Бычки

Когда приключилась эта история, мы с Валеркой учились в третьем классе. Как и многие другие мальчишки нашего небольшого городка, мы все время где-то болтались без дела. Особенно нам нравилось болтаться без дела поздней весной, когда лед на Братском водохранилище уже сошел, а учеба в школе еще нет. Мы любили ездить на рыбалку вдвоем, без родителей. Почему без родителей?  Да потому что они об этом не знали. Папа с мамой на работе, дети на рыбалке, все счастливы.
Братское море, так братчане называли свое водохранилище, находилось всего в пяти километрах от города.  Для местных жителей отпуск на море обычное дело. Так и говорили: "Я на море отдыхаю!" Словно оно было Черным или Средиземным. Мы с Валеркой учились в первую смену, поэтому вся вторая половина дня была посвящена рыбалке. После школы мы быстро загружали сумки хлебом, вареной колбасой и запихивали в рюкзаки пустые жестяные банки из-под зеленого горошка марки "Глобус", благо этого добра было навалом. В нашем городе по полгода могло не быть мороженого, фруктов, конфет, но зеленый горошек был всегда.  До размера глобуса горох, конечно, не дотягивал, я это хорошо помню, но размер банки был то что надо, а для чего надо я расскажу чуть позже. 
Моя мама дружила с мамой Валерки, соответственно мы с Валеркой тоже не отставали от родителей, когда нашим мама нужно было поздно вернуться домой, я оставался у Валерки ночевать. Мне нравилось их кресло, которое как по волшебству превращалось в кровать, и обратно в кресло, у меня такого не было. 
Оставшись одни, мы часто варили себе суп. Валерка любил звездочки, а я колечки. Сейчас объясню. Сварить суп – это значит открыть пакетик за 20 копеек и высыпать содержимое в кипящую воду, можно даже не перемешивать. Макароны в пакетиках имели форму либо звездочек, либо колечек, нам казалось, что вкус у них тоже разный.
В холодильнике, суп быстро превращался в желеобразную массу. Мы нарезали его как пирог и раскладывали по тарелкам.  Валерка даже намазывал суп на хлеб, говорил, что так вкуснее. Я верил ему на слово. Очень красиво куски супа разбивались об асфальт. На эту тему у нас была одна жуткая фантазия. Мы представляли себе обожравшуюся муху размером с кошку, у которой очень маленькие крылья. Муха идет по карнизу и видит на подоконнике пятого этажа пирог, она прыгает на него, но поскальзывается на разлитом киселе и срывается вниз.  Валерка в этот момент отпускал кусок супа, а я кричал: - Зззззз…зпасите, помогите!  Шлеп, тишина, брызги во все стороны. Было весело.
Я немного отвлекся, возвращаюсь к рыбацкой теме.
После школы Валерка приехал ко мне, и мы отправились на автобусную остановку.
Нужно было торопиться, мама возвращалась домой к семи часам. В это время желательно быть уже дома, иначе придется выкручиваться, а у меня не всегда это получалось.
Для своей вылазки за город мы пользовались автобусом 29 маршрута. Старенький ЛиАЗ  ежедневно бегал из Братска в поселок Падун и обратно. Двери монстра под номером 29 закрывались с кровожадной злостью и рычанием, словно хотели покалечить каждого задержавшегося на подножке пассажира. Створки дверей  напоминали мне острые ножи маминой мясорубки, которые безжалостно отсекали все лишнее. Мы запрыгнули в автобус и уже через 10 минут вокруг нас был только лес, мы оставили позади пионерский лагерь «Северный Артек», потом проскочили мимо поворота на пионерлагерь «Чайка», и не доезжая двух или трех километров до пионерлагеря «Соколенок», попросили водителя остановиться. 
Автобус выплюнул нас на обочину, чавкнул стальной челюстью, и оставив после себя сизый дым выхлопных газов, умчался за горизонт.
Я не торопился взваливать на себя рюкзак, напротив, стоял тихо и неподвижно. Когда только приезжаешь из города, с особой остротой начинаешь чувствовать звуки и запахи. Сейчас я слушал застрявший в макушках деревьев ветер. Валерка задрал голову и тоже посмотрел вверх.
- Ты чего? - спросил он.
- Ветер, - просто ответил я.
- Пойдем, надо еще чай заварить, а то не успеем.
Валерка был прав, рыбалка, рыбалкой, а  брусничный чай, это наше все. Первое что мы делали, когда прибывали на место, это разводили костер и ставили жестяную банку с водой на огонь. Брусника здесь росла повсюду, нужно было только собрать несколько верхних листочков и бросить их в кипящую воду. Никогда и нигде я не пробовал ничего подобного. К терпкому вкусу брусничного чая добавлялся прохладный ветер с моря, дым еловых веток и горячие волны прожорливого пламени.
Мы спустились в овраг, прошли вдоль него метров пятьсот и свернули на тропу, ведущую к мысу «Тещин язык».
По дороге мы срубили пару длинных веток под удилища и даже успели прикрепить снасти.  Рыбачили на мелководье, здесь вода хорошо прогревалась и была переполнена насекомыми, которые в изобилии валились с деревьев. В этот день нам попадались исключительно Бычки. Это такая мелкая рыбешка, обитающая у самого дна. Бычки
ассоциировались у меня исключительно с недокуренными сигаретами, иначе, откуда такое название!? Тело головастика было таким же коротким, как и папиросный бычок, только что курить его было нельзя.  Другого объяснения я не находил.
Удача была на нашей стороне, головастики клевали как сумасшедшие. Валерка был безмерно счастлив и как заклинание повторял одни и те же слова «Ловись рыбка большая и маленькая, ловись большая и маленькая…».
- Опа! – восклицал он, с азартом вытаскивая очередного Бычка на берег. - Ловись, ловись, только не дерись, - на ходу сочинял Валерыч, снимая головастика с крючка.
Под конец дня мы утрамбовали  этой рыбой полуторалитровую банку из-под зеленого горошка «Глобус». Это была самая большая жестяная банка на свете. В ней можно было даже суп варить.
За этим увлекательным занятием мы не заметили, как солнце коснулось горизонта. До нас вдруг дошло, что пора возвращаться домой и как можно скорее.  Сбор занял пару минут. Через четверть часы мы уже стояли на остановке.  Еще через пятнадцать минут рядом с нами остановился автобус под номером 29. Двери открылись не сразу, они вообще не хотели открываться, салон автобуса был настолько плотно набит пассажирами,  что если бы наши Бычки в банке могли видеть это, то испытали бы настоящий шок.
Я и Валерка были зажаты между толстым дядькой, с одной стороны и двумя тетками с другой. Носом я упирался в карман пиджака толстого гражданина.  Где-то на третьем километре дороги мне вдруг в голову пришла гениальная мысль! А что если переложить немного головастиков в карман толстяка. Я поделился идеей с Валеркой. Мы живо представили себе как ничего не подозревающий пассажир выберется из душного автобуса, глотнет свежего воздуха и полезет в карман за сигаретами, а там… Вот будет веселуха! Кроме всего прочего мы рассчитывали увидеть все своими глазами.  Я настолько увлекся идеей и ее немедленным воплощением, что даже предположить не мог какое-то иное развитие событий.
Я просунул  руку в пакет и нащупал в банке скользкого Бычка. Рыба ныряла в черную пустоту кармана как к себе домой. Наверное, я слишком увлекся, потому что на десятом или двенадцатом головастике дядька неожиданно потянул полу пиджака на себя. Я в ужасе замер. Мы с Валеркой в каком-то бессилии смотрели друг на друга и готовы были дать деру, но вместо этого застыли на месте как две Египетские мумии, да и куда убежишь из переполненного автобуса...  По Валеркиным глазам, несмотря на то, что глаза у него смотрели в разные стороны, я понял, жить нам осталось меньше минуты.
Огромная, волосатая рука с татуировкой восходящего солнца опустилась в карман, на мгновение застыла, словно раздумывая над чем-то, потом вдруг дернулась и полезла снова. Мне стало нехорошо. Хозяин кармана резко потянул всю левую сторону пиджака на себя и вытащил на свет скользкого,  полудохлого головастика.
- Что за …!? - воскликнул он, пытаясь повернуться в нашу сторону, и когда ему удалось развернуться, то первым делом он посмотрел на меня, словно в автобусе больше никого не было. Взгляд у него был тяжелый. Глупее того что я сделал в следующий момент,  представить было невозможно. Я полез в свой карман и с возмущенным видом крикнул на весь автобус:
 - Блин, и у меня бычки в кармане!
Видимо, я надеялся, что головастики обнаружатся у кого-нибудь еще. Но желающих не нашлось. Волосатая растопыренная пятерня потянулась в мою сторону. В страхе я быстро присел и оказался в  густом лесу мужских и женских ног. Неожиданно за «деревьями» я увидел Валеркину задницу. Он на четвереньках полз по автобусу, пробираясь к другому выходу. Я ринулся за ним.
- Куда! – взревел дядька.
Я прибавил ходу. Пассажиры в недоумении шарахались в сторону, освобождая нам с Валеркой дорогу.
- Да пропусти ты, - кричал кому-то толстяк.
Перед моим лицом мелькали Валеркины пятки,  я боялся оглянуться, мне казалось, что еще немного и волосатая рука схватит меня за ногу.
- Они мне рыбы в карман накидали, засранцы! – гневно кричал дядька. Кто-то из пассажиров засмеялся и громко спросил: «На уху хватит?».
Неожиданно Валерка остановился и я уткнулся в него головой.
- Ты чего? – тяжело дыша, спросил я.
- Все, дальше некуда.
Мы боялись подняться и разговаривали стоя на четвереньках.
- Вы чего пацаны? – спросил какой-то молодой парень, глядя на нас сверху вниз.
- Нам плохо, мы выйти хотим, - жалобным голосом произнес я.
Если ты убегаешь, значит, виноват. Удирающий мальчишка, в глазах окружающих, в любом случае что-то натворил, и шансов на спасение, как правило, никаких. Но из любого правила есть исключение. Услышав шум в салоне, водитель остановил автобус. Толстяк тут же крикнул: - Не открывай!  Чтобы добраться до нас ему оставалось пролезть  между, ящиками с рассадой и двумя габаритными тетками.
И если бы не его пузо, которое торчало на полметра вперед, так бы и случилось.
Пролезая мимо ящиков, толстяк зацепился рубашкой за гвоздь.
- Куда прешь, - вдруг истерично заголосила тетка, хватаясь за рассаду, и дернула ящик на себя. Кусок рубашки с треском вывалился наружу, оголив круглое пузо нашего преследователя.
- Ой! – вскрикнула тетка.
Толстяк  покрылся красными пятнами и заревел как раненый медведь.
- Ладно, бегите, - вдруг услышал я голос сверху. В следующее мгновение двери  распахнулись, и мы с Валеркой как были на четвереньках, так и выползли из автобуса на землю.
Позже я узнал, как парню удалось открыть двери. Оказывается, между первым креслом в салоне  и перегородкой есть ручка аварийного открывания дверей, ей он и воспользовался. Свой оказался пацан.