Большие потери

От автора:
Не могу назвать это книгой, скорее фанфиком (жанр массовой литературы, создаваемой по мотивам художественного произведения его поклонниками, обычно на некоммерческой основе (для чтения другими поклонниками)).
Писала его сама, не опираясь на какое-то конкретное произведение.
Фанфик имеет своеобразную тематику, не для всех понятную и не всеми любимую.
Главная тема - анорексия.
Фанфик не является пропагандой чего-либо, а точнее, самой же болезни.
Писался лишь для души и для интересующегося читателя.

О чём речь:
Идея произведения такова, что повествование идёт от 1-го лица (героиня вымышленная, с себя не списанная).
Имеется девушка, по имени Майя, в возрасте 18 лет.
Учится на журналиста.
Действие происходит летом и девушка на каникулах.
Майя - фанат анорексии и сама ей больна, благодаря чему теряет своих близких друзей.
Девушка пытается бороться с собой, своими страхами, и даже со своими друзьями, т.к. болезнь одолевает её.
Опыта в написании не имеется, это моё первое произведение, поэтому, не судите строго.

P.S. Все названия улиц, кафе и прочего выдуманы, любые совпадения являются случайностью.

ГЛАВА 1
УТРЕННЕЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ

Холодное июльское утро. Я почти не спала, и поэтому уже в семь утра сижу за ноутбуком и пью свежий горячий кофе без сахара, листаю любимые паблики ВКонтакте. Хм, а почему бы не выйти на улицу? Мне всегда интересно наблюдать за людьми, а сегодня понедельник, семь утра, и люди будут напоминать муравьёв, которые куда-то очень спешат, и словно боятся чего-то не сделать. Я быстро натягиваю узкие джинсы, любимый широкий свитер и слегка поношенные кеды.
Ух, а на улице действительно очень холодно, но меня это не пугает. Я уже привыкла к вечному холоду. Хочется прогуляться до центра города, а конкретнее, до главной площади имени Фельермана. Я иду, не спеша, хорошенько осматривая сонные лица людей, прилавки магазинов, пыльные дороги, вечно спешащие машины. На моём пути жуткая суматоха, все будто сошли с ума. Люди буквально куда-то бегут, не замечая ничего вокруг. Я прохожу давно мне знакомый хлебный магазин, где я раньше закупалась разными булочками, пирожными, тортиками. От прилавка веет таким приевшимся запахом свежего хлеба, кремов от пирожных и всякими разными вкусными запахами. Честно сказать, даже не помню, когда в последний раз ела что-нибудь мучное. Так! Не нужно обращать внимания на манящий запах, но мозг отказывается меня понимать, а желудок начинает урчать. "Разговоры" моего желудка настолько громкие, что пара людей даже оборачиваются мне в след. И чего уставились?! Приходится ускорять шаг, чтобы убежать от этого невыносимо-приятного запаха. Быстрыми шагами я добираюсь до небольшого парка и присаживаюсь на скамейку. Второпях ощупываю карманы джинсов в поисках наушников. На моё счастье я обнаруживаю их в заднем кармане. И что ж вы там делаете-то? Из другого заднего кармана я достаю свой сенсорный телефон, втыкаю наушники и включаю любимую музыку.
"I'm fourteen and I'm always feel so nervous.
Tell me why is it that everyone is so perfect.
While I feel so worthless, and the look happy.
While latery for me, my mood has been so crappy."1  - доносится из наушников. Я сижу скамейке, глаза закрываются, я ставлю на блок телефон, перед этим смотрю на время: 07:24.

Я открываю глаза. Так, стоп! Я что, уснула? Уснула здесь, на улице, в такой холод, с телефоном в руках, да ещё и в такую рань? Да, мне ещё повезло, что меня полиция не забрала, как БОМЖа. Наконец, разлепляю глаза. Отлично! Ведь я лежу. Лежу на этой грязной скамеечке, да как на меня ещё люди смотрели? Слава Богу, телефон в руке! Смотрю на время: 08:01! Это что же получается, я полчаса провалялась на этой скамейке, и не одна сволочь не осмелилась подойти ко мне?  А если бы я мёртвая лежала? О, времена, о, нравы.
Отряхнувшись и поправив короткие лохматые волосы, я продолжаю путь. Как всё-таки хорошо жить одной, ни у кого не нужно спрашивать разрешения, захотела - ушла, захотела - пришла. Спустя ещё минут десять я дохожу до центральной площади. Чёрт меня дёрнул выйти на улицу в такую рань! Магазины закрыты, серо, скучно. Смотрю на возвышающийся надо мной памятник тому самому Фельерману. Так, надо идти домой. Дурная моя голова!
Ругая себя всю дорогу я, наконец, дохожу до дома. Скинув шмотки, я скорее ложусь спать.
 
----
1 - текст из песни MikelWJ - Dear Diary

ГЛАВА 2
ВОЗВРАЩЕНИЕ ДРУГА

Мой крепкий, что в последнее время бывает очень редко, сон тревожит звонок мобильника. Я нехотя дотягиваюсь до телефона и вижу:

Входящий вызов:
Юрик

Юра - мой хороший друг, мы знакомы ещё со школы, но в последнее время мы очень редко видимся.
- Да... - протягиваю я.
- Опа! Ты, чё, спишь? - доносится приятный мужской голос.
- И тебе привет, Юра...
- Ну ни чего себе у тебя сон! Да, привет. Давай просыпайся, уже половина первого, соня!
Я тут же пробуждаюсь и отвожу телефон от уха, смотрю на время: 12:25, да, хорошо я поспала.
- Да я уснула только часов в восемь, просто спала плохо. Всё, всё, уже встаю. А ты чего хотел-то?
- Я хотел погулять тебя позвать, просто мы уже месяца три с тобой не виделись, я соскучился.
- Да ты ж мой хороший, соскучился? Ха-ха. Ну ладно, я сейчас начну собираться, буду готова где-то через полчасика.
- Отлично, тогда я к часу подъеду.
- Давай.
Я кладу трубку и бегу в ванну. Какой кошмар! Мне страшно на себя в зеркало смотреть: стрижка каре превратилась в чёрт знает что, глаза заспанные, лицо опухшее, ужас. Я хорошенько умываю лицо дегтярным мылом, чтобы подсушить жирность кожи, тщательно чищу зубы, а затем бегу на кухню в поисках огурцов. На моё счастье, в холодильнике завалялась пара огурчиков. Я беру один из них, режу колечками и кладу на глаза.
Оп, прошло пять минут, выбрасываю огурцы. Ох, ё! Да у меня же грязная голова! Хорошо, что у меня короткая стрижка, быстрее вымою, быстрее высушу.

