Границы

(история любви начала девяностых)

- Душу можно ощутить, как и потрогать выдох в воздушном шарике, ошибочно предполагая, что это реально сохранить...

Что я написала? Загадочно, но бесмысленно. Когда-то один уважаемый человек сказал мне, что у меня есть талант. Никто не говорил, а вот один - сказал. И я запомнила, словно это было вчера, детально, до запаха от его бороды.

Нет. Нет никакого таланта. Есть граница, которая для меня будет всегда закрыта. Я даже про себя ничего не могу рассказать.

Родилась, выросла...

У мамы с папой был тяжелый период, и им было не до меня, даже больше - я им мешала, потому и отправили в Псков, в техниум, после воcьмого класса, в город, где не было никого из родных и некому было даже просто поплакаться. Когда я закончила с отличием, продолжая мечтать стать журналисткой, они приехали на выпускной, возможно даже в одном автобусе, но уже - чужие.

Имея возможность выбирать, я не осталась, выбрала "заграницу", Таллинн. Граница была всегда, пусть и не с собаками, но она была, в виде символической будки ГАИ и, кажется, другим воздухом.

Замечательное время! Общежитие с общим холодильником, и где, казалось, как в Париже, никогда не спят. Работа - не работа, на должности инженера по соц.соревнованию и, конечно, сам город, на улочки которого, честное слово, было стыдно выкинуть окурок.

Действительно - замечательное время.

Потом примчалась мама. Я не ждала ее, и она не предупредила. Просто однажды утром, возвращаясь с Эдиком с дачи, я обнаружила ее, всю растрепанную, в моей комнате, в общежитии.

- Я ждала тебя всю ночь ... я даже не кушала, а ты...

Как она была не вовремя. Почему я тогда не смогла ей объяснить, что с Эдиком мне просто хорошо, не более. Была свадьба, была фата, тосты, которые произносились по-русски, а все друг друга понимали, и запах столовой, в которой сколько не разливай водки, всегда пахнет кислым борщом. Была и первая брачная ночь, когда мне впервые было с Эдиком - не хорошо.

Что жалеть?

Эдик хочет ребенка, а я не хочу. Не время теперь. Даже в перестройку, когда в магазинах только сквозняк гулял, было больше уверенности. А теперь? После путча, после передела, все пошло вразнос.

Я пыталась от него отделаться, и даже была готова уйти в б... Но не смогла, не смогла, как и тогда, когда надо было просто сказать маме - Не твое это дело.

Мы не можем переступить невидимую грань. Эдик, научится считать не только деньги фирмы, но и свои, поймет наконец, что можно прожить без "мамочки", без начальника. Нет, мне нужен другой мужчина, другой, как например - Толик.

***

Элка предложила съездить в Питер, повеселиться, ее туда пригласили Толик и его друг. Они ехали по делам, а нам ни за что платить не пришлось бы. Я знала Элку, и знала, где она работает. Мало  того, ради интереса, даже сама как-то пыталась попробовать. Но не смогла. Когда нас, как коз в стойло, завели в полутемный предбанник, меня чуть не стошнило, и я убежала. Больше не пробовала. А с Элкой продолжала дружить, какая разница, как твоя подруга зарабатывает деньги? Эдику я сказала, что еду в командировку, а он даже не поинтересовалса - Куда? Скотина!

Элка мне объяснила, что главное не задавать лишних вопросов, расслабиться и просто отдыхать. Подчеркнув, что поездка не за деньги. Значит для себя, для здоровья - как говорит она сама. Мужики могут жить с глупой, толстушкой, рыжей, хромой и даже мириться с вечно пережаренными котлетами, но никогда не женятся на дылде. Дурацкие комплексы, лишающие тех, кто не имеет звания "мисс", права на простое стабильное благополучие.

Их синий Мерседес подехал к бывшей станции электрички. Как много стало "бывшим", минута в минуту, как договаривались. Как иначе - ездить на Мерседесе и приобрести привычку не опаздывать - взаимосвязано. Я, по-наивности, предполагала, что будут цветы. Потом самой стало смешно, зачем "подружкам на сутки" - цветы?

Как показывают в кино любовь с первого взгляда?

Камера поможет выхватить главное и задержать мгновение. В реале так не бывает, нет времени "пялиться" и слушать бешенное сердцебиение. Просто он мне понравился, с животиком, лысый, и с внешностью бойцового пса. Толик был за рулем, и всю дорогу я словно просидела рядом с печкой.

