Любовь не умирает никогда

Жизнь или смерть, начало или конец, положение в обществе либо отсутствие такого, болезнь или здоровье, богатство или бедность, счастье или несчастье, вера или безверие, - все это умещалось в моем сознании и имело значение в жизни, когда я был занят лишь одним желанием пробиться наверх, заработать больше, получить больше благ, купить еще больше вещей, выглядеть импозантным, красивым, быть первым и в круге событий, всегда опережать других, иметь успех у женщин, нравиться им, заводить романы, побеждать и никогда не проигрывать. Это было у меня в жизни. А любил ли я, когда жил? Я не видел любви, я не знал, что такое любовь, именно она у меня ассоциировалась через значение успеха и получение больше материальных благ. Мог ли я любить  этот мир? Но у меня мир наблюдался и определялся через заключенные договора и получение за это вознаграждения для себя, компании, для близких и семьи, до тех пор, пока я не встретил её.
Окружение всегда было в восторге от моих успехов. Карьерная лестница порождала и доброжелателей, и завистников, и успех среди женщин. Я купался в зените славы, и мне это нравилось, когда я был живой в теле, а мне хотелось быть с ней и только с ней, но работа оттягивала и всегда преподносила новые сюрпризы: то срочная работа, то командировка, то иное обстоятельство…
…Теперь тела нет. Я смотрю на всех, кто пришел на похороны. Друзья, подруги, хороший гроб, хороший костюм, очень хорошие речи за мои заслуги перед компанией, семьей, работой, отечеством. Слезы, вздохи, переживания, - для чего, для них, кто остался жив, чтобы утрату ухода одного человека из жизни зафиксировать в сознании конкретным удалением его из среды живых, потому что после смерти та же гонка и те же приоритеты, постановки дел и решения задач остались на прежнем уровне для живых в теле. Но я жив в душе и у меня начали появляться совсем другие желания, которые раньше я не видел и не замечал, не придавал им самого главного для меня значения - любви. Почему, когда что-то мы что-то теряем, то  обязательно приобретаем больше, но в не материальном плане, а в понимании … Чего???
…Мы возвращались из командировки. Подписали хорошие контракты, наметились очень значительные перспективы в нашей работе. Проект переходил в реальность. Разговоры, обсуждения, как прошла встреча, шутки, прибаутки, приколы, смех и огромная радость за достигнутый и воплощенный нашей командой успех. Повышение по службе, прибавка к зарплате, новые горизонты своего статуса, новые встречи в деловых кругах и наличие перспектив подняться выше и открыть для себя еще одну дверь вхождения в круг лиц, принимающих первые решения. Я думал, мечтал, отвлекался на реплики. Как все хорошо! Приедем, обмозгуем.   Машина остановилась возле кафе. Все вышли на воздух и купить что-нибудь горячительное, в то же время и успокоительное для нервов. Я остался в машине один. Ничего не хотелось. Мысли неслись, улетали, крутились, вертелись, улыбка, счастье, радость и отличное настроение, прямо таки сказать «на взлете», думал, что дадут выходные, и мы обязательно встретимся с ней…Я и сейчас не пойму, умер я или нет…
Мои глаза смотрели и видели, как отраженье в зеркале, происходящее  через выразившийся ужас своих сослуживцев, вышедших из кафе и застывших в оцепенении. Мир остановился во мне и вокруг меня. Я находился в машине, но не осознавал себя, что я сижу там. Я смотрел на себя через глаза своих товарищей и наблюдал не за собой, как мне казалось, а за другим, который сидел в машине. Многотонный автофургон со встречной полосы, как будто шел на таран врезался в машину, где я сидел. А я смотрел и не ощущал свою смерть, да и была ли это смерть. Я видел в их глазах, что автомобиль, в котором я сидел, подпрыгнул и от сильного удара отскочил, но автофургон, догоняя ее и продолжая двигаться, вторично со всей своей мощью ударил машину, и она уперлась в столб, где осталась стоять покореженная, прижатая им, пока через некоторое мгновенье не вспыхнула как спичка. Почему я, а не другой, почему сейчас и здесь так нелепо, так непонятно и только когда все начало определяться с самой лучшей для меня стороны. Я горел и сгорал, тело уходило, а душа возвращалась в меня и очищалась от телесных желаний…
… Я вижу людей в церкви, сколько раз сам там присутствовал, - все обычно. Но у каждого человека стоящего там, было разное выходящее через их душу состояние и отношение к происходящему. Я это понимал и осознавал через себя при отсутствии тела, но при наличии души. У некоторых людей проявлялась жалость, скорбь, сожаление, сочувствие, страдание, горе, потеря; у других пустота; у некоторых вообще никаких мыслей; некоторые из любопытства стояли там,  - все эти чувства переполняли зал и исходили от разных людей, но у Любы, которую я полюбил, был комок всех этих переживаний вместе, сжат воедино. Она стояла белая как памятник не живая, смотрела невидимыми глазами, слушала, не понимая звуков, - она была в прошлой памяти со мной и её воспоминания жгли мою бестелесную душу. Я чувствовал её живую в своем неживом теле… 
…Мы познакомились 31 декабря. Я собирался встречать Новый год со своей третьей женой у своих старых друзей. Моя жизнь до её появления была настолько никчемной и ненужной в семейном плане, что очень часто я спрашивал себя: "Для чего я живу?" Работа? Да, мне нравилось, чем я занимался, и большее время я отдавал работе. Семья? Да, так положено и нужно. Но женщины во мне видели только одно – деньги и положение. Любви я не ощущал. Я очень хотел иметь детей, но у меня их не было. Для моих жен это казалось неуместным в их жизни и невозможным в их деловом мире… Теперь я понимаю, что смысл моей жизни был в ожидании этой встречи с ней…
Я не хочу описывать её. Вернее, я просто не смогу описать её, чтобы действительно понять, какая она. Потому, что каждая мысль, которая возникла в отношении её, пропитана любовью к ней и за каждую ресничку, упавшую с её обворожительных глаз, за каждую слезинку я готов был отдать все. Я видел её, ощущал её, чувствовал её, понимал её, любил её, ожидал встречи и когда она приходила, я был в трепете. Я смотрел и не мог насмотреться, слушал и не мог наслушаться, её слова, мне, казалось, были музыкой и лились бесконечным водопадом, из которого мне не хотелось уходить. Мне нравилось в нем купаться…
Итак, это произошло 31 декабря. Я сразу понял, что пропал и утонул в её бездонных очах женской природы. Когда смотришь на воду и видишь волны, то знаешь, что это происходит из-за ветра. От неё на меня накатывали волны её красоты, волны её желания, волны её женственности, волны её нераздельности души в гармонии с миром любви и эта любовь заставляла эти волнам не заканчиваться, а набирать еще большие размеры и захлестывать меня все целостно.  Если бы она пришла одна, я бы не постеснялся своей третьей супруги и подошел бы к ней в первую минуту нашей встречи, потому что все преграды светского общества и основы порожденного приличия и обусловленной морали поведения, враз забылись и у меня в голове никак не определялись. Ко мне подходили, я в знак приличия здоровался, но моя голова была минусным полюсом в магните, а она плюсовым и куда бы она не пошла, моя голова поворачивалась и искала её глаз, её тела, её всю, - я намагнитился. Глаза не спрячешь, не скроешь и желания души, которые наполняют глаза. Нас разделяли люди, слова, но каждый раз, когда я выхватывал её из всех, волна снова меня ударяла и захлестывала, дыхание сжималось и сердце, как будто получив электрический разряд, начинало колотиться. Вопросов у меня не возникало ни к своей третьей жене, ни к кому, кто был на вечеринке, ни к самому себя, - их не было. Я, может быть, и выглядел со стороны очень и очень непорядочно. Жена моя смотрела на меня, корчила гримасы недовольства, показывала мне, что ей не нравится мое поведение, и как я отношусь к ней, показывая всем присутствующим мое, вот такое, хамское, поведение. Но до меня все это не только не доходило, оно было вне меня, я был с ней в душе.
