Всё возвращается на круги своя

       

     Старушка вышла из церкви. У неё было приподнятое, одухотворённое настроение и просветлённые глаза. Сама по себе бабка была маленького росточка, но сейчас, распираемая полученной благодатью, она вся выпрямилась и стала чуть выше. Навстречу старушке, как и полагается, шли люди. Она глядела на них и думала:
    "От ить! Тоже Божьи созданья, а занимаются чёрт те знаить чем! Никто из них даже не пытается постигнуть Отца нашего небесного,  никто не хочить быть на деле бескорыстным, милосердным и добрым! И как это я раньше не замечала,  что люди - такие  жалкие  существа, живущие  скотской  жизнью?!  Да и сама-то я частенько грешила, думая о бренном,  в ущерб,  значить, настоящему - духовному! Но теперь всё, баста!"
     Так старушка прошла две улицы. Вряд ли люди замечали её душевный подъём,  но, странное дело: все, на кого она кидала свой взгляд, полный просветления, отводили глаза.
     Вскоре бабка подошла к своей остановке.  Троллейбус подъехал быстро, ждать не пришлось. В салоне почти никого не было. Старушенция села на переднее сиденье и,  вперив взгляд в плакат, висевший за стеклом в кабине водителя, продолжала размышлять о вечном.
     Вдруг на одной из остановок вошёл толстый парень, лет семнадцати, одетый в широкие спортивные штаны и вельветовую пакистанскую куртку.  Этот дюжий детина, жующий жвачку, неосторожно поставил тяжеленную сумку, набитую, вероятно блинами от штанги, на лакированную бабкину туфлю, надетую по случаю похода в церковь. Старуха отреагировала мгновенно:
     "Ах ты, сволочь молодёжная, тюфяк толстомордый! Ты щё ж эт творишь-то? А-а?  Никакого уважения к чужой старости! Убивать таких надо! Прям расстреливать! Всю духовную жизнь испортил, паразит!!!"
     Молодой человек толи издевался над бабкой, толи вообще не понял, о чём ему говорили. Однако сумку с бабкиной туфли он не убрал и, вылупив глаза,  продолжал жевать.
     Пассажиры, ставшие случайными зрителями, через пару минут забыли о произошедшем инциденте. Только у одного гражданина в кепке, с торчащей из уха ватой, вдруг сделались просветлёнными глаза. Через две остановки он вышел из троллейбуса и, шагая по улице им. Кобзона, думал:
     "Вот люди, ведь тоже Божьи созданья! А кто из них хотя бы попытался постичь Отца нашего небесного?"
     В это время на крыше старенького дома номер 78,  по улице им. Кобзона лежал позеленевший от времени кирпич. Стремительные порывы ветра настырно подталкивали его к краю крыши...
     Вот так. И никакого просвета!!!