Ч1. Дорога. Драконов больше нет. 6

6.  В гостях у Граба.

         Резкий шум буквально вырвал меня из мучительной дрёмы. Отдохнуть, конечно, не удалось. Скрюченное на камне в неудобной позе  тело болезненно ныло, умоляя о продолжительном и более комфортном отдыхе. Голова гудела, словно в неё кто-то подленький насовал кучу дверных колокольчиков. Но возвращению в реальность я всё равно порадовалась, вздохнув с облегчением, когда избавилась от цепких лап отвратительных призраков прошлого.  Рассвет ещё не наступил, хотя посветлевшее небо недвусмысленно намекало, что он уже не за горами. Эх, ещё бы к этим самым горам побыстрее добраться! Что я стану делать после того, как достигну желанной цели, придумываться никак не хотелось. Решила, как обычно, решать проблемы по мере их приближения. И потом, у меня ведь умный спутник имеется, который быстренько чего-нибудь сообразит – тогда уж точно не обрадуешься. Фантазия у него уж очень нездоровая. Кстати, а где Смарт?  Только теперь я задумалась о резком звуке, который меня разбудил. Долго сидеть в одиночестве не пришлось. Исчезнувший, было, с глаз лохматый бродяга, появился из-за соседнего холма. В руках он тащил парочку увесистых камней, которые тут же  швырнул на довольно приличную груду  подобных им. Знакомый звук повторился.

- Что ты делаешь? – мой голос звучал сипло и безжизненно.

- Рано пока выдвигаться. Поспи ещё немного. – Смарт смотрел на меня с непривычным сочувствием. – А то тебе для полной картины только саван осталось примерить.

Я зябко передёрнула плечами, лишь теперь заметив, что укутана в драную куртку спутника. Странная забота. Но умиляться не спешила. Без причины этот тип так бы меня не обхаживал. Уж в простоту-то я его теперь точно не верила. Покачала головой, поднимаясь на ноги:

- Не могу больше спать. Кошмары замучили.

- Тогда помоги. Кинь пару камушков на могилку своей подружки. А заодно разомнёшься и согреешься, - Смарт небрежно кивнул на груду камней, скрывающую чёрное неподвижное тело хищницы с мёртвыми глазами.

Странно, но горечи утраты я больше не чувствовала, только пустоту и равнодушие. Горе душило, пока кошка ещё была живой. Её мёртвое тело меня вовсе не трогало, казавшееся теперь опустошённой, безликой тряпкой.  Хлопоты Смарта удивили. Уж ему-то чего так надрываться? Вряд ли Соня пощадила бы чужака.

- Зачем тебе это? – спросила, не торопясь подряжаться во временные могильщики.

Он ответил, стараясь выглядеть бесхитростным.   Ясное дело, доверие к себе пробуждает. Только жизнь сделала из меня уж очень недоверчивую и подозрительную особу.

- Могилка, может, кошке и без надобности, но убраться за собой не помешает.
- Следы заметаешь, - хмыкнула я. – Зря стараешься. Кот быстро этот трупик унюхает.
- Ничего, - отмахнулся старательный труженик, упрямо продолжая своё бессмысленное занятие. – В любом случае, ему для этого понадобится какое-то время. Это  хотя бы немного его задержит.  А время для нас  нынче на вес золота. Лишний день нам не помешает.

Я в каменной долине, видимо, настолько освоилась, что на зашипевшую у ноги змею даже внимания не обратила. А ещё днём обязательно визжать бы начала, нервно вздрагивая. Странное человек существо – к чему угодно приспособиться может. Впрочем, местная хозяйка нападать на меня и не думала. Спала себе мирно под камушком, а тут я ногами топаю – любой бы огрызаться начал, возмущаясь через потревоженный сон. Медленно подойдя к Соне, заваленной камнями, я вздохнула. Хорошая у меня была подружка, верная.

- Прощай, - сказала тихо и равнодушно. – Лёгкого ветра твоей душе.


        Вспомнилось, как Лордин принёс крошечную кошечку в комнатку третьеразрядного борделя, где устроил мне тайное временное жильё. Убираться за потаскухами было брезгливо, но есть хотелось и желательно каждый день. На улицу я в то время без лишней надобности не высовывалась, едва избежав «застенок» учёных. Даже теперь не знаю: та облава на бродяг, из которой  Лордин меня вытащил, была плановая, или стражи искали персонально меня, как уверяли некоторые сомнительные предсказатели из-за «черты».

