Чистое счастье. Федор и Богдан - Дары Божьи. 8

    ...Это вернулись из магазина, загруженные набитыми под завязку пакетами, Галина и Аркадий. Они ночевали у Огоньковых и отлучились в супермаркет, чтобы внести свою лепту в общее грандиозное пиршество, и принесли фрукты, несколько тортов (на всю большую компанию), множество сладостей детям и две трехлитровых банки натурального сока. Ника Алексеевна замахала на них руками, но супруги настояли на своем, и покупки были распределены на столе, а конфеты упрятаны под елку и хорошенько перепутаны с мишурой и искусственной ватой. Едва только успела закрыться дверь за Галиной и Аркадием, как тут же вошли крестные Никиты и Андрея, за ними вбежали Виктор и Светлана с ворохами подарков. И тут уж гости хлынули рекой... Оно проходили друг за другом в коттедж, и гора обуви в прихожей увеличивалась с каждой минутой, впрочем, росла и куча подарков уже даже не под елкой, а возле нее.

    Одним из последних зашел в гостиную, еще сильнее хромая, Лука Александрович, которого тут же со всех сторон облепили ребята, а вслед за ним появился какой-то высокий подтянутый человек, одетый совсем просто, но со вкусом. Никто из присутствующих, кажется, прежде не знал и даже не встречал его, однако Анатолий Тимофеевич поднялся со своего места и, поздоровавшись, пожал ему руку. Оля и Стас быстро убежали на кухню и вернулись с приборами и последней, оставшейся там табуреткой. Гость поблагодарил их и присел. Пора была начинать пиршество. Пропели тропарь Рождества, потом отец Трофим благословил трапезу, и все тут же дружно начали разбирать по тарелкам фрукты и разливать себе (и друг другу) первую банку сока. Над столом витала дружная и необыкновенно теплая, действительно праздничная атмосфера. Никто не обсуждал последние сплетни и слухи, довольствовались тем, что знали по собственному опыту или видели своими глазами, а такого было ух как немало. Вспоминали разные веселые случаи, много смешного и интересного рассказывали тетя Таня с мужем Андреем. Они еще несколько лет назад, в конце концов, приехали из Штатов и теперь частенько отправлялись в туристические и паломнические поездки по родной стране. Иногда мужчина начинал забавно копировать речь американцев, и тогда все сидящие за столом хохотали до слез...

    Уже было съедено горячее, и, как обычно, перед сладким, наступила очередь самого главного - подарков. По сложившейся традиции, сама передача рождественских подарков происходила в гостиной в виде игры - своеобразных "жмурок". Всем, кроме водящего, завязывали глаза и в таком беспомощном состоянии подводили к подаркам. Там игрок должен был взять любую коробку и по голосу обнаружить сперва "командира". Тот зачитывал имя адресата и направлял (если подарок принадлежал не этому игроку) человека к истинному получателю. В этом была и особенная трогательность, когда двое, столкнувшись между собой, развязывали повязки на глазах друг друга, и каждый отдавал подарок другому, при этом не забывая пожелать чего-нибудь от себя и крепко обняться.
е
    Водящим единогласно был избран Стас. Юноша поочередно завязал и взрослым, и детям глаза темными платками, и началась долгая игра. Много было смеха, например, когда маленький Артемка подошел к высокому Виктору и, понимая, что не может дотянуться до отца, жалобно протянул: "Возьми меня на ручки!" С самого начала Стас внимательнее всего наблюдал за Женей. Именно он, самый младший брат юноши, ухитрился достать из общей кучи подарков объемистую зеленую коробку, в которой помещались такие жизненно необходимые Луке Александровичу ботинки. Юноша, задержав дыхание, направил мальчика прямо к "усатому няню", который к этому моменту уже успел передать подарок Дашке и вновь крепко плотно завязать глаза. Женя вплотную подошел к Луке Александровичу, привстал на мысочки и, развязав повязку, протянул коробку счастливо улыбающемуся мужчине. Потом тихонько и по-детски доверчиво сказал: "Дядя Лука, это тебе! Приходи к нам чаще, пожалуйста. Мы все очень скучаем и ждем. С Рождеством Христовым!"

    Пока закипали чайники (сразу три), все, возвратившись в столовую, начали проводить ревизию полученных подарков. У каждого оказалась масса нужных и интересных вещей. Лука Александрович удивил всех, преподнеся каждой из присутствующих на празднике семей, по маленькому щенку пекинеса. Появление собачек в гостиной вызвало массу возгласов удивления и восторга. (Юноша украдкой шепнул на ухо Оле, что, кажется, теперь Аню станет вовсе не возможным укладывать спать.) В ответ на все вопросы Лука Александрович лишь смущенно улыбался и качал головой. Теперь все, посвященные в историю с ботинками, а таковых нашлось немало, ждали, как мужчина отреагирует на подарок для него самого. Лука Александрович открыл коробку и медленно достал из нее пару самых крепких, которые только смог найти Стас, и удобных ботинок, необходимых для того, чтобы ходить, не испытывая боли и дискомфорта. Все так и замерли. А Лука Александрович растерянно повернулся к гостям и хозяевам дома и неожиданно заплакал от радости... Потом он вытер слезы и, обращаясь ко всем (но при этом внимательно глядя на Олю и Стаса, которые скромно стояли в уголке), тихо произнес: "Спаси вас Бог, милосердные люди, простите, что со мной столько хлопот. Отдельно хочу поблагодарить этих молодых ребят (Лука Александрович глазами указал на молодых супругов), которые, как я чувствую, много времени, сил и денег на это потратили... Можно я сейчас пройду в коридор, переобуюсь и тогда уже предстану перед вами всеми в более приличествующем нынешнему Празднику виде?" Он вышел, а вслед за ним поднялся с табуретки и знакомый Анатолия Тимофеевича. Они оба возвратились минут через пятнадцать, и Лука Александрович, на радостях сплясав чечетку, присел на свое место ("Стас, я не знаю, как и, главное, чем и когда смогу отплатить вам". Юноша только полушутливо-полусерьезно нахмурился: "Еще чего не хватало! Это же подарок, за него не полагается расплачиваться".), а неизвестный доселе мужчина шепнул что-то на ухо Олиному отцу. Тогда Анатолий Тимофеевич поднялся и сказал:
 - Сегодня мы снова собрались все вместе за этим праздничным столом. Огромная благодарность хозяевам - и маленьким, и большим. Сейчас мы с вами сделались свидетелями простого человеческого счастья - разве это мало, доставить радость хотя бы одному человеку, тем более, когда это так необходимо? С Божьей помощью мы, родители, вырастили чутких и открытых к чужой беде детей, надеюсь, что и у них получится воспитать свою дочь такой же прекрасной и доброй. А теперь... у меня есть сюрприз персонально для Луки Александровича, но, судя по вашим заинтересованным лицам, остальным тоже интересно будет послушать... (дети и взрослые дружно закивали.)
 
    Анатолий Тимофеевич сел, и, откашлявшись и приготовившись говорить, поднялся его знакомый.
 - Для начала хочу поздравить всех с Великим Праздником. Никогда прежде я не бывал на таком грандиозном по масштабам семейном торжестве, и мне, не скрою, было очень приятно поучаствовать в ваших играх и забавах. Ну, и, конечно же, в столь великолепной трапезе (все сидящие за столом довольно посмеялись). Прошу прощения, что забыл сразу представиться - Климов Глеб Викторович, профессор-ортопед в одной, довольно известной московской клинике. Тут Анатолий Тимофеевич говорил о некоем сюрпризе, все внимательно так слушали, аж дышать забыли (вновь раздался смешок). Так вот, излагаю. Лука Александрович, я от лица нашей клиники предлагаю Вам во внеочередном (что очень важно) порядке пройти у нас операцию по протезированию. За качество работы могу ручаться. Я, простите, был осведомлен Анатолием (могу я называть старого друга просто по имени?) о Ваших проблемах с ногами, и как врач с большим стажем работы могу заверить, что, к сожалению, при подобной патологии рано или поздно, но специализированная обувь перестает оказывать должный результат, но тогда протезирование будет сделать уже намного сложнее и, главное, в несколько раз дороже.
 - А сейчас? - отец Трофим и неразлучные Оля и Стас разом подались вперед; Лука Александрович сильно побледнел.
 - Боюсь, что не смогу назвать даже приблизительную сумму (знаю лишь то, что все это обойдется в половину дешевле, нежели обыкновенно в таких случаях), но думаю, если будет высказано предварительное согласие, я сообщу подробные данные о предстоящих расходах. Так Вы согласны?
Лука Александрович на секунду взглянул куда-то ввысь и кивнул.
 - Простите, Глеб Викторович, можно задать Вам несколько вопросов?
 - Да, конечно же, спрашивайте.
 - Тогда, первое: когда нужно будет передать деньги?
 - К счастью, вполне возможно перечислять их постепенно, в течение примерно полугода, а может и больше, в зависимости от того, за какой срок будут проведены все необходимые процедуры и, собственно, само протезирование.
 - Отлично, тогда позвольте второй и последний вопрос. (Стас отметил, что Лука Александрович побледнел еще сильнее) Эти протезы смогут подойти по размеру и конструкции кому-либо еще?
 - Не знаю, зачем Вам это, но отвечу. Да, практика изготовления этих конструкций такова, что они могут раздвигаться и увеличиваться/уменьшаться по размеру, поскольку частенько подобные протезы изготовляются для детей, которые, все-таки, растут.
 - Слава Богу! Этим Вы меня очень утешили.
Лука Александрович встал и, обведя взглядом всех сидящих за столом, сказал:
 - Прошу прощения, я хотел бы поздравить всех вас, присутствующих здесь, с наступившим Праздником, которому предшествовал Филиппов пост. И еще раз благодарю за все. В течение последних полутора лет я несколько раз сумел ощутить то, ни с чем несравнимое чувство всеобъемлющей радости. Радости сквозь слезы и боль. В самое тяжелое время всегда были рядом вы - люди, которые не давали упасть духом, поддерживали и подбадривали у гробов уходящих одного за другим близких людей. Скорбь и радость постоянно соседствовали. Последние похороны, про которые до недавних пор не знал никто, выдались самыми тяжкими: я хоронил жену и обоих своих детей. Слезы, помню, лились рекой, а я... улыбался, сам не зная чему. Вот и теперь вы не оставляете меня. Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут.
Теперь уже плакали все, даже мужчины, сидящие за столом, украдкой вытирали слезы, торопливо бегущие по щекам. А дети... Дети вновь обступили Луку Александровича и, прижавшись к нему, что-то шептали, при этом одновременно плача и смеясь...

    Праздник завершился лишь поздно вечером. После проводов гостей в коттедже остались только Оля и Стас с Анюткой да их родители. Остальные дети уже отправились спать, вдоволь наигравшись со своими подарками. Глеб Викторович одним из первых отправился домой, пообещав перезвонить и, возможно, даже заехать, когда станут известны предварительные расходы. Ребята сидели в гостях до последнего, но потом все же решили ехать домой и, попрощавшись с родными, отправились в обратный путь.