Игры в доме смерти

Граница Холодной Земли. Седьмой день, месяц Мученицы.

Розовые лучи закатного Солнца давно скрылись за линией горизонта, но вокруг все равно было светло. Пламя, охватившее телеги и кареты, распугало лошадей и разогнало ночную тьму. В его неровном свете, мужчина спокойно перешагивал через трупы, усыпавшие поле боя.
Он намётанным взглядом профессионала отмечал нанесенные раны, и в его голове в мельчайших деталях проносилась вся картина боя. Пусть этот человек и не присутствовал, при гибели каравана, но мог бы без единой ошибки в самых неприметных подробностях рассказать, как это произошло.
Нет, он не был виноват в смерти этих людей. Может быть только тем, что знал и не предупредил о готовящемся нападении?! Но это бы им не помогло. Однако, даже если бы информация и дала каравану шанс выжить, мужчина не стал бы предупреждать их. Объяснялось подобное отношение его тем, что отчасти, он был на стороне тех, кто устроил это побоище.
Проходя между телами, мужчина, кажется, не пытался быть слишком аккуратным, но его длинный тёмный плащ оставался не запачканным ни в грязи, ни в крови. Вообще, он смотрел в одну точку, словно бы был совершенно слепым, но так было только отчасти. Его глаза, в привычном для людей смысле, действительно ничего не видели. Однако, они же давали ему возможность смотреть одновременно во все стороны вокруг себя.
Они и выглядели не по-человечески. Черные, словно агаты, они имели светящийся золотом зрачок, вертикальной щелочкой, словно у змей. Именно так. Этого человека звали Глаза Змеи.
Мужчина этот искал на поле побоища того, кто был всему виной. Зная, ради чего совершилось это страшное преступление, были убиты более полусотни человек, Глаза Змеи легко определил, кто стоит за трагедией.. Но важнее ему было знать, в чьих руках был клинок, наносивший погибшим смертельные раны. Не виновник, а исполнитель был нужен змееглазому. И всё же, он двигался к первому.
Тот, кого искал Глаза Змеи, нашёлся на отшибе, в двух десятках шагов от крайней горящей телеги. Мужчине пришлось пройти для этого через весь разорённый караван, но для него это не составило какого-либо труда.
Глаза Змеи, сверкая страшными зрачками из-под широкополой шляпы, остановился в двух шагах от виновника этого преступления. Левая рука его лежала на верхнем краю ножен, привешенных на поясе у бедра. Лёгкое движение большим пальцем заставило клинок на дюйм выскользнуть из ножен, обозначая готовность напасть.
Тот, кто стоял напротив Глаз Змеи звался Коллекционер. Этот человек собирал редкости и от этого каравана ему требовался кубок Первого лорда Костяной Равнины. Эта древняя серебряная чаша, украшенная бриллиантами и искусной гравировкой, сейчас была зажата в его правой руке. Но Глазам Змеи не было дела до древних артефактов. Как, в общем-то, и до самого Коллекционера.
Свист клинка, разрезающего воздух, он почти не услышал, а если бы даже и услышал, то не успел бы приготовиться. Не увидел Глаза Змеи и отражения в закрытых глазах Коллекционера. И всё равно, меч его, длинный и чуть изогнутый, на манер тех, что носят воины стран Восхода, успел покинуть ножны и заблокировать удар, обрушенный на прямую спину.
За первым звуком скрещенных клинков раздался целый перезвон, от ударов и блоков, а Глаза Змеи так и не повернулся к своему противнику, всё ещё направляя свои нечеловеческий, слепой взгляд на Коллекционера. Он позволил нападавшему, а точнее нападавшей, которую и без того прекрасно видел нанести десятка полтора сильных, опасных ударов, заблокировав их все, не сходя с места.
