Кукловоды

Глава 1
Во вторник, двенадцатого августа на площадке перед Гиперкубом, в самом сердце Сколково было в буквальном смысле некуда яблоку упасть. Парковки по всему инновационному центру запружены автомобилями. Перед самим Гиперкубом с раннего утра собралась большая толпа журналистов, специалистов и просто зевак. Причиной всего этого ажиотажа была объявленная две недели назад презентация нового изобретения медицинского кластера инновационного центра. В пресс-релизе было объявлено, что это будет прорыв в медицине, сравнимый с изобретением вакцинации в девятнадцатом веке и антибиотиков в двадцатом. Интерес общественности обострился еще больше, когда в Интернет попала инсайдерская информация о связи новинки с робототехникой, что лишь породило новые домыслы. В фотографиях якобы нового изобретения сколковских ученых специалисты легко узнавали «Да Винчи» – робота хирурга, давно хорошо известного в мире. В общем, ко дню презентации, научный мир был достаточно разогрет и готов к новой сенсации.
Хотя начало презентации было назначено на тринадцать часов, уже в одиннадцать пресс-зал Гиперкуба был заполнен журналистами, которым повезло получить аккредитацию. Присутствующие с нетерпением ожидали начала, камеры всех федеральных и не менее полусотни иностранных телеканалов были направлены на сцену. Без пяти час крепкий молодой человек вынес на сцену и водрузил на стальной пьедестал небольшой квадратный предмет, задрапированный белой плотной материей.
Гудевший до того зал затих, все взгляды устремились к задрапированному кубу и почти никто не обратил внимание на вышедшего следом на сцену высокого худощавого мужчину в строгом темно-сером костюме с коротко стриженными седыми волосами.
Когда мужчина остановился около постамента в свете нескольких софитов многие узнали в нем профессора Мальцева.
- Добрый день, господа, - приветствовал он собравшихся в зале и перед Гиперкубом, куда на большом экране велась прямая трансляция из конференц-зала. - Я прекрасно понимаю, что две недели ожидания утомили вас. Я и мои коллеги внимательно следили за всеми сообщениями в прессе и Интернете. Так вот, могу вас разочаровать или обрадовать, ни одна из предложенных версий не соответствует истине, - он улыбнулся. - Поэтому не буду вас долго томить и хочу представить вам нанобот!
Словно заправский шоумен, он одним легкими движением руки сдернул белый полог со стоящего на постаменте куба. Защелкали вспышки фотокамер, а потом все разом смолкло. На постаменте стоял металлический каркас в форме куба, в середине которого на двух стойках лежал обычный пятиграммовый одноразовый шприц, заполненный жидкостью. Стойки были выполнены из прозрачного плексиглаза и с дальних рядов могло показаться, что шприц витает в воздухе. Вздох разочарования и непонимания прокатился по залу. Профессор Мальцев улыбнулся. На фоне обычного одноразового шприца, эта улыбка показалась издевательской.
- Понимаю, ваше разочарование, господа, - снова заговорил он, когда зал немного притих. - Но в этом шприце действительно находится нанобот и если бы мы с вами сейчас взяли электронный микроскоп, то увидели бы его в полной красе, а выглядел бы он так…
Взмахом руки Мальцев перевел внимание аудитории на экран слева от сцены. В тот же момент на нем появилось изображение странного похожего на сигару объекта, сплошь покрытого ворсинками различной длины и диаметра. Спереди, если только  это была передняя часть, выделялись пять более крупных ворсинок, больше похожих на щупальца. Объект можно было бы принять за бактерию или другой микроорганизм, но по всей длине его сигарообразного тела располагалась металлическая полоса, на которой явственно читалось «Нанобот-2013/1».
В зале повисла тишина, профессор Мальцев снова улыбнулся.
- Понимаю, многие из вас могут сказать, что это просто картинка, как говорит мой внук - фотожаба, - по залу прокатился одобрительный смешок. - Но повторяю в этом шприце действительно нанобот и чтобы доказать это, я предлагаю вам совершить экскурсию прямо в мое сердце. До вас в нем была только моя жена.
Шутка собравшимся понравилась и зал снова поддержал профессора смехом.
- Хорошо, я рад, что вы приняли мое предложение, - Мальцев начал снимать свой пиджак. Вначале, позвольте вам немного рассказать о нашем изобретении. Это не робот, это машина, управляемая человеком. Как автомобиль или бульдозер. Управление пока аналоговое, оператор контролирует нанобот с помощью джойстика, ориентируясь на видео- и аудиосигналы, получаемые от бота дистанционно.
Профессор медленно расстегнул пуговицы на левом рукаве своей рубашки и закатал его до локтя, продолжая рассказывать:
- Конечно, система управления слишком громоздка, чтобы представить ее вам в этом зале. Поэтому она находятся в нашей лаборатории, здесь в Сколково. Однако мы с вами сможем хорошо рассмотреть как действует мое устройство, - Мальцев снова указал на экран, расположенный на стене. Слайд с наноботом сменило непонятное размытое изображение, словно видеокамеру поместили в аквариум с полупрозрачными стенками.
- Вот что сейчас передает нанобот, находящийся в этом шприце, - Мальцев перевел руку на стойку со шприцом. Зал молчал, точно не зная как реагировать.
- Профанация! Докажите! - неожиданно крикнул кто-то с задних рядов. Профессор Мальцев резко стал серьезным.
- Да господа, я ждал этих слов, впрочем, проведем простой эксперимент. Мне нужен доброволец.
Зал остался недвижим, добровольцев не нашлось. Тогда Мальцев снова улыбнулся:
- Смелее, господа, обещаю, что вы не пострадаете!
Не успел он закончить, как со своих мест встали несколько человек и поспешили к сцене. Первой оказалась невысокая брюнетка, с бейджиком пресс-центра на высокой груди.
- Прошу вас, - Мальцев помог ей подняться на сцену.
- Госпожа Дятлова, если не ошибаюсь, - профессор крепко пожал ей руку. - Мой внук смотрит все ваши передачи.
Шутливо-ироничный тон профессора нисколько не смутил журналистку, она только улыбнулась в ответ:
- Я польщена, профессор. Так в чем же вам нужна моя помощь?
Мальцев улыбнулся еще шире:
- Ну, для начала попрошу выключить в зале свет, - раздался смех, журналистка смутилась. Мальцев вынул из кармана, похожий на авторучку фонарик и протянул его Дятловой:
- Держите, когда выключат свет, я прошу вас освещать шприц с разных сторон, в любой последовательности, как захотите. Вы согласны?
Журналистка кивнула, профессор махнул рукой и свет в зале погас. Настенный экран тоже потемнел, Дятлова подошла к пьедесталу и вытянув перед собой фонарик, включила его. На экране откуда-то справа забил неровный, неяркий свет. Журналистка, не выключая фонарика, обошла пьедестал и теперь стояла слева от шприца. Свет на экране двигался синхронно с ее перемещениями.
- Замрите на минуту, - сказал Мальцев. Сейчас он повернется на свет.
Дятлова замерла, а на экране все пришло в движение: свет медленно стал перемещаться, пока не замер. Теперь источник света оказался ровно перед экраном. Раздались вначале единичные хлопки, усилившиеся в аплодисменты. И все же рукоплескали не все, нашлось немало скептиков, сомневавшихся в реальности происходившего. В конференц-зале снова включили свет. Дятлова спустилась со сцены, а из-за кулис вышла девушка в белом халате, в ее руках была небольшая медицинская аптечка.
- Что ж наступило время завершающей части нашей сегодняшней презентации. Сейчас Варвара Николаевна введет мне внутривенно физиологический раствор с наноботом и я открою вам тайны моего сердца. Варвара Николаевна, пожалуйста, начинайте.
Медсестра была очень серьезна, все происходящее смущало ее. Стараясь не смотреть в зал, она вынула из аптечки жгут, одноразовую салфетку пропитанную антисептиком и подошла к присевшему на стул профессору Мальцеву. Привычным движением затянула жгут и пока профессор сжимал и разжимал кулак сняла со стоек  шприц. Изображение на настенном экране пришло в движение, словно кто-то начал трясти аквариум или заполненную водой бутылку. Вернувшись к профессору, она протерла локтевой сгиб салфеткой, профессиональным движением ввела иглу под кожу и медленно начала вводит раствор. Изображение на экране стало меняться: полупрозрачные стены исчезли, сменились на долю секунды металлическим туннелем, а затем все погасло. Экран стал темным. В зале повисла тишина, но потом откуда-то забил свет, экран окрасился красно-розовыми тонами и над притихшим залом раздался голос профессора Мальцева:
- Добро пожаловать в меня!

Глава 2
Двигатель его желто-белого мотоцикла пронзительно визжал на высоких оборотах, когда Максим Крайнов легко обгонял несущиеся густым потоком автомобили. Было еще ранее утро, но МКАД местами уже стоял. Максим под завистливыми взглядами автолюбителей просачивался среди плотных рядов машин, чтобы оказавшись на свободном участке, на полную повернуть ручку газа и начать гонку среди мчащихся автомобилей. Иногда его не хотели пропускать, иногда опасно подрезали. Максим относился к таким ситуациям спокойно, не теряя хладнокровия. Эти утренние пятнашки на дороге были жалким подобием того, что ждало его на работе. На семьдесят пятом километре он свернул на уже запруженное Ленинградское шоссе и объезжая  пробки по обочине за двадцать минут добрался до Клиники.
Показав охраннику пропуск, он въехал на территорию больничного комплекса. Свой байк Крайнов припарковал как обычно на служебной стоянке у главного входа и взяв шлем под мышку, поднялся в холл.
В ординаторской было еще пусто. Переодевшись, Максим сел за компьютер. Он вставил флешку в порт и быстро поместил большой кусок текста, над которым работал дома, в незаконченную вчера историю болезни. Затем, зайдя в группу пациентов Клиники в одной из социальных сетей, отослал готовый файл эпикриза, выписавшемуся вчера пациенту. Бумажная работа на сегодня была закончена. Бумажной эту работу он называл с иронией - настоящую бумагу и авторучки в Клинике нанохирургии имени Ричарда Фейнмана уже не помнили.
Словно слон в ординаторскую вошел Гребнев. Его крупная фигура заняла весь дверной проем, он тяжело дышал, обливаясь потом. Сходство со слоном ему добавляли жесткие на вид, оттопыренные уши.
- Привет, - Максим с интересом ждал, что скажет Гребнев. Каждое утро тот начинал с проклятий в сторону той или иной городской службы, насолившей ему по дороге. Чаще всего это были дорожные рабочие или полицейские.
- Привет, голос Гребнева был особенно мрачен. - Ты не поверишь, что произошло. 
- Опять дорожники? – в комнату вошел полная противоположность Гребнева – больничный ординатор Сухов, местный Дон Жуан и любимец женщин. На вид ему всегда давали тридцать пять, хотя реальный возраст уже приблизился к пятидесяти. Гребнев обернулся:
- Зря иронизируете, Глеб Вадимович, у меня не всегда истории про дорожников. Это только у вас одни разговоры о ножках и других женских прелестях.
Гребнев отрывисто хохотнул, Сухов ухмыльнулся и прошел к шкафу.
-  И что же случилось в этот раз? - Сухов спросил из-за ширмы.
- У меня машина сломалась, пришлось ехать на метро. Вошел я на Автозаводской, хотел расплатится через смартфон, приложил как обычно экран к датчику, турникет открылся, я только начал проходить как меня зажало, представляете?!
- Он принял вас за двух человек, - всегда поджарый и мускулистый Сухов вышел из-за ширмы.
Максим, наблюдавший за ними, отвернулся к монитору, утро начиналось как обычно - эта словесная дуэль могла продолжаться часами. Как правило, победителем в ней выходил Сухов, но иногда побеждал и Гребнев. Максим, мало прислушиваясь к беседе, посмотрел на часы. Было без пяти минут девять – заведующий опаздывал, что случалось также редко как и победы Гребнева.  Причины могли быть только две: уже набившие оскомину московские пробки и экстренная ситуация в приемном отделении. Белая дверь распахнулась, одного взгляда на Александра Валерьевича Куренкова,   заведовавшего отделением, было достаточно, чтобы понять – дело не в пробках.
Он обвел всех собравшихся быстрым взглядом, спорщики замолчали.
- Доброе утро, господа хирурги! – по обыкновению поприветствовал всех Куренков и сел на ближайший стул. В руках он держал серебристый электронный планшет. Все последовали  его примеру и тоже сели.
- Поступил новый пациент, - с ходу начал Куренков, он нажал на экран планшета и начал быстро зачитывать. – Мужчина, сорок два года, ишемический инсульт. Тромб предположительно в бассейне передней мозговой артерии. Пациент находиться в искусственной коме. Поэтому операция экстренная. Полная циркулярная компьютерная томография сейчас выполняется. Михаил Юрьевич обещал, что к началу операции будет готова.
Гребнев поморщился:
 - Значит, не будет. Сколько раз уже такое было, Александр Валерьевич! Опять наугад без карты полезем?
- Надо делать быстро, от начала появления первых симптомов заболевания уже прошло 40 минут - заведующий посмотрел на Гребнева. - Атлас по анатомии под редакцией Синельникова откроете и будет вам карта.
- Что, важная шишка, Валерьевич? – только Сухов, знавший заведующего много лет, позволял себе такую вольность.
- Да. Его зовут Пьер Агристон. Знаком? – Куренков перевел взгляд на Сухова.
- Нет, француз, наверное, - Сухов равнодушно пожал плечами.
- Бельгиец, вернее посол Бельгии в России, - Куренков рывком встал. - Начинайте готовится, через десять минут встречаемся в операционной.
Присутствующие проводили его взглядом и когда дверь закрылась, Гребнев  повернулся к Максиму:
- Ну, что Макс, погоняем? На пиво?
Если с Суховым Гребнев соревновался в злословии, то с Максимом у них были соревнования на ловкость в управлении наноботом. Тучный и неуклюжий в жизни Гребнев управлял наноботом виртуозно. Максиму приходилось прикладывать все свои умения, чтобы держаться с ним наравне и тем более вы. Сдержанный и осторожный Сухов держался от их гонок по сосудам в стороне.
Операционный блок был разделен на две части. В первой, собственно, находилась сама операционная, во второй - пункт управления наноботами. Каждый бот управлялся дистанционно, направленным сигналом через двухсторонний передатчик.
В кабине управления находились дисплей и пульт, похожий на геймпад. Крайнов подошел к высокому, во всю стену, окну, разделявшему две половины операционного блока. За ним в ярком свете операционной лампы на столе лежал пациент, мужчина средних лет, полный, чем-то похожий на Мюллера в исполнении Броневого. Рядом стояла операционная сестра Люба. Словно почувствовав его взгляд, она подняла глаза. Максим улыбнулся. Люба отвернулась. Значит, продолжает дуться, - решил Максим. Он прошел в третью кабину, разминая  пальцы и кисти. Дисплей в кабине уже горел, на экране отображалась знакомая картина полупрозрачного  одноразового шприца, нанобот был уже готов. Максим сел в кресло и быстро пробежался взглядом по выведенным на экран данным о состоянии бота. Заряд батареи был полон и его хватило бы на ближайшие три часа, к тому же бот был снабжен турбиной, раскручивавшейся при движении по кровеносному руслу. Потому считалось, что находившийся в организме нанобот, мог работать безостановочно до полного лизиса макрофагами. Максим взялся за ручку управления и осторожно потянул на себя, изображение на экране медленно поползло вверх, тогда он потянул ручку вначале вниз, затем вправо и влево. Нанобот реагировал четко и без задержек.
Крайнов поводил джойстиком управления, пока на экране не появился еще один нанобот, он висел чуть выше почти у самой стенки шприца, сейчас похожей на отвесную скалу с зазубренными стенами. Максим выровнял свой нанобот, таким образом, чтобы соседний оказался ровно посередине экрана дисплея, в центре полупрозрачного кружка, этот самый центр отмечавшего. Затем он нащупал под ногой платформу с двумя педалями и осторожно вдавил правую. Медленно, чуть заметно  изображение в  кружочке начало расти, наноботы сближались. Когда  соседний бот перестал вмещаться  в кружке, Максим  плавно отпустил правую педаль и нажал на левую. И снова  медленно его нанобот вначале притормозил, а затем начал движение назад – соседний бот снова поместился в кружок. Максим отпустил джойстик и снял ногу с платформы с педалями – система управления и движения были в полном порядке. Наступил черед проверки механических щупальцев – рук нанобота. На левую руку Максим одел  усиленную металлическими пластинами и утыканную датчиками, от которых вели многочисленные провода, перчатку. Каждый палец на ней соответствовал щупальцу, расположенному на головной части нанобота. Крайнов пошевелил пальцами и до того просто торчавшие во все стороны щупальца  задвигались. Он попробовал движение каждого щупальца в отдельности, собирал их в кулак и снова распускал в подобие цветка. Все работало нормально, его нанобот был готов. Максим нажал на клавиатуре зеленную кнопку. В этот момент в операционном зале загорелась зеленая лампочка. Одна из четырех.
Количество лампочек соответствовало количеству наноботов. Если случались поломки или проблемы со связью и вместо зеленной загоралась красная, пусть даже одна, операцию отменяли. Неконтролируемый нанобот легко становился жертвой лейкоцитов, даже не успев эвакуироваться через почки. Цена же каждого нанобота была такой, что Максим старался об этом даже не думать.
Пока время позволяло, Максим повернулся в своем кресле еще раз посмотреть на операционную. Там ярко горела лампа направленного света, на столе лежал пациент, окруженный аппаратурой, а вокруг сновали анестезиолог и реаниматолог, контролировавшие состояние искусственной комы. Временами Максим  скучал и ностальгировал по своей прежней работе общего хирурга, по скальпелю, зажимам, крючкам, главное, как не смешно звучало по непосредственному контакту с больным, ведь с наноботом все происходило дистанционно как в компьютерной игре. Ему на глаза попалась Люба, высокая в хирургическом костюме, чепчике и маске, она мало походила на себя в обычной жизни, вне работы. Он вспомнил их последнее свидание, суши-бар в центре, ее веселый смех и большие дутые серьги. Сейчас глаза были серьезны, в руках она держала прикрытый легкой салфеткой поднос. На нем лежал шприц, значит все нормально и операция состоится. Он тряхнул головой, словно сбрасывая с себя все лишнее и повернувшись к экрану, одел наушники с закрепленным на них микрофоном.
- Готовность десять секунд, услышал он усиленный динамиком голос Александра Валерьевича и ответил:
- Крайнов, готов.
- Сухов, готов,
- Гребнев, готов. Александр Валерьевич, а карты как я и говорил нет, - не удержавшись, пожаловался Гребнев. 
Поехали, - подражая первому космонавту, сказал Куренков и изображение в мониторе начало меняться.

Глава 3
Стальная труба иглы шприца закончилась, на мгновенье все погрузилось во мрак. Щелчком пальца по клавише, Крайнов включил головной прожектор, освещая просвет локтевой вены, в которой находился нанобот. Это было далеко не в первый раз, но Максим опять изумился разнообразию кровяных клеток окружавших его. Плоские, похожие на блинчики эритроциты, белесоватые, круглые как сферы лейкоциты и аккуратные пластинки тромбоцитов вместе с ним неслись  по сосудистому руслу к сердцу, чей ритм, приглушаемый аппаратурой, стучал в ушах Максима ударами огромного барабана. Секундное замешательство изумления прошло, настало время действовать.
Отсутствие впереди бота Гребнева означало, что Максим пока был первым в их гонке. Можно сказать, что он получил полупозишн. Крайнов вдавил педаль хода в платформу, пытаясь вывести нанобот на центр вены, где находился кровяной фарватер и скорость потока была максимальной. Левой рукой Максим интенсивно управлял щупальцами-манипуляторами, расталкивая с пути мешавшие эритроциты. Один раз пришлось увертываться от моноцита, почувствовавшего в наноботе чужеродное тело и устремившегося к нему, чтобы фагоцитировать. Бот выскочил в центр сосуда и подхваченный мощным током крови понеся вперед. На экране заднего вида, Крайнов с удовлетворением увидел как чуть позже на фарватер сосуда выскочил и второй бот, бросившийся за ним в погоню. Все-таки он опередил Гребнева, - с радостью подумал Максим. Теперь все было как в парусном спорте – выиграет тот, кто лучше удержится в основном потоке. Ну, конечно же, и от удачи.
Максим на ходу прокладывал маршрут. Они вошли через локтевую вену правой руки. За считанные мгновения он пролетел плечевую, подмышечную, подключичную вены, сделав поворот миновал плечеголовную вену и оказался в верхней полой вене. Стук сердца и шум летящей по сосудам крови усилился. Нанобот разогнавшись до бешенной скорости, пулей летел в правое предсердие.
Изображение на экране резко дернулось, ток крови замедлился заполняя предсердие, ожидая когда откроется трехстворчатый клапан. Максим бешено работал щупальцами-манипуляторами и давил на педаль хода, пытаясь прорваться через замершие  эритроциты и оказаться в момент открытия клапана ближе к нему, чем бот Гребнева. На экране было видно как похожий на огромные фантастические ворота створки клапана открывается, а окружающие нанобот стенки предсердия сжимаются, выталкивая кровь из предсердия в желудочек. Изображение монитора задергалось – бот трясло и качало. Максим в азарте больно закусил нижнюю губу – теперь главное было оказаться первым у клапана легочной артерии.
Ствол легочной артерии он миновал на раз, два, три. Впереди предстояло пройти  легкое через сеть долевых и сегментарных сосудов, разветвляющихся до мельчайших артерий и артериол, становившихся все тоньше и тоньше и переходящих в капилляры. Здесь в тонких капиллярах, оплетающих альвеолы легких, было сложнее всего. Максим боялся оказаться зажатым между парой лейкоцитов и подвергнутся попытке лизиса или просто застрять в просвете капилляра. Левая рука Максима начала уставать и он просто сжал ее в кулак, превратив щупальца манипулятора в подобие тарана, с помощью которого нанобот пробивал себе  путь среди заполнявшихся кислородом эритроцитов.  Через минуту он уже пробился через самую узкую часть, сосуды начали увеличиваться в диаметре, двигаться становилась легче. Нанобот вырвался на простор легочной вены несущей кровь к левому предсердию, а Максим с удовлетворением отметил, что он снова первый. Бот Гребнева появился откуда-то справа, но почти на корпус позади Максима.
- Почти догнал! Не уйдешь! – услышал он голос преследователя в наушниках. Даже управляя наноботом, Гребнев тяжело дышал.
Бот вместе с током крови попал в левое предсердие. В быстро заполнявших камеру потоках крови его чуть закрутило, Максим мгновенно исправил его положение, дернув ручку джойстика влево и чуть сплющив плывущее рядом блюдце заполненного кислородом эритроцита. Этой секундной заминки оказалось достаточно, чтобы бот Гребнева оказался рядом. Теперь они шли почти вровень, нос к носу, стремясь оказаться первыми у митрального клапана уже готового открыться. Клапан, полусферический был действительно похож на гигантскую розовую шапочку митрополита. Бот Гребнева неожиданно расправил свои манипуляторы, они словно щупальца протянулись к наноботу Максима и тот даже не успел отреагировать, как его толчком развернуло на девяносто градусов. Прием был не из благородных, но допустимый. Максим выругался про себя. Он вдавил педаль хода и максимально вывернул ручку управления, стремясь выправить бот и бросится в погоню. Клапан уже открывался, поток крови рванул через расширяющее отверстие в левый желудочек. Гребнев был уже далеко, в трех или четырех корпусах от Максима. Крайнов начал погоню. Они проскочили митральный клапан, оказались в желудочке. В нем Максим отыграл два корпуса, пока бот Гребнева отбивался от пары крупных нейтрофилов. Через клапан аорты  они снова шли нос к носу. Теперь начиналось самое интересное.
Боты мчались вперед параллельно, не мешая друг другу. Проходя дугу аорты они держались ее наружной стороны, чтобы войти в общую сонную артерию - промахнутся значило обречь себя на новый заход вначале по большому, потом по малому кругам кровообращения. 3D-карты сосудов пациента до сих пор не было и им приходилось ориентироваться на собственные знания и интуицию. Оба влетели в русло общей сонной артерии. Здесь снова началось соревнование. Тактика была совершенно разная. Гребнев  сложил манипуляторы своего бота в подобие кулака-тарана и теперь несся вперед, расталкивая попадавшиеся на его пути кровяные клетки. Максим, наоборот, расправил манипуляторы, пытаясь создать подобие паруса и попутно отталкивался от стенок сосуда, стремясь получить ускорение. Тактика обоих имела право на жизнь. Борьба получалась равная. Ноздря к ноздре Максим и Гребнев прошли общую сонную артерию, вышли во внутреннюю и оказались в веллизиевом круге. Здесь Максиму повезло - он вырвался на полкорпуса вперед и готов был праздновать победу, когда Гребнев снова пошел на нечестный прием. Его бот, не распрямляя манипуляторов и не сбавляя скорости, ударил бортом нанобот Максима. Удар получился сильным. В аорте или общей сонной артерии он ничего бы не решил, но в тонких сосудах велизиевого круга он оказался фатальным. Бот Максима отскочил  в сторону, со всего размаха влетел в стопку невинных тромбоцитов, разметав их в стороны. От удара его развернуло, закружило. Изображение на мониторе заходило кувырком и замигало, покрывшись рябью помех. Крайнов нецензурно выругался, пообещав себе отомстить Гребневу. Нанобот тем временем продолжая неуправляемое вращение, разорвал в клочья попавшийся на пути эритроцит и подхваченный током крови влетел в одну из артериальных ветвей. Гонка для Максима была окончена. Хуже было то, что он точно не мог сообразить, где находится и как добраться до цели. Крайнов выправил бот и отпустив педаль хода пустил его в дрейф по сосудам головного мозга.
Он медленно повел бот по артерии, которая ветвилась и постепенно уменьшалась в диаметре. Крайнов старался держаться стенки сосуда, рядом с которой ток крови был не такой интенсивный и время от времени он осматривался по сторонам, пытаясь рассмотреть какие-нибудь повреждения эндотелиальной выстилки сосуда, атеросклеротические бляшки - в общем, все, что могло вызвать нынешнее состояние пациента. Просвет сосудов все больше сужался, они превращались в капилляры. Ничего необычного Максим не обнаружил, видимо придется возвращаться и начинать весь путь заново. Без карты было плохо. Иногда в подобных случаях приходилось кружить по организму много раз, пока не находилась проблема, а иногда и возвращаться так ничего и не найдя.
Нанобот нырнул в еще один капилляр и у Максима, сидящего перед монитором, перехватило дух. У самой стенки сосуда, чуть прижавшись к ней, не колеблемый потоком, висел бот. Это не был Гребнев или Сухов. Такого Максим еще никогда не видел: полупрозрачный с просвечивающими внутренностями по строению он напоминал кольчатого червя. Чужой бот висел неподвижно, никак не реагируя на появление Максима. Крайнов осторожно нажал педаль хода, стараясь приблизится к чужаку.  Манипуляторы хищно сжимались и разжимались готовые схватить его. Найти в организме бот и заполучить его в качестве трофея, было невероятно, ведь каждый из них стоит целое состояние. Оставалось еще немного, Максим почти сам ощущал как манипуляторы охватывают чужой бот, как вдруг тот резко дернулся, словно ожил, свернулся в кольцо, а потом распрямившись чуть не снес видеокамеру с нанобота Максима.
- Он что автономный? - не поверил своим глазам Крайнов, такого не могло быть в принципе. Тем временем чужой бот, шустро ушел вниз. Лишь зацепившись за стенку сосуда Максим успел развернуть свой нанобот, чтобы не упустить противника из вида. В следующее мгновенье он удивился еще больше – «чужак», вращаясь как бур, погружался в толщу сосудистой стенки, все больше скрываясь из вида. В Максиме загорелся охотничий инстинкт – он вдавил педаль хода в платформу, а щупальца его нанобота снова хищно зашевелились, хватая почти исчезнувшего в сосудистой стенке противника за два предпоследних членика. Максим тут же дал задний ход. На секунду изображение на экране замерло, потом откуда-то сбоку вплыло окно предупреждения о перегрузке в системе манипуляторов, а затем и в системе хода. Максим неприятно почувствовав, что его бот работает на пределе возможных сил, уже готов был отпустить рычаг. Решение пришло неожиданно – Крайнов перехватил джойстик и нажал красную кнопку микроразряда, с помощью которого нанобот отделял атеросклеротические бляшки, особенно плотно прилегавшие к стенке сосуда. Получив разряд, противник замер. Видимо он был чувствителен к замыканию. В это время нанобот быстро извлек незнакомца из сосудистой стенки. Теперь действовать надо было быстро.
- Это Крайнов, мне нужна эвакуация. К точке иду своим ходом, - Максим аккуратно повел свой бот с сжатым в манипуляторе объектом, направляясь к верхней полой вене. Ему предстояло еще раз пройти сердце, чтобы попасть в аорту и продолжить путь теперь уже по большому кругу кровообращения до почечной артерии.
Точкой эвакуации для наноботов были почки. С током крови они отфильтровывались в почечных клубочках и попав в мочевой пузырь, выводились наружу вместе с мочой через катетер. Затем полученную жидкость до сотни раз отфильтровывали и из осадка выделяли нанобот.
Максим осторожно вывел свой бот из кровотока и лишь оказавшись в мочевом пузыре немного расслабился. По дороге противник несколько раз оживал и пытался вырваться. Каждый раз Максим ударял его микроразрядом, а сам гадал что это. Вначале он сразу хотел сообщить о своей находке, но подумав, решил не спешить и для начала попытаться вывести его наружу. Попав в мочевой пузырь он сразу же затребовал эвакуации, не дожидаясь остальных. В таких случаях нанобот выводился с помощью катетера.
Максим проследил как его бот засасывает в мочевой катетер, который на мониторе больше походил на огромную канализационную трубу, после чего вышел из кабины. Он быстро прошел в соседнее помещение, где находилась манипуляционная. Люба с заполненным мочой катетером и шприцом была уже там.
- Привет, - Крайнов  улыбнулся.
- Добрый день, Максим Александрович, - она искоса взглянула на него и опустила взгляд, снимая тонкий катетер со шприца. Максим больно прикусил нижнюю губу, каря себя за нарушенное обещание не заводить романов на работе. Это Сухов, в каламбур своей фамилии, всегда выходил сухим из воды.
- Любовь Вадимовна, после фильтрации отдайте эвакуационную жидкость мне, - решил он тоже держаться строго и официально. Она посмотрела на него с удивлением, но коротко кивнула:
- Хорошо, Максим Александрович, я занесу вам, - и отвернулась.
Максим вышел в коридор, было уже два часа дня. На фильтрацию уйдет часа полтора. Потом можно будет проехать к Энигме, он то с этим странным ботом разберется.
Крайнов вернулся в ординаторскую. Минут через сорок вошел Гребнев, он светился от радости.
- Ну, как я тебя, Максимка? – ухмыляясь от уха до уха, он присел рядом.
- Убого, - Крайнов уже не держал на Гребнева зла. - За такие приемы в приличном обществе вызывают на дуэль.
- Но у нас то неприличное общество. Вот посмотри на Глеба Вадимовича, - Гребнев указал на входящего в тот момент в ординаторскую Сухова. Тот только отмахнулся.
- Что с пациентом, Глеб Вадимович? – Максим решил перевести разговор.
- Все нормально. Тромб удалили, - Сухов сел за свой стол. - Ишемии больше нет, а там пусть неврологи с реабилитологами разбираются. А у тебя что случилось?
Максим уже хотел ответить, но в ординаторскую вошла Люба. Гребнев остался сидеть, а Сухов тут же вскочил и протянул ей руку:
- Любовь Вадимовна, вы как всегда великолепны. Надеюсь, вы ко мне?
Люба ему улыбнулась.
- Не сегодня, Глеб Вадимович, - она достала из кармана пробирку и протянула Максиму. - Я сегодня к доктору Крайнову. Держите Максим Александрович.
Максим взял пробирку и тут же убрал ее в карман.
- Все я поехал, - он схватил со стола шлем и не дав никому опомнится, выскочил за дверь.

Глава 4
Максим еще раз проверил плотно ли закручена крышка пробирки с прозрачной очищенной в нескольких фильтрах жидкостью, в которой плавал непонятный и пока неизвестный механизм, затем убрал ее в нагрудный карман рубашки. Застегнув куртку и взяв подмышку шлем, он быстро спустился по лестнице, прыгая через ступени. Миновав большой холл со статуей Фейнмана в центре, вышел на улицу. Мотоцикл был там же, где он оставил его утром. На территории центра вполне можно было бы оставлять ключи в замке зажигания – посторонние здесь не бывали. Крайнов, как обычно, скрупулезно проверил своего железного коня: шины, основные шланги, поворотники. Все было в порядке, он завел двигатель и немного прогрев его сел на сиденье, приготовившись уже одеть шлем, как совсем неожиданно рядом вырос незнакомый мужчина, лет сорока, чисто выбритый с легкой сединой на висках.  Максим точно помнил, что никогда его прежде не видел. Незнакомец подошел столь незаметно, что Крайнов даже отшатнулся от неожиданности. Максим удивился еще больше, когда мужчина приятным голосом произнес:
- Добрый вечер, Максим Александрович.
- Добрый вечер. Мы знакомы? – ответил Крайнов, справившись с временным замешательством.
Лицо незнакомца не отразило никаких эмоций, он все также сухо сказал:
- Нет. Но в этом нет необходимости. Отдайте мне то, что вам не принадлежит.
Сказать, что Максим растерялся, значит ничего не сказать. Появление этого явно постороннего человека на территории охраняемого федерального центра, куда, как казалось Крайнову, даже уличные кошки ходят по пропускам, было уже необычным. То, что незнакомец знает Максима по имени и в лицо, можно было объяснить – на сайте центра висела его фотография в разделе «наши хирурги», но осведомленность о пробирке с таинственным ботом была уже невероятной. Несколько секунд Максим растеряно смотрел на мужчину, а немного придя в себя ответил:
- Извините, я не понимаю о чем вы говорите.
И снова на лице обладателя приятного баритона ничего не изменилось.
- Это лежит в вашем правом нагрудном кармане, Максим Александрович. Отдайте это мне.
Максим машинально прикрыл правую половину груди рукой, незнакомец  улыбнулся. Эта улыбка на тонких бледных губах, привела Максима в чувство. Было в ней что-то надменное, презрительное. Это заставило его разозлится и окончательно прийти в себя. Максим беззаботно похлопал себя по груди:
- У меня там только сигареты, простите не знаю вашего имени, - Максим одел шлем и хлопком закрыл визор.
Он несколько раз повернул ручку газа, двигатель взревел, выбрасывая клубы сизых выхлопных газов. Незнакомец прикрыл  лицо рукавом пальто, а Крайнов  начал медленно отъезжать маневрируя между припаркованными автомобилями. Он не успел далеко отъехать, как услышал приглушенный шлемом и ревом двигателя голос незнакомца, крикнувшего ему вслед:
- Вы же не курите, Максим Александрович!
Он миновал шлагбаум, нигде не задерживаясь, выскочил на простор Ленинградского шоссе. Сердце бешено колотилось, а в голове поток мыслей формировался в один неутешительный вывод – кажется он попал в какую-то неприятную историю.
Пашка Нигматуллин по прозвищу Энигма жил на противоположной стороне Москвы, в районе станции метро Спортивная, в старом доме в стиле сталинского ампира. Большая четырехкомнатная квартира досталась ему от дедушки – многотомного советского писателя, а так как Пашка жил один он превратил две из четырех комнат в домашнюю лабораторию. Лишь увидев репортаж о презентации наноботов в Сколково четыре года назад, Энигма загорелся ими и почти все что имел отдал на откуп своей идеи. В своем порыве он был не одинок, по всему миру сотни институтов и десятки тысяч энтузиастов изо всех сил старались развить мысли профессора Мальцева, ускорить и разогнать технологическую сингулярность, импульсом для которой стало появление наноботов. Мысли о Нигматуллине, о мощи его лаборатории и дорога привели Максима в чувство. Страх отошел, снова появилась способность спокойно размышлять и логически мыслить. Он легко без напряжения и почти не задумываясь, словно на автопилоте объезжал  автомобили и автобусы, ехавшие с ним в попутном направлении. Мысль о незнакомце он пока что отбросил в сторону.  На перекрестке Максим  привычно направил мотоцикл в обгон справа с въездом на полосу движения общественного транспорта, как серебристый седан, который он обгонял, резко  дернул вправо, прижимая Максима к бордюру. Крайнов среагировал мгновенно и начал уходить в сторону, при этом успев стукнуть носком ботинка по задней двери автомобиля, стремясь привлечь к себе внимание. Водитель седана то ли не успел среагировать, то ли до сих пор не заметил  мотоциклиста – машина ударила  мотоцикл, руль резко дернулся, вырываясь из рук Максима. Оба колеса одновременно ударились о высокий бордюр, байк начал заваливаться  на бок, грозя прижать мотоциклиста.  В последний момент Максим оттолкнулся от уже почти катящегося плашмя мотоцикла и отделившись от него сам покатился по мостовой плитке, сгруппировавшись в клубок.  Он скользил на спине недолго, почти сразу  же ударившись в стену цветочного киоска.
Удар был сильный, не помог шлем и защитная куртка. Вокруг сразу собралась толпа любопытных. Несколько человек начали снимать  на телефон, а кто-нибудь наверняка уже отправлял сообщение в твиттер. Максиму помогли подняться пожилой мужчина и симпатичная женщина средних лет, беспрерывно повторявшая, что она все видела и запомнила номер автомобиля. Голова трещала, сотрясение головного мозга легкой степени у него наверняка было. Максим снял шлем, оглушенный и потрясенный огляделся. Конечно, это было не первое его падение - он  падал и раньше, но еще никогда его специально не подрезали. В том, что происшедшее не было случайностью Крайнов был уверен. Кожаная куртка с защитой порвалась в клочья, но главное, что сам он остался жив. Максим посмотрел на дорогу – мотоцикл лежал на обочине в метрах пятнадцати от него.
- Вы в порядке? – поинтересовался пожилой мужчина, который помог ему подняться.
- Да-да, наверное. Вполне, - Крайнов осторожно потрогал гудевший затылок.
- Я все видела, я и номер заполнила, - тонко почти визжала рядом женщина, Максим кивнул ей.  Зеваки понемногу стали расходится, оставалось всего несколько человек, кто-то, видимо, вызвал полицию и неожиданно быстро, примерно через пять минут после проишествия, из-за угла вывернул полицейский автомобиль с мерцающими синими маячком. Он остановился у обочины из машины вышли двое полицейских. Один из них направился к мотоциклу, второй подошел к Максиму.
- Лейтенант Рылкин. Ваш Мотоцикл? – без лишних разговоров спросил он, указывая в сторону лежавшего на боку бело-желтого байка.
- Мой, - Максим вытащил из нагрудного кармана куртки портмоне с документами и протянул их полицейскому. Тот взял и медленно перелистывая пластиковые листочки, просмотрел их.
- Что случилось, Максим Александрович? – спросил лейтенант, возвращая документы обратно. - Не справились с управлением?
- Нет, товарищ лейтенант, машина  зацепила. Серебристый седан. Вот женщина видела, - Максим повернул голову в сторону женщины с визгливым голосом. - Вы говорили, что даже номер запомнили?
Женщина сделала удивленные глаза:
- Я? Я вообще ничего не видела. Я в другую сторону смотрела. А вы лучше отдайте что вам не принадлежит, Максим Александрович, - закончила она и без того обескураженному Максиму. Крайнов повернулся к лейтенанту. Тот улыбнулся ему:
- Верните, Максим Александрович, верните.

Максим растерянный замер, ему начло казаться, что он стал жертвой глупого розыгрыша или у него галлюцинации вследствие полученной травмы. Он растеряно смотрел то на женщину, то на полицейского. Женщина молчала, глядя куда-то в сторону, а полицейский улыбнулся ему, точь-в-точь как тот незнакомец на парковке и вновь произнес:
- Отдайте чужое, Максим Александрович, отдайте.
Максим сделал неуверенный шаг назад. Женщина, стоящая с ним рядом, продолжала смотреть в сторону, а полицейский по-прежнему улыбаться, он лишь поднял руку, словно собирался схватить Максима. Крайнов сделал еще один быстрый шаг назад, он с силой бросил шлем, оттолкнув его от груди обеими руками, целясь в голову полицейскому, в тот же момент, схватив женщину за плечи и бросив ее навстречу, увернувшегося от шлема лейтенанту. Тот, чуть наклонившись от летящего в него шлема,  уже был готов схватить Максима, но неожиданно появившаяся между ними препятствие помещало. Они оба повалились на  тротуар, а Максим, более не мешкая, изо всех сил побежал в сторону входа в метро.
Он бежал что было мочи, обгоняя, сшибая и отталкивая прохожих. Рваные клочья кожаной куртки развились за его спиной. Крайнов влетел в вестибюль, на ходу вытаскивая из кармана смартфон и не останавливаясь, приложил его к датчику оплаты турникета. Тот еще не успел считать код с экрана, как Максим услышал окрик:
- Стой! Остановите его!
Максим оглянулся вполоборота, из дверей входа уже появились полицейский лейтенант со своим напарником. Следом семенила визгливая женщина. К Максиму двинулись и дежурившие в холле полицейские. Больше медлить было нельзя, он махом перескочил через турникет и побежал вниз по эскалатору, спускавшиеся на ступеньках пассажиры в испуге шарахались от него, а Максим, в любую секунду рискуя сломать, шею бежал вниз, перескакивая через две-три ступеньки за раз. Ему повезло – не успел он оказаться на платформе, как подошел электропоезд. Максим, тяжело дыша, из последних сил рванул вперед. Крайнов заскочил в последний вагон состава и с радостью услышал как за его спиной с шуршанием закрываются двери.
- Следующая станция Маяковская, - раздался из динамика голос диктора и поезд тронулся. Максим тяжело прислонился к двери вагона.  Его сердце бешено стучало, мысли в голове сменяли друг друга с еще большей скоростью. Все происходившее больше походило на фантастическую историю или ночной кошмар. До последних часов он никогда не имел проблем с полицией, а сейчас убегает от полицейского, пытался нанести ему физический вред. Невероятно было то, с какой легкостью его находят совершенно незнакомые люди и требуют от него отдать таинственный механизм. И люди ли они вообще? Максим вынул  из нагрудного кармана рубашки пластиковую пробирку и еще раз взглянул не нее. В свете ламп вагона жидкость в пробирке была совершенно прозрачна, но Крайнов мог прекрасно себе представить  микроскопичный бот беспрерывно крутящийся в ней. И ради него его чуть не убили, столкнув с мотоцикла. А что, выходило логично – он падает, погибает, подскакивает визгливая женщина и вынимает пробирку из кармана, а если не может, подъезжает полиция и изымает тот лейтенант. Но как они узнали, где он? Рассчитали? Невозможно, слишком много неизвестных, он мог вообще пойти пешком. Если только…  Максим еще раз поднял пробирку к свету. Нет, он тряхнул головой, это не реально – маячок в таком маленьком объекте не уместить. А зачем собственно помещать в объект, если есть он сам. Максим стал судорожно ощупывать свою одежду, пытаясь отыскать прикрепленный маячок. Куртку он снял, все равно теперь она была  годна лишь на выброс и только привлекала внимание. На следующей станции он вышел и пересел на поезд в другом направлении. Максим осмотрел все вещи, что оставлял в шкафу на работе, когда уходил в операционную, но ничего подозрительного не обнаружил. Оставалась надежда, что маячок находился в куртке или вообще изначально был в мотоцикле. Максим подошел к настенной схеме метро, решив, что прежде чем ехать к Энигме стоит запутать следы. Маршрут родился быстро. Чуть успокоившись, Максим присел на край лавки, кататься ему предстояло еще долго.

Глава 5
Из метро он поднялся поздним вечером, практически перед закрытием. Теперь Максим словно в шпионском боевике, соблюдал все меры предосторожности и конспирации. Он несколько часов кружил по метрополитену, перескакивая с поезда на поезд, переходя   со станции на станцию. Сначала он был на кольцевой линии, потом перескочил на Филевскую ветку, проехал несколько станций по синей ветке и вновь вернулся на кольцевую.  Телефон выключил сразу, вынул сим-карту и аккумулятор.  На поверхность он вышел спокойно, стараясь не озираться испуганно, а лишь  невзначай бросая взгляды по сторонам, чтобы определить нет ли слежки. Ничего подозрительного он не заметил.
На улице было уже темно. Город горел уличными фонарями и неоновым светом реклам. Максим быстро зашагал прочь от станции. Единожды по своей неосмотрительности попал в обзор видеокамеры, но ничего особенного не произошло. Через квартал он свернул за угол и оглянулся. Тротуар был пуст, мимо мчались машины, казалось городу до него нет никакого дела. Крайнов прошел  до ближайшей арки  и затаился в ее тени. Такой способ выявления слежки он видел в одном из сериалов. Простояв минут десять убедился, что хвост, если он и был, так и не появился. Зато пошел дождь. Мелкие холодные капли застучали по асфальту, воздух сразу стал заметно влажным и прохладным. Максим, оставшийся после погони в одной рубашке, поежился, по спине пробежало стадо мурашек. Он выскочил из-под арки и что есть мочи побежал в направлении дома Энигмы. В школе Крайнов всегда славился хорошим бегуном, и в стометровке и в кроссе всегда оказывался в первой тройке. До дома Энигмы было метров семьсот или чуть больше, Максим бежал не останавливаясь, но все равно промок так, что рубашку можно было выжимать. Домофон долго молчал, не желая пускать его в подъезд, прошло минут пять прежде  чем на панели загорелась зеленая лампочка и щелкнул открывшийся замок входной двери. Уже начавший дрожать, Максим с удовольствием зашел в теплый подъезд. Легко, не нарушая дыхания и прыгая через ступени, он влетел на третий этаж.  В дверях своей квартиры его ждал Эниигма. Он был одет по-домашнему – в ярко-красных шортах-багамах сплошь усеянных мелкими пальмами, сланцах и черном балахоне с капюшоном, на груди которого красовалась полустертая аппликация группы ДДТ – Шевчук с микрофоном.
- Не ждал, не ждал, тебя сегодня, - сказал он, пропуская Максима в большую прихожую, сплошь увешанную постерами мотоциклов. Случилось что-нибудь? Что без байка?
Максим с удовольствием снял ботинки, одел теплые шлепанцы и вытершись предложенным хозяином полотенцем, прошел за ним на кухню. Там уже закипал чайник, Энигма разливал по двум чашкам крепкую  заварку. Крайнов тяжело сел на стул и достал из кармана пробирку.
- Так, что у тебя случилось? – Нигматуллин подвинул к нему чашку. Максим сделал маленький глоток обжигающего чая и протянул пробирку приятелю.
- Вот, держи.
Тот взял пробирку повертел в  пальцах, посмотрел на свет.
- И что это? – в голосе Энигмы слышалось разочарование.
- Там бот, только какой-то странный. Я его сегодня неожиданно встретил в голове у одного пациента и он напал на меня, - добавил Максим, видя как разгорается интерес в глазах Энигмы. Тот понял все без лишних слов.
- Ты хочешь сказать, что здесь какой-то неизвестный тип бота, которым никто не управлял и который способен самостоятельно передвигаться и обороняться?! – Пашка порывисто вскочил, больше не обращая внимания на Крайнова и выбежал из кухни. Максим остался за столом совершенно один, сейчас в лаборатории он был бы лишним. Спокойно допил свой чай, заглянул в холодильник и сделал себе два бутерброда. Не спеша поел.  Все это заняло у него почти полчаса и Максим решил, что пора побеспокоить друга. Энигма сидел перед большим монитором в полутемном зале, когда-то служившем гостиной. На экране сменяли друг друга различные снимки и диаграммы. Энигма что-то бубнил  себе под нос. Максим сел на старый кожаный диван, единственный оставшийся след от былой обстановки этой комнаты.
- Ну, что скажешь? - поинтересовался он, залезая на диван с ногами. Энигма порывисто развернулся на крутящемся стуле.
- Макс, я не знаю, что это, но оно потрясающее! Представляешь, этот бот атаковал мои манипуляторы, а сейчас вот посмотри...
Он быстро щелкнул клавишами и вывел на монитор изображение со своего электронного микроскопа. На дисплее вертелся и метался из стороны в сторону знакомый Максиму ромб. Он словно попавший в ловушку зверек рвался наружу, стремясь спрятаться от всевидящего ока микроскопа.
- Но это точно бот? Не живая бактерия? – Крайнов задал глупый вопрос, особенно в свете последних событий.
- Сто процентов, - Нигматуллин еще раз пощелкал по клавиатуре, выводя на экран какие-то данные. - Это бот, но таких я еще никогда не видел. Полностью автономный, способный реагировать на новые ситуации. Я бы сказал, что у него есть разум, если бы это не было невозможным.
Максим откинулся на диван, в комнате повисло молчание. Энигма вернулся к монитору и боту, а Максим задумался, что делать дальше. И зачем он только связался со всем этим? Отдал бы пробирку, тому мужчине на парковке или позже полицейскому лейтенанту или этой визгливой женщине. В  какую неприятную ситуацию он влип из-за своего упрямства и главное что ему теперь делать дальше?
- Я думаю, только Мальцев сможет помочь с этим разобраться, - Энигма отвернулся от монитора к Максиму.
- Кто? – не сразу понял приятеля задумавшийся Максим.
- Профессор Мальцев - нобелевский лауреат, разработчик первых ботов. Ты что, забыл?
- Не забыл я ничего, - Максим раздраженно махнул рукой и встал с дивана. - Просто задумался. И как я по-твоему доберусь до Мальцева?
Пашка довольный откинулся на спинку кресла:
- Ты – никак, а вот я знаком с ним лично. Сейчас состыкуемся.
Нигматуллин встал и вышел из комнаты, через пару минут он вернулся, на ходу застегивая  белую рубашку. Максим удивленно поднял брови – даже ради девушек Энигма редко наряжался. Тот сел перед монитором, пригладил рукой растрепавшуюся шевелюру и глядя на удивленного Максима пояснил:
- Нобелевский лауреат, все-таки.
Крайнов лишь покачал головой, сел обратно на диван и молча стал наблюдать за действиями Энигмы. На смену занимавшим прежде экран картинкам и графикам всплыло большое  окно видеобраузера??, парой кликов Энигма выбрал нужного адресата и вызвал его. Какое-то время на мониторе висела стандартная картинка ожидания отзыва, потом она исчезла и во весь экран появилась голова седеющего мужчины, чье лицо Максиму было давно знакомо по многочисленным публикациям в научных журналах и интервью на телевидении. Владимир Иванович Мальцев приветливо улыбнулся Энигме.
- Добрый вечер, Владимир Иванович, - Нигматуллин был как никогда вежлив и корректен.
- Скорее уж доброй ночи, - Мальцев продолжал улыбаться. - Что-то случилось?
- Да, Владимир Иванович, иначе я бы не стал вас беспокоить. Я сейчас передам вам видео, вы сами поймете.
Энигма пощелкал мышкой, отправляя файл. Профессор Мальцев тоже отодвинулся от экрана, видимо изучая полученную информацию. Максим с интересом наблюдал за метаморфозами выражения лица Мальцева. Секундное удивление сменило замешательство, потом в глазах профессора появились страх и паника, Максим увидел их явственно. Именно таким взглядом посмотрел он на них через минуту с экрана монитора.
- Где ты его взял? Сдавленным и дрожащим голосом спросил он.
Энигма открыл было рот, но поднявшийся с дивана Максим отодвинул его плечом:
- Доброй ночи, профессор. Это я принес его. Вы знаете что это?
Мальцев отшатнулся от монитора, словно перед ним появился не человек, а какой-то жуткий монстр из кошмара.
- А вы кто такой?
- Я Максим Крайнов, врач центра нанохирургии. Сегодня я вылавил эту гадость из головы одного пациента. - Профессор, так вы знаете что это?
Мальцев прикрыл глаза ладонью, он с минуту молчал, видимо что-то обдумывая, а когда убрал руку и вновь посмотрел на Максима и притихшего Нигматуллина, страха в глазах больше не было.
- Ну как сказать, молодой человек. И да, и нет. Я видел нечто подобное раньше.
- Где? - неожиданно выкрикнул Энигма, Максим толкнул его в бок. Мальцев скосил взгляд на Нигматуллина.
- Знаете, это в общем-то не ночной разговор и вести его нужно не в таких условиях. Я, наверное, смогу удовлетворить ваше любопытство. Приезжайте завтра ко мне в Сколково, пропуск на вас я напишу. До завтра, - Мальцев резко, не дав приятелям опомнится, отключил связь. Максим и Энигма остались перед пустым экраном с висящей картинкой завершенного звонка.
- Вот и все, - сказал первым Пашка, поднимаясь с кресла. - Мальцев – мировой мужик, завтра приедешь к нему, он все тебе объяснит. Жаль меня не пригласил.
Крайнов оптимизма приятеля не разделял, но свои сомнения предпочел оставить при себе. Впутывать Энигму в самому не понятные дела он не хотел.
- Да, наверное, - подтвердил Максим слова друга. – Наверное, так и будет. Я у тебя переночую?
- Валяй,  - Энигма вернулся к монитору. Максим уже лег на диван и закрыл глаза, предвкушая несколько часов спокойного сна после более чем странного вечера, когда раздался телефонный звонок. Сквозь уже почти захвативший его сон Максим услышал как Нигматулин снял трубку и тихим голосом что-то ответил, а потом подошел к нему и слегка тронув плечо, спросил:
- Макс, ты спишь? Тут, тебя какая-то девушка, Люба, кажется. Говорит, что вопрос очень важный.
Сон Максима как рукой сняло. Звонила Люба. Но откуда она узнала, что он здесь? Он выхватил трубку из рук Энигмы.
- Алло, - встревожено спросил он.
- Алло, Максим. Это я, - это действительно была Люба, ее грудное сопрано он бы ни с кем не спутал.
- Да, Люба. Что-то случилось? Как ты нашла меня?
Люба ответила не сразу, с задержкой в несколько секунд:
- Максим, зря ты связался с Мальцевым, не стоит завтра к нему ездить. Отдай, что тебе не принадлежит, отдай.
- Люба, Люба! – Максим кричал в трубку. - Что с тобой? Люба!
Трубка молчала с минуту, а потом раздались короткие гудки.
- Макс, что с тобой? Ты бледный, как покойник! -  беспокойно заговорил стоящий рядом Энигма. Максим чувствуя свою полную беспомощность, растерянно посмотрел на друга. Это было непостижимо – Люба, которую он знал так близко как никого другого в Центре, Люба, которую как он считал, любит и которая несомненно любила его, тоже была в этом странном заговоре. Все происходящее снова стало походить на дурнойсон. Все перепуталось в голове у Максима: небывалый бот в головном мозге, все знающие незнакомцы, авария, лже-, а может и не лжеполицейский, любимая девушка, участвующая в таинственном заговоре и ее необъяснимая осведомленность, а еще испуг профессора Мальцева. Все путалось, переплеталось, в душе поселился страх.
- Макс, да что с тобой? – Энигма тряс его за плечи. Максим словно очнулся от сна. Он посмотрел на испуганное лицо Нигматуллина, потом на монитор, где все еще метался неизвестный бот и сказал:
- Энигма, завтра мне нужен будет твой мотоцикл.
- Ну, прям как в кино: мне нужна твоя одежда и твой мотоцикл, - Нигматуллин улыбнулся.
- И одежда тоже. Аста ла виста, беби, - Максим оставался серьезным.
- Я, конечно, против, - Энигма замахал руками. - Но если ты настаиваешь - бери.
- Хорошо, - Крайнов повалился на диван. - Завтра, возьму, а ты никому дверь не открывай и из дома не выходи.
Потрясения сегодняшнего дня так вымотали Максима, что он практически сразу заснул.
- Ты как, моя мама, - услышал он уже сквозь сон голос Энигмы.


Глава 6
Еще не рассвело, когда Крайнов в куртке и закрытом шлеме Энигмы быстро спустился к паркингу. Максим не сомневался, что за домом Нигматуллина следят и скорей всего его маскарад никого не обманет. С Пашки он взял обещание, что тот не выйдет из дома пока Максим ему не позвонит.
Красный спортивный мотоцикл Энигмы весело подвизгивал, когда Максим проносился на максимальной скорости по почти пустым улицам еще сонного мегаполиса. Он старался держатся подальше от редких автомобилей, встречавшихся на его пути, а при обгоне обходил их по широкой дуге, справедливо опасаясь повторения вчерашних событий.
Из Москвы Крайнов выехал на рассвете. За городом трасса стала оживленней, но все также свободна и Максиму практически не пришлось снижать скорость. Слежки он не заметил. Это не сильно радовало – противники отлично знали куда он направляется и скорее всего, ждали его уже на месте.
Перед въездом в инновационный центр у проездного пункта со странным сине-белым шлагбаумом его остановил охранник. Проверив фамилию Максима в списке гостей по электронному планшету и пожелав удачи, открыл перед ним шлагбаум. Лаборатория  Мальцева находилась рядом с Гиперкубом в высотном здании из стали и стекла, забравшимся высоко в небо. Максим оставил мотоцикл на парковке, а сам по широкой лестнице поднялся в светлое фойе, совершенно пустое, лишь у дальней стены за стойкой ресепшена виднелась одинокая фигура девушки.
Рядом находились двери трех лифтов. Подойти к ним минуя стойку, было нельзя. Максим приблизился, девушка, в общем-то, симпатичная была по-утреннему мрачна.
- Доброе утро, - поздоровался он. - Я к профессору Мальцеву.
Девушка подняла на него взгляд:
- Ваша фамилия?
- Крайнов Максим Александрович.
Она быстро защелкала пальцами по невидимой за стойкой клавиатуре, через пару секунд, все еще не поднимая глаз, сказала:
- Второй лифт, одиннадцатый этаж.
Максим решил, что отвечать ей не нужно и молча направился к дверям второго лифта, створки дверей при его приближении самостоятельно распахнулись и он вошел внутрь. Кнопок в кабине не было – видимо всем руководила девушка, сидевшая на ресепшене. Двери закрылись, кабина лифта тронулась. У Максима перехватило дух – вот он идеальный способ избавится от него: нажать на нужную кнопку и разбить кабину. Потом скажут - несчастный случай. За своими мыслями Максим не заметил как через прозрачную стеклянную стену лифта перед ним открывается панорама Сколково. Стал хорошо виден квадрат Гиперкуба, пространство перед ним, множество дорог и дорожек обрамленных клумбами и деревьями разбегались от него во все стороны. Кабина лифта плавно остановилась, створки открылись и Максим торопливо вышел в еще один светлый холл.
Я становлюсь параноиком, - подумал он.
- Максим Александрович? – окликнул его показавшийся знакомым женский голос. Максим оглянулся – перед ним  стояла вчерашняя женщина с визгливым голосом. Он отступил на шаг назад.
- Вы? – его голос задрожал. Женщина приветливо улыбнулась, на пухлых щеках появились ямочки.
- Я? Простите, мы с вами знакомы? – сказала она тонко, почти как вчера, но в голосе слышалось искреннее удивление.
- Вчера, в Москве, в районе Речного вокзала. Вы не помните? – Максим решил действовать открыто.
- Вы меня с кем-то путаете, Максим Александрович. Я вчера не была в Москве, - женщина продолжала улыбаться.
- Наверное, вы правы, я ошибся, - Крайнов не стал больше пытаться прояснить ситуацию, твердо решив, что в сложившихся обстоятельствах нельзя никому верить на слово и добавил. – Я к профессору Мальцеву.
- Я знаю, пойдемте, - она сделала жест рукой, приглашая его последовать за собой, после чего быстро зашагала к единственной в фойе двери. Максим последовал за ней. Двери, естественно, снова оказались автоматическими.
Видимо, противник не так уж силен, как казалось вчера, раз он использует одних и тех же людей. Они прошли светлым коридором украшенным фотографиями наноботов. Она привела его к двери кабинета с большой табличкой. Профессор Владимир Иванович Мальцев – было написано серебристыми буквами.
Девушка постучала и открыв дверь чуть отошла в сторону, пропуская Максима в кабинет. Крайнов вошел. Лауреат Нобелевской премии, профессор Мальцев сидел за большим столом и вид у него был, мягко говоря, неважный. Лицо хранило на себе следы бессонной ночи, глаза тревожно гуляли из стороны в сторону. Максим подошел к столу и не дожидаясь приглашения сел в кресло для гостей.
- Вы принесли бот? – спросил  Мальцев неожиданно резко и грубо.
Максима удивил такой тон профессора, но он не растерялся:
- Сначала ответьте на мои вопросы.
Глаза у Мальцева стали откровенно злые, он протянул  руку с раскрытой ладонью:
- Отдайте его сюда!
Максим никак не отреагировал на его жест и спокойным тоном продолжил:
- Вы уже видели этот бот раньше, профессор?
Мальцев отдернул руку, откинулся назад. С минуту, он буравил Максима взглядом полным ненависти, а потом порывисто воскликнул:
- А ну и черт с вами! Да, я видел этот бот раньше. Скажу даже больше, упрямый вы дурак, это был первый бот, которого я увидел.
- Значит, вы его создатель? – Максим не очень понимал, что имеет в виду Мальцев.
- Все-таки я прав, вы - дурак, - Мальцев коротко рассмеялся. – Конечно же, нет.  Я вообще не изобретал наноботов. Идею их создания мне подсказали, а вместе с идеей снабдили минимумом знаний и технологий. Мои и их наноботы - это каменный топор в сравнении с автоматом.
Максим смотрел на сидящего перед ними профессора. Лжеученый. Сейчас Крайнов явственно видел как Мальцев панически боится, что весь научный мир ополчится на него, узнав, что наноботы не его изобретение. Значит профессор тоже лишь марионетка в чьих-то руках, а не главное действующее лицо как полагал Максим.
- Зачем они нужны? – он задал второй интересовавший его вопрос.
- Вы действительно не понимаете? – Мальцев грустно усмехнулся. Ненависть и страх в его взгляде потухли. Глаза не выражали ничего, кроме равнодушия человека, смирившегося со своим бессилием. - Они нужны, чтобы контролировать нас, мы – только физическая оболочка, выполняющая приказы.
- Чьи приказы? – Максим стал немного понимать суть происходящих событий.
- Какое это имеет значение? - Мальцев устало откинулся на кресле.
- Действительно, какая вам разница? – голос из-за спины заставил Максима резко вскочить и обернутся. В дверном проеме стоял вчерашний пожилой мужчина, который говорил с ним на парковке перед центром.
- Какая вам разница, Максим Александрович? – повторил он, улыбнувшись как и вчера. Его правая рука поднялась и Крайнов увидел в ней гротескного вида пистолет с  широким дулом. Он сразу вспомнил, где видел подобное оружие. В прошлом году на сафари в Африке, они с Любой были в заповеднике Масаи-Мара. Там местный проводник использовал подобную винтовку, стрелявшую дротиками со снотворным, чтобы поймать льва, ушедшего за пределы заповедника. Неужели его  усыпят как того льва? – подумал он, но следующая догадка была страшнее. - Дротик с раствором, а в растворе…, -его лицо видимо исказилось, потому что пожилой мужчина вновь улыбнулся. Поднимая пистолет, он произнес:
- Добро пожаловать в семью, Максим Александрович.