Паутина. Глава V

Солнце ещё только взошло над горизонтом, отогнав таинственный сумрак ночи, а в конюшне дела уже кипели. Мужчина в затасканных рабочих штанах и рубашке с закатанными рукавами шёл по коридору, держа в руках вилы, и улыбался лошадям, посматривающих на него из-за металлических прутьев денников. Они всегда знали – утренняя кормёжка самая щедрая, а после выпас и прогулка, не заставляющие гнуть спины под действием трензелей. Игривый ветер в гриве, потоки солнечного света в морду и свежая от росы трава под копытами – всё, что нужно, чтобы лошадь чувствовала себя свободной.
- Ну что, никак не дождётесь? – посмеялся конюх, перемешивая запаренный овёс с отрубями, заготовленными с вечера.
Тёплый молочно-сладкий запах разливался по всей конюшне, манил проголодавшихся за ночь лошадей. Отовсюду послышалось ржание, больше напоминавшее нетерпеливое урчание, кто-то постукивал копытом в дверь, боясь, что его обделят завтраком.
Конюх открывал денники один за другим, выпуская коней к большой ванне, наполненной чистой водой. Копыта звонко постукивали по бетонному покрытию, хвосты уже отмахивались от надоедливых мух, а наглые морды норовили залезть в бочку с овсом, игнорируя недовольные крики конюха. 
Этот сектор конюшни был не так уж велик и насчитывал всего двадцать голов отменных жеребцов, кобыл и меринов спортивных пород, напоить и накормить всех не занимало много времени. Около каждого денника висела полная амуниция – для каждой лошади своя – уздечки, недоуздки и подпруги были точно подогнаны под размер животного, а сёдла говорили о специализации коня – конкур, выездка или скачки.
С лошадьми из этого сектора частенько возникали сложности, так как большая часть из них была довольно привередливой и просила к себе особого отношения. Вечно недовольной была и чалая кобыла, денник которой следовало всегда открывать с осторожностью.
И в этот раз, медленно отодвигая щеколду с характерным шуршанием и  металлическим звоном, конюх приоткрыл дверь, решив выпустить кобылу попить. Она стояла у дальней стены и обеспокоенно фыркала, что-то давило на железо широкой калитки с обратной стороны, поэтому она быстро распахнулась. Мужчина успел отскочить в сторону и тут же закричал, едва не осев на пол, – из денника вывалилось обезглавленное тело.

В спортивном секторе конюшне собрался весь отряд шиноби, конюх, обнаруживший тело, Аме и просто любопытные обитатели фермы. По толпе пробегал шепоток, слышались вздохи и причитания.
- Я поил коней, - заикаясь, рассказывал мужчина, нашедший тело, - открыл этот денник, а там вот… Но я не убивал… я… я просто коней… коней поил.
- Никто и не говорит о том, что вы убили, - спокойно сказал Какаши. – Успокойтесь, мы вас не обвиняем.
Тот закивал головой, всё его тело трясло от ужаса, а в расширенных глазах было крайнее непонимание.
Сакура, чуть присев, осматривала тело, потом взглянула на дверь, затем обратила внимание на относительно чистый опил в деннике.
- Аме, скажи, а как часто меняете подстилку лошадям? – спросила она.
- Этой лошади меняли только вчера вечером, - ответила та, стоя спиной к ней.
Сакура задумалась, но озвучивать свои мысли не спешила – рядом были Какаши и Шикамару, которым она не очень-то доверяла последнее время. Скосив взгляд в сторону она всматривалась в темноту дальнего угла, словно пытаясь найти там разгадку.
- Пусть отнесут тело в какую-нибудь комнату, можно хоронить, - сказала она, выпрямившись. – И да, здесь совершенно нечего делать посторонним.
«Отчего стоит отталкиваться? Может, спросить, кто был вчера здесь последним или же, кто видел этого человека? Определённо нужно выяснить детали, но я думаю, что мало кто смог бы снести голову человеку».