Только затем, неприятно, холодно улыбнувшись Коллекционеру, обернулся к той, что атаковала его. Красивая девушка в чёрной кофте и бриджах безуспешно пыталась пробить его защиту, сверкая своими, не более похожими на человеческие, глазами. Именно она и интересовала мужчину, пришедшего на эту бойню. Именно она вырезала целый караван, вместе со стражей, купцами и слугами, что везли кубок Первого лорда Костяной Равнины.
Её глаза сверкали нечеловеческим, белым, холодным и яростным светом, но ей явно приходилось расходовать свои внутренние силы для того, чтобы использовать эту данную при рождении способность. Она называлась Глаза Ангела. Но у девушки ещё было человеческое имя.
Она могла бы выглядеть красивой, если бы вены вокруг глаз, источающих жуткий свет, не вздулись, уродуя лицо. Во всяком случае, на вкус почти любого нормального человека. Змееглазый не был нормальным человеком и у него был другой вкус.
Глаза Змеи легко отражал и теперь все её атаки, не забывая следить за Коллекционером, которому она служила. Однако, тот не вмешивался в поединок, прекрасно зная, у кого из них есть шансы на победу, а у кого их нет.
Юная убийца сделала очередной резкий выпад, а Глаза Змеи неожиданно ушёл в сторону, оставив перед противницей ногу, направил меч ей в спину, не давая остановиться или задержаться, заставляя запнуться и упасть. Совсем беспомощная она растянулась в грязи, между своим господином и пришедшим на бойню мужчиной в шляпе. Она попыталась встать, но чуть ниже затылка в её шею упиралось острие изогнутого меча Глаз Змеи. Мужчина сделал шаг, наступая на её клинок и снова приближаясь к Коллекционеру, презрительно смотрящему теперь на свою неудавшуюся защитницу.
Глаза Змеи поднёс свой меч к его горлу, коснувшись острым, словно бритва, лезвием нежной в этом месте кожи. На его лице не было никаких эмоций, и даже на улыбку он поскупился.
- Ты будешь жить, - произнёс он бесстрастным, пустым голосом. – Человек, чей слуга дороже хозяина.
Глаза Змеи развернулся и пошёл обратно, снова переступая через трупы и грязь, от смешавшейся с землёй крови. Ему нравилось, как сработала юная слуга Коллекционера. В ней чувствовался талант, пусть пока ещё и не развитый до его уровня.
Она догнала его через двадцать четыре шага. Он действительно считал. И вновь ударила в спину, но Глаза Змеи снова успел извлечь клинок из ножен и теперь даже развернулся, чтобы первым движение блокировать удар, а вторым, сделав полный оборот вокруг своей оси, ударить под колени девушке. Она упала, думая, что этот удар отрежет ей ноги. Мужчина ведь был столь быстр, что у неё просто не было шансов ни уклониться, ни отразить эту атаку. Однако, Глаза Змеи нанёс удар обратной, не заточенной стороной клинка.
- Ты будешь со мной, - улыбнулся ей змееглазый. Пламя горящей телеги осветило его лицо, довольно молодое. Он действительно был всего лишь лет на пять старше, чем она.
- Я служу только своему господину! – прошипела она в ответ, словно кошка.
- Он предаст тебя, - пожал плечами Глаза Змеи, бросив это столь обыденным тоном, словно знал наверняка. – В мои руки.
- Мой господин этого не сделает!
Она верила в это, и Глаза Ангела с яростью смотрели на своего врага. Но мужчине было всё равно. Он вновь убрал свой меч в ножны, и продолжил свой путь, в неизвестном девушке направлении. Теперь она была рада, что враг ушёл и не бросилась за ним.

