Взгляд из деревни... Кн. 1, ч. 2, гл. 2 Продразвёр

            Глава 2. Продразвёрстка по-уральски. Западно-Сибирское крестьянское восстание


            С отступлением войск Колчака Советская власть возвращалась на Урал и Западную Сибирь. 25 августа 1919г. распоряжением НКВД и по постановлению Пермского губревкома Урал делится на четыре губернии: Екатеринбургскую, Пермскую, Тюменскую и Челябинскую. Таким образом, в крае начинает зарождаться новое районирование. Образуются новые революционные губернские комитеты: Екатеринбургский – 18 июля; Пермский – 2 июля; Челябинский – 21 июля; Тюменский – в средине августа. Во многих сёлах и деревнях организация советской власти производится лишь в конце сентября 1919 г. В г. Ишим – 2-3 ноября.

            Второе пришествие Советской власти на Урал и в Сибирь было уже далеко от социалистических идей и поступков. Единственная задача большевиков была удержать власть в своих руках.

            - Подожди Файл, я уже предвижу твой ехидный вопрос: «А как быть с мелкими буржуа?».
            - Отвечаю. Борьба за власть и борьба с российским крестьянством для большевиков – это одна и та же проблема – проблема удержания власти.
            Они вернулись сюда окрепшими в борьбе с крестьянством центральной России, с наработанным опытом и с определённым кадровым составом и апробированными методиками внедрения своей воли в массы. И приступили к делу без всяких затяжек времени.
            Начали с установления норм питания, как для человека, так и скотины, всевозможных приказов, запретов, поборов, повинностей и трудповинностей.
            Напомним некоторые из них, поскольку многие о них слышали. Но конкретно представить их не могут. Приведем факты на примере документов, сохранившихся в Верх-Пелыском волостном исполкоме.
    
            Первое, что огласила власть – информацию о пособии, выдаваемом авансом их сторонникам, т.е. красноармейцам, в размере красноармейского пайка. 200 руб. при наличии в семье одного не трудоспособного, 240 руб. – при наличии – 2-х, 360 – 3-х, 480 – 4-х и 600 – 5 и более человек.

            Власть установила норму продовольствия на одного крестьянина. Хлеба на 1 месяц – 1 пуд 30 фунтов, если есть картофель. Крупы – 3 фунта, если есть хлеб; крупы – 20 фунтов, если нет хлеба. Проса, ячменя, гороха – 5 фунтов, если есть хлеб, 25 фунтов, если нет хлеба. Картофель – 1 пуд 20 фунтов в месяц на человека.

             Прокорм скота. Рабочей лошади в месяц – 1 пуд 20 фунтов, жмыхи или отруби – 2 пуда 4 фунта, если нет овса. На 1 жеребенка – 10 фунтов отрубей. На 1 корову – 32 фунта отрубей, КРС молодняк – 10 фунтов отрубей. На 1 свинью – 16 фунтов, если нет жмыхов и отрубей. Прочему мелкому рогатому скоту и птице сверх нормы разрешалось оставлять один пуд хлеба в месяц.

             На один двор крестьянину разрешалось оставлять. Рабочую лошадь одну на каждые 7 десятин. Коровы – 1 на семью в 5 человек, 2 – 7, 3 – от 7 до 12 человек. Свиней, полагалась одна. Гусей, уток, не более 5 штук. Кур – 10 штук на семью.
Все животные брались на учёт, и без разрешения продкома убои запрещался.
            - Курсор, а как же быть с пожеланиями Бориса Годунова,  - 23 животины на один крестьянский двор?
            - Забудь, Файл, то было при царе Горохе, а это новая – Советская власть, новая власть, что новая метла.

             Объявление! Первого Туринского съезда Советов – 6 августа 1919г., выделил из состава съезда Уездный исполнительный комитет, который 10 августа принял все дела у ревкома. Казалось, устанавливается нормальная гражданская власть. Однако уже 25 ноября 1919г. решением Губернского ревкома в Туринском уезде вновь был восстановлен уездный ревком, поскольку Советская республика по существу представляет собой военный лагерь, - так объясняло жителям уезда губернское начальство.

             Всякие постановления, приказы со стороны уезда, губернии, центра циркулярном варианте сыпались на жителей волостей, как из рога изобилия.
Приказ № 19, 18 августа 1919г. Все промышленные предприятия переходят в ведение Туринского Уисполкома, все сделки по ним только с его разрешения.

            Милиция сообщает. 16 сентября 1919г., № 596. Все прогоны лошадей с разрешения и при наличии мандата. Всех приезжающих в волость проверять, и если нет мандата, задерживать и высылать в Уисполком.

            8 сентября 1919г., № 25. Все сибирские деньги аннулированы, и сдаются в УИК.

            19 ноября 1919г. Ходят слухи, что керенки по 20 и 40 руб. не будут иметь хождения – ложь, лица распространяющие слухи будут самым решительным образом наказаны по законам военно-революционного времени.

            17 декабря 1919г., № 1025. Ревком объявляет церковному старосте, что холст, материал, платья не продаются, а сдаются в детские приюты.

             25 октября 1919г. УИК – кожи на выделку – 1 кожа на 5 человек семьи.
Всякая аренда озер и рек для ловли рыбы – отменяется, и всё переходит в ведение волисполкома, улов рыбы должен быть сдан в Губпродком.

             Таких постановлений и приказов было выпущено сотни, с которыми мы будем знакомиться по мере продвижения изучения избранной темы.

             За время гражданской войны, в период неоднократного пересечения Урала воюющими войсками с востока на запад и с запада на восток, экономика края была основательно подорвана. Голодный вооруженный солдат красных или белых в одинаковой степени опасен для крестьянского хозяйства.

             Берут ли у него хлеб или скотину за деньги или экспроприируют бесплатно – результат почти всегда один – требуется внеплановое воспроизводство стада, запасов зерна на следующий цикл производства.

             В таких случаях крестьян только уведомляют о проведении необходимой акции. «Сибирское Временное Правительство. Уполномоченный Министерства продовольствия по Тобольской губернии.

             26 августа 1918г. № 748. В Туринскую Уездную Земскую управу. На основании отношения Министерства Продовольствия от 13 августа с.г. № 2778, мною 16 августа с.г. выдано представителю Ирбитского хлебно-продовольственного Товарищества гр. А. А. Бучельникову и С. Л. Тржавсковскому удостоверение № 745 на право производства закупа 300 голов скота в пределах Туринского уезда. Согласно установленных 6 июля 1918 г. Сибирским Временным правительством правил, для нужд довольствия Ирбитского гарнизона.
            Просит проследить наблюдателя за тем, чтобы выгон скота из пределов уезда был произведен исключительно в размерах разрешенного количества».

            Конечно, империалистическая и гражданская война отразились на сельском хозяйстве края. Достаточно привести такой пример. В пределах Екатеринбургской губернии в 1914г. валовой сбор пяти главных хлебов (рожь яровая и озимая, пшеница, овес, ячмень) составил – 62862 тыс. пудов. В 1918г. – 54457; 1919г. – 40871. Сокращение валового сбора пяти хлебов сократилось на одну треть.

            Так что несметных богатств на Урале, о которых говорил вождь революции, реально не обнаруживалось.

            Всей экономикой на Урале с первых месяцев восстановления Советской власти управляла Первая трудовая армия. Армейское подразделение имело свой печатный орган, еженедельник «Серп и молот», деятельность которого посвящалась вопросам хозяйственного возрождения Урала и задачам трудового фронта. Из него мы ещё узнаем некоторые подробности состояния экономики Урала. «Конский состав на Урале уменьшился почти в 5 раз, - это граничащее с катастрофой уменьшение, в свою очередь явилось главной причиной наблюдаемого сокращения посевной площади.

            Молочное скотоводство сократилось – 2.5 раза. Вследствие этого, пришлось в срочном порядке принять меры  к сокращению, и даже почти полной приостановке намеченного было здесь центра мясных заготовок.

            Но взамен мясных заготовок решили значительно расширить заготовки молочных продуктов, с созданием сети пунктов снабжения молоком».

            Армия армией, но порядка там было немного, несмотря на грозный приказ Троцкого, Председателя революционного совета Первой трудовой армии 24 февраля 1920г., № 194. Предарм грозил и указывал:

           «4. Всем учреждениям армии, дивизий и пр. приспособиться к работе, выделяя максимум работников на фронт труда. Не дожидаясь предписания сверху, проявлять самую широкую инициативу в сторону повышения числа прямых участников в производительном труде.

            5. Все от командующего армией, до самого молодого красноармейца, должны помнить, что перед армией простая, но определённая задача – рубить дрова, заготавливать хлеб, подвозить дрова и хлеб к железной дороге.

