В неизвестном направлении 2

      В неизвестном направлении
      2.
      
      Мумм Уц Одноног бодро двинулся следом, по дремучей наивности зная наверняка, что все тропинки, дорожки, шоссе и просеки ведут к гарнизонам или в лепрозории. Шальная и недоразвитая мысль на мгновение омрачила празднично пустое сознание предводителя: вспомнились ему слова одного недотёпы, которого пытали на сдобе, мол, государство Ганопика – круглое… Но точно так же, как и тогда, мысль эта защекотала ноздри (или где там мозги находится? - иногда гадал Мумм Уц), и вызвала истеричный хохот. Поскольку справиться с естественными надобностями ему никогда вовремя не удавалось, предводитель ржал не переставая полдороги. Чтобы лишний раз не раздражать его эстетическими замечаниями, Окобыму даже пришлось смириться, и всё это мужеское и забористое гыкание пропускать мимо ушей. Как безумный смех за кадром в дешёвых фильмужках или в гладурных пошл-шоу, смотреть которые его иногда заставляли в знак особого уважения или за компанию из бдительной подозрительности в его отношении мелкие поселковые властители, кои встречались на пути при различных обстоятельствах.
      
      Ох, с печалью вспоминались Окобыму эти некоторые обстоятельства.
      
      Например, однажды его, как обычно, встретили по одёжке, накатили люлей, принародно оскорбили, отобрали последний орех, и лишь потом, правда, не извинившись, определили в местный «Дом, где легко расстаться не только с мечтами». Там Окобым в течение нескольких суток был вынужден не просто слушать непотребные житейские шутки ниже пояса, но также ещё и принимать участие в некоторых «лечебно-окультуривающих» мероприятиях, долженствующих помочь разношёрстному контингенту Дома встать на путь адаптации к реалиям Большого мира.  «Как обмануть государство Ганопика прежде, чем оно обманет тебя?», «Если тебя припёрли к стенке налогами – отстреливаться одиночными или очередями?», «Денег нет, а кушать хочется? Забей козла! Встреча с Королевским обналоглевшим Инспектором», «Взял кредит, попал на копеечку - попрощайся с белым светом! Уходи в подполье», «Незваный гость – лучше ДоброПожарной Инспекции», «ПоДорожная Взятка – кто виноват и что делать, если всем хочется одного и того же – жить за царя?» - вот лишь немаленькая часть всех тех ролевых игр и треннингов, которыми закалялся дух Окобыма… Впрочем, вряд ли его дух действительно закалялся, потому что каждый новый день жизни приносил совершенно новые невиданные неприятности, а Окобым не переставал им удивляться. То оберут до нитки, то последнее отнимут, то без порток оставят. Диалектика!
      
      Вот как раз поэтому Окобым шёл по своей колее легко и посвистывая, интуитивно обходя стороной дорожные неожиданности – ямы с кипятком, узкокалийные «мины-коровушки», «мины-лошадушки», Лихо-патрули, «лежучих Полисменов», «Засадчиков-Подставщиков», «Минёров-Карабинёров» Службы Перелопачивания и контролёров Движения Лох-Околпачивания.
      
      В отличие от Окобыма, Мумм Уцу было значительно тяжелее.
      Во-первых потому, что он вообще не привык двигаться вот так просто без охраны от местного населения и без мигалки, а во-вторых – из-за своего вздорного характера и отсутствия какой-либо ощутимой связи со страшной реальностью. То есть: когда реальность ещё была с той стороны бронированного иллюминатора драндуледа – и связь казалось крепкой товарно-денежной, и сама реальность не тыкала в лицо волшебными палками, – всё представлялось в розовом цвете. Упс, а тут вдруг выяснилось, что ввиду отсутствия депутачпорта личности с печатями и фигурными плевками Ганопика никто не выскакивает навстречу с кусочками ананасов в дрожащее-протянутых руках, не угощает «сампыжиком» на плешневелых пшишках, не отдаёт, как положено, ум, честь и совесть… Иначе говоря, облом. Наоборот, так и норовят отнять самое ценное, поставить в неловкое положение и дать пенделя. Мумм Уц выходил из себя, лез из кожи наружу, начальственно ругался – и всё впустую: депутачпорта нету, как говорится, сживут с этого свету не за то, так за это.
    