- Вернушка, у меня для тебя подарочек есть, - шепнул кот мне на ушко,  прикрыв дверь комнатушки. Я своего спасителя тогда боялась до дрожи в коленках. Но когда он ко мне прикасался, даже если мельком, всегда обмирала, не в силах усмирить трепещущее глупое сердце. Ответить тоже не могла. Испугано немела с ним рядом, и лишь таращилась будто корова, бессмысленно и обречённо. Правда, его обаянию сопротивляться было очень трудно. Знающие люди говорили, что коты обладают врождённой любовной магией. Скорее всего, это было правдой. Не помню, чтобы кто-то мог устоять перед улыбкой Лорда, чем он, естественно, беззастенчиво пользовался, жестоко разбивая девичьи сердца одно за другим. Искусный соблазнитель на утро, обычно, напрочь забывал о своей очередной жертве, поэтому и имён у бедняжек никогда не спрашивал, всех поголовно обзывая «солнышками». Лишь ко мне относился иначе.  Опекал почему-то, не позволяя обижать  ни другим, ни самому себе. То, что он меня выделял и даже имя выучил, рождало в неокрепшей юной девичьей душе хрупкие смутные надежды, бессмысленные, сладкие мечтания. Когда услышала про подарок, даже голова закружилась. Подарков Лордин обычно никому никогда не делал. Он же с таинственным видом распахнул на груди подбитый белым мехом короткий чёрный плащ, вынув из нагрудного кармана крошечный пушистый комочек, громко сопящий во сне.

- Что это за соня такая! - восторженно ахнула я, забывая о своём смущении.
- Такая же сиротка, как и ты, - мурлыкнул в ответ заклинатель, вручая мне, похожую на уголёк крошку.- Отогреете друг дружку. Береги её, Верна. Сумеречных котов в нашем мире осталось мало. Стражи их любят не меньше, чем бродяг, и отлавливают так же беспощадно, уверенные в их магической силе.
- Да, она ещё и волшебная, - с сомнением хихикнула я.
- В каждой сказке есть намёк на правду, - загадочно улыбнулся он, оставляя меня с моей новой подругой по несчастью.

           Соня росла быстро,  была удивительно ласковой и послушной. Очень скоро она подросла настолько, что я могла бы при желании на ней прокатиться, словно на пони. Имечко ей подходило чрезвычайно – кошечка очень любила поспать. Днём она обычно только это и делала, а вот ночью исчезала,  растворяясь в воздухе с приходом вечерних сумерек. Лордин навещал нас, каждый раз обучая малышку разным кошачьим премудростям. Мне забавно было наблюдать их общение. Обычно они, молча, глядели друг другу в глаза, изредка издавая мелодичные мурлыкающие звуки, а порой даже тихо рыча друг на друга. Меня поражало это умение заклинателей понимать язык различных живых существ. Как-то, набравшись смелости, я спросила его о повреждённом ухе, предположив, что это последствие воспитания не столь благодушной кошки, как Соня.

- Да, это кошка, - согласно кивнул заклинатель, после, нахмурившись, глубоко вздохнул. – Особенная кошка. Она никому и никогда не покорялась. Только однажды изменила себе, что и погубило её. Вот оставила когда-то на память мне эту отметину. Глупыми были тогда котятами, дрались без устали. Зато теперь меня ни с кем не удастся перепутать. Жаль только, что и стражам известна эта примета.

Больше я расспрашивать не решилась, ощутив, как не желает он вспоминать своё прошлое. Поторопилась перевести разговор на его прилежную ученицу.

- Она тебя слушается, - благоговейно заметила я, когда Соня лениво выполнила очередное учебное задание Лордина. Она никогда не ошибалась. Например, могла легко и быстро отыскать нужного человека, или припрятанную вещь. Думаю, по приказу она могла и убить. Но на моей памяти этого не случалось.

- Слушаться-то слушается, - недовольно ворчал кот. – Только любит она тебя. И убить, если понадобится, не сможет.

- За что же меня убивать? – таращилась я недоумённо. – Разве ты этого хочешь?

- Жизнь – штука сложная, малыш, и непредсказуемая. Никто не знает, что случится завтра. Возможно, ты ещё и сама захочешь всадить мне нож в спину.

Я думала, он шутит. Но его глаза глядели пытливо,  без тени улыбки, отчего холодок беспричинного беспокойства начинал щекотать спину между лопаток. Я решительно кивала головой,  отказываясь верить в то, что можно захотеть убить того, кого любишь. А я любила Лордина, хотя и не хотела в этом признаваться, но сияющие при его появлении глаза выдавали меня с головой. Любить вора, убийцу и отверженного правящим обществом заклинателя было глупо, даже, наверное, стыдно, но сердцу приказать не удавалось. Оно без спросу пыталось выпрыгнуть из груди навстречу его кошачьим  глазам.