            6. Особоуполномоченым Совтрударма установить на месте причины плохого хода работ, арестовать наиболее виновных лиц и направлять их в распоряжение Революционного трибунала армии.

            8. Начальники и комиссары управлений и учреждений, в составе которых окажутся бездельники, будут привлечены мною к суровой ответственности, невзирая на прежние заслуги».

             Подготовленных кадров для внедрения в жизнь   большевистских установок повсеместно не хватало. Даже в журнале «Серп и молот» редактор не знал, о чем пишет тот или другой автор. Какой информации выразить доверие пусть решает читатель, поскольку в только что приведенной цитате утверждалось о «почти полной приостановке» мясных заготовок в губернии, и вот вам другой материал.

             «Мясной отдел. По разверстке в губернии следовало заготовить мяса – 486000 пудов и свинины – 81000. Выполнено к 1 апреля. Сейчас разверстка приостановлена в связи с распутицей и отелом.

              Губовощь: картофель, капуста, свёкла, лук и т.д. Сентябрь-октябрь 1919г. – Губпродком только создавался, и не могло быть и речи о большой заготовке картофеля. Большие запасы остались не изъятыми. Губзаготовитель нашел возможным провести разверстку весной 1920 приурочив к вскрытию ям хранилищ».

             Конечно, в этой путанице всё-таки больше доверия заложенной информации во второй статье. Не могли большевики, вот так просто не содрать с уральских крестьян мясную разверстку. Но это характерный факт большевистской бюрократической действительности.

             Разверстка 1919 и 1920гг. в Екатеринбургской губернии была выполнена по всем видам продовольствия и даже досрочно. Сбор картофеля установленный срок выполнения – 1 декабря 1920г., объем – 1000000 пудов. Собрали к 20 октября – 1023000 пудов.

             Екатеринбургский губпродком шёл по показателям разверстки впереди всех уральских губерний, за что Народным комиссариатом продовольствия был вознесен на Красную Доску страны: «За успешное выполнение хлебной разверстки с большим удовлетворением помещаем Екатеринбургский губернский продовольственный комитет во главе с губпродкомиссаром т. Пономаренко на Красную Доску», - торжественно заявила газета «Правда».

           - Каким же образом смогла отличиться Екатеринбургская губерния, когда другие губернии не дотягивали и до половины? – ответь мне Курсор, - напомнил о своём существовании Файл.
           - Методов своих уральские коммунисты не раскрывают, но кое-что можно обнаружить в сохранившихся источниках.

           Во-первых, они перестроились организационно. 19 ноября 1920г. окончательно создали, организованное по распоряжению НКП губернское продовольственное совещание в составе: председатель продовольственного совещания - Израилович; председатель исполнительного губернского комитета – Парамонов; губпродкомиссар – Пономаренко.

           Во-вторых, объявили в областной газете, что получит крестьянин при выполнении разверстки: «По плану губпродкома волостям, сдавшим сельхозпродукты и сырьё в том процентном отношении, которое подлежит сдаче к 1 января 1921г., согласно объявленной разверстке, немедленно отпускаются  предметы широкого потребления, в следующем количестве: мануфактура для детей – 1010686 аршин; соли за ноябрь, декабрь, январь, февраль – 34000 пудов; керосину, считая по 1,5 фунта на душу – 50526 пудов. Посуды стеклянной разной – 64000 шт. 165 ящиков оконного стекла. 81000 шт. скобяных товаров. 600 пудов железа и чугунных изделий и 107 пудов москательных товаров.

            В-третьих, объявили «Неделю тары», где, в общем-то, признались в своей бесхозяйственности и верхоглядстве: «За три года мы, занятые войной и продовольственной работой не думали о таких мелочах (о таре – В. Г.), не до того было, кое-какое наследство получили мы от буржуазного строя и расходовали его, пока не израсходовали». 
Как это можно было три года передвигать, возить, хранить миллионы пудов продуктов и не думать о таре, это ещё раз подчеркивает вывод, что экономика у большевиков стояла на втором, третьем, пятом месте, а на первом месте было стремление удержать власть и мечты о мировой революции.

            В-четвертых, объявили «Продовольственную неделю», где и изложили свое отношение к крестьянству. «Продовольственная работа в течение этой недели будет носить лихорадочный, огневой характер.
Горе тем, кто в эти дни проявит нераспорядительность, будет лентяйничать, саботировать продовольственную работу!
Эти люди -  враги рабоче-крестьянской революции, она не пощадит их и жестоко с ними расплатится.
За неделю собрать 50%, т.е. столько, сколько собрали за 3,5 месяца».

            Объявили лозунг: «Хлебные излишки принадлежат всем, это есть наше общее достояние, наш общий котел!»
            Комментарии излишни, всё в большевистском духе.

            В-пятых, провели «Неделю сельскохозяйственного инвентаря» начиная с 13-15 апреля, для чего мобилизовали все силы ремонта заводов, воинских частей и отдельных лиц. Для нужд сельского хозяйства выделили – 50000 пудов железа, достигли соглашения с Чусоснабарм и военным ведомством о предоставлении обозов, получении лошадей, телег и упряжи. Все расходы переложили на счет государства.
Создали пункты проката сельхозинвентаря. 
           Поддержали массовое движение огородничества, развернувшееся среди заводов, воинских частей и отдельных групп людей, стремились направить его в плановое русло. Выделили около Екатеринбурга до 400 десятин земли.

           В-шестых, объявили соревнование между уездными продотрядами.
           В-седьмых, привлекли к продовольственной работе членов РКСМ. При этом молодежь перебросили из родных деревень в чужие, в незнакомые, где свободней работать, где  они не связаны родственными узами с местным населением, кумовством и знакомством.
В-восьмых, на поощрение лучших продработников было выделено: папирос – 300000 шт.; табаку -  9 пудов; 120 комплектов материи на костюм.
           Дёшево покупали, но работали не за деньги, а за идею.

           О переживаниях и болях крестьян ничего не писали. До нас дошли только возгласы: «Что будет с семенным хлебом?», «Что весной-то будете сеять?», «Вывезли последний хлеб!».
   
           Улицы города Шадринска, как передового уезда по выполнению разверстки были переполнены, крестьяне стояли сутками, чтобы сдать потом политый родимый хлеб. Гнали людей сдавать хлеб, совершенно не заботясь о его сохранности.
           В Верх-Теченском районе открыли три дополнительных ссыпных пункта. Местную партийную ячейку укрепили продработниками. Сдачу хлеба подняли с 4000 до 60000 пудов в день.

           Каков результат сохранности - молчат, только рапортуют об успехах выполнения плана.

           Шадринский уезд был признан победителем в этом непродуманном соревновании. Здесь в 3-3,5 недели, к 23 ноября, собрали 3 млн. пудов зерна, т.е. 30% всей губернской разверстки.
           Организаторы и победители уездных соревнований были поощрены особо.
Упродкомиссар Шадринского уезда Кочегура за выполнение разверстки за семь дней до срока был отмечен золотыми часами.
            Были поощрены за те же показатели продработники Камышловского и Ирбитского уездов: Южтанов и Васильев.

           Прочитывая литературу по анализируемому вопросу, невольно обращаешь внимание на два момента, которые, на наш взгляд, имеют принципиальное значения для понимания происходящих событий и складывающихся отношений в треугольнике: Власть – Земля – Крестьянин.

           Крестьянин, крестьянство - эволюцию отношений к этому сословию в выступлениях Ленина мы уже отмечали. Недоверие к крестьянству в якобы неумении вести хозяйство, обвинения в его адрес в безграмотности, несознательности, пьянстве – укрепляло в руководителях партии как на уездном, губернском так и центральном уровне необходимость, обязательность и трудность ведения борьбы с темнотой крестьянского населения.
          В выступлениях различного ранга партийных руководителей всё чаще стали звучать жалобы, как им трудно в работе преодолевать все на их взгляд крестьянские недостатки и при этом ни словом не заикнуться, каково же крестьянину жить дальше после их разверсток и насильственных продналогов.

          В партийной  и пропагандистской литературе стало нормой поучать крестьянство как жить, что делать и когда делать, что сеять и в какие сроки, как будто крестьянин, работая на земле сотни лет, так и не знал ничего этого пока к власти не пришли большевики. Пока это всё высказывалось больше на словах, но уже всё тверже и настойчивей.
          Некоторые авторы, например, Е. Швецова рекомендовала уральским крестьянам строить коммуны на примере американских духоборов и организовывать коллективную учёбу на примере культуры Швейцарии, как забавно и как не реально. 
          Но главное до чего поверхностно и убого.