      Окончательно терпение Мумм Уца лопнуло, когда ему совершенно неожиданно и каким-то ну просто настоящим чудом втюхали под видом Магического лекарства от всех немыслимых болезней десять саморекламирующихся поллитровых банок Биологически ядовитой пищевой дряни с наинтеллектуальнейшим названием «Оглупин». Банки он брезгливо выбросил сразу же, как только сошло минутное помутнение рассудка. Тем более, что стали сильно чесаться руки и подмышки… Однако, самым ужасным в происшествии оказалось совсем не это, и даже не то, что в результате весьма сомнительной в волшебно-финансовом плане сделки Мумм Уц незаметно, но гармонично для себя лишился любимых перламуторно-серебрянных с брюлями подтяжек. Про подтяжки он быстро забыл – потому как нисколько не сомневался в своей способности при оказии, и уже очень скоро, отобрать у кого-нибудь что-нибудь побогаче и попрестижней. Самым обидным, самым каверзным оказалось то, что на сопроводительных документах к «Оглупину» стояла его, Мумм Уца,  собственноручная печать-резолюция: «Разрешеваю всем жуликам продажу этой немыслимой дряни повсеместно и кому ни попадя, но 110% с продаж – мне, чтоб я так хорошо жил! Мумм Уц - Хитропупс!» Это же надо, вдруг так попасться на собственной изысканно-мудрой предприимчивости?!
      
      Вот она, страшная изнанка жизни вне гарнизона и без охраны!
      - Эй, ты, как тебя, Оглоед, Околодым, снова забыл! – заверещал Мумм Уц, вглядываясь в кривляющиеся рваные тени сумрачного Синюшного леса. – Где гарнизон? Уже пора ужинать, слышишь, путеводитель с усами? Рябинчиков, забекона и шкодки!
      
      Ах, если бы Ток Окобым мог просто так бросить зловредного Жруна в безлюдном, но диком и опасном лесу! Цены б ему, наверное, не было! Впрочем, и спасибо бы никто из злопыхателей Мумм Уца не сказал, не те традиции, не тот этикет! Однако, вовсе не поэтому, а благодаря гуманитарному мироощущению и душевной чуткости Окобым не поступил неподобающим образом, а даже наоборот: сдал обратно билет на поезд «Отсюдым – Бегомградск», и вернулся со станции на опушку за потерявшимся Мумм Уцем. Да и поезд, сказать по правде, ушёл перед самым носом, а следующего пришлось бы  ждать месяц. Как говорится, сделал хорошее дело, не бросил в пути неблагодарного и опасного спутника, вот и гуляй теперь с ним по лесу целый рассказ… которого могло бы и не быть при ином душевном раскладе Окобыма!   
    
      Окобым нашарил в темноте шиворот спутника и потянул в нужном направлении, со словами:
      - Видите, Луна в тучах рогами налево, и нам в том же направлении!
      
      Уж лучше бы не объяснял так подробно!
      
      - На Луну? – мгновенно вскипел Мумм Уц. – Так ты, дышивгубец, куда меня ведёшь? Обмануть решил, как посла Сидорова в Буридане?
     «Откуда он знает про Буридана?» – удивился Окобым.
     «Откуда я знаю про посла Сидорова?» - удивился Мумм Уц. «Наверное, это секретная информация! Надо быть осторожным и не проболтаться просто так, а уж шпионы отвалят за ценные сведения уйму бубла!»
    
     - Нет, нет, вы перепутали и обознались! – честно заверил Окобым, тем не менее, находчиво уходя в густую бархатную тень ближайшего баобаба. –  Пешком до Луны мы никак не дойдём, рейсовый лунавоз ходит туда только по вторникам после обеда, и, поскольку сейчас уже полночь, – мы опоздали!.. Кстати, на поезд тоже… если честно…
    
     Мумм Уц озадаченно пытался рассмотреть в темноте фигуру своего слишком умного проводника: мало того, что тот наплёл за раз кучу слов, из которой понятно прозвучала только фраза про бархатную тень какой-то тётки, так ещё и сверкает жутко красными глазами в кустах… То есть, стоп, какие ещё красные глаза? Днём они, кажется, были… ох, да без разницы, какого цвета у него были глаза днём, если эти красные – всё равно не его!
    