Она была не одна. Рядом с ней был мой лучший друг. Знакомы они были всего пару недель, но из его уст я впоследствии услышал о ней очень много интересного для меня. Её звали Люба, от слова любовь, или любовь от слова Люба, сочетание для меня определялось одним смыслом, что слово любовь вытекает из её наречения во время рождения этим именем.  И вот любовь моя пришла и она рядом, но бремя взятых на себя обязательств выстраивало стену недоступности и для меня определенных ограничений…
…После произошедшей аварии, где я погиб или умер, или тело ушло из жизни, я долго не мог прийти в себя, потому что я видел все и ощущал все. Мне казалось, что каждая секунда, когда я жил в теле была напрасной и потраченной попусту, только из-за того, что в моей душе отсутствовала любовь. В бестелесности моя душа хотела только одного – любви, не в платоническом плане, а именно в духовном и к женщине, а если допускаешь в свою жизнь хотя бы любовь к одному живому существу, то любовь проникает и охватывает тебя со всех сторон. И мир перед тобой встает совсем с другой стороны, и открываются все четыре стороны света, которые дарят тебе подарки насыщенности и многомерности возлияния мира земли во всех его проявлениях на тебя. Любовь в ее обширности и многогранности начала проявляться во мне струнами музыки, песнями гармонии, которые прямо таки парили, как облака, и я видел ноты, вплетавшиеся в венки цветов, которые проносились передо мной. Я мог составлять песни, которым не было конца. Практически таких песен при жизни я не слышал. Они были насыщены ароматом цветов, трелей птиц, стелящихся по земле и ветвями ветров, сверкающих в отражениях света радужных переплетенных нитей энергетических всплесков эмоциональных переживаний в тонах радости и счастья от этой вселенской благодати. Я наслаждался в бестелесном теле телесной благостью ощущений, получаемых от мира. Импульсы, исходящие от всей живой природы, пробивались ко мне через все части моего тела, которого не было, но я в это не верил, ибо свою телесность я ощущал реально. Но почему сейчас я все это получаю, почему при жизни в теле, я не видел всей этой красоты, не доходила до меня любовь от мира и для мира через любовь к женщине, к ней через меня…
…После праздника мы пошли домой. Жена начала причитать и говорить мне всякие различные пошлости, оскорблять меня теми словами, которые при другом раскладе могли подействовать на меня и воспроизвести эффект, начался бы скандал, поругались бы – потом помирились. Нужно было выпустить пар накопившегося возмущения и недовольства, которое она испытала на празднике. Но мне все слова, которые произносились, казались пустыми, они прилетали и улетали, какая-то сила не давала мне даже малейшего повода хоть как-то отреагировать, хоть какую-то малость, хотя бы чуточку возразить. Мне не хотелось, мне жалко было раскрывать свою душу и впускать в свой мир счастья кого-то другого. Это было чистое снежное поле, где белый снег застилал, как ковер всю землю, и над этим ковром парила моя сказочная фея, принцесса по имени Люба - любовь… Я шел рядом. И не слышал свою жену. Я парил рядом с ней и чистота снежного покрова не давала мне других впечатлений, кроме этого.  Моя третья жена красивая, очень привлекательная, сексуальная и сексопильная, умная. Достоинств можно перечислять  много и не ошибешься, если их назовешь двадцать или тридцать. Мужчины поворачивали за ней голову и провожали жадными похотливыми взглядами. Ей это нравилось. Но на празднике, она этого не почувствовала. Все в ней было красиво и прекрасно. Но я её не слышал. Она была далеко, моя душа была в крепости, за многими дубовыми дверями и многометровыми стенами, я не слышал стуков тех, кто хотел достучаться до меня. Я думал о ней и только о ней…
…Люба вышла из церкви и пошла. Рядом к ней приклеился мужчина и хотел проводить её, но она посмотрела на него таким взглядом, что мужчина оторопел и не стал дальше надоедать ей. На её лице была вековая печаль и боль утраты тысячи поколений. Она шла, переступая с ноги на ногу. Обыкновенная ходьба, силуэт её женской фигуры передвигался и шел по тротуару. Моя сущность вне тела летела рядом с ней. Шаг за шагом, в ритм её сердцебиения и дыхания я шел или летел с ней - я был рядом; я видел в ней чувства горя и страдания, а я переполнялся любовью от её присутствия и нахождения её рядом со мной. Она была в шоке от произошедшего -  моя же душа пела от прилива многоликих чувств любви к ней. Она была вне чувств и до неё не доходил окружающий мир, - я же понимал весь мир и хотел ей сказать, что я рядом здесь, вот он я, в безмерности любви и счастья к ней. Она не была вне тела, и не могла увидеть меня в другом мире, – я же был вне тела и хотел всем своим нутром, сущностью, душой, стать телесным чувством, чтобы она восприняла меня и почувствовала своей душой. Она добралась до дома, я был рядом с ней и не покидал её.
