Тайная мечта-4

Продолжение. Начало - http://www.proza.ru/2013/08/11/918

                УТРУСКА, УСУШКА, ИСПАРЕНИЕ...   А ОСТАТОК – СЕБЕ…

Сжались в комочек, да не все.  Перегудову  Петру Игнатьевичу все эти комиссии, проверки, жалобы, заявления  - как писк комара. Просто временный раздражитель, который если и укусит, то никаких следов не оставит.  У него иммунитет такой, что не только маленький жужжащий комарик ему нипочём, но и шмель любого вида.  Он Бог в своей вотчине.  И всё, что подвластно ему – оно подвластно только ему  и никому больше!  Он правит  и вершит судьбы людей, которые  хоть малым уголочком своей  жизни соприкоснулись с разрушающей силой его величества.

Подчинённые его боятся, как чёрт ладана.  Терпят всё, стиснув зубы до боли. И выполняют то, о чём даже не было сказано, а только взглядам указано. Бровью пошевелил -  и беги, выполняй. Иначе, в  лучшем случае, «по собственному желанию» увольняет, в частом варианте – с обязательной  двухнедельной отработкой, но необязательной  оплатой за выполненную работу.

Мужикам  легче.  Они помимо скрипа зубами (до звука циркулярки)  могут и благим матом освободить скопившуюся отрицательную   энергию, идущую от начальника. А бедным женщинам  наоборот  приходится  изображать на своем лице  улыбку даже тогда, когда его похотливая рука  оказывается  под блузой или, прости Господи, и того ниже.  Стоит, пришпиленная, к стене кабинета  и не пикнет, если хочет  кормить  своего безработного мужа и детей.  То одна, то другая  слезы глотают,  но улыбаются, счастье  изображают,  да ещё ежемесячно и дань от зарплаты  «благодетелю»  дают на какую-то благотворительность (выдумал же  такое!).   Эта «благотворительность» никакими документами не оформлялась  и за передачу энной суммы денег на чьи-то нужды никто не отчитывался.  А зачем? Всем и так известно, что дача на взморье построена. А сейчас грядёт строительство особняка для  младшего сына. Не будет же сыночек ютиться в трёхкомнатной квартире,  в которой должна была жить многодетная семья. Уже и ордер был выписан и приказ по исполкому проведён.  Но и ордер «потерялся» и приказ  словно ластиком стёрся, не оставив даже следа благих намерений в сторону многодетной семьи.  Зато отпрыск, чтобы почувствовать свободу и крутизну самостоятельной жизни ещё на третьем курсе потребовал себе отдельную квартиру,  да чтобы в центре  и с самым модным дизайном. Чтобы не стыдно, видите ли, было друзей приводить в эту «конуру».  Конечно, после просторных комнат родительского дома в два этажа с мансардой «трёшка»  действительно казалась ему конурой для  пикинеса.

С  горем  пополам окончил институт. В планах его будущей жизни графа о  работе отсутствует, зато заглавными буквами обозначено: «Свадьба и поездка в свадебное путешествие за границу»  и требование, чтобы поторопились со строительством особняка.

Вот папочка и торопится, вернее, рабочих торопит. А рабочие не какая-то там наёмная бригада, а  контингент жилищно-коммунального предприятия вверенного ЕМУ.  И каждый день в семь утра этот контингент получает наряд  не на ремонт прорвавшихся  труб на улице Ворошилова, не на ликвидацию воды из цокольного помещения дома, где находятся кладовки жильцов, в которые они не могут попасть из-за воды  в шестьдесят  сантиметров  высотой, ни на другие объекты, предусмотренные договором с жильцами.  Они едут (если необходимо везти стройматериал  на участок), идут и работают на строительстве особняка.

Заявления же с жалобами от жильцов секретарём не регистрируются, а собираются  и сжигаются в котельной  «для обогрева  жалобщиков», как любит шутить сам повелитель.

 И всё  ему сходит с рук и в суде, и в прокуратуре, и в исполнительном комитете.  А почему нет, если он в каждый кабинет «ногой двери открывает».  Ибо и сидящим в них начальникам он большую «премию» за поддержку ежемесячно приносит.  А деньги всё от «экономного хозяйствования».  А как не приносить!   Например, только на ремонт пешеходной  дорожки 120мх10  по документам  использована такая сумма денег, что её хватило бы на треть пути до Луны.   Такие работы – простейшее, банальное «отмывание» денег.
 
Так,  что, подавая  друг  другу руки,  дружески похлопывая друг друга по плечу, все они жили счастливо, спокойно и небедно.  И плевать  им  с высокой горы  как на недовольных,  так и на тех, кто пытается  их защитить.

Плевать то плевали, но в последнее время сухость во рту  у  многих появилась. Перезвонились, перекликнулись парой слов с коллегами из  соседних районов, почитали информацию последних событий, происходящих в городе, и фонтан плевков  почти  иссяк. Только Пётр Игнатьевич по-прежнему и хорохорился  и не верил в защитников и мстителей.

