Другое Солнце. Часть 1. Точка 5

Точка 1: http://www.proza.ru/2013/08/07/230
Точка 2: http://www.proza.ru/2013/08/09/287
Точка 3: http://www.proza.ru/2013/08/10/322
Точка 4: http://www.proza.ru/2013/08/10/1901

5. Смена дислокации. Исходная Точка: Восток, Завод.



«…Дело в том, что система… Воспринимает вас как сбой. Отклонение…»

«…Я смотрю на часы — «21:21». Всегда так. Как ни посмотрю — там обязательно окажется какое-то подобное число. Словно сбой. Или, может, наоборот — знак?..»

«…Всё-таки мне кажется, что это какая-то ошибка. Сбой…»

«…Понимаете, Марика, какая штука. Вы вот сейчас думаете, что вы ненастоящая, что вы ошибка, сбой системы, так? Но послушайте: что есть настоящее, а что нет?..»

«…Подумай, ну вот смотрит человек на Стену, видит отражение. Например, отражение Завода? Он же только один, нет?
— А если Стена достаточно далека от Завода, и он в ней не отражается?
— Ладно, допустим. Но там в любом случае будет его собственное отражение! Ну, того, кто смотрит. Не может же он смотреть на себя самого и думать, что всё в порядке!
— А допппельгангеры?
— Кто-кто?
— Двойники. Не просто же так о них говорили раньше, не просто же так встретить боялись. Подумай: а что, если Стена на самом деле не одна? Что, если Стены были всегда, и было их много, разных размеров? Что, если весь мир — зеркальная комната?..»

«Если Санька тогда угадал, если Стен действительно множество… Если Валерьянка прав, и любая догадка будет верной… Что, если у меня и правда есть двойник? Что, если двойник — это я? Тогда вторая книга была бы… Чем-то не настолько странным… Если по какой-то странной причине у человека-Марики Джалиевой был двойник — нечеловек? или всё-таки человек? — который умер с ней в один и тот же день и попал в один и тот же Ад, а потом… А потом стал пробуждённым? Валерьянка говорил, профит. Но кому это могло быть нужно? Да и кто бы мог подобное устроить? Духи? Но зачем? Не понимаю…»

А ещё я отчего-то знала, что ответы на мои вопросы мне не сможет дать никто. Ни Валерьянка, ни Ли, ни доктор. Они смогут проанализировать полученную информацию со своей точки зрения и подкинуть мне пару-тройку мыслей, до которых я, вероятнее всего, додумаюсь и сама. Когда-нибудь. Вопрос в том, когда.

А ещё… Я понимала, что навестить ту, другую Марику определённо стоит. Но мне было страшно. Она увидит меня и сразу же вычислит подделку, думала я. Она наверняка помнит, кто она, помнит своё прошлое, родителей, друзей, и даже то, из-за чего она совершила самоубийство… Если только самоубийство совершила не я. Ведь возможно же, что она погибла по вине несчастного случая, а я могла быть запрограммирована на то, чтобы совершить самоубийство в случае гибели оригинала. Могла же? Могла.

«Всё это какая-то дурацкая теория заговора. Почему? Почему всё так? Отстаньте от меня, выпустите меня, верните меня домой, назад, в обычный мир, к обычным людям, к обычной жизни! Мне плевать на ваши мятежи, на ваш Ад, на вашу Стену! Верните мне меня…»

Внезапно мне вспомнился ещё один старый разговор, то, что Ли рассказал нам о Чистых Землях.

«…А что там — на той стороне?
— Свобода. Я не знаю, что конкретно там находится, но это называется Чистые Земли.
— Чистые земли…
— Да. Я знаю только, что, если попасть за Стену — обретёшь свободу и самого себя. И сможешь увидеть свет Другого Солнца. Вот так.
— Откуда ты всё это знаешь?
— У меня был друг…»

То есть, чтобы обрести свободу и саму себя… Мне опять-таки нужно попасть за Стену.

