Лунная дорожка. Этюд 14. Полет

Отдать последний вздох и воспарить над землей от любви (с)
(х-ф «Любовь – Морковь»)


В эту ночь Скала не собирался спать. Он был встревожен произошедшими днем событиями,  внутренним чутьем ощущая опасность, и то, что времени у него осталось мало. Каждый день могли произойти новые события и все изменить или разрушить.
Произошедшее прошлой ночью странно взволновало  Ричарда, и затронуло какие –то забытые струны. Поэтому он решил, что сегодня должен постараться понять, что с ним происходит. Он осознавал странность и нереальность происходящего, но в тоже время сопротивляться желаниям не было сил. Очень хотелось опять увидеть девушку из зеркала, хотя он и понимал, что игра зашла слишком далеко. Впрочем, когда дело касалось магии, ничего нельзя было сказать наверняка, события переставали подчиняться контролю и теряли свою четкость и обоснованность.

Ровно в полночь Ричард подошел к зеркалу, сосредоточился, закрыв глаза и прижав ладони к его поверхности, посмотрел вперед внутренним взором. Открыв глаза, он увидел, что зеркало немедленно засветилось  тусклым серебристым светом и в нем проступили знакомые очертания комнаты. Не размышляя ни минуты, чтобы не передумать, Скала сделал шаг вперед.
На этот раз зыбкая поверхность зеркала не просто прошлось по нему холодной знобкой дрожью, а неприятно передернула всё его внутренности, как- будто по коже прошлись теркой, и одновременно по стеклу проехались ножом. Он зажмурился и сжал зубы. Но не остановился.
Через минуту мерзкие ощущения отступили, и он понял, что попал в комнату.

Ричард медленно открыл глаза. Лия  стояла прямо перед ним и смотрела на него. По её одежде он увидел, что она тоже не ложилась спать и чего –то ждала.
На ней было тонкое платье из незнакомой ему облегающей ткани. Мягкие складки сливового цвета красиво обтекали  стройную фигурку и падали вниз, но не до пола, а лишь чуть прикрывая ноги до середины бедра. Стройные ножки девушки были босыми и изящными. Сверху платье открывало  красивые руки, а вырез соблазнительно обрамлял шею и заманчиво опускался ниже, к груди. Скала невольно залюбовался ей, ему так захотелось провести рукой по волнистым темным волосам и спустится пальцами по шее к груди,  что он сразу почувствовал знакомое уже волнение.

Ричард посмотрел на девушку, и они замерли друг против  друга, не решаясь, ни пошевелится, ни промолвить  ни слова. В какой –то момент Ричарду даже показалось, что ничего не будет, он просто повернется и исчезнет, так и не сказав девушке ни слова.
Но тут Лия шагнула к нему, подняла на него свои зеленные глаза и прошептала : «Всё – таки ты - не сон…»
Дальнейшее опять слилось для обоих в череду невнятных и отрывочных впечатлений. Стоило им только прикоснуться  друг к другу,  и окружающая действительность потеряла четкость и последовательность событий. Потом Ричард так и не вспомнил, то ли она положила ему руки на плечи, то ли он сам притянул её к себе, прежде чем найти губами её горячие и нежные губы, с готовностью открывшиеся  навстречу.

Поцелуй разом разрушил возникшую между ними  неловкость. Губы Лии были такие горячие, такие нежные, пахли  тем волнующим, неповторимым запахом, которым пахнет для мужчины желанная женщина. Они жадно пили друг друга губами, и руки Ричарда скользили по её телу, прижимая  к себе ближе и теснее.
Лия расслабилась и полностью отдалась во власть  нежных и страстных, горячих и таких желанных рук. У неё не было ни сил, ни желания сейчас что-то выяснять. Все мысли и вопросы улетели далеко – далеко,  и Лия вся открылась ощущениям любви и нежности.
Упала на пол ненужная сейчас одежда. Они опять замерли на мгновение, Лия осторожно провела пальчиками по  груди и рукам Ричарда. Коснувшись пальцами  широкого шрама на его груди, побледневшего от времени, вопросительно подняла на него глаза. Ричард улыбнулся, взял её руку и стал осторожно целовать её пальчики один за другим. Это было так нежно, так доверительно, что у Лии перехватила дыхание. Она наклонилась и прижавшись губами к  широкому грубому рубцу шрама , уходившему от груди  вниз к животу, стала быстро и нежно покрывать его поцелуями, словно касаясь его кожи крыльями бабочки.

Потом она медленно опустилась перед ним на колени, обнимая и лаская его.  На мгновение  показалось, что он хотел её удержать, но потом уступил своему и её желанию, и перестал сопротивляться. Легонька касаясь  губами его кожи,  скользя пальчиками по животу, она опустилась ниже и прижалась к его  животу лицом и губами. Сладкая истома накатила на всё его существо, когда он почувствовал, как её переполняет энергия желания и любви. Воздух вокруг словно стал зыбким, очертания предметов плыли в сладком мареве, она целовала и ласкала его , терлась о него лицом и ласкала  руками, ей хотелось сделать для него что-то особенное, что-то нереально прекрасное, вызвать его восхищение и любовь,  что бы он  запомнил это на всю жизнь. Сквозь марево волнения и  желания, где-то далеко она слышала, его тихий стон и шепот. Его руки ласкали ей  волосы, побуждая к ещё более откровенным и жарким ласкам.

Лаская его губами, ртом, руками, она чувствовала, как он наполняет её,  как ему хорошо с ней. Ричард  стонал от  страсти и наслаждения обладания ею, ласки становились все более откровенными и страстными, и в то же время оставаясь такими нежными и  доверительными, какими только могут быть, когда люди горячо любят друг друга.
Лия совсем забылась,  совсем ушла в горячие и нестерпимо приятные ощущения. Наверное, она не смогла бы сейчас ответить  даже себе, где она и что с ней происходит. Подчиняясь его властным и одновременно бережным движениям, она поднялась с колен и прижалась к нему всем телом, чувствуя, какой он горячий, страстный, как он напряжен, и как сильно его желание.
Время словно остановилось для них в томительно мучительном и прекрасном предвкушении, все кружилось вокруг и теряло четкость. Лию захватил головокружительный водоворот, центром которого были его глаза, так страстно, требовательно и нежно смотревшие ей прямо в душу.
Она вздохнула и открылась ему навстречу так, как не открывалась ни одному мужчине , так как может быть открывается женщина всего несколько раз в  жизни, в минуты величайшей любви и страсти, оказывая мужчине безграничное доверие и испытывая желание, восхищение и нежность одновременно.
Лия почувствовала, что он понял и принял её. И с изумлением и восторгом ощутила, как Ричард тоже открывается ей навстречу, как трудно и словно сопротивляясь, открывается и распахивается его душа.
Мир отодвинулся и перестал существовать. Остались только его глаза, губы, руки,  его страстное и горячее, напряженно желающее ее тело, каждая клеточка которого вызывала сейчас  иступленную любовь и желание.
Ей хотелось раствориться в нем, хотелось стать его частью, забыть себя и растаять в нем навсегда, чтобы никогда не расставаться.
Их души так открылись, так слились уже друг с другом, что момент физического проникновения и слияния был всего лишь естественным продолжением объятий  душ,  тесно сплетающихся между собой.

Лия ощущала каждой клеточкой своего тела, как Ричард наполняет и ласкает её внутри и снаружи, как гладит и задевает самые сладкие и чувствительные местечки. Её тело сейчас было так напряжено и чувствительно, что каждое его движение вызывало почти нестерпимое и мучительно сладкое чувство. Ей хотелось  целовать ему руки  и рассказывать о своей любви. Но из груди вырывался только стон, слова исчезли, их тела сами пели друг другу о любви.
В какой-то момент ощущения стали особенно острыми и яркими, невыносимо возбуждающими. Они прижались друг другу в страстном порыве желания  и любви, одновременно мечтая, чтобы все закончилось в головокружительной истоме , и не желая, чтобы это наслаждение прекратилось.
Она услышала, в стоне страсти, как он прошептал сбивчиво и нежно : «Девочка.. любовь моя…», и мир Лии взорвался цветами  и красками острого удовольствия, тут же отодвинувшись далеко.
Звуки стали глухими и не ясными,  а ощущения такими острыми, что сознание затуманилось. В глазах у Лии потемнело,голова приятно закружилась и она почувствовала, что их души взлетели, крепко обнявшись и оставляя внизу сплетающиеся в сладкой истоме тела.  Лия откуда-то далеко успела подумать, что теперь можно и умереть.
Её душа витала в облаках свободная от всего земного, счастливая и прекрасная в своей беспредельной любви и счастье, и совершенно беззаботная. В какой –то момент Лие даже показалось, что вернутся невозможно, ей этого совсем не хотелось, но она ощутила, как  Ричард крепко и бережно сжимает  её в своих объятиях, не давая уйти далеко, удерживая и в то же время лаская.
Это помогло ей вновь ощутить себя собой,  и Лия почувствовала, как постепенно приходит в себя и возвращается.

Они ещё долго лежали обнявшись, приходя в себя и заново осознавая действительность. Слов не было, да они сейчас и не были нужны, все сказали тела. Лия осторожно ласкала  Ричарда руками, скользя по его коже. Ей все время казалось, что он сейчас просто исчезнет, растворится, как исчезал и уходил всегда в её снах. Потом она устала и задремала на его плече.
За окном уже светало, когда магия зеркала начала слабеть, и Ричард, так и не сомкнувший глаз, понял, что ему пора. Он осторожно приподнялся, поцеловал её  и спросил:
-Как твоё имя?
- Лия, - шепнула она, не просыпаясь.
-Спи, Лия, солнышко,-  задумчиво проговорил он  и шагнул в зеркало.