Господа! Вы звери, господа!

— Твою мать! И какого черта я согласился на эту авантюру, а? — возмущенно воскликнул Юрий, отмахиваясь еловой веткой от полчищ комаров, с пронзительным визгом реющих над головой. — Что я в этих лесах не видел? Какая в задницу романтика, когда кондиционера нет, туалета нет и тебя хотят сожрать заживо? Остается одно - погибать!

— Самая что ни на есть романтика. Свежий воздух, погода, природа и шашлыки, — складывая в кучу сухие ветки для костра, не согласился Даниил. Он уже сто раз пожалел, что взял изнеженного, капризного приятеля с собой. — Только одеваться надо соответственно, а не как на панель, — и неодобрительно покосился на его короткие драные шорты, майку-алкоголичку и плетеные сандалии.

— Да, конечно, прямо взял и разбежался одевать страшное немодное тряпье отвратительного качества, — Юрий с презрением посмотрел на товарища, облаченного в камуфляжные штаны, плотную куртку и армейские ботинки. — Фу много раз! Ты сам на себя не похож. Лучше умереть, чем изменить своему безупречному вкусу.

— Так и умрешь, потому что закусают, — меланхолично предостерег Даниил, но его слова потонули в громких отчаянных воплях.

— Отвалите, отвалите от меня, сволочи! Кусайте Даньку, он вкусный, — прыгая на одной ноге и размахивая изо всех сил руками, пытался соблазнить лесных хищников Юрий.

— Ну спасибо, Юрка, — щелкая зажигалкой, расхохотался тот. Огонек лизнул ближайшие ветки и нехотя пополз дальше. — Может не будешь предлагать меня на съедение, а просто воспользуешься антимоскитным аэрозолем?

— Что? Брызгать химией неизвестного происхождения на мою нежную кожу? Чтобы началось жжение, зуд или шелушение, а по телу пошли пятна или короста? — забыв на мгновение о своей оборонительной тактике, негодующе спросил Юрий. — Скажи, ты специально это подстроил? Из ревности? Чтобы на меня, всего изуродованного, никто не позарился? Пошел вон, говнюк! — отвлекся он на одного, особенно назойливого комара.

— Ну и воображение у тебя, Юрка. Целую теорию заговора умудрился вывести, — пораженно покачал головой Даниил и приглашающе взмахнул рукой в направлении разгоревшегося костра. — Прошу к огню - тоже неплохая защита. Эти твари очень не любят дым.

— Ты предлагаешь мне подойти вплотную к источнику повышенной опасности, провоняться дымом как погорельцу и прокоптиться как куску мяса? А если я обожгусь? Надо же какие уродливые формы принимает ревность! — яростно раздирая ногтями икры, распухшие от укусов, прорычал Юрий, взвыл и затопал ногами.

Даниил не выдержал и от души расхохотался. Уж очень забавно тот выглядел. Измученный, но продолжающий огрызаться и упираться.

— А, ага! — неожиданно закричал Юрий. — Попался, козел! Сейчас за все ответишь, кровососная скотина! — он начал яростно отрывать пойманному комару крылышки, затем пришел черед лапок. — Так! Вот так тебе! А сейчас я вырву тебе хобот, кровавый мудак! Сделаем тебя импотентом! Будешь знать, как на людей кидаться!

— Юрка, остановись, — наблюдая за жестокой расправой, обескураженно попросил Даниил.

— Помолчи, если не хочешь разделить ту же участь, — прожигая его взглядом, полным животной ярости, пригрозил тот и продолжил подвергать нечеловеческим пыткам невезучего комара.

Лишив жертву последних конечностей, Юрий с особой жестокостью отодрал голову и бросил жалкие останки на крупный гладкий камень, лежавший чуть в стороне от тропинки. Огляделся в поисках орудия казни, схватил камень поменьше и со всей силы стал долбить, стремясь размазать по поверхности то, что осталось. На камне расплылось кровавое пятнышко. Юрий подцепил место казни носком сандалии, перевернул, для верности попрыгал... Остановился, перевел дух и взглянул на оцепеневшего Даниила, взиравшего на него с восторженным ужасом.

— Что? Чего уставился? — капризно выпятив губу, спросил он. — Ну да, я немного погорячился. Со всяким может случиться.

— Юрка - ты просто зверь! Если вечером ты с таким же пылом выебешь меня, то я выполню твое желание и перееду к тебе жить, — приблизившись к нему и крепко схватив за член, пообещал Даниил.

Юрий слегка покраснел, за отвороты куртки притянул его к себе и ответил.

— Заметано! Я тебя так отдеру, что еще позавидуешь легкой смерти комара. И не вздумай потом увиливать, соберешь вещи и без проволочек ко мне.