«Люба я здесь» - первый раз, как мне показалось, я сказал, или произнес эти слова, или они вырвались из моей души, или отделились от духовности мироздания божественной воли, - но они вышли из меня силой моей любви к ней. Иногда трудно описать то, что находится вне понимания человеческого разума, тем более за пределами живой реальности.
Как будто гром среди ясного неба расколол небеса и оглушил на сотни километров все живое, оставив только один звук – отчаяние; как будто сто метровая волна ударилась о землю и, разрезав её пополам, начала наполнять меня тысячеметровой скорбью вековых переживаний; как будто взрыв в неисчесляемых мегатоннах разорвался и наполнил меня болью утраты всех людей, похоронивших своих любимых; как будто от всех матерей, родивших детей и услышавших их крик, потекла теплота, любовь и нежность к своему ребенку; - так и на меня обрушились все эти чувства сразу, валом, без разбору и без каких-либо пояснений, - эмоция любви в величину Цунами залила мой мозг и всего меня без остатку. Она меня услышала…

Первая встреча
Кто-то есть женщина, в этом мире, если я был рожден мужчиной. Что скрывается за этими словами, - задумывался ли кто-нибудь, хотя когда-нибудь над этим таким простым понятием – что значит женщина для мужчины, что значит мужчина для женщины. Как определяется их природа для них обеих через них же самих для каждого из них? Конечно, можно сказать, что это есть, как правило, встреча мужчины и женщины, а потом свадьба и дети, и полный сценарий декораций уже готов для будущего развития своей истории в их жизни, только стоит его развесить, приписав жизни  отдаленные времена взросления своих детей на плакатах своего возраста и возраста детей. Не ошибешься, будешь прав, потому что все повторяется из поколения в поколение. А если не та женщина и не тот мужчина. Но любовь, как жар неостывшейся печи, будет всегда обжигать своим теплом и жаром, напоминая о своей родственности человеческой души вечного огня любви от одного пола к другому, противоположности одного начала к другому, своей любви к любимой женщине, если я мужчина, к ней своего огня желания и страсти постоянного не прекращающегося горящего в души пламени, называемого любовью. Можно сказать, что женщина может злоупотреблять своей женственностью, ибо инстинкт деторождения закрывает все остальные, но это при одном условии, если женщина свой инстинкт реализует по полной программе и для него живет, используя мужчину.   
Но моя третья жена, как и две предыдущие, не хотели ребенка, не желали его по одной причине – она будет толстая и неуклюжая, потеряет свою работу и не сможет достичь своего блага в получении социального статуса признания её как неповторимого и непревзойденного человека, достигшего успеха только в своих глазах признания этого успеха через признание её заслуг двумя или тремя человеками той компании, где она работает. И все? Мрак счастья, злополучного нареченного и определенного мира, определяемых кучкой, как им кажется избранной кучкой в этом мире, старается внедрить и дать другим понимание своего внутреннего счастья, но это лишь иллюзия и пустота, ибо никто другой не сможет никогда и никак определить для другого человека его предназначение. Так воспринимались во мне мои все три мои жены по свидетельствам о браке и для меня самого.
Люба у меня воспринималась и понималась как мать моего будущего ребенка, но эта была не цель, она у меня находилась всегда в моем сознании и во мне, как росток ветвящегося дерева, приносящего каждый день новые побеги, на которых вырастают новые плоды моей любви в разных проявлениях, как будто идешь в темноте и срываешь попадающиеся на пути желаемые чувства, не испытанные раннее в отблесках проявления её любви через её всю, которая называется Люба. Работа отвлекала меня, но самое главное, когда я находился в своем доме, мне всегда казалось, и эта мысль преследовала меня, что  передо мной не моя жена, а Люба…
…Я мертвый в теле, а в душе с каждым днем вырастают другие цветы счастья и моей страсти к моей любимой женщине – к Любе. Я мертвый, но зачем я должен был умереть, чтобы  узнать о своей любви. Я мертвый, но умерев, меня не покидало чувство любви к Любе, может быть по этой причине, до сих пор, я не могу умереть душой, потому что я не могу мыслить хотя бы одну минуту, не думая о ней. Если смотришь на уходящее солнце, покидающее землю на своем горизонте, понимая, что оно вернется завтра, то я в мертвом теле, но в живой душе, находился и в мраке, и в ночи, и при свете, и при отсутствии света, в тумане, при пасмурной погоде, - это не имело никакого значения. Любовь, как солнце, всегда светило для меня и прожигало любые пространства и любые капризы природы, где бы я не находился, и какое время суток меня бы оно не охватывало. Моя душа, в моем имени и фамилии, была определена прошлыми воспоминаниями. Но я не хотел телесных желаний – голода, не ощущал и холода. Было одно желание – разгадать эту тайну моего неумирания в духовности для любви…
…Наша встреча произошла внезапно. После праздника мы окунулись в кучу своих дел. Каждый день,  работа, дела, семейный досуг, определенный и утвержденный график различных мероприятий, полностью выбивал из памяти мысли о ней. Командировка по обмену опытом и посещению семинаров в другом городе в очередной раз направила меня на повышение своей квалификации и получение еще большего опыта для компании и ради её процветания. Компания заботилась обо мне и эти мысли были приятными и греющими душу, т.к. это сказывалось не только на успехе компании, но и на собственных своих личностных достижениях.
Встречи, приемы, разговоры, обсуждение тем, принятие решение, подписание договоров, - рутинная работа руководящего состава.
Следующие три дня были отведены на посещение семинара, прослушивание передовых программ в сфере управления. Также нужно было провести самостоятельно работу по изучению рынка города, взвесить  потенциальных партнеров, установить из прессы самые лучшие и перспективные направления развития этого города, - в общем, работы невпроворот.
На семинар я опаздывал, задержался при встрече. Несколько минут не отразятся на общем понимании темы семинара и последующего анализа доведенной информации. И вдруг, как будто все разом для меня закрылось во всех направлениях моей запланированной работы, а открылось, или скажу, возобновилось, или опять проснулось чувство и эмоциональная радость встречи. Я зашел в зал с одними помыслами, а как только зашел, в моем сознании зажглась свеча чувства того вечера, где я увидел Любу. Это было такое четкое ясное просветление, что мне стало маленько не по себе из-за такого слишком явного нахлынувшего воспоминания. В зале было много народу, и я непроизвольно стал искать ее глазами и…спина девушки, я не мог видеть её лица, для меня стала спина незнакомого человека спиной Любы. Я её почувствовал, увидел не в теле, а в невиденном мире проходящих через меня токов эмоциональности её души, - наши души, не видя друг друга, вспомнили о том вечере…и она повернулась, - мы  увидели  друг друга в душе и нам это не только понравилось, но и привлекло...