          В самом начале 20-х годов стала вырисовываться дистанцированность членов партии от всех слоёв российского общества. Члену партии стали доверять разверстку и прощать перегибы, вооружать, при одновременной акции изъятия оружия у остальных крестьян. Член партии стал получать дополнительные льготы по сравнению с другими членами общества, и дополнительную, так называемую, закрытую информацию. Партийная ячейка своими решениями стала подменять сельский сход всех хозяев деревни. Чем больше партячейка притягивалась к уездному комитету, а значит к губернскому комитету и ЦК партии большевиков, тем она дальше уходила от истинных интересов деревни, а это в равной степени отдаляло партячейку, а значит и саму партию от народа.

           Традиции закладываются с первых шагов становления власти, а в последующем только закрепляются и развиваются.

           Итак, разверстка по хлебу за 1920г. была выполнена в Екатеринбургской губернии на -  94,6, Пермской – 57, Челябинской – 35,2, Уфимской – 45%. С большим трудом проходила разверстка в Тюменской губернии. Всё это не могло не раздражать большевистское руководство. В этой ситуации ответственным от ЦК партии большевиков за проведение разверстки по Уралу и Сибири был назначен – Троцкий.

           С присущими качествами диктатора Лев Давидович в тиши своего кабинета набросал план решительных действий под названием «Тезисы по потреблению и применению сил». В документе можно прочесть о необходимости создания заградительных отрядов в Челябинской, Екатеринбургской, Тюменской губерниях для проведения продовольственной разверстки «специального продовольственного кадра в числе 10000 человек по военному образцу».
           Центром управления этого действа определялся Екатеринбург.

           На основании приказа Предсводтрударм т. Троцкого № 68 от 28 февраля 1920г. создаются на местах продовольственные штабы /Губ. – У – Рай – продштабы/. Во главе каждого штаба стоит начальник (продначштаба), который создает при себе совещание, руководит продсилами, посылая их на работу по указанию продорганов. Далее на местах разрабатывались всевозможные инструкции по созданию продштабов и продотрядов. Создавались продотряды в количестве 10 человек «милитаризаторов» со своими особенностями работы с военной дисциплиной, вечерними работами, взысканиями и преимуществами, как, например, военный паек и прочее.

          Этот приказ не вызывает никакого удивления, если вспомнить выступление Троцкого 6 января 1920г. на заседании Московского комитета РКП (б). Приказ несколько конкретизирован, но смысл тот же: «Пока у нас недостаток хлеба, крестьянин должен будет давать советскому хозяйству натуральный налог в виде хлеба под страхом беспощадной расправы. КрестьянИн через год привЫкнет к этому, и будет даВать хлЕб. Мы выделим пролетарские части, сотню-две тысячи для создания продовольственных базисов. И тогда, создав эти продовольственные базисы, создав возможность хозяйственной жизни, возможность общей трудовой повинности, как принудительной, при огромном значении воспитательного фактора, мы сумеем наладить наше хозяйство».


          Если, глядя из Москвы на решение проблемы разверстки, Троцкий заявил о 100-200 тыс. бойцов пролетарских частей, то на Урале вдруг задумал справиться с проблемой всего с отрядом в 10000 «милитаризаторов». Легкомысленное мнение. Жизнь внесла в рассуждения Троцкого, ещё одного теоретика террора, свои коррективы.

          Для реализации планов Троцкого по проведению разверстки в Сибири и в частности в Тюменской губернии был, конечно, им назначен особо доверенный человек, с широкими полномочиями  - Г. С. Инденбаум.

          Тюменская Губпродкомиссия во главе с Губпродкомиссаром Г. С. Инденбаумом разработала график продразверстки, где ставилась задача перед работниками продовольственных отрядов: «Все излишки хлебных злаков, имеющиеся у отдельных хозяйств, должны быть изъяты 50% не поздней 15 декабря 1920, 50% не поздней 1 февраля 1921 года». 

          Комиссия разработала первоначально инструкции и нормы продотрядам (8 сентября 1920), согласно которым они имели право оставлять в крестьянском хозяйстве зерна на одного взрослого члена семьи – 13 пудов 20 фунтов, на посев – 12 пудов на десятину, на рабочую лошадь – 18, жеребенка – 5, корову – 9, теленка – 5 пудов. В этом же постановлении предписывалось, сколько оставлять зерна, если семья малая или большая.
          В связи с этими инструкциями в Туринске учреждался Туринский Райпродком. В селе Таборы открывался приемно-распределительный пункт. В Тавде – пункт для ссыпки хлеба.
Продразверстка началась без всякого экономического, психологического анализа. Без оценки ее последствий для будущих экономических циклов, с коммунистическим задором и нетерпимостью выполнить задание к обозначенным срокам, и особенно не задумываясь о личности крестьянина.

          Тон задавал губпродкомиссар Г. С. Инденбаум. Приведем один из его приказов за № 251. «Председателя сельсовета села Каменка Каменской волости Тюменского уезда тов. Шишлякин Алексей Федорович мною арестован и предан суду военно-революционному трибунала за противодействие государственной разверстки.
          В Каменскую волость направить немедленно отряд, в течение 3-х суток выполнить разверстку в двойном размере против первоначально наложенной. У арестованного конфисковать все имущество, заключенное в живом и мертвом инвентаре». 

          Губпродкомиссар обращается со своими подчиненными, как главарь банды откровенно и бесцеремонно: «Товарищи технические продработники! Я поставил Вас в более выгодные обеспечивающие Вас материальные условия, и Вы в свою очередь, должны отдать все свои технические силы Советской Республике.
          Я делал, и буду делать всё для поднятия Вашего авторитета. Позвольте же и мне быть уверенным, что Вы будете аккуратными исполнителями всех возложенных на Вас требований. К тем продработникам, которые почему- либо вздумают нарушать те или иные приказания, я буду, строг и беспощаден.
          Вперед к исполнению боевой задачи.
          С товарищеским приветом Губернский комиссар Продовольствия. Инденбаум».

          Таким образом, сам губпродкомиссар показал пример жестокости своим подчиненным в приказе, арестовать непослушного это одно, но как понять наказанье всего села, который должен в связи с возникшим конфликтом заплатить разверстку в двойном размере. А в обращении напомнил им, что они находятся в полном его подчинении, не только как солдаты, но и обреченные на случай неповиновения -  слуги. Это барское издевательство начальника, издевательство над здравым смыслом и личностью крестьянина – это средневековый метод.

          Или ещё, он же. Телеграмма Петуховской продконторе. «Срочно передать нарочным тройке Крестьянинову (Ишимский упродкомиссар – В. Г.). Гилевская тройка работает хуже всех. Объясняю это большим засилием кулаков в сельсовете, а также слабой работой волисполкома. Необходимо там суровым образом провести работу, памятуя, что она может быть выполнена, но не хочет. Необходима жестокая и беспощадная расправа с кулаками для обеспечения быстрого выполнения. Возьмите в каждом селении человек десять заложников. Отправьте их подальше работать. О произведенной работе и результатах сообщите телеграфом». 

          После таких указаний губпродкомиссара продотряды распоясались окончательно. Грубость, хамство, насилие были основными методами в проведении продразверстки.
За хлебной разверсткой последовали приказы провести разверстки: мясную, яичную, сенную, картофельную, табачную. Но на этом не остановились. «Всем волисполкомам. На основании телеграммы губпродкома от 23 ноября 1920г. № 1489/б предлагаем Вам в самом спешном порядке с павших лошадей, коров, овец, ягнят, кошек, собак, не представлявших собою заразное – снимать шкуры, а рога и копыта, хвосты и гривы отделять – сдавать в продконторы». 

         Не забыли и о кишках животных, поскольку эти продуктом заинтересовалась заграница. Издали инструкцию собирать, солить, закладывать в тару. 
         Предписали, взять на учет у охотников все капканы, петли, на основании чего решили рассчитать нормы разверстки.

         При изъятии у населения шерсти доходили до дикости, заставляли стричь в сорокаградусный мороз овец, после чего они просто замерзали, если и таким образом не выполнялась разверстка, требовали снимать шерсть со старых полушубков. Или на основании приказа № 59 Тюменского Губернского исполнительного комитета Советов и губпродкома о разверстке на шерсть от 28 октября 1920г. предписывалось: «П.2. Предложить каждому домохозяину выполнить наложенную на него разверстку, все 100% в самый короткий срок. П.3. Взять всю находящуюся у пимокатов шерсть и приготовленные для граждан пимы на учет и не выдавать впредь до выполнения разверстки шерсти. П. 5.У всех лиц, имеющих овец и не выполнивших разверстки шерсти немедленно отчуждать готовые пимы фунт за фунт». 

