Смерть Линдсея Морта

- 1 -
Мое тело изнывало от боли, конечности онемели. Я неуклюже пошарил ладонью по поверхности, на которой лежал. Галька. Мелкие отполированные прибрежные камешки впивались в мою спину. Казалось, я пролежал здесь ни один час. Легкие завывания ветра среди ветвей и шум листвы доносились до моего слуха, запах речной воды и водорослей щекотал мой нос, лучи солнца пригревали кожу на лице и груди. Слегка приоткрыв глаза, я вновь рефлекторно зажмурил их. Прямо надо мной висел ослепляющий солнечный диск, щедро раздаривающий красные и зеленые круги, которые теперь хаотично вертелись перед моими глазами.

Я поднялся с земли, пытаясь размяться и разогнать кровь по телу. Осмотревшись, я убедился, что никогда ранее не бывал в этом месте. Прямо передо мной глухо шумела река, увлекая глубокие потоки воды в неизвестную даль. Ее берег был усыпан ненавистной мне галькой, которая чуть дальше сменялась жирной почвой и насыщенно-зеленым травяным покровом, сквозь который кое-где пробивались молодые побеги кустарника и серые стволы берез. Подойдя вплотную к кромке воды, я присел и зачерпнул немного ладонью. Странно, но я не ощутил ее прохлады и свежести. Совсем ничего. Умывшись, я отошел от воды. Вытянув руку перед собой, я несколько раз повращал кистью и пошевелил пальцами, восстанавливая кровообращение. Видимо, мышцы еще не пришли в норму после долгого коматоза, и онемевшая конечность игнорировала волю хозяина.
Я ступил на узкую земляную тропу, пролегавшую меж двух берез, и, доверившись ей, направился вперед. Поправляя на ходу свой черный пиджак, одетый на голое тело, я нащупал в левом кармане кожаные перчатки и солнцезащитные очки - привычные атрибуты  любого наркомана. Не без труда натянув перчатки на еще влажные руки, я совсем не думал о том, что в столь солнечный день в подобном прикиде будет жарковато. Надев очки, я дал своим глазам немного отдохнуть от ослепляющего света, льющегося сверху, и машинально провел рукой по волосам, торчавшим во все стороны, словно у рок-н-рольщика, дающего единственный концерт в Медисон-сквер-гарден .

Я неторопливо двигался вперед, озираясь по сторонам, пока не заметил женскую фигуру в белом плаще, маячившую впереди. «Хэй!» - крикнул я что есть мочи и бросился за ней. Фигура, тем временем, продолжала свой путь, не замечая моих криков и шума ломающихся веток и прутьев под моими ногами. «Да постой же!» - уже было отчаявшись нагнать незнакомку, вновь заорал я. Женщина остановилась. За несколько секунд я преодолел расстояние между нами и вот уже стоял всего в нескольких метрах позади нее. Незнакомка оставалась недвижима, она даже не повернулась, даже не взглянула на нарушителя своего спокойствия. Я не мог видеть ее лица, но зато в совершенстве оценил фигуру, затянутую в белый плащ, недвусмысленно подчеркивающий женственные формы незнакомки. Шлейф одеяния стелился по земле, увлекая за собой опавшие листочки и хвойные иглы, разбросанные вокруг. Слабый ветер слегка колыхал темные локоны женщины, которые едва доходили ей до плеч. Я сделал еще один шаг в ее сторону. Пряный, опьяняющий аромат ударил мне в ноздри. Он казался мне до боли знакомым, но я никак не мог вспомнить, кому он принадлежал и где пленил меня впервые. Мне хотелось увидеть ее лицо, но в то же время трепет перед незнакомкой, словно страх перед неизвестностью, овладевал мною. В конце концов, вытянув вперед чуть дрожащую руку, я дотронулся до плеча женщины. Она неторопливо повернула голову в мою сторону, а затем развернулась ко мне всем корпусом, шлейф ее плаща зашелестел по земле.
- Как тебя зовут? – обратилась ко мне незнакомка, в ее низком и глубоком голосе мне вновь послышались знакомые нотки.
- Джек, - соврал я, чуть замешкавшись, и тут же понял, что абсолютно не помню ни своего имени, ни возраста, ничего. А главное, я не имел понятия, где нахожусь и какого черта здесь делаю.
- Линдсей. А мне не пришлось долго ждать тебя! – незнакомка поправила меня, очевидно назвав мое настоящее имя. Ее бледные губы скривились в неприятной ухмылке, будто бы она испытывала физическую боль, произнося эти слова. Я всмотрелся в ее лицо. Несомненно, моя собеседница была очень молода, однако ее неестественно белая кожа на фоне темных волос, четко обрамляющих линии лица, придавала ее внешности болезненный и отталкивающий вид. В третий раз за последние минуты я испытал то же чувство: поймав на себе взгляд больших карих глаз девушки, я понял, она вовсе не незнакомка. Успев позабыть ее последние слова, я выпалил:
- Я знаю тебя! – фраза прозвучала неожиданно и резко, девушка чуть отпрянула назад, ее губы вновь скривились в непонятной мне гримасе. – Я видел тебя прежде! Нет. Мы… мы жили вместе в Лондоне, - запинаясь, проговорил я и затем замолчал, не решаясь договорить. Воспоминания всплывали в моих мыслях беспорядочным потоком серых картин из прошлого. – А потом я уехал, - глубоко вздохнув, все-таки добавил я и опустил глаза.
