25 год от Точки Равновесия

 Междуземье. Северный Тракт.

Никакого Мидлтона не было тогда и в помине. Разбросанные по лесам хижины охотников, парочка хуторов, затерявшихся в глуши Северных Лесов…
 Но Северный Тракт был уже тогда. Эта широкая, местами вымощенная серыми плитами, а местами и просто грунтовая дорога, тянулась через всю Остию, разрезая материк пополам.
Здесь, в недавно обретшем свои условные границы Междуземье, тракт чаще всего бывал пустынен. Лишь изредка проедут угрюмые бородатые гномы, повезут на продажу свои непревзойденные клинки и кольчуги. Или проскачет отряд всадников в алых плащах, пугая редких встречных серебряными масками и блеском стали  – гвардия королевы Луизы. А то промарширует эльфийская пехота короля Алана, с вздыбленным львом на треугольных щитах.
Единственным оживленным местом на всей дороге был трактир «В гостях у гремлина».  Красивый двухэтажный домик с высокой черепичной крышей и острыми башенками по углам появлялся перед путником внезапно, выступая из клубов густого тумана.
Мягкий теплый свет падал из окошек на плиты маленького дворика. По светлым кирпичным стенам вились  дикий виноград  и розы, в ветвях высокого каштана щебетали синицы.
Три широких ступени вели к заветной двери. Эта дверь стоит  отдельного описания, о ней ходили самые невероятные слухи. Спросите любого завсегдатая трактира, и каждый опишет вам ее по-своему. Суровому главе клана оборотней она видится цельной доской из столетнего дуба.  Для эльфийки-танцовщицы дверь покрыта изящной резьбой с растительным орнаментом. Охотнику за головам кажется, что он тянет на себя за массивную бронзовую ручку нечто, достойное закрывать вход в крепость.  А дварф-рудокоп уверен, что дверь отлита  из сложного сплава, состав которого будоражит его воображение, подогретое крепким элем.
Ханта, в нерешительности замершего на крыльце, дверь поразила своей строгой красотой и изысканностью линий затейливой ковки поверх темного дерева. Неожиданно.  Осторожно коснулся металлического завитка, повел рукой, повторяя изгиб. Металл холодил пальцы.
Сырой туман пробирался под порядком изношенный камзол, заставляя мечтать о тепле камина. Желудок тоже напомнил о себе голодным спазмом, и Хант преодолел нерешительность. Повернул изогнутую ручку, удобно легшую в ладонь, потянул на себя дверь и переступил порог.
По инерции сделал вперед несколько шагов и остановился, изумленно озираясь. В голове промелькнула мысль: «Я ничего не напутал? Это точно трактир? Ну да. Там же была вывеска. Я определенно ее видел».  Удивление юноши можно было понять.  Помещение больше походило на гостиную богатого дома.
Просторное и светлое, сводчатый потолок подпирают деревянные колонны, украшенные розетками. Деревянный пол натерт до блеска. Оконные витражи радуют глаз яркими цветами. Вместо грубых лавок, обычных для подобных мест – мягкие стулья с резными спинками и пуфы, расставленные вокруг овальных столов. 
Но что было удивительнее всего – зал был совершенно пуст.  Хант растерянно оглянулся.  Он даже не решался сесть, из боязни испачкать красную обивку стула. А чем он заплатит за ужин? Наверняка его жалких грошей не хватит, что бы поесть в таком месте. Еще и выгонят с позором. Нет, лучше тихо уйти самому.
И Хант попятился к двери. Но дверь повела себя как-то странно. Мало того, что ручки на ней не оказалось, так она еще и открываться не пожелала. Парень налег на дверь плечом, проклиная свое легкомыслие. И о чем он думал, так беззаботно вваливаясь в незнакомое место? А вдруг тут тролли-каннибалы  обитают?!
 За спиной раздался насмешливый голос:
- Парень, перестань бодаться с дверью. Пожалей плечо.
Хант вздрогнул от неожиданности.
