Рай

Ванька был обычным двенадцатилетним мальчиком, ничем не отличающимся от сверстников. Овальное лицо чуть покрывали веснушки. Белые волосы и темно-голубые глаза делали его похожим на солнышко в синем небе. И характер у него всегда весенний – любил шутить и сам всегда смеялся.

Парень очень любил дождь, особенно грозовой, когда небо затягивало тучами и были слышны раскаты грома. Семья жила возле небольшой горы, поэтому пацан всегда выбегал на самую высокую точку, разводил руки в стороны так, что ладони смотрели ввысь, и ловил дождевые капельки. Мать обычно ругалась из-за этого - боялась, что сын в какой-то момент может заболеть, но потом прощала и забывала, ведь Ваня находил в этой стихии что-то намного большее для себя, чувствовал прилив энергии и счастья.

Другое дело – отец. Мальчик всегда боялся приходить домой после такой прогулки. Он знал, что вечно пьяный отец уже ждет его в летней кухне с охапкой лозин, похожих на тонкую метлу. После хорошей порки всегда следовало давно проверенное наказание. Папа заставлял Ваню сходить в сарай за пшеницей, потом высыпать ее в углу и становиться на колени лицом к стене – прямо на зерно. Такая пытка могла длиться несколько часов, пока любящая мать, путем скандала, доведенного до драки, порой с синяками на лице поднимала сына с пшеницы и уводила в другую комнату. В такие моменты ноги мальчика болели, будто в них врезались тысячи иголок. И спина… Отец заставлял стоять в углу ровно, ни разу не согнувшись, поэтому спина долго не могла расслабиться, мешая Ване прийти в себя, чтобы уснуть.

Это не останавливало ребенка никогда. Он все так же продолжал убегать из дому во время дождя. Бывало, пойдет на ставок и купается под дождем. Вода в водоемах теплая в это время, как никогда. Ваня мог просидеть в ставке полдня, пока пальцы на ногах не приобретали вид раскисшего мыла.

А потом – наказание. Снова и снова отец заставлял его бегать в сарай. Мальчика посещали мысли уйти от родителей навсегда, скрыться где-то в одиночестве и наслаждаться свободной жизнью там, где никто не будет издеваться и ставить условия. Но улыбающийся взгляд матери всегда останавливал.

В тот день небо было чистым – без единой тучки. Но под вечер, внезапно, на улице потемнело, начали сверкать молнии. Казалось, вот-вот польет, как из ведра. Ванька, в предвкушении любимой погоды, начал собираться: обул резиновые сапоги, накинул плащ, взял немного еды, чтобы побыть подольше наедине с волшебной природой.

Отец, в стельку пьяный, пришел с очередных похождений и ссорился в коридоре с мамой. Сын, пытаясь незаметно выскользнуть на улицу, случайно встретился взглядом с взбешенным алкоголиком. Глаза мужчины горели неистовой яростью от разговора с женой. А тут еще этот маленький оборванец хочет снова убежать в «чертов сезон дождей».

- А ну-ка, быстро разделся и лег в кровать! – уверенным и злым голосом скомандовал он сыну.
- Нет!- в ответ прозвучал четкий и ясный отказ.

Ваня выбежал на улицу и устремился к горе. За ним бежал отец, успевший прихватить свою любимую «метлу». Уже пересохшие прутья трещали под напором, сжатого всей силой, кулака.

Дождь начинал капать. На гору было тяжело бежать – сапоги все время скользили по промокшей траве. Но мальчик отчаянно пытался оторваться от преследования тирана. Мужчина, не обращая внимания на свой возраст, усердно бежал за сыном, практически его догоняя.

Мальчик устал, но, все же, выбрался на вершину. Отец, алкоголь в крови которого, видимо, придавал ему силы, тоже достиг цели. Со всего размаху мужчина ударил парня по лицу «метлой». И бил еще, и еще. Ненависть овладела им. Остановился, когда Ваня упал лицом в землю и начал реветь, задыхаясь от слез.

Изверг развернулся и спокойно пошел вниз. Раскат грома оглушил его своей внезапностью. Вспышка молнии заставила отца обернуться. Мальчик продолжал лежать на траве и не дышал. Его плащ был покрыт слоем грязи, от которой исходил еле заметный дымок. Молния пронизала ребенка насквозь. Напуганный мужчина встал на колени и склонился над телом сына, обняв его голову.

-«Скорую»,- чуть слышно прошептал мужчина.

Но было уже поздно. Открытые, почерневшие глаза мальчика смотрели в небо. Дождь прекратился.