Девушка уставилась на меня, но ее лицо оставалось бесстрастным. Я не сводил с нее глаз в надежде дождаться хоть какой-нибудь реакции. Казалось, прошла целая вечность, пока она вновь заговорила.
- Помнишь мое имя? – девушка задала вопрос по-прежнему ровным спокойным тоном, но на мгновение мне почудилось, что она все-таки попыталась скрыть в своем голосе некоторую заинтересованность. «А помнит ли она сама свое имя?» - подозрение промелькнуло в моей голове, но я тут же отогнал его от себя. Мне нужно было дать ответ на заданный вопрос, и он у меня был.
- Кейра Уолтс, - произнес я тихо, внимательно наблюдая за девушкой. Она слегка кивнула головой.
- Быть может, мы встречались, да. Давно? Я не могла уйти одна… - я внимал словам красотки, но не мог понять бессвязных фраз. Казалось, она разговаривает сама с собой, она смотрела сквозь меня, ее взгляд был устремлен в бесконечную даль. – Все началось, еще когда я была жива…
- Что? – я резко прервал девушку и схватил ее обеими руками за плечи. Она не сопротивлялась и лишь посмотрела на меня своими большими, широко раскрытыми глазами. – Что ты сказала? – пытался добиться ответа я.
- Ты умираешь, Линдсей, - тихо произнесла Кейра. Я отпрянул от нее в изумлении и опустил руки. Мой разум отказывался осознавать услышанные слова.
- Нет, нет, не говори так! - крик сорвался на шепот, ужас сковал мои голосовые связки. Я бросился прочь от незнакомки в плаще, но оступился, запнувшись об устилавшие землю корни деревьев, и упал, ободрав кожу рук о кору. Почти ничего не соображая от бессилия, я сел, обхватив колени руками. Сквозь пораненные участки кожи на ладонях была видна кровь, но она не проступала наружу, да и боли я по-прежнему не чувствовал. Кровь стучала в висках, уши заложило, словно я находился под толщей воды. Все мысли разом вылетели из моей головы. Я сосредоточился лишь на двух словах, непрерывно повторяя их про себя и боясь забыть вновь. Линдсей Морт - это мое имя, так меня звали, когда я был жив…

- 2 -
Зажмурив глаза и закрыв лицо руками, я попытался прийти в себя. Что это за место? Как я здесь оказался? У меня не было ответов на эти вопросы. Отрывки воспоминаний серыми картинами проплывали перед глазами, но были так ничтожны, что лишь еще глубже погружали меня в забвение. Я пытался убедить себя в том, что все это лишь дурной сон, которому рано или поздно придет конец. Подняв голову, я заметил, что незнакомка исчезла. Вскочив на ноги, я огляделся, вдали между стволов деревьев маячила ее белая фигура. Не раздумывая, я бросился догонять ее. Это не составило труда. Судя по всему, девушке было некуда торопиться, она, не спеша, двигалась вперед. На мгновение мне показалось, что ее силуэт плывет над землей. Несколько раз моргнув, я прогнал навязчивую галлюцинацию. По-видимому, услышав топот моих ног позади себя, Кейра остановилась. Так же, как и в первую нашу встречу, она оставалась неподвижна и безмолвна, лишь ее волосы еле заметно трепетали на ветру. Я подошел к девушке и встал рядом. Взглянув на нее, я поразился ее стеклянному взгляду, устремленному вдаль. Сквозь стволы и ветви деревьев была видна широкая темная полоса дороги, людские фигуры медленно перемещались по ней в одном направлении, изредка обгоняя друг друга. Непроизвольно я взял Кейру за руку, она не стала сопротивляться, а только лишь сжала мою ладонь в своих пальцах.
- Женщина. Пятипроцентный кокаин. Красная Акула . Ты не справился с управлением. Автомобиль вылетел за ограждение моста и упал в воду, увлекая тебя за собой. Ты должен был погибнуть тогда, но им удалось спасти твое тело. Коматоз. Та женщина боролась за твою жизнь четыре года, но теперь она сдалась, – голос Кейры доносился до меня словно сквозь толщу воды, кровь снова застучала в висках. Уставившись в никуда, я попытался воспроизвести в памяти все то, о чем мне рассказала таинственная спутница. Мне никак не удавалось смириться с ее словами, я не мог заставить себя поверить в собственную смерть.
