Самый счастливый 2-2

                Самый счастливый 2-2

     А что там Слава?
     Как раз у Славы случился день рождения.
     - Больше всего я боюсь дней рождений, как ты знаешь, - говорил Али, - особенно дней рождений Виталика, и дней рождений Серебряного, а тут еще нате тебе - день рождения Славы! Да Слава раньше никогда своего дня рождения не праздновал. Да он так надирается каждый день, что не помнит, сколько ему лет!
     - Больше всего я радуюсь, что мы купили Славе на подарок голубого плюшевого слона, мама, ты же так любишь слонов! "Россия- родина слонов", помнишь? - говорила Наташа, - а Слава - он натуральный слон. Такие же уши. Такой же нос. Такие же глаза. И мы сидели в "Гавелке"* где Ира накрыла нам стол, и Якуб принес бутерброды из дома, а Маркета праздничные свечи.
     - Когда Франта вошел туда в одиннадцатом часу вечера - никакой Маркеты там не было! - ору я, - Франте представилось все так, будто ты сидишь одна в окружении пяти нетрезвых мужчин!
     - Да я вообще там не сидела, я в тот момент в туалет ушла! - орет и дочь. Мы ссоримся.

     Только со слов Франты я узнаю, как было дело.
     Когда она пришла из туалета, Франта сказал ей " пошли домой", а она сказала, де, уважь именинника, сядь рядом.  Он сказал - мне все они показались такими гнусными, что я сказал "нет, не уважу", "так и я домой не пойду", ответила Наташа. Он сначала ушел. Дошел до конца Гавелака, потом повернул обратно. Вернулся и сказал:
     - Ты сейчас же пойдешь домой, - сказал он, видимо, уже таким голосом, что Наташа протрезвела, и ее пять нетрезвых мужчин тоже. По крайней мере, они позволили ему, законному мужу, увести ее. Наташа упиралась до конца Гавелака, а потом бросилась на него всеми своими десятью искусственными китайскими ногтями.  Ну, он ее и отодрал оплеухой.  Ну, знаете, какие бывают оплеухи. А она взяла и рухнула на асфальт. Ну, знаете, какие они, бывает, разыгрывают театры.
     С тех пор мы тоже не разговариваем, поссорились, - сказал Франта.

     Наташа приходила, когда хотела, и уходила, пока все спали.

     - И что это такое?! Пятизвездочный отель, типа?! - не выдержала я,- уже две недели, когда она, как тать, прокрадется в ночи, выкупается, наестся, переоденется, и, еще все спят - вон. Надо что-то делать!
     - А ничего уже сделать нельзя, Наташа решила, что я должен съехать из дому, и дала мне два месяца, чтоб я нашел себе подходящее жилье.
     - И чем она это мотивирует? - меня несло.
     - Говорит, что за тринадцать лет брака я ничего не доказал, на море-то и то свозил ее один раз. А если б она ходила в том, что я подарил ей за эти тринадцать лет, она ходила бы аккурат в одних трусах и носках.  Она говорит, что я ненавижу ее сына, - Франта задохнулся, - Да
ни один мужчина не будет делать для нее то, что делал для нее я, - едва выдохнул он, - стирал, гладил, готовил, мыл посуду, мне неважно, я это делал и так, я рад.
     - Франтик, - сказала я, - А нельзя ли ее саму послать искать более подходящее жилье? Я знаю, это бред, однажды уже было такое, десять лет назад, помнишь, мы тогда победили.
     - Нынче, даже если она приползет на коленях, я ее не прощу.
     - И не прощай, - сказала я с облегчением.

      Как говорил мой папа - пока есть ненависть, существует еще  шанс на любовь.