И вот, я готова. Я стою в коридоре перед большим зеркалом во весь рост. Звонок в домофон, но не один раз, а три. Это Юрик, ведь три звонка - наш секретный шифр. Я открываю подъездную дверь и выхожу ждать его в тамбуре. Живу я на двенадцатом этаже пятнадцатиэтажного дома, поэтому мне приходится долго ждать Юру, пока приедет лифт, пока доедет сам Юра на этом лифте.
Проходит ещё минуты три, и наконец, вот он, долгожданный друг на пороге.
- Привет, Май! - обнимает он меня. - Боже, как давно я тебя не видел! Ёлки-палки, как ты изменилась... - поток нахлынувших эмоций резко угасает.
- Привет, да, многое изменилось... - неловкое молчание. - Что ж, не стой на пороге, заходи!
Я закрываю за гостем дверь и прохожу с ним на кухню.
- Хочешь кофе?
- Ой, не, спасибо, я лучше чай, а ещё лучше, с бергамотом.
- Прости, обычного чая нет...
- Совсем?!
- Совсем. Я не пью его.
Юрик смотрит на меня ошарашенным взглядом, ведь раньше я жить без чая не могла.
- Зато есть зелёный! - пытаюсь перевести тему. - Будешь зелёный?
- Фу, терпеть не могу зелёный. Хм, странная ты какая-то, ладно, об этом мы позже поговорим, и не только об этом. Тогда давай уже кофе, мне две ложки сахара.
- Сахара тоже нет. Я не пью с сахаром.
Снова пауза.
- Да ну тебя к чёрту, собирайся и пошли в кафе.
- Хорошо. - говорю я виноватым голосом.

Через десять минут я выхожу из своей комнаты к Юре на кухню. На мне короткие рваные шорты и широкая белая футболка с эмблемой группы "Nirvana".
- Ну как тебе? Я купила эти шорты только вчера, правда клёвые?
- Да, интересные. Но вот только футболка...
- Что? Тебе не нравится принт?
- Нет, нет, наоборот, "Nirvana" это круто, вот только... Мне кажется, или эта футболка больше тебя самой размера на два?
- Эм... Ну да есть такое...
- А какой это размер?
- S.
- А твой реальный размер?
- XXS.
- Чего?! А что, по размеру нет ничего?
- Эм, нет. Я давно не обновляла гардероб.
- Что ж, ладно, всё равно классно смотрится, давай, обувайся.
Я обуваю новые босоножки, которые купила ещё года полтора назад, и мы выходим из дома.
 

ГЛАВА 3
ОЧЕРЕДНОЙ ОБМАН
P.S. ЮРА, ПРОСТИ...

Всю дорогу мы молчим. Мы идём в поисках какого-нибудь местечка, где можем нормально поговорить.
- "Белые ночи", хм, звучит романтично... - нарушает молчание Юрик, когда мы подходим к небольшому зданию на обочине. - Зайдём?
- О, интересно, давай.
Мы заходим в "Ночи". Перед нами открывается шикарный вид: большое прямоугольное помещение с тёмно-бордовыми стенами, увешанными картинами Сальвадора Дали, круглые столики на одной ножке, мягкие королевские стулья.
- Вон там, в углу есть свободный столик на двоих, пошли.
Юра ведёт меня к тому столику.
- Надо же, как тут красиво! - замечаю я, пока мы идём до места.
Юрик отодвигает стул, усаживает меня, и усаживается сам. На столе лежат два меню, я беру одно из них. Внезапно к нам подходит официант:
- Добрый день. Что будете заказывать?
Пока я изучаю меню, мой спутник решается сделать заказ:
- Здравствуйте. Так, мне, пожалуйста, кесадилью куриную, десерт "Меланж" и капучино с корицей.
- Так, - официант быстро записал заказ и повернулся ко мне, - Вам что?
Вот чёрт! Что заказать? Что заказать?! Ведь я совсем не хочу есть, но Юра об этом знать не должен. Снова прошуршав меню я, наконец, произношу:
- Будьте добры тоже капучино с корицей и... - я листаю меню в поисках чего-нибудь низкокалорийного, - О, салат "Английский".
Записав заказ, официант уже начинает уходить, но Юра его останавливает:
- Нет, погодите. И это всё? - обращается он ко мне. - Да она издевается! Так, - он снова берёт меню, - тогда два "Меланжа", и не капучино, а шоколадный коктейль со сливками.
Я смотрю на него ошарашенным взглядом:
- Ты что несёшь?
- Так, тебе надо поесть, а то придумала тоже. Спасибо, у нас всё. - отправляет он официанта. Когда тот уходит, я закатываю истерику:
- Я не поняла! Это что сейчас такое было?
- Тише, тише, тише! Нам поговорить надо.
- Да о чём, чёрт возьми? - я просто вне себя.
- Начнём с главного. Я не решился поговорить с тобой об этом дома, поэтому давай сейчас.
Я внимательно изучаю его лицо, он делает глубокий вдох:
- Итак, ты очень похудела, я это заметил сразу, хотя, кто ж не заметит... И ещё ты очень сильно изменилась. Я вообще тебя не узнаю... - он начинает теребить бордовую скатерть. - Все три месяца, что мы не виделись, я скучал. Я скучал по той беззаботной Майе, которую знал столько лет. Я скучал по той мисс Солнышко, по той, которая не знала плохого настроения, по той, по той... - его голос начинает дрожать.
- Юра, Юрик, ты чего? Да, я изменилась, признаю, но неужели так сильно?
- Очень, - сухо произносит он, - и не в положительную сторону.
Помолчав пару секунд, он продолжает:
- Что произошло с тобой за эти три месяца? Ты другая, совсем другая. Это похудение на тебя так влияет? Ты уменьшилась в объёмах, это факт, но чтобы на столько...
- Что ты имеешь в виду?
- Мне не нравится твоя худоба, она какая-то... Нездоровая. У тебя стало больше торчащих костей, и эти скулы, а эти, Боже, эти тонюсенькие ножки...
Oh, stop it! Какие комплименты! Я не знаю, что ему ответить. Я не смотрю на него, а только сверлю взглядом пустую тарелку.
- А как ты худела? - задаёт он весьма неожиданный вопрос.
- Эм... Да как все... Диеты там всякие, тренажёры... - я начинаю волноваться.
- Да что ты мне лечишь? Какие тренажёры? У тебя фигура вообще не спортивная. Если бы были тренажёры, то у тебя хотя бы икры были накаченными. Давай, говори, я же вижу, что здесь какой-то нестандартный способ, и это не удивительно, ведь ты у нас всегда отличалась своим неординарным мышлением.
Я делаю глубокий вдох:
- Так, ну хорошо, я скажу, только пообещай, что не скажешь никому, да и вообще не будешь мне читать морали.
- Ох, что же там такое страшное? Хорошо, обещаю.
- Отлично. В общем, да, худела я не как все. Я худела голодом, запрещёнными препаратами... - на этом моменте я решаю остановиться, а то скажу ещё чего-нибудь лишнего.
У Юрика округляются глаза, видно, что он поражён услышанным, и из-за этого мне становится неудобно.
- Охренеть, - первое, что произносит он, - и сколько ты сейчас весишь?
- 45, - произношу я с поддельным спокойствием, - как раз вчера взвешивалась.
- Хм, выглядишь худее. А какой у тебя рост?
- 161.
- Ой, а ты, оказывается, такая маленькая, - произносит он с дружеской теплотой, - я на десять сантиметров выше тебя.
- Ну, не сказала бы, что ты высок ростом.
- Ну да. Так, мы отошли от темы, - вот чёрт, он ещё помнит, - какой голод? Какие препараты? Ты, что, с ума сошла? Ты хочешь себя угробить?
- Эй, эй, эй! Помнишь, о чём мы договаривались?
- Не читать морали, да, извини. Но, блин, я просто в шоке, реально, в шоке... Да ты сумасшедшая...
- Юра! - меня начинает это бесить. - Я уже нормально питаюсь, я ем всё, что захочу, ведь я достигла идеала, куда мне ещё-то?
- Правда? Ну слава Богу! - вздыхает он облегчённо. - Не врёшь?
- Конечно нет! - грязная, грязная ложь. - Дорогой мой, ну когда я тебе врала?
Я беру его за руку и смотрю прямо в глаза. Юра тает:
- Хорошо, мисс Солнышко, я верю тебе.