- Она сдалась? – переспросил я, почувствовав на себе пристальный взгляд девушки.
- Твоя жена? – спросила Кейра, не обращая внимания на мой вопрос.
- Я не хотел, чтобы она была моей женой. Я не хотел, чтобы она была чьей-то женой, – бесстрастно произнес я, но не смог сдержать вздоха.
- Она убьет тебя.
- Почему я должен верить тебе? – в отчаянии выкрикнул я срывающимся голосом и взглянул на девушку. Ее пальцы мертвой хваткой сжались на моем запястье. Впервые с момента пробуждения в этом странном месте я почувствовал боль, резкую неприятную боль. Прокладывая себе дорогу вдоль передавленной вены, кровь отстукивала учащенный ритм пульса, от которого содрогалось все мое тело. Девушка сжимала мое запястье все сильнее и сильнее. Мы уставились друг на друга. Я увидел в ее глазах тоску, напомнившую о дне нашей последней встречи.
- Я не знал о твоей смерти, - прошептал я.
- Я самоубийца, - безучастно ответила девушка. Она резко ослабила хватку на моем запястье и убрала руку.
- 3 -
Я заметил, как Кейра, подобрав шлейф своего плаща, направилась к дороге. Я смотрел ей вслед, и мне вновь показалось, что ее худая фигура плывет прямо над землей. Она отдалялась все дальше и дальше, но я не торопился догонять ее, я медленно плелся через лес, запинаясь о корни деревьев и поскальзываясь на островках сырого мха. Мысли о самоубийстве Кейры не выходили из моей головы, к горлу черной желчью подступало чувство вины.
Мы познакомились в Лондоне, мне было восемнадцать, а она была на два года меня старше. Я жил с ней, снимал комнату в ее квартире. В те времена мне были нужны  три вещи: спокойное место для работы, печатная машинка и горячий ужин. Вечерами мы собирались в столовой, выпивали по шкалику рома, я рассказывал Кейре о книге, над которой тогда работал. Любопытно, она ежедневно интересовалась новыми поворотами в судьбах моих героев, но никогда не читала мои рассказы, да и я не хотел этого. Спустя некоторое время мы стали неразлучными друзьями. Я по-прежнему практически ничего не знал о ее прошлом, а она ничего не знала обо мне. Мы жили днем сегодняшним, не задумываясь о том, что будет завтра. Я тщательно скрывал от Кейры привычку баловаться кокаином по вечерам и лелеял в душе мечту о широком тираже, американском особняке и Красной Акуле. Погоню за Американской Мечтой я начал, еще не успев попасть в Америку.
Как-то раз летом я целых три дня кряду провалялся на полу своей комнаты, извиваясь и корчась в отходниках после эксперимента с адренохромом . На четвертый день сознание вернулось в мое тело. Я вновь мог передвигаться на двух ногах. Приняв душ, я решил избавиться от ненужных вещей в моей комнате. Убирать весь тот бардак, который я натворил там за последние дни, казалось бессмысленной тратой моего драгоценного времени. Разбираясь с коробками своих бумаг, я обнаружил очевидную пропажу сверстанных и готовых к изданию версий моих рассказов. Я уселся на пол, обхватив голову руками. «Этого не может быть. Они не могли исчезнуть!» - повторял я без остановки. Я не выходил из помещения почти неделю, среди всего бардака не было ни пепла, ни обрывков бумаги. Ничего. Я вышел из комнаты и на лестнице столкнулся с Кейрой. В руках она держала почтовые квитанции и красные папки, в которых я привык хранить готовые работы. На этот раз папки были пусты. Мне не нужно было задавать вопросов, все ответы я уже видел в глазах девушки. Я с силой ударил ее по лицу. Не издав ни звука, она лишь отвернулась, растрепавшиеся волосы не оставили мне шанса взглянуть в ее глаза еще раз. Я вернулся в комнату, громко хлопнув дверью и заперев ее. «Воровка!» - прошипел я, не в силах больше сдерживать эмоции внутри себя. В конце концов, я-то был наркоманом, и я это понимал. Через шесть дней мне пришел конверт из Нью-Йорка. Американское издательство покупало мои произведения.
Кейра любила меня, а я ее никогда. В одно мгновение она бросила меня в самое пекло Американской Мечты, а я просто свалил. Переезд в Соединенные Штаты сжег мое прошлое. Здесь за два года я стал литературным кумиром всех последователей контркультуры, купил особняк вдали от шумных мегаполисов и Красную Акулу. Ночами, плотно укрывшись одеялом, я скучал по Кейре и нашей с ней жизни в Лондоне, от которой теперь осталась лишь моя старая, но верная печатная машинка. У меня не было даже фотографии моей девочки. Много раз я хватался за телефонную трубку и набирал номер лондонской квартиры, но так и не решился поговорить с Кей. Я не хотел портить ее жизнь дальше, я хотел, чтобы она забыла меня, выбросила из головы, похоронила в своей памяти и жила своей жизнью. Одной бессонной ночью, не выдержав, я все-таки решился написать ей письмо, но спустя месяцы так и не получил ответа на него. Она любила меня, а я даже не знал о ее смерти.