Нет... Если бы я была датчанка, или родилась в Монако, возможно и не заметила бы, но я русская, и два часа езды, после которых кончается государство, для меня непонятно. Мост "Дружба" разделил нас теперь на "наших" и "ваших". Первыми оборудовали границу роcсияне, когда  шлагбаумами уже все перегородили с этой стороны. Эстонцы еще долго ютились в вагончиках, все ожидая извинений за оккупацию и торгуя картами с закрашенным в цвет Республики Ивангородом, Печорами и болотами по "Тартусскому договору", раздавая всем желающим "правоприемным потомкам" по ту сторону речки, синие паспорта, (Не было хлопот у криминала с гражданством). Так и стоят друг против друга две крепости и гипроко-жестяные коробки кордонов с бесконечными очередями фур, граждан и безграждан в обеих направлениях.

Элка, трындевшая всю дорогу, притихла, ребята, не то что нервничали, но, время от времени, выходили из машины и о чем-то с серьезными лицами говорили по телефону. Мне кажется и вороны, летая через речку, словно чувствуя, что это граница, перелетев ее, каркали с облегчением, что все позади.

Элка мне, конечно, потом объяснила, зачем нас брали с собой, да я и сама поняла, когда погранцы, проверяя документы, больше смотрели в вырез платья, чем в паспорт. Конечно им было завидно, но шерстить машину и портить ребятам выходные, не могли.

Потом, уже в Питере, нас попросили выйти из машины и подождать пять минут, и наверное, на то была причина.

Давно я не была в России, кажется ничего и не изменилось. Те же завалившиеся заборы в деревнях вдоль трассы, синие наличники на грязных окнах, и посты ГАИ, мимо которых без проверки не проехать. Нельзя сказать, что это была ностальгия, но я была рада, что хоть здесь не спешат делать глупости, поспешно меняя антураж, оставляя нутро старым - совковым.

Однако сам Питер не порадовал. Я и раньше не очень любила этот город из углов и линий, всегда холодный, и с безрадостными его обитателями. Ребята катали нас по городу, часто оставляя ждать  в машине, и тогда мое сердце сжимала тревога. Можно только догадываться, в каком вечном страхе живут их жены. Элка курила сигарету за сигаретой, а я разглядывая куда-то спешащих питерцев, ощущала, как за короткое время меняюсь и сама. В зеркало я видела свое лицо, уже надменное и красивое, как у тех сфинксов, которым все без разницы, которые словно были рождены для этого города.

А может это зависть. Просто злость на то, что Ленинград не стал моим, что я не жила в нем, так мечтая поступить на журфак, а была насильно отдана другому, совсем другому - городу.

Поначалу мы хотели поселиться в "Советской" и даже сняли два номера, но потом у ребят произошла какая-то стычка с "кто держал гостиницу", и, как не кипятился друг Толика созвать братву для разборок с кавказцами, было решено просто не селиться. Уже совсем поздно мы подкатили на Васильевский, к морскому порту, гда на причале стоял одинокий лайнер-гостиница. Как резко выделялся на стоянке наш Мерседес цветом, среди черных собратьев, одетых в черное охранников и с черными собаками на поводках. На входе следовало пройти через рамку металлоискателя, и на каждом повороте узких бесчисленных коридоров, как в фильме про Штирлица, стояло по церберу с рацией. Действительно, оазис безопасности в городе, где на площадях дежурили милиционеры в бронежилетах, касках и с автоматами. Пожалуй, годы девяностых запомнят все ... кто уцелеет.

И там, на лайнере, сидя за столиком в кабаре, в изысканных запахах, музыке, в контрасте яркого цвета и теней, в роскоши и вкусности...

***

Нет! Тот уважаемый человек сказал мне неправду. Нет у меня ТАЛАНТА писателя. Я хотела написать о внезапно охватившей меня любви к одному человеку, исповедаться, отбросить стыдливость, но вместо этого получилось сочинение на тему - "Как я провела выходные".

Бездарность, что еще сказать. Между талантливостью и талантом - пропасть.

***

Созвездия, Галактики, Вселенная ... есть просто звездное небо и мы в нем. Была сумашедшая ночь и бесконечный день, когда я впервые почувствовала себя женщиной, когда ТАК любила его, такого сильного и ласкового. Потом, когда отдышавшись мы голые ласкали друг друга и балуясь, купали клубнику в сливках, я впервые не завидовала и не насмехалась, слушая за тонкой стенкой нашей каюты, стоны и крики Элки. Теперь я знала, как потом - "бабочки в животе порхают".

Мы вернулись в Таллинн, сказка закончена. Пересадив меня с Элкой в такси, как в тыкву, наши принцы уехали. Я не стану искать встречи с Толиком, но если мы с Элкой им еще раз понадобимся, соглашусь без промедления. Я уже решила для себя все. Раз Эдик хочет ребенка, он у него будет, но не от него, а от Толика, и об этом я никому никогда не скажу. Это будет ребенок моей любви, и мне плевать на все условности и границы, которые мы сами себе создаем.