          Здесь уместно будет перечислить все виды разверстки, которым подвергались крестьяне Тюменской губернии и в том числе глубоко северной В-Пелымской волости, собранные на основе анализа архивных материалов.

          У крестьян отбирались:
1.Рожь. 2.Пшеница, 3.Овес, 4.Ячмень. 5.Молоко. 6. Масло. 7.Мясо. 8.Домашняя птица. 9.Яйцо. 10.Брюква. 11. Морковь. 12.Свёкла. 13.Репа. 14.Лук. 15.Табак. 16.Капуста – квашенная и свежая. 17.Картофель. 18. Кожи с коровы, козы, овцы, лошади, жеребенка. 19.Шерсть. 20.Рога. 21. Копыта. 22.Кишки. 23.Щетина. 24.Хвосты конские. 25.Гривы. 26.Разные кости. 27.Пух. 28.Перо. 29.Сено. 30.Солома. 31.Рыба. 32.Клюква. 33.Брусника. 34.Орехи. 35.Зола. 36.Конфисковывался деготь. 37.Разверстке подвергались мережные нитки.

          Крестьяне подвергались повинностям и мобилизации:
       - Государственный посев картофеля из расчета одна десятина на каждые сто дворов – форма обработки – коллективная, общественная.
       - Изготовление саней, сбруи, ложек, тары.
       - Заготовка дров для ВИКа, школ, амбулаторий.
       - Заготовка мочала, лыка, бересты и ивового коренья.
       - Лесозаготовки. Привлекалось 100% всё взрослое население Пелымского края.
       - Собирать черёмуховую серу.
       - Витьё верёвок, изготовление пряжи для рыболовецких сетей. Для женщин, которые обучались в школах по ликвидации безграмотности, норма выработки снижалась за счет не обучающихся.
       - Крестьян привлекали вместе с лошадьми и лодками для изысканий участков для строительства железной дороги Верхотурье – Туринск – Тюмень.
       - Мобилизовали людей и лошадей на вывозку скопившихся продуктов.
       - Вводилось в обязанность обработка полей семей, у которых мужчины были призваны для службы в Красной Армии, членов РКП (б), переведённых на казарменное положение и мобилизованных на лесозаготовки.
       - Привлекались к советской гоньбе.
Крестьяне подвергались поборам:
       - В неделю помощи семьям красноармейцев.
       - В неделю помощи Западному фронту.

         Вот таким образом закладывались советские традиции создания прочной смычки между рабочим и крестьянином, а в дальнейшем занялись стиранием граней между городом и деревней.

         При всех видах разверстки требовали срочной отчетности. Телеграфная связь в то время была налажена далеко не со всеми уездами. Использовали гужевую связь. Например, Гаринская продконтора высылала курьера со сведениями о продразверстке 1, 10, 20 числа каждого месяца в село Андрюшино. Прибытие в Андрюшино – 2.11,21 числа. Оттуда курьер направлялся в Таборинскую – 3, 13. 23 числа. Из Таборинской везли в Туринский упродком, это – 4,14,24 числа и только от туда почта направлялась в губпродкомиссию. Информация от Гарей до Тюмени шла пять дней и прибывала 5, 15. 25 числа каждого месяца. Иногда везли на лошадях такую информацию: «Петровский поселок. Овощи собраны, но заморожены. Шерсти нет».

         Это не единичный факт, дело обстояло не лучше и в уездных городах. В Туринске продукты собраны, но вывести их невозможно, т.к. нет на месте членов комиссии по приемке, которые выехали в Екатеринбург за документами и инструкциями. Этот факт заслушивали на общем собрании членов РКП(б) Туринской организации. На собрании присутствовало 124 человека. Доклад по этому поводу делал т. Корякин, зачитавший акт, в котором комиссия отметила, что «все продукты находятся в небрежном состоянии».
         Не лучше обстояло дело и с проведением мясной разверстки. Все основополагающие решения о разверстке исходили от Москвы.
         16-19 июня 1919г. в «Мясном отделе» Народного комиссара по продовольствию состоялось совещание, которое приняло решение по мясной разверстке.
         8 августа 1919г. принимается решение за № 5893, комиссариатом продовольствия и рассылается циркуляр по всем губерниям.
         18 ноября 1919г. Тюменский губпродком принимает постановление № 12 о проведении немедленной продразверстки: «подлежит разверстке из всей наличности скота, имеющегося в осеннее время 10% крупного рогатого скота (далее КРС), 30% мелкого (свиньи, овцы). Здесь же определялся срок исполнения – не поздней 25 декабря.
   
          В 1919г. скот еще не забивали на местах, а гнали на «ссыпные пункты» гуртами не более 250 голов, на расстояние не более 25 км. в сутки. Обеспечение, перегоняемого гурта, фуражом ложилось на плечи крестьян.

          Но в 1920г. требования ужесточаются. 

          Определялись сроки разверстки: 30% от общего плана должны сдать к 1 ноября 1920, к 1 января 1921 – 55%, к 15 февраля 1921 – 15%.

          После выработки норм сдачи мяса по уездам, появляется постановление Тюменского губпродкома о создании в 3-х дневный срок боевых троек по разверстке скота. На плечи троек ложится неограниченная власть за приемом скота, наблюдением за законностью отчуждаемого скота, за выполнение плана, за мерами поощрения и наказания.

          В ходе разверстки начинается путаница в определении кондиций животных. Руководители продотрядов вели себя по отношению крестьян вызывающе барски, занимались рукоприкладством, грабежами. «Выписка из протокола экстренного заседания Тюменского губкома РКП(б). 3 июля 1921. Слушали о мародерстве в коммунистических частях. Ялуторовский отряд проводил бесчинства самовольные реквизиции у граждан и т.п. не только рядовым, но и командным составом. После обыска у некоторых красноармейских отрядов были отобраны эти награбленные вещи».    
          Сообщение из Малиновской волости Тобольского уезда «…оперирует 6 рота 506 полка, которая своими действиями подрывает авторитет Красной Армии и дискредитирует Советскую власть. Весь комсостав роты живет за счет крестьян с. Малиновского, где крестьяне сами едят лебеду – это подобно офицерству».   

          Скот забивали в таком количестве, что скотобойни не справлялись с выполнением, свалившимся на их плечи объемом работы. «Крестьяне колют коров, - сообщалось из Малиновской волости, - чтобы расплатиться. Забито 300 коров в течение 24 часов, так требует уполномоченный». Заведующий Тобольской скотобойни писал  райпродкомиссару «Забой за период с 1901-1912гг. максимум составлял 3500 голов в год. В ноябре-декабре 1921 г. было забито – 2100 голов крупного рогатого скота. Овец раньше забивали – 300 голов в месяц, а в 1921 за два месяца – 2500.

           В результате такой работы на скотобойне образовалась сплошная антисанитария. Лаборатория при скотобойне превратилась в кишечную. Овцы и свиньи, которые они не успевают забить, просто гибнут во дворе. 

          Но такие предупреждения не действовали на здравый смысл губпродкома. Приказ № 49. «Уклонившимся от разверстки принять самые решительные меры воздействия вплоть до ареста и реквизиции коров с передачей таковых исправно выполнившим разверстку гражданам из бедного класса.
По изъятии молочного скота как мясного немедленно организовать Советские молочные фермы, входя с этой целью в соглашение с земорганами и передавать туда весь молочный скот, с целью поднятия его продуктивности».

          Политика власти в деревне остаётся прежней – разжигание классовой борьбы между беднотой и остальной частью поселения и наивной «создавать Советские молочные фермы».
Массовая продразверстка потребовала большого количества людей, помещений, весов, тары. Крестьян обложили и этой податью: плели мешки из рогожи, делали ящики, бочки, короба. Но предоставим слово документу: «Обязательное постановление. Тюменский губисполком, губпродком и губкомтруд. 30 октября 1920. На основе телеграфного распоряжения Предсовнаркома т. Ленина за № 552, основываясь на постановлении Совтрудобороны от 22 октября.
 
          Постановили. 1. Все работы по выработке тары, саней, телег и принадлежностей к ним. Варежек, одеял, вспомогательных материалов для сбруи, ложек деревянных и прочих сельскохозяйственных орудий и фабрикатов объявить военно-срочными. 3. Губкустпром и губкустарпромсекции в течение 48 часов должны сообщить губпродкому, губкомтруда о количестве имеющихся в их распоряжении артелей занятых кустарным производством. 8. Кустари, не выполнившие нормы губкустпрома, которые губкустпром вырабатывает в 48 часов  и публикует для сведения, немедленно арестовываются и направляются в распоряжение Губкомтруддезертир».   