- Как это произошло? – окликнул я Кейру, пробираясь сквозь лесную чащу и отстав от девушки на несколько метров.
- Что? – переспросила она, заставляя меня произнести вслух то, что вызывало во мне поток самых отчаянных чувств.
- Твое самоубийство… - я поднял глаза и окинул взглядом силуэт девушки. В тот момент я был благодарен ей за то, что она не поворачивается ко мне и не заставляет меня смотреть ей в глаза.
- Я сыграла в русскую рулетку с судьбой. Кухонный баллон с газом – был моим оппонентом, Магнум МЕ-38 – нашим судьей.
Слова Кейры били меня по лицу, словно пощечины. Комок подступил к горлу, я непроизвольно затаил дыхание.
- Давно? – только и смог выдавить из себя я через мгновение, сглотнув слюну.
- Четыре года назад! – интонация в голосе девушки изменилась.  Кейра развернулась ко мне, теперь ее движения были естественно резки. И я узнал в таинственной незнакомке свою девочку. На ее лице проступил румянец, кукольная бледность и спокойствие исчезли, а по щеке катилась крупная слеза. Я взглянул в ее влажные темные глаза, наполненные гневом и тоской. Четыре года? О чем она говорит? Четыре года назад мы даже не были знакомы. Четыре года назад я жил в Бате со своей семьей.
Будто прочитав мои мысли, Кейра продолжила:
- Линдсей, четыре года назад я вышла из квартиры и подобрала со ступеней утреннюю прессу и несколько писем. Я узнала о твоей гибели в автокатастрофе из статьи, красующейся на первой полосе газеты, а среди писем нашла конверт от тебя. Я не решилась открыть его. Теперь он уничтожен, вместе с нашей квартирой и моим телом.
Я никак не мог прийти в себя. Взглянув на девушку, я заметил, как румянец спал с ее щек, и лицо Кейры вновь обрело прежнее мраморное выражение. Она отвернулась от меня.
- Ты не погиб тогда, Линдсей. Им удалось спасти твое тело. Четыре года та женщина боролась за твою жизнь, но теперь она сдалась. Она сдалась. Коматоз убивает твои клетки. Ты умираешь, Линдсей. У тебя осталось мало времени, - голос девушки был лишен эмоций. Каждое ее слово пропиталось ядовитым холодом, но он смог воспламенить в моем сердце надежду. Я был жив. Но живым не место там, где находился я. Все, что меня окружало, не было сном, не было ночным кошмаром, не было коматозным бредом, это была жизнь после смерти. В ту минуту я поклялся, что выберусь отсюда.

- 4 -
Мы вышли к дороге, по которой в одном направлении неторопливо двигалось несколько десятков человек. Среди них были женщины и мужчины, старики и дети. Некоторые из них шли парами или даже семьями. Я с ужасом уставился на них, не в силах отвести глаз. Их бледные бесстрастные лица и стеклянные взгляды были лишены высокого шарма и легкости движений, присущих Кейре. Путники скорее напоминали мне хладные трупы, чем они впрочем и являлись.
Кейра дотронулась до моей руки, и я сжал ее бледную бескровную кисть в своей.
- Ты не должен бояться их, они не видят нас, - девушка повернулась ко мне, и ее лицо оказалось всего в нескольких сантиметрах от меня. Я чувствовал ее запах, до боли знакомый аромат ее приторных духов.
- Они мертвы? – спросил я. Девушка кивнула в ответ на мой вопрос.
Мы ступили на дорогу и оказались среди плотного потока людей. Они обходили нас, иногда слегка задевая краем одежды или бесчувственно болтающимися руками.
- Они направляются туда, где их души смогут обрести покой. И создавать препятствий им не нужно.
Кейра все еще держала меня за руку. Она медленно двинулась по направлению движения путников, увлекая меня за собой. Я не мог сопротивляться.
- Как далеко им предстоит идти? – не унимался я, теряя надежду на избавление и побег из этого места.
- Для каждой души этот путь уникален. Он завершается тогда, когда человек раскаивается в своих грехах, прощает всех живых и расстается с сожалениями. Обретая покой, человек обретает новую жизнь. Самоубийцы не получают ничего…
Последние слова Кейры я уже не слышал. Все мое внимание обратилось к Красной Акуле, припаркованной у края дороги. Я умирал, но не был мертв, а значит, у меня был шанс вернуться. «Только не сделай глупость, Лин!» - уговаривал я себя. Девушка заметила мою реакцию и сильнее сжала мою руку, словно боясь отпустить меня и потерять навсегда.
- Почему люди умирают? – спросил я лишь ради того, чтобы выиграть время.
