Глава 8. Смерть Плешивцева

Ночью с пятницы под субботу, в квартире главного инженера Плешив-цева происходили отнюдь незаурядные вещи.
В два часа жену Плешивцева — Изольду Лукьяновну — разбудил странный и довольно-таки сильный грохот в квартире. Первое, о чем ей по-думалось, что кто-то за стеной выбивает дорожку, что есть сил ударяя по ней палкой. Изольда Лукьяновна протянула руку, намереваясь разбудить мужа — Плешивцева Власа Власовича. Она ощупала в темноте место рядом с собой, но супруга там не было. Тогда она принялась шарить обеими руками по подушке, но и там его не было.
Вскочив в испуге, Изольда Лукьяновна кинулась включать светильник. А как только желтый свет ночника позволил ей разглядеть все вокруг себя, она, совершенно растерявшись, тихо позвала писклявым голоском:
-Волосеночек мой, где ты?
И, перегнувшись через край кровати, принялась высматривать его на полу. Но, не найдя и там своего любимого Волосеночка, слезла с кровати и пошла разыскивать мужа дальше. Когда же она вошла в зал, перед ней предстал ее супруг в полном пижамном облачении. Он стоял посередине комнаты и пристально всматривался в черный угол за гардеробом.
-Вот ты где, — радостно произнесла Изольда Лукьяновна, — Волосено-чек — Волосеночек мой, а я-то потеряла тебя.
Плешивцев стоял тихо, не оборачиваясь, пристально глядя все в ту же черную тень угла. Тогда его жена перевела взгляд с мужа на то же место, куда смотрел тот и шепотом у него спросила:
-Там что, мышь?!
При этом она поднялась на цыпочки, готовясь совершить мгновенный прыжок на ближайший стул.
Плешивцев, не оборачиваясь, тихо ответил:
-Тсс… Не шуми, они там и хотят меня убить.
-Кто? — в полный голос удивленно спросила жена и сделала несколько шагов по направлению мужа.
Тут Влас Власович, заметив метнувшуюся тень жены, крикнул:
-Ложись! Я защищу тебя! — и, подняв руку, в которой находилось что-то длинное, принялся, что есть силы ударять этим предметом об угол гарде-роба и стену, где заметил мелькнувшую тень.
Тут Изольда Лукьяновна разглядела в руках мужа палку. Она вскрикнула и отпрянула назад.
-Что с тобой, Волосеночек мой? — чуть не плача спросила она, — Ты же  портишь мебель!
Но не на шутку разошедшийся Плешивцев,  не слушал ее и наносил один удар за другим.
-Я расправлюсь с вами! — выкрикивал он, — Если не я, то кто остано-вит вашу бесовскую игру.
Изольда Лукьяновна сорвалась с места и быстро помчалась в прихо-жую, к телефону. Набрав номер «скорой помощи», она взволнованным голосом заговорила:
-Приезжайте, мой муж избивает палкой стену и говорит, что расправит-ся с ней, а еще он бьет мою тень и говорит, что они там.
Далее, назвав свой адрес, Плешивцева подошла к входной двери и, стараясь не шуметь, тихо открыла ее, ожидая встретить бригаду врачей.
За дверью, на лестничной площадке она увидела соседей. Те, услышав шум, вызванный ее мужем, стали выходить из своих квартир, возмущаясь при этом и потирая сонные глаза.
-Ни днем, ни ночью покоя нет, — ругались они, — на работе весь день пашешь, как проклятый, приходишь домой в надежде отдохнуть, так нет тебе — тут соседи ночью кордебалет устраивают!
-Милицию надо звать — она быстро успокоит! В каталажку заберут, а после нее не то, что шуметь — на цыпочках ходить станут!
Услышав голоса соседей, Изольда Лукьяновна тихо вышла на площад-ку. При взгляде на нее у собравшихся в мгновение иссякли все реплики возмущения. Плешивцева была бледная, взволнованная и, казалось, еле стояла на ногах. Тут же к ней подбежала больше всех кричавшая Лизочка из квартиры напротив и, состроив скорбно-лицемерное выражение лица, спросила:
-Что с тобой, милая Изольдушка, на тебе лица нет. Что-то случилось?
-Там Влас, он с палкой, мебель ломает.
-Вот, вот, — оживилась удовлетворенная Лизочка, которая жила одна с тех пор, как от нее сбежал третий муж, не выдержав и двух месяцев, — я все-гда говорила, что все мужики с рождения сатаной мечены. Все они такие! Им бы только…
Тут ее речь грубо прервали два семьянина из соседних квартир.
-Да не тебе мужиков хаять. На себя посмотри — третий и дня не про-жил. От хорошей бы не ушли! А то вот только и умеешь рот разевать, да ха-ять всех.
-Хватит вам лаяться, — заступился за Лизочку сосед с нижнего этажа, — ну не повезло ей с мужиками, что ж поделаешь? А Лизок у нас ничего — женщина видная и к тому же привлекательная.
Услышав такие слова в свой адрес, Лизонька расправила плечи, при этом, кокетливо оглядывая стоявших на лестничной площадке мужчин и, забыв об Изольде Лукьяновне, бросила ее руку. Она уже собиралась сделать два шага вперед, по направлению своего заступника, начав жеманно ему улыбаться и слегка передергивать плечиками, как услышала на лестнице властный голос Сары — жены Лизочкиного заступника.
-Это кто здесь видная и привлекательная женщина? — громовым голо-сом спросила она, — Вот эта шавка что ли? На счет видной — не спорю: видна, когда орать начинает, а насчет привлекательной — не знаю. Если ее умыть, то и вся привлекательность в раковину стечет.
От таких обидных слов Лизонька покраснела и отошла назад, спрятав-шись за спину многострадальной Изольды Лукьяновны, а оттуда уже позво-лила себе ответить:
-На себя посмотри — бочка с пивом!
Тут Сара повернулась к ней всем своим корпусом и Лизонька, словно растворилась в воздухе — ее стало не слышно и не видно.
Надо заметить, что Сара габаритов была очень необъятных, да к тому же на пол головы выше всех присутствующих, а посему и возражать ей никто не решался.
И тут, в момент возникшей паузы из-за двери Изольды Лукьяновны до-несся звон бьющегося стекла.
-Ах! — воскликнула та, — он разбил люстру!
-Неужто ту — из чешского хрусталя? — всплеснула руками Марья Степановна из угловой квартиры.
-Ту! — с горечью в голосе, подтвердила Плешивцева.
-А ведь просила я  тебя  тогда — продай! В два дорога бы купила — не продала! Сейчас бы висела у меня — целехонькой была. А теперь что? Ни люстры, ни денег!
-Да хватит вам, у человека горе, а вы со своими глупостями лезете, — оборвала Сара.
В этот момент на лестнице показалась бригада скорой помощи.
-Здесь больной? — спросил врач в белом халате.
-Да, да, сюда, — засуетилась Изольда Лукьяновна и распахнула дверь своей квартиры.
Врач и два санитара вошли в квартиру, следом за ними устремилась толпа любопытных соседей, давно жаждущая зрелищ.
Взору всех вошедших предстал инженер Плешивцев — уважаемая интеллигентная личность. Правда вид его был далек от такой характеристики — волосы на голове торчали в разные стороны, пижама его, от усердных боев с призраками, в нескольких местах разорвалась и свисала клочьями. Влас Власович гордо и невозмутимо стоял посреди груды битого стекла, перевернутых стульев, сложенных в виде баррикад, озирая при этом победным взором вошедших.
-Ты посмотри, мужик совсем рехнулся, — прошептал на ухо Саре ее муж, — сейчас его свяжут и в машину. А прикидывался такой важной птицей!
-Да ты лучше на прихожку посмотри,  — так же шепотом произнесла Сара, — я ж тебе, дураку, второй месяц о такой толкую. Наша совсем поизносилась — пора на дачу увозить.
Любопытные соседи, столпившиеся у входа в комнату, тихо перешепты-вались, обсуждая увиденное.
-Ну-с, — произнес не молодой врач, обращаясь к  Плешивцеву, — и что это мы тут среди ночи делаем?
-Они приходили за мной,— пробубнил Влас Власович, слегка съежив-шись от стыда и, спрятав в глубину души переполнявшие его победные чув-ства, — они хотели меня убить.
-Ага, а вы их палкой! Только скажите, где ж теперь они, те, кто прихо-дил к Вам?
-Исчезли! Они не люди — призраки. Думают, что управляют миром. Все они — тени, черные тени, палачи душ людских: черви, грызущие изнут-ри. Вы должны помочь мне и расправиться с ними!
-С кем: тенями, призраками или червями? — смеясь, спросил санитар.
-Вы мне не верите, смеетесь. Думаете, я сошел с ума! Нет! Я при памяти и знаю, что делаю.
-Конечно при памяти, — продолжил врач, — и люстру при памяти разбили, и мебель перевернули. Только с памятью Вашей что-то не то творится, стало. Вот поедете с нами сейчас, мы Вас подлечим, память прежнюю вернем и как раньше, будете здоровехоньким.
-Сейчас в психушку заберут, — вполголоса произнесла Лизочка.
Эти слова расслышал Плешивцев и, осмотрев собравшуюся толпу, произнес:
-Ну что ж, я согласен: в психушку так в психушку — вам всем только хуже будет, а мне уже все равно! Я лишь хочу попросить исполнить мое последнее желание.
 Врачи и санитары переглянулись, пожав плечами, и вопросительно по-смотрели на тихо всхлипывающую Изольду Лукьяновну. Та, поняв их вопросительные взгляды, произнесла:
-Разрешите ему последнее желание. А что ты хочешь, Волосеночек мой?
Взглянув печальными глазами на жену, он ответил:
-Только пять минут полежать в нашей кроватке и проститься с ней.
Врач рассмеялся на такую просьбу и одобрительно кивнул головой.
-Идите, голубчик, идите! А потом в машину и поедем.
Повернувшись, Влас Власович медленно побрел к спальне. За каждым его шагом пристально наблюдали собравшиеся соседи. В ком-то из них в тот момент промелькнула жалость и сострадание, на лицах некоторых саркасти-ческие усмешки.
Плешивцев вошел в спальную комнату, тихо прикрыл дверь, прибли-зился к кровати, лег в нее, осмотрел печальным взглядом полутемную комнату, закрыл глаза и … умер!
Через пять минут первой в комнату вошла Изольда Лукьяновна, подо-шла к мужу, тронула за руку, но, увидев его бездыханным, вскрикнула и, потеряв сознание, рухнула на пол.
На крик тут же вбежали санитары, следом за ними устремилась толпа соседей. Но, оценив произошедшее, лица толпившихся соседей сразу переменились. Насмешки и ухмылки сменились на скорбь и застывший ужас в глазах. Словно по команде все попятились назад к двери и, выскочив на лестничную площадку, молча разошлись по своим квартирам.
Санитары быстро привели Изольду Лукьяновну в чувство, вкололи ей успокоительное и усадили в кресло. Супруга ее вскоре забрала другая маши-на.
А за окном тем временем была глубокая ночь, и в царствующей тишине откуда-то доносился лишь победный лай пса.