Я посмотрела в окно — туда, где в западной части города высилась Стена.

«И никуда-то мне от тебя не деться, так?»

Кроме того… Мне в голову пришла странная мысль. Каким-то образом всё это было связано с загадочным Учителем Ли. Он всё это начал. Он узнал о том, что находится за Стеной. Неважно, ушёл он туда или нет, — он заварил эту кашу. Кто знает, может быть, если бы не он, ничего бы и не было. Может быть, и меня бы не было. Была бы одна-единственная Марика Джалиева… И бог весть, как сложилась бы её жизнь, но…

Словом, нужно любой ценой выбить из Ли информацию об этом его Учителе. Он явно что-то скрывает, этот темнила-китаец. Как знать, может быть ключ к моей истории именно в его истории, в истории Учителя Ли? И почему все, включая Валерьянку, говорят, что Ли, как революционер, в Аду был первым, несмотря на то, что сам Ли говорил об этом самом Учителе?

А ведь он рассказывал всё это не только мне, но и Саньке, внезапно подумалось мне. Быть может, великий философ и теоретик сможет дать мне пару дельных советов? Раньше у него это неплохо получалось… Но сперва — Ли и его Учитель. Я должна узнать правду.

Любой ценой.

Потом — доктор? И настоящая Марика? Или Санька? Наверное, проще будет сначала поговорить с Санькой, а уже потом думать о докторе. Наверное, так? Или всё-таки наоборот?

«Давай, Рика, можешь ведь, когда захочешь. И тогда у тебя голова работает ничуть не хуже, чем у всех этих философов и революционеров».


…


— А? Что? — сонный Ли непонимающе таращился на меня, с решительностью захватчика вторгнувшуюся в его подсобку. — Что случилось, Рика?
— Я хочу, чтобы ты рассказал мне о своём Учителе. Сейчас же.
— А?.. Погоди, я не понимаю… Учителе? Э-ээ?..
— Только не делай вид, что не в курсе. Ты сам рассказывал нам с Санькой о нём.
— Нет-нет, я понял, о чём ты… Просто это как-то… Неожиданно…

Он сел на кровати и натянул свитер.

— Слушай… Попроси Алёну заварить мне кофе, ладно? А то я плохо соображаю…
— Погоди.

Я высунулась из двери и, увидев Валерьянку, крикнула:

— Валерьяныч! Скажи Алёнке, пусть сварит Начальнику кофе!

У Потустороннего от удивления чуть трубка изо рта не выпала, но он справился.

— Не вопрос, детёныш. Ща скажу.

— Всё так серьёзно? — спросил Ли.
— Да. Понимаешь, Ли, чем больше я пытаюсь узнать, тем больше загадок. Я думала, что узнаю в Библиотеке что-то новое, и действительно узнала, — но при этом ещё больше запуталась в том, что знала до этого.
— А ты не думала, что, узнав о моём Учителе, ты запутаешься ещё больше?
— Нестрашно. У меня уже есть план.
— Вот как? — Ли улыбнулся. — Молодец. Признаться, я тебя не узнаю. Ты никогда не была такой решительной… Даже жёсткой. Кажется, ты наконец-то взялась за дело всерьёз. Как же я этого ждал…
— Ждал? То есть я…
— Ты… Словно до сих пор бродила по пустому городу, притом совершенно одна. Словно никто тебе ничего и не рассказывал. Словно всё это тебе не нужно. Хотя, наверное, так оно и есть… Но пойми, Рика. Это может прозвучать фаталистично, даже жестоко, — но тебе от этого никуда не деться. Ты должна была рано или поздно прийти к осознанию этого факта, и вот — пришла. И я могу только порадоваться за тебя. И рассказать то, что знаю. К слову, — он встал с кровати и натянул штаны, — стоит, наверное, рассказать об Учителе всем. Я ведь им не рассказывал… Не знаю, почему. А может, я ждал именно этого момента. Момента, когда ты спросишь меня об этом.