- Люди не умирают, они убивают друг друга, - произнесла Кейра, и я почувствовал в ее ответе нечто большее, чем ловкую игру слов.
- А что ждет того, кто осмелится убить своего убийцу первым? – я стоял на пороге разгадки, я не сомневался в этом.
- Вечная жизнь, - холодно произнесла девушка.
Я резко остановился, потянув Кейру за руку. Она обернулась ко мне в изумлении. Я обнял ее и поцеловал в шею. Мне показалось, что я почувствовал губами пульс на ее артерии.
- Я скучал по тебе! – прошептал я. Черты Кейры вновь приобрели живой оттенок. Своей ладонью я чувствовал тепло ее ладони. Были ли эти ощущения лишь иллюзией? Не знаю. Кейра с ужасом уставилась на меня. Она догадалась о моих намерениях, и тоска в ее взгляде сковала мое сердце.
- Ты узнал имя убийцы? – дрожащий голос девушки выдал панику, которую она пыталась подавить в себе. Девушка выпустила мою руку, и я сделал небольшой шаг назад, в сторону автомобиля.
- Ты сказала его мне, - ответил я, посмотрев в бездонные глаза девушки и сделав еще один шаг назад. В следующее мгновение я уже бежал к своему Шевроле.
- Жизнь для живых, Линдсей, - голос Кейры сорвался, превратившись в резкий крик. Спустя секунду я оказался у своей Красной Акулы. Перемахнув в салон, не открывая двери, я взглянул на скважину замка зажигания. Она была пуста. Машинально, привычным жестом запустив руку во внутренний карман пиджака, я нащупал ключ. Спустя секунду двигатель взревел. Я взглянул на дорогу, она была пуста. Путники исчезли с нее, будто никогда и не появлялись здесь. Кейра стояла там, где я оставил ее. Длинный шлейф белого плаща устилал ее ноги.
- Поехали со мной?!! – не то спросил, не то скомандовал я. Девушка молчала, по ее щекам бежали слезы. - Самоубийцы не получают ничего…
Моя попытка убедить Кейру ее же словами провалилась. Девушка повернулась ко мне спиной и медленно пошла прочь. Несколько секунд я смотрел ей вслед. Ее силуэт отдалялся, но не исчезал из видимости. Я нажал на педаль газа до упора. Покрытие дороги застонало, совокупляясь с шинами красного Шевроле с откидным верхом. Я сделал крутой поворот и рванул в противоположную сторону, прочь от этого мнимого царства покоя. Стрелка спидометра зашкаливала, ветер нещадно бил мне в лицо, пытаясь защититься от пыли, я крепко зажмурил глаза.

- 5 -
Открыв глаза, я увидел на дороге заграждение, к которому приближался с огромной скоростью. За ним находился закрытый на реконструкцию мост, вернее то, что осталось от моста. Угодив на него на скорости свыше сорока километров в час, водитель рисковал слететь с дороги и нырнуть в реку вместе со своим автомобилем. Скорость на спидометре моего Шевроле превышала цифру в сто шестьдесят. Я резко до упора вдавил педаль тормоза. Автомобиль со скрипом, цепляясь за покрытие трассы, протащил меня по дороге еще несколько десятков метров и остановился. В салоне сработала система безопасности, и воздушные подушки, раскрывшись от резкого торможения, ударили меня, разбив лицо. Кровь потекла из носа. Я понял это, облизнув губы и почувствовав соленый металлический вкус на языке. Руками я как попало смял подушки и потянулся к ручке дверцы. Шею и позвоночник слегка ломило от сильного удара о сидение. Открыв дверь автомобиля, я повалился прямо на землю, не в силах подняться из-за резкой боли во всем теле. Через несколько минут я все-таки сел, затем встал и кое-как заполз в салон автомобиля, одновременно пытаясь разорвать все еще не сдутые подушки, заполнившие своим объемом весь салон. Повернув ключ зажигания, я обнаружил, что автомобиль никак не хочет заводиться. Нервно ударив кулаком по приборной панели, я вновь выполз из машины. И тут ко мне пришло осознание: я вернулся. Черт! Еще бы! Только в реальном мире двигатель новенького Шевроле Корветт может отказать на закрытом шоссе вдали от города.
Мой дом находился на приличном расстоянии от места моего нахождения. Я медленно побрел по дороге, благодаря судьбу за то, что она наградила меня дополнительными часами одиночества, я размышлял о своей жизни после жизни. Первые капли дождя коснулись моего лица. Я поднял голову к небу, затянутому густыми темными тучами. Температура медленно опускалась, холодный ветер насквозь продувал меня. Я запахнул пиджак. Реальный мир теперь казался мне серым и скучным. Здесь я не испытывал и десятой доли тех эмоций, которые захлестнули меня при встрече с Кейрой. Я добился того, чего хотел, вернулся к жизни. Но теперь эта жизнь стала для меня чуждой. Мне открылась тайна победы над смертью, и теперь я собирался испытать этот триумф на себе. Остатки человечности в моей душе мучили меня сомнениями. Я убедился в том, что смерть это только начало. И никак не мог найти ответа на вопрос, ради чего стоит жить.