…В мертвом теле, но при живой душе, я говорю о своих чувствах из-за того, что, оказывается, наши чувства о любви и их преломление в нашей душе через разные материальные понятия красоты, радости, счастья, успеха, удовольствия практически всегда замыкаются в невидимый очерченный круг эллипсоидного круговорота восхождения по спирали постоянного обновления происходящих внутри нас процессов, называемые переживания. Мы вечно меняемся, вечно стремимся к красоте и счастью, но это все создается вне нас. А вот внутри каждого человека, если поселилась любовь, то она просветляет разум, удаляет черные пятна из нашей памяти и неразбериху хаотических стремлений, сводимых к одному – влечение к объекту любви и через любовь вплетение с ней в гармоничную невидимую связь взаимосвязи человеческих душ и с природой в целом для воссоединения…         
…Глаза встретились. Мир материальный перестал быть миром, который окружал нас. Зал, разговоры в зале, лектор и тема семинара – от нас ушли. Мы смотрели друг на друга, и мои глаза указали ей на выход из зала.
Она не только не сопротивлялась, а поддалась всей душой, я это почувствовал, и она вышла из зала.
В коридоре никого не было, она стояла и смотрела на меня без звука своими ясными глазами, губы, как мне казалось, что-то шептали, из глаз струилась та чистота, которую можно обнаружить в роднике бьющейся воды, её желаний, что я непроизвольно произнес: «Пойдем».
Мы вышли из здания, и пошли по городу. Как ребенка ведут первый раз в зоопарк, либо в цирк, или в другое место, где много разных интересных и еще неизведанных сюрпризов, так и я стал ребенком, восхищаясь ей и слушая её бесконечный рассказ о себе и своей работе. Мне казалось это важно, и я слушал, а сам смотрел не неё, кивал, моргал, подыгрывал мимикой лица, размахивал руками, что все интересно, а сам не мог налюбоваться всей ей. Меня охватило то чувство красоты и гармонии, когда выходишь на гору и смотришь вниз, где перед тобой открываются вся природа низлежащей земли во всех её бесчисленных проявлениях. Так и я смотрел на Любу, мне казалось, что я не смогу оторваться и понимал – меня начинал приклеивать самый сильный клей на земле, который зовется любовью. Душа моя начала наполняться такими чувствами радости, наполненности, сказочности происходящего, что я напрочь забыл и работу, и все, что мне было сказано сделать для компании. Работа была за горизонтом, на другой стороне земли, и туда уже не ходил земной транспорт. А возле меня сияло солнце, оно горело, светило, жар её лучей проникал в меня её теплотой, воздух наполнял меня ароматом самых лучших запахов растений…
…Все это вспоминалось и жило, как будто нескончаемый космос в своей беспредельности вселился в меня и постоянно давал все новые и новые открытия, как первопроходцы открывают новые земли, удивляясь экзотическим существам и животным, различным предметам, увиденных в первый раз. Радость от струящегося источника первозданного чувства любви переполняло меня желаниями стать снова видимым и телесным. Я  просил Бога, просил разные сущности, которые кружились возле меня, я молился и прямо таки искал пути возврата. Но невидимая стена смерти данного нам тела не позволяла мне обрести новую плоть, чтобы вернуться на землю. Тот, кто отправляет нас на землю в теле, дает это тело и его забирает, тело нужно беречь, а душа остается в мирах, откуда впоследствии возвращается и вселяется в разных людях, дающих гениальных поэтов, художников, писателей, в общем, творческих людей. И все это от понимания природы любви, гармонии мира, всеобщей благодати через божественную суть Высших Сил невидимого нам разума вселенной…
…Так мы гуляли по городу до вечера. Мы ходили, разговаривали обо всем, что приходило в голову. Когда слушаешь журчание ручейка и уповаешься его мелодичной трелью гармонично переплетающихся с шуршащим ветром, с различными голосами и голосочками живых организмов, находящихся рядом с ручейком, так и я слушал и не мог наслушаться её голоса. Мне доставляло огромное удовольствие находиться с ней рядом, плыть рядом с ней. Это было так чудесно и прекрасно, что мы не заметили, как очутились у края реки. Все люди, встречающиеся нам на пути, для нас не существовали; все здания, окружающие нас, лишь довершали к нашей всеобщей радости, архитектуру нашего великого чувства.
Нам было просто хорошо. Но все кончается. Организма устроен так, что ему хочется спать. И самое главное, что всегда вставало на нашем пути – это наша работа, о которой мы внезапно вспомнили; и когда работа вспоминалась, мы начинали смеяться, что целый день о ней не думали и так хорошо духовно отдохнули, что можно завтра перевернуть огромную кучу дел, сразу без напрягов и легко.
Мы расстались. Она пошла в свою гостиницу, я пошел в свою. Мы шли, и поворачивались, пока наши силуэты не скрылись за очередным углом здания. Первая встреча была и не была, снова разлука, в душе моей памяти, моем опыте, в моем знании, в моем сознании и подсознании, вселилась и стала жить новая жизнь, которой раньше там не было. Я ощутил в своей голове такое безграничное светлое радостное упоение от воспоминаний, что мне казалось, это было всегда, я просто не замечал этот нескончаемый рассвет получаемого от воспоминаний восходящего Солнца Любви и идущих от любви отростков получаемых переживаний радости от этих желаемых живущих и кричащих  чувств. У меня было три жены, они были тоже женщинами и я, как мужчина, любил наверно их по-своему, но такой глубокой страсти, вечного неугасающего огня в моей душе не загоралось и этот жар не угасал, а, наоборот, становился вечным огнем; такой сильной и полноводной реки от безбрежной воды нахлынувшего счастья меня не заполняло; такого сильного ясного образа своей радости и полученного счастья в минувшем дне мне не приходилось испытывать; такого многомерного наслаждения от полученных разных эмоциональных сопереживаний и своих личностных переживаний, как мужчина к женщине, мне никогда не доводилось получать сразу в комплексе…
… Что это? Я всегда спрашиваю себя бестелесного. Сколько мы в себя в течение дня впускаем самых разных впечатлений, приводящих к самым разным размышлениям, в основном сводящихся к осуждению или похвале поступков других людей, но мы забываем о самом главном на земле – Любви в его большом смысле. Она всегда рядом с нами, каждую секунду она открывается перед нами тысячью всплесков разных картин, но мы не видим её, закрываемся от неё, стараемся убежать в утеху своих придуманных нами же для себя наслаждений…
…И завтра нас унесла опять река жизни, но мы додумались все-таки оставить свои телефоны и договорились перезваниваться раз в неделю. Это устраивало нас обоих.         
