Ребенок вглядывается в мое лицо

Я сижу в кафешке, за столиком на улице. Рядом, на специально отведенном месте, лежат множество детских игрушек заботливо оставленных здесь владельцами кафе для детишек, которые приходят сюда с родителями. Думаю, это прекрасная идея разрешать детям вот так приходит и играть.
Я читаю новую книгу с монитора своего ноутбука. Мне не очень нравится так читать, гораздо живее кажутся печатные страницы настоящей книги. Но увы, ее пока нет, а ждать, изголодавшись по чтению, я не в силах.
Я читаю, и душу раздирают сложные чувства. Сегодня весь день ознаменован противоречиями и какими-то необъяснимыми страданиями выбора. В голове без остановки звучат вопросы «чего я хочу? что мне нужно?», не давая передохнуть в этой погоне за осознанием своих истинных желаний.
Я читаю чтоб расслабиться, чтоб помочь себе осознать неосознаваемое, чтоб охватить саму суть того неясного тревожного ощущения неизбежности.

Рядом со мной играет ребенок, качаясь на качельке-лодочке, и настоятельно требует игрушечную собаку.
Ее желания вполне определенны и до неистовства конкретны. Ее движения уверены и четки. Она еще не способна смотреть в будущее и видеть, как повиляют ее действия сейчас на то, что будет потом. Она еще не понимает, что если посадит собаку на качельку и не будет ее держать, то игрушка упадет. Она просто знает, что хочет видеть ее на качели. Это все.
Маленькая девочка, действует методом проб и ошибок, учась в мире, где у нее есть простор для этого. Почему же я так не могу?

Мы проживаем одну жизнь. И все принятые решения влияют на то, какой она будет, была и какой есть. Я чувствую некий поворотный момент в моей жизни сейчас. Когда нужно решить, кого посадить на свою качель, и хочу ли я вообще быть на этой качели, может лучше вовсе пойти играть в песочницу.
Меня терзают тяжелые и вязкие чувства тоски, будто разъедая изнутри.
Я не могу придать своему лицу иного выражения, которое смогло бы скрыть страдание, что сейчас звучит во мне. Мои брови немного сдвинуты, щеки свело спазмом. Глаза горят и болят, готовые в любую минуту излить слезы. Я как израненная собака, не могу ничего сказать, не понимаю почему, но чувствую, что больно и тяжело внутри.

Ребенок вглядывается в мое лицо своими чистыми глазами. Я не могу смотреть – в этом взгляде столько искренности и наивности, сколько мне сейчас сложно вынести.
- Собака? – предлагает девочка и тычет мне в локоть плюшевую игрушку.
- Да, собака – отвечаю ей я.
- На! – громко заявляет она, и я беру игрушку из ее рук.
- Спасибо. – Кладу игрушку на стул рядом и возвращаюсь к чтению.
Ребенок не успокаивается.
Она мечется вокруг, не смотря на оклики родителей, будто не может не подходить ко мне. Чем я заинтересовала ее? Какой она меня видит?
Я боюсь взглянуть, будто боюсь опорочить ее чистоту своей неясной болью. Я хочу уберечь глаза ребенка от созерцания той неясности, что сейчас отражается в моих. Мне хочется чтоб девочка и дальше смотрела в этот мир, так искренне и неподдельно ему радуясь, чтоб и дальше настойчиво требовала собаку.
Я набираюсь смелости и отвечаю на взгляд.

Ее глаза будто пронизывают меня и заглядывают куда-то в самую душу, откликаясь в ней чем-то таким же наивным и искренним. Удивительно как взгляд ребенка пробуждает ребенка в нас самих.
Я снова возвращаюсь к чтению и девочка снова, выкрикивая что-то про собаку, не отходит от меня.
Через какое время она опять ловит мой взгляд. Я отвечаю на него, и невольно на моем лице проскальзывает улыбка, будто прорываясь сквозь пелену страдания.
Девочка отвечает на мою улыбку своей, широкой и беззубой. Она смотрит в меня своей чистотой и медленно отворачивается, провожая меня какой-то совсем недетской загадочностью во взгляде.
Этот взгляд будоражит меня, он будто говорит что-то на языке, который кажется таким знакомым и простым, но я не в силах понять.
Девочка отворачивается  и больше не возвращается ко мне. Будто она сделала то, ради чего пришла сегодня в мою жизнь.

Я чувствую, что эта маленькая девочка всколыхнула во мне нечто очень важное,  о существовании чего в себе я не знала или забыла. И от меня зависит приму ли я этот дар, пойму ли в чем он заключается, и как с ним поступлю.