Снег в Аду. Часть первая

- Доброе утро.
Что-то легкое коснулось моих губ, словно дуновение легкого ветерка. Но я знал что это ее поцелуй. Я до сих пор изумлялся ее поцелую. Всего лишь легкое, невесомое касание ее губ и все.
- Доброе утро соня! - послушалось чуть громче и прямо в ухо.
Я знал, что лучше будет встать. Дальше последует удар остреньким локотком в бок и кружка холодной воды в лицо.
Я открыл глаза и присел на кровати. Точнее даже не на кровати, а на деревянном топчане сколоченным мною из еле как найденных уцелевших досок на территории Армейских складов. Сверху топчана лежал ворох тряпья, покрытый огромным куском камуфляжной материи. Вместо одеяла - собственная камуфляжная куртка, вместо подушки - рука.
Но и эти условия в Зоне Отчуждения считались райскими. Скольким сталкерам в эту ночь пришлось засыпать на голом полу, на проржавевшей сетке панцирной кровати или согнувшись калачиком где-нибудь в укромном закутке.
Наш схрон представлял собой верхом комфортабельных условий, по крайней мере по меркам Зоны. И большая часть в этом практически "домашнем" уюте заслуга моего напарника. Точнее напарницы, моей второй половинки.
- Ты есть будешь? - с укоризной спросила она. - Или предпочтешь голодным в рейд идти.
- Сейчас.
Я быстро встал и пошел в тамбур чистить зубы и умываться. Зона Зоной, а гигиену соблюдать надо. Тем более, тебя любой снорк, даже с насморком, учует за километр, если от тебя будет нести как от куска гнилого мяса.
- Любимый ты знаешь, о чем я мечтаю? - послышалось из-за стенки.
- Нет, - ответил я, с трудом проговорив из-за зубной пасты во рту. В данном случае лучше было бы ответить, чем промолчать. Молчание означала бы на ее языке, что мне совершенно не интересно и я бездушная скотина и все такое прочее. Так что зубная паста неприятно сжигающая рот, покажется тебе цветочками.
- Я мечтаю вновь увидеть снег, - с мечтательным голосом промолвила она.
- Т-ы ж-е з-н-а-е-ш-ь ч-т-о в З-о-н-е н-е б-ы-в-а-е-т с-н-е-г-а, - специально растяжно ответил я вытирая лицо полотенцем. И потом, - здесь постоянно погода такая, как осенью.
- Все равно хочу, - она открыла ножом консервы и возгрузила их на столик, рядом с нарезанными кусками колбасы и хлеба. - Не здесь, а там за Периметром.
Я подошел к ней сзади и обняв ее, нежно прошептал в ушко.
- Обязательно радость моя. Вот скопим денежек на безбедную старость и вернемся.
- Точно? - тихонечко спросила она.
- Точно, - ответил я, целуя ее в щеку.
- А что тогда ты стоишь, - словно ожидая как команды, резко сказала она. - Быстро есть и собираться. А то все артефакты без нас разберут.
- Есть мой командир, - я принял стойку смирно и приложил руку к козырьку.
Она весело рассмеялась и спустя секунду, я получил то, чего и боялся с самого утра. Болезненный удар ее локотком в бок.