Золотце моё!

Семья у Маринки по всем параметрам нормальная: муж Сашка, да двое детей-погодков – Анюта да Алешка. Дети один за другим окончили школу и подались на учебу за границу, да там и осели. Дочь очень быстро нашла хорошего парня из местных сквайров, вышла замуж, обустроилась. Маринка с мужем на свадьбу дочери не поехали – лишних денег в то время не было, а присланную дочерью свадебную фотографию увеличили и повесили в красивой рамке на видном месте в гостиной.

Жили супруги Петуховы, не скажем, что богато, но в относительном достатке – со временем Саша нашел приличную работу со стабильным доходом, что позволило Маринке оставить свою работу «на хозяина» и полностью заняться домом. Сашка с решением Маринки согласился, но поставил всего два условия: чтобы к его приходу с работы жена была всегда дома, а на столе его ждал «королевский обед» из трех блюд.

Хозяйкой Маринка была отменной: и по кулинарной части, и по рукоделиям мастерица, не говоря уж о стирке-уборке. Особо же увлекалась шитьем – тут уж ее хлебом не корми, дай что-нибудь перешить на свой лад. Шитьем же и зарабатывала себе «на конфеты и косметику». Сашка – крепыш небольшого роста – тоже не лыком был шит. Он из тех «рукастых» мужиков, для которых невыполнимой домашней работы не существует. За тридцатилетнюю совместную жизнь Маринке не пришлось вызывать специалистов кран починить, ремонт в квартире сделать, шкафчики на кухню смастерить. Мы, безмужние Маринкины подруги, стояли на Сашку в очередь: ключ в замке застрял, розетка из гнезда вылетела, новый карниз надо повесить, утюг перегорел – звонили Сашке. И он безотказно выручал.

Маринка на «халтурки» ходила вместе с мужем: подруги – подругами, но за мужиком, даже неказистым, все равно глаз да глаз нужен. Пока муж возился, например, с дверным замком, она как-то ненавязчиво включалась в домашнюю работу, и все у нее в руках спорилось.

И все бы хорошо, если б не одно «но» – Сашка иногда напивался. И тогда из молчуна превращался в такую зануду, страдающую «словесным поносом», что выдержать его словоблудие больше, чем час, даже Маринка не могла – уходила из дому и бродила по городу, возвращаясь тогда, когда стопроцентно была уверена, что муж заснул. В подпитии Сашка полностью оправдывал свою фамилию: безбожно хвастался, спорил на любые темы, желал быть выслушанным и услышанным. Наутро, проспавшись, искренне каялся: «Мариночка, прости, сорвался. Больше не буду!» И, действительно, «больше не был» … до следующего раза.

Однажды, наутро после очередного возлияния каяться оказалось не перед кем – Сашка жену в квартире не обнаружил. Посокрушался, что привычный порядок нарушен, выпил кофе и пошел на работу. Но и вечером квартира встретила его тишиной. И Сашка запаниковал. Обзвонил всех подруг, морги и больницы, собрался уже в полицию заявление нести, да получил на мобильник сообщение: «Улетела к дочери. Когда вернусь, и вернусь ли – не знаю».
… Звонила Маринка редко – раз в две недели. Сообщала мужу, что нашла работу, что ходит на языковые курсы и на все Сашкины «Когда вернешься?» отвечала одно: «Не знаю».

Сашка сначала хорохорился: «Пусть поработает, пусть узнает, почем ихний фунт!». Потом стал задавать вопросы: «Ну, скажи, чего ей не хватало, а? Зарплату отдавал и отчета не спрашивал, что просила – делал, налево не ходил… Ну, а выпить рюмочку – разве большой грех?» Все предложения о помощи (супу наварить, белье постирать) отметал начисто – сам справлялся. После работы спешил домой, трубку телефона поднимал после второго звонка – а вдруг это Маринка? Спустя три месяца с момента Маринкиного отъезда Сашка позвонил мне:
– Подскажи, как ей объяснить, что я без нее жить не могу?
– Да так и скажи: «Я без тебя жить не могу!»
– Так и сказать? Так я ж не пацан влюбленный, мужик все-таки! Она звонит и спрашивает: «Ты как там?» Я отвечаю – нормально. А она мне: «Вот когда будет плохо без меня, тогда вернусь!»

Не знаю, решился ли Сашка произнести эти слова, но за границей Маринка пробыла четыре месяца. Вернулась похудевшая, уставшая. Сашка взял отпуск на неделю, и не отпускал от себя Маринку ни на шаг. И лишь потом позволил встретиться с подругами.
– Как же ты решилась сбежать? Да так втихаря! Ну, рассказывай! Где работала, как жила?– чуть ли не с порога закидала я Маринку вопросами.
– Трудно жила, но не это главное.
– А что?
– Поняла я, какое золото у меня муж.
– ???
– Понимаешь, какие-то они в той Англии… не приспособленные. Пожила я у дочки какое-то время, вроде все хорошо у них: и любят друг друга, и работа есть – зять у меня повар в ресторане, но непрактичный до ужаса! Кран на кухне потек – уже вселенская катастрофа, надо бригаду сантехников вызывать. И так во всем. Чуть что – вызывают специалистов. Хорошо хоть у Анютки «советское» воспитание, все по дому умеет… На ней все и держится.
– А зять что?
– У него узкая специализация – он мастер по луку.
– ???
– Лук режет – классно! А в остальном ему до Сашки – как до Луны пешком. И как только я это поняла, так домой захотела!..
– Так что же ты не спешила? Мучила человека?
– Да билетов на самолет не было! Ну, не буду же я ему об этом говорить! Вот он без меня пожил – и тоже кое-что понял… -- чему-то своему улыбнулась Маринка и спросила: – А ты не знаешь, где от алкоголизма лечат?

Сейчас у Маринки с Сашкой что-то вроде медового месяца. Я прихожу к ним в гости и отогреваюсь душой. И каждый раз думаю, что прав был классик, утверждая, что «лицом к лицу лица не увидать, большое видится на расстоянии»…
Ольга МЕЙРАНЕ