      В таинственно-безумной, нервно дрожащей тишине очумелого леса раздалось вдруг зловещее звякание…Мумм Уц буквально остекленел от ужаса. Ещё чуть-чуть, один единственный последний звяк, – и всё, Жрец Кирпичей треснет и рассыплется на миллион осколков! Очень было похоже,  будто кто-то большой сослепу и со всей нечеловеческой дури шёл по мусорной куче консервных банок. Затаив дыхание и перестав, наконец, шмыгать носом, Мумм Уц ждал этого последнего единственного звяка… который всё не наступал… Сердце бухало, как Дворцовые барабаны ночью во время Большой Государственной попойки Верховного Ворсовета, – то есть вразнобой, и мешало Мумм Уцу сосредоточится на происходящем.
      
     Последний звяк так и не случился, то есть, может быть, он случился, но никто из присутствующих уже не обратил на него внимания, ибо этим самым вниманием теперь овладел очаровательно-интригующий, томный, гипнотизирующий и просто очень красивый Женский Голос…   
    
     Он зазвучал так мощно, чисто, и вместе с тем был полон таких волшебных интонаций, полутонов, теней и смыслов, что, казалось, буквально брал за душу… Напрочь забыв окончательно всё на свете, и свои недавние тревоги, и надежды вернуться во Дворец Ганопика, Мумм Уц умиротворённо и  расслаблено плюхнулся на вязанку хвороста, чтобы полностью отдаться сладостному течению Голоса, струящегося сквозь окружающие деревья подобно нежному, живому ручейку:
    
     -…милый друг, в суете и треволнениях современного мира, в тяжелейших условиях каждодневной бытовой, производственной, социальной и политической борьбы, которой ты вынужден отдавать все свои душевные и физические силы, так важны, так крайне необходимы моральная поддержка и участие доброго и верного товарища, способного в нужный час прийти на помощь, подарить чуточку радости… Поверь мне, солнце, одна маленькая капелька счастья, толика удовольствия способны творить настоящие чудеса!  Но кто же поможет тебе на твоём пути, кто способен подарить тебе своё доброе участие, быстро улучшить твоё настроение, повысить иммунитет, вылечить все болезни – включая насморк и бисморк, заметь – безвозмездно, то есть – даром, не требуя взамен практически ничего?! Конечно же! Ты уже знаешь ответ, и ты совершенно прав: только я смогу дать тебе всё лучшее, вылечу мать твою хандру, то есть, блин, сплин, вобью клин между тобой и жестоким миром, только со мной ты будешь полностью счастлив, и избавишься от всех тех негативных эмоций, шалунишка, которые мешают тебе наслаждаться жизнью. Одна капелька «Оглупина», и ты забудешь все тревоги дня, недели, месяца, года, жизни… Лизни, и будет тебе счастье… В ту же секунду и не сходя с места...
    
     Мумм Уц застонал. Мумм Уц хлопнул себя ладонью по лбу, потому что там уже давно сидел комар, но до сего мгновения просто не было желания шевелить руками.
    
     Как же он, жрец Удалых Кирпичей, сразу не заметил подвоха? Это ж те дурацкие банки, которые он сам бросил в чаще! Кто-то там на них наступил, они завелись от сотрясения, и теперь саморекламируются все разом, почти в унисон, и красиво врут как политики и кандидаты…
    
     Впрочем, времени для чрезмерных переживаний по поводу злосчастных банок и повторного унижения у Мумм Уца оказалось всего ничего, ибо как раз теперь из кошмарной и болтливой чащи на опушку наконец вышел доселе невидимый ночной торопыга.
    
