Верная примета

Совпадение имен, фамилий - случайность. События на  подлинность не претендуют.

ТАКР «Новороссийск»

Глаза отказывались верить в происходящее!  На  тяжелый авианесущий крейсер, который стоял на бочке посреди бухты Руднева, привезли женщин! И не просто женщин, а очень красивых молодых женщин, шикарно одетых, пахнущих французским парфюмом с обалденными прическами!  Это были три продавщицы из военторговского магазина, расположенного в поселке Тихоокеанский, жилой зоны офицеров и мичманов эскадры Тихоокеанского флота. Женщин у трапа встречал начальник политотдела эскадры со своей свитой из комсомольских «вожаков» и лично сопроводил их в свою каюту. Матросы из команды быстро передавали какие-то коробки и ящики с этого же катера на борт. Через полчаса по корабельной трансляции разнеслось:
-Внимание команде! В помещениях кают-кампаний офицеров корабля, авиагруппы и мичманов через тридцать минут начнут работать магазины военторга! Желающие смогут приобрести за наличный расчет продукты питания, предметы одежды и обуви, парфюмерию!
Но раньше этого сообщения весь корабль облетела другая весть –«Бабы на корабле!». Двадцать километров коридоров и переходов загудели от голосов и топота. Все трюмы, каюты и кубрики были оповещены моментально с помощью старого корабельного способа – общения на встречных курсах. Все прилегающие к местам размещения импровизированных прилавков коридоры были мгновенно забиты матросами. Пробраться через эту плотную массу возбужденных молодых тел стало возможным после появления в коридоре здоровенного капитан-лейтенанта из БЧ-3. Он легко размётывал матросов по переборкам и при этом не уставал ворчать:
- Опять все шпигаты сперматозоидами забьете! Встали быстро по переборкам! Порядок забыли, мать вашу!
Но матросская масса не реагировала на эти комплименты. Глаза всех пацанов были направлены на ЖИВУЮ ЖЕНЩИНУ! Задние напирали на передних, которые периодически заваливали столы, выполнявшие роль прилавков. Женщина-продавец с ужасом  смотрела на человеческую массу, которая ничего не покупала, а только глазела на нее. Стоящий за ее спиной политработник своими криками восстанавливал порядок, но все повторялось через некоторое время снова.
Удивляться этому обстоятельству мог только человек, не знающий особенности службы на ТАКР. Дело в том, что для кораблей такого класса в военно-морских базах не было построено ни одного пирса. Поэтому местом их стоянки был плавучий якорь, так называемая «бочка» в центре бухты. Добраться на корабль или  убыть с него было возможно только на катере, который все моряки называли ПСК. Ходил он по расписанию, на которое сильно влияло состояние моря и желание командования. Сойти с корабля можно было с личного разрешения командира крейсера. Ясно, что матрос, попавший служить в эту «тюрьму народов», мог не видеть  не только женщину, он все три года мог не видеть земли! А с учетом специфики службы, в зависимости от нахождения его боевого поста и кубрика, возможно,  не видел подолгу  и солнечного света, потому что ниже третьей палубы иллюминаторов не было. Вот такая жизнь была на лучшем корабле флота!
Группа летчиков – вертикальщиков, к собственному удивлению, легко прошла к прилавку. Пилотов на корабле уважали все, а выделялись они на общем фоне своими светло-голубыми комбинезонами. Летчики прикупили сладкого, сигарет и нагруженные покупками, при подходе к своему отсеку, встретили замполита корабля. Тот любил бывать в каютах летчиков. Было о чем поговорить, было что обсудить. Но больше всего нравилось то, что у каждого летчика было свое хобби, которое могло вызвать только восхищение у посторонних.
- Привет сталинским соколам!
- Милости просим в гости, Сергей Александрович! Сейчас чайку  попьем со сладеньким!
В каюте, когда закрылась дверь, замполит быстро заговорил:
- Ребята! Вы знаете, как командование корабля относится к Вам! Но на борту  находится начальник политотдела  эскадры. Его недавно назначили на должность,  и он решил проявить себя. «Комсомольцы» подкинули ему «светлую  мысль» - добиться выполнения решения майского Пленума ЦК по борьбе с пьянством. Вот он и поставил перед собой цель – поймать лично пьяного летчика! Заставил передать ему список всех авиационных кают и уже составил расписание их посещения – 11 вечера, час, три и пять часов ночи. Так как он корабль не знает, то мне придется его сопровождать. А так как ночью Вы должны спать, соблюдая режим отдыха, то открывать не надо. Кстати, что-то там насчет чайку намекали?
- Вам с коньяком или ликером?-  спросил старший авиагруппы подполковник Оситнянко.
- И того и другого в отдельную чашечку и побольше! Перед обедом сам Суворов чарку пил! А кстати, где умудрились прикупить такую роскошь по нынешним временам?
- У нас Петрович специалист! Выдай рецепт замполиту!
- А чего его выдавать, все просто! Нужно взять литр спирта, настоять на апельсиновых корках неделю, сварить сиропчик, остудить,  добавить к нему ванилин и влить в настой. После тщательного перемешивания и отстоя в один день ликер готов! Извольте отведать! – и старый пилотяга Виктор Петрович налил ярко оранжевую тягучую жидкость в чайную кружку.
- Божественный запах, а вкус вообще отменный!- изрек эмоцию замполит. – А коньяк?
Петрович спокойным голосом продолжил:
- Нужно взять литр спирта… - дружный хохот прекратил дальнейшее разглашение страшной тайны доморощенного коньяка.
- А женщин привести  на корабль перед боевой службой тоже он придумал?
- Да, есть такая флотская примета – «Женщина перед выходом в море на корабле – быть беде!», но ведь мы атеисты, в приметы не верим?!
- В авиации говорят – «Мы люди не суеверные, но осторожность не помешает!» Разливай, чтоб не сглазить! – дал команду старший.
  Все дружно засмеялись и, приняв по рюмке «коньяка», пошли на обед. Предполетный режим еще не требовалось соблюдать, а с нормальным офицером и человеком выпить рюмку за честь!

ЗКП флота

Только что прибывший для дальнейшей службы после учебки  матрос  Дьяков попал в жуткий переплет. Во-первых, на него сразу взъелся  «дембель»  старшина 1 статьи Иволгин, на замену которого он и предназначался. Иволгин требовал продемонстрировать начальству сумасшедшую скорость работы на передающем буквопечатном  аппарате ЗАС, чтобы его сразу отпустили домой, как подготовившего себе замену. А у Дьякова почти ничего не получалось, потому что в учебке он часто болел и ходил по нарядам. Плохо ему давалась акклиматизация во влажном Приморье. Почти все тело регулярно покрывалось чирьями, которые не давали возможности нормально двигаться. Во-вторых, защищенный командный пункт флота переезжал в новое место дислокации. Естественно, что все работы по переноске, погрузке и разгрузке легли на плечи «молодого» пополнения. «Дембеля» только непрерывно кричали и раздавали оплеухи «салагам». В-третьих, Дьяков хронически не мог насытиться. Казенная пища проваливалась в его желудке через полчаса после еды и исчезала в неизвестном направлении. Подкрепиться в матросском «чипке»- буфете не получалось, потому что денег он еще не получал. В общем, все неприятности сошлись в одной точке и гнули матроса до самой земли.
Вот и сейчас, закрепляя вместе с Иволгиным  аппараты на новые рабочие места, он получал затрещины и выслушивал недовольство по своему поводу. Но везение начало потихоньку светить в его жизни, наставника отвлекли другие дембеля. Тот выдал задание и ушел, пообещав скоро вернуться. Дьяков быстро подсоединил кабели,  правда, кабели связи упрямо не хотели подсоединяться к аппаратам, потому что не хватало длины. Он быстро вскрыл коробки и добавил длину этим кабелям. Счастливый от того, что нашел выход из положения, решил потренироваться в передаче текста на резервном аппарате. Снял с него чехол, взял тренировочную карту с макетами докладов и быстро заработал пальцами. Набираемый текст вызывал появление на теле мурашек такого размера, что их величине позавидовал   бы любой  ощипанный фазан. Внутри проявлялось чувство сопричастности к великому и важнейшему делу – Защите Родины! «Внимание! Между СССР и США началась ядерная война, привести все ядерные силы флота к полному боевому применению…»  вылетало из под  его пальцев. Содержание  текста  способствовало  появлению сумасшедшей скорости передачи! Незаметно для себя Дьяков отработал больше  часа, передав двадцать тренировочных текстов. Его служебное рвение остановил забежавший в помещение капитан 3 ранга. Дьяков быстро вскочил с рабочего места, увидев несущегося на него офицера, у которого были бешено выкачены глаза, волосы стояли дыбом, а из раскрытого рта вылетали звуки, похожие на рев раненого зверя. Подбежав к Дьякову, офицер  так сильно ударил его в челюсть, что тот мгновенно потерял сознание.

Центр радиоперехвата ВВС США авиабаза Кадена (Япония)

- Сэр! Аппаратура засекла новый передатчик русских на неиспользуемой ранее частоте. Почерк оператора неизвестен, работает открытым текстом и передает что-то страшное!- дежурный сержант   молча протянул распечатку содержания радиоперехвата и, отдав честь,  быстро выбежал из кабинета.
Дежурный  офицер лейтенант Уотсон начал читать документ и оцепенел. Рука лихорадочно искала трубку телефона, в глазах потемнело, палец не хотел нажимать нужные кнопки. В голове встала волна удивленного возмущения, отказывающаяся понимать происходящее:
- Russian crazy! Русские сумасшедшие! Русские сумасшедшие! Русские сумасшедшие! – без конца шептал он  пересохшими губами.

Штаб флота

Дежурный адмирал по штабу флота контр-адмирал Чурсин давно принял все доклады о состоянии дел в воинских частях и кораблях флота. Можно было расслабиться и посмотреть хоккейный матч по телевизору. Он прошел в комнату отдыха, сменил военную форму на спортивный костюм и расположился у телевизора. Горячий крепкий чай приятно согревал тело, отвлекая от всех служебных и домашних хлопот. Вдруг,  в  помещении дежурного, послышались  какие посторонние звуки и замигал свет. Он быстро направился туда и с порога чуть не лишился чувств. На табло дежурного о состоянии сил стали поступать доклады о занятии готовности номер один к нанесению ядерного удара силами флота и его авиации.
Откуда? Почему не знаю? Я здесь дежурный адмирал или карандаш в стакане? Неужто Москва сигнал дала? Застучали молотки вопросов у него  в голове! Вечные русские вопросы –«Кто виноват ?» и «Что делать?» он пропустил. Он знал, что нужно сделать в первую очередь.
Не теряя времени, он позвонил в штаб флотилии подводных лодок , где дежурил его однокашник по училищу капитан 1 ранга Фомин.
- Витя, ты от кого получил данные? – прокричал в трубку Чурсин.
- От Вас телеграмма прошла с ЗКП! – бодро доложил приятель.
- Дежурный по штабу, бегом ко мне!  Дежурную машину на выезд немедленно!– рычал Чурсин по громкой связи.
 Через минуту в кабинет влетал дежурный капитан 3 ранга Власов. Вытянувшись в струнку он начал докладывать:
-Това…
Чурсин перекрыл его доклад :
- Бегом на ЗКП, разберись, кто там боевые телеграммы отправляет!
А сам схватил трубку телефона  и стал звонить на новый ЗКП, но там никто не отвечал. Чурсин понял, что это было его последнее дежурство по флоту и пошел допивать чай и надевать  форменную одежду.

Пентагон

- Какие еще признаки в поведении русских говорят о подготовке к нанесению удара? – слова из уст министра обороны США сыпались как подкалиберные снаряды.
-По данным спутниковой разведки в район острова Окинава движется ордер из пяти кораблей во главе с ТАКР «Новороссийск». Дивизия самолетов Ту-22м2 передислоцирована с аэродрома «Кневичи» на аэродромы острова Сахалин. Три подводных крейсера вышли в район Охотского моря и оторвались от слежения. Другие силы флота, по данным разведки приводятся в боевую готовность номер один.
- С какого расстояния ордер может нанести удар по Окинаве?
-Сэр! На борту ТАКР имеется комплекс П-1000 с дальностью стрельбы более 1000 км. В залпе восемь ракет, практически не сбиваемых из-за сверхзвуковой скорости и автономной системы управления. На борту штатно находится три ядерных боеприпаса мощностью по 25 мегатонн каждый.
- Где ордер?
- Подходит к рубежу возможного пуска ракет, сэр!
- Соедините меня с Президентом Соединенных Штатов!

ТАКР «Новороссийск»

Вечером торжественно опустили венок в память о погибших в  Цусимской битве. Этот священный ритуал остается обязательным для всех боевых кораблей Российского флота во веки веков!
 Накануне этого  мероприятия старший авиагруппы договорился с начальником продслужбы корабля о  том, что на ужин в кают - кампанию летчики не придут, а на отдельном противне кок сделает запеченную с мясом картошку. Пилотам предстояла тяжелая неделя по переводу техники к полетам в условиях тропиков, требовалась небольшая разрядка. Летчики собрались в самой большой каюте своего отсека. Принесли домашние заготовки, варенья и печенья. Появилась гитара и вместе с ней заместитель командира полка по ИАС майор Кожемякин, главный полковой запевала. Пока ждали картошку, разминали желудки чаем и пением. Общий хор пел только песню, переделанную из песни М.Боярского «Дрессировщик»:
Я от страха себя отучал постепенно
И летать научился  лучше других,
И теперь каждый раз  на палубу ТАКРа
Вертикально сажаю  Як я один!
Ап! И Яки на палубу сели!
 Ап! В ангаре широком стоят!
 Ап! И кружатся в самовращеньи!
 Ап! И в омут  кипящий летят!
 И с ключом подхожу к ним
И с ласковым словом,
Ремонтирую долго в течение дня,
Только Яку не ясно,
Что он дрессирован,
Потому то и шрамов не счесть у меня!
Ап!...

Для них полеты на Як-38 тоже были сродни Цусимской битвы. Слишком много уже было погибших и катапультировавшихся. Но парни служили и надеялись на свою звезду!
Помня о предупреждении замполита корабля и возможном рейде начальника политотдела эскадры, летчики решили сами приколоться над ретивым служакой. Начальник разведки полка майор Колобов не любил общих застолий, вернее старался их избегать. Ему было интереснее тратить свое время на авиамоделирование. А модельки самолетов из под его огромных рук выходили красивее и лучше, чем купленные в магазине. Колобов  изготовил для инструмента и материалов специальный ящик, который всегда  возил с собой на корабль. Все им восхищались , любили и ценили за такой талант. Он с удовольствием согласился выполнить роль главного исполнителя прикола. Нужно сказать, что когда Колобов работал с деревом, то в каюте появлялась целая гора стружек, которые он старательно убирал, чтобы снующие без дела коллеги не растащили это все по отсеку. А здесь, наоборот, он сидел в каюте с открытой дверью и несколько колец стружки выбросил в коридор. Работа у него была срочная. Командир полка, Герой Советского Союза полковник Чурилов, попросил сделать для него несколько моделей Як-38, которые он собирался отвезти в Москву на съезд КПСС, делегатом которого он был избран. Точно по расписанию, переданном замполитом, появился  начальник политотдела. Как любой флотский офицер, при виде стружки на палубе, он впал в истерику.
-Вы что здесь устроили? Это боевой корабль или столярный цех?
Колобов подождал, когда тот начал уже буквально по потолку бегать и протянул ему готовую модель  в собранном  виде. На площадке основания была приклеена медная табличка с гравировкой  «Генеральному Секретарю ЦК КПСС тов. Горбачёву М.С. от летчиков – вертикальщиков ТОФ».
Начальник политотдела молча присел в кресло, в котором до этого работал Колобов и пытался что-то произнести, но лишился дара речи.
- Наш командир едет на съезд, вот делаю подарки !
Придя в себя, начальник политотдела обратился к замполиту:
- Это правда?
Сергей Александрович целиком завладел дальнейшим вниманием начальника и увел его из отсека. Колобов позвонил в каюту старшего авиагруппы  и сказал:
- Продолжаем марлезонский балет!
Прибежавшие летчики требовали детального рассказа. Насмеявшись вволю, вернулись в каюту.  Так, незаметно просидели до утра. В шесть часов открыли бронированные крышки иллюминаторов.
- Не понял! – произнесла вся группа хором.
- Почему солнце по правому борту, когда мы идем на юг?
Старший  группы побежал на ходовой, рассчитывая что-нибудь узнать. Но на всем корабле никто ничего конкретно не знал.
- Получен приказ срочно вернуться в базу! И все!!!

Москва Кремль кабинет Горбачева М.С.

- Михаил Сергеевич! Срочный звонок от Президента США!-  вбежав в кабинет, выпалил личный  секретарь Генерального Секретаря ЦК КПСС.
- Что случилось?
- Сказали, что нужен срочный, личный разговор!
- Соединяйте! – секретарь подошел к столу, покрытому большим количеством телефонов  и уверенно подняв трубку одного из них, протянул ее Горбачеву.
- Здравствуйте, господин Президент! Рад слышать Вас! – начал разговор Горбачев.
- Какая война? Вы что! Я Пленум ЦК готовлю, у меня съезд затем предстоит!
- Где у нас «Новороссийск»?- спросил Горбачев у секретаря, прикрыв трубку ладонью. Тот выскочил из кабинета для уточнения данных.
- Да нет, Вы что Рональд! Я со всем разберусь и приму меры! Да, до свидания! Передам! И Вашей супруге поклон, как у нас говорят!
После этого разговора Горбачев снял очки, протер лоб носовым платком и сказал секретарю:
- Водки налей стакан!
Секретарь побежал искать водку, а Генеральный Секретарь снял трубку телефона, на шильдике которого была написана фамилия «Язов».
- Дмитрий Тимофеевич! Почему  Ваш  флот начинает мировую войну? Куда идут корабли, летят самолеты? Почему? Разберитесь и примите срочные, экстренные меры. Мне сразу доклад, немедленно! Через три минуты!
Вбежал секретарь, неся на подносе стакан водки и закуску. Горбачев выпил водку залпом. Встал, походил по кабинету. В этот момент раздался звонок с того же телефона, по которому он только что говорил.
- Да! Разбирайтесь быстрее, а то с нами американцы разберутся! Через полчаса мне доклад!
Положил трубку и сказал:
- Домой! Еду домой! Они все моей смерти хотят! Где сейчас Раиса Максимовна?

Штаб флота

В кабинете командующего был весь Военный Совет  Флота. На «ковре» стоя дежурный адмирал Чурсин и докладывал командующему о произошедшем. Лица присутствующих адмиралов были одинаково серыми из-за переживаний. Каждый думал о том, как ему выкрутиться из возникшей ситуации и сохранить должность. Одним простым стрелочником, даже с погонами адмирала, «Москва» может не удовлетвориться.
В кабинет вошел еще один адмирал. Это был начальник Особого отдела КГБ СССР по флоту контр-адмирал Егоркин.
- Здравия желаю! – обратился он к присутствующим. Затем обратился к командующему – Я Вам такого орла привез, он все сейчас доложит!
В дверях появился матрос Дьяков в сопровождении  оперативника – особиста.
-Расскажи сынок, что ты делал вечером и после отбоя в посту на ЗКП! – спокойно обратился старый особист к матросу.
Дьяков смотрел на присутствующих адмиралов глазами, полными ужаса и вдруг заплакал. Его посадили на стул, дали воды. Егоркин сделал жест, обращенный ко всем адмиралам, просивший о молчании.
- Не бойся, ты ведь ничего плохого не хотел сделать? Никто тебя не собирается наказывать, ругать, ты просто расскажи, что делал и все!
Дьяков собрался с духом и заговорил:
- Мы с Иволгиным установили аппаратуру. Он ушел, а мне пришлось подсоединять аппараты, а потом я взял тренировочный шаблон и стал работать над скоростью передачи. А потом вбежал капитан 3 ранга и я ничего больше не помню!
Дьякова увели, а Егоркин продолжал:
- Он перепутал разъемы и на резервный аппарат подключил боевой. В результате передавал тренировочные тексты сразу в эфир. Матрос стремился стать специалистом, но оставленный без контроля наделал дел. Вот и вся загадка произошедшего!
- А то, что он чуть третью мировую войну не начал ему за подвиг засчитать? – спросил Член Военного Совета.
- У каждого Апокалипсиса есть свой матрос! – ответил Егоркин и вышел из кабинета.
В приемной сидел начальник отдела кадров флота. Егоркин подошел к нему и попросил тихо, чтобы другие не слышали:
- Спрячь этого Дьякова так, чтобы ретивые не нашли. Хороший парень, жалко, если его на заклание отдадут!

ТАКР «Новороссийск»

Крейсер  встал на «бочку». Буксир пришвартовывал к правому борту крейсера проставку. Летчики опять все собрались в самой большой каюте, готовые к сходу с корабля. Зашел замполит корабля.
- Привет, сталинские соколы! К сходу готовы?
- Никакого настроения нет. Вроде бы вернулись домой, радоваться надо. А на душе как то неприятно, словно не выполнил полетное задание, в холостую зашел!
А мудрый Петрович изрек:
- Все же, что не говорите, а виноваты во всем бабы, которых на корабль перед отходом привезли! Теперь это точно верная примета – женщина на корабле к беде!