          Для выполнения этого постановления проводили «Неделю тары» и крестьяне вынуждены были выполнять эти приказы из своего материала. Вот документ, правда, без указания места жительства исполнителей «Петр Алексеевич Корякин сдал 65 мешков и одну бочку. Афанасий Андреевич Мурадов: бочки – 3, ящиков – 4».

          В Верх-Пелымской волости председатель ВИК с целью реквизиции тары посетил многие селения, разбросанные на сотни верст и забрал у кого бочку из-под керосина, у кого коробки, бочки или ящики. Но чаще ему приходилось сталкиваться с такой безрадостной картиной, а затем доносить об этом по инстанции: «В Пелымском обществе мешки не находятся. Были мешки, но за неимением одежды все мешки прибрали на одеяние. Было обсуждено на собрании в исполкоме в ноябре месяце, мешки израсходовать по себе каждому».

           Но Инденбаум твердит своё, 25 декабря 1920г. № 5863: «Тару для перевозки хлеба пусть берет крестьянин с собой: полог, мешки. Все разверстки 1920 г. до 1 декабря закончить. Во главе каждой волости поставить инструктора, который отвечает за всю развёрстку».

           Положение крестьян становится всё сложней.
           Протокол съезда сельских советов 29 ноября 1921г. Об исходатайствовании перед Тюменским губпродкомом отпуска муки для голодающего населения здешнего края. В первую очередь из гаринской продконторы, сколько имеется в последней, а во вторую от куда возможно. За хлеб население может оплатить рыбой и ягодой. Часть населения уже голодает с весны и питается исключительно рыбой и ягодой, на что думаем, Упродком обратит серьезное внимание».

          Симптомы голода в Пелымском крае стали проявляться уже в ходе разверстки, но на это никто не обращал внимания. Однако власть заботилась о своих служащих даже в таких условиях, в деревне трудно сохранить тайну, да ещё по такому вопросу как продовольствие. Крестьяне Кондинского сельского совета заметили такую особенность, что служащим Верх-Пелымского ВИК «выдают тем лицам, у кого нет рыбы и мяса каждый месяц по 5 фунтов на едока. А у нас ничего нету, и то же самое есть голодающие. Нет рыбы и мяса, и живут на одной отварной воде.
          Прошу разобраться с этим и сообщить нам скором времени. В чем и подписуюсь. Секретарь сельского совета Тверитинов».
 
          Но этого не хочет видеть ни губернское, ни уездное партийное руководство и в дополнение ко всем постановлениям издает собственную инструкцию о проведении параллельно с государственной разверсткой хлебную внутреннюю разверстку, при этом снижая нормы потребления хлеба на одного человека. «При снабжении хозяйств обеспеченных своим хлебом на срок до одного года исчисление исходит из 9 пудов норма, а не 13,5 (потребление на человека в год сразу сократили на 4,5 пуда).
          Оставлять зерно для скота не допускается.
   
          Параллельно с государственной разверсткой проводится внутренняя, т.е. известные излишки, оставшиеся у кулака, середняка, бедняка сверх количеств по выполнении разверстки и удовлетворения своих нужд по норме, хлеб, поступивший из внутренней разверстки, предназначается для потребления населения вблизи мест заготовки…». 

          То есть внутренняя разверстка проводилась  для окончательного подчинения крестьян советской власти, крестьянин практически становился рабом на земле. Результаты его труда отбирались, а хлеб на еду бедноте предполагалось выдавать в упродкоме, остальным – по мере лояльности к органам власти.
          Этими действиями власти Тюменской губернии шли на откровенную провокацию!

          Путем давления, угроз и насилия продразверстка была проведена. Из выписки из протокола № 3 пленарного заседания Тюменского губисполкома от 4 февраля 1921г. узнаем «Хлебная разверстка выполнена в размере 102%. Задание от Наркомпрода было получено в 6,5 млн. пудов хлеба.

          Это количество губпродкомом было увеличено на 900 тыс. пудов, для образования фонда бедноты.

          Другие разверстки: сырьевая – 216%, мясная – 79%, яичная – 47%, масляная – 43%, масленичных культур – 137%, овощей и др.». 

          План выполнен и перевыполнен, казалось, можно было остановиться, перевести дух, оценить обстановку, сложившуюся в губернии после такого Мамаева нашествия. Ведь осведомители и работники ЧК и волостных комитетов ставили в известность губернские партийные и советские власти о настроениях в волостях и деревнях о чем свидетельствуют документы.

         Протокол общего собрания граждан Шаимского сельского общества В-Пелымской волости. 22 сентября 1920г. Заслушав распоряжение В-Пелымского ВИК от 13 сентября 1920г., № 358 о приготовлении к разверстке масла по 10 фунтов от каждой молочной коровы. 90 коров = 22 пуда 20 фунтов. По обсуждении сего мы бывшие на собрании единогласно постановили вынести нижеследующую резолюцию.
         В здешнем краю коровы уходят в леса иногда по неделе и больше. Здешние коровы малопородистые и маломолочные и с таковых по 10 фунтов не в коем случае не получить. Здесь маслобоек и сепараторов нет, и молоко сбивает само население. И мы граждане сочувствуем Красной Армии и всем, занятым на разных работах.
         Мы должны помочь, но не такой непосильной разверсткой. Вы помните, мы не можем, а потому просим райпродком от разверстки по 10 фунтов от каждой коровы освободить. А если райпродком сочтет наши мотивировки не правильными, то зашлите подворную комиссию и возьмите на учет имеющееся, на руках молоко у каждого домохозяина в том и подписуемся. Все домохозяева».

         К таким резолюциям сельского схода прислушивался сам царь, не говоря уж о крестьянском начальнике. Но никакой реакции. А информация с мест подобного содержания продолжает поступать. Из приговора Усть-Кондинского сельского совета. На основании приказа № 119, 23 октября. Масляный налог платить не прочь, но только масла и сала у нас нету. Как сдавать?
         Воля Ваша принимайте к нам меры».

         «Вопрос насчет шерсти. Единогласно постановили, что у нас платить шерсти нету. Возьмите внимание, разве может одеться 70 едоков от 46 овец. Мы думаем, что не позволит советская власть нас раздеть донога, у нас вам известно, что полубосы, полунаги».

          И таких народных воплей в тот год раздавалось не только из одной волости, они были повсеместны. Народ был согласен оказывать помощь, но не такими методами, народ смирился и уже готов был идти на любые наказания.
          Народ роптал, «скрипел зубами», плакал, переживал ограбление и унижение, но не выступал открыто.
          Нужна была передышка.

Однако безропотное соглашательство было не выгодно большевистской власти. Лежачего не бьют – это всем известно. Крестьянство Урала и Западной Сибири находилось в состоянии ногдаута, но ещё не нокаута. Его нужно было нокаутировать.
   
          Ленин всегда помнил, что «Там богатые крестьяне, там пролетариев нет, а если пролетариат есть, то он развращен мелкобуржуазными привычками, и мы знаем, что там всякий, кто имеет кусочек земли, говорит: «Начхать мне на правительство. Я с голодного сдеру, сколько вздумаю, и мне наплевать на правительство»… Старые предрассудки, старые привычки, которые остались, с ними нужно покончить».
           Но каким образом?

           «Кремлевский мечтатель» нашел выход. Он заявил: «Давайте лучше все силы сосредоточим на абсолютно неотложном, на том, чтобы семена в достаточном количестве были собраны, во что бы то ни стало, чтобы недосева быть не могло, чтобы улучшение сельского хозяйства, проверенное опытами, стало вводиться массовым образом там, где преобладающее число трудящихся – бедняки и середняки».

           Руководители Тюменского исполнительного губернского комитета, губернского продовольственного комитета, губернского комитета Российской коммунистической партии (большевиков) приступили к исполнению указания вождя незамедлительно. Они приняли решение:

           «С окончанием разверстки губпродком пристУпил к проведению новой компАнии – семеНной.

            Разверстка на семена выражается в 9 миллионов пудов. Ссыпка семян, - констатировали губернские руководители, - идет пока очень медленно. Некоторые волости совсем отказались от ссыпки. Пришлось прибегнуть к репрессивным мерам, которые уже дали положительные результаты».

            Репрессии к крестьянину «дали положительные результаты», но не как не воздействовали на собранные семена и психологию хозяина зерна. Партийные боссы, казалось, всё просчитали, всё предусмотрели и обосновали, почему собирают семенной фонд: «Чтобы не съели кулачки, или не скормили семена скоту». Обязали пятидворки, чтобы крестьянин вёз зерно на ссыпной пункт в собственных мешках, или ссыпать на сухой пол, огородить семена каждого хозяина отдельно досками. И наивно, благодушно заверили обеспокоенных крестьян: «Есть инструкции – эти инструкции дают гарантию того, что семена сохранятся до весны». 