- Да я просто…
Он обернулся, и фраза осталась незаконченной.  Рядом стояла молодая женщина с копной ярко-алых волос, разметавшихся по плечам.  Необычный разрез зеленых глаз, задорно вздернутый носик, приветливая улыбка, нарядное бархатное платье – ничего общего с понятием «придорожный трактир».
- Я  - Анна, - представилось неземное создание. – Добро пожаловать ко мне в гости.
- А я  - Леон… Хант… - тихо ответил парень, переводя взгляд с хозяйки трактира на странное существо, восседавшее на ее плече.
Вне всяких сомнений, это покрытое серой короткой шерсткой остроухое создание было никем иным, как гремлином. Круглые желтые глаза изучали молодого человека, точно гремлин решал, пора уже опробовать на нем набор острейших зубов или стоит подождать пару минут для приличия. Лысый хвост с пушистой кисточкой на конце нервно подрагивал, а когтистые пальчики крепко держались за рукав хозяйки.
Она ласково погладила гремлину спинку. Тот блаженно прищурился.
- Пойдем к камину, Леон Хант.
Парень послушно поплелся вслед за хозяйкой. В камине пылал огонь и Леону почудилось, что стоило Анне приблизится, как пламя взвилось выше, выбрасывая снопы ярких искр.
- Присаживайся к огню.
Женщина указала ему на мягкое кресло.  Леон сел, смущаясь своего потрепанного вида. Пошитый из хорошей ткани камзол протерся на рукавах и выгорел на солнце, половины пуговиц недоставало. Воротничок рубашки едва держался и сейчас Леон жалел, что не оторвал его совсем – тогда не было бы заметно, какой он грязный. Сапоги запылились, потеряли былой блеск и форму. 
Леон не мог вспомнить, когда он в последний раз ел досыта, не то что принимал ванну. Волосы его мыл проливной дождь, а расчесывал ветер. Руки огрубели и покраснели от холода, недельная щетина казалась ему самому чем-то ужасным и уродливым.  Ничего общего с тем элегантным музыкантом, за которым толпами ходили Аурумские дамы. Как изменила его встреча с тем проклятым Дудочником!
Хант робко поднял глаза на хозяйку, ожидая увидеть снисходительное презрение к оборванному бродяге, а вместо этого наткнулся на веселую улыбку.
- Ну, и что тебя так печалит, красавчик? Этот старый пройдоха-демиург всегда умел выбирать учеников. Погоди, сейчас накормлю тебя – станет повеселее.
При упоминании о еде желудок Леона исполнил соло. Парень ожидал, что хозяйка отправится в кухню, откуда вернется с тяжелым подносом, полным ароматных кушаний. Но действительность снова его обманула. Еда появилась сама. Небольшой стол вдруг покрылся белоснежной вышитой скатертью и на нем одно за другим стали появляться восхитительно пахнущие блюда.
Позабыв о всяких приличиях, Хант схватил куриную ножку и впился зубами в сочное мясо. И  лишь положив на тарелку дочиста обглоданную кость, опомнился.
- Госпожа Анна, мне нечем расплатиться за этот обед. Хотите, я вымою здесь полы? Или посуду?
Анна рассмеялась в ответ.
- Еще чего! Ты же для такой работы совершенно не пригоден! Да в этом и нет нужды. Лучше сыграй мне. На своей дудочке.
Лицо Музыканта вытянулось от изумления. Откуда она знает? Кажется, он ей ничего такого не говорил.
- Да вон же она у тебя из кармана торчит, - ответила на незаданный вопрос хозяйка. – Но ты ешь, ешь. Можешь даже выпить. – Она поставила перед ним бутылку и два бокала. – Мне тоже налей.
Уставший удивляться Леон безропотно разлил вино по бокалам. Анна присела в кресло напротив и сказала:
- За знакомство, бессмертный. Рада, что ты заглянул ко мне сегодня.
Леон поперхнулся, и брызги вина полетели на скатерть.  Она что, издевается?