Я подумал о «той женщине», с которой жил. Ее звали Элизабет. Мы познакомились с ней в издательстве, в первый день моего прибытия в Нью-Йорк. Она помогла мне встать на ноги в чужой стране, где у меня не было друзей. Она заменила мне семью, которой я лишился еще в детстве. Мы жили вместе в особняке, расположенном посреди рощи, и иногда внимания Элизабет было слишком много для меня одного. Она любила меня так же, как и большинство женщин, путалась в грезах и надеждах, мечтала о свадьбе, детях и семейной жизни, я же не испытывал к ней ничего, кроме доверия и дружбы. Лиз ухаживала за мной, следила за домом и деньгами, а я часто устаивал скандалы, погрузившись в бездну наркотического безумия. Последний из таких скандалов закончился тем, что мне пришлось ударить Элизабет по лицу. В тот момент, схватив наркотическую галлюцинацию, я видел перед собой Кейру. Я помню тот день. Упав на колени, тогда я раскаивался о всем совершенном, не перед Элизабет, а перед собой, слезы катились по моим щекам. Моя жизнь была полна всего и, в то же время, пуста. Я корил себя за это последние годы все чаще и чаще. Такие состояния не редкость, когда употребляешь слишком много психотропных веществ. Надев кожаный пиджак на голое тело, я выбежал на улицу, слыша рыдания и ругань Элизабет за своей спиной. В красном Шевроле меня ожидала доза пятипроцентного кокаина, скорость и свобода. Тогда я и не подозревал, что высота, глубина и смерть уже готовы принять меня в свои объятия.

- 6 -
Я все еще медленно брел по дороге. Изредка автомобили проезжали мимо меня, я не пытался их остановить, да и они не проявляли такой инициативы. Не удивительно. Я представлял себе, как выгляжу со стороны: насквозь мокрый и почти раздетый я брел по дороге, шнурки на ботинках развязались, с волос струями стекала дождевая вода, смывая кровь с лица. Никто не осмелился нарушить мой покой, и в течение всей дороги я размышлял о словах Кейры. Можно ли доверять ей? Она сказала, что Элизабет убьет меня. Я не мог представить этого себе так же, как и не мог представить, что получу вечную жизнь, убив Элизабет первым. Я начал сомневаться в себе: мир Кейры перестал быть для меня реальным, все больше я убеждал себя в том, что все произошедшее лишь плод пораженного сознания наркомана. Я уже почти отбросил от себя все мысли о смерти, загробной жизни и убийстве собственной убийцы и собирался заглянуть в бар на автозаправочной станции, мимо которой проходил, когда в глаза мне бросилась изрядно вымокшая не под одним дождем, но крепко прибитая к стене здания афиша:
NEVER MIND THE BOLLOCKS
HERE’S THE SEX PISTOLS
FIRST U.S. TOUR
1978

Я не верил своим глазам, раз за разом я перечитывал последнюю строку. Войдя в бар, я уселся за стойку. Ничего не лезло в горло, я попросил стакан воды и газету. Когда моя просьба была выполнена, дрожащими руками я развернул серые листы, свежая типографская краска испачкала мои пальцы черным налетом. «27 мая 1978», - мелкий шрифт вверху страницы бросился мне в глаза, заставив поперхнуться водой.
Я прекрасно помнил тот скандал с Элизабет. С него то и началась моя поездка по фатальной автостраде, закончившаяся катастрофой. Тот скандал разразился накануне двадцати семилетия Лиз в 1974. Я точно знал это. Выходит, все, что произошло со мной, было реальностью. Четыре года я находился в коме, а теперь вернулся, чтобы сделать выбор. Либо я, либо Элизабет. Я заставлял себя повторять эти слова, осознавая, что вру самому себе. Я не был способен на убийство невинного человека. Тысячи вариантов крутились в моей голове. Пришлось признать, что я не могу полностью довериться Кейре, она была фантазией, иллюзией. В то же время я осознавал и свое недоверие к Элизабет. Судорожно допив воду, я выбежал на улицу и, изрядно ускорив шаг, продолжил свой путь.