Но и ему недолго пришлось сомневаться в наличии существующего карателя.
Перегудов то ли бдительность  потерял, то ли слишком верил в своих районных и областных покровителей,  но бюджет третьего квартала  текущего года полностью использовал на свои личные нужды. И строящийся особняк, и свадьба требовали определённых  затрат,  а неприкосновенный запас счетов за границей и на месте - должен быть неприкосновенным. Вот и уходили  деньги предприятия,  к которым «прикасались» только его руки.

Отзвенели свадебные бубенцы, уехали молодожёны за границу и остались в хоромах  Пётр Игнатьевич да жена его Мария Семёновна. Даже загрустили после шумного веселья, многочисленных гостей и музыки. Две недели после свадьбы прошло, а музыка прямо преследовала Петра Игнатьевича и на работе и дома. И всё весёлые мелодии.  И даже предчувствия никакого не было, что  скоро будет слушать совсем другую музыку.

В один из понедельников (всё-таки правду говорят, что понедельник - день тяжёлый)  нагрянули одновременно две комиссии из КРУ (контрольно-ревизионное управление) и  прокуратуры. И обе областные.  Пётр Игнатьевич сразу же к районным покровителям с претензиями, что не предупредили о приезде «гостей».  А те с извинениями, да таким тихим голоском, почти шёпотом (и все, словно спелись) отвечали, что и для них областная проверка тоже как гром среди ясного неба и как один просили Петра Игнатьевича  о том, чтобы за собой  их не тащил. И если что (тьфу, тьфу!), то они обязательно в его отсутствие помогут  семье. Поняв, что покровители от него невидимым щитом прикрылись,  стал думать-гадать, что предпринять, чтобы сухим из воды выйти.  И впервые пожалел, что жадность да беспечность затащили  его в такой омут, откуда ему трудно будет выбраться.

Когда же работники прокуратуры и КРУ предъявили ему для ознакомления документы,  по которым будет производиться проверка, чтобы убедиться в достоверности  изложенных фактов и подлинности полученных документов, то Пётр Игнатьевич теперь точно знал, что с омута ему не выбраться.  Он увидел документы своей «чёрной бухгалтерии»  списки  покровителей и суммы, которые им  отстёгивал, «липовые ведомости», документы на купленное оборудование  для башен и водопроводов, действительные тарифы, а не те, по которым они начисляли оплату за услуги жителям района, его охватил ужас. Всё это хранилось у него дома в сейфе, в тайнике за книжным шкафом, о котором никто не знал.  Здесь же были и документы не для чужих глаз, что хранились тоже в тайном сейфе его кабинета. Он думал теперь только об одном: «Как, кто и каким  образом мог  узнать о существовании этих  сейфов  и документах, находящихся в них?»


Откуда было ему знать, что, получив письма с жалобами от жителей района на ЖКП и от многодетной семьи,  которой  не дали трёхкомнатную квартиру, отдав её для развлечений сыну Перегудова, человек, получивший эти письма,  три месяца следил за каждым его  движением, пока не узнал, где находятся его тайники.  А иъзять их из сейфов ему не составило никаких проблем. С документов  сделал ксерокопии, положив по одному экземпляру  в сейфы Перегудова, оставив себе несколько экземпляров.   А оригиналы предоставил своим проверенным способом в кабинеты области, указав,  что имеются ксерокопии и где они находятся.

… Суд  длился неделю. Был приглашён для защиты адвокат со столицы. Но когда на суде были оглашены документы,  из которых  следовало, что предприятие использовало такие суммы денег на ремонт пешеходных  дорожек, покраску скамеек и детских площадок,  на ремонт канализаций , подъездов и всех работ, что предусмотрено  их обязанностями, то выходило, что у домах должен бы быть идеальный порядок с евроремонтом и золотыми ручками на входных дверях в подъездах, то адвокат сник.

Первые  два дня в зале суда было столько народа, что не было где яблоку упасть.  Люди были в шоке, когда услышали, куда уходили их деньги за оплату коммунальных (не оказываемых) услуг!
Шумели так, что  судья (независимый  от Перегудова, из области) вынужден был прерывать судебное заседание, наводить порядок в зале  и принять решение, чтобы на следующем заседании присутствовали только те, чьи заявления есть в документах, свидетели и представители сторон.  Так открытый суд стал, по сути, закрытым, тем более в те дни, когда шла речь о покровителях и работниках районного масштаба, пользующихся  «остатками» от утруски,  усушки и испарения…

Решением суда трёхкомнатная квартира,  дом и строящийся сыну особняк конфискованы.
Жильё на взморье зарегистрировано на жену Перегудова. Туда и уехала  спешным образом  Мария Семёновна  на постоянное место жительства.

 Молодой, но пользующийся заслуженным авторитетом адвокат,  занимающийся  частной практикой  и являющийся представителем многодетной семьи  в суде, отстоял право семьи на квартиру.    На  очереди  было ещё несколько судебных дел, которые он намеревался выиграть…

          Продолжение следует - http://www.proza.ru/2013/08/17/704