Капитан Брамы - книга вторая гл. 10

                Первые плоды союза

На месте Холма было огромное, в полнеба, облако, по форме точно такое же, как Холм – исполинская морская волна со скошенным гребнем.
– Это Оленавт, Облако с Другого Берега, или Изумрудное Облако, – пояснил Клен, – Хороший знак.
Оленавт испускал мягкое изумрудно-зеленое свечение; оно усиливалось к вершине Облака, и уже верхняя кромка, «гребень волны», ярко пылала, озаряя начинающее светлеть небо. Дмитрий и отец Иван, забыв обо всем, смотрели на Облако. Капитан и стражи молитвенно сложили руки. Стражи что-то напевали.
Восточный горизонт постепенно светлел. Вот уже самый нижний слой Оленавта озарился первыми лучами восходящего светила. И тут же вспыхнуло ярким изумрудным сиянием все Облако. Вершина Оленавта раскрылась, словно исполинский цветок. Сотни белых искорок брызнули оттуда. И устремились вниз, в сторону Брамы.   
Несколько мгновений – искры превратились в огромных птиц, из чистого белого пламени. Птицы напоминали стремительно летящие языки огня в темно-синем утреннем небе. И все же это были птицы, самые обычные птицы; с причудливыми кисточками на головах и длинными роскошными хвостами.
Немного не долетев до Брамы, стая огненных птиц стала круто разворачиваться. Птицы курлыкали, как журавли, только гораздо красивее, мелодичней. Дмитрий понял, что так птицы приветствуют их. И точно: стражи и Капитан стали махать в ответ руками, а Серебряный с Кленом еще и прокурлыкали, точь-в-точь как огненные птицы.
В этот миг Дмитрий почувствовал, как внутри него что-то сместилось. На какое-то мгновение он увидел себя в стае огненных птиц, он стал огненной птицей. Ему казалось, что он внутри беспредельного светоносного шара. И этот шар – все мироздание, которое он видел одновременно, как бы из множества точек. Он видел Браму и стоящие возле нее фигурки, Холм, Облако, небеса и гаснущие в них утренние звезды. Он видел запредельно далекие, как бы скрытые за слоями тумана Хрустальные Горы Другого Берега. Именно туда стремилась его огненная душа.
Райское наваждение прошло. Дмитрий снова стал самим собой. А огненные птицы стремительно растворились в юго-восточном направлении. Изумрудное облако, Оленавт, растаяло.   
– Хороший знак, – повторил Серебряный, – знак Другого Берега.
Дмитрий с изумлением смотрел на Серебряного – прежний «фермерский облик» стража, вместе с соломенной шляпой растаял без следа. Перед Дмитрием сияла высокая серебристая фигура, хорошо знакомая ему по прошлому путешествию. Рядом с Серебряным стоял Клен, облик его не изменился, разве что зеленый плащ у него приобрел изумрудный оттенок, под цвет чудесного Облака, Оленавта.
Но самым удивительным было то, что и на Капитане и на отце Иване и на нем самом были длинные плащи, светло-серого цвета. Цвет плащей не то струился, не то светился – Дмитрий так и не смог подобрать подходящие слова к тому, что видел.
Дмитрий потрогал руками свой плащ. Ничего необычного, только приятная на ощупь материя, мягкая и очень эластичная. Он посмотрел на Капитана, Капитан все еще стоял, сложив молитвенно руки на груди. Дмитрий заметил, что лицо Капитана помолодело, кожа лба натянулась, разгладились морщинки, ушла болезненность.
А вот на лице отца Ивана было детское изумление, даже некоторый испуг. Широко открыв глаза, молча и ни на кого не глядя, он ощупывал руками свою новую одежду.
– Пора, – тихо сказал Клен.
Они спустились в низину и подошли к лесу. На этот раз тропинку отыскали без труда. Вошли под деревья, как и тогда, девять лет назад. Остановились.
Дмитрию вспомнилось, как он пытался описать это место в своих записках: «Вокруг приветливое мелколесье, чем-то похожее на разросшуюся и облагороженную лесопосадку…» Нет, – подумал Дмитрий, – ничего подобного, не бывает таких облагороженных лесопосадок. Да и лесов таких я не видел.
Но как это описать? Все слова условны, и все же… Можно попробовать:
Вокруг нас деревья, много деревьев – стройные тополя, буки, клены, грабы – они чистые и живые, кажется, еще чуть-чуть и они заговорят с нами, или сойдут с места в священном танце. Верхушки самых рослых деревьев уже горят, пронзенные первыми солнечными стрелами. От древесных стволов исходит мягкое теплое зеленое пламя. А у подножий деревьев еще клубился, свиваясь кольцами, ночной голубовато-лунный туман. И непередаваемый запах. Его мне никогда не описать.
 – Лес стал еще чище и лучше, – тихо сказал Дмитрий и поразился собственному голосу, как бы многократно повторенному деревьями.
– Лес остался прежним, дорогой Дима, – ответил Капитан, – просто твое восприятие стало более четким.
– А плащи на нас, тоже восприятие? – поинтересовался отец Иван.
– Скорее, батюшка, плащи знак того, что наше восприятие этого мира стало лучше.