         
        Заклинатель был мудр не по годам. Возненавидеть любимого оказалось очень легко. Вот только разлюбить и забыть было невозможно. Забавно, подумалось с ухмылкой, не прошло и пары лет, как я уже размышляю о способах избавления нашего мира от моего любимого. А ранее ведь и помыслить о том, чтобы нанести ему какой-либо вред, не могла. Прервал мою задумчивость Смарт громким протяжным выдохом:

-  Фух! Ну и ленивая же ты, Верна. Я вот почти запарился твою подружку хоронить.

- Ага, состою из одних достоинств, - насмешливо хмыкнула я, наблюдая, как он водружает на Сонину могилу последний  камень.


          Горы возникли передо мной внезапно. Вот так сразу, без предупреждения. Только что уныло топала следом за своим неутомимым спутником, уже уверенная, что эта каменная долина не закончится никогда,  и вдруг увидела впереди верхушки исполинских призраков, укутанные в серую дымку. Они громоздились один за другим, выстраиваясь в причудливый ряд на фоне бездонного неба, и, казалось, нет им конца. Я даже остановилась и глаза руками протёрла, надеясь, что видение рассеется.  Далёкие бесформенные великаны даже не думали исчезать. Очень захотелось  быстрее поглядеть на это чудо вблизи. Я отмерла и, забыв об усталости, ускорила шаг. Смарт вытаращил глаза, наблюдая, как я бодрой трусцой пробегаю мимо, словно до этого неделю на перине валялась.

- Откуда вдруг такой энтузиазм проклюнулся? Куда вдруг разогналась? – хохотнув, крикнул он мне в спину.

- Горы! – не оглядываясь, пропыхтела я.  А потом ещё и протянула, чуть завывающе от избытка чувств: - Красииивые!
- Горы, как горы, - пожал плечами бесчувственный Смарт, вовсе не разделяя моего восторга. – Сплошные камни и больше ничего. А ты, вообще-то зря надрываешься. Их близость обманчива. Не уверен, что к ночи  до них добраться успеем.

Я  разочаровано приостановилась. Стало обидно из-за такой несправедливости: глаз-то видит, да зуб неймёт. А я ведь уже предвкушала, как прикоснусь к холодным серым стенам гигантов, ощутив себя мелкой песчинкой – всего лишь одной из многих, крошечной частичкой воплощённой в них вечности. Конечно, Смарт был прав, я быстро выдохлась и про горы мечтать перестала. Мысли об отдыхе и еде скоро вытеснили из меня всю романтику. В какой-то момент уже готова была упасть просто на каменистую землю – сил больше не было. Даже двужильный бродяга притих, задумавшись о чём-то своём, скорее всего не особенно весёлом.  Моё неизбежное падение предупредил его удивлённый возглас. В чем-чем, а в наблюдательности парню точно не откажешь.

- А это что за хоромы такие?! Кажись, нам сегодня везёт.

Тут я шлёпнулась задницей на ближайший камень и завертела взлохмаченной головой.  Слева от тропы, по которой мы брели уже не первый час, в отдалении обнаружилась кособокая избушка, ловко спрятавшаяся в непривычно густом здесь кустарнике. Это ярко-зелёное пятно в царстве серых камней умилило до слёз.

- Тут что, ещё и живут?! – моё сомнение было закономерным. Местность выглядела так  дико и неприветливо, что подозревать в доступной близости человеческое жильё казалось очень странно, а тем более его тут же и обнаружить.

- А вот мы пойдём и проверим, - спокойно распорядился Смарт. – Даже если не живут – передохнуть в укромном уголке нам не помешает.  Да и перед встречей с твоим дружком силёнки поднакопить будет не лишним.

С этим я поспорить не могла. Так устала, что готова была брать эту случайную избушку штурмом, только бы обрести покой и несколько часов крепкого сна, желательно без сновидений. Вот только подняться с камня никак не получалось, будто приклеилась. Смарт сделал несколько шагов в направлении желанного отдыха, но заметив отсутствие какого-либо движения сзади, недовольно оглянулся.

- Ну, и чего сидим? Кого ждём? Особенного приглашения с подписью и печатью председателя Совета мудрецов?

Его раздражённая ядовитость меня не смутила.

- Не могу встать, ноги не ходят, - пожаловалась я, продолжая изображать памятник самой себе.

- Не, носить я тебя не нанимался, - возмущённо заявил Смарт, возвращаясь и подхватывая меня на руки.

Я с облегчением вздохнула, доверчиво обнимая ворчуна за шею.

- Ты настоящий друг! – заявила с искренностью, которую в ту минуту даже чувствовала.

- А ты бессовестная захребетница! Устроилась на моей шее ездить, да ещё и за бесплатно, - не менее искренне простонал мой носильщик. – Наглость – второе счастье. Я всегда это знал.


              Избушка из кустарника, к нашему удивлению, оказалась жилой. И была она хоть и кривобокой, но чистенькой и опрятной. В круглых окошках призывно шевелились цветные занавески, на ступеньках лежал травяной коврик, на котором сидел ёжик и без стеснения пил молоко из блюдечка. Такая идиллия показалась картинкой из доброй сказки. Жаль, что именно в такие сказки я никогда не верила. Пугаться, вроде, было нечего, а стало страшно. Дорога пробудила во мне это первобытное чувство, сделав пугливой, словно заяц. Завертела головой отыскивая опасность, но ничего подозрительного так и не заметила, кроме того, что в этом домишке проживала явно очень трудолюбивая хозяйка. Женская заботливая рука чувствовалась во всём: выкрашенные в зелёный цвет ступеньки и перила, чисто вымытые окошки с цветными стёклышками, и одурманивающий запах свежей выпечки, соблазнителем выскользнувший к нам навстречу из приоткрытой двери. Смарт закрыл глаза,  жадно втянул носом воздух и промурлыкал, почти, как нелюбимый им кот:

- Это мы хорошо зашли.

Беспокойство и подозрения, в отличие от меня, его ни секунды не мучили.  Оголодавшего Смарта так захватили мысли об ожидающем сытном и вкусном ужине, что он даже меня позабыл на землю стряхнуть. Так и поволок на руках к манящему входу. Да уж, наивный мечтатель, не ведающий, что бесплатный сыр только в мышеловках.  Если  бы я осталась у порога, то уж точно не спешила бы стучаться в этот слишком уютный и сказочный домик. Смарт же стучаться и вовсе не стал, а просто распахнул дверку, толкнув её мною, висящей у него на шее.  Изнутри избушка выглядела ещё более симпатичною, чем снаружи. За спиной с громким стуком захлопнулась дверь, словно крышка гроба над нашими со Смартом головами. Я болезненно поморщилась, будто у меня вдруг зубы разболелись, и сползла с рук бесплатного носильщика. Оглянулась в поисках живых существ. Убранство комнаты удивило сочетанием простоты и уюта. В дальнем углу весело потрескивал камин, у стен пристроились шкафы с книгами, по виду старинными, посередине комнаты стоял большой круглый стол, блестя чёрной поверхностью. Такого же цвета лавки испуганными зверьками  притаились  под столом-великаном. В противоположном  от камина углу – небольшая печка,  столик рядом с нею заставлен посудой с разнообразной снедью.  Именно в этот угол мы дружно повернули носы, непроизвольно вытягивая шеи, дабы хотя бы на полпальца быть ближе к царящему там изобилию. В первое мгновение показалось, что избушка пуста, и существует лишь для того, чтобы накормить и обогреть бедных, измученных дорогой путников. Но уже через мгновение  разглядели кресло-качалку у окна. В нём спокойно сидел мужчина средних лет по пояса укрытый клетчатым пледом, с круглой, гладко выбритой головой, большими руками и одним глазом. Я даже попятилась, не ожидавшая увидеть такую непривычную внешность, ибо глаз у хозяина избушки находился прямо на переносице и напоминал змеиный. Он смотрел на нас так, словно через минуту собирался проглотить. Бритая голова его при этом мерно покачивалась из стороны в сторону, возвышаясь над белым воротником, украшающим тёмно-зелёную рубаху. Сбежала бы, наверное, если бы Смарт не удерживал меня за плечи. Никаких хлебосольных хозяек, кстати, даже в помине не было. Только этот странный человек, с виду совершенно равнодушный и даже кажущийся сонным. Его вялость, впрочем, меня не обманывала. Каждую секунду я подсознательно ожидала от него резкого движения, или даже прыжка.

- Ну? – проговорил он гулко, будто из пустой бочки, и вздохнул так, словно только нас и дожидался весь век, и теперь, когда ждать перестал, мы-то и пожаловали. Не поняла даже, то ли спросил о чём, то ли неприятностями грозит.

Смарт, в отличие от меня, испуганным не был. Ответил с ленцой, будто в трактире заказ делая:

- Нам бы пожрать, да и выспаться не помешало.

Дядька  громко зевнул, без смущения показав крупные белые зубы, после чего медленно кивнул в сторону столика, к которому так настоятельно тянулись наши изголодавшиеся души.

- Каша в котелке, пироги в блюде. Спать можно в комнате на чердаке. С Вас серебрушка и деньги вперёд. – Осчастливив нас позволением остаться  на ночлег, хозяин тут же потерял к гостям всяческий интерес и, прикрыв свой единственный глаз, казалось, задремал.
Я от возмущения весь свой страх растеряла:

- А не жирно ли будет серебрушку за тарелку каши и несколько часов сна под крышей?!

Мой праведный гнев был самым нахальным образом проигнорирован. Смарт же, метнувшись к столу, споро накрыл нам обед, шепнув мне мимоходом:

- Лучше заплатить.

Конечно, заплатила, хотя и сопела, как разгневанная медведица. Но после, отведав с душистыми  травами каши, щедро политой маслом, подобрела. За такую вкусноту и переплатить стало не жалко. Насытившийся Смарт, проявил любопытство, поглаживая наполненный до отказа живот.

- И кого же нам благодарить за кров? Как тебя зовут-то, добрый человек?

Я была уверена, что хозяин не ответит. Он так был погружён в самого себя, что напоминал каменное изваяние. За всё время пока мы подъедали его угощение, даже не шелохнулся. Головы он не повернул, но проворчал всё же:

- Не стоит благодарности. Да, и не человек я вовсе. Зовите Граб, если хотите.

Смарт хмыкнул:

- Коль заклинатель, так уж и от людей отказываешься. А чего живёшь в этой каменной глуши?

- Не люблю людей. Здесь спокойнее с теми, кто тебя понимает. – Больше он разговаривать не стал, будто устал от непривычного многословия. Только бросил напоследок, когда мы уже поднимались по узкой лесенке на чердак:

- Дверь покрепче заприте. Ночи тут слишком тихие порой. И до рассвета не высовывайтесь – не нужно.

Я нервно оглянулась на это напутствие. Уютный домишко в тот миг показался особенно зловещим, как и его престранный владелец.  Шла следом за Смартом, приставая к сонному парню с глупыми вопросами:

- Он упырь, да? Откормил нас, серебрушку содрал, а после нас же себе к обеду и приготовит.

- Не глупи, - лениво отмахнулся умник,  зевая. – Сказал же, заклинатель он. Просто одичал тут со змеями. Эти змеиные князьки все такие странные. Впрочем, их единицы остались. Живут обычно в глуши, никому давно не интересны. На таком много не заработаешь, так что и мараться не стоит.

Мараться я и не собиралась. Выспаться хотелось, да ещё проснуться, желательно живой. Увидев  место будущего ночлега, поняла: толком выспаться опять не удастся. Из самого полезного в комнате на чердаке была дверь – толстая, крепкая, с железным засовом.  Ещё там была лавка, довольно узкая, а также подушка и колючее тонкое одеяло, грязно-зелёного цвета.  В круглое окошечко лениво заглядывало подрумяненное солнце. Резкий порывистый ветер зловеще подвывал, будто по утраченной добыче, сожалея, что не может приласкать нас по своему вкусу. Смарт свалился на лавку, и попытался укрыться одеялом с головой. Даже обуви не снял. Я сердито начала отвоёвывать себе местечко. Толкались мы минут пять.

- Иди спать на пол, - шипела  я точно змея, явно нахватавшись местного диалекта по дороге.
- И не подумаю, - отбрыкивался друг-эгоист. – Тебе надо, вот и иди, а мне и здесь неплохо.
- Упырь тебя сожри! – совсем разошлась я, свалившись с края лавки.

Смарт хохотнул, радуясь захваченному пространству:

- Не сожрёт, не надейся. Подавится – я костлявый.

Устав сталкивать тяжёлого, как глыба, оборвыша с лавки, я, плюнув на его лохматую макушку и отняв всё же подушку с одеялом, устроилась на полу в дальнем углу комнаты. Смарт печалиться не стал,  лишь громко захрапел в ответ на моё законное возмущение.  Укутавшись в одеяло, почувствовала себя практически удобно. Даже снов не видела, словно в чёрную яму провалилась. Так и спала, почти счастливая, пока чья-то рука не закрыла мне рот, а другая – встряхнула за плечи.