               
Вторая встреча

…Мы часто думаем, что мы распоряжаемся своей жизнью, что нам все открыто и все позволено, что мы можем все, что захотим. Я тоже так думал, но глубоко ошибался, когда был в теле, потому что телесные ощущение связаны с получением удовольствия от съеденной еды, от занятия спортом, от секса, от поддержания гигиены, хорошего вида престижа своей роли и своего статуса в обществе, от благополучия, от материального показа всем своих финансовых возможностей – машина, квартира, коттедж и все остальные атрибуты, необходимые для этого. Эта перехлестывается с желаниями очень многих людей, которые также в большинстве случаев хотят того же. И эта борьба за взятые рубежи, за «покоренные» крепости финансовых и экономических крепостей на рынке экономических баталий, является вечной борьбой за деньги и их вложения для получения процентов, дивидендов, прибыли и затем траты имеющегося капитала, постоянно втягивала, уносила в постоянный  бой без линии фронта, без отсутствии лица врага и его намерений, в круговороте интриг в компании, в бизнесе, экономики, политики, где правила игры не вписываются в никакие нормы морали и нравственности… Я боролся, сражался, работая на свою компанию, получая за это деньги. И в этом ритме баталий за свою экономическую свободу и независимость иногда внезапно взрывалась звезда в моем мозгу, напоминая о Любе…       
…Мы созванивались, спрашивали друг друга о том, как настроение, как самочувствие, как дела. Общий набор фраз и уже сформировавшихся обычных ничего незначимых слов и выражений. Ритм жизни в деловой сфере и имеющиеся семейные обязательства по быту, уносили нас от другой жизни…
…Отношения выстраиваются и потом либо поддерживаются красивыми улыбками и комплиментами о том, как хорошо выглядит тот, кому дарится этот комплимент; передачей бесчисленных гонораров (так они лучше звучат, чем  взятки) всяким разным чиновников всех рангов для продвижения товара, работы. Но эти отношения деловые. Семейные же базируются на установленном социальном зомбипрограммировании – красивый дом с очень отличным ремонтом, красивая и богатая мебель, бытовая техника тоже известных компаний, косметика, пища, одежда, - все это должно поддерживаться на уровне. Но всегда возникает – для кого? Этот уровень – бег белки, которая крутит свой барабан в бесконечном барабане, вращающегося по кругу… Душевные же отношения, вытекающие из психических процессов и протекающих в мозге, никто не видит, никто не слышит, никто никогда не желает понять, потому что во встраиваемое доверие собеседника всегда вкладывается свой интерес, своя игра, свой результат…Я об этом начал думать лишь после того, как оказался вне тела…
…Звездочка всегда в моей голове разрывалась внезапно. Как будто мне говорилось свыше: «Не забывай…», но без продолжения, мол, понимай и действуй. Мне Люба нравилась, мне нравилось с ней говорить и находиться с ней, но волна своей работы и определенных значимых для себя поставленных целей всегда закрывали занавесом образовавшийся от взрыва фейерверк расходящихся волн её чувств. Вселенная мне говорила и, каждый раз, давала знать, что есть женщина, и ты много узнаешь с ней. Но, но… моя работа давала мне пока самый большой бальзам на душу, которая грела меня и влекла…
…Какой я был глупый, находясь в теле, что гармоничные отношения, выстроенные в любви и согласии, уравновешивают абсолютно все обстоятельства в жизни. Уходит ненависть, злость, раздражение, усталость, депрессия, разочарованность  при всяких различных выходках и «подставлялках» в этой не простой игре, называемым бизнесом и жизнью. Остается в сознании, вытекающем из сознания любовь через одного человека ко всему другому; нет  никаких желаний кого-то обидеть, на кого-то злиться, на кого-то ругаться, - на выручку всегда приходил мне до селя неизвестный Высший разум, помогающий нужным советом, либо выстраивающую дислокацию ситуации так, что намечаемый противник в этот день не встречался, что ненужная встреча переносилась, что любое действие, где могло быть какое-то противодействие, устранялось. Это я узнал, после того как сблизился с Любой…
…Нас опять судьба неведомыми путями направила на получение еще больших знаний для своих кампаний. Мы на разных транспортных средствах поехали в город, не зная, что мы туда едем. Семинары должны были проходить три дня. Потом опять на работу в город, на свою работу. Темы семинаров интересные, нужные для кампании. Руководство наперед определяло перспективы роста своих сотрудников в развивающемся секторе экономики и выделяло огромные средства для освоения новых направлений. Все это понимали, все это осознавали. Командировки не рассматривались, как покидание дома и города своего места жительства, а рассматривались как будущее повышение заработной платы, получений различных премиальных выплат, либо еще каких-нибудь очень интересных выплат и назначений.
Обычное размещение в гостиницу. Все, как тысячу раз происходило и раньше: заполнение анкеты, размещение в номер, ознакомление с темой семинаров, ужин, постель. Потом сон и погружение в ирреальность этого мира для завтрашнего дня.
На семинар я пришел раньше, чтобы походить по коридорам, купить и просмотреть прессу города, освоиться. Купив газету, я прошел в лекционный зал, где сел в первые ряды. Зал начал наполняться, лекции пользовались успехом.
И снова, как электрический разряд бьет током, случайно прикоснувшись к электрическим прибором, так и в моей голове начал бить импульс частоты плюсового или минусового полюса, соединяющего в невидимом пространстве нити двух людей, невидящих друг друга, но оказавшись в одном месте, притягивающую другую половинку магнита к себе. Я понял, что она была здесь. Лекция началась. Первые ряды не позволяли увидеть, где она сидела. За двадцать минут до окончания лекции я вышел из зала и встал перед входом, ожидая её выхода. Когда приходишь на концерт, впервые играющие твое произведения композитора, когда находишь клад и видишь перед тобой играющие огоньки сверкающих драгоценностей в бесконечном отблеске граней, как впервые видишь перед собой бескрайние поля цветов и летающих в воздухе птиц и других насекомых и произносимых музыкальных трелей, так и на меня нахлынула вся эта полнота ощущений от её выхода из лекционного зала. Вся земля сузилась, сжалась, сконцентрировалась в единую линию её глаз и моих глаз. Мы снова встретились и, не скрывая свой радости, понеслись к друг другу, без внимания на находящихся рядом людей. Нас остановило чувство стыдливости и сдержанности принятого и взращенного в нас светского приличия и манер поведения.