Тут в подсобку, постучавшись, вошла Алёна. В руках у неё был поднос, на котором стояла чашка с дымящимся кофе.

— Держи, Миш.
— Спасибо, Алёнушка, спасибо. Слушай, скажи там всем, пусть соберутся у трибуны… А впрочем, нет — пусть лучше у костра. Я хочу кое-что рассказать.
— Хорошо, я передам.
— Ага, ага…

Она вышла.

— Она тебя любит, я знаю.
— А? — Ли, кажется, смутился. — С чего ты взяла?
— Валерьянка сказал. Да и по ней видно, ты разве сам не видишь? И по имени она тебя единственная зовёт. И Ирка в тебя тоже влюблена, и… И вообще…
— Тебе это не нравится, да? — он улыбнулся.
— Да ну тебя. Тоже мне, Казанова.
— Не сердись, Рика.
— А я и не сержусь, больно надо. Думаешь, на тебе свет клином сошёлся? А вот и нет. И… И вообще…
— Рика.

Он вдруг обнял меня за талию и, притянув к себе, поцеловал в губы.

«Долго же ты собирался…»

Вдруг сзади хлопнула дверь:

— Начальник, там уже все собра… — Ирка запнулась, залилась краской, как-то по-детски всхлипнула и выбежала прочь.

Ли вздохнул.

— Нехорошо вышло… С другой стороны, это всё равно бы случилось, рано или поздно…
— Жалеешь?
— Нет. Бессмысленно жалеть о том, что происходит. В принципе. Ничто не случайно. Всё для чего-то. Значит, и это тоже.
— Философ, — я усмехнулась. — Все вы, мужчины, одинаковы.
— Думаешь? — он улыбнулся. — Что ж, возможно. Ладно, идём уже в зал. Не станем заставлять народ ждать.

Мы вышли из подсобки. Казалось, будто ничего и не было; во всяком случае, взглядов, укоряющих и обвиняющих, ненавидящих и завистливых, я не увидела. Только Ирка сидела чуть в сторонке от общего круга ящиков.

— О чём ты хотел нам рассказать, Начальник? — Пророк заинтересованно смотрел на Ли. Валерьянка с привычно равнодушным видом дымил трубкой.
— О своём Учителе.

Народ зашушукался. Кажется, эти слова их взволновали.

— Погоди… Ты говоришь, у тебя был Учитель? А почему ты ничего не рассказывал о нём раньше? — спросил Олег.
— Потому что всему своё время. Очевидно, время этого рассказа пришло. Так что слушайте.

«Аудитория» стихла. Ли кивнул:

