Сноуден

                - Как мы его повезем? У тебя всё в порядке? - спросил он.
               
                - Без паники! У меня всё в порядке, - прошептала женщина.
 
        Она отвечала за его жизнь, а он отвечал за их безопасность, так как его военная профессия обязывала к этому. Для надежности он одел комуфляжные брюки и на всякий случай в задний карман положил газовый пистолет.
       «Странно всё это» - подумал полковник, но возражать не стал.
         Как могли они старались обеспечить его безопасность: выехали на рассвете, и по пустынным улицам мегаполиса ехали  медленно, как будто никуда и не опаздывали. Соблюдая все меры осторожности, они благополучно покинули город, и, прибавив скорость, вылетели на Минское шоссе.
          Обстановка благоприятствовала поездке. Они прошли все посты ДПС – никто их не остановил и не проверил документы. Удивительно, но даже дорожные хулиганы куда-то пропали. Даже не было видно мерзопакостных «шашечников».
         Но, не смотря на всё это, пассажир уж очень демонстративно проявлял своё недовольство и на каждом ухабе гневно возмущался. При этом жадно и часто пил воду, запасы которой подходили к концу.
         Полковник, вцепившись в руль, и, скрипя зубами, с трудом себя сдерживал, чтобы не вышвырнуть пассажира из машины. Он люто ненавидел иностранцев, но приходилось терпеть этого хама: рядом сидела она. Он подчинялся ей беспрекословно, потому, что тайно любил её. А у неё было задание – доставить пассажира в целости и сохранности.

         Впервые в России его увидели по телевизору.
 - Ничего, миленький! - подумали молодые женщины.
 А дети и пожилые люди были от него в восторге.
 Лишь мужчины проигнорировали его. Редко кто  таких  уважает. Так… холёный хлыщ!

         В детстве он был настолько хорошенький, что кое-кому, в прямом смысле слова, сел на голову. Имен у него было много, но ни одно из них он не воспринимал. Целыми днями он лежал у телевизора, и всё самое дорогое и вкусненькое доставалось ему – красавцу.  Но вот наступил момент, когда надо было расставаться с отчим домом.
         Он поселился у холостяка.
         На голове у него не сидел, но «Ваньку» валял пуще  прежнего, теперь уже за «компом». Сидел на кухне в темноте  вот уже второй месяц и давно потерял счёт времени. День или ночь – всё равно, лишь бы вовремя давали поесть. Но не всё «коту Масленица».
От такой жизни у него начало пошаливать сердечко, и врачи посоветовали перевезти его в Подмосковье.
         После долгих мытарств, вступив на Землю обетованную, он понял, что это его стихия.
         Кличку «Хакер» он получил, наверное, за прошлое. Но возле «компа»  больше не сидел. По большому счету плевать, как его зовут, лишь бы в дождь  домой пускали.
         Один раз ему дали маленький кусочек сырого мяса – и всё…
         Тут он вышел на тропу войны и, переловив всех хвостатых, принялся за слепых.
     Сначала переловил больших кротов, а потом принялся  за мелких. Он их ловил и топил в фонтане: они были не мясные.
     Кобеля бойцовской породы Хакер  в упор не замечал, и частенько, вальяжно развалившись после сытного обеда, спал на его месте. Когда кобель «зарывался», он нагло подходил к его миске, грыз собачий корм и плевал его обратно, а потом пил из всех его мисок: лакал кефир, и мыл свою грязную морду в питьевой воде. После этого кобель уже ничего не ел и не пил.
         Когда хвостатые аборигены поняли, что им всем скоро придет конец, они тихо ушли со двора. А Хакер перешел на ловлю птиц. Его открытый взгляд простого «английского парня» вдруг превратился в хитрый прищур российского братана. Такое поведение никому не понравилось, и ему опять стали покупать дорогой корм. Он его иногда употреблял для отвода глаз, но кто же променяет «свежатинку» на химию.
       
         Кличку ему дали  "Сноуден", и  впервые  он  отозвался.