- Привет, - слова вылетели из нас одновременно. – Пойдем, - как будто мы не были разными людьми, а были синхронной парой. Нам было хорошо, лекции, лекции, спасибо нашим кампаниям, что предоставили вновь случай для встречи с тем, что называется судьбой…
…Почему я умер и почему счастье закончилось, когда оно только началось. И теперь без тела мне открывается суть моей смерти – это расплата за свою бездуховность и не желание получить дар вселенной через Любу, которая мне его отдавала, а я не хотел брать. Через любовь к Любе я вижу в том мире, который недоступен людям в теле, какие возможности имеет человек, но как далек человек настоящего времени от этих неиссякаемых возможностей…
…Три дня мы с утра до вечера были вместе. Мы были оторваны, разделены, унесены от мира своих работ, своих кампаний, своих знакомых и близких. Все, что нам положено было сделать, мы делали. Остальное время посещали разные достопримечательности этого города, разговаривали, обсуждали темы не важно чего они касались. Души двух человек по непонятным законом нашей земли и невидимого рока вселенной стали одной душой женского и мужского начала. Тела были рождены в разных местах, но как будто разрезали душу напополам, вселив их в разные тела, чтобы души искали свою половинку. Поле энергетический и ментальной сферы бытия наполняли нас взаимной энергией и соединяли эти души, завязывая в узел оставшуюся жизнь…
…Теперь, когда я без тела, меня не покидает чувство своей зеркальности ее образа и моего. Смотришь в зеркало и видишь не себя, а её. Наши души начали соединяться в единой гармонии этой жизни…               
Третья встреча

…Я представляю вне тела в полученном телесном ощущении из своей прошлой жизни  в теле свои воспоминания, которые для меня становятся значимыми и постоянно влекущими обратно в тело, обратно в ту самую реальность бытия, где я был частицей её. И сам того не замечая, становлюсь вне себя частью её телесности и духа, душевности и насыщения всего этого через свою сущность понимания реальности её плоти и её духа для себя вне себя, но в ней, в её душе, в её теле. И она это знает…
…Я никогда не размышлял об этом, как у нас закончится встреча – приглашение к себе, постель, секс, потом расставание, затем опять встреча. Нет! Эта было необыкновенное чувство, что встреча с ней подразумевала некое проникновение к ней, слиться с ней воедино, стать целостностью и нераздельностью с ней, быть вместе не для того, чтобы реализовать свой природный инстинкт, а, наоборот, преодолевая его, влиться ручейком в реку безраздельной радости и желания, стать песчинкой в пустыне песчаных солончаков бесконечной пустыни, быть каплей воды в весенней оттепели таяния снегов, проникнуть в бурю страстей желаний и покориться им, отдавая  себя нераздельному чувству животворящегося процесса, именуемого страстью любви…
…Я не понимаю себя вне своего тела, но я чувствую себя в её теле. Она, мне, кажется, до того родной, до того близкой, до того понимаемой, как будто её тело стало моим телом, как будто её мысли стали моими мыслями, как будто все её проявления настроений жизненных приоритетов в постановке и реализации жизненных программ стали моими программами, как будто я находился с ней рядом всегда и каждая мысль, произносимая ею, мне была доступна, понятна и эта мысль казалось моей…
… Я в теле, я жив, я с ней. Опять меня унес поток воспоминаний в телесном облике из безтелесного  существа в прошлое к ней…
…- Здравствуй, Люба! Я не могу без тебя, мне просто необходимо встретиться с тобой в самые кратчайшие сроки, …- я это произнес скороговоркой, звоня к ней по телефону.
-Ты женат, как я могу встречаться с человеком, у которого есть женщина?
- Это не ответ, назначай встречу, я не привязан ни к кому, у меня нет  обязательств, нет детей, имущество – наживное. Да не это главное. Главное  - ты, понимаешь, ты, только ты для меня в этой жизни стало главным, самым главным, от которого  не могу и не хочу отказываться. Назначай встречу, - я говорил быстро, а в душе у меня пылал жар, который был сильнее всего в этом мире, который заставлял меня невидимой нитью страсти звонить к ней, говорить с ней, мысли – формы моей внутренней сущности уносились к её душе, к ней, в объятие с ней. Мои губы уже прикасались к её губам, таким теплым, таким сладким, таким гладким, таким…я уже был с ней рядом вне времени и расстояний. Мои мысли перестали быть моими, они были её мыслями и я находился в них. Не было телефона, - я был с ней, рядом, там, где она…
- Да????????, ты не шутишь? Хочешь встретиться? Хорошо. Давай завтра в кофе, ты знаешь где, в шесть вечера. Завтра пятница и у меня появилось свободное время… - Она говорила, её слова проникали в мою душу огненным потоком животворящей струи её неги; я понимал, что каждая человек игрок, и каждый будет всегда играть пока  предоставляется такая возможность. Но это не только меня не останавливало, а, наоборот, влекло. Я ощущал себя пиратом, который ворует её клад от всех живущих в мире для себя. Это золото, драгоценности, бриллианты её души и тела я не готов был отдать ни кому. Я готов был за это сражаться. Это – мой оазис, и я не хочу из него уходить. Мысли, мысли, мысли – работа ушла, осталось только одно – ожидание встречи. Я и сейчас не пойму, у меня было две жены, третья рядом; тело у всех одинаково, процесс – один, но чувство, которое называется любовью и страстью влечёт к ней неведомой силой к другой женщине.  И я не знаю, как эту силу определить – страсть, желание, порок, любовь, или что-то ещё? Но, что?