            Какая легкомысленная мысль – сохранность гарантирует инструкция. А разве инструкция защищает зерно лежащее без движения с января по апрель от прелости и расползания мешков от этой прелости, а дальше смесь семян сортов по влажности, засорённости, заражённости. Каков конечный результат от действия этой инструкции?
 
            Разверстка в Тюменской губернии носила, прежде всего, политический, а не экономический характер, власти провоцировали крестьянство на открытое выступление, они готовили его.

            Мудрый, дальновидный хозяин, а не темный, как его постоянно выставляли большевики, скорей начнет голодать, чем будет использовать семенной фонд в личных семейных целях. Наличие семян на следующую весну – это гарантия нормальной жизни в следующую зиму. А здесь выгребли почти все, что было для текущей жизни, и начали забирать то, что гарантировано для ее продолжения. Крестьян ставили в совершенно безвыходное положение.

            После того как крестьяне увидели, что их результаты труда начали вывозить за пределы уезда, а им обещали, что этот фонд будет использоваться только для их нужд, в пределах Тюменской губернии начались стихийные выступления. Крестьянин, как хозяин, не мог это переносить без боли, для него совершенно были не понятны вторичная внутренняя разверстка и особенно семенная.

            Доведенные до отчаяния люди с пиками, дробовиками, оглоблями и вилами выступали против продотрядов и советской власти. Началось массовое уничтожение бойцов и местных коммунистов.

            Вот данные из донесения 28 апреля 1921г. № 874. «Почти все продработники с мест пострадали от контрреволюции, большинство из них пали жертвою от рук бандитов, все же оставшиеся в живых находятся в тяжелом положении. Если не они сами, то их семьи абсолютно разграблены. Из существующего крепко сколоченного аппарата выбито уже 3/4 квалифицированных, ; не квалифицированных продработников».

            Более поздний источник сообщал. «Из доклада председателя Тюменского губраббюро Уральскому Военпродбюро, 1 апреля 1921г. К моменту начала восстания в пределах Тюменской губернии находилось 20 продотрядов и 3 ремотряда. Восстание вспыхнуло внезапно, и продотряды застигнуты врасплох. Те, кто был в местах, все были арестованы. Комсомольские помощники, политруки зверски истязались и убивались.
От отряда № 63 – остался 1 человек. № 134 – 2, № 28 – 4, № 32 – 5 человек. Отряды № 67 и 122 пропали без вести».
 
           Восставшие крестьяне стали выпускать призывы к согражданам, призывающие к поддержке их движения. Листовки выпускались как типографским способом, так и написанные карандашом от руки. Вот одна из таких:

           «Тюменские граждане!
Скоро ли вы проснетесь от спячки? Неужели не надоело вам терпеть ненавистное иго коммунистов? Как вы можете терпеть самоволье их и бесчувственность? Вот у крестьян отобрали последний семенной хлеб. До чего дойдет бестолковый и жестокий произвол? Зажгите сердца свои негодованием. Проснитесь! Сбросьте с себя непосильные оковы и возьмитесь, как следует за проклятых коммунистов. Возьмитесь за ум пока не поздно. Родина гибнет, русский народ задыхается.
Мы не должны оставаться в бездействии!
          Долой кровавое знамя.
          Да здравствует свобода, равенство и братство!!!».

          В нашу задачу не входит подробное рассмотрение хода восстания. Но отметим, что оно возникло стихийно в Ишимском уезде, перекинулось на Ялуторовский. На сторону восставших переходили отдельные роты красноармейцев. Восставшие атаковали Ялуторовск, подходили на 4-10 километров к Тюмени. На сторону восставших перешел Тобольск, Сургут, Березов.
          Крестьяне на три недели прервали железнодорожную связь с центром.

           В Тюмени был создан Тюменско-Туринский боевой участок, из которого до октября 1921г. шли данные о политическом положении и военных действиях в отдельных волостях этого района. 

           Телеграмма зав. политическим бюро Туринского уезда В. А.Леонова в Тюменский губЧК 13 марта 1921г. «Ставлю в известность, что в 15 верстах от ст. Тавда вспыхнуло восстание. Заняли повстанцы три деревни. Нами для ликвидации послан отряд вооруженных сил в 80 человек с пулеметом Шоша, с каковым отрядом ответственный – замзав политбюро.
Решено из окрестностей взять, как заложников, контрреволюционные элементы и спецов, враждебно относящихся к советской власти». 

           Из  доклада секретаря Туринского уездного комитета РКП(б) И. П. Епишина в Тюменский губком партии «Когда мы получили сведения, что в Конукской волости появились белобандиты и продвигаются на Конукское, то сейчас же отправили прибывшую ранее сюда из Вятки роту курсантов. Бандиты были в Малогородищах, приходилося 18 человек.
           Главную роль  в восстании принимала горячее участие – эта деревня Тонкая Гривка. Эта деревня переселенческая и была самая саботажная. И председатель сельсовета этой деревни некто Трусов, играл в восстании главную роль. Эта деревня состоит примерно из 45 дворов. 23 хозяина бежали с бандитами, а остальные якобы не приняли никакого участия в восстании – остались дома.
           Когда наш отряд прибыл в д. Тонкая Гривка там эту гнусную картину обнаружил и начал сейчас же вести следствие. Результатом чего служит три трупа наших убитых товарищей. Затем выяснил, сколько бежало с бандитами крестьян из этой деревни, затем нашел порядочно имущества в снегу, а также больше 100 пудов хлеба. Все это было припрятано в окрестностях этой деревни в снегу».

           Статья «Вести с Конды» в газете повстанцев «Голос народной армии», 1921г., 5 апреля. «12 марта в Пелымском направлении было первое столкновение нашей заставы с отрядом коммунистов. При стычке был убит комиссар отряда, и отряд должен был постыдно бежать».

           Вот выдержки из доклада Пелымского волколлектива РКП(б). 6 марта в Пелыме проходило партсобрание, где обсуждался вопрос об изъятии оружия у кулацкого элемента, «но в 10 часов вечера приезжает в спешном порядке  из с. Еремино младший милиционер Фоминых Роман и поднял в Пелыме тревогу, что за ним гонятся белые. Все партийцы в спешном порядке выехали в Гари. В Пелым никого не осталось, т.к. нет оружия. Приехали 7 марта в Гари, где вместе с гаринской комячейкой стали организовывать отряд особого назначения. Известили Туринск и завод Сосьву. Организованный отряд 8 марта выехал из Гарей. В Пелыме белых не было, только приезжали агитаторы. Отряд двинулся в Еремино, поймали двух разведчиков. В с. Шаим – 20 восставших, отступили в Еремино, отстреливались. Через 7 дней прибыл отряд из Сосьвы – 23 человека. Всего стало человек – 50. Пошли на Шаим, был бой, но противника не выгнали, вернулись в Еремино, разбились на три группы. Оставили в с. Еремино, Пахомовой и Пелыме – посты и ждали подкрепления. Подкрепление пришло из Сосьвы, целый батальон 900 человек. Из Туринска никого не было. 29 марта все белобандиты прогнаны. Все партийцы были оставлены в Пелыме для несения караула.

           31 апреля двумя партийцами был пойман в д. Большой «бандит», который до восстания состоял в нашей партячейке, – Кузнецов Михаил Иванович, который первым с оружием в руках выступил против коммунистов и советской власти.
3 мая 1921 нашей организацией было принято решение Кузнецова расстрелять на месте». 

           Но восстание в Гаринском районе после этого сообщения не закончилось. 7 июля 1921г. начальник милиции 5-го района, что в Верх-Пелымской волости докладывал в губЧК: «Замечено три отряда бандитов, численностью 100 человек под командой местного жителя В-Пелымской волости Печерина. Банды формируются от 18 до 45 лет». 
           О последствиях восстания в Пелымском крае мы ещё не раз вспомним

           К стихийно возникшему восстанию примкнули бывшие офицеры (этот факт нашел отражение в художественной литературе писателя эмигранта из Екатеринбурга В. Логинова, учителя, деятели духовенства и не только крепкие хозяева, середняки, но и беднота. Примкнули к восстанию представители партии эсеров, кадетов, анархистов. Что дало РКП(б) в оправдание своих нелепых действий заявить, что восстание было подготовлено этими партиями, РКП(б) только защищалась и защищала советскую власть. Но само название стихийно восставших крестьян против политики продразверстки – бандитами – говорит само за себя, в этой кличке «бандит» раскрывается само отношение РКП(б) к крестьянству  в целом.

