Сон ли?

1
- Слушай Френк, я знаю тебя уже не первый год и все-таки хочу спросить. Ты когда-нибудь просыхаешь?
- Только если есть повод, - ответил Френк и опустошил очередную рюмку.
Френк был завсегдатаем местного бара. В Бостоне баров не сосчитать, а вот таких где выпивка стоила почти в два раза дешевле, трудно найти. Возможно, это был единственный бар. Да и знакомый бармен может оформить скидку или налить в долг. И Стив делал это. Всегда делал скидки и наливал в долг. Такова мужская дружба, а может лишь проявление жалости.
- И когда был последний повод? - спросил Стив.
- Развод, - ответил Френк, - тогда я был абсолютно трезв.
- Ах да, это тогда ты избил брата жены, - съязвил Стив, - но это было три месяца назад! Ты что, с тех пор не просыхаешь?
- Этот сукин сын считает, что это я виноват! ... - рявкнул Френк, - Что?... - осек себя Френк, - Уже три месяца? ... - ошеломленно произнес он.
- Да, черт возьми! Уже три гребаных месяца ты не приходишь в ясное сознание! - громко произнес Стив. И хлопнул, на удивление чистой кружкой, по столу.
- Как ты еще можешь работать? Ты ведь работаешь, верно? - озабочено спросил Стив.
- Да, каждый гребаный будний день. С девяти и до девяти, - ответил Френк.
- И тебя еще не уволили? - удивленно произнес Стив.
- Да какое им дело! Свою работу я выполняю отлично. Строить, это не бумажки писать. Большого ума не надо, - ответил Френк.
- Слушай, Френк, я все понимаю, ты потерял дочь и все такое, но нужно жить...
- Понимаешь? - выкрикнул Френк, - Да ни черта ты, мать твою, не понимаешь! Жить? У меня забрали мою жизнь! Да если не твой чертов бар, я уже давно бы болтался под потолком у себя в гостиной! Я будто провалился в сон, но… я не вижу снов. Как бы не старался. Большая пропасть, в которую я падаю, но никак не могу упасть.
Френк смотрел на Стива, но он не чувствовал его взгляда на себе, будто он смотрел сквозь него.
- Знаешь что, давай последнюю, и я пойду, – спокойно сказал Френк. Стив налил очередную рюмку и убрал бутылку на стенд. Френк вмиг осушил рюмку.
- Сколько? – спросил Френк, встав из-за стойки, и полез во внутренний карман куртки в поисках бумажника.
- Ни сколько, - печально произнес Стив, - сегодня за счет заведения.
- Уверен?
- Да, – с еще большей грустью ответил Стив.
- Ладно… Спасибо.
Френк вышел из бара. Было уже за полночь и краб на неоновой вывеске уже начал перебирать лапками, казалось, в надежде хоть куда-то двинуться. Вся дорога перед входом в бар озарялась бардовыми переливами.
За последние полгода Френк превратился в сутулого работягу. Щетина уже давно превратилась в бороду. Никакого интереса к жизни за полгода сыграли свою роль. Из видного, образованного, обеспеченного мужчины, он превратился в обросшего бродягу. Так же Френк сменил большие двух этажные апартаменты, на комнату в общежитии, а любящую жену и дочь, на преисполненную ненависти женщину и бездыханное тело под 7-ю футами земли, ежедневно оплакиваемую Анну.

2
- Неужели это происходит со мной? – почти шепотом произнес Френк. Умывшись холодной водой в надежде хоть немного прийти в себя, Френк смотрел на свое помятое отражение в ванной своего, уже чужого ему, дома и не мог понять, сон ли это. Белые стены сдавливали голову будто тиски. Сердце сжималось, словно чего-то боялось. Тревога охватил все его тело. Дрожь пробивала, как при лихорадке. Волнение бурлило в глубине живота, казалось, вот-вот стошнит.
Выйдя из ванной, Френк почувствовал усталость во всем теле. Будто все мышцы разом подвели его. Будто он пробежал марафон длинною в жизнь и готов был лечь и уже никогда не вставать.
Но он не мог этого позволить. Ему предстоял еще один маленький путь. Такой маленький и такой сложный, путь от входной двери его дома, до длинного, черного автомобиля, только сегодня утром отполированного ритуальной компанией. Большой тонированный катафалк уже ждал своего пассажира, словно с нетерпением открывшего заднюю дверь и замерший в трепетном ожидании.
- Френк? – раздался мужской голос, - Френк!
Голос звучал чуть ближе. Большая, теплая ладонь легла на плечо Френка.
- Ты готов? – непривычно мягким, сочувствующим голосом произнес Стив. – Я думаю пора начинать.
Да, я… Я сейчас. – Дрожащим голосом выдавил Френк.
Стив понимающе кивнул и, клацая каблуками туфель, вернулся в зал.
Френк неуверенными, осторожными шагами двинулся в зал. Каждый шаг давался все сложнее. Войдя в зал Френк на секунду зажмурился, от яркого света. На улице был яркий, солнечный день. Без единого облака, ни нотки грусти или печали. Зал выглядел как тронная палата. Белоснежные занавески, белая мебель, и конечно светло-кремовый гроб, стоявший посреди комнаты. В зале было не много людей, большая часть толпилась у крыльца или автомобиля. Никто не обратил внимания на вошедшего Френка. Почти все смотрели вниз, под ноги, вероятно думая о чем то своем. Кто-то плакал, тихо, про себя.
Френк двинулся вперед. Подойдя к гробу, он увидел ее. Анна. Она лежала в белом свадебном платье, как кукла, вокруг нее лежали цветы: красные, белые, розовые. Немецко-Русские корни жены обязывали проводить этот обычай. Так называемый «Totenhochzeit», что значит «Свадьба Мертвых». В случае смерти девушки, ее рассматривают как невесту, одевают в светлое платье, а на голову надевают свадебный венок с фатой – Rosenkranz. Умерших неженатых юношей одевали в свадебный костюм – на лацкане пиджака с левой стороны крепилось украшение из цветов и лент – Strauss. Объясняется этот обычай тем, что брак обязателен для любого человека. Поэтому если он не успел создать семью при жизни, нужно чтобы он прошел через этот этап перед похоронами.
Френк не принужденно поцеловал Анну в щеку. И незаметно для себя улыбнулся.
- Анна, – еле слышно произнес Френк. – Анна!
Но она не ответила. Не открыла глаза, и не улыбнулась как обычно, не позволила в последний раз услышать ее голос. Улыбка с его лица тут же пропала. Сердце вновь сжалось. Френк почувствовал какую-то обиду.
Бытует мнение, что мужчины не плачут, и так оно и есть. Вместо этого, к горлу накатывается ком, и ничего нельзя сделать, наступает ступор. Ни о чем не можешь думать, кроме невыносимой боли, где-то там, за сердцем. Душа ли это или что-то иное решать лишь вам. Давление нарастает, давит виски, и в какой-то момент слезы сами начинают течь, незаметно для тебя самого. И вот, плече Анны, ледяное как мрамор, стало мокрым от слез.
Стив крепко схватил Френка за талию и резким движением оттащил его к окну.
- Нет Френк! – шепотом прикрикнул Стив. – Только не сейчас, слышишь?! Не сейчас!
Френк еле заметно покивал в ответ, но слезы продолжали литься капая на паркет.
Стив кивнул паре мужчин в сторону гроба. Мужчины вышли за дверь, спустя пару секунд они внесли крышку гроба, накрыли его и защелкнули титановые клипсы.
Френк резко поднялся на кровати. Весть покрытый испариной холодного пота, лицо мокрое от слез блестело во мраке.
- Опять, - тяжело дыша прошептал Френк, - Опять…