      В мистическом холодном свете месяца, будто бы проклюнувшегося сквозь ажурную мешковину туч, фигура незнакомца выглядела более чем зловеще.  Поблёскивали какие-то металлические формы и детали, мутно перемигивались светодиоды, что-то будто бы даже чуть-чуть искрило, и, наконец, косо светились габаритные огни, которые в темноте или со страху можно было принять за глаза неведомого лесного чудища. Вдобавок, едко пахло тлеющей проводкой… На опушку вышел никто иной как бродячий робот неизвестного предназначения и, по всему видать, древней модели.
    
      – Ок-ок-окобым! Караул! – осипшим голосом позвал Мумм Уц. Перспектива остаться наедине с металлическим доходягой, в программе которого могли образоваться какие угодно глюки, предводителя кайдохоров отнюдь не радовала. Неизвестно ещё – кто хуже: неведомое или легендарное чудище, вордурак там, обормутень, или вот такой техногенный монстр… Вдруг он ни одного из законов роботехники уже не помнит по старости или просто в мозгах какой-нибудь бесчеловечный вирус?
      
      Окобым, конечно, был рядом, да и куда тут сломя голову бежать от ужаса: то колючая проволока частных владений, то какой-нибудь нехороший мусор под ногами, того и гляди в темноте попадёшь, вляпаешься, не отмоешься, и не до смеха уже будет. Словом,  затаив дыхание и не шевелясь, прятался Окобым по соседству, в колючих и несъедобных кустах шмалины и глупники, в надежде, что здесь его никто искать не додумается. Да, всякое случалось в его долгом пути, и пьяные оборотни в погонах обирали и трезвые, и по голове сзади дубининой нарко-гопники били… Но чтоб ночью в лесу ласковым женским хором предлагали добровольно лизнуть капельку ядовитой настойки «Оглупина» – это, понимаете, слишком!
      
      Уф, хорошо, что голоса эти обворожительные всё же стихли! Не поддался их сладкому сиренному зову чересчур доверчивый Окобым, справился с собой, не дрогнул! Теперь отвязался от цепких кустарных веток, и вышел на поляну к Мумм Уцу. Надо ж спасать сотоварища от  новой напасти.
      
      Роботов Окобым в последнее время не боялся: те, которые старые, одичавшие, что не у дел с прошлого века остались после Большой Суматохи, так они уже свои батареи конкретно посадили. Редко какой из этих роботов мог до середины Комариного леса добраться по кочкам и болотам, не застряв где-нибудь меж осин или не упав как-нибудь невзначай с бессилья. Тогда уж приходил им энергетический каюк: отыграли своё, работнички, вышел им полный гарантийный срок эксплуатации без капремонта. Оржавелые и несмазанные, ныне эти роботы стали совсем никому не опасны.
      
      Нынешнего же века роботы, во-первых, ещё не столь многочисленны, во-вторых, беспризорными становятся крайне редко – потому как всегда споро находится им новый жук-хозяин взамен прежнего, обанкротившегося, к примеру, или обворовавшегося и удравшего, или ещё что, ну и, в-третьих, – всё-таки не с чего пока новым роботам против хозяев ополчатся и вообще на людей злиться. Их не лишали централизованного электропитания, как несчастных предшественников в прошлом веке из-за Большой Суматохи, не пытали дикими налогами на средства индивидуального энергоучёта и на запчасти в массовом порядке не сдавали…
      
      Кстати говоря, именно поэтому Мумм Уц так перепугался: он-то с друзьями-ганопиками в своё время роботов ловил пачками, и крушил, и в металлолом сдавал, и ещё неизвестно что делал по глупости своей… Вот то-то, что теперь ночью, в лесу, один на один с ними встретиться боялся.
      
      Однако не время теоретизировать и пристально рассматривать все аспекты и варианты взаимоотношений человека и робота в современном чудном мире вообще, а должно сосредоточиться мыслью на сути конкретного момента, на этой живописной полянке, где столкнулись лоб в лоб в фантастическом Лунном свете два уже известных нам персонажа и один неизвестный никому робот...
      
      Да и Окобым уже приготовил книжечку, чтобы законспектировать вступительную речь нового героя повествования.

В неизвестном направлении 1. http://www.proza.ru/2013/07/28/1940
В неизвестном направлении 3. http://www.proza.ru/2017/03/29/148