Наконец, нам приносят еду. Я смотрю на эти калории с отвращением, но пытаюсь не подавать виду.
- Погоди, - Юра снова что-то вспоминает, - если ты сейчас снова нормально питаешься, почему заказала сначала только салат и капучино?
Да какого чёрта! Какой Вы злопамятный, Юрий!
- Ну, я просто берегу фигуру... - придумываю я отмазки на ходу. - Да и к тому же, дома я хорошо позавтракала.
- Ха, зелёным чаем? - произносит Юрик с сарказмом.
- Да нет, - пытаюсь я улыбаться в ответ, - тостами и кофе.
- Да, хороший завтрак. Не переела?
- Ты знаешь, просто обожралась!
Мы начинаем смеяться, смеяться как раньше, как в детстве, таким простым, беззаботным смехом.
- Ну, худеющая, приступай к трапезе.
Начну, пожалуй, с салата, он оказывается очень даже свежим, поэтому я без особого труда делаю вид, что наслаждаюсь едой. Я жую медленно, тщательно прожёвываю.
С салатом покончено, теперь нужно срочно от него избавиться.
- Я отойду ненадолго, - предупреждаю я Юру, - не скучай.
- Постараюсь.
Я беру сумку и ищу глазами дамскую комнату.
- Стой, а сумка-то зачем? - останавливает он меня. - А, ой, понял.
Ничего ты не понял, глупый парниша.

И вот, я в туалете, достаю из сумки маленькую бутылочку. В ней простая вода с солью. Я всегда ношу с собой эту бутылочку, вдруг где-то придётся есть, а с водой, да ещё и с солью, гораздо легче блевать. Я всегда блюю после еды, ведь у меня нервная анорексия. Месяц назад я страдала жёсткой булимией, но специальное успокоительное, которое я сама себе назначила, вывело меня из этого состояния, но привело к старой доброй анорексии.
Повезло - туалет пуст, есть кабинки. Я закрываюсь в одной из кабинок и начинаю глотать свою спасительную жидкость. Достаточно наполнив желудок, я становлюсь напротив унитаза, поставив рядом с ним сумку. Выполняю вполне привычную для меня операцию, два пальца в рот. После недолгих пустых стонов мой желудок, наконец, выплёвывает съеденный салат наружу. Выблевав лишь часть, начинаются трудности, но я снова берусь за бутылочку. Сделав ещё пару глубоких глотков, я снова сую уже три пальца, при этом помогая себе свободной рукой, а то есть давлю локтём на живот. Операция проходит без особых усилий. И вот, мой желудок снова пуст. Мне опять повезло, за всё это время никто так и не зашёл в туалет. Я проверяю свою бутылочку, осталась ещё половина, как раз на десерт.  Я выхожу из кабинки и направляюсь к зеркалу. Матерь Божья, на кого я похожа! Слегка опухшее лицо, красные от слёз глаза, и немного вымазанный рот. Хорошо, что я не красилась, так как знала всё наперёд. Да, выгляжу я очень заплаканной и измученной, но ничего, холодная вода приведёт меня в чувство. Включаю кран, настраиваю холодную и обливаю лицо. Я хорошенько умываюсь, а затем вытираю лицо салфетками, висящими в этом же туалете. Снова смотрю в зеркало, вид прежний, отлично.

- Извини, если задержалась, - произношу я на подходе к столику
- Нет, что ты.
- М-м-м, у меня же ещё десерт! - восклицаю я с поддельной радостью. - А ты, смотрю, уже и кесадилью доел почти.
- Да, такая вкусная. Приступай к десерту, потом скажешь, как он.
Передо мной на белой тарелочке лежат две большие треугольные, и по виду очень мягкие, вафли, они лежат вертикально, углами друг к другу, а по серединке шарик мороженого, и всё это полито каким-то сиропом, похожим на кровь.
- А выглядит аппетитно, - произносит Юра, - скоро я к нему приступлю!
- Ага... - всё, что протягиваю я.
Взяв ножик и вилку, я начинаю резать десерт, так как по-другому его не съесть. Отрезав маленький кусочек вафли, я не решаюсь есть его, а делю весь десерт на мелкие-мелкие куски.
- А зачем ты раздробила свой десерт? - спрашивает Юрик с недоумением.
- Ну... Чтобы легче переварить. -  отмазываюсь я.
- А-а-а...
Ага, типа что-то понял. Я размазываю мороженое по всей тарелке, так как совсем не хочу его есть, но тут же замечаю настороженный вгляд Юры, и мне приходится есть. Я жую эти до ужаса калорийные вафли медленно, неохотно, примерно через минут двадцать я с ним рассправляюсь.
- Да ну! Неужели доела? - слышу я неожиданный возглас.
- А? Юра, напугал.
- Ха-ха, и чем же?
- Внезапностью. Я на еде была сосредоточена, понимаешь?
Неодобрительно хмыкнув, он говорит:
- А теперь у тебя коктейль, ну а у меня капучино.
- А может, махнёмся?
- Ну да, ага. Пей давай.
Бедняга желудок, я чувствую, как мерзкие вафли упираются в стенки желудка, а если этобполить ещё и коктейлем...
- Я сейчас, - беру сумку и направляюсь в туалет.
- Опять? Ну ладно.
Я снова оказываюсь в пустом туалете. Опустошив до последней капли свою спасительную бутылочку, я повторяю первую операцию. Снова выблевав лишь часть десерта, начинаются трудности. Вот чёрт! Бутылочка совсем пуста. Мне ничего не остаётся делать, как пить воду из крана, ведь надо же как-то избавиться от этой мерзости. Я включаю тёплую и подставляю рот под струю. Вода оказывается отвратительной, что не удивительно. Наполнив желудок, я бегу к своему белому другу. Повторная операция, успех, желудок пуст. Но впереди ещё шоколадный коктейль! Нет, ещё одного блёва мой желудок не выдержит, у меня и так уже начинаются спазмы. Я снова привожу себя в порядок и бегу к Юрику.

- Да куда ты всё время убегаешь?
- Вообще-то я только второй раз отходила. Дела, понимаешь?
- Хах, да, понимаю. Коктейль очень аппетитно выглядит, кстати.
- Ага, - соглашаюсь я, а ведь и правда аппетитный, только его я и хочу выпить, - не хочешь разделить его со мной?
- Не, спасибо, у меня ещё капучино.
- Ну смотри мне, больше предлагать не буду.
Передо мной высокий бокал в 500 миллилитров, снизу, на самом дне, что-то светлое, похоже на мороженое, дальше весь бокал почти до самого края наполнен шоколадным коктейлем, напоминающим кофе с молоком, и на самой верхушке взбитые сливки, посыпанные мелкими орешками. Я с аппетитом выпиваю свой коктейль.
- Как приятно видеть, что ты ешь, - замечает Юрик, -  а то худенькая такая.
- Да нормальная я.
- Нет, ты слишком худая. Май, только обещай, что ты больше не будешь голодать.
- Хорошо, обещаю, - вру я ему в ответ, - only правильное питание.
- Да, вот это правильно, умница.
 

