Язык-мой друг

      Сберегательная касса в областном украинском центре. Длинная очередь к окошку «Плата за коммунальные услуги». Здесь платят за квартиру, газ, телефон, электроэнергию, оплачивают всевозможные счета и штрафы, в общем, вносят деньги за всё, что может выжать государство со своего законопослушного гражданина. Над окном кассы вполне естественно смотрелась бы табличка «Плата за жизнь», если бы она не выглядела столь эпатажно и вызывающе. Зато поговорить «за жизнь», за всё, что наболело и запало в душу, здесь можно и даже нужно, где же ещё.
      К пожилому мужчине в шляпе подходит упитанный гражданин с длинными запорожскими усами – типичный «козак-сичовик», любитель галушек и чеснока с салом.
      -Хто крайнiй у касу? – спрашивает он на украинской «мове». 
      - Останнiй я, - так же по-украински отвечает «шляпа».
      «Усы» пристраиваются за ним. Некоторое время они стоят молча. «Шляпа» читает газету, «усы» сопят ему в спину, заглядывают через плечо и тоже что-то вычитывают из газеты.
      - Ой! – вдруг вскрикивает усач. – Пропав наш Президент. Путин облапошив його, як дитину.
      - Це чому ж? – отрывается от газеты «шляпа».
      - Та вам що – повылазило?! Хiба не бачите: якi   цiни вiн встановив на газа! Як прибрав до рук Чорноморського флота?
      - Флот, кажете, прибрав. А навiщо Украiнi такий дорогий флот? Щоб його содержать, потрiбнi колосальнi ресурси. А Украiна бiдна. Iй самiй не хватает на самое необходимое.
      - Украiна бiдна!? Вы, очевидно, не патрiот Украiны. Здаеться, вы замаскированный москаль. Лазутчик из Москвы. I мова у вас не чисто украiнська. Он, скiльки русизмiв припускаете: «не хватает», «содержать».
      - А у вас що, краща мова? Вы що – менше русизмiв допускаете? «Облапошив», «Замаскированный». Це вы, напевно, замаскированный москалик – наклеили усы, наiлися часнику i думаете, вас не впiзнають. Я москалiв нюхом, за кiлометр чую.
      - Ну, допустим, что я москаль, - переходит на чисто русский язык «запорожец». – И что тут страшного? Какой состав преступления?
      - Та нi, преступления немае. Але як ты россиянин, то краще вже розмовляти на своему российскому языку, а не курочить суржиком прекрасну украiнську мову.
      - Да, вы угадали, мой родной язык – русский, украинский я только осваиваю, но, по-моему, вы такой же украинец, как и я. Украинец никогда не скажет «курочить». Вы попались, как радистка Штирлица во время родов.
      - А что – вы присутствовали, когда она рожала?
      - Нет, но я смотрел «17 мгновений весны». И там очень точно подмечено: в критические моменты человек переходит на свой родной язык. Подсознательно. Интуитивно. Поэтому во время родов, «Мама!» она кричала по-русски.
      - Ясно. Ясно и убедительно. Мне нечем крыть. Сознаюсь, мой родной язык тоже русский. Но раз вы обратились ко мне по-украински, я решил ответить вам тем же.
      - Ай, бросьте. Он хотел ответить тем же. А если бы я спросил по-киргизски?
      - Так я бы ответил: «Слиха*», но я вас не понимаю.
      - Что, что? Как вы сказали? Слиха?  Так вы еврей?
      - А что – видно?
      - Нет, слышно.
     - А вы, случаем, не из Одессы?
      - Как вы угадали?
      - По некоторым словесным оборотам. Вы, наверное, очень любите «родительного падежа».
     - Да, люблю. Да, из Одессы. Ну и что?
      - О! Больше ничего. Этим всё сказано. Но главное-то в другом.
      - В чём?
      - А в том, что оба мы граждане Украины!
      - Так хай живе Украина! (укр.)
      - Во веки веков!
      - Аминь!
      И они пожали друг другу руку.
    *Слиха – простите (ивр.)