Белое кольцо

Иван Матвеевич, муж моей тети, был инженером на городской электростанции, и его называли «ленинградец». Тетя познакомилась с ним в зоне, где он отбывал наказание за халатность в работе, когда на испытаниях в 1946 году произошла авария на судне, которое делали на кораблестроительном заводе, где работал родственник. Иван Матвеевич радовался, что его не расстреляли, после войны и перенесенного голода в блокадном Ленинграде лагерная пайка и воздух тайги были намного лучше, чем расстрельная статья. Иван Матвеевич попал на работу в зону, которая готовила «ответ» американскому империализму после создания атомного оружия, и его освободили в начале пятидесятых досрочно.
В Ленинград он не вернулся: хотелось работать в Сибири, да и в Ленинграде родня от него отвернулась после приговора, боялась «запачкаться». Так они и сошлись: тетя Зина – бухгалтер в «шарашке» и инженер-кораблестроитель – досрочно освобожденный защитник Ленинграда.
Иван Матвеевич чем-то отличался даже от своих товарищей по несчастью, инженеров, которые вместе с ним остались в Канске, подальше от центра и активной политической жизни большой северной столицы. Он манерничал в речи, жестах, поступках, любил поучать и не терпел возражений. Один раз я, одиннадцати лет от роду, сделал ему замечание по поводу того, что взрослые задают детям порой очень глупые вопросы, и он долго кричал что-то о недостатках моего воспитания.
 У Ивана Матвеевича был существенный недостаток своего воспитания – где бы он ни был, он всегда после еды облизывал тарелки, совершенно никого не стесняясь. Это были последствия голодной блокады, и он уже не мог перебороть свою слабость, его разум не сопротивлялся инстинкту самосохранения. Я тогда понял причину этого явления, когда прочитал рассказ Джека Лондона “Любовь к жизни”. Но его товарищи по несчастью всегда помнили его грешок и в гостях, в ресторане, на любой пирушке в конце застолья давали ему команду на лизание тарелки, и он покорно выполнял поставленную задачу.
 Когда Иван Матвеевич умер, то в Канск на похороны неожиданно прилетела из Ленинграда сестра Ивана Матвеевича, очень строгая и решительная дама. Она объявила, что должна выполнить семейную миссию – снять невзрачное белое кольцо с руки покойного – и на глазах потрясенной родни тети Зины выполнила это. Кольцо оказалось платиновое, и его не приняли всерьез ни энкэвэдэшники, ни зеки, и сняли его уже на свободе родственники. Предка Ивана Матвеевича царь Петр I пожаловал дворянством за идею гербовой казенной бумаги, и фамилия Ивана Матвеевича была известной – Абрамов.