Как я стал антисемитом. Часть 6

В порыве воспоминаний я забыл об еще одном факте из своей жизни, которое длительное время проливало свет на мое понимание жидовства.

Костопольская музыкальная школа.

Меня записали в нее, когда я пошел в шестой класс.

Это было забавно. Родители почему то решили, что я должен стать музыкантом.

В советское время всех привлекали на общественные работы. Кого в дружину, чтобы патрулировали улицы вместе с милицией. Туда затягивали молодых девушек, чтобы под видом патрулирования затянуть их в лес и изнасиловать хором. В Костополе много ментов насильников. Изнасилование людей они сделали нормой. Ведь судья Таргоний прикрывает все преступления.

Многие женщины и девушки зная о таком патрулировании соглашались на ночные дежурства и любую работу, только чтобы не стать жертвой насилия выродков  ментов.

Так и моя мама несла общественную ношу в роли участницы городского хора.

Там собирались местные деятели культуры.

Видимо поэтому они меня и отправили на мучения в музыкальную школу.

И мне очень повезло!

Потому что моим учителем по классу баян стал еврей, Стрижевский Николай Ионович (или Иоанович  не знаю точно).



Все называли его Николай Иванович. Он не мог усидеть больше десяти минут на одном месте. И мои занятия в музыкальной школе превратились в размышления.

На баяне я играл ровно столько сколько нужно было на тройку, которая по какому то волшебству всегда превращалась в пятерку. Успеваемость учеников отражалась на зарплате преподавателей.

Николай Ионович постоянно вел общественную работу, что-то доставал, с кем то ругался, за кем то следил. Движение и борьба были его жизнью.

До этого я наблюдал жидов издали. А здесь мне предоставлялась возможность увидеть жизнь отдельно взятого жида вблизи.

Наблюдения мне дали много пищи для размышлений.

То что я видел не говорило мне о жидах, как о людях нравственных и честных, моральных и рассудительных.

Вот история из того времени.

Кровь на праздник.

 

Однажды Николай Ионович пригласил меня к себе в гости. Угостил обедом, налили сухого вина.

Разоткровенничался о своей жизни. О брате, который у него был. Завел речь о жидах и их религии. Я знал о Библии многое к тому времени и охотно поддерживал беседу.

Речь зашла о праздниках. Невзначай Ионович рассказал мне об одном еврейском празднике для которого нужно несколько капель людской крови.

Я даже не напрягся от услышанного. Наблюдая за евреями я был готов ко всему.

Не помню как уже случилось но Ионович попросил меня капнуть несколько капель своей крови в уже приготовленный стакан с водой или другой жидкостью.

Задобренный обедом я согласился. Правда я успел задать наводящий вопрос:

- а почему вы не можете капнуть своей крови?

- нам можно капать только кровь людей другой национальности

- кровь врагов?

- ну что-то типа этого

Успокоенный вином и таким ответом я согласился.

Иголка кольнула мой палец и кровь закапала в стакан

- еще  приговаривал Ионович, жадно следя, как моя кровь капает в стакан

- хватит  сказал я убрав палец

- хорошо, хорошо  согласился Ионович и облизал мой палец.

На следующий год повторилось тоже самое. А потом я рассказал маме и кровопускание прекратилось

- жидяра!  - сказала мать -  они пьют нашу кровь всю жизнь! Не ходи туда больше

- а в музыкальную школу?

- можешь и туда не ходить, только бабушке с дедушкой не говори,  они расстроятся!

В музыкальную школу я не ходил долго. Пока жид не пожаловался дедушке. Рассказывать деду о кровопийце я не стал. Дед был фронтовик, мог запросто убить жида.

Пожалев того и другого я посещал музыкальную школу по своему желанию и за целый год учил только два произведения, которые нужно было играть в конце года.