ГЛАВА 4
ВЕСЫ. АЛЬБОМ. ВОСПОМИНАНИЯ

После дружеского ужина я скорее спешу домой, на ходу подсчитывая калории. Забежав в квартиру, я быстро разуваюсь, снимаю футболку и шорты и бегу в туалет. Когда из меня выходит недавнишний коктейль, я иду к весам. Я достаю их из самого запылённого и удалённого уголка моей двушки, из-под шкафа. Чёрт возьми, как же я давно не взвешивалась! Я ставлю весы на самую плоскую поверхность в квартире, на пол в моей комнате, так как там ламинат. Сделав глубокий вдох, я встаю на весы. Я долго смотрю на танец цифр электронных весов, наконец, они останавливаются на конкретной цифре: 41,2. Ну вот, я снова соврала Юре, соврала на целых четыре кило. Но если такая цифра после еды, хоть я и выблевала её, вес всё равно должен прибавиться, сколько же я была утром? Я облегчённо вздыхаю, слезаю с весов и направляюсь в свою комнату. Я подхожу к рабочему стол, и первое, что я замечаю, это фотоальбом. В моей голове тут же вспыхивают образы прошлого: первая любовь, старые друзья, прошлая фигура. Нахлынувшие воспоминания заставляют меня потянуться за альбомом. На альбоме красивыми буквами выведено слово «навсегда», это писала Кира, моя лучшая, но уже забытая, подруга. Мы давно с ней не общались, с тех самых пор, как я начала худеть, потому что в тот момент я сильно изменилась. Изменилась не только моя фигура, но и характер, а также отношение ко всему меня окружающему, я очень сильно жалею об этом. Кира была и остаётся самым родным для меня человеком, после мамы, конечно. Сколько всего мы пережили вместе, а сколько она терпела мои причуды, мои новые странные увлечения... Но увлечение анорексией довело её, она не смогла противостоять мне или хотя бы принять это, она всегда была против, не понимала меня, мы стали часто ссориться, она говорила, что это слишком, что я схожу с ума... Но болезнь тогда уже успела проникнуть в мозг, я ничего не видела вокруг себя, а жила лишь своей болезнью. И вот тогда, когда при очередном моём блёве Кира спалила меня, мы поругались в пух и прах, но не только  потому, что я блевала, но и потому, что я говорила ей, клялась всё это время, что не блюю. Стресс от потери близкого человека ввёл меня в депрессию, от чего у меня совсем пропал аппетит, я не ела, чтобы потом пойти проблеваться, как раньше, я просто голодала, сутки, недели, до тех пор, пока не свалилась на улице в обморок и меня не забрали в больницу. Самое странное то, что многие во время депрессии начинают много есть, словно свиньи, а у меня наоборот.

Вытащив альбом, я обвожу пальцами каждую буковку слова на обложке. Открываю первую страницу. На глаза наворачиваются слёзы, потому что на первой странице альбома изображены мы: Кира, Юрик и я. Мы такие счастливые и беззаботные, на лицах сияют светлые подростковые улыбки, кажется, тогда нам было всего четырнадцать. Не могу поверить, прошло каких-то пять лет, а уже всё так изменилось. Нам уже девятнадцать, мы не дружим как раньше. Кира уехала в Эйлен2, снимает квартиру с бой-френдом и не помнит о бывшей лучшей подруге. Юрик пока живёт здесь, в Кэлме3, но мы всё рано не общаемся, как раньше. А я, а что я... Со своей новой болезнью я потеряла всех друзей, я этого не хотела, но так получилось.
Чёртов альбом выпадает у меня из рук, я начинаю реветь. Я, захлёбываясь слезами, бегу в постель, ныряю под одеяло и плачу уже навзрыд, да, давненько я так не рыдала.
- Боже! Что я наделала?! - кричу я в подушку. - Друзья! Мои лучшие друзья! Где, где они все? Чёртова болезнь! Я всё-всё потеряла! - я хватаю подушку и начинаю бить её со всей силы. У меня истерика. Пара воспоминаний и одна старая фотография вызвали во мне бурю эмоций. Я псих. Меня давно пора сдать в больницу, но не в психушку, а в ту, где будут кормить через трубочку, ведь именно из-за анорексии я потеряла всё, я стала очень агрессивной и нервозной.

Мои бешеные конвульсии прерывает телефонный звонок. Я по привычке смотрю на настенные часы: 17:25. Ищу телефон, и, достав его из сумки, наблюдаю знакомую картину:

Входящий вызов:
Юрик

И что ему ещё нужно?
- Да...
- Привет, снова. Как ты доехала? Почему не звонишь? Я волнуюсь.
- Нормально я доехала, не нужно за меня так переживать.
- Эй, ты чего? Спала что ли?
- Нет.
- Эм... Ну, я, наверное, не вовремя, пока.
- Ага.
Да, весьма занимательный разговор. Вся эта история с фотоальбомом жутко разозлила меня. Надо бы заварить себе крепкий зелёный чай.
 
----
2 - Название города - Alien - (англ.) - чужеземец
3 - Название города - Calm - (англ.) - спокойный

ГЛАВА 5
ВНЕЗАПНЫЕ НОВОСТИ

Доброе утро, мир! Я сладко потягиваюсь и как всегда смотрю на часы: 9:44. Этой ночью я спала на удивление хорошо, наверное, из-за того, что вчера поела. Я встаю с кровати и иду в ванную. В зеркале вижу обычную картину: растрёпанные короткие каштановые волосы; торчащие ключицы; ниже торчащие кости на грудной клетке; торчащие рёбра, которые можно пересчитать; плоский живот; худые руки-ниточки; тонкие запястья, на правом повязана новая красная лента; худые ноги, с расстоянием между ляжек, составляющем сантиметров десять точно; острые колени. Всё это великолепие в отражении дополняет моя бледная, суховатая кожа. Как обычно, осмотрев себя с головы до ног, я включаю холодную воду, чтобы быстрее проснуться. Умыв лицо, я обращаю внимание на то, что оно опухшее, нужно выпить фуросемид.
Освежившись холодной водой, я направляюсь на кухню за таблеткой. Открываю кухонный шкафчик, достаю пачку фуро, которая уже на половину пуста, и выпиваю привычную до боли таблетку. Я вспоминаю, что ещё не взвешивалась, но решаю, что сделаю это только тогда, когда фуро закончит своё действие.
Меня мучает дикая жажда, видимо из-за вчерашнего блёва, это уже на столько приелось, что я ни капли не удивляюсь. Я беру большую кружку в 300 миллилитров, наполняю её до краёв, и делаю сладостный, освежающий глоток холодной воды. И всё-таки, нет ничего слаще воды на голодный желудок.
Наконец, фуро начинает своё действие и через пару часов всё заканчивается. И вот, я стою напротив весов, боясь на них встать. Моей мечтой на данный момент является одно: не увидеть вчерашний 41 килограмм. Собравшись духом я встаю на весы, тут я вспоминаю, что 41 не может быть никак, ведь я ещё выпила фуро, и вода вся уже вышла. Со спокойным сердцем и улыбкой на лице, от предчувствуемого отвеса, я смотрю на весы: 38,7! О, Боже! Такой цифры я ещё не видела никогда! Во мне столько радости! Я слазаю с весов, бегу к ноутбуку, включаю его, а пока он загружается, иду к зеркалу. Я с широкой улыбкой осматриваю своё обновлённое отражение в зеркале. Ноутбук включился, я иду к нему и включаю на нём музыку. Настроение настолько приподнятое, что я начинаю танцевать по комнате. Плавными, мелкими шагами я пытаюсь танцевать вальс, но у меня ничего не выходит, поэтому я врубаю "Skillet" и их песню "Hero", от этого трека меня, грубо говоря, прёт, я начинаю носиться по комнате, как сумасшедшая.
- I need a hero! - подпеваю я. Расправив руки в разные стороны, я кружусь с сумасшедшей скоростью. Моё прекрасное настроение портит очередной телефонный звонок. Снова Юра, да что ему опять нужно? Он не собирается оставить меня одну?! Наедине с моей болезнью...
- Ал...
- Май! Май! - не даёт он мне даже договорить. - Знаешь, кому я только что звонил?
- Представляешь, не знаю.
- Кире! Я звонил Кире! Мы договорились, она приедет завтра, мы хотим погулять, как раньше, всей компанией, втроём. Ты как, за?
Я молчу, не зная, что ответить, эта информация просто повергла меня в шок.
- Я... Мне... Знаешь, мне немного стыдно перед ней... Да и перед тобой тоже...
- О, вот это поворот. И за что же, интересно?
- Ну... Моя болезнь... - мямлю я, моя язык словно онемел.
- Болезнь? Какая болезнь? Ты о чём? Чем ты болеешь? Май, не молчи! Что случилось?!
Тут я понимаю, что сейчас могу сказать что-то лишнее, поэтому быстро перевожу тему:
- Тише, тише, не кипишуй. Не болезнь, нет. Я имею ввиду, что когда я начала худеть, я потеряла вас... А с Кирой вообще такая ситуация... Она просто-напросто не вытерпела моего нового чёртового увлечения, и мы поругались.
- А, ну да. Есть такое... - он замолкает на пару секунд, словно что-то вспоминая или обдумывая. - Да что там, уже два месяца прошло, она забыла об этом, наверное... Блин, Май, ты обязана погулять с нами, так как Кира приезжает всего на пару-тройку дней, вам надо увидеться, поговорить.
- Да, ты прав. А почему так мало дней?
- У неё работа.
- А разве она не учится? Она, кажется, на режиссёра хотела...
- Конечно учится, и, да, на режиссёрском, но ведь сейчас лето, каникулы, и у неё летняя работа, мелкая подработка.
- Ох, да, что-то я туплю, я ведь не учусь. Видать, я ещё не проснулась.
- А по-моему, ты как раз просыпаешься, потому что я слышу какую-то музыку.
- Да, я решила сделать утро музыкальным.
- Здорово. Ну, так значит, на завтра всё в силе?
- Да, ты только предупреди: во сколько и где быть.
- Обязательно.
- Юр, а ты что-нибудь говорил обо мне?
- Эм, да.
- И что же? Что я похудела, да?
- Ну да, а как же. Сказал, что ты очень изменилась, в смысле, внешне. А вообще сказал, что, когда она приедет, всё сама увидит.
- О, чувствую, ты её заинтриговал.
- Это уж точно. Значит, до завтра?
- Да. Только позвони.
- Окей, пока.
- Давай.
Отлично, я только вчера пережила эмоциональное потрясение, а уже завтра мы снова собираемся вместе. Не думаю, что общение с Кирой станет прежним, она сильно удивится моему новому внешнему виду.
 

ГЛАВА 6
ПРОБУЖДЕНИЕ

Моё прекрасное воскресное утро портит мерзкий, оглушающий сигнал новой СМС. Я открываю глаза, и первым делом меня ослепляет утренний свет, и мои глаза снова закрываются, но, спустя две минуты, повторный сигнал СМС заставляет меня проснуться окончательно. Я даже не пытаюсь догадываться, от кого же может быть эта чёртова СМС, так как писать больше некому. Я нехотя тянусь за мобильником, открываю СМС и вижу обычную картину:

Юрик:
"Ты спишь?"

Действительно, от кого же это ещё могло быть? По привычке я смотрю на время: 08:07. Нет, не сплю, ага, только твоей СМСки и жду! И всё же, ему нужно ответить. Сквозь сон я пишу:
"Уже нет. Спасибо, что разбудил."
И тут звонок. Я сразу беру трубку, не обращая внимания на экран:
- Да, Юра...
- Доброе утро, извини, что разбудил, я не хотел... - мямлит он невнятно.
- Да что уж там. Лучше сразу говори, пока я тебя не убила.
- Ха-ха. Я только хотел сказать, что мы сегодня встречаемся на еврейской площади в час.
- Где-где?
- Ну, на площади Фельермана.
- А, окей. Но, подожди, какого хрена тогда ты мне так рано написал?!
- Эм, чтобы не забыть...
- Придурок. Короче, в час на площади. Пока. И дай мне поспать.
- Ну я же извинился...
- ...
- Ладно, до встречи.
Вот идиот! Мои глаза закрываются, и я снова засыпаю.

И вот, наконец, я выспалась. Так, сколько там время? 11:28, хм, нормально, ещё успею подготовиться. Я чувствую слабость, когда разлепляю глаза, кости ломит, голова болит, не удивительно, ведь вчера я ничего не ела. Во мне откуда-то берутся силы, и я встаю с кровати.
- О, чёрт! - кричу я от внезапной боли в желудке, словно длинные раскалённые иглы вонзаются прямо в плоть. Боль резко угасает, словно предупредив, что может быть и хуже. Твёрдо встав на ноги, у меня начинает кружиться голова, всё словно плывёт, какое-то помутнение, я не решаюсь идти дальше, а остаюсь на месте и опускаю голову. Спустя пару секунд головокружение проходит. Я продолжаю путь. Медленным и осторожным шагом я дохожу до ванной. Я хватаюсь руками за раковину и крепко держусь за неё. Подняв голову и взглянув в зеркало, я вижу, что я бледная, как смерть, щёки впали чуть больше, да и глаза расширены, как у совы. Я умываюсь, чищу зубы. Нет, в таком состоянии я не могу идти гулять, надо бы что-нибудь перекусить. Я иду на кухню в поисках еды. Открываю холодильник, так, что у нас там? А у нас там: недопитая кружка ананасового сока, новая пачка кефира, чайничек с зелёным чаем, и, конечно же, бисакодил, фуросемид, флуоксетин и МКЦ. Да, не густо. Ага, сок, охлаждённый сок, пожалуй, им и позавтракаю. Я достаю ледяную кружку сока, и, закрывая холодильник, выпиваю её до дна. О, Боже, как освежает! Словно кубики льда опускаются по пищеводу. Питательный завтрак, да уж. Я иду обратно в комнату. Сколько там на часах? 11:59, о, пора бы одеваться. Я подхожу к окну, чтобы оценить погоду за окном. Солнышко, чистое небо, люди в футболках, шортиках, отлично, мне-то уж тем более нечего стесняться. Я направляюсь к шкафу, открыв его, первым делом обращаю внимание на шикарный топ с глубоким вырезом на спине, я решаю одеть его. Из нижнего шкафчика достаю любимые шорты с американским флагом. Одевшись, иду в коридор, обуваю новые босоножки на плоской подошве, с чудесной бабочкой впереди, одеваю очки-капельки, причёсываю волосы, которые, на моё счастье, помыла ещё вчера, убираю телефон в карман шорт, закидываю на плечо миниатюрный синий рюкзак, и, наконец, выхожу из дома.
 

ГЛАВА 7
ВСТРЕЧА СТАРЫХ ДРУЗЕЙ
P.S. Я СНОВА ВРУ

12:56. Площадь Фельермана. Гул машин оглушает, вонь бензина удушает. Моих дорогих друзей всё ещё нет. На улице пекло, надо бы спрятаться в тенёк. Сделав лишь шаг навстречу лавочке под деревом, я слышу где-то позади радостный возглас:
- Май! Май!
Я разворачиваюсь и вижу, что мне навстречу бежит Юра и держит за руку очень удивлённую Киру, которая, по всей видимости, меня не признаёт. Они останавливаются возле меня, мы молчим. Первой решает нарушить неловкое молчание Кира:
- Твою ж... - не решившись продолжать, она поднимает взгляд и смотрит мне прямо в глаза.
- И тебе привет, Кира. Как же давно мы не виделись... Как жизнь?
Похоже, Кира не готова отвечать, кажется, она пребывает в лёгком шоке. Тут вмешивается Юра:
- Ну, Кира, ты чего? Майю не узнала, что ли? Да, она изменилась...
- Привет, - вполголоса произносит Кира. - У меня всё отлично. А ты? А как ты?
- У меня тоже хорошо всё. - отвечаю я, здесь снова вмешивается Юра:
- Девочки, может, пойдём с этого пекла? Вон там, на углу есть неплохая кафешка. Я угощаю.
Вот чёрт! Какая ещё кафешка? Ведь там придётся есть! Скажу, что хорошо позавтракала. До кафе мы снова идём молча.
- "Морской бриз", - читает название забегаловки Юра, - морепродукты, наверное. Кто-нибудь любит морепродукты?
- Мне всё равно. - отвечаем мы в голос с Кирой, и поэтому начинаем смеяться. Раньше у нас часто получалось так говорить, ведь мыслили мы почти одинаково.
Мы заходим в кафе. Действительно, атмосфера морская: на стенах нарисованы волны; висят якоря и спасательные круги; плитка на полу песочного цвета; столики с клетчатой скатертью, в общем, уютно. Мы проходим за столик у окна, на столе меню.
- Я закажу только что-нибудь из напитков, - заранее предупреждаю я, - потому что дома я плотно позавтракала.
- Да? И что же ты ела? - с притворной улыбкой спрашивает Кира.
- Эм... - об этом я не подумала. - Ну, яичницу из трёх яиц, тост с джемом и сок яблочный.
- Точно? - не верит Кира.
- Точно! - злюсь я. - Чёрт возьми, ты мне не веришь?
- Кир, всё нормально, она кушает. Когда мы ходили в "Белые ночи", она нормально ела, не переживай. - разруливает ситуацию Юра. Спасибо ему.
- Да? Ну хорошо. А я вот голодная. Так, что тут у нас? - Кира открывает меню.
Я последовала её примеру. Меню в основном состоит из морских блюд, всяких суши, супов с креветками и тому подобным. Наконец, я нахожу нужную мне страницу, страницу с напитками. Вот она, моя любимая "Кола Лайт", её-то я и закажу. Через пару минут подходит официант:
- Здравствуйте, что-нибудь выбрали?
- Мне "Колу Лайт", пожалуйста.
- А мне суши "Калифорния" и молочный коктейль. - заказывает Кира.
- Мне тоже "Калифорнию" и чай с лимоном. - делает заказ Юра.
Официант уходит.
- А как тебе удалось так сильно похудеть? - обращается ко мне Кира. Я вспоминаю, что рассказывала Юре про голод, запрещённые препараты, видимо, он и правда никому не говорил об этом. Остаётся только один вопрос: что сказать Кире?
- Ну, я записалась на фитнес... - выдумываю я. - Сидела на диетах всяких...
- Каких? - неожиданный вопрос. Чёрт, кажется, она до сих пор мне не верит!
- Так, ну, на "Гречневой", "Английской", "Французской"...
- Ох, названия-то какие! В этом вся ты. - перебивает Кира. И правда, мне всегда нравилось что-то необычное, европейское.
- Да, в этом вся я. А ещё я сидела на шоколадной диете, это нечто! - пытаюсь я перевести тему. Юра смотрит на меня с недоверием, ведь он знает всё правду, и ему, наверняка обидно, что я так бесцеремонно вру лучшей подруге, но он пытается поддержать разговор:
- Шоколадная? Хм, ты мне ещё о ней не рассказывала.
Юрик с Кирой теперь оба смотрят на меня, словно ждут чего-то потрясающего.
- Да, забыла. Эта такая диета, где за весь день разрешается съесть два шоколадных батончика по 40 грамм и выпить кофе без сахара, с обезжиренным молоком. И так неделю, уходит килограмм пять-шесть.
- Ох, ни хрена себе! Ясен пень, не жрать ничего!
- Да, блин, почему? Шоколад - это же еда! И ещё какая калорийная!
- Просто скидывать шесть кило за неделю опасно! А ты сколько скинула?
Чёрт, к такому разговору я вообще не была готова! Придётся выдумывать на ходу.
- С ней я похудела на четыре килограмма, потому что однажды съела три батончика, ха-ха! - я пытаюсь изо всех сил не выдать своего раздражения и смеюсь поддельным смехом.
- Хах, ясно всё, - заключает Кира. Ну, слава Богу! Неужели мы закрыли тему? Ура!
И вот приносят суши и "Колу". О, что это? Кажется официант забыл принести палочки?
- Ешьте руками теперь! - произношу я с сарказмом.
- Ну да, конечно! - шутит Кира. - Официант! Вы не принесли нам палочки!
- Прошу прощения, сейчас. - доносится отдалённый голос официанта. Зато у меня всё на месте, трубочка... Да, в прочем, это всё. Спустя ещё минуты три, моим друзьям, наконец, несут палочки. Я уже почти допила свою "Колу", и поэтому с издёвкой смотрю на моих голодных друзей. Чёрт побери! Как они накинулись на эти несчастные суши! Звери какие-то, ужас.
- Май, а помнишь, как мы вместе уроки прогуливали? - вспоминает Кира.
- Конечно, было весело! А ты помнишь, как нас однажды алгебраичка спалила?
- Ха-ха, помню, да. Вот тогда было страшно!
- Ого! Ни хрена себе, вы даёте! - восклицает Юрик. - Чего ещё я о вас не знаю?
- О, помню, как мы одному мальчику записку написали...
- О-о-о, Боже мой! - кажется, Кира тоже вспомнила эту историю. - Ты помнишь? А-а-а! Не надо! Хотя... Давай, посмеёмся!
- Так вот. Был он на три года старше нас. Написали мы ему записку, мол, зовут нас Кира и Майя, что мы из шестого "В", что он нам нравится очень, какой он клёвый, ну и тому подобное...
- Ха-ха-ха! - разрывается от смеха Юрик.
- Да ты дослушай! - затыкаю я его. - Так вот. Тогда ведь мы учились во вторую смену, а он в первую, мы дождались, когда он начнёт собираться домой. Решили подкинуть ему записку в раскрытую сумку. Смотрим, он там с кем-то разговаривает, ну и Кира побежала кидать ему записку. Получилось идеальное преступление! Но самый прикол в том, - я делаю глубокий вдох, - когда он опрокидывал сумку на плечо, наша записка вылетела, и он её не заметил! Так и осталась она валяться на полу. Я бегом подняла её, показала Кире, потом мы убежали в туалет и плакали там до начала урока! Ты прикинь, какие идиотки!
- Офигеть! Ну, вы меня рассмешили! Так значит, он в девятом был?
- Ага! - отвечаем мы вголос с Кирой.
- Смелые вообще!
На этой позитивной ноте друзья снова возвращаются к своей еде, а я, попивая любимую "Колу Лайт", просто наблюдаю за всем этим. Честно говоря, я сама-то не любитель всего морского, этих суши, морской капусты, единственное, что я люблю - креветки, но ем я их очень редко, так как эта вкусная зараза очень калорийная. Пока мои спутники расправляются с обедом, мы молчим, ведь еда им сейчас дороже, они от неё даже боятся оторваться, поэтому я не рискую заговорить с ними.
Ну наконец-то, они закончили есть!
- Вкусно? - спрашиваю я с поддельным интересом.
- Ага, - отвечает довольная и сытая Кира.
- Не то слово! - восклицает Юрик.
- Ну и здорово. Слушайте, а может, пойдём куда-нибудь прогуляемся?
- Точно, чего тут сидеть, - соглашается Кира, - а давайте в Wind Park4?
- О, ветреный! Сто лет там не были! - восклицаю я.
- Да, клёвая идея, Кира! - поддерживает Юрик.
- Ну, тогда пойдём. Официант, счёт, пожалуйста. - говорит Кира, и Юра резко поворачивается к ней:
- Ты ведь не забыла, что я угощаю?
- О, чёрт, забыла. Очень мило с твоей стороны, спасибо.
Официант приносит счёт, Юрик расплачивается, и мы уходим.

----
4 - (англ.) Парк ветра/ветреный парк

ГЛАВА 8
СЛЁЗЫ В ПАРКЕ

Мы проходим в ворота парка. Зелёная трава, свежий воздух, пение птиц где-то вдалеке, детские голоса, сладкая вата, аттракционы, всё напоминает детство.
- А он ни капельки не изменился. Как тут хорошо... Как в детстве. - протягиваю я, глубже вдыхая чистый воздух.
- Да... Как хорошо... - поддерживает Кира. - Ну, это мы только зашли, а дальше уже карусели, может какие-то убрали, или новые поставили.
- Ага, здорово тут. А пошли на Лофтийские5 горки? - предлагает Юрик.
- Погнали! - отвечаем мы с Кирой в голос.
Мы проходим дальше и уже видим знакомые будки.
- А вот и кассы! - оглашает Юрик.
Как ни странно, очереди нет, наверное, потому, что сегодня понедельник. Юра подскакивает к кассе.
- Три взрослых билета на Лофтийские горки, и... Девчонки, - обращается он к нам, - ещё на что-то брать билеты? - мы с Кирой отрицательно машем головой. - Всё, спасибо.
Он возвращается к нам, держа в руке три белых листочка счастья.
- Ну, что, пошли? Прокатимся с ветерком!
Мы прибегаем к горкам, как раз запускают. Кроме нас ещё четверо ребят, они садятся в самом конце, поэтому мы втроём садимся вперёд. Мы с Кирой садимся на первые два сиденья, а Юрик удобно располагается на вторых двух.
Итак, когда все готовы и пристёгнуты, горки запускают. Мы движемся вверх, на самую "горячую" точку. Горки довольно большие, примерно минуты две езды. И вот, мы наверху, находимся чуть ли не в горизонтальном положении. Начинаем медленно спускаться.
- Вы готовы, дети?! - кричит сзади восторженный Юрик фразой из "Спанч Боба".
- Да, капитан! - отвечаем мы, смеясь детским смехом.
- У-у-у! - на этих самых Юриных словах мы резко спускаемся вниз.
Мы с Кирой кричим от радости, страха и адреналина:
- А-а-а! Круто!
Эти прекрасные мгновения пролетают с такой скоростью, что даже не успеваешь осмотреть, что окружает тебя вокруг. Наступает момент мёртвой петли.
- Е-е-е! - кричим мы в голос все втроём.
Внезапно мы останавливаемся и зависаем на самом пике в мёртвой петли. Вот теперь становится действительно страшно.
- Что происходит? Какого чёрта! - пытается докричаться Кира.
- Девчонки, вы чего? Так и раньше было! Забыли? - Юра не перестаёт нас поражать.
Мы смотрим на него ошарашенным взглядом, и на этом моменте мы снова трогаемся и продолжаем ехать дальше на бешеной скорости. Мы с Кирой больше не кричим, один Юра радостно вопит позади. Когда горки останавливаются, мы втроём заливаемся радостным смехом.
- Круто! Офигеть! - я полна эмоций. - Было так жутко, когда мы остановились!
Юра смеётся и обнимает меня за плечи.
- Да ты чё, Солнышко? Когда мы мелкие были, мы обожали этот момент! Вы не помните?
- Неа... Ты серьёзно? - удивляется Кира, пытаясь это вспомнить.
- Да-да! Эх вы!
Вдруг меня начинает резко тошнить, голова кружится. Кажется, "Кола" просится наружу. Юра берёт нас с Кирой за руки и широко улыбается:
- Девчонки, а может по сладкой вате? Вспомнить детство, так сказать.
Я вырываю руку и хватаюсь за живот, наклоняю голову вниз и загинаюсь буквой "зю".
- Что случилось? Что такое? - практически в один голос спрашивают друзья.
Я, еле подняв голову к ним, произношу:
- Тошнит... Надо... Срочно...
Я больше не могу говорить, я бегу в ближайшие кусты. Я прячусь за густым кустом. Из меня выходит вся "Кола", но с моей болезнью я не могу один раз проблеваться и уйти. Я засовываю два пальца в рот, из меня ещё выходят остатки "Колы", отвратительно. Я снова сую пальцы, кажется, это уже стало привычкой. На этот раз я блюю кислой жидкостью, это поджелудочный сок, и если я не остановлюсь, то буду блевать уже кровью. Стоп. Хватит. Прекрати блевать. Будет ещё хуже. У меня, кажется, получается остановиться. Я всё так же стою за кустом, держась рукой за тонкую ветку. Я выпрямляю спину и уже готовлюсь вернуться обратно к Юрику с Кирой, но меня снова начинает тошнить, и я уже невольно опять блюю. Больно. Очень больно. Горло дерёт, желудок сдавило, ноги подкашиваются, руки онемели. Я чувствую себя ужасно, отвратительно, кажется, мой организм просто уже привык к ежедневному блёву, и снова оказывает, на что он способен.
- Май! Что случилось? Почему ты так долго? - кричит вдалеке Кира. Я слышу, как она бежит ко мне.
- Всё нормально. Это просто горки так действуют.
Она подбегает ко мне и обнимает за плечи.
- Но почему так долго?
- Да просто живот закололо, вот я и осталась тут, ибо дальше идти не могла.
- Майя! Девочка ты наша! - а вот и Юра подоспел. Он присоединяется к Кире, теперь они оба меня обнимают. Я чувствую тепло. Такое радное, душевное тепло моих друзей. Как же я их всё-таки люблю. Как я их боюсь потерять. Они настоящие. Они не бросят. Я уверена в этом на все сто. На глаза наворачиваются слёзы, я не могу их сдержать и начинаю громко рыдать. Ослабив объятия, Кира с Юрой смотрят на меня.
- Ну не надо... - протягивают они в голос. Теперь и они заливаются слезами и ещё крепче меня обнимают.
- Я вас очень люблю. Вы - самое дорогое, что у меня есть, после мамы, конечно. Вы настоящие. Самые лучшие. Единственные. Простите меня. Простите за всё. Я люблю вас, мои дорогие! - произношу я отрывисто.
- Май... Конечно... Мы тоже тебя любим, малышка... - говорит Кира в полголоса.
- Да. Ты тоже, самое дорогое, что есть у нас. Наш маленький ребёнок, за которым глаз до глаз. - смеётся сквозь слёзы Юра. - А за что тебя простить?
- За моё отношение к вам. За скандалы, обиды, истерики. За обманы. Просто, за всё.
Ребята на этой, казалось бы, печальной ноте, обнимают меня сильнее.
Наконец, разжав объятия, я могу вздохнуть.
- Может, домой её отвезём? - обращается Кира к Юре. Тот кивает в ответ. Мы молча идём до остановки, садимся в автобус, доезжаем до меня.

Мы доезжаем до подъезда. Друзья не решаются зайти ко мне. Мы расходимся по домам. Какие же они у меня хорошие. Я их так сильно люблю! Особенно Киру, она - самый дорогой друг. Я не могу больше их обманывать. Я всё верну. Всё будет, как прежде.

----
5 - Lofty - (англ.) очень высокий

ГЛАВА 9
Пора

Очередное солнечное утро. Я пытаюсь встать с кровати, но у меня ничего не выходит. Я чувствую дикую слабость, ноги ватные, пальцы на руках едва шевелятся, в глазах темнеет. Вот чёрт! И всё-таки, голод и блёв до добра не доводят. Я делаю глубокий вдох во все лёгкие, затем медленный выдох. Я ещё раз пытаюсь подняться, и, как ни странно, мне это удаётся, хоть и не так уж легко. Я сажусь на кровать. Так, мне нужно что-то поесть. Собравшись с силами, я встаю и иду на кухню. Открываю холодильник. Fuck! Да тут пусто, как у меня в желудке. Я перевожу взгляд на верхнюю полочку, находящуюся на дверце холодильника. О, что это? Неужели яйца? Их там всего три штуки, поэтому я беру все. Так, ну приправы должны быть в этом доме. Ага, я нахожу нужные мне специи и соль. Поджарим-ка яишенку! Я нахожу подходящую сковороду, которую не брала в руки месяца два.
Спустя десять минут, мой завтрак готов. Я разрезаю яичницу на четыре треугольника. Наколов на вилку небольшой кусочек, я сую его в рот. М-м-м, божественный вкус, как давно я не ела нормальной еды. За этим маленьким кусочком следует побольше, затем ещё больше, темп ускоряется, и я съедаю эту волшебную яичницу почти не жуя. Опустошив тарелку, я чувствую, будто силы возвращаются ко мне. Я ставлю чайник. Завариваю зелёный чай. Выпив целую кружку практически залпом, меня начинает тошнить. Я не обращаю на это особого внимания, и спокойно иду за ноутбук.
ВКонтакте я натыкаюсь на свой любимый анорексичный паблик. Мне становится очень стыдно из-за того, что я только что поела, с сытым желудком я не могу читать про хрупких бабочек, тонкие ручки и ножки, по лёгких, словно пушинки, девочек. Я психую и выключаю ноутбук. Смотрю на время: 11:48, почему бы не прогуляться? Всё равно дома делать нечего. Я хватаю телефон и звоню Кире. Спустя пару гудков, она берёт трубку:
- Алло, Майя? Привет!
- Привет! Кир, а ты не занята сегодня?
- Сегодня? Хм, нет, вроде нет. А что?
- Супер. А я вот хотела тебя позвать погулять сейчас.
- О, отличная идея! Всё равно дома делать нечего.
- Хах, я тоже так думаю! Тогда давай у моего дома встретимся минут через двадцать?
- Хорошо. Думаю, я успею за это время собраться. Жди.
- Тогда пока.
- Давай.
Вот и отлично. Подышу свежим воздухом и отвлекусь от еды. Ой, что это? Кажется, меня снова начинает тошнить. Да что же это такое?! Тошнота подходит к горлу, невыносимо. Мне ещё хуже, чёрт, я не могу это сдерживать и бегу в туалет. Меня рвёт. Из меня выходит вся яичница и чай, причём без особых усилий, мне даже не приходится засовывать два пальца в рот, еда лезет наружу сама собой. Наконец, всё выходит до конца, я выпрямляюсь и пытаюсь осознать, что это только что было. Кажется, анорексия даёт о себе знать. Еда просто-напросто не усваивается у меня в желудке, он отвергает её, как нечто лишнее, ненужное. Я бегу в ванную, умываюсь. Смотрю в зеркало. Боже мой, я такая худая... Щёки такие впалые, а глаза кажутся такими большими... Да, похоже, я только сейчас начала осознавать свою болезненную худобу. Так, я ещё не взвешивалась сегодня, надо бы это сделать. Я подхожу к весам. Ага, а что я вчера ела? Утром, помню, был сок, а днём... А днём была "Кола", которая благополучно вышла из меня. И это всё. Сегодня завтрак не удался.
Я встаю на весы. Поднимаю голову к потолку, не решившись сразу увидеть результат. Во мне борются два человека: первый - типичный анорексик, желающий очередного отвеса, а второй - нормальный, воплощающий в себе Киру и Юру, и страстно желающий быть здоровым, и, естественно, немного для этого поправиться. Когда я опускаю голову на весы и вижу результат, анорексик, как всегда, побеждает нормального. А цифра такова: 37,8. Во мне снова борьба: с одной стороны - я радуюсь новому отвесу, новой меньшей цифре, но с другой - я переживаю, что буквально каждый день теряю килограмм, я словно таю на глазах, такой цифры я ещё никогда не достигала. Ах да, ведь ещё сегодня утром я так тяжело пыталась встать  кровати... Меня это пугает... Пора что-то менять.

*продолжение следует*

Благодарю за прочтение!