Работа у меня выполнялась в два раза быстрее, мысли были вне работы, а рядом с ней. Жена звонила, я ей отвечал. Все как обычно, но желание встретиться с Любой было самой главной мечтой этого дня, что заслоняло все другое. Что это? Работа – есть, хороший заработок тоже, любовниц – только помани. Но меня уносило к ней и только к ней, быть рядом, смотреть в её глаза, ощущать её, быть с ней…
Кафе. Я пришел за десять минут раньше. Своей жене я позвонил, что деловая встреча, своему начальству – деловой разговор, всем остальным – ничего. Я ждал, в голове проносились множество мыслей: «Что ей скажу, что будет дальше, что…?, что…?, что…?», а в душе стояла одна картина, - Люба, Люба, Люба! Её глаза, её лицо, её тело, её дыхание, она вся, - я не маньяк, а мужчина, полюбивший женщину, и её любовь переполняла меня всего. Каждый может сказать, что любовь кончается постелью. Да, это неоспоримый факт, но мне хотелось другого – слушать её, смотреть на неё, быть рядом с ней, любоваться ею, наслаждаться ею. Все остальное не имело значение – Люба, моя любовь, мой кристалл любви, мой самый сладкий эликсир желания, - я вне её не мыслил себя без неё.
Вот она. Люба. Мой взгляд, мои глаза, чувства в глазах, мое общее состояние души смотрело на неё, как на чудо Вселенной. Она шла, приближалась ко мне, а я все больше и больше проникался к ней своим телом и душой. Она села рядом со мной. Я не мог отвести своего взгляда от неё, мои глаза смотрели в её глаза, мои руки непроизвольно взяли её руки и начали их гладить, мои губы начали произносить вне зависимости от меня слова, которые я говорил очень редко – Люба (люблю), Люба (люблю), Люба (люблю), Люба…
- Смени пластинку, у тебя что заело, - улыбаясь, произнесла Люба.
-Ты здесь, рядом, ты…ты, Люба!
Как это часто случается, что разговор должен превращаться в реальность, что не должна останавливаться встреча только на одном поедании блюд. Каждая встреча с женщиной должна завершиться сначала поцелуем, а затем… Кто бы об этом не говорил и какие байки бы не рассказывал – это таинство между женщиной и мужчиной. Редко кто загорается желанием рассказать об этом. Но у меня другой случай.
Я мертвый в теле, но живой в душе. Я вне тела, но ощущаю себя в телесном образе и говорю об этом о своей Любе. Она меня слышит и я рядом с ней, живой вне души, но в своем огненном потоке любви к ней.
Мы много говорили, рассуждали, очень много слов, но не было ни одного высказывания, которое бы опровергало слова собеседника. Нам нравились все слова друг от друга и друг для друга. Слова, которые произносила Люба, воспринимались мной как шептание русалок, как слова, произнесенные лишь для того, чтобы понять шептание её  губ. Её слова вообще никак не воспринимались. Они – эти слова - вытекали из неё струей полного восприятия без сопротивления – я был с этим смыслом согласен всегда, да и незачем сопротивляться, - это воздух, которым я дышал. Для меня Люба всегда была феей, волшебницей, шаманом, колдуном, одурманивающим меня.      
Мы вышли из кафе вместе, я держал её руку и не хотел с ней расставаться.      
Я и Люба рядом. Наши руки сплетены. Я руку своей Любы не упускаю. Я не хочу её терять. Наши плечи рядом и всегда сталкиваются, наши слова произносятся слишком одинаково, наши действия становятся гармоничными в понимании своей роли для нас двоих.
- Люба, пойдем ко мне, есть очень хорошее местечко, - я сказал это так, чтобы не обидеть её и чтобы она не отказалась.
- А далеко?, - как всегда Люба начала играть со мной и я это чувствовал.
- Нет, рядом. – Все, кто живет в теле, никогда не поймет, что если держишь руку девушки, то никогда никакая сила тебя не свернет с намеченной дороги. Я это понимал.
- Люба! – и мои губы прикоснулись к её губам.
Это просто необъяснимо, это как дар вселенской благодати, когда ты целуешь того, кого любишь.         
 Нет в голове мыслей, нет в голове идей, только одна мысль – сказать своей девушке: «Я люблю тебя». Мои губы влились в её губы, все, что было рядом, не воспринималось, все кто был рядом, проходящие люди - человеки, не обозначались ни как. Я утонул в ней, в Любе, в её губах, в её поцелуе.
Мы пришли. Открыли дверь, сняли обувь, верхнюю одежду, прошли сначала к кухне. Поставили чайник, попили кофе. Бокалы с налитым кофеем были выпиты и встали на столе, руки встретились рядом с бокалами. Мои руки убрали бокалы, эти же руки обхватили Любу, притягивая её к себе. Она не сопротивлялась. Она была уже к этому готова. Поцелуй, слияние двух губ в одно целое, язык встречается с другим языком и так все это становится необходимым в первоначальном желании слиться с ней, с её губами, с её женственностью, с её неповторимостью.
Чувства взращиваются, они растут с возрастом, они происходят из женской и мужской природы к другу к другу, к любви к окружающему миру, к красоте. Что было в двадцать лет с женщиной и, наоборот, у женщины с мужчиной, никогда не повторится также в другие возрастные лета каждого человека.