- 7 -
Добравшись до особняка, в котором я жил последние два года, а может быть, уже и целых шесть лет, я дернул ручку двери, которая оказалась закрытой, как я и ожидал. Обойдя здание с обратной стороны, я вошел через заднюю, на удивление открытую дверь. Осмотрев холл, я не заметил никаких изменений. Его дальний угол был заставлен коробками с моими бумагами, на журнальном запыленном столике под окном стояла ваза с засохшими и осыпавшимися цветами – обычная картина. Я прошел в гостиную и ужаснулся огромному количеству моих фотографий, они были повсюду. Странно, раньше я не замечал их. Я начал рассматривать фоторамки, хаотично развешанные по стене. Это занятие полностью поглотило меня. Среди фотографий было очень много старых, о существовании которых я даже не подозревал. Я глядел на черно-белые изображения, и вся жизнь мрачной массой проплывала у меня перед глазами. Не могу отдать себе отчета в том, как долго я простоял, пожирая глазами собственные изображения. Пробежавшие по спине мурашки вернули меня в реальность. Я обвел взглядом комнату. На спинке одного из стульев, расставленных вокруг обеденного стола, висела бежевая накидка Лиз. Значит, она дома. Я прислушался, из кухни раздавался женский голос. Я пошел на звук и остановился в дверном проеме кухни. Девушка стояла ко мне спиной и говорила по телефону. На ней была красная атласная рубашка из моего гардероба. Длинные локоны белокурых волос ниспадали на плечи. Левое плечо Элизабет было чуть приподнято и прижимало мобильный телефон к ее уху и подбородку. Свободными руками она перебирала документы, разложенные на столе. «Нет, я не передумала. У меня просто нет выбора. Вы сами настаивали на таком решении, и мне понадобилось два года, чтобы наконец-то принять его. Для Линдсея я единственный близкий человек, и я не хочу более причинять ему мучения. Мы должны отпустить его. Буду ли я чувствовать вину? Я справлюсь. Зачем вы задаете подобные вопросы? Я не нуждаюсь в вашей помощи. Документы в порядке, да. Остался час? Нет, я не приеду. У меня было четыре года, чтобы попрощаться. Я справлюсь!» - девушка закончила разговор и бросила телефонную трубку на стол. Соскользнув с края стола, телефон с грохотом упал на пол. Элизабет не обратила на это никакого внимания. Она села на стул, обхватив колени руками, и закурила. Девушка нервничала. Дрожащими руками она медленно подносила сигарету ко рту, несколько раз глубоко затянувшись, Элизабет затушила сигарету. Я, затаив дыхание и облокотившись о дверной проем, наблюдал за ней. К моему удивлению, Элизабет не замечала, что за ней наблюдают с расстояния всего нескольких шагов. Она открыла ящик стола и вынула оттуда небольшую аптечку. Порывшись в ворохе лекарств, девушка нашла нужную склянку. Я помнил ее. В маленьком бутыльке из коричневого стекла хранились мескалиновые шарики, они не раз выручали меня, когда не удавалось найти дозу героина. Однако я не думал, что Элизабет может знать такие подробности моей биографии. Откупорив склянку, девушка высыпала содержимое в ладонь. Я не сумел разглядеть, какую дозу она приняла. Судя по жесту, она положила под язык две таблетки. Что ж, довольна большая доза для наркоманки-новичка. Девушка поднялась со стула и, пошатываясь, вышла во двор через кухонную дверь. Когда она скрылась из вида, я вошел в кухню. Я не хотел напугать девушку своим внезапным появлением. Прошло четыре года. Где должно находиться мое тело? В больнице, в доме? В морге? «У тебя осталось мало времени», - я слышал голос Кейры в своей голове. Не зная, что предпринять, я пытался оттянуть время встречи с Лиз. Я заглянул на кухню и стал рассматривать бумаги, в которых пару минут назад копалась девушка. Ее телефонный разговор не выходил у меня из головы. Я знал, что говорили обо мне, и мне совсем не нравилось то, о чем они говорили.
Среди документов я обнаружил больничные листы и их копии. В них была указана моя фамилия. Я пытался разобраться с диагнозом и прочими записями, когда краем глаза заметил пачку документов, отпечатанных на цветной бумаге. Отложив больничные листы в сторону, я взглянул на документы. Пот выступил на моем лбу и медленно стекал по лицу. Я зажмурился, потер глаза и перечитал документы еще раз. Часы в гостиной пробили десять утра. Затем до моего слуха донеслись скрип двери и медленные непоследовательные шаги. Мурашки пробежали по коже, я поднял голову и с ужасом уставился на вход в кухню. Через секунду в нем появилась Элизабет. Увидев меня, она в испуге резко отпрянула назад, ударившись спиной о дверь. Девушка уставилась на меня, ее глаза наполнились слезами, стекавшими потоками по ее лицу. Она хотела что-то произнести, но смогла издать лишь несколько несвязных резких звуков. Мне было знакомо это чувство: стресс заставляет мозг работать быстрее обычного, но судорога сводит мышцы и связки, лишая тебя возможности выпустить из себя все слова, которые крутятся в мыслях.
- Хай, Лиз, - выдавил  я из себя свои обыкновенные слова, которыми приветствовал ее по утрам. Звук моего голоса вывел девушку из ступора. Она бросилась ко мне и крепко обхватила двумя руками, не переставая рыдать и повторять мое имя: «Лин, Лин, Линдсей, мой Линдсей!» Я ответил на ее крепкие объятия, прижав ее левой рукой к себе, моя ладонь утонула в густых золотистых волосах Лиз. Они пахли чем-то пряным и очень знакомым, но я никак не мог вспомнить, чем именно. Моя правая ладонь вспотела от усилия, с которым я сжимал рукоятку кухонного ножа, незаметно вытащенного мной из ящика стола.