           Восстание было жестоко подавлено, но еще многие месяцы по требованию властей, на основе постановления от 14 мая 1921 н/2488 «О положении дел и о настроении и отношении к коммунистам» и циркуляра от 27 мая № 13 «Политическая сводка каждого месяца» шли сообщения. «Село Черное. 16 сентября 1921г. Налет на село бандитов. Убито 6 человек. Расхищена часть собранного продналога, уничтожены дела волревкомов, списки плательщиков». «Малиновская волость. Настроение населения к советской власти – удовлетворительное, к партии – враждебное». Информационная сводка за вторую половину января 1922г. № 78. «Бандитизм в пределах Тобольского уезда подходит к концу. Скрывается по одиночкам человек – 18. Беднота относится к партии пассивно, кулачество – враждебно».   

           Кто же готовил этот «бандитский» мятеж?

           Такому событию как восстание должна быть дана всесторонняя оценка. И она была дана в «Политическом отчете Тюменского губкома РКП(б) за февраль-март 1921г.». Но это была сугубо партийная оценка. Секретарь губкома Сергей Аггеев заявил: «Гораздо более серьезным в смысле благоприятствования восстанию представляется общая слабость политической работы в деревне. Наши партийные организации не сумели противопоставить тонкой умной антисоветской агитации свою уничтожающую первую   политическую работу». Значит, по словам секретаря губкома причины восстания кроются не в нелепых методах проведения продразверстки, а всего лишь в «общей слабости политической работы».

           И здесь тов. Аггеев не совсем искренен. Работа велась, но какой она дала результат это другой вопрос, но велась. Весной (март-апрель) 1920г. по всему Туринскому уезду работали, так называемые, «Красные повозки». В этих красных повозках ехали агитаторы, они не только разъясняли политику партии в текущем моменте, но и в своих отчетах сообщали о настроении крестьян и их отношении к советской власти, коммунистам и продразверстке.
           А разве проведенная 24-25 октября 1920г. Первая Туринская беспартийная конференция из представителей крестьянства, где присутствовало 65 делегатов – это не работа? Такие конференции проводились и в других уездах. Разве результаты этих конференций не могли насторожить руководство губкома партии.

           На конференции присутствовали представители-делегаты от 15 волостей уезда, из 27 – это почти половины Туринского уезда своим отсутствием проигнорировала созванный коммунистами форум. С докладом «О продовольственной политике на конференции выступил упродкомиссар Попов. Очень показательно выступление в прениях по докладу самих крестьян. Тов. Казанцев говорил о невозможности выполнения шерстяной разверстки, т.к. овца дает только один фунт шерсти, а по разверстке требуют три фунта. Тов. Тарасов говорил о полной невозможности выполнения хлебной разверстки. Тов. Зайцев – не смотря на то, что в Поречинской волости нет хлеба, выполнена овощная разверстка, и ту положенную норму дров, которая им дана, они желают выполнить, если им дадут продовольствие и фураж, то они сделают больше разверстки, а потому и ходатайствуют о повышении пайка». 

          Крестьяне взвешивают свои доводы на весах «опыта жизни», они не отказываются от трудовой повинности, но их и лошадей нужно накормить. Чем? Если все забрали. Но вот, что характерно для коммунистической власти – замалчивание и игнорирование проблем, в которые они не хотят вникать. Уже после перерыва на следующий день прения по докладам просто не протоколировали.
          Но председатель собрания, или секретарь, подчерк в протоколе другой, вписал в итоги голосования по резолюции собрания по вопросу «О продовольственной политике». За поддержку политики продразверстки проголосовало – 30 делегатов, против – 17, воздержалось – 3. Но если учесть, что делегатов было 65, то значит, 15 делегатов вообще не приняли участия в голосовании. И еще среди проголосовавших за – 11 человек были представители губкома, укома, упродкомиссии (тт. Водиковский, Макаров, Усатов, Ерахтин, Попов, Лавров, Никольшин, Хомутов, Жолобов, Усатов, Смертин). При такой работе, и при таком голосовании истинное положение вещей никогда правильно не оценишь. Да и нужна ли была объективная оценка, когда уже все было решено. Как всегда тов. Аггеев, как и вся партия, списывал экономические просчеты, или открыто антинародную политику на политических врагов и идеологические недоработки.

            Невосполнимые потери от продразверстки и восстания С. Аггеев видел только в том, что «партийные организации потеряли жесткую убыль: по неполным сведениям, цифры потерь колеблются от 100- до 1500 членов РКП(б). Погибли два члена президиума губкома – тов. Оловянников и Симаков, а также погиб захваченный бандитами губкомиссар т. Инденбаум». 

            Нет слов, погибшие члены партии (не 1500, а 3000) это большие потери, т.к. это были тоже россияне, в большинстве своем выходцы из крестьян.

            Но где же анализ всему произошедшему? Где подсчет погибших крестьян? Где анализ экономического ущерба нанесенного некогда богатому краю? Над этим секретарь губкома партии не задумывался, как в прочем и ЦК РКП(б).

           «В Туринском уезде, по имеющимся сведениям 75% пашни бедняков, не имевших семян на 7 июня 1922г., остались не засеянными». (115)

           «Многие села и целые волости Тюменщины будто бы вымерли, - писал К. Лагунов, - мужики либо погибли, либо, бросив все, бежали с насиженных мест.

            Посевные площади Ялуторовского и Тюменского уездов в 1922 году составили лишь 39% к 1916 году. Поголовье скота в этих двух уездах сократилось: лошадей на 40177 голов, коров – 69355 голов.

            Весной 1921г. в богатейшем Ишимском уезде были зарегистрированы сотни тысяч голодающих. Голодали целые районы, из которых месяц назад вымели под метелку все до последнего зерна. Люди ели траву, всевозможные отбросы».

           Так что же такое крестьянское восстание в Тюменской и других областях Сибири и Урала? Результат бестолковой работы губкома РКП (б)? Губисполкома? Губпродкомиссии? Или хорошо спланированная акция ЦК РКП(б), направленная на уничтожение «непримиримого врага»?

           Сказать, что во всем виновато тюменское губернское руководство – это поверхностное суждение. Руководители Тюмени – это руководители среднего государственного и партийного уровня. Они такие же исполнители, как и рядовые члены продотрядов. С них также требовали исполнения приказаний, они их и выполняли с перевыполнением.

           Обращает на себя внимание то, что всю полноту власти в проведении продразверстки Л. Троцкий поручил губпродкомиссии и лично Инденбауму, дал ему особые полномочия. В соответствии их он и провел бандразверстку. Губком РКП(б), губисполком, губЧК только способствовали деятельности Инденбаума. Как бы он мог игнорировать мнение таких авторитетных губернских организаций без прочных тылов поддержки высшей власти и авторитета Троцкого. Одно только заявление Инденбаума, что значит председателю губЧК Студинову, когда последний предупредил его об опасной политической обстановке в губернии: «Мы будем действовать самостоятельно, а если будет контрреволюция, тогда мы попросим Вас для ликвидации». 

           Конечно, Инденбаум имел устные инструкции, полученные от Троцкого. Приступая к продразверстке в самые кратчайшие сроки, жестокими методами, которые проводились и поощрялись губпродкомиссаром, руководство губернии одновременно готовило восстание и готовилось к нему.
 
          Еще 30 марта 1920г. поступил запрос из Туринска в Тюмень в губком партии на поставку оружия. «Просим о высылке оружия в количестве 100 штук винтовок и 30 револьверов, а также патронов к ним. Необходимо для членов партии и сочувствующим РКП (б), ввиду враждебности большинства населения». 

          Но уже 17 сентября 1920г. № 2868 губком РКП(б) рассылает циркуляр всем укомам и райкомам инструкцию. «Уважаемые товарищи. Учитывая серьезное положение Республики и в частности Тюменской губернии в связи с проведением продкомпании, которая, несомненно, вызовет попытки контрреволюции направить на недовольство кулачества государственными разверстками, необходимо создать сильный боевой коммунистический кулак, который своевременно подавил бы всякое выступление и отразил частично удары колчаковской своры, засевшей в подполье.

           Губком РКП(б) предлагает обратить самым серьезным образом внимание на организацию отрядов особого назначения при комитетах, сделать их боеспособными единицами всегда готовыми к выступлению и подавлению кулацко-белогвардейского восстания.
Во главе отрядов поставить надежный комсостав. Строго руководствуясь приказом начштаба от 12 сентября 1920г. № 154.
           Всех членов Вашей организации обяжите в порядке партийной и военной дисциплины к посещению строевых занятий и строгому неуклонному выполнению приказов начштаба. Создайте надежный резерв продовольственному фронту». 

