В гости к ленину под конвоем

В 1957 году я впервые появился в городе Ленинграде. Правда, местные жители называли его, как и до революции Питером.  Новые названия упорно не приживались. Трижды пытались переименовать Невский проспект, но он так и остался Невским. Мне предстояло провести в городе, основанном Петром Великим, четыре месяца, усовершенствуясь по специальности «патанатомии». Признаться по совести, я и не собирался коптеть за микроскопом, при наличии таких интересных для меня мест. Все свободное время я посвящал театру, музеям и просто знакомству со старой частью города. Было где развернуться моему любопытству. Оставалось познакомиться с квартирой-музеем В.И. Ленина в Смольном. Как ни странно получить разрешение на посещение ее оказалось много труднее, чем получить въездную визу в страну, ожидающую наплыва террористов. Пришлось обращаться за помощью в партком института усовершенствования врачей. Там обещали помочь. Ожидание затянулось и, наконец, на исходе марта месяца мы получили «добро». Нас в вестибюле Смольного ожидало два офицера милиции. Нас было 12 человек. Мы привыкли к тому, что экскурсовод музея не обращает внимания на построение экскурсионной группы. Здесь же нас построили в два ряда, без требования глядеть в затылок впереди стоящего, и повели по длинному коридору, в котором когда-то,  далеком 1934 году был убит Киров. Я обратил внимание на то, что у сотрудников милиции приоткрыты кобуры и высказался вслух: «Впервые я иду под конвоем!» Милиционер ответил совершенно обыденным тоном: «Вы находитесь в помещении Ленинградского горкома и обкома партии. Здесь завтра должно проходить совещание» Я съязвил: «Мы приехали в Ленинград со всех концов страны, но минами не запасались» Сотрудники милиции на эту реплику не отозвались. Мы вошли в «святая святых»  Оказывается, вот почему так беспокоились чекисты. Из комнатенки Ленина дверь вела прямо в зал заседаний. То, что я назвал квартиру Ленина комнатенкой, не было желания оскорбить чувства коммунистов. Комната и, правда, была крошечной. Мало того, она еще невысокой, не более двух метров в высоту, перегородкой делилась на две половины. За перегородкой стояли две железные узкие кровати. На одной прежде спал Ленин, на второй – Крупская. Между кроватями узкий проход. Вторая часть комнаты – рабочий кабинет вождя революции. В нем стоял стол и два кресла, в полотняных чехлах. На столе комбинированная лампа, позволяющая ей быть электрической и обычной керосиновой. Я дивился такой невиданной конструкции, но расспросить было некого о методике пользования ею? Чудовищно обыденная простота, Я чувствовал себя, стоя в крохотной комнатке, богачом. Хотелось, крикнуть: «Вы, господа секретари, пришедшие на смену иным господам, да и все господа, вообще, приходите в эту комнату и учитесь скромности!» Почему-то, не возникал вопрос, об искусственности созданного? Не имелось оснований, что ли? Я думал: «Ну, не мог себе позволить тот, кто рвался к власти, хотя бы показной нескромности – он был бы тут же разоблачен! И где же, все-таки, правда?» В моей реальной нищете и надежде на то, что будут какие-то подвижки к лучшему? И все-таки, нищета моя – великое богатство в сравнении с реальностью жизни вождя прошлого?

                ВЕЛИКИЙ  РЕФОРМАТОР

Все советские руководители отличались практичностью и непосредственностью тоже!  Не успело улечься волнение с «антипартийной группой», как в октябре 1957 года  пленум освободил теперь уже самого Г.К.Жукова от обязанностей министра обороны, и он выведен из руководящих органов партии. Причина была очевидна,- Хрущев боялся популярности маршала. И действительно, пожелай Жуков сделать государственный переворот, кто бы ему помешал?.. На поверку Хрущев оказался очень неблагодарным.  Участь Жукова постигла и Фурцеву, правда, через более продолжительное время. Не удержался и помогавший удержаться у власти Игнатов. Хрущев мог удовлетворенно потирать руки - вокруг не было тех, кто мог стать потенциальным врагом ему!
Теперь ничто не мешает Хрущеву проводить свои реформы. Как реформатор он по количеству проектов значительно опережает Сталина. Беда только, что все реформы его отрицательно сказываются на экономике. «Ндраву моему не перечь!» - может сказать Первый секретарь ЦК. Натура у него широкая, не боярского происхождения, а значимость свою показать может.
Был Туполевым построен самолет ТУ-16. Американцы дали этой машине кодовое название «Барсук». Зверь агрессивный, соседей не любит. Вот и ТУ-16 с его очень сильным оборонительным вооружением мог позволить себе кое-кого не любить. Особенно, если это кое-кто – вражеские истребители. Бомбовая нагрузка ТУ-16 оказалась такой, что журнал «Эйроплейн» сообщил: «В этом самолете А.Н.Туполев достиг вершин  инженерного искусства». Хрущев распорядился несколько таких самолетов передать безвозмездно Китаю. И это через год после смерти Сталина, который подарков никому не дарил. Потом такие же самолеты были подарены египетскому президенту Насеру. Потом  в знак дружбы индонезийскому президенту Сукарно.
Что хотел распоясавшийся партийный деятель, то и делал. Неслыханное дело, тот же Насер и президент Алжира Бен Белла были удостоены звания Героев Советского Союза, хотя это противоречит самому статусу звания, определенного указом. Но Хрущеву ни что не указ!
Захотелось Никите Сергеевичу при коммунизме пожить! Он не замечал, что сам давно живет в тех условиях, о которых говорил другим. Для него даже специальным военным самолетом из Багерово в Москву, к завтраку, свежевыловленную барабулю доставляли, в то время как те, кому предстояло жить при коммунизме, ели хлеб с добавками гороха. А о мясе еще только мечтали. И их, желающих просто жить, требующих того, что они получали во времена Сталина, вышедших на мирный митинг, встретили пулями! Хорош, нечего себе сказать, коммунизм!