- 8 -
Паника охватила меня. Я прикусил нижнюю губу и почувствовал вкус крови на языке. «Люди не умирают, они убивают друг друга», - слова Кейры множеством мелких молоточков стучали в моей голове. Еще крепче я сжал нож в своей руке. Обнимая Лиз, я не мог сдержать слез. Одна из них покатилась по моей щеке, я спрятал эмоции, утонув в волосах девушки. Кейра была права, одному из нас суждено было умереть сегодня, выбор оставался за мной.
- Ты пыталась убить меня, - ровным спокойным тоном произнес я прямо на ухо Лиз.
- Что? Нет, нет! Что ты такое говоришь, Лин? – Элизабет взглянула на меня со страхом и, всхлипнув, вновь крепко обняла меня.
- Ты пыталась. Я видел документы. Ты дала согласие на отключение моего тела от аппаратов искусственного дыхания, - я произносил слова очень медленно и хладнокровно, делая длинные паузы между фразами. Я не блефовал, я был действительно зол. Элизабет отстранилась от меня, ее руки лежали на моих плечах и груди. Она качала головой из стороны в сторону.
- Нет, Лин, ты ошибаешься. Лин, ты должен верить мне. Лин, как ты добрался до дома? Ты в порядке? Лин! – девушка причитала, ее лицо было мокрым от слез.
- Слишком много слов, - мрачно произнес я и, обняв Элизабет правой рукой, упер острое широкое лезвие ножа в ее спину. Ее губы скривились в гримасе, румянец резко спал с лица. Девушка с ужасом посмотрела мне в глаза, затем перевела взгляд на собственные ладони, покоившиеся на моей груди. Когда она вновь взглянула на меня, я заметил в ее глазах страх, смешанный с нежностью и сожалением. 
- Линдсей, - еле слышно прошептала Лиз. – Твое сердце не бьется.
Слова Элизабет вывели меня из равновесия, комната поплыла перед глазами. С трудом я заставил себя сосредоточиться.
- Что? – прошептал я самому себе, опустив руки. Элизабет отпрянула от меня и натолкнулась на входную дверь, выходящую в сад. Закрыв лицо руками и заходясь в рыданиях, девушка медленно сползла по ней и села на пол.
Я вновь ощутил пряный, до боли знакомый запах. Ударив мне в ноздри, он напомнил мне о Кейре. Это был ее запах, запах ее духов, запах нашей квартиры в Лондоне.
«Жизнь для живых!» - раздался ее голос прямо над моим ухом. Это было настолько внезапно, что я вздрогнул и, непроизвольно выронив нож из руки, оглянулся назад. Позади меня никого не было, за окном в саду лишь легкий ветер колыхал кусты роз и яблоневые деревья. Я повернулся к Элизабет, она не сводила с меня глаз. Слышала ли она слова Кейры? Или они прозвучали только в моей голове?
Я выбежал на улицу. У самого выхода я оглянулся и посмотрел на Элизабет, она приподнялась с пола. Я отвернулся от нее и спустился по ступеням. Я сделал выбор.

- 9 -
Медленно я побрел в сторону шоссе.
- Лин! – через несколько секунд услышал я позади. Элизабет выбежала из дома. Я боялся, что она бросится догонять меня. Не оглядываясь и не останавливаясь, я продолжил свой путь. Внутреннее чувство подсказывало мне, что девушка по-прежнему стоит на крыльце особняка. Я немного успокоился, вздохнул с неким необъяснимым облегчением. Нащупав  в кармане пиджака, надетого на голое тело, солнцезащитные очки и перчатки, я надел их. Пасмурный день ничуть не смутил меня. Вновь взглянув на дорогу, я заметил впереди знакомый силуэт. Кейра стояла ко мне спиной. Когда я поравнялся с ней и взглянул ей в лицо, в нем уже не было того мраморно-каменного выражения и мертвенной бледности. Передо мной была та самая Кейра, с которой я жил в Лондоне, моя девочка. Я взял ее за руку и крепко сжал ее пальцы в своих.
- Ты обманула меня, - я улыбнулся. Кейра ничего не ответила. – Коварство в тебе всегда побеждало добродетель. Вечной жизни не существует. Нет никакого бессмертия! – я ликовал, посмеиваясь.
- Я говорила правду, Линдсей, - ответила девушка, не поворачивая головы в мою сторону.
- Ты хотела отомстить сопернице, Кей, - процедил я и снова засмеялся.
- Нет, Лин! Бессмертие существует. Просто никто еще не осмелился убить своего убийцу.
Улыбка сошла с моего лица. Мы молча шли по дороге, держась за руки.