           Из этого письма-инструкции видно, что в губкоме давно было все продумано на случай восстания: оружие, штаб, структура отрядов особого назначения, и они заранее знали и предвидели «кулацко-белогвардейское восстание». Нетрудно было предвидеть, когда был заранее расписан сценарий подготовки этого восстания.

           Крестьянское восстание глубоко продуманная и проведенная акция политической верхушкой РКП(б), направленная на ликвидацию крепких сибирских единоличных хозяйств.  В пользу этой точки зрения говорят еще следующие факты.

            После подавления восстания, как водится, стали искать виновных. Обвинить РКП(б) и ее враждебную политику по отношению собственного народа? Как можно? Нашли врагов – эсеры, меньшевики, несознательные элементы – они виноваты, вели антикоммунистическую пропаганду и агитацию.

            Среди своих нашли «стрелочников» виновных во всем: М. А Лаурис – член коллегии губпродкомиссара. А. С. Крестьянинов – губернский уполномоченный по продразверстке. А. М. Гуськов – уполномоченный упродкома. М. М. Заплатин – уполномоченный упродкома, С. А Полякевич упродкомиссар, В. Г. Соколов – продработник.     Всех приговорили к расстрелу.

            В. Ленин на Х съезде РКП(б) по этому поводу лицемерно лгал: «Ряд Тюменских продработников были расстреляны за порки, пытки, изнасилование и другие уголовные преступления. Следовательно, в данном случае никак нельзя ставить это в связь с продовольственной работой, а нужно видеть в этом проявление прямо уже уголовных безобразий, которые в обстановке, в которой происходит продовольственная работа, требует кары свыше обычной. Так что с этой стороны кара была применена, несомненно, правильная». 

            Все произошедшее в урало-сибирском регионе вождь свел к элементарной уголовщине и ни слова о трех продразверстках, о психологических и экономических последствиях содеянного, он знал, поставленные политические цели были достигнуты «кулак, непримиримый наш враг» подавлен, а остальное не в счет.

            Но под пулю попал только один Лаурис. И то, по-видимому, кто-то, где-то по-большевистски поторопился, а может быть, слишком много знал? Все знал Инденбаум, он мог бы написать воспоминания, но его ликвидировали сами восставшие.

            Остальных «от кары свыше обычной» спасло ходатайство Тюменского губкома РКП(б) перед президиумом ВЦИК, в состав которого входил т. Ленин. «Выписка из протокола заседания Президиума ВЦИК от 6 июля 1921г. Слушали: ходатайство о помиловании граждан: Крестьянинова, Заплетина и Полякевича, осужденных Реввоентребуналом Сибири за преступления по должности – к расстрелу.

            Постановили: ходатайство удовлетворить, расстрел граждан Крестьянинова, Заплетина, Полякевича заменить 5-ю годами принудительных работ с лишением свободы».

            Но кой кого губЧК в тайне от Губкома все же расстреляло. «Выписка из дела № 614, по обвинению Попрядухина Ивана Фадеевича в преступлении по должности. Постановили. 1. К Попрядухину Ивану применить высшую меру наказания – расстрел. 2. О состоявшемся постановлении известить губком РКП(б) после приведения приговора в исполнение».
 
           Интересная ситуация отношений между губЧК и губкомом партии. Сначала расстреливают, затем ставят в известность. Если бы Студитов поступил по-другому, то и член РКП(б) Попрядухин тоже был бы оправдан.

           В Тюмени, в разгар восстания, все ждали приезда Троцкого. Но он не приехал. Его установки были выполнены, об остальном не стоит волноваться. Он появился в Екатеринбурге, когда замедлились темпы сбора продналога, провел совещание с хозпартактивом по этому вопросу и ни словом не обмолвился о восстании. Но его приезд был отмечен прибытием бронепоезда № 115, который проследовал до Ялуторовска, демонстрируя решительность и мощь власти коммунистов.

           Восстание было подавлено, продразверстка была проведена, крестьянину, крепко любившему труд на земле, сломали хозяйственный хребет, на долгие годы исчезло для крестьянина гордое слово «хозяин», которое они писали в листах первой переписи населения в России в 1897 году.

           Внешне политика советского правительства по отношению к крестьянину изменилась. Разрешили крестьянам торговать излишками, но через несколько месяцев вновь запретили, постановили вернуть конфискованное имущество во время разверстки.         

           Продразверстка была заменена продналогом.

          Лучше ли стало крестьянину от этой политики? Изменилось ли отношение власти к своему классовому врагу?
          На эти вопросы дает ответ, уполномоченный губЧК по Тюменской области тов. Студитов, который раз в две недели составлял для Москвы информационную сводку по итогам докладов с мест. В донесении за период с 15 ноября по 1 декабря 1921г. он писал: «Экономическое положение плохое, а потому и прямое настроение рабоче-крестьянской массы населения, в некоторых местах даже резко оппозиционное советской власти. Обстановка для работы сложилась крайне неудобная: с одной стороны неурожай, наложивший свой тяжелый отпечаток на настроение и мысли крестьянства, с другой – недоверчивое, порой озлобленное отношение крестьянства как вообще к советской власти, так и в частности к ее сторонникам, представителям на местах, особенно к коммунистам.
           Была и есть масса объективных условий (продразверстка, бандитизм, разгильдяйство совработников, красноармейцев, агитация), которые послужили тому, что крестьянство стало  отрицательно и недоверчиво относиться ко всем почти мероприятиям советской власти, в том числе и к новой экономической политике с ее товарообменом и установлением индивидуального хозяйства».

           Далее председатель губЧК сообщает, что ликвидация остатков крестьянского восстания методом «суровой расправы» приводит к тому, что кавполк расстреливал не только виновных, но и «случайно попавших под руку мужиков пачками», старшина 58 полка «выпорол плетьми пять крестьян и одну 15-летнюю девушку». «Коммунистические отряды на местах вмешиваются в административные дела местных властей и делают насилие над крестьянами,… бьют плетьми арестованных, и, продержав некоторое время, отпускают под свое поручительство, за освобождение берут взятки и самогонку». Чекист заключает: «В связи со всеми выше перечисленными явлениями крестьяне на собраниях заявляют откровенно: «Власть только коммунистов, а потому все от нас и берут, а нам ничего дать не могут». «Зачем нам советская власть, когда она нам ничего не дает, а все берет, ведет нас только к разорению». 

           Как видим, крестьянское восстание на Урале и Западной Сибири было совершенно не случайным, и в нем участвовали не только «несознательные элементы», а глубоко оскорбленные, униженные в своем чувстве хозяина люди, вложившие в свое любимое дело свои способности, талант и любовь.

           Чтобы у читателя не сложилось мнение о локальности крестьянских выступлений ограниченных только территорией Тюменской губернии, приведем следующие факты.

           После крестьянского восстания в Западной Сибири отряды особого назначения (ООН) были преобразованы совершенно секретным постановлением ЦК РКП(б) от 12 августа 1921г. № 115 и постановлением Урал бюро ЦК РКП(б) 21 августа 1921г. № 4 в части особого назначения (ЧОН) со своими отделами разведки, где заявлялось: «Надо открыто смотреть (на ЧОН – В. Г.) как на регулярную армию – ближайшую надежную опору партии и Советской власти».
           Прежде всего, ЧОН стали вооруженной силой РКП(б).

           Отряды ЧОН подавляли все замеченные выступления крестьян, не гнушаясь методами самосуда и «красного бандитизма», а иногда не только против крестьян, но и против советских органов и членов партии, занимавших ответственные посты.

           Отряды ЧОН подавляли выступления крестьян в Пермской губернии в 1921-1923гг. районе Кунгура, Оханска, Чернушки, Суксуна, Верх-Иньвы.

           В Тюменской губернии в районе Ялуторовска, Ишима, Туринска, Пелыма, Тобольска, Березова.

           В Екатеринбургской губернии в районе Красноуфимска, Камышлова, Шадринска и многих других местах.

           Положение на Урале и Западной Сибири оставалось ещё многие годы тревожным, но власть чувствовала себя уверенно поскольку: «Выступлений чисто политических ожидать не приходится. Осложнения могут быть на почве голода, но до сих пор нет, потому, что кулачество и казацкое население, наученное горьким опытом прошлого последнего восстания, пока ещё не решается активно восстать, но вести из уездов и мест со дня на день становятся мрачнее».

          Отзвуки восстания ещё долгие годы будут отражаться на судьбах крестьян. Кто-то из них за участие в нем получит в будущем награды и персональные пенсии, кто-то исковерканную многолетними трудовыми лагерями судьбу.