— Спасибо. В общем… Дело было так. При жизни, как, может быть, некоторые из вас знают, я был довольно… Легкомысленным человеком. В шестнадцать лет я сбежал из дома. С пятнадцати баловался лёгкими наркотиками, с семнадцати подсел на героин. Воровал, грабил. Не брезговал мелочью, отнятой у бомжа на улице. Всё ради дозы. Однажды в полубеспамятном состоянии чуть не убил одного парня, — не нарочно, просто не отдавал себе отчёта в том, что творю. Чуть не умер сам в подворотне зимой. В общем… Моя жизнь не особо отличалась от местных мучений до пробуждения. Но меня спасли. Вытащили, заперли в реабилитационном центре. Там я сумел слезть с иглы — потому что иного выбора просто не было. Когда я оттуда вышел, чувствовал себя заново родившимся и полным сил. Начал новую жизнь, устроился на работу. Но однажды, возвращаясь домой, наткнулся на своих бывших приятелей. Они-то меня на нож и посадили. Я лежал там, в своём подъезде, истекал кровью и думал: ну что за ерунда. Когда ходил по лезвию бритвы, по острию иглы — как заговорённый был, сколько раз мог сдохнуть — не сдох, а тут стал на путь истинный и сразу же откинулся. Какая ирония… В общем, дальше всё как обычно. Попал сюда, прошёл пару кругов… В частности, позагорал в Крематории. Да-да, вот тут вот, недалеко. Потом меня перевели в Ад Вечной Ломки. О, это незабываемые ощущения, — китаец криво ухмыльнулся. — Ну, так бы и дальше продолжалось, покуда не отбыл бы тут свой срок, но… Случилось то, что мы сейчас называем разрывом сценария. Меня вытащили из круга, я умер и пробудился. И вот тогда, в пустом городе, когда я не мог понять, что со мной произошло, что вообще творится кругом и где все, я увидел… Паренька. Вот, наверное, твоего возраста, Рика. Чем-то он, кстати, на Саню был похож — такой же белобрысый, только глаза голубые, почти прозрачные. Вообще, странные они были — его глаза. На вид ему было лет семнадцать, или даже меньше, а глаза, казалось, были намного старше их обладателя. Такой у него был взгляд… На всю жизнь я его запомнил. Вот…
— А как его звали? — спросил кто-то, я не заметила, кто.
— Лёнька, — улыбнулся Ли.
— Лёнька?..
— Ага. Он сначала не назвал своего имени. Когда я спросил его, кто он такой, он ответил только, что он — Странник. Я, конечно, ни черта не понял, но он взял меня за руку… И я сразу понял, что к чему и почему. Был момент, короткий момент, в котором уместился весь мир. Озарение. А он показал куда-то вверх: мол, смотри. Я глянул туда — и в первый раз увидел Стену. И он рассказал мне… О том, что за Стеной находятся Чистые Земли. Что это место, где каждый обретает свободу и получает самый ценный из даров — самого себя. А ещё, там каждый видит свет Другого Солнца. Он сказал мне, что, если я хочу когда-нибудь отсюда выйти, я должен идти к Стене. Должен пройти за Стену. Я тогда спросил его: откуда ты всё это знаешь? И он ответил просто: «Я пришёл с той стороны Стены. Из Чистых Земель».
— Что-о??
— Как это?
— Но зачем?
— О! — Ли поднял большой палец. — Вот тот самый вопрос: зачем? Так я его и спросил. Я спросил, если эти Чистые Земли — такое замечательное место, зачем ты пришёл сюда? Неужели там тебе было плохо?
— А он что?
— Улыбнулся и сказал: «Я должен передать свои знания. После этого я смогу идти дальше».
— Ничего себе…
— Да уж…
— Он научил меня всему, что я знаю, всему, чему я учил вас. Мы с ним ходили по городу, вместе узнавая его. Он знал, что попал в Ад, но его это не смущало. Наоборот: он знал, что попал по адресу. Он говорил, что должен был попасть сюда, должен был встретиться со мной, должен передать мне всё то, что знает сам. Он знал всё; иногда я просто не верил в то, что он говорит. Но всё, о чём он говорил, сбылось.

Я напряглась.

— В частности, он сказал, что я встречу людей. Таких же, как я. Пробуждённых. Сказал, что я передам им свои знания, сказал, что мы поможем друг другу достичь Стены. Ещё сказал… Что я встречу человека, который будет не похож на остальных. Сказал, что этот человек — Ключ к Стене. Сказал, что я должен буду передать свои знания этому человеку, помочь ему, чтобы он смог настроить себя созвучно Стене. В этом случае, говорил Лёнька, я смогу уйти за Стену. И те, кто будут со мной, тоже смогут уйти.
— Значит, то пророчество, о котором ты нам говорил, ну, про Рику, — оно было оставлено тебе твоим Учителем? — спросил Илья. — А я всё думал…
— Да.