- Никакой я не бессмертный, - ответил он, откашлявшись. – Я даже не маг. Простой смертный. Еще и не слишком удачливый.
Анна покивала в ответ.
- Да, да, конечно. БЫЛ простой смертный. Пока у тебя не завелось вот это.
Пальчик с острым зеленым ноготком ткнул в деревянную дудочку.
 Леон уже догадывался, что с этой дудкой все не так просто.  С тех пор как проклятый Дудочник исчез, оставив ему этот инструмент, Леон не находил себе места. Его что-то жгло изнутри, точно в хрупком человеческом теле бушевали неподвластные ему ураганы и смерчи. Они гнали его вперед, не давая задерживаться на одном месте.
Общество людей раздражало его невыносимо. Звуки их голосов казались ему отвратительной какофонией. Дикие эмоции обрушивались на него. То хотелось смеяться, то – убивать. Он чувствовал, что еще немного, и все это его просто прикончит. Потом настал момент, когда он стал желать конца, но тот все не наступал. Леон не ел уже неделю, исхудал и одичал. Но ноги сами несли его вперед. Будто есть где-то впереди место, куда он должен прийти. Где его ждут. Где ему помогут.
И вдруг он понял: это место здесь. И он никуда не уйдет, пока эта странная женщина не объяснит ему все.
Он вскочил на ноги, одним быстрым гибким движением обогнул разделявший их стол. Голубые глаза вспыхнули холодным огнем, губы исказила хищная усмешка.
- Ты скажешь мне все, - он навис над Анной, схватив ее за тонкое запястье железной хваткой. Дернул к себе.
Перебравшийся на спинку кресла гремлин злобно зашипел. Но Анна бесстрашно улыбнулась разъяренному парню в лицо.
- Хочешь подтверждения моих слов?
И в следующее мгновение острый нож для разделки мяса оказался в руке зеленоглазой красавицы. Она воткнула его в грудь Леону легко и хладнокровно. В глазах у Ханта потемнело, и он осел на пол, выпуская руку своей убийцы.
- Счет один-ноль в мою пользу.

«Что это? Демоны спорят за мою душу?»
- Ну хватит, открывай уже глаза!   Давай еще выпьем!
Нет, на демонов  не похоже. Те вряд ли стали бы предлагать выпивку. Да и ангелы в его представлении вина не пьют.  Измученный любопытством, Леон открыл сначала один глаз, а затем и второй. Его взгляд уперся в нечто изумрудно-зеленое.
Проморгавшись, Хант осознал, что лежит на диванчике, голова его весьма уютно устроена на женских коленях, волосы поглаживает нежная ручка, а то самое зеленое перед глазами  - это бархатный лиф анниного платья.
- Приятное пробуждение, - пробормотал Хант. – Правда, сон был паршивым. Мне приснилось, что меня убили.
- Глупенький. Это был не сон.
- Не сон?
Хант рывком сел и с недоверием уставился на Анну.
- Если это не сон, то… 
И Хант быстро произвел осмотр пострадавшего, то есть себя, на предмет обнаружения следов преступления. Но следов не оказалось. Более того, их, эти следы, видимо, тщательно замели. Потому, что вместо давешних лохмотьев Леон был облачен в белоснежную накрахмаленную рубаху, новые брюки и щегольские туфли с острыми носами.
Никакой дыры в области сердца не просматривалось. Парень решил, что на приличия уже все равно плевать, не постеснялся сунуть руку под рубаху и прощупать свой бок. Сидящая рядом Анна заливалась смехом.
- Ну что ты там ищешь, Крысолов? Поверь, с твоим нынешним телом все в полном порядке.
- Но как же так? – Хант терялся в происходящем. И тут взгляд его наткнулся на нож. На краю стола на салфеточке лежало орудие убийства. Парень вскочил.
- Да вот же он! Тот самый нож!
На лезвии была видна кровь. Она даже еще не запеклась. Хант обернулся к Анне и обвинил ее:
- Ты меня убила!