– Как все мудрено, – проворчал отец Иван, – понимаю Василия, решившего стать гномом. 
– Да, Василий, – воскликнул Клен, – он же со своими гномами и здесь наследил. Посмотрите вон туда.
Мы посмотрели в сторону, куда указывал Клен. Впереди, в глубине леса, что-то чернело.
– Идемте, это надо видеть.
Двинулись вслед за Серебряным и Кленом. Шагов через тридцать перед нами открылась выжженная поляна с обугленными пеньками срубленных деревьев. Все это резко ударило по глазам, резануло своей абсурдностью, невозможностью – выжженная мертвая земля среди цветущего Рая.
Земля выжжена большим и ровным кругом. В середине круга обугленный провал; кажется, там бездонная дыра, слегка присыпанная пеплом. Оттуда даже как будто испарения ядовитые идут. Уцелевшие по обочинам выжженной земли деревья болезненно согнулись, словно не в силах созерцать пожарище.
Дмитрий зябко поежился, ледяные мурашки пробежали по спине: нет, в этом месте явно присутствует что-то инфернальное. И этот ровный выжженный круг, так не бывает от костра… Дмитрию смутно припомнилось, он где-то читал, давно (а может, по телевизору видел), такие вот выжженные, мертвые круги оставляют после себя летающие тарелки. НЛО.
– А пришельцы точно не пользуются летающими аппаратами, ну, как мы? – спросил Дмитрий.
– Летающими тарелками, – уточнил отец Иван.
– Местные, что в Кургане обитают, точно нет, – ответил Серебряный. – А вообще, будем на Холме, проверим. Есть ведь и другие. Мысль интересная, дорогой Дмитрий.
– Это по поводу появления новых пришельцев? – сказал Капитан.
Серебряный кивнул головой и продолжил:
– Дело в том, что тут нечто странное произошло. Мы тогда не смогли подробно этот процесс проследить. Время для нас было неудачным: конец марта, самый рост, многие из наших были далеко от Холма. Нет, за перемещением Василия и его гномов, конечно, следили. Но, видно, не достаточно. Мы знали, что они задумали разгромить стройку возле Брамы. Это было на руку нам. Вы уже слышали, за идеей строительства стояли пришельцы. А тут вдруг такая неожиданная подмога, со стороны гномов отца Василия.
Серебряный задумался, продолжил Клен:
– Теперь становится явным, что Василий шел ни сам по себе, что-то стояло за ним. – Клен прищелкнул своими длинными узловатыми пальцами, подбирая слова, –  Очень большая, очень темная сила тут двигает фигуры: с одной стороны местные пришельцы и стройка головы, с другой – гномы Василия эту же стройку громящие. Кто-то хочет всем нам заморочить головы… Я же помню, я тогда был здесь, мы наблюдали.
Клен закрыл глаза:
 – Они, Василий с гномами, ломились как человеческие бульдозеры. Прокладывая дорогу, они не щадили деревья, мы содрогались от боли, но терпели, мы знали цель их похода. В этом месте они остановились, была ночь, незадолго до рассвета. Они разожгли большой костер. А потом что-то непонятное случилось, то ли на них кто-то напал (но из наших никто пришельцев не видел), то ли между ними что-то произошло. Была  яркая вспышка, и тишина после. Когда мы сюда подоспели, тут уже никого не было, только это пожарище дымилось. Но мы знали, что Василий со своими гномами как бешенный несется к Браме. Громить стройку. Все же наши попытки увидеть, что здесь было, ни к чему не привели – вспышка, серая пелена и ничего больше.
– Мы тогда подумали, что гномы здесь что-нибудь испытывали и повздорили, а потом у них что-то не так пошло, взорвалось, – продолжил Серебряный. – А это обычное пожарище, что со временем зарастет. Деревья мы подлечили, а эту рану на теле Земли так и не смогли вылечить. Более того, в самое последнее время мы заметили, что пожарище приняло ровную круглую форму и потихоньку увеличивается, растет!
– Портал! – вдруг крикнул Капитан. Лицо его сияло. – Портал, ну, то есть, я понял, увидел сейчас. Темные здесь создали как бы свою Браму, или место своей силы. То есть, это был обманный маневр. В результате него они получили свободный доступ сюда.
– Обманный маневр, – задумчиво повторил Серебряный и вдруг весело, заразительно захохотал. Это смотрелось странно, на фоне страшного пожарища. Отсмеявшись, он обнял Капитана, Диму и отца Ивана.
– Друзья, вот они первые плоды союза. А выдумали, а? Отец Иван всю ночь думал – к чему этот союз, что это вообще за плод такой. И Капитан думал, после истории с Живоглазом – какой прок от человеков, даже дары сохранить не могут. А прок, вот он, вот! Ведь нам даже в голову не пришло хорошо подумать! Как у вас говорят, логически подумать. Мы так привыкли  полагаться на прямое видение и магию. А вы, вы лишенные этого, вы привыкли думать, строить логические догадки. Вот оно и сработало. Это уже ваш дар нам! Друзья, теперь возле этого пепелища я знаю точно – союз будет!
И Серебряный снова заразительно захохотал, так заразительно, что следом за ним засмеялся Клен, Капитан и все остальные. А Дмитрий даже успел заметить, что пепелище стало как бы меньше.