«Вот оно…»

— Я спросил его: как я пойму, кто из них будет Ключом? — продолжил Ли.
— И что он ответил? — я не узнала свой голос. Он стал каким-то безэмоциональным.
— Он сказал, что я не ошибусь.
— И ты решил, что это я? Почему?
— Я почувствовал. С самого начала. И потом это только подтвердилось. Ты не такая, как остальные. У тебя нет каких-то определённых умений, ты не так проста, как может показаться на первый взгляд. Ты не помнишь, кто ты, и никто не может сказать, кто ты. В этом мире есть только одна вещь, про которую никто ничего не знает наверняка.
— Стена… — прошептала я. Китаец кивнул:
— Да, Стена. Ваше… Родство очевидно. Я не знаю, кто ты, но ты явно связана со Стеной.
— Ещё что-нибудь?

Он покачал головой:

— Нет.
— А что стало с ним, с этим… Странником?

Ли пожал плечами:

— Он ушёл. Я же тебе говорил. Он сказал, что его миссия выполнена. Что он передал мне всё, что знал. И что теперь он может уйти дальше. Я пытался узнать, куда он идёт. Но он сказал, что и сам не знает. Сказал, что идёт за Стену. Сказал, что… Что едва ли попадёт туда, откуда пришёл, в те же Чистые Земли. Он сказал: «мы никогда не возвращаемся назад, — только если в прошлом не осталось дел, которые нам необходимо закончить. А я всё закончил. И там, и тут». После чего он ушёл. Я хотел пойти с ним, — но он меня не пустил. Сказал, что моё время ещё не пришло, а миссия не выполнена. Вот и всё. Вся история. Думаю… Каждый из вас найдёт в ней что-то для себя. И вообще. Ладно, концерт окончен, всем спасибо за внимание. Отдыхайте.

Он пошёл к подсобке. Открыл дверь и, на какой-то момент задержавшись там, обернулся и вопросительно посмотрел на меня, словно ждал, что я пойду за ним.

Но я не пошла.

Тогда он вздохнул, и дверь за ним закрылась.

Народ потихоньку расходился, обсуждая услышанное. Время было вечернее, кто-то уже ушёл спать, кто-то переместился к Валерьянкиной бочке, и вскоре там негромкими переливами зазвучала гитара.

Я осталась одна.

— Эй, ты.

Я обернулась и увидела Ирку. Она смотрела на меня спокойно, без злости или обиды.

— Слушай. Я не знаю, кто ты. Ключ к Стене, ещё кто. Скажу одно: я тебе его не уступлю. Вот и всё. Дело у нас общее, так что будем делать его дальше. Но дело — делом, а дружба врозь. Уж не обессудь.

Как отрезала. Я хотела было что-то возразить, что-то объяснить, сказать… Но не стала. Она хмыкнула и, развернувшись, гордо зашагала к кроватям.

«Боец… Привыкла побеждать, верно, Ир? Уж и ты не обессудь».

Неважно. Всё неважно. У меня был план, и я намеревалась и дальше придерживаться этого плана. А далее по плану у меня была встреча с самой собой.


…


Как я и думала, доктор появился, стоило мне только мысленно позвать.

Я ушла к окраинам территории Завода, к покосившемуся от времени бетонному забору. Здесь не было никого — ни рабочих, ни Ловчих, ни пробуждённых. Подходящее место.

— Добрый вечер, Марика, — доктор улыбнулся. — Очень рад снова с вами встретиться. Вы с добрыми вестями сегодня?
— Не совсем. Доктор, я хочу встретиться со своим двойником, с той Марикой, которая тоже умерла на станции «Китай-город» и теперь отбывает свой срок здесь.

Доктор поджал губы. Шарообразный лоб прорезали глубокие морщины.