Он ожидал всего чего угодно. Протеста, слез, оправданий. Ответ Анны его обескуражил.
- Я убила Леона Ханта. А ты – совсем другое существо. Ты – Крысолов.
- Да что это все значит? – парень начинал приходить в бешенство от череды нелогичных событий и слов этой странной женщины.  Он злился потому, что ничего не понимал. – Не называй меня Крысоловом. Я Леон. Леон Хант.
- Леон Хант умер.
Анна покачала головой  и разрешила ситуацию по-житейски просто. Встала с диванчика, ловко налила в высокий хрустальный стакан темно-коричневой пахнущей можжевельником жидкости и сунула в руки злобно глядящему на нее парню.
- Давай, пей.  Станет немного полегче. 
Ошеломленный происходящим, Хант послушно поднес к губам стакан и залпом выпил.  Ему показалось, что он проглотил жидкий огонь и если сейчас открыть рот и дохнуть, то вполне можно сойти за дракона.  Однако высказать хозяйке свое возмущение он не успел.  Огненный комок согрел его изнутри, сотнями тонких ниточек распространяясь по всему телу от макушки до кончиков пальцев. В голове слегка зашумело.  И ощущение неприятия происходящего сменилось легкой эйфорией.
Он вдруг понял – то ужасное, раздирающее его на части чувство исчезло.  Ему больше не казалось, что его тело – это хрупкий сосуд, который вот-вот разнесут вдребезги бушующие внутри неведомые вихри.
Анна выжидающе смотрела на него.
- Ну что? Поговорим?
Хант кивнул. Она взяла его за руку и снова усадила рядом.




***

Хант сразу понял – это не люди. Ни одна из либриумских рас не имела отношения к этим существам. Они выглядели довольно заурядно. Просто мужчины средних лет, с неопределенными незапоминающимися лицами, и одежда была какой-то серой. Неопределенной. То ли плащ, то ли кафтан – не разобрать.
Они появились в трактире один за другим. Сначала пришел Ткач. Хант услышал, как Анна назвала его так. И сразу было понятно: это и имя и сама его сущность. Затем – Гончар. Он казался куда старше Ткача. Возможно потому, что почти все его лицо было скрыто полуседой кудрявой бородой.
Хант сидел в своем кресле у камина, боясь пошевелиться, боясь вздохнуть. Эти двое излучали невидимую силу, ничего общего не имеющую с магией. Казалось, они дунут - и не станет ни Леона, ни трактира, ни всего Либриума.
Анна говорила с ними очень тихо. Они сидели за небольшим столом, ничего не ели и не пили. Казалось, они ждут кого-то. Хант исподтишка рассматривал их, одновременно пытаясь осознать все то, что только что узнал от Анны.
Хозяйка  трактира объяснила ему, что встреченный им Дудочник вовсе не маг, как наивно полагал Леон.
- Это Музыкант, демиург.
И, видя недоумение Ханта пояснила:
- Демиурги – это создатели миров. Творцы. Обычно они не ходят по одному. Дудочник попал в ловушку смертного тела. Ты невольно помог ему освободиться. Принял из его рук артефакт и занял его место в этом мире. Взамен ты получил бессмертие.
- Можно подумать, я об этом просил, - вскинулся Хант. – Не знаю, в самом ли деле я бессмертен…
Анна, выразительно улыбаясь, указала ему на нож. Хант смутился.
- Ну, допустим. А зачем нужно было меня убивать?
Хозяйка страдальчески возвела глаза к потолку.
- Не цепляйся к пустякам. Тебе что, так нравились твои следы от ветрянки? Или детский шрам пониже спины был дорог как память?
Леон залился краской. И про это знает! Анна пожала плечами и продолжила:
- Вот видишь. Тут же все понятно! Бессмертная сущность не может находиться в смертном теле. Вот так покорежило бы тебя еще пару дней – и все. Свихнулся бы. Мне тут еще бессмертного психа не хватало для полного счастья!