Все чувства мои перестали быть моими, все слова которые говорились мной Любе, стали в удвоенном чувстве сильнее; слова, которые я слушал от  Любы, лишь дополняли мое желание, ставшее общим желанием. Мои руки подхватили Любу и понесли её. Если говорят, что иногда вес определяется килограммами, то сила, окрыленная любовью, придала весу безвесность, а моя сила желания это просто не замечала. Глаза, то открывались, то закрывались; губы то прикасались друг к другу, то шептали слова, и так понятные нам; руки были вне наших тел, а гладили друг друга. Мы были рядом, мы были вместе, мы слились воедино и потеряли время, унеслись в бурю водоворота таких просто непередаваемых ощущений близости и получаемого от этого счастья, огонь бушевал и рвал ледяные глыбы непреступных ледяных пещер одиночества, заполняемую душу страстью, а тело ощущением силы снежной лавины, которая вливаясь в другого расширяло его и передавало вибрацию этой волны второй половинке, находящегося рядом человека. Мы были вместе, мы были рядом, я был в ней, она во мне; наши телесные существа переливались, мне это казалось; я стал лучиком света, исходящей из солнца энергии, дающей тепло, жар и вселенскую расцветаущююся под теплом от цветовой гаммы исходящих от всех растений и деревьев запахов. Моя Любовь, переполняемая душу, вошла к ней в тело, и я почувствовал в себя исходящий от нее поток полноводной реки, сметающей всё на своем пути, Цунами, которая меня захлестнула свой стеной  испепеляющего жара; я ощутил в себе ледник, из которого выжигается неведомо откуда-то взятой раскаленной магмой, втекающей меня из всех концов моих открывшихся  клеток, моя бывшая страна одиночества в своем как мне, до этого казалось, страной только моей ответственности и обязанности перед другими людьми. Я открылся и подался этому открытию, которое возрождало во мне новое неведомее мне, в моем сознании и памяти, но живущее в нас запертое в замке чувство – любовь к другому существу, к другому, но не  к себе, к постороннему, а не к своей значимости и роли в социуме, к другому телу, к другому человеку, к неведомой мне до этого времени жизни с её значимостью для нее и согласие с принятием этой жизни с её памятью для себя…
…Я без души теперь понимаю, что наши отношения человека с человеком до того «загружены» и «задавлены» придуманными социум выдуманных для нас социальных, якобы, значимых и нужных для чего того программ, что мы забываем в первую очередь о себе, о своих чувствах, о своих закрытых резервных, лежащих под километровой толщиной льда, не открывающихся, но всегда кипящих и бурлящих страстей, в том числе и любви, которые всегда готовы открыться и вылиться наружу при одном условии, что нужно открыть этот ларчик или пробурить маленькую дырочку, через которую войдет новый свет и для себя, и для другого человека, и для всех людей, живущих на земле, и для блага всей живой планеты…
…Мы лежали рядом, говорили, рассказывали о себе без стеснения, открывали свою замкнутые души, никогда и никому не открывающиеся под страхом сплетен и пересудов, показывали свои внутренние миры не для того, чтобы найти слабые стороны и впоследствии манипулировать либо сесть на шею. Нет – прилив желания открыл память, открыл то, что называется памятью души тысяч поколений перед друг другом. Время исчезло, осталось мгновение, как цветок распускает свои лепестки утром, ловя прохладу, животворящую силу тепла и свежую мягкость росы; как древний маг, волшебник и чародей показывает всем известные, но никогда не рассматриваемые с этой стороны грани жизни, так и нам благодаря возгораемому в огромный костер чувства, стали раскрываться наши тайные углы подсознания. Нам было хорошо, уютно и спокойно; нега миллионов лепестков опускалась на нас с нежностью тихого легкого шуршащего ветерка; мягкость покрывала теплого тумана окутывала нас в кокон радости, счастья и любви. Мы были рядом, мы были вмести, мы были созданы друг для друга и мы это поняли раз и навсегда независимо от имеющей судьбы предшествующих годов и записанной на пленке памяти воспоминаний…
…Моя бестелесная душа помнила все, что происходило с Любой. Моя память стала безмерной и неограниченной в проявлении к ней чувств. Я вспоминал, как в следующий раз было все лучше, приятнее и охотнее встречаться и наслаждаться друг другом. Эти воспоминания жгли и были моим светом в моем пути к нахождению её души во мраке телесных коридоров. И она эта начала чувствовать своей душой мою душу. Я увидел в душе счастье в её настроениях ко мне и горе в безвременной потери мной моей телесности. Но она была живая в теле…               
               
***
       
Сейчас я прихожу к ней только тогда, когда она спит. Во сне она не слышит меня, мои чувства, мою нежность и приливы неосязаемых токов насыщенной к ней любовью. Когда она спит и её воздух выходит из легких, меня уносит этот воздух в свои воспоминания о прожитой жизни в теле, как поздно я понял, что жизнь без любви является пустой и бесцветной, безрадостной и тягостной. В моих воспоминаниях проносятся все сладкие минуты нахождения себя рядом с ней. И как будто, читая мои мысли во сне, она улыбается, и мы вместе с ней несемся в те дни, которые стали для нас достоянием, кладом жизни, вечной непоколебимой историей счастья и полученного удовольствия быть рядом друг с другом, - мы получили те богатства, которые неизмеримы никакими материальными мерками. Я сажусь к ней на кровать, я вдыхаю её запах. Я не могу плакать. Я не умею. Но я чувствую боль. Не физическую, а душевную. Все эти восемь лет она встречает Новый год одна. Она садится у окна, наливает в бокал шампанского и плачет. Слезы капают, слетают с глаз и плывут, переливаясь тысячными оттенками грусти, печали и страдания. Ударяясь о пол, они как бесчисленные осколки от разбившегося бокала недопитого счастья пронизывают меня своей невозможностью подарить ей любовь, дать ей нектар благодарности и сказать, вторить и повторять: «Спасибо за все, спасибо и тысячу раз спасибо за твою любовь и то, что ты есть». Еще я знаю, что она продолжает писать мне записки на окнах. Каждый день появляются на окнах слова, такие близкие моей душе, такие сладкие в их значении для передачи чувств о её любви ко мне, в то же время такие тягостные для меня, - я понимаю, что потусторонний мир меня связывает с ней неразрывной нитью бессмертностью любви в независимости от мира реального или ирреального – для любви нет стен, нет расстояний, нет различия в разности миров живого или мертвого. Я не могу ответить и написать ей ответ, потому что от моего дыхания окно не запотеет, но она ждет и надежда и её дух, шестым чувством понимает нотки моих чувств, не улавливаемые ни одним прибором, изготовленных человечеством, от меня понимания её положения.
Прошлый новый год был необычным. Не хочу рассказывать вам секреты потусторонней жизни, но я заслужил одно желание. Я мечтал прочитать её последнюю надпись на стекле. И когда она заснула, я долго сидел у её кровати, я гладил её волосы, я целовал её руки... А потом подошел к окну. Я знал, что у меня получится, я знал, что смогу увидеть её послание - и я увидел. Она оставила для меня одно слово "ОТПУСТИ".  Я знал и это уже было определено, что моя любовь не даст ей свободы и она будет прикована ко мне и я понял, что любовь это не только чувство, но и самопожертвование во имя любви.
Этот Новый год будет последний, который она проведет в одиночестве. Я получил разрешение на свое последнее желание, в обмен на то, что я больше никогда не смогу к ней прийти и больше никогда её не увижу, потому что с потерей взаимосвязанной нити соединения женского и мужского начала, мое пребывание в потустороннем мире становится ненужным. В этот новогодний вечер, когда часы пробьют полночь, когда вокруг все будут веселиться и поздравлять друг друга, когда вся вселенная замрет в ожидании первого дыхания, первой секунды нового года, она нальет себе в бокал шампанского, пойдет к окну и увидит надпись "ОТПУСКАЮ", искрящуюся огненным пламенем так и невоплощенной в полной мере любви между любящими другу друга людьми, и увидит, мой удаляющийся портрет и силуэт, растворяющийся в вечных истоках любви всегда находящихся рядом с нами вулканами, её извергающие. Не дай себе пройти мимо этого вулкана и упустить свою любовь.