— Вот как. Значит, вы решились?
— Вы ведь знали, что так будет?
— Предполагал. Понимаете, Марика, жизнь так устроена. Вы можете предполагать, как будут развиваться события, но вы никогда не сможете предсказать их в точности — если только вы не пророк, как ваш надоедливый огнелюбивый друг. То же касается и меня: я не пророк, так что я предполагаю. Но выбор всегда за вами. И вот, вы свой выбор сделали. Я сначала думал, что вы, возможно, испугаетесь. Но, когда узнал вас получше, понял: вы девушка не из трусливых. Вы не особенно увлекающийся человек, вас непросто чем-либо заинтересовать, но если уж вы заинтересовались, вы сделаете всё, чтобы добиться своего и узнать всю нужную вам информацию. Любой ценой, моя дорогая. Помните тот наш разговор?
— Считаете меня злодейкой? Ну так не вы один.
— Ах, что вы. Я всего лишь ещё раз убедился в том, что вы — человек. Я не знаю, какой вы двойник, и двойник ли вы, но ничто человеческое вам не чуждо. Раньше я допускал, что ваше равнодушие продиктовано именно вашей нечеловеческой природой, но, как видите, я ошибался.
— Значит, по-вашему, я человек?
— Конечно. То, что в вас дремлет, та частичка нечеловеческого в вас — она не делает вас незнамо кем. У неё своя задача. Вы словно… Инфицированы паразитом. Который в вас растёт и который, возможно, скоро вас покинет. Но сами вы от этого паразитом не становитесь.
— Ничего так сравнение.
— Спасибо. Итак…
— Итак, если вы всё сказали, я бы хотела вернуться к моей просьбе.
— Да-да, конечно, — доктор смотрел на меня с заботой и участием. — Для вас, Марика, всё что угодно. И, раз уж вам угодно встретиться со своим двойником, как вы говорите — пожалуйста, я это устрою. Но взамен… Прошу меня простить, но вы же не думали, что получите желаемое даром? Кроме того, формально я всё ещё ваш враг. И если вы узнаете то, что хотите узнать, вы тем самым приблизите себя и остальных ваших… Соратников к вашей общей цели. То есть к моему поражению. А это обидно. Так что мне хотелось бы… Компенсации. Услуга за услугу.
— Ну? И что же вы хотите, доктор?

Он засмеялся:

— Нет уж, моя милая. Было бы слишком просто и совершенно не интересно заставить вас платить по счетам сейчас. Время уходит, миссия ваша близится к концу, неотвратимо, неуклонно… Посему я поступлю так. Я дам вам то, что вам нужно сейчас — то есть встречу с вашим двойником. А вот плату за это я возьму с вас тогда, когда мне будет удобно. И не факт, что в этот момент удобно будет вам. Опять-таки, не думайте обо мне как о злодее. Вы смотрели фильм «Крестный отец»? Мне, например, он очень нравится. Так вот, там этот самый крёстный отец — глава мафии — соглашался помочь кому-то, кто нуждался в его помощи, но взамен просил об услуге, так сказать, с открытой датой. И уже проситель не имел права отказаться. Так что считайте, что я просто перенял интересную тактику. Вы же помните. Мне скучно. Игра хороша, но я хочу, чтобы она была интересной прежде всего для меня. Вы мне интересны, я хочу, чтобы вы остались здесь, — но я не стану совершать какие-либо действия себе в убыток. Ну что? Вы согласны?
— А у меня есть выбор?
— Ну а как же. Вы можете отказаться. Зачем вам эта встреча, вы и без неё прекрасно проживёте. Кроме того, не факт, что она вообще вам что-то даст, эта встреча. Вы соглашаетесь на сделку вслепую, покупаете кота в мешке. Но этот кот вам очень нужен, не так ли? Вы готовы получить желаемое любой ценой — и я предлагаю вам свою сделку. От вас требуется только согласие — или отказ. Ваше право.
— Я согласна.
— Хорошо подумали, Марика?
— Да.
— Что ж, в таком случае договор можно считать подписанным. Ваше согласие стало частью информационной составляющей этого мира, и в случае чего я всегда могу предоставить его вам, как доказательство ваших действий. Надеюсь, вы меня не разочаруете. Ну-с, а теперь… Прошу вас!



(Читать дальше: Точка 6. http://www.proza.ru/2013/08/11/54)