- Аме, а ты знала этого человека? – спросил Какаши.
- Конечно, это один из конюхов. Я вчера вечером разговаривала с ним по поводу…
- Вечером? – командир отряда принял это слово в особое внимание. – Значит, ты была здесь вечером? Кто-то ещё был? Как долго вы разговаривали и о чём?
Сакура кинула недовольный взгляд на Какаши и сразу же посчитала, что ей повезло – никто не заметил маленькой вспышки злости. «Чёрт, сейчас Шикамару и Какаши-сенсей опередят нас, тогда будут иметь к информации тот же доступ. Чёрт, что же делать? А может, это мне на руку?».
- Мы были только вдвоём. Я попросила заменить подстилку в нескольких денниках, а после ушла, а разговор наш занял не более десяти минут. Ему следовало накормить лошадей, запереть ворота и уйти отсюда.
- Но ворота были заперты снаружи! – воскликнул конюх.
Шиноби с удивлением посмотрели на него, повисло тяжёлое молчание.
Наруто разогнал толпу любопытных и пропустил большую часть разговора, поэтому вязкое молчание было ему непонятно. Он подошёл к Сакуре и неуверенно оглядывал окружающих, боясь задать куноичи грызущий его вопрос.
- У кого есть ключи от ворот? – нарушил молчание Шикамару, с подозрением смотря на Аме.
- У меня и у всех конюхов, - ответила она с неким пренебрежением, уловив в его взгляде недоверие.
- Сакура, а ты что можешь сказать по поводу трупа? – вставил Какаши.
«Труп давно остыл, вот что», - подумала она.
- Ничего особенного. Голову ему снесли примерно около полуночи или позже, а потом посадили в деннике.
Она устало вздохнула, дав понять, что больше ей ничего не известно.
Какаши развернулся, кивнув головой Шикамару, который поплёлся за ним следом.
- Что теперь? – тихо спросил чунин.
- Подождём, - так же тихо ответил командир отряда.
Аме распорядилась, чтобы тело отнесли в комнату, где могли бы всё подготовить для ритуального обряда, но Сакура приостановила её, попросив о том, чтобы с похоронами не спешили. Та удивлённо посмотрела на неё, но согласно кивнула, видя в глазах куноичи решимость.
Спустя пару минут в конюшне остались только Сакура и Наруто. Она сразу же подошла к двери денника и вновь осмотрела внутреннюю её сторону, а затем само стойло.
- Ты хочешь найти ещё что-то? – поинтересовался Наруто.
- Да, но я не знаю, что именно, - отозвалась она. – Понимаешь, голову сняли ему не здесь, и кровь слили тоже в другом месте. Тело притащили сюда после.
- Погоди-ка, я запутался, - помотал головой джинчуурики. – Можешь объяснить по порядку?
- Всё ясно, как белый день, - улыбнулась Сакура. – Скорее всего, он закончил работу, вышел из конюшни, закрыв ворота снаружи, и возвращался домой. По дороге его кто-то настиг, снёс голову, спрятав её, слил кровь – найти бы то место – притащил тело обратно к конюшне, открыл ворота, посадил его в денник и вышел, закрыв всё за собой и не оставив следов.
- Но почему убили не тут? И где взяли ключи?
- Подумай, Наруто. Если бы убили тут, то всё было бы залито кровью, но даже на двери, к которой привалилось тело, очень мало крови, что говорит о том, что её слили заранее. Да и опил чист. А с ключами самый простой фокус! Их вытащили из кармана жертвы, а потом засунули обратно, - вдруг Сакура задумалась и вздрогнула. – Наруто! А засунули ли их обратно? Ведь если да, то при таком раскладе получается, что на них должны были остаться отпечатки пальцев того, что их вытаскивал.
- Значит, мы можем скоро найти убийцу? – обрадовался тот.
- Да, но…, - она вновь задумалась, приложив палец к губам. – Мне не совсем понятно то, как тело оказалось в том положении, в каком оказалось. Получается так, что в денник вошли, закрыли дверь изнутри, привалили на него тело и вышли, не открывая двери второй раз. Но тут есть две большие нестыковки: как закрыли дверь изнутри, если щеколда снаружи, и как потом вышли?
- Сакура-тян, уж не думаешь ли ты, что тут призраки водятся? – озираясь, сказал Наруто.
- Глупости, - отмахнулась она. – Призраков не бывает, и я уверена, что докажу это!
- А по поводу шеи? – вдруг вспомнил он.
- Шеи?
- Да, срез.
- Вот в моих предположениях между пунктами «слили кровь» и «притащили в конюшню» есть пропущенное действие – прижгли срез, - ответила Сакура, немного подумав. – Ладно, нам сейчас не до догадок. Давай-ка навестим труп, я хочу взглянуть ещё разок.
- Вот и любишь ты эти трупы, - пробурчал Наруто, скорчив недовольную рожицу.

Время бежало в ускоренном темпе, и, казалось, оно торопит события, желая поскорее распутать клубок, набитый обезглавленными трупами. Был почти полдень, когда Шикамару лениво развалился на татами, подложив под голову руки, а Какаши сидел неподалёку, читая книгу.
- Какаши-сенсей, я, конечно, прошу прощения, но мне не нравится вся эта ситуация, а ранг нашего задания не даёт мне покоя.
- Успокойся, я сегодня вечером отправлю запрос Шизуне. Думаю, она сможет достать для нас копии нужных документов.
Он поднял взгляд, отложив книгу в сторону, Шикамару сел, уперев ладони в колени, и внимательно смотрел на него.
- Почему не Цунадэ-сама? – удивился молодой шиноби.
- Потому что, как я предполагаю, Хокаге держит кое-что в секрете, а если мы не добудем данные, то ничего распутать не выйдет. Плохо, конечно, что Сакура ничего не может сказать по поводу трупа…
- Вы ей верите? – усмехнулся Шикамару.
- Нет. Но по какой-то причине она молчит. Я не буду устраивать допросы с пристрастием, но в ближайшее время планирую, что она всё же начнёт работать в команде.
Чунин усмехнулся и откинулся на спину, устремив взгляд в потолок.
- Без выводов Сакуры, без знания нашей истинной цели, без подготовки нам здесь успех не светит… я так думаю.
Какаши удивлённо посмотрел на него, но он продолжал серьёзно говорить, сосредоточенно смотря куда-то выше потолка.
- К тому же внучка хозяйки фермы… эта Аме у меня стоит на первом месте среди подозреваемых. Только для чего она это делает? Может, хочет избавиться от всех пришедших? Тогда и нам грозит серьёзная опасность. С одной стороны – лучше ноги уносить с этой фермы, а с другой – если я не прав?
- Почему ты подозреваешь Аме больше остальных?
- Потому что силы ей не занимать, - устало выдохнул Шикамару и вновь сел. – В первую ночь нашего здесь пребывания она очень ловко вскочила на коня и смогла удержать его. К тому же я заметил, что её характер очень бы подошёл под характер маньяка-убийцы. А её мысли? Их же никогда не прочтёшь на её лице. Она замкнута, а это почти доказательство её если не вины, то причастности.
- Как глубоко ты мыслишь, - удивился Какаши.
«Не зря Асума делал на тебя большие ставки. Ты умён не по годам. Неужели это и есть ген, наследуемый в клане Нара?».
- Это не так уж глубоко, - усмехнулся тот. – Это всё на поверхности. Мне лень лезть дальше. Какаши-сенсей, может, установить за Аме наблюдение?
- Что ж, - задумчиво протяну он, - я разрешаю тебе пошпионить, но будь осторожен и… в общем, не мне тебе рассказывать.
Шикамару кивнул, поднялся и, сунув руки в карманы по привычке, вышел из комнаты, направившись на поиски первой в списке подозреваемых. Он сразу свернул в другой коридор и не видел, что за его спиной показалась Сакура.
«Я всё чаще подслушиваю их разговоры, и это становится привычкой, - подумала она, смотря ему вслед. – Установить наблюдение за Аме? Что ж, не плохой вариант, и я как-то не очень-то и подозревала её. И выходит, что Какаши-сенсей и Шикамару не доверяют мне. Мне, конечно, от этого не лучше, но пока оставлю всё так, как есть».

Аме вошла в конюшню и вывела из денника лошадь, привязав её в коридоре с двух сторон. Тут же, едва не сбив с ног Шикамару, в сектор вбежала Кумо, держа в руках небольшой пакет. Она удивлённо посмотрела на шиноби, но ничего не сказала, пробежав мимо.
Шикамару хмыкнул и понял, что незамеченным он так и не остался. Его внимание всё же привлекла девочка, так радостно обнявшая Аме, и ту, кажется, тоже согрела теплом эта встреча.
- Ане-сан, тебе помочь? Ты в манеж или на поле?
- Да, помоги, пожалуйста, - улыбнулась она. – Сегодня я еду в открытый манеж, чтобы попрыгать, ты будешь там?
- Буду, буду! – обрадовалась Кумо.
Шикамару с подозрением смотрел на сестёр, вместе седлающих лошадь, казалось, ничего странного, но странные внутренние подозрения дергали его, заставляя думать о не самом приятном.

Кумо сидела на небольшой лавочке, стоявшей за ограждением открытого манежа, и с восхищением смотрела на Аме, ловко управляющую лошадью. Старшая сестра была для неё примером для подражания и просто образом идеального человека, смелого, решительного и бесстрашного. Она хотела бы вот так же уверенно сидеть в седле, крепко держать повод и умело гнуть лошадь под манежные фигуры, разминая её.
- Тебе нравится верховая езда?
Кумо вздрогнула от неожиданности и обернулась, но, увидев уже знакомое лицо Наруто, улыбнулась, помахав ему рукой.
- Да, я очень люблю верховую езду. Особенно люблю смотреть, как Аме прыгает. Лошади так слушаются её.
- А сама ты ездишь? – поинтересовался он, сев рядом.
- Нет, - помотала головой Кумо. – Я боюсь сидеть на лошади. Я могу делать в конюшне всё, но ездить не могу.
- Страхи ведь иногда нужно перебарывать, - улыбнулся он. – Я тоже раньше много чего боялся.
- Притупленное чувство страха может иногда сослужить не добрую службу, - тихо сказала она, опустив голову.
Наруто во все глаза уставился на неё и вздрогнул, когда послышался глухой удар жерди о песок – лошадь сбила верхнюю планку. Ему показалось, что он слышит, как копыта стучат у него за спиной, сообщая о приближении коня. Шиноби резко обернулся и облегчённо выдохнул, поняв, что ему просто показалось.
- Кумо-тян, ты что-то сказала? – неуверенно переспросил джинчуурики.
- Я сказала, что страхи действительно нужно перебарывать, но я пока не могу.
Она смотрела на него открытым взглядом ясных, больших глаз.
- Да, я что-то сегодня подустал, вот  и слышится не то, - глупо посмеявшись и почесав затылок, сказал джинчуурики.
Девочка мило улыбнулась и продолжила наблюдать за старшей сестрой, преодолевавшей препятствия одно за другим.
Наруто смотрел прямо, но не замечал происходящего рядом, заглянув глубоко в свои мысли. Ему казалось, что он постепенно сходит с ума, что реальность становится каким-то странным сном, из которого никак не получается выбраться. И вся эта ферма, с виду такая милая и невинная, кажется уже темным болотом, не вызывающим никакого доверия.