От Иверской до Казанской

Началось с газет. Муж покупал их в ненормированном количестве. А когда прочитывал, бросал на пол. Я старалась их тут же выбрасывать, иначе он опять начинал их перечитывать и бросать уже не стопкой, а отдельными листками. Однажды, собрав ворох этой макулатуры, я увидела на газетной полосе очень красивое и сосредоточенное лицо. Присмотрелась – икона Богородицы. Только необычная. Глаза большие, на щеке потёки крови и из уголка рта тоже струйка. Я остолбенела. Помыкавшись, бросила ворох на пол, взяла газету с иконой и стала читать. В статье рассказывалось, что это чудотворный образ Иверской иконы, что сейчас он находится в Воронежской епархии, что икона мироточит.
Не будучи воцерковлённой и не очень понимая слово «мироточит», как под гипнозом, пошла, отыскала ножницы, аккуратно вырезала фотографию иконы, вложила в книжку «Молодой семье» и ...забыла о ней. Был конец октября. 
Первого декабря нас пригласили на какой то юбилей. Мы уже стали думать куда пристроить трёхлетнюю дочку. И тут я поняла, что никуда не пойду. Как будто все силы вытекли из меня. Мелькнула мысль. Сделала тест. Оказалось, да – во мне живёт малыш.
В Вербное воскресенье муж принёс домой веточки ивы, кто-то из наших знакомых передал для меня. Вечером с дочкой играли в лошадку. Лошадкой была я...Ночью живот опустился, и было ощущение, что у меня там воздушный шарик и он вот-вот отделится от меня и улетит.
Я пошла в кабинет, отыскала в шкафу книжку со спрятанной в ней фотографией Иверской и...не знала, что делать дальше. Я не знала, как правильно молиться. Я просто смотрела на неё во все глаза и беззвучно кричала: «Мне плохо, помоги!»
Сами собой листы перевернулись на последнюю страницу, и там была молитва христианской супруги во время беременности. Не веря своим глазам, начала читать. К пяти утра я уже была измучена, хотелось спать, но меня будто кто-то толкал и говорил: вставай, иди... Куда идти в пять утра?! Я встала и увидела, что совсем плохо. Сказала мужу. Поехали на «Скорую». Несколько дней меня капали по десять часов. Как-то медсестра, ставя капельницу в мою «несуществующую» вену, буркнула:
– Чё тут капать... никакого естественного отбора, спасаем, а зачем, ну кого ты родишь, если в тебя столько лекарств вливают?
Слава Богу, потом пришла другая сестра и, спокойно отыскав вену, сказала, что капельница – это только полдела, а с маленьким надо разговаривать, уговорить его остаться... они уже в утробе всё понимают.
На шестом месяце угроза повторилась, боль была уже схваткообразной...В два часа ночи я позвонила на домашний врачу, зная, что без назначения мне не станут ничего делать, и поехала на скорую. Меня поместили в какую то голую комнату с клеёнчатыми матрасами. К утру я замёрзла до стука зубов, но была так рада, что попали в вену и капают, что готова была терпеть что угодно. Ещё три недели я пролежала на сохранении, но выписывали меня с той же болью в животе... Муж, видя моё состояние, сказал: «Я вижу, что плохо, но не могу тебе помочь, умеешь молиться – молись».
До самых родов я уже не расставалась со своей газетной иконой и книжкой с молитвой, даже в родзал притащила. Роды принимала очень молодая Иринка, а помогала женщина лет пятидесяти. Несмотря на юный возраст, Ира очень чётко отдавала команды, я и опомниться не успела, как она уже держала надо мной попискивающего младенца и смешливо приговаривала:
– Мамаша, глаза открой, глянь какого мужика родила!
– Как – мужика? – приоткрыв один глаз, пробормотала я. – Нам говорили, девочка...
– Так обдурили – мужик!
Женщина постарше обратилась к Ире:
 – Слушай, первый раз в жизни такую пуповину вижу, нужен пакет место на гистологию отнести...
На пятый день нашего пребывания в роддоме, уже после обхода, в палату зашла врач гинеколог, показывая мне жестом, чтобы я вышла в коридор. В руках у неё были какие то бумаги. Поглаживая меня по плечу, как-то вкрадчиво она спросила:
– А расскажи-ка мне, деточка, как ты этого ребёнка выносила?
– Молитвами, – только и успела сказать я, и тут же навернулись слёзы.
– Да, ну если только молитвами, – задумчиво произнесла врач. – Понимаешь, тут написано, что у тебя застарелая отслойка плаценты шесть на шесть и ещё...в общем это выкидыш на пятом месяце. Это даже подшивать никуда нельзя, в смысле бумагу, потому что так не бывает...
 И тут я вспомнила: когда Лёва родился – колокола звонили, всех с Казанской поздравляли...
А между Иверской и Казанской – девять месяцев.