Хомора, столица Угрюмых Гор. Седьмой день, месяц Мученицы.

Толпа затихла, и это было то самое, перед бурей. По обе стороны ограждений, горящие взоры людей застыли в напряжении, готовясь к появлению своего повелителя. Лорд Угрюмых Гор вот-вот должен был предстать перед многим числом своих подданных, на главной площади стольного града.
По обе стороны стальных решеток, отделявших ковровую дорожку, выложенную для ног лорда, люди готовились выказать свою любовь к нему. Он не был самым лучшим из всех, которые были, но не был и самым худшим. Пропаганда же сделала его богоподобным и любовь масс к нему была просто безумной. Люди сходили с ума при его появлении.
И сейчас вся толпа, собравшаяся на площади и разделенная на две части оградой, ждала Лорда. Но только одна из присутствующих не собиралась проявлять свою любовь к нему. В её вполне человеческих глазах горела даже не злоба, а совершенно нечеловеческая жажда убийства. И она, не двигаясь, стояла в нескольких шагах от ограды, пожирая людей взглядам.
Словно затаившаяся в засаде змея, женщина выжидала. Её взгляд с презрением изучал прутья решетки. Между ними не мог протиснуться человек. Никто не смог бы разогнуть их в разные стороны голыми руками. Но она знала, что ей они не помешают. Те, за кем приходит Эфа, умирают в любом случае, как бы они не защищались.
Она стояла с самого края площади, и как только лорд пройдёт стену арки, он окажется прямо перед ней, отделенный только металлическими прутьями ограды. Стражник слева от неё бросал на Эфу суровый взгляд, но точно такой же он бросал и на всех остальных. В прочем, стареющий воин старался смотреть на неё как можно реже, после того, как увидел в глазах женщины ту ужасную жажду смерти. Он ничего не понял, но врождённые инстинкты наполнили сердце страхом.
Лорд вышел из кареты и ступил на пурпурную ткань ковровой дорожки. Хозяин Угрюмых Гор начал движение к трибуне, уверенный в той любви, которую проявляли к нему жители подвластной ему провинции. Шаг за шагом, он приблизился к входу в арку. «Раз, два, три…» - мысленно считала его шаги Эфа. Тридцать восьмой был последним. Тридцать девятый вывел его из тени арки.
На сороковой люд бросился к нему, минуя стражников, они тянулись сквозь прутья арки, надеясь коснуться плоти своего бога или хотя бы роскошных одеяний.
Её простое бежевое платье не шло ни в какое сравнение с роскошью одежд лорда. Эфа была совершенно не заметна среди толпы влюблённых в него людей. Только движения более точны и гибки, по сравнению с ними. И взгляд. Страшный взгляд простых, человеческих зеленых глаз.
Тонкая рука женщины с ухоженными длинными ногтями легко пролетела между прутьями решётки. Как и всем другим до лорда Угрюмых Гор ей оставалось ещё около одного фута. Но её тело было устроено иначе, чем у них.
Рёбра женщины вмялись в тело, рука стала чуть уже и вытянулась в длину, тело смогло протиснуться дальше, в глубь. Всё тело её, словно было тряпичным, смялось, позволяя преодолеть этот недостающий, казавшийся таким непреодолимым, фунт. И даже ещё чуть-чуть, пусть ладонь вышла из сустава. Пусть все её кости, собранные не как у простых смертных, а будто бы хребет, из маленьких кусочков и имевшие множество суставов, болезненно изменились, вытянулись.
Она дотянулась когтями до его горла и мёртвой хваткой вцепилась в кадык лорда Угрюмых Гор. Эфа облизнулась безумно длинным, почти змеиным, разве что не раздвоенным языком, и выпрямилась обратно, усилием дополнительных, пронизывающих её удивительное тело мышц, вернулась в исходное положение.
Из страшной раны на горле убитого брызнула кровь, столь яростно, что капли попали и на влюблённую в него толпу. Кровь их маленького бога. В потоке жизненной жидкости, никто не заметил, что лорд был лишен не только кадыка.
Эфа уже скользила в толпе, когда ошарашенные стражники ещё только опомнились и бежали за ней. Они уже совсем не успевали, и ей даже не приходилось убивать тех, кто оказывался слишком близко. Так было до того, как двое совсем ещё молодых воинов не преградили ей дорогу, по выходу из толпы.
В свободной руке женщины уже был кинжал. Не слишком длинный, но очень острый, он мгновенно вскрыл горло одного из бойцов. Второй попытался атаковать своим коротким мечом, укрыться за щитом, но когда она ударила по щиту сверху вниз, её рука изогнулась в сторону, в которую руки гнуться не должны и вбила стальное лезвие в горло юноши. Оставив беднягу умирать, Эфа бросилась в паутину улиц Хоморы.

Побережье Кровянки, поместье Коллекционера. Восьмой день, месяц Мученицы.

- Господин, - обратилась девушка к сидящему в кресле мужчине. – Кто был тот человек?
Седеющий уже Коллекционер посмотрел на неё усталыми глазами. Он был недоволен ею, и не скрывал этого, зная, как это её злит. Но это чувство слуги было направленно на саму себя, потому что она не смогла защитить господина. Коллекционер считал, что Индере полезно помучиться.
- Глаза Змеи, - произнёс его имя мужчина. – Другого имени никто не знает. Он, как и ты, родился в Доме Смерти. Его мать и отец были из древнего рода убийц. С самого рождения они воспитывали его в традициях своей семьи. Как и двух его сестёр. Старшая сестра, Эфа, не менее опасна, чем он сам.
Его наследство, Глаза Змеи. Уникальные органы, подобные твоим, но совершенно другие. Он не может перестать их использовать, но сомневаюсь, что это хоть чуть-чуть расстраивает его. