Часть 1. Глава 1. Человек Мира

               
                Пролетает, брызнув в ночь огнями,
                Черный, тихий, как сова, мотор,
                Тихими, тяжелыми шагами,
                В дом  вступает Командор…
                А.Блок. 

               

Часть 1. Грезы.

Глава 1. Человек Мира.

       Часы на  башне Биг-Бена*   пробили утро.
       Старушка Елизавета проглотила первую ложку монаршей овсянки, на Лондонской бирже открылись торги, великая страна стала ковать деньги, не отходя от кассы.
       В это же самое время, в графстве Суррей, что на юге Англии, по бесчисленным залам построенного в эдвардианском стиле  особняка, внесенного в список памятников   архитектуры, нервно рысил,  покусывая на руках ногти, человек в халате от версаче и ермолке*.
       На вид ему было за шестьдесят, он  привычно горбился и в профиль напоминал    Наполеона Бонапарта в период  заключения того на острове Святой Елены.
       Звали человека Борис Абрамович Березовский, в прошлом он был особой приближенной к императору, а теперь опальный олигарх и человек Мира.
       Гонимый  новым российским самодержцем и его кликой,  осенью 2003-го  Борис Абрамович бежал с исторической родины, отстегнул через оффшоры брату английской королевы принцу Майклу 320 тысяч фунтов стерлингов и обосновался  на постоянное жительство в Соединенном королевстве.
       Чувствуя себя неправедно  униженным и оскорбленным  (в России успешного политика, бизнесмена и членкора РАН  обвинили во всех тяжких и даже  заочно осудили), изгнанник не смирился и, тряхнув мошной, вступил в неравную борьбу с  узурпатором.
       Для начала он  щедро профинансировал  чеченских абреков, возжаждавших создать на Кавказе исламский халифат от Черного моря до Урала, а потом  американского ставленника  Ющенко в Украине, заручившись их поддержкой в благом деле.
       Но первых  остатки русской армии, поднатужившись, отстреляли, второго немного отравили завистники,  и он впал в прострацию, а Борис Абрамович остался на бобах.
       - Курвы, кругом одни курвы! -  дал    оценку  бывшим  соратникам олигарх, скрупулезно подсчитав оставшиеся миллиарды.
       - Так и до миллионера докатишься, - подбил он неутешительный дебет* и  вспомнил своего  лучшего ученика, а ныне кремлевского кошелька,  губернатора Чукотки  и владельца «Челси», Рому Абрамовича.   
       В свое время тот начинал с торговли резиновыми игрушками и  кондомами*, затем на одной из встреч попался на глаза купавшемуся в лучах славы  Березовскому, выполнил для того ряд деликатных поручений (шалун очень любил красивых женщин),    после чего был допущен к кормилу власти.
       Следствием явился  крупный нефтяной  бизнес, тесное общение с первыми лицами государства и окучивание страны в числе избранных,  на ее бескрайних просторах.
       - Делай как я, поц* -  в очередной раз получая свою долю и переводя ее  на Багамы, наставлял похожего на  библейского праведника  Рому, благодетель. - И всегда будешь иметь свой  маленький  гешефт, как в Одессе.
       «Поц» влажно блестел маслинами глаз, чесал  рыжую поросль на щеках и  клялся в вечной преданности.
       Теперь, устав  от обильно льющегося  на его счета финансовых потоков,  пьяных чукчей и надоедливых папарацци*, баловень судьбы отдыхал  на одной из своих  английских  вилл  в Западном Суссексе, и Борис Абрамович  (по паспорту, в целях конспирации, он  теперь именовался Платон  Еленин), направил  к  воспитаннику свои стопы,  в надежде перехватить от его щедрот.
        Но нувориш принял забытого благодетеля весьма прохладно, а на просьбу подкинуть по бедности  миллиард, гнусно рассмеялся.
       - Так что, не дашь? -  подался к сидевшему напротив в кресле одного из Тюдоров* Роме,  пламенный революционер.
       - Не дам, - последовал ответ, и владелец «Челси» ткнул  просителю в нос пахнущий  дорогим парфумом кукиш.
       Далее последовала непередаваемая игра слов и междометий, после которых  два стоящих позади  хозяина  горилообразных секьюрити*, по  его знаку сгребли гостя в охапку, быстренько спустили вниз и выкинули за ворота виллы.
       - Ну, жид пархатый, погоди!  - взбунтовался в Борисе Абрамовиче Платон Еленин, после чего встав с подстриженной лужайки, он заковылял  к своему «Роллс-ройсу», у предупредительно открытой двери которого, скорбно стоял водитель.    
       Вслед за этим Еленин-Березовский, наняв лучших адвокатов,  вчинил  наглецу иск, обратившись в Высокий суд Лондона и обвинив того в присвоении   пяти кровных миллиардов, после чего в храме правосудия состоялась битва титанов.
       Присутствовавшие потели от услышанного, адвокаты сторон  сражались подобно древнеримским гладиаторам на арене,  европейские пресса  и ТV  непрерывно освещали ход  небывалого процесса.
       Спустя четыре месяца он был завершен, судья  Элизабет Глостер огласила вердикт  и стукнула  молотком,   желанные миллиарды остались  у Абрамовича.
       - ****ская страна!  - в сердцах заявил,  выбежав из суда окружившим его репортерам  разъяренный истец. - Сучьи законы! - хлопнул он дверцей лимузина  и тот, раздвигая толпу зевак,  гиппопотамом тронулся с места.
       Вернувшись в свою обитель  и подсчитав судебные издержки (они составили сумму в 160 миллионов), человек Мира  расстроился еще больше, проклял алчных адвокатов, и, почувствовав упадок душевных сил, отправился подлечиться в лучшую психиатрическую  клинику Израиля.
       Там, окруженный внимание врачей, он принимал различные процедуры,  вкушал кошерную пищу  и регулярно слушал   патриотическую «Шалом алейхем».

Веди нас в бой Голда Меир,
Веди нас в бой Голда Меир,
Веди нас в бой Голда Меир,
И одноглазый бог войны Моше Даян!

Москва, ты нам не столица -
Еврей свободная птица,
Пускай цветёт среди олив,
Свободный город Тель-Авив!


Идут железные роты
Еврейской мотопехоты
Тогда войне придет конец,
Когда еврей, еврей, еврей возьмёт Суэц.

Дойдем до Красного моря
На страх и ужас врагам,
И точно нашим будет вскоре
Тот дальний город, что зовется Асуан.

И пусть же знают народы,
Настанет время когда,
Взойдет над ясным небосводом
Шестиконечная Давидова звезда.

И наша вождь Голда Меир
Раскинет ядерный веер.
Тогда войне придет конец,
Когда еврей, еврей, еврей возьмёт Суэц!

мессиански* вопил многоголосый  хор, и Борис Абрамович чувствовал единение с народом, живущим на Земле обетованной.
       Сначала он тоже предполагал поселиться здесь, но столь значительное скопление патриотов  смущало, все лучшие места под солнцем были давно заняты, а путешествие  до Суэца представлялось весьма проблематичным.
       Вскоре больной  снова пришел в душевное равновесие, а в одну  ночей, что случалось весьма редко, ему  приснился необычный сон.
       Борис Абрамович,  в короне, царской мантии и со скипетром в руке,  восседал на троне в Георгиевском зале Кремля, а перед ним, на коленях, воя и стеная, ползала нынешняя камарилья.
       - Всех на Колыму! -   грохнул в пол атрибут власти, и  люди в форме НКВД поволокли несчастных к выходу.
       - Жить стало лучше, жить стало веселей… - эхом донеслось с высоких сводов, после чего там  заклубилась туманная голова с усами  и исчезла.
       Утром  человек Мира проснулся в мажорном настроении  и долго размышлял, что бы это значило.  А потом,  связав воедино форму,  услышанную фразу и усы, похолодел - СТАЛИН!
       Опальный олигарх,  как и большинство из его круга, не являлся почитателем «вождя народов», но ценил в этой исторической фигуре умение скрутить всех в бараний рог, заставить плясать под свою дудку и пресмыкаться. А поскольку верил в сны, (кто этим не грешит?)  пригласил к себе  раввина.
       Тот  все внимательно выслушал,   почесал пейсы, а затем    открыл  прихваченный   с собой  Талмуд, и  стал что-то бормотать, перелистывая страницы.
       - Ну, как там, ребе? -  подсигивая от нетерпения, - спросил  спустя час, у вошедшего в транс служителя культа  Березовский. 
       Тот не спеша  закрыл священную книгу, потом в глазах старца возникло сознание и, подняв вверх палец, ребе процитировал,  «во сне  говорю я с Ним - пророком!». А потом опустил и   добавил, - трактат Брахот, лист 55 б, - после чего многозначительно уставился на  клиента.
       - Но я же с ним не говорил?  - выпучил глаза  Борис Абрамович. - И какой он на хрен пророк?  Скорее злодей и автократ*. Правда, великий.
       - Неважно, -  глубокомысленно  заявил толкователь.  - Этот сон истина, и все так и будет.  А теперь  дай от своих щедрот, - и протянул руку.
       - Аф мир гезукт» *, - клюнул носом Березовский  и тут же выписал раввину чек  в пять тысяч евро на  одном из обнуленных счетов в швейцарском банке  (Борис Абрамович не любил платить и если можно, никогда этого не делал).   
       - Прощай сын мой, - сказал слуга Моисея  и удалился, оставив после себя запах чеснока и надежды.
       А  Борис Абрамович  съездил  в Иерусалим, к Стене Плача, где возблагодарил Бога о ниспосланной благодати и оставил в священных камнях  скромное  прошение. В нем он уповал на   помощь Создателя, просил кары Господней  для проклятых узурпаторов и возведения себя на российский трон, за что обещал  покрыть сусальным золотом все  485 метров артефакта*.
       Затем, почти не торгуясь, человек Мира оплатил  лечение в клинике,   убыл в свое  английское поместье и, уединившись в рабочем кабинете, стал строить планы реализации того, что было предначертано.
       Для начала он  перебрал в России оставшуюся оппозицию и вздохнул - опереться было не на кого. Пришедшей к власти сворой чекистов вся  она была зачищена.
       Единственный честный и решительный    бизнесмен Миша  Ходорковский  обретался в тюрьме и вязал  там варежки,  бывший премьер Касьянов по кличке «Миша два процента»  только шипел,  но всего боялся, Боря Немцов тихо спивался и в пьяном угаре ходил с девками на Болотную, а ее  молодых лидеров  Навального с Молодцовым, всячески шельмовали и  готовили к показательным посадкам.
       Не радовали президенты и ранее симпатизировавших Борису Абрамовичу  Грузии  и Украины.
       Первый был на грани фола и по слухам питался только галстуками, а второй (по морде форменный бандит)  оказался злопамятным и,  помня   его отношения с Ющенко, отобрал у Березовского  весь его бизнес  в  Киеве и на Львовщине.
       - Сволочь! -  имея в виду  Януковича, возбудился  человек Мира, после чего высосал бокал  мартеля* и зажевал его оливкой.
       Больше в голову ничего не приходило, он потянулся к пульту и включил      вмонтированный в стену кабинета, плазменный «Филипс».
На плоском экране высветилась сухопарая леди, а потом   жизнерадостный бородач,   с лысиной, которого она уважительно называла «сэр Уилмут».
       Это был известный в Англии  генетик, в свое время клонировавший овцу Долли, за что  старушка Елизавета  произвела его в рыцари. Теперь Уилмут получил лицензию  на право клонировать  человеческий эмбрион и купался в лучах славы.
       -  Вот так, склепал овцу и ты  великий человек, -  бормотнул завистливый  Борис Абрамович.   - А тут столько сделал для России, а  они меня в тюрьму, гребаные эмбрионы!
       В сердцах он выключил  телевизор и решил  снова освежиться, но в это время в голове что-то щелкнуло.
       - Овца, Долли, Сталин…  Сталин, Долли, овца…. , -  запульсировало в  мозгах, после чего у  олигарха отвисла челюсть, и, хлопнул себя по лбу, он  пронзительно завопил,  - эврика!
       Это было именно то, что нужно.  Клонировать «отца народов» и выразить ему верноподданные  чувства, затем  вместе захватить власть (сторонников у того в России  и сейчас немерено), а затем получить со старика все, что причитается.
       От таких перспектив  закружилась голова, после чего Борис Абрамович судорожно всхлипнул.
       И теперь, бегая по  бесчисленным анфиладам* комнат, человек Мира лихорадочно обдумывал, как реализовать столь блестящий проект. Кому-то другому он показался бы фантастическим, но только не ему.
       Блестящий   комбинатор и любитель интриг, склонный ко всяческим авантюрам и сомнительным предприятиям, Борис Абрамович  всегда брался за невыполнимое, и,  как правило, достигал результатов.
       В свое время, практически из ничего, он создал на постсоветском  пространстве, именовавшуюся «ЛОГОВАЗ», могущественную империю, затем подвизался в политике  и достиг высших государственных постов.   
То же, что случилось потом, считал  происками кремлевских интриганов, и верил в свое божественное предназначение.
       В очередной раз куснув ноготь и почувствовав, что может остаться без пальцев, Борис Абрамович пнул  ногой в сафьяновом тапке подвернувшегося на пути любимого лабрадора, снова проследовал в кабинет, уселся за столом в кресло и, ткнув, пальцем в сенсор  внутренней связи, вызвал к  себе мажордома*.
       На самом деле это был  старший из его  обслуги, в прошлом майор и кадровый разведчик ГРУ Олег Веселов,  обретавшийся в Туманном Альбионе,  в силу  жизненных обстоятельств.
       До этого  имелся бывший «комитетчик», некий  Литвиненко, но он связался с Ми-6* и где-то до смерти  надышался полонием*, в связи с чем усопшего пришлось заменить. Аналогичным.
       Борис Абрамович питал слабость к спецслужбам,   поскольку там  работали  люди без иллюзий не признававшие условностей, обожал тайные операции и весьма в этом деле преуспел, не раз оставляя с носом,  изрядно обветшавшую «контору глубокого бурения»*
Спустя пару минут новый Джеймс Бонд*, достойно заменивший старого, появился в кабинете и   уставился на того прозрачными глазами.
       - Присаживайся, - кивнул ему олигарх и  ткнул пальцем в стоящее напротив кресло.
       Изобразив на лице готовность к подвигам тот сел, и  с видом пойнтера  унюхавшего дичь,  приготовился выслушать указание.
       - Значит, так  майор! - блеснув лысиной,  изрек Борис Абрамович. - Завтра в это же время (Веселов взглянул на напольные часы в простенке, они показывали  десять), у меня вот здесь, - хлопнул  ладонью по красного дерева крышке стола, должна  быть информация на всех лучших генетиков мира, занимающихся клонированием.   Ты меня понял?
       - Понял, - сглотнул тот слюну. - Разрешите выполнять?
       - Давай, - сделал начальственную отмашку Борис Абрамович и  бывший  грушник  растаял в воздухе подобно джинну.
       - Умеет исчезать, сволочь, -  одобрительно хмыкнул олигарх и занялся разработкой программных документов под создаваемую им партию,  именуемую «Христианско-демократическая и революционная».
       Эта задумка у него была давно, преследовала цель свержения ненавистного режима,    и, с учетом недавнего озарения,  принимала вполне конкретную форму.
Чувствуя себя Лениным в Разливе*, Борис Абрамович  запустил персональный ноутбук,  перекрестился (все олигархи набожны),   и стал долбить по клавишам. С коротким перерывом на обед он занимался партийным строительством до  ужина, а затем, подкрепившись лобстерами, черной икрой и шампанским, после, до глубокой ночи.
       Ровно в десять следующего утра, когда поплавав в бассейне и приняв курс тайского массажа, олигарх сверстал программу, увенчав ее тезисом «Наше дело правое, мы победим!», в дверь кабинета постучали, и на пороге материализовался  Веселов, держа в руке  прозрачную папку с файлами.
       - Здравия желаю, Борис Абрамович! - сделал он шаг вперед, являя образец верности.
       - И тебе не хворать, рассказывай, -   уставился на него патрон. - Я слушаю.
Спортивный майор гибко скользнул  к столу и невесомо  присел на краешек стула.
       - Докладываю, - хорошо поставленным голосом начал он и щелкнул кнопками.   
       -Сегодня в Мире (извлек из папки несколько листов), имеются  три  официально признанных  ученых, занимающихся  вопросами клонирования.
       Это англичанин шотландского происхождения Ян Уилтмут - руководитель группы отдела функционирования и развития генов Рослинского института под Эдинбургом,      создавший в 1996 овцу Долли, первое животное, клонированное из взрослой клетки; японский профессор  Киотского университета Акира Иритани, работающий над созданием в ближайшее время аналогичным путем  мамонта, а также известный итальянский доктор Северино Антори, заявивший что уже создал  целых трех  человеческих  клона, которые успешно развиваются.
       - Та-ак, - довольно потер руки  революционный олигарх. - Мамонты и овцы мне на хрен не нужды, а вот про итальяшку поподробней.
       - Согласно интервью, его Антори дал итальянским СМИ, - продолжил с воодушевлением экс-разведчик, - эти клоны дети (два пацана и девочка), родились и растут здоровыми, им сейчас по девять лет. А для процедуры воспроизводства доктор использовал клетки трех стерильных отцов, после чего оплодотворил ими женские при помощи метода именуемого «ядерный перенос». Клонирование в Италии запрещено, но Антори называет свою работу применением «инновационной терапии» или «генетической записи».
       Правда доказательств  своей работы он не представил, - закончил Веселов и  сунул листки обратно в папку.
       - М-да, - поскреб затылок Борис Абрамович. - Не иначе хитрит, гад, набивает себе цену. Ты лично как думаешь?
       -  Я готов это проверить, экселенц,* - подался вперед боец тайного фронта. - Только прикажите.
       -  Считай, приказал, - встал из кресла «экселенц» и просеменил к стоящему в углу сейфу.
       Там он набрал электронный шифр, извлек из бронированной туши пачку новеньких евро и шлепнул ее  на стол перед «мажордомом» 
       - Здесь  десять  тысяч  на расходы. Полетишь в Италию, найдешь там этого, как его, Сантори…
       - Антори, экселенц, - поправил   Веселов   и подвинул к себе купюры.
       - Не перебивай  старших! -  каркнул олигарх, - …найдешь и выяснишь, сможет ли он мне клонировать человека из мощей. Премия десять миллионов евро.
       В кабинете возникла мертвая тишина, потом майор икнул  и ошарашено спросил, - позвольте узнать из чьих?  Он обязательно об этом спросит. 
       - Скажешь из мощей Святого Патрика*, -  вплотную наклонился к нему Борис Абрамович, прожигая взглядом Мефистофеля*. - Я буду с ним молиться.  За здоровье королевы Елизаветы.
       -  Совсем плохой стал, - подумал о хозяине бывший шпион, но виду не подал. Сказывалась школа.
       - И еще, - уселся на свое место Березовский. - Миссия сам понимаешь тайная, смотри не  скурвись, как Литвиненко.  Плохо кончишь.
       - Исключается, - пробубнил Веселов, - разрешите выполнять? - и,  сунув в карман евро, поднялся со стула.
       - Можешь, -  последовал ответ, - жду назад, через неделю.
       Когда  гонец покинул кабинет, и за ним закрылась дверь, Борис Абрамович встал из кресла, подошел к одному из зеркальных окон и обозрел окрестности.
Над  далекими, поросшими вереском холмами клубился туман,  в нем рисовались грандиозные перспективы, на душе было светло и благостно...