Наша Чайка

Время к обеду. Мы наконец-то подъезжаем к городу. Таких по Сибири немало. Камень-на-Оби. Он не очень велик, но красив. Есть аэропорт, железнодорожный вокзал, речная пристань. А еще я учусь в этом городе на учителя. Едем, глазеем на городские улицы, авось, кто-нибудь из знакомых попадется. А на улицах творится черте что. Толпы народу – это понятно: двенадцатое апреля, весна. Но почему люди обнимаются, смеются, целуются? За дорогу натрясло в автобусе изрядно, и отец недовольно бурчит: – То ли они посдурели тут все, гля, как скаженные, бис бы их забрав.
Наконец, вываливая из автобуса на привокзальную площадь, начинаем спрашивать, что случилось, люди удивленно смотрят на нас:
– Та вы чо, с луны мабуть свалились? Наш же чоловик у космоси. Гля, воны не знают. Трясця вас заберы, воны не знают!
– Как в космосе, в каком космосе? – не унимается отец.
– В таком, – орет толпа, – Юра Гагарин наш в космосе летает, а они чудики не знают.
– Так мы же с автобуса только что, – виновато и растерянно оправдывается отец, но толпа уже переключилась на меня.
– Гляньте, гляньте на пацана, у него же челюсть сейчас от удивления об дорогу разобьется.
Мужики подхватывают меня на руки и давай весело подбрасывать в воздух, смеясь и крича «ура».
Так я узнал о полете первого человека в космос – Юрия Алексеевича Гагарина.
Сибирские мальчики 60-х очень гордились, что космонавт №2 Герман Титов наш, из села Полковниково из-под Барнаула.
А вот первую женщину-космонавтку Валентину Терешкову я встречал прямо из космоса. Думаете, загибаю? Мамой клянусь и речкой Кулундой, чтоб мне провалиться.
Вот сейчас как расскажу, так сразу скажете, что правда. И произошло это вот каким образом.
…Лето. Один студент, вы уже поняли, кто это, работал тогда в пионерском лагере. Ух, и место было классное. Можете представить три озера рядом – щелочное, соленое и пресное. Прямо как в сказке. Не верите? Зря. Это в Завьяловском районе, одном из лучших в Алтайском крае. Ага. Вы думаете, почему я всегда веселый и не старею? Все они, озера. Кто заухмылялся, съездите, там сейчас не как раньше – бесплатно, а за деньги здоровья можно взять вдоволь. Да. Надумаете, обращайтесь – расскажу как доехать. Вот что за натура такая? Чуть что – и отвлекусь. Так, о чем же это я? А…, о Валентине Терешковой.
Короче, лежу как-то в пионерском лагере после вкусного обеда, дремлю. Хорошо-то как. Еды вволю, девчонок – пионервожатых море, купальни с пляжем рядом. Чем не коммунизм, о котором мечтали Маркс с Лениным. Вдруг крик:
– Толян, к телефону, мать зовет.
Соскакиваю и бегу. А как же, маман зовет. «Я ее до сих пор немного побаиваюсь, в детстве ох и попадало же от нее. Правда, за дело. Ладно, о мокрых тряпках, бельевых веревках и крепких материнских ладошках, которые нещадное число раз познала часть моего тела, что пониже спины, в другой раз. Хватаю трубку, слышу материн захлебывающийся голос:
– Толя, сынок, радость-то какая великая свалилась на наш район. По радио сообщили, что скоро космический корабль приземлится недалеко от Баево. Приезжай быстрей, с отцом на мотоцикле сгоняете.
Смотрю на кипящую телефонную трубку и думаю, верить или нет? Мать уже насчет космоса один раз отчибучила. Часа в два ночи зимой будит как-то раз нас с отцом:
– Вставайте, то ли спутник, то ли корабль в небе.
Соскочили и на улицу. Действительно, в небе два ярких столба света. Ежимся, смотрим. Наконец, отец, чертыхаясь, а потом громко хохоча, говорит:
– Мать, чтоб тебе пусто было. Глаза разуй, это трактор из Ситников идет, поднимается на взгорок, вот фары в небо и смотрят. Отсюда и столбы света в небе. Спутники, корабли. Весь сон только испортила.
Вот об этом подумал я после телефонного разговора. Но звонили оказывается не только мне, весь лагерь уже взбудоражился. В деревушке около лагеря нашли быстро легковушку, и айда на Баево. Благо, асфальт. Несемся, насколько позволяет мотор: кто на мотоциклах, кто на конях, велосипедах – все рвутся туда, где должен опуститься космонавт. К тому же это даже женщина. Только бы успеть. Вот и он, родимый дом. Батя уже на стреме. Падаю в люльку, и аллюр три креста дальше, оставляя позади подвезший меня «Москвич».
Наконец деревня Нижняя Чуманка. Народу как на ярмарке. Кажется пол-России съехалось. И все спешат куда-то в поле. Посредине какой-то диковинный аппарат и около него женщина в скафандре, но без головного убора. Мы успели почти вовремя. Над полем откуда ни возьмись появились вертолеты. А мы в это время бежим к космонавтке и давай фотографироваться. И все равно происходящее кажется не реальным: люди из безвестных сибирских деревень – и человек из космоса!? И этот человек реальный, с ним можно разговаривать, подержать за руку, пощупать костюм. Ну не чудеса ли? А в это время два или три вертолета садятся, появляются люди, которые накидывают на космический аппарат спецпарашют, вытаскивают фотопленки, государственные секреты, блин, хранить надо. А вот фотопленки жалко. Представляете, захожу с фотографией к любому начальнику и бах ее на стол:
– Смотрите, с кем я рядом стою, с самой Валентиной Владимировной Терешковой! И он, бац, все мои желания выполняет. То-то. Хотя, по правде, сегодняшних начальников этим не проймешь, не та закваска. Ну да ладно, дальше было следующее. Терешкова, смеясь, рассказывает, как она приземлялась.
– Опускаюсь, и чувствительный удар о землю. Синяк на лбу обеспечен, но не это главное. Не могу из аппарата вылезти. Смотрю, пастух на лошади стоит, от удивления лицо растерянное и испуганное. Я ему – помоги, дорогой мой человек. А он удирать, а не помогать. Я опять ему кричу: не бойся, я из космоса, своя, советская, Валей зовут. Остановился все-таки, подъехал и помог.
И она, видимо в который раз, с благодарностью жмет руку смущенному мужику в сапогах, кепке – пастуху.
Районное начальство с милицией потихоньку оттесняет народ от героини. Но не тут-то было, и оно, начальство, сдается. Вот такой шумной толпой прибываем к совхозной конторе.
Местные бабульки боязливо и непрестанно крестясь, подходят к Валентине, тогда ее так все и звали.
– Дочка, а Бога ты там видала, чи ни?
– Да нет, бабушки, чего не было, того не было.
– А тож тобы щас треба, чого бильше всего ты бы хотила?
– Ой, бабульки, – как-то чисто по-деревенски всплескивает Терешкова руками, – хлеба я черного хочу, кваса и лука с салом.
Через несколько минут все это подносится на рушнике, с поклоном и восторгом лучшей женщине Земли.
И вдруг из конторы слышится:
– Чайку к телефону Никита Сергеевич Хрущев зовет.
Толпа так и ахнула:
– Вот это да! В какую-то Нижнюю Чуманку звонит сам Хрущев, 1 секретарь ЦК КПСС. Тут не хочешь, коленки затрясутся.
А Валюша молодец. Взволнованно, но смело доложила о завершении полета, о выполнении задания.
И опять все быстро закрутилось, завертелось. Чайка после телефонного разговора быстро расцеловалась со всеми, кто стоял близко, села в «Волгу», и только мы ее и видели.
Говорят, специальный самолет прилетал, вот на нем и улетела. А может, вертолет был, откуда кто сильно знает. А место, куда меня Валентина-Чайка поцеловала, я нет-нет да и посмотрю в зеркало, аккурат пониже правого глаза. И до чего же, скажу, приятно становится: кого еще в Горном Алтае первая космонавтка после приземления целовала? То-то!
А в моем родном степном районе, что в сторону Кулундинских степей, гордо возвышается стела в честь того исторического события – успешного приземления первой женщины-космонавтки, нашей Чайки – Валентины Терешковой. Многие, проезжая мимо, останавливаются. Останавливаюсь и я. Глаза закрою и вижу, как вновь бегу по полю навстречу своей юности, которая свела меня с чудом – женщиной из космоса, имя которой навсегда Чайка.
Анатолий Бородин.