Сохранить жизнь

1
Середина ночи. Дикий крик с улицы разбудил семью. Крик был одиночным, затем наступила полная тишина.
Заворочалась жена, стала прислушиваться.
«Ну вот, теперь не уснет»,- подумал я. Марина, на восьмом месяце беременности, по ночам почти не спит, мучает изжога и активно ведет себя ребенок… Проковыляла на кухню, попила молока, долго ворочалась, опять встала и пошла в туалет. Наконец, через час, прижавшись ко мне, затихла.
Проснулись рано, дочери Насте с утра в школу. Седьмой класс, на уме одни мальчики, желания учится ноль. Она позавтракала, и выяснилось, что хлеб на этом закончился. Жена расстроено смотрела на пустую хлебницу, аппетит у нее во время всей беременности был отменный.
- Я сбегаю, - сказал я. Насте некогда, она уже собирается в школу…
Немного о семье. Временно живем втроем в однокомнатной квартире на четвертом этаже пятиэтажной хрущевки, разменялись с родителями. В семье ожидается пополнение, и было решено расширить жилплощадь. Через неделю, радостное событие, мы переезжаем в четырехкомнатную квартиру в новом доме…
На улице май, утреннее солнце очень яркое, и уже очень тепло. Поэтому оделся я быстро и через пять минут был в магазине. Торопился, поэтому не обратил внимания на странное поведение людей на улице. Магазин только, что открылся. Хлеб, булочки, молоко и вот я на кассе. На удивление, с утра в магазине уже была очередь из пяти человек. Вот только сейчас остановившись, я стал оглядываться по сторонам. Люди в магазине явно были взволнованы: кто-то перешептывался, кто-то дико озирался по сторонам, забившись в угол у киосков, тихо плакала девочка лет шести… На выходе из магазина, меня чуть не сбил влетевший в двери весь перепачканный парень. Он бросился, расталкивая покупателей в глубь магазина.
Я замер на крыльце магазина, в метрах пятнадцати от меня на пешеходном переходе неожиданно двое мужчин накинулись на женщину. Они легко повалили ее на асфальт и, нанеся несколько ударов, впились зубами в ее тело. Только сейчас женщина дико закричала, но ублюдки продолжали терзать ее. Когда оцепенение прошло, я кинулся в их сторону. В это же время к ним подлетел милицейский уазик. Двое постовых вылетели из авто и начали оттаскивать озверевших мужчин от женщины, которая к этому времени уже затихла. Я остановился, радуясь оперативности милиции. Но изверги оказались очень сильными и проворными. Они вырвались из рук стражей порядка и накинулись на них. Завязалась борьба, причем явно не в пользу милиционеров. Один из них был повален на спину и по нему наносились сильные удары. Второй оставался на ногах и пытался отбиться. Понимая, всю критичность ситуации, ему удалось выхватить пистолет и всадить пару пуль в своего противника, который после этого затих на дороге. Постовой бросился на помощь своему напарнику, т.к. второй изверг уже готов был вонзить в него зубы. Милиционер надеялся отшвырнуть злодея, но ему помещали. В этот момент очнулась женщина. Но боже, что было с ней, изо рта шла пена, лицо искажала дикая злоба. Она резко вскочила и, сделав всего один прыжок, сбила милиционера с ног. Все это время я стоял оцепеневший в 10 метрах от них. Рядом со мной пробежал парень, который перед этим ворвался в магазин, он кинулся к только что поверженному милиционеру и впился в его горло зубами, женщина вцепилась в руку милиционера. По дороге к нам спешило еще двое перепачканный в крови человек.
Я развернулся и побежал. Оглядываясь, я бежал домой, я так еще никогда не бегал. На мое счастье монстры кинулись в магазин, где в ловушке оказались десятки людей. Странно, домофон не работал, в холле подъезда было темно. Выставив вперед пакет, чтобы ни на кого не наткнуться, я бросился вверх по лестнице. Я несся напролом, от пролета к пролету с глазами расширенными от ужаса глазами боясь встретить в любой момент монстра. Хорошо в подъездах хрущевок нет темных закоулков. Второй этаж, третий… На четвертом этаже что-то хлопнуло и двинулось в мою сторону. Я онемел, но продолжал бежать наверх. Это была моя дочь…
- Папа, пока, я в школу.
Я схватил ее и молчком потащил вверх по лестнице. Жена услышала наши шаги и открыла дверь. Сопротивляющегося ребенка я втащил в квартиру и закрыл дверь. Настя, отбиваясь, прокричала:
- Придурок, пусти, я в школу опоздаю.
Переходный возраст, дети не очень корректны, но мне на это обращать внимания было не когда. Я все еще не мог отдышаться, пытаясь выдавить: «Туда нельзя», потащил их к окошку. Видя мое бледное и испуганное лицо, они уже не сопротивлялись.
Все наши окна выходят на одну сторону на выход из подъезда, возле которого разбит небольшой сквер. На улице светило утреннее солнце, ярко зеленели свежими листочками деревья, пели птицы… На земле под нашими окнами мужчина вгрызался в живот девочки. Девочка тихо скулила и била его ручками по голове. Тварь же издавало только чавканье и радостное подвывание.
Жена и дочь стояли бледные:
-Что это? - вымолвила жена, - помоги ей.
-Туда нельзя, там все такие, - наконец вымолвил я. Я с трудом рассказал все что видел. Мог и не рассказывать, на улице как будто начали снимать «Ночь живых мертвецов». Люди выходили из подъездов на работу, шли на остановку или к машинам и вдруг замечали озверевших окровавленных существ, которые были поблизости. По началу монстров были единицы и при виде их у людей, вышедших на улицу, возникал легкий шок, они не сразу могли понять, что происходит, и пока они принимали  решение, что им делать дальше, зомби оказывались рядом… Постепенно количество окровавленных монстров возросло, с улицы стали сильнее доносится жуткие крики и стоны...
Зомби под окнами продолжал кромсать девочку. Мое возбуждение прошло, но смотреть на Марину и Настю было жутко. Большие глаза, бледные лица, трясущиеся губы… Я не выдержал, выбежал на балкон, схватил железную гантель и швырнул ее в зомби. Шести килограммовая гантель попала прямо в центр спины монстра, раздался хруст, чавканье прекратилось, мужчина повалился на бок и так затих навсегда. Девочка уже не двигалась, лужа крови, из разорванного живота торчали кишки…

Прошло два часа, мы не отходили от окна. Марина крепко сжимала мою руку:
- Что же происходит? Что делать? Куда бежать? Что будет с нами? Где помощь?
Марина была сильно взволнована, но дрожь прошла, и лицо пылало ярким румянцем. Она лихорадочно продолжала задавать вопросы, ответов на которые я пока не знал.
- Мариш, все будет хорошо, - пытался я успокоить ее, - Одно я знаю точно, на улицу нам нельзя. Будем ждать дома.
Людей на улице сейчас уже не видно, только бродят одиночные окровавленные зомби, выискивающие новую жертву, и лежат изуродованные трупы.

На балконе под нами соседка, полная баба Валя, держалась за сердце и хватала ртом воздух. Увидев жену в окне, она кое-как выдавила:
- Есть что от сердца?
У Марины лекарств больше чем в аптеке. Зачем? Известно только ей.
- Валидол подойдет?
-Да, принеси, пожалуйста, я сейчас открою.
Марина уже пошла за лекарством, но почему то идея выйти в подъезд ей не понравилась, быстро вернулась и позвала, пыхтящую и пытающуюся выйти с балкона бабу Валю.
- Баб Валь мы лекарство Вам на веревочке через балкон подадим.
Старушка махнула рукой и осталась ждать. Марина обмотала стандарт валидола ниткой и я спустил его бабе Вале.


2
Данилыч – старый рыбак, на балконе третьего этажа (по соседнему стояку), разжигал примус «Шмель». Поставил на него кастрюльку с водой, посолил и отправился на кухню чистить картошку. Время перевалило за обед, около 15.00, не смотря на мерзость, происходившую на улицах, захотелось есть. С утра в животе ни у меня, ни у Марины, ни крошки… Примус ярко горел, в кастрюле варилось мясо, Данилыч принес в тазике картошку, поставил ее на табурет на балконе и опять отправился на кухню. Но не только я с другими жильцами наблюдал через окно за ним, во дворе напротив балкона остановился высокий мужчина… рваная кровавая рубашка, разорванные джинсы, дикие глаза, изо рта шла то ли слюна, то ли пена. С разгона он запрыгнул на решетки окон первого этажа, вскарабкался по ним на балкон второго этажа, встал на его перила и начал подтягиваться на балкон третьего этаж. Все это произошло за несколько секунд…
Данилыч входил на балкон с блюдцем, где лежал порезанный лук. Монстр в этот момент появился из-за перил. Старик выронил блюдце, попятился назад, и споткнувшись на пороге балкона завалился в зал. Зомби в один прыжок оказался на старике… Сопротивления не было, поэтому зомби удовлетворился тем, что отгрыз старику ухо. Старик не сопротивлялся и был монстру не интересен, поэтому зомби расшвыряв все на балконе, направился искать жертв в квартире. Старик жил один и только иногда к нему приезжали погостить внуки. Долго стоял грохот падающей мебели, затем хлопнула входная дверь в квартиру…
Из окна были видны только ноги старика, которые несколько минут были неподвижны, затем по ним прошла судорога и опять затишье. Мы решили, что он умер и стали прислушиваться к монстру в подъезде, который долбился в какую то дверь на нижних этажах. Не пробившись в железную дверь, из-за которой раздавался собачий лай, монстр принялся ломать деревянную дверь рядом, поняв, что это сделать проще...
Пока Марина прислушивалась к тому, что творится в подъезде, я решил заново вернуться к окну. Сделав маленькую щелочку между стеной и шторой, я выглянул… Прямо на меня с балкона третьего этажа, перегнувшись через перила, смотрел жуткий монстр. Господи, это был Данилыч! Лицо с оторванным ухом на половину залито кровью, в глазах только безумие и злоба…, изо рта обильно выделялась слюна.
Вернее сказать, он смотрел не на меня, а на этаж ниже, туда, где жила баба Валя. Я отшатнулся от окна, меня трясло от ужаса. Больше квартира не казалась надежным убежищем. Надежда, что монстров остановит железная дверь, исчезла, после того как мы увидели, как легко зомби карабкаются по балконам. Меня охватила истерика. Видимо и до жены это то же дошло. Она обхватила живот руками снизу, медленно сползла по стене, взгляд ее больших глаз был устремлен на окна. Марину бешено трясло. Такой я ее еще не видел, казалось еще немного и случится страшное, это и вывело меня из оцепенения. Некогда истерить, если нужно спасать родных. Я схватил ее за руки и потянул вверх:
- Вставай, нечего сидеть, - сказал я грубо. Марина ошарашено смотрела на меня.
- Марш в ванну, - я потащил ее, но чем ближе мы приближались туда, тем отчаяннее она вырывалась. И тут я понял, что после увиденного она не войдет в темную комнату. Я усадил ее на диван в зале, посадил Настю рядом и велел ей не отходить от матери. Сам бросился за свечкой в комод. В ванной я зажег свячу и поставил ее на раковине. Свеча ярко отражалась от зеркала и кафеля. В нашей квартире санузел совмещен, поэтому  довольно просторен. Испуганные девчонки сидели, прижавшись друг к другу, на диване. Я потащил обоих в ванну, теперь Марина не сопротивлялась. В ванной комнате мы заперлись на щеколду, смешная защита, но ничего надежнее мы придумать не могли.
Через час Марина немного успокоилась. Хотелось сильно пить. Я на цыпочках вышел  из ванной комнаты. Проверил входную железную дверь: все засовы и задвижки закрыты, закрыл на замок и вторую деревянную дверь. В зале и на кухне все окна были закрыты. Окна на кухне были зашторены короткими прозрачными и другими более плотными занавесками. В зале вход на балкон и окна прикрывали только тонкие шторы. Наблюдать за улицей было удобно с кухни, не мешал балкон, и за плотными занавесками меня не видно было с улицы. На долгое время это место станет нашим наблюдательным пунктом. Я немного сдвинул штору, чтобы в образовавшуюся шелку было видно улицу.
Жуткий Данилыч исчез. На улицах стало потише. Все меньше людей пыталось вырваться из города или прорваться в дома. Все, кто появлялся на улицах города, сталкивались с зомби, и исход встречи всегда был один, монстры побеждали благодаря своей чудовищной силе.
На дорогах машин практически не было видно, к вечеру движение совсем прекратилось. Все стоящие на улицах и стоянках авто, были искорежены монстрами. Зомби отрезали пути отступления.
Я взял на кухне остатки недоеденного вчерашнего ужина, купленные молоко и хлеб и отнес в ванную комнату. В комоде зала нашелся целый пучок разнообразных свечек и зажигалка. Свечки - это невостребованные подарки на Новый Год. Каждый год нам их систематически дарят друзья, но мы их ни разу не использовали. В комоде лежал и фонарик, только он не работал. Спасли батарейки из пульта телевизора. Все это и многое другое я стаскивал в ванную комнату.
Самое главное нам нужно было оружие. Ничего огнестрельного у нас не было, только охотничий самодельный нож, куча разных кухонных ножей и пара складных ножей. Все. Этого было мало. Продолжая искать оружие, я принес в ванную комнату небольшую кувалду и старую деревянную швабру.
Я быстро перекусил холодным ужином, это первое что попало в желудок за день, голод быстро прошел. Голова была забита совсем другим, нужно было решить, как защитить семью. Выдернул из швабры длинную круглую палку и сел в коридорчике возле ванной. Пока я заострял один конец палки, превращая ее в острую пику, поели и мои девчонки. На удивление они плотно поужинали и выглядели почти спокойными.

3
Первая ночь. Мы с Мариной спим на полу, между унитазом и ванной, постелив под себя одеяла и пуховики. Настя спит прямо в ванной, накидав в нее подушек, мягких игрушек и одеял. Чугунная ванная кажется ей более надежной защитой. В комнате стоит непроглядная темнота, дверь закрыта на щеколду, окон нет.
Где-то рядом, раздался грохот разбитого окна, звон падающей посуды и истошный крик бабы Вали. Шум продолжался всего несколько минут, затем все стихло. Монстры были на третьем этаже под нами, забраться к нам им бы не составило труда!
Настя потихоньку вылезла из ванной и прижалась к нам. В руках у Марины и Насти по ножу, на шеях крестики, я держал направленный на дверь кол. Так мы и просидели, прижавшись, друг к другу, всю ночь. Кроме отдаленных криков нас в эту ночь больше ничто не тревожило.
Утром, отодвинув протестующую Марину, я вышел из ванной комнаты. В квартире ничего не изменилось, входная и балконная дверь заперты, все окна на месте…..
Неожиданный стук во входную дверь. Затем снова и снова. Мы оцепенели. Стук кулаков с дверь продолжался. Я на цыпочках подошел ближе.
- Я знаю, что Вы здесь, - услышал я голос бабы Вали. Голос был чудовищный, хриплый и жуткий. Я побоялся подойти к глазку. Удары продолжались еще минут пять, затем стихли. Мы не шевелились, боясь, что монстр услышит.
И только мы успокоились, как удары начались снова. Это были громкие звонкие удары, чем-то тяжелым и твердым по нашей двери. Звон от ударов закладывал уши. Удары, не прекращались, становились все сильнее и сильнее.
Открыть двери и попробовать убить чудовище пока оно не разрушила нашу единственную защиту, или спрыгнуть к ней на балкон, пройти через ее квартиру и попробовать напасть на нее сзади? Все эти мысли пронеслись в голове. Марина будто чувствуя это, вцепилась в мой рукав.
Спас нас другой монстр. Его привлек шум, издаваемый старухой. Он накинулся на нее сзади и стал рвать зубами. На площадке завязалась долгая борьба. Периодически, тела, крутящихся в смертельной схватке монстров, врезались в нашу дверь. Добрячка баба Валя, полный человек который раньше передвигался с трудом, сейчас была сильным и ловким чудовищем. В конце концов, ей удалось подмять под себя другого зомби. Придавив его всем своим жирным телом, она стала душить его, и как он не извивался, выбраться из-под нее не мог. Казалось, шансов у него нет, но монстр не хотел сдаваться, свободной рукой он нащупал молоток, которым перед этим орудовала баба Валя, и нанес ей несколько ударов в голову. Баба Валя пошатнулась, завалилась назад и покатилась по ступенькам. Монстр, брызгая слюной и не выпуская молоток, покачиваясь, пошел следом за ней. Удары молотка по мягкому телу разносились еще несколько минут.

4
В середине дня стук во входную дверь, стук в дверь к соседям, еще стук.
- Помогите, помогите, откройте, - по площадке металась молоденькая соседка Сара со второго этажа. В глазок было видно, что она перепачкана кровью, одежда разорвана. Мечется по площадке и стучится в каждую дверь.
Почему она в крови, где ее малыш? Эти вопросы остановили мое решение сразу открыть дверь. Через минуту щелкнул замок, и дверь напротив открылась. Хромой сосед Сергей позвал Сару. Ждать ее было не нужно, прямо с середины площадки она сделала мощный прыжок и вместе с Сергеем влетела в квартиру. Сосед от падения видимо потерял сознание, не двигался. Сара обошла квартиру и не найдя больше жертв вернулась к телу. Усевшись сверху, она вонзила зубы в его руку в районе плеча. От боли Сергей пришел в себя и пытался столкнуть ее, что еще больше раззадорило ее. Она рвала плечо зубами до тех пор, пока не обгрызла руку до сустава со всех сторон. Встав обеими ногами на Сергея, и не обращая внимания на то, что он еще дышит, она рванула руку вверх. Хруст и рука отошла от тела. Теперь Сергей ей был не интересен, взяв руку за указательный палец, она как игрушку потащила ее за собой. Рука оставляла алую полосу по полу подъезда.
Она прошла мимо нашей двери и стала спускаться вниз. Я очень близко увидел ее лицо, залитое кровью. Ранее симпатичные черты исказило безумие, жажда смерти. Господи, я не хотел бы стать таким монстром!!!

…Мои девчонки продолжают сидеть в туалетной комнате и не хотят выходить из нее, говорим мы очень редко и только тихо-тихо на ухо. Я передвигаюсь по квартире медленно на цыпочках. Проблемы с питанием и питьем пока нет. Есть трехлитровая банка квашеной капусты, соленые огурцы, несколько банок консервы с овощами, полбулки хлеба, морковка, свекла, картошка, крупы макароны и т.д. Вся пища сырая и холодная, но и этому рады. Молоко и кипяченую воду из чайника допили еще утром, но в запасе есть две трехлитровые банки с водой, отстаиваем для аквариума, да и в кувшине-фильтре с литр остался.
-В крайнем случае, у нас есть аквариум с водой, - пошутил я, закончив проверять запасы. Марина посмотрела на меня, как на больного, она терпеть не могла рыбок и тот запах ила, что шел из аквариума. Надеюсь, до этого не дойдет.

5
Ночь. Ванная комната закрыта на щеколду. Настин крик разбудил нас. Она кричала очень громко. Темно, ничего не видно. Вскочив, я включил фонарик.
В ванной кроме нас никого нет, а Настя кричит с закрытыми глазами. Я начал ее трясти, пытаясь разбудить. Крик закончился, она открыла глаза и стала пятиться от меня, буксуя ногами по мягким игрушкам. Глаза огромные, пытается кричать, но вместо этого раздается хрип. Видимо свет от фонарика и остатки сна создавали еще жуткие картины.
- Настя, это я, проснись, проснись, - шептал я.
- Настя, что случилось? – спросила Марина, пытаясь подняться.
Настя, перестала семенить ногами и заплакала. Сквозь слезы она произносила:
- Вас с папой съели, съели.
Марина, наконец, смогла подняться и обнять ее, присев на край ванной. Я обнял Настю с другой стороны. Так мы и сидели, вслушиваясь в ночь. По подъезду раздавались шаги. Они то поднимались вверх, то снова спускались. Видимо нас услышала одна из тварей. Затем все стихло.
Прошло полчаса, мы уже начали дремать, как вдруг услышали удар, и звон разбитого стекла. Это было совсем рядом, в нашей квартире. Что-то тяжелое прыгнуло на пол в зале. Тяжелые шаги, яростное дыхание. Неизвестный стал крушить мебель в начале в зале, а затем отправился на кухню. Он искал нас…
Девчонки тряслись, дыхание было громким, еще не много и казалось, они начнут вопить в истерике. Молча, я впихнул каждой из них в руку нож. Во вторую руку Марины я вставил выключенный фонарик.
- Как только дверь откроется, свети ему в глаза, - еле слышно шептал я ей, - Слышишь меня?- я почувствовал, как Марина мотает головой.
Настя сжалась в ванной, выставив перед собой ножик. Марина, отошла в сторону от двери и навалилась на ванну. Я встал напротив двери, выставив перед собой длинный кол. Шаги приближались, не найдя нас в квартире, чужак направился к ванной комнате. Дверь дернулась. Поняв, что она закрыта изнутри, монстр издал душераздирающий вопль. Внутри все сжалось. Стоять в темноте и слушать, как к тебе приближается смерть невыносимо страшно.
Резкий рывок, щеколда отлетает, и дверь полностью раскрывается, в проеме возникает огромная черная масса. Свет фонаря ударяет монстру в глаза, это на секунду останавливает его движение к нам. Я со всей силой бью монстра в грудь колом и затем наваливаюсь на него всем телом. Удар мощный, кол проходит между ребер, но зомби даже не отошел ни на шаг. Монстр прыгает и валит меня с ног. Все это время я крепко держал кол как копье, поэтому, когда я упал на спину, монстр оказался надо мной. От падения и тяжести монстра кол пробивает его насквозь и сантиметров на десять торчит из его спины. Но зомби не сдается, он вцепился в меня руками и тянется ко мне своим перекошенным и брызжущем слюной ртом. Только кол и моя выставленная вперед левая рука мешают ему впиться в меня. Он рвет руками мою одежду, брызгает слюной и все глубже насаживается на кол. Его жуткое лицо все ближе и ближе… Вдруг все потемнело, я почувствовал как тело зомби сотрясают удары.
Марина, отбросив фонарик и схватив нож двумя руками, вонзала его в спину монстра. Удар за ударом, удар за ударом, удар за ударом... Я подумал, что этот ужас ни когда не кончится. Монстр уже перестал шевелиться на до мной, я лежал в луже крови, а Марина продолжала долбить его ножом.
- Марина, перестань, он мертв, - пытался я докричаться до нее. И только после третьего моего крика она  остановилась и затихла в глубине ванной.
Темно. Я начал выкарабкиваться из под монстра, со всей силы швырнув его в сторону, он грохнулся справа от меня у стенки. Руки липнут, ноги скользят. Нащупав на батарее полотенце, протер руки. Достал зажигалку из кармана, нужно найти фонарик. Мерцающий огонек зажигалки осветил комнату: большие и испуганные глаза Насти, сжавшейся в ванной, усталое и отрешенное лицо Марины, сгорбившейся на краю ванной. Фонарик валялся возле унитаза. Пару раз щелкнул кнопкой, фонарик заработал.
Монстр, был огромен, это был мужчина длиной под два метра. Он лежал в луже собственной крови, лицом кверху. Звериная маска так и застыла на нем навсегда.
- Выкинь его немедленно, выкинь его! - вдруг закричала Марина.
- Хорошо малыш, хорошо, только тише.
Я подошел к монстру, схватил его за корпус, попытался приподнять и не смог. Такое чувство, что он весил тонну. Поставив ему ногу на грудь, я вынул кол.
В начале я хотел выкинуть его в подъезд, но сейчас в темноте открывать дверь в квартиру было бы не безопасно, в глазок ничего не видно и не ясно, что скрывается в темноте. И тут мне пришла идея, я решил утащить его на балкон и разместить там, в виде пугала. Я схватил его за ботинки и поволок через зал. Теперь я увидел разрушения, которые учинил незваный гость в зале. Покореженный телевизор в углу, валяющий, посреди зала сервант с разбитой посудой, перевернутое кресло и т.д. Обходя и карабкаясь через все это, я тащил монстра к балкону.
Зомби забрался на балкон и разбив окно попал в зал, об этом свидетельствовали огромная дыра в окне и куча осколков под ним.
С трудом, но мне удалось сделать то, что я задумал. Я частично высунул труп сверху через перила балкона. Теперь окровавленный гигантский монстр должен показывать всем, что в нашей квартире уже побывали зомби. Я очень надеялся, что это поможет отвадить других зомби. Не стал заделывать и окно, лишь наставил крупных осколков на его низ (если кто полезет, то станет слышно).
Вся наша пастель на полу в ванной комнате была  залита кровью. Мы пол часа молча терли пол и стены остатками чистой ткани. Собрали все в узел и сложили возле разбитого окна. Туда же скидали и всю нашу кровавую одежду. Руки и лицо оставались в крови. У нас в баре хранится несколько бутылок заграничного алкоголя, память от Duty Free в Египте. Мы с Мариной, смачивая тряпки в виске, протерли друг друга. Защипало плечо, Марина увидела на моем плече длинную царапину. Все-таки, зомби задел меня своими когтями.
- Марина, закройся в ванной, - моя голова закружилась, всего трясло, я очень боялся, что началось заражение, и я стану зомби.
- Я без тебя не пойду, - она обняла меня и начала плакать.
- Я буду рядом у двери… и держи нож всегда в руках.
Я кое-как утащил ее в ванну комнату и уговорил запереться. Щеколда сломана. Марина примотала бельевую веревку к ручке двери, а другой конец к ножке ванной. Так даже будет надежнее, чем со щеколдой. Я сел снаружи в коридорчике с колом в руках и складным ножом в кармане. Навалился спиной на дверь. Страшная усталость, все тело ломит…
- Андрей, ты как? – Марина за дверью волновалась.
- Все нормально, еще не превратился.
Очень хотелось спать, тело жутко ныло, голова кружилась, но Марина каждые пять минут спрашивала как мое самочувствие. Она сейчас напоминала глупого ослика из мультика «Шрек», который спрашивал: «Мы приехали?». Так и не заснули до утра.
При свете солнца я осмотрел себя в зеркало, вроде такой же, как и был, глаза не злые, пены изо рта нет…
День прошел спокойнее, сидели в ванной комнате, прислушивались. Дверь держали открытой, с закрытой очень душно и совсем темно… Мы с Настей ели квашеную капусту, сырую морковку и картошку. Сильнее сказались события ночи на Марине. Ее мутило, кушать она отказывалась…

Ближе к вечеру раздался шум мотора и выстрелы. По улицам выписывал круги большой джип. Четыре пьяных молодчика в нем, развлекаясь, постреливали по зомби. Зомби, привлеченные шумом, стекались к джипу со всех дворов. Когда джип проезжал мимо домов, то из многих окон звучали призывы о помощи. Но отморозкам было все равно, они приехали не спасать, они искали острых ощущений. Выстрелы, ржач, по поводу прикольно разлетевшихся мозгов, глоток виски и снова стрельба. Джип ездил по центральным улицам довольно быстро, только единичные зомби успевали подбежать к нему, и тех ждала пуля.
Из подъезда, стоящего вблизи к дороге дома, выскочила женщина с ребенком лет трех на руках. Она неслась к джипу наперерез с криком о помощи. До джипа оставалось метров двадцать… Из придорожных кустов на встречу машине выскочил очередной монстр, за машиной метрах в сорока бежало с пару десятков зомби. Джип не сбавлял скорость, женщина не сдавалась, надежда на спасение придавала ей сил. До джипа оставалось шесть метров, он почти был напротив женщины. Монстр, не обращая на женщину внимания, то же мчался к джипу.
Раздались два выстрела: зомби с простреленной грудью распластался на асфальте, другая пуля попала женщине в плечо. Она споткнулась и выронила ребенка. Джип пронесся мимо. Через несколько секунд раненая женщина и ребенок были окружены толпой бешеных зомби…
Джип сделал круг по кварталу и повторно пошел по тем же улицам, хотя от шума зомби на них прибавилось. Видимо безнаказанность совсем вскружила голову отморозкам. Теперь они не только стреляли, но и пробовали давить попадающихся на их дороге монстров.
Когда джип проезжал мимо сгоревшего автобуса, раздались выстрелы, но не из джипа, а по джипу. Одна из пуль задела водителя, и он крутанул руль в сторону. Машина перескочила через бордюр и врезалась в кусты. Раненый водитель снова завел машину, а его напарник помог ему включить заднюю скорость. Треща ветками, джип медленно вернулся на дорогу. Но в это время к нему подлетело с дюжину  зомби. Еще десятки монстров неслись к джипу с разных сторон. Ошалевшие, от аварии люди, не успели закрыть окна в машине. Зомби с разбегу врезались в открытые окна, другие прыгали на капот и крышу машины. У некоторых из них в руках были дубины и кирпичи, которыми они стали бить по крыше и стеклам. Те зомби, что втиснулись в окна, руками и зубами рвали все, что им попадалось на пути.
Джип так и не успел тронуться вперед, откатился еще с метр назад и заглох. Раздалась пара выстрелов, в салоне закипела борьба. Водителя через окно монстры вытащили наружу, с десяток зомби буквально разорвали его на части. Зомби лезли в машину через окна, разбитые стекла и открытую дверь водителя. Сколько их набилось в машину, уже сложно было понять, они рвали руками и кусали людей и друг друга. Несколько минут машина изнутри напоминала клубок из шевелящихся кровавых тел… Из машины смогли вылезти только пара окровавленных зомби, остальные были мертвы или зажаты в смертельном клубке.

6
Как и откуда взялись зомби, никто не знал. Одно было ясно, что эпидемия носит массовый характер. Вот уже седьмой день мы прячемся в квартире, надежда, что нас спасут, исчезает с каждым днем. В город не введены войска, нет отрядов милиции. Может, наш город закрыт на карантин, или его обнесли колючей проволокой и теперь никого не выпускают из него? Мы не знали ответов, информации взять было не от куда. Не было электричества, не работали ТВ, радио, над городом не кружились вертолеты. Впереди нас ждала неизвестность…
Зомби не любили дневной свет. Он не убивал их как вампиров, но видимо вызывал раздражение и боли в глазах и голове. Поэтому днем из домов и подвалов они выскакивали только при виде очередной жертвы. Днем город представлял собой жуткое зрелище, пустынные улицы, разлагающиеся трупы, дымящиеся, исковерканные машины, разбитые окна домов. Только иногда, кто-то из не зараженных людей, делал отчаянную попытку прорваться…
Мужчина с грудным ребенком на руках, пригнувшись, перебегал от дома к дому. Он прижимался к стенкам домов в надежде, что так будет менее заметен. Какое то время ему это удавалось… Он, как и многие, мечтал вырваться из города. Но сейчас, не только мы наблюдали за ним из окон дома. Зомби стали выскакивать один за другим. Некоторые из них выбегали из подъездов, кто-то прыгал из окон и балконов нижних этажей… Человек, перед ними, имел фору метров тридцать, но в руках у него был ребенок. Мужчина, видел зомби и больше не таясь, побежал по прямой дорожке. Он бежал очень быстро, тут сказывалось не только отчаяние, скорее всего он был хорошим спортсменом. Даже зомби, при всей их бешеной силе, не могли догнать его. Штук восемь мутантов неслось за ним огромными скачками. Но сейчас он бежал по открытой местности и был виден со всех сторон. И вот уже на встречу ему выпрыгивают из домов зомби. Мужчина начал петлять, пытаясь обойти встречных монстров. Резко сворачивая, он обхитрил двух зомби. Прямо ему на встречу бежала молоденькая девушка, она остановилась и стала ждать, куда он свернет. Мужчина сделал резкий крюк вправо, в сторону, где было меньше зомби. Прямо с места девушка сделала длинный прыжок, она вытянулась в воздухе, выставив вперед руки. Ей удалось, лишь на долю секунд, зацепится за штанину мужчины. Он споткнулся, чтобы не упасть подставил руки и выронил ребенка. По инерции он пробежал еще несколько шагов, развернулся и бросился к ребенку. Возле ребенка уже была она. Мужчина не сдался, с разгону он врезался в нее корпусом и отшвырнул на несколько метров, схватил ребенка. Он готов был продолжить бег, но было поздно. На его спину запрыгнул ближайший из монстров и обхватил шею руками. Руки у мужчины были заняты ребенком, и он не мог стряхнуть его. Зомби впился зубами в его шею…

Ночью город менялся. Из домов на улицы вылизали кровавые монстры. Они искали новых жертв. Раздавался звон разбитого стекла, крики, плач. Большинство людей, как и мы, были в ловушках в своих квартирах. Не имея возможности вырваться из города, приходилась прятаться и ждать когда за тобой придет монстр. Кто-то пытался заколотить досками окна и двери, рассчитывая укрепить свое жилище. Но тем самым они сразу привлекали к себе зомби. Досками зомби не остановить…
Что мы уже узнали о зомби. Это были не тупые и медленные мертвецы, как это показывалось в фильмах. Больше это напоминало болезнь - заражение, каким-то странным вирусом бешенства. Больные не умирали, но они теряли все положительные человеческие качества. Оставались только жажда убийства, ненависть на вес белый свет и звериная дикая ярость. Зомби убивали все живое, что попадалось им на пути. Они кромсали жертву до тех пор, пока она шевелилась. Как только, человек прекращал сопротивляться или терял сознание, он становился им не интересен, и они бросали его. Покусанные и зараженные люди через несколько минут сами становились монстрами. Кровь у них быстро сворачивалась, раны заживали. Многие из них имея смертельные раны, в нормальной жизни умерли бы, но в облике монстра они продолжали жить.
Иногда зомби нападали друг на друга, ведь они ненавидели все что движется, и в схватках побеждал сильнейший. Поэтому зомби были одиночками, только на время погони за очередной жертвой они временно объединялись.
Повторюсь – зомби были людьми, утратившими все человечное. Среди людей и раньше водились такие твари, только они были не заразные, и мы их называли отморозками. Голос у зомби сильно менялся, становился хриплым из-за спазма в горле, из-за этого же спазма зараженный не мог глотать слюну. Монстры продолжали думать, могли использовать предметы и оружие. Только зачастую злоба и бешенство при виде жертвы затмевали им мозг, и они не могли уже мыслить разумно, звериные инстинкты рвались наружу.
При поиске жертвы зомби были хитры и коварны, видимо многие звериные инстинкты проснулись в них. Они могли прикинуться раненым человеком и просить о помощи, как это было с соседкой Сарой. Могли подкинуть приманку или заманить в ловушку…
На улице раздался плач, прямо посреди двора стоял двухлетний малыш и плакал. Смешные кучеряшки, чистая, не перепачканная кровью одежда. Откуда взялся ребенок, и что стало с его родителями, было не известно. Двор был пустынен, лишь в окнах прилегающих пятиэтажек иногда мелькали тени. Ребенок покрутил головой и от одиночества опять продолжил тихо плакать. Прошло пол часа, ребенок, продолжая всхлипывать, пошатываясь, побрел по тропинке. Одинокая фигура медленно идущего малыша не могла не растрогать. Тихо скрипнула дверь ближайшего подъезда, к малышу бежал мужчина лет тридцати. В окне первого этажа, переживая, за ним наблюдала его жена.  Мужчина схватил опешившего ребенка на руки и побежал обратно к подъезду. Как по сигналу, со всех домов стали выскакивать зомби. Но путь к подъезду у мужчины был свободен. Он подлетел к дверям в подъезд и успел заскочить во внутрь, раньше, чем зомби успели подбежать к нему. Его семья жила на первом этаже, у них стояли решетки на окнах, и была прочная железная дверь, только это видимо еще спасало их от вторжения монстров.
Дверь в квартиру закрылась прямо перед носом зомби. Монстры с дикими криками в ярости прыгали на нее. Но зомби теперь знали, где живут люди. Пока часть из них долбилась в дверь, другие полезли на решетки на окнах. По нескольку зомби висели на решетках и трясли их. Раздался хруст, это отошло одно из креплений на окне. Сразу же на этом окне повисло еще несколько монстров, и через минуту решетка была вырвана. В окно полезли все бывшие на улице зомби. Шум борьбы продолжался не долго… зомби разорвали живших в квартире мужчину и женщину лет тридцати и пожилую пару. Затем чудовища устроили бойню друг с другом, грохот и завывания доносились еще очень долго. До этого, один из монстров успел вынести на улицу на руках ребенка. Ребенок нужен был ему как приманка и сейчас монстр отправлялся в очередной двор. Интересно, был ли ребенок здоров или был заражен? Я этого никогда не узнаю, т.к. не успел он пройти несколько шагов, как к нему неожиданно подскочил огромный зомби в камуфляже и огромной дубиной нанес несколько смертельных ударов и по монстру и по ребенку…

Заражение и превращение происходило, если слюна зомби попадала в кровь человека. В основном это происходило через укус. Превращение происходило в течение 3-5 минут. Зараженного человека можно было определить не только по зверскому выражению лица, но и по постоянно обильно выделяющейся слюне. Из-за спазма, перекрывшего горло, зомби не могли проглотить слюну, и она струйкой стекала у них по подбородку. Из-за этого же спазма зомби не могли проглатывать пищу, чаще всего это были кровь и мясо их жертв, что приводило их в неописуемое бешенство. Голод и жажда заставляли этих тварей вылезать из подъездов и квартир, где они прятались, и искать новые жертвы, но они все равно не могли утолить их. Не сразу, но мы заметили, что чем дольше человек находится в облике зомби, тем больше он меняется. С каждым днем он сильно худеет и через несколько недель становится похож на скелет обтянутый кожей, он уже не так силен и передвигается медленно, постепенно исчезает и голос. Заражение действует и на мозг и к этому времени, в зомби остаются только звериные инстинкты. Такие монстры напоминают классических зомби, которых мы раньше видели в кино. Медлительные и страшные.

7
Шел восьмой день, как началась эпидемия. Убитый монстр на нашем балконе действовал как пугало. Никто больше не проникал в нашу квартиру, хотя мы часто слышали совсем рядом шум и звон разбитого стекла.
У нас оставалось еще немного квашеной капусты и килограмма два сырой картошки. Были крупы, которые мы заливали водой и жевали, так же мы поступали и с макаронами. Мы все немного похудели. Легче всего такую «диету» переносил я, т.к. у меня в теле всегда было с пяток лишних килограммов. Сейчас, несмотря на слабое головокружение, я чувствовал легкость во всем теле. Худенькая Настя, постоянно испытывала чувство голода, растущий организм требовал усиленного питания. Страх и голодание сказались на ребенке: на бледном лице выделялись большие испуганные глаза, ее часто трясло, появились боли в животе. Но хуже всего было Марине: ужас прошедших дней, неправильное питание, нехватка воды и витаминов, неудобная поза (ведь все восемь дней она просидела в ванной комнате), душное помещение - все это отразилось на ней. Ее часто мутило, мучила изжога, появились сильные боли в области груди и таза. Но больше пугало ее психическое состояние, то начинались всплески истерики, то наступала полная апатия. Она постоянно боялась чудовищ, боялась за малыша, когда не слышала, как он шевелится, но больше ее пугало будущее - жизнь среди смерти и монстров…
На улице теплело с каждым днем. Дни были солнечными, пели птицы, ярко цвела сирень под окнами, но мы не чувствовали ее запах… Наш оберег - труп на балконе, трупы в подъезде и на улицах, все это стало разлагаться. Запах вначале не сильный, рос с каждым днем, вызывая головокружение и тошноту. Мы не могли убежать от него и спрятаться, он проникал везде, через все щели. Лишь по ночам, иногда, когда появлялся легкий ветерок, становилось легче… Мириады мух, кружились над трупами, от их жужжания стоял звон в ушах. Они проникали в квартиру, и их становилось все больше и больше… Жуткое зрелище вызывали птицы и животные. С десяток ворон сидело днем на каждом трупе. Они рвали их своими мощными клювами, выклевывали глаза, превращая тела в кровавое месиво… Собаки, оставшись без хозяев, умирали дома или были растерзаны или покусаны зомби. Бродячие голодные псы вкусив человеческого мяса, заражались и кидались на все живое. Они  вступали в смертельную схватку друг с другом, гонялись за воронами или кидались на зомби.
Находится в ванной комнате, становилось все сложнее. И дело было не в том, что данное помещение не приспособлено для постоянного и комфортного нахождения в нем, проблема была в другом. Все наши испражнения в унитаз не смывались и накапливались в нем. Из-за ограничения в пище и воде мы реже ходили в туалет, но все равно унитаз забился и постепенно наполнялся. И хотя он был закрыт крышкой, вонь из него стояла невыносимая. Мы решили больше не пользоваться им, закрыли его полиэтиленом и обмотали скотчем. Постепенно запах экскрементов исчез. Для того чтобы ходить в туалет мы приспособили большое металлическое ведро с крышкой, которое когда оно не было нужно я уносил в зал и тщательно закрывал. Мы очень боялись, что наши запахи привлекут монстров…

Как мы не экономили, утром на восьмой день у нас закончилась вся вода. Ни в банках не в фильтре ничего не осталось. Сразу перехватило горло и казалось еще не много без воды, и ты умрешь.
До этого я заметил, что в холодильнике растаял лед, и лужицы от него еще оставались на дне морозилки. Я взял чистый платок и собрал остатки в тарелку, напоил Марину и Настю. Чуть полегчало, но чтобы покушать, нужна была еще вода. Я повторно обшарил зал и кухню, но кроме спиртного ничего не нашел.
В ванной на меня уставились две пары голодных и измученных глаз. И тут мой взгляд упал на пластиковые трубы. Я принес в ванную комнату ключи и маленький тазик. Главное не шуметь. Для начала отвернул руками шланг душа от крана. В его сгибе скопилось немного воды, с полстакана я вылил в тазик. Пока девчонки решались, кто первый из них ее попробует, я полез к трубам с холодной водой под раковиной. Пластиковые трубы легко собираются, думаю, и разобрать их будет не сложно. Очень тихо я подобрал нужные ключи к тройнику между трубами. Очень медленно я стал откручивать гайку, прижимающую пластиковую трубу к штуцеру тройника. Хорошо, что я заменил трубы, со старыми металлическими я бы ничего не смог сделать. Гайка отвинчена и я забрал пустой тазик у Марины. С трудом, но мне удалось снять трубу со штуцера. И о чудо! Вода потекла в тазик, причем наполнялся он очень быстро.
Я попросил Марину подать пластиковый тазик побольше. В итоге мы набрали более двух литров воды. То же самое я проделал и с трубами горячей воды, где воды набралось почти столько же. Мы продлили свою жизнь еще на три дня…

8
Все эти дни Марина и Настя находились в ванной комнате и не выходили из нее. Но душное и темное помещение давило на них, и наконец, преодолев страх, они решились выйти из него. Их выход напоминал прибытие космонавтов на неизвестную планету. Очень осторожно они вышли в коридор и с опаской выглянули в зал. Они жмурились и походили на бледных слепых мышек. Все вызывало у них удивление: раскиданная мебель, пятна крови. Они как дети радовались солнечным лучам в комнате и мухи уже не вызывали у них отвращение. Когда они, наконец, вошли в зал, то увидели труп на балконе. Голова монстра была истерзана птицами, глаз не было, на белом черепе еще остались куски мяса и волос. Настя, тихо вскрикнула и рванула в ванну, Марина, схватилась за мою руку, присела на колени, ее вырвало. Десять дней они просидели в ванной комнате, они не видели, того что происходило на улицах и исклеванный, гниющий труп, жутко напугал их. Я долго успокаивал и уговаривал Настю не бояться трупов, и на следующий день она смогла выйти из ванной комнаты.

Прошли два дня и эта вода закончилась. Мы с первых дней эпидемии пытались экономить воду. Но с каждым днем в рационе уменьшалось количество сырых овощей, квашенной капусты, мы были вынуждены чаще питаться замоченной в воде крупой, делать из муки лепешки. На все эти приготовления нужна была вода. Я очень боялся за самочувствие Марины и Насти, поэтому заставлял их пить воду и сильно не экономить ее.
Выбора не было, во рту все пересохло, горло перехватывало, мы пошли к аквариуму. Я знал, что он нам понадобится и еще неделю назад вынул от туда всех рыбок, пока они не стали в нем умирать с голоду. У нас маленький аквариум, в нем около двадцати литров воды, но для нас сейчас это был словно океан. Через кувшин-фильтр мы пропустил всю воду из аквариума, и разлили ее в трехлитровые банки. Получилось шесть трехлитровых банок и чуть меньше литра в кувшине. Но Марина упорно отказывалась пить данную воду, живот у нее последнее время сильно крутило и резало, и она боялась еще больших расстройств. Я героически выдул полстакана воды, прямо у нее на глазах. Да, запах у воды был мерзкий, но вкус был как у обычной воды, может фильтр в этом помог. Прошел час, со мной ничего не случилось, даже Настя не выдержала и стала пить. Марине явно становилось все хуже, она была бледной, руки тряслись, начинались спазмы желудка… Чтобы убедить Марину в три банки я добавил по две угольных таблетки, а в другие три по чуть-чуть марганцовки. Я убеждал ее, что это обеззаразит воду. Для верности я снял с Насти и кинул в банку, которую планировали выпить первой, серебряный крестик с цепочкой. Не знаю, что из этого помогло, но Марина согласилась и начала пить прямо из банки. Через полчаса она смогла покушать, и ей постепенно стало легче.

9
Шли дни, мы все реже видели на улицах зомби, все реже по ночам раздавались крики. Иногда казалось, что в этом мире мы одни. Мы начинали надеяться, что можно выйти из дома и, набрав в заброшенных магазинах продуктов, уехать из города. Но нам это только казалось… Зомби, отчаявшись найти новые жертвы, затаились в темноте квартир, подъездов и подвалов. Иногда, мы видели выживших людей. Голодные, они вынуждены были выходить из квартир и, искать пропитание в ближайших магазинах. Мы видели, как на обессиленных людей набрасываются монстры. Видели как, по мановению волшебной палочки, на улицу вылезали медленные худые зомби, и более мощные и свирепые, те, кто был заражен недавно. Люди погибали или превращались, а наши надежды на спасение исчезали.
Мы прятались в квартире уже три недели и нас стали пугать, не только нехватка продуктов и воды, но и то, что скоро должны были начаться роды. У Марины в первую беременность было кесарево сечение, и поэтому мне с трудом удалось уговорить ее на второго ребенка. Судя по срокам, роды должны были начаться через две недели, операция же планировалась на десять дней раньше. Мы не знали, что нам делать, как провести роды и что будет потом. Я очень боялся за жизнь Марины и будущего малыша. Марина последнее время чувствовала себя все хуже и хуже: боли в животе, спине, тазе, постоянная тошнота и изжога. Но хуже всего было ее психическое состояние, все чаще ее охватывала апатия. Она часа могла молчать и думать о чем-то. Затем она прощалась со мной, говорила, что во время родов она умрет, и просила сберечь ребенка и назвать его Никитой. Это было ужасно, Настя начинала тихо плакать, в итоге не выдерживал и я. Втроем, обнявшись, сидели мы на полу в ванной комнате и подолгу плакали... Иногда Марина начинала сильно волноваться, она металась по квартире и говорила, что нам нужно бежать из города до появления ребенка. Она была права, когда появится малыш, то он начнет плакать. Его не заставишь молчать. И тогда за нами придут зомби. Но выходить на улицу было равносильно самоубийству.
Мы все сильно похудели, в организме появилась неприятная слабость. Нас преследовало головокружение, все меньше сил оставалось у нас на борьбу за жизнь. Продукты и вода заканчивались, их осталось максимум на один день…

Марина не отходила от меня не на секунду, она боялась, что я решусь выйти из квартиры. Но выбора у нас не было, либо умереть голодной смертью не выходя из квартиры, либо попытаться что-то сделать.
Я уже давно наблюдал в глазок двери за квартирой по площадке напротив. Входная дверь была широко открыта, в ее проеме в коридорчике квартиры лежал труп без руки. Вот в эту квартиру я и хотел пробраться. Какие-то запасы наверняка должны были в ней остаться. В подъезде уже неделю не было слышно никакого шума. Шансов пробраться в квартиру соседа незамеченным было много.
На следующий день, часам к одиннадцати, когда солнце стало ярко светить в наши окна, я был похож на человека, собравшегося на северный полюс. На плечах у меня был пустой рюкзак, в руках кол, в карманах лежало пару ножей. Я надел на себя пару толстых штанов, зимние ботинки, кофту и старый толстый пуховик. На голову надел старую меховую шапку, шею обмотал длинным шарфом, на руках кожаные и рабочие перчатки. Я надеялся, что такой наряд сложно будет прокусить и это позволит мне избежать заражения. Стало сильно жарко, голова закружилась, сказывался недостаток жидкости в организме. Нужно было действовать. Перед этим я три часа стоял у двери, прислушивался и смотрел в глазок. Марина наблюдала за улицей. Перед выходом я несколько раз повторил Марине, что и как она должна была делать, но такое чувство, что она не слышала. Она вцепилась в мой пуховик и тихо плакала. Я еще раз повторил все заново, но уже для Насти.
Очень медленно и тихо я открыл металлическую дверь нашей квартиры, чуть высунул голову. Жуткий трупный запах ударил в нос, вызвав рвотный спазм, я натянул шарф на лицо, оставив только глаза. На площадке, на лестницах ни кого живого не было видно. На площадке между третьим и четвертым этажом, лежал в неестественной позе труп бабы Вали с размажденным черепом. Я прислушался, в подъезде стояла тишина, лишь жужжание мух нарушали ее. Соседняя по площадке металлическая дверь была закрыта. Я толкнул ее рукой, не двигается. Следующая по площадке деревянная дверь казалась приоткрытой, но мне некогда проверять, нужно было действовать. Марина закрыла за мной дверь, я почувствовал, как она наблюдает за мной в глазок. Тихо ступая, я пошел к квартире Сергея. Труп лежал прямо в коридоре, мешая закрыть за собой входную дверь. Куча мух взлетела с него при моем приближении, открыв изуродованное тело. Там, где раньше начиналась рука, торчала кость ключицы,  в ране ползали белые опарыши. Мухи лезли в глаза, мешая сосредоточиться. Я решил не шуметь и не двигать труп, чтоб закрыть дверь. Весь пол коридорчика был залит кровью, она уже высохла и не липла. Прямо по ней я прошел в зал. Я быстро заглянул на кухню и в ванную. В квартире никого не было. Я снова вернулся в зал и замер… Напротив окна на стене висела сабля. Ни какая-то китайская подделка, а самая настоящая изогнутая казачья сабля. Я впервые за три недели обрадовался. Я радовался как мальчишка, получивший новую игрушку. Деревянные ножны, обтянутые кожей, острое лезвие, клинок украшали растительные завитки. Это конечно не автомат Калашникова, но то же достойное, а главное бесшумное оружие. Я прицепил ножны на ремень, клинок я оставил в руках, так было спокойнее. Нужно искать продукты. Возле дивана в зале стоял журнальный столик, на нем стояли стакан, початая бутылка водки, полторашка с минералкой и заплесневелые бутерброды с колбасой. Было понятно, чем сосед занимался перед смертью. Водку и минералку я отправил в рюкзак. В зале стояла большая старая мебельная стенка. Я быстро просмотрел все шкафчики, куча старых и новых тряпок, постельное белье. В нижнем шкафчике я нашел две полные полутора литровые пластиковые бутылки с приклеенными на них белыми бумажками с надписями «Свят. Вода крещен.», «Свят. Вода богоявл.». Все это пошло в рюкзак. На кухне я снова испытал восторг. Пожилая пара, проживающая в данной квартире, явно умела делать запасы. Несмотря на то, что хлеб заплесневел, а колбасу и котлеты в холодильнике лучше было не нюхать, я нашел еще кучу запасов. Это были мешок с сухарями, ведро с картошкой, достаточно моркови и свеклы, с килограмм яблок, пара банок закупоренных компотов, десяти литровая канистра с водой, куча баночек с еще не испорченные соленьями, различные варенья, консервы с горошком, кукурузой и тушенкой… Все это не влезало в рюкзак и я достал из под раковины большую холщовую сумку. Я не стал брать крупы и макароны, которые нам уже надоели, да и они попросту не влезли бы в мои сумки. На подоконнике кухни увидев чуть пожухший зеленый лук, я непроизвольно сглотнул слюну.
«Я за вами еще вернусь», - подумал я.
Закинув рюкзак за спину, я взял в левую руку сумку, а в правой зажал саблю. Было очень тяжело, но я был счастлив. Довольный я направился к выходу…
На площадке возле трупа стоял зомби. Это была Сара, но как ее сложно было узнать. От былой ее красоты не осталось и следа. Она больше походила на мумию, кожа обтягивала череп, волосы на голове торчала пучками. Одежда на одно половине тела отсутствовала, на грязном теле под кожей сильно выделялись кости, грудь была похожа на лоскут тряпки. Зомби, страшно хрипя, двинулся  в мою сторону. Я попятился назад, отбросив сумку. Выйдя из коридора, я на время потерял зомби из виду. Продолжая пятиться, я оказался на середине зала. Я сжимал саблю двумя руками, чуть приподняв ее над головой. Сильно мешал рюкзак за спиной, сковывая движения и перетягивая назад. В этот момент я увидел Сару. Она появилась из-за угла на четвереньках, чуть присела и сразу же сделала прыжок в мою сторону. Видимо, силы и реакция у нее были уже не те, и я предугадал ее прыжок. Я сделал шаг с разворотом в сторону и рубанул по пролетающему рядом со мной монстру саблей. К сожалению, рюкзак по инерции продолжил мое вращение, и удар получился вскользь по спине чудовища. Зомби неудачно приземлился, и сейчас пытался развернуться и встать. Этого было достаточно, чтобы я подошел к нему и нанес несколько сильных ударов саблей сверху. Оружие действительно было отменным, каждый удар глубоко вонзал клинок в тело чудовища. В глазах Сары на секунду появилось спокойствие, все мышцы ее тела расслабились, и она рухнула на пол.
Я подхватил сумку и направился к своей квартире. Как только, родные увидели меня, они распахнули дверь и бросились мне на шею. У них была радость и истерика одновременно. Марина видела, как чудовище стояло в подъезде, как оно вошло в квартиру вслед за мной, но она не знала, как сообщить мне об этом. Все что ей оставалось, это только надеяться и ждать. С трудом я запихнул девчонок в коридор и закрыл за нами двери. Только сейчас меня охватила дрожь, навалилась невероятная усталость…
В этот день впервые за много дней мы наелись и напились досыта. Спать легли рано, события дня и сытый желудок сделали свое дело…

10
Мы уже перестали вести счет дням… На улицах было очень тихо, за последнюю неделю кроме Сары я больше не видел нигде ни одного монстра. Странная тишина пугала и радовала одновременно.
Я до того расхрабрился, что сделал несколько ходок и перенес все продукты из квартиры напротив к нам. Деревянная дверь в квартиру, рядом с квартирой Сергея оказалась открытой. Я заново тепло оделся, вооружился саблей и очень осторожно я обошел ее всю. В ней не было ни трупов, ни людей, ни монстров. Это была двухкомнатная квартира, причем хорошо обставленная. Продуктов в ней было меньше, но в ней я раздобыл фрукты, слайсы и кучу дорогих консервов: с красной икрой, фаршированными оливками и др. Но больше всего обрадовал мою дочь ящик Pepsi-Cola.
Хоть вся пища была и холодная, но это уже были не те голодные дни, что у нас были до этого. Мы уже не чувствовали вечного чувства голода и жажды, исчезло головокружение, силы возвращались к нам… На улице второй день шел сильный дождь. Казалось, что запах разлагающихся трупов исчез, в комнату с улицы проникал запах азона. Мы радовались свежести, мы стали улыбаться. То, что мы уже долго не видели монстров, притупляло чувство опасности. В душную ванну возвращаться не хотелось. В итоге мы стали спать в зале на диване. В первую ночь я пытался не спать и охранял девчонок, но под утро обнаружил, что сплю в обнимку с саблей.
Прошло еще два дня. Вечером, когда последние лучи солнца освещали комнату, мы все сидели на диване и тихо фантазировали. Думали, как найдем оружие, перестреляем оставшихся монстров, спасем людей и будем жить. Дочь уже мечтала, как она будет бегать по пустынным магазинам, и выбирать любую вещь, которая ей понравится. Наши мечты казались нам очень реальными. Как оказывается мало надо для счастья!
У Марины в этот вечер побаливала спина. Я положил ее на бок на подушку и массировал низ спины. Неожиданно Марина ойкнула. Под ней на диване появилась лужа воды. Я и Настя ошарашено смотрели на нее.
- По-моему это отошли воды, - сказала Марина. То, что мы ждали столько месяцев, наступало, но сейчас мы не были к этому готовы. Наша радость прошла, Марина была напугана, я был растерян…
В начале схватки были не регулярные, накатывали то через двадцать, то через десять минут. Так прошло около двух часов. По просьбе Марины я поставил ей клизму, и она сходила в туалет. Частота схваток увеличивалась, боль возрастала. Во время схваток Марина ели сдерживалась, она говорила что «задница словно вываливается наружу», спину чудовищно ломило. В зале оставаться было опасно, решено было перебраться обратно в ванну. Я прижал к вентиляционной решетке в ванной комнате подушку (я боялся, что по вентиляции хорошо разносится звуки из ванной), постелил на пол матрац, застелив его чистой простыней, привалил к стенке несколько подушек. В момент, когда у Марины стихли схватки, мы все перебрались в ванную комнату. Я принес туда воду и оставшиеся чистые полотенца. Закрыли дверь ванную. У нас оставалось еще две маленькие свечки. Господи, лишь бы их хватило! Мы решили их не зажигать, пока не начнутся роды. Так в темноте мы и сидели. Я и Настя держали Марину за руки. Время будто остановилось, лишь сдержанные стоны Марины и ее временами напрягающееся тело. Я шептал ей на ухо, что мы с ней и все будет хорошо… Вдруг Марина стала извиваться, дыхание ее участилось. Я не выдержал и зажег свечку. У Марины было красное лицо, она сильно напряглась, крепко вцепившись в нас руками. Секунд на двадцать она затихла, и все повторилось снова. Она тужилась и тужилась, по лицу было видно, что ей очень больно. Это продолжалось очень, очень долго, но ребенка не было видно. Сил у нее не оставалось, она затихла, отвернула от меня голову, по щеке у нее потекли слезы. Я не хотел терять ни ее, ни ребенка. Я сжал ей руку и закричал, чтоб она тужилась. Среди тишины комнаты, это было неожиданно. Она начала тужиться, а я вместе с ней громко дышал и кричал, чтоб она продолжала. Настя, в углу тихо плакала. Вдруг в комнате стало темно, я закричал Насте, чтобы она зажгла свечку. Марину я не оставлял ни на секунду. Она продолжала тужиться. Загорелась свеча и я увидел головку ребенка. Я сообщил об этом Марине, и это предало ей сил. Показались плечики и вот на моих руках сын. Ребенок весь перепачканный, крошечный. Он не плакат, словно чувствуя, в какой мир он попал. Я на всякий случай прочистил его рот, бинтом туго перетянул пуповину прямо возле его животика и обрезал ее. Мы протерли малыша влажными полотенцами и закутали в пеленку. Марина тихо плакала, она протянула к малышу руки, и я положил его к ней на грудь. Через некоторое время отошло место, и я вытянул его из Марины...
Под утро мы все уснули на полу в ванной комнате, запеленованого малыша положили на одеяльце прямо в ванную…

11
Утром проснулся малыш и заплакал. Мы так привыкли к тишине, что не на шутку перепугались. Его звонки плач отражался о стенки ванной и был похож на звоночек. Темно. Я нащупал его в ванной и подал Марине. Она приложила его к груди и малыш затих. Он шумно чмокал. Я приоткрыл дверь в ванную комнату. Стало видно, как малыш отчаянно пытается сосать грудь, но молока у Марины не было. Ребенок устал и затих.
Марина была очень слабой, лицо пылало, лоб был горячим. Видимо, началось воспаление. Мы не знали, что делать. Я уговорил ее начать пить антибиотик. Мы очень боялись, что малыш проснется и начнет плакать. Месяц назад мы еще не готовились к рождению ребенка, у нас не было дома ни детских смесей, ни бутылочек, ни памперсов. Только несколько пеленок и распашонок с ползунками. Чем кормить ребенка мы не знали.
Я нашел пластиковую бутылку с остатками минералки, открыл крышку, и попросил Настю прижать ее к телу. Когда проснется ребенок, можно будет попоить его. Из пальца резиновой перчатки я сделал сосок для бутылки.
Марина массировала грудь, но молоко не появлялось. Я попытался несколько раз сосать ее, но ничего не было. Все чаще мы поглядывали на ребенка, боясь, что он проснется...
 Я не выдержал:
- Я иду за машиной, здесь больше находиться нельзя.
- Ты будешь со мной.
Марина вцепилась в меня мертвой хваткой. Она обезумела, она не слушала мои доводы, что подземный гараж не далеко от дома, что зомби мы не видели уже давно. Она не отпускала меня и твердила, что никуда меня не пустит.
Я был упрям, может и зря я не слушал ее. Но я понимал, что младенца нужно кормить, что он будет плакать, и если зомби еще живы, то они все равно услышат этот плач. Я опять тепло оделся. Моя одежда уже была частично перепачкана кровь от столкновения с Сарой. Я нашел батарейки, которые притащил из соседней квартиры и вставил их в фонарик (как я забыл про них при родах). Положив в карман ключи от машины и гаража, я потянулся за саблей. Но Марина схватила и не выпускала ее. Я попытался еще раз уговорить ее, но она не слушала, и тут зашевелился ребенок. Времени не оставалось, я открыл двери и вышел в подъезд. Настя закрыла за мной дверь и осталась караулить у глазка.
У меня бокс в подземном гараже во дворе соседнего дома. Машина стоит там. В подъезде тихо. Я очень медленно шел по ступенькам, обходя трупы. Хотя в карманах у меня лежало два ножа, без сабли я чувствовал себя безоружным.  Дверь в подъезд была распахнута, и на нижней площадке было светло. Никого. Я осмотрел улицу: дождь давно закончился, лужи на асфальте, ярко светило солнце и сильно парило. Было очень тихо, ни зомби, ни собак, ни кого. Я сделал первый шаг на улицу, и дальше, не торопясь и не останавливаясь, решил идти не таясь, изображая из себя монстра. Как ходят зомби, я видел, но зомби летом в зимней шапке и пуховике, то еще было зрелище.
Пока ни кто не выскочил мне на встречу, и это давало надежду. До гаражей оставалось метров пятьдесят, и я увидел, что основные ворота перед спуском вниз открыты. Это еще больше обрадовало меня, ведь не нужно будет греметь ими при открытии. Я остановился перед спуском в гараж и оглядел улицу. Было тихо, монстров не было. Город своей тишиной почти напоминал летний утренний город в «той жизни», когда солнце уже встало, но все еще спят и на улицах никого. Почти… если бы не изуродованные трупы, на улицах, разбитые окна домов, искореженные машины. Подземный гараж зиял черным холодным проемом. В девятом по счету боксе слева стоял мой новенький кроссовер. Как я ни вглядывался, но ничего внизу разглядеть я не мог. Внизу было тихо, ничего не шуршало. Я начал спуск, достал, но не включал фонарик. Свет из открытых ворот освещал подземный тоннель лишь на спуске. Спуск закончился, и шаг за шагом я входил в темноту, напрягая зрение и надеясь, что мои глаза скоро адоптируются. Я прошел еще шагов двенадцать, когда темнота окружила меня, и я понял, что уже ничего могу разобрать впереди. Под ногами хлюпало… еще два шага, и нога на что-то наткнулась. Я не выдержал и включил фонарь, подо мной было чье-то тело. Я резко поднял фонарь и осветил тоннель впереди себя. В метрах семи от меня возле еще одного изуродованного трупа на корточках сидели два полуголых зомби, дальше по тоннелю я увидел тени и блеск десятка глаз. Я выронил фонарь и стремглав кинулся назад к выходу. Ноги проскальзывали на подъеме, я упал на руки и на четвереньках выскочил наружу. Я бросился по улице в другую сторону, т.к. не хотел привести монстров в наш дом. Я бежал очень быстро, метров через пятнадцать я оглянулся проверить, выскочили ли за мной монстры. Я только успел заметить, что у входа в гаражи никого еще нет, как моя нога попала во что-то липкое, подвернулась, и я неловко кувыркаясь, упал в лужу среди каких-то ошметков. Правая нога неестественно изогнулась подо мной, все лицо и тело были в какой-то липкой слизи. Я попытался пошевелить ногой, но сильная боль прошила тело. Я лежал в луже, и не двигался. Мне удалось разлепить один глаз, прямо передо мной был ботинок с куском ноги оторванной в районе колена. Только теперь мне стало понятно, что я лежу в луже крови и грязи, среди пары недавно разорванных трупов. Кто-то пробежал рядом со мной, хрипло дыша. Я слышал еще топот ног, разбегающихся в разные стороны. Шло время, но никто не трогал меня. Снова звук шагов, они возвращались. Вывернутую ногу заломило, мухи облепили меня всего и норовили залезть в нос, глаз пришлось закрыть. Кто-то остановился совсем рядом, несколько минут я слышал хриплое дыхание, затем шаги удалились в сторону гаража. Не знаю, сколько времени я лежал в этой луже, боль в ноге нарастала, все тело ломило, в горле пересохло. Я очень боялся пошевельнуться, но больше всего я боялся чихнуть, т.к. мухи упорно лезли в нос. Приходилось резко и сильно выдыхать, чтобы спугнуть их. Шло время, солнце зашло за дома, тени накрыли город, наступал вечер. Тишину нарушали лишь очень далекий гром и щелчки. Я решился поднять голову. Недовольные мухи ответили злобным жужжаньем и закружились вокруг меня. Возле гаражей никого не было. Я подтянул руки к груди, и чуть приподняв плечи, стал медленно оглядывать окрестности, насколько это было возможно, поворачивая голову. Никого. Я решился и стал медленно вставать. Боль в ноге не заставила себя ждать, прострел был столь сильным, что я повалился на бок. Зажав зубы, я заново стал подниматься. Превозмогая боль, мне удалось полностью встать на здоровую левую ногу. С меня капала черно-красная жижа, я буквально весь был в ней. Я огляделся, рядом с лужей лежала расколотая бейсбольная бита. Я попытался сделать шаг к ней, наступив на больную ногу, но не успел я сделать второй шаг и перенести вес тела на здоровую ногу, как в глазах потемнело, и я снова упал. Теперь я встал на четвереньки и, опираясь на три здоровые конечности, дополз до биты.  Перевел дух и снова встал, опираясь на биту. Это получилось. Опираясь на биту рукой, я с искаженным от боли лицом зашагал к дому, чуть сделав крюк по двору, обходя вход в гаражи. Уже не нужно было изображать из себя зомби, мой вид и походка были ужасны. Подходя к подъезду, я огляделся, странно, но мне показалось, что что-то промелькнуло позади меня. Я всматривался, но ничего не видел. Пока я шел, больная нога чуть разработалась, и боль стала чуть терпимее, настолько, что я уже не терял сознание, когда наступал на нее. Развернувшись, я направился к двери подъезда. Шум веток заставил меня обернуться. Из ближайших кустов на меня неслась огромная страшная псина. Я помню только кровавую слипшуюся шерсть. Времени было мало, наплевав на боль, я сделал два быстрых шага к подъездной двери и схватился за ее ручку. Больная нога подвернулась, и я полетел в подъезд, продолжая держать дверь за ручку. Падая, я тянул дверь за собой. Сильный удар с другой стороны закрыл за мной дверь до конца, и я упал на темный пол тамбура. За железной дверью подъезда раздавались удары и царапанье когтей. Медленно я поднялся, биту я видимо выронил на улице и, держась за перила, побрел наверх.  Между площадкой третьего и четвертого этажа, обойдя труп, я остановился передохнуть и поглядел в окно. К подъезду бежали два зомби. Собрав силы, я бросился к квартире. На первый же мой стук дверь распахнулась. Я увидел испуганное и взволнованное Настино лицо. Я закрывал входную дверь за собой, а она кричала мне:
- Папа скорее, мама в ванной, скорее.
Страшно было представить, что так напугало ее. Я распахнул дверь в ванну комнату и увидел, как на полу лежит ребенок, а над ним на корточках нависла с ножом в руках Марина. Она плакала, слезы застилали ее лицо.
- Ты не станешь зомби, - твердила она младенцу.
Увидев меня, она вскрикнула и взмахнула ножом. До нее было чуть больше метра. Я прыгнул и врезался в нее плечом. От удара она отлетела, ударилась о ванну и затихла. Я чуть не раздавил младенца, брякнувшись рядом. От толчка он проснулся и заплакал. Я сел на пол, позвал Настю и попросил взять его на руки и покачать. Малыш еще немного поплакал и замолчал. Я подполз к Марине, она не двигалась, и глаза ее были закрыты. Я обнял ее и пощупал пульс. Слава богу, сердце билось! Я сидел и качал ее, как младенца, слезы текли у меня из глаз. Я мог потерять всех своих самых родных людей.
«Я больше вас никогда не оставлю», - шептал я.
С улицы доносился шум, мне показалось, что я услышал выстрелы. Но мне было все равно, события ночи и дня так измотали меня, что мне уже было все равно. Сил бороться не было. Через несколько минут Марина очнулась. Я продолжал обнимать ее, прижав к своей груди, и попросил не глядеть на меня. Я рассказал, что со мной случилось и почему я в таком ужасном виде. Затем взволнованно начала говорить она. Из ее слов я понял, что они очень волновались за меня, что они боялись быть одни, что ребенок несколько раз плакал, но им удалось успокоить его. Что она не отходила от окна и видела, как на улице неожиданно появилось сразу несколько зомби с той стороны, куда ушел я. Когда наступил вечер, она решила, что я больше не вернусь, и без меня они не выживут. Она решила убить ребенка и Настю, а затем и себя. Она не хотела, чтобы все они превратились в монстров. И когда она увидела меня, всего измазанного кровью с жутким лицом, то решила, что я уже зомби и решилась убить младенца. Сейчас она успокоилась, как ребенок она радовалась, что папа пришел домой. Страхи ее прошли. Но чем больше успокаивалась она, тем больше волновался я. Я вспомнил про тех двух монстров, которые бежали по моим следам. Зная, где мы живем, сюда соберутся чудовища со всей округи. Странно, но пока в подъезде и за окном было тихо…

12
Вдруг в дверь забарабанили. Мы вздрогнули, по телу пошли мурашки. Я нашел саблю и стал ждать. Снова стук и голос:
- Андрей, вы здесь?
Это голос моего отца! Я прильнул к глазку. За дверью стоял бородатый мужчина с ружьем. Он был слабо похож на отца, который всегда гладко брился. Я потрогал свой подбородок, щетина на нем была сантиметра три. Я открыл дверь и выставил вперед саблю. Отец, а это был он, вздрогнул и вскинул ружье. От волнения у меня пересохло в горле, и вместо слов приветствия вылетел хрип. Отец видел перед собой кровавое, перекошенное, хрипящее существо. Он уже готов был выстрелить, когда за моей спиной в коридоре показалась Настя с ребенком на руках. Руки у отца затряслись, и он опустил ружье:
- Вы живы, - его душили слезы.
- Папка, - наконец вымолвил я и обнял его.
Мы закрыли дверь, вышла из ванной Марина. Впервые за месяц мы общались с новым живым человеком, да притом очень близким нам. Радовались все, кроме Никиты, который продолжал мирно посапывать. Я поздравил отца, что он теперь дважды дедушка и спросил где мама, на что отец отвернулся и замолчал. Затем он стал рассказывать, что с ним было, иногда делал паузы, явно пропуская что-то из рассказа. К нам он приехал на нашей старенькой «ниве». Показал двустволку и кучу патронов к ней. Сказал, что в машине куча еды и питья, что нужно выехать из города сейчас пока еще светло, и что на трассе есть магазин с аптекой, где зомби точно нет. Отец объявил нам, что повезет нас на остров на реке Обь. В багажнике у него надувная лодка, а на острове есть деревянный домик. В домике можно зимовать, и ни одна тварь на этот остров не проберется. Мы радовались, как дети, впервые у нас появилась ВЕРА и НАДЕЖДА.
Пока мы собирались, отец рассказал нам и другую, не очень радостную новость. Он с самого начала настроил свой старенький приемник на сигнал одной Новосибирской радиостанции, все другие станции молчали. Каждый день он слушал их и узнал, что эпидемия  охватила всю страну, что нас никто спасать не будет. Вчера днем диктор сообщил, что в крупных городах появились войска, но по его словам это были не наши солдаты. Танки, вертолеты, солдаты – они убивали и зомби и людей, зачищая город. А затем станция замолчала, и больше сигнала не было.
«Так вот откуда этот отдаленный грохот и щелчки», - подумал я…
По одному мы выходили из квартиры и стали спускаться вниз. Первым шел отец с ружьем, за ним хромал я с саблей в руках, затем Настя с сумками и Марина с ребенком на руках.
Дверь в подъезд была открыта, возле нее лежали два кровавых трупа зомби. Это постарался отец, когда шел к нам. Мы с отцом вышли на улицу. «Нива» стояла невдалеке через дорожку. Возле нее прыгали два зомби, пытаясь сломать дверь. Как по команде, они направились в нашу сторону. Мы с отцом двинулись к ним на встречу, т.к. Марина с Настей только что вышли из подъезда и встали возле нас. Одна тварь двинулась к отцу, другая ко мне. Еще секунда и выстрелил отец, тварь не успела прыгнуть и получила пулю в грудь. Она отлетела назад и больше не двигалась. Я сделал еще шаг вперед и зомби прыгнул на меня. Присаживаясь, я ударил летящую на меня тварь саблей сверху вниз. Голову зомби, словно масло, разрезало клинком пополам. Уже труп монстра по инерции сбил меня с ног.
Вдруг мои девчонки закричали. Я только начал вставать, когда увидел, как с балкона второго этажа на них прыгает молодой зомби. Это был молодой, не худой парень, явно недавно зараженный. Он приземлился в полуметре от них. Бежать они не успевали, я был далеко. Отец был совсем рядом, но он не мог стрелять, т.к. позади твари были Настя и Марина с младенцем. С размаху он  врезал монстру прикладом по голове, тот развернулся и прыгнул на отца. Отец упал на спину, ружье отлетело в сторону и монстр оказался на нем. Зомби пытался дотянуться своей брызжущей слюной мордой до его шеи, но отец отталкивал его как мог. Вдруг раздался выстрел, и монстр завалился на левый бок, в другом его боку появилась кровавая дыра. Это почти в упор стреляла Настя, успевшая поднять ружье. Монстр еще шевелился, и я прикончил его саблей. Из соседних дворов показались еще зомби. Времени было мало, Настя и Мариной с ребенком, протиснувшись через передние сиденья, влетели на задние сиденья машины. Отец сел за руль, а я рядом на место пассажира. «Старушка» завилась сразу, и мы поехали. Один из встречных зомби попытался запрыгнуть на нее, но свалился и бросился с остальными бежать за нами следом. Мы выехали из двора на основную улицу, и отец прибавил скорость, объезжая разбитые машины на дорогах и переезжая трупы. Зомби отстали, и скоро их не стало видно.
Отец явно торопился, делал виражи и все прибавлял скорость. На большом перекрестке перед выездом из города, отец резко затормозил, прямо в его центре. Он выскочил из машины и зарядил ружье. Я выскочил вслед за ним, но я не видел ни одного монстра поблизости.
- Папа, что случилось, - крикнул я ему.
- Андрей, я вас всех очень сильно люблю!
Он повернулся к нам спиной и приставил дуло к подбородку. Раздался выстрел, голова дернулась назад, и отец упал. Я подбежал к нему, он был мертв. Его левая кисть была в крови от укуса зомби. Отец боролся с заражением до последнего и спас нас, вывезя из города. Понимая, что превращается в чудовище, он выбрал смерть.
- Папа и я тебя очень, очень люблю! Спасибо тебе!
Я поднял ружье, вдалеке показались зомби. Я не мог похоронить отца, у меня просто на это не было времени.
Мы выехали за город на трассу, позади нас была смерть, впереди нас ждала неизвестность, но благодаря отцу у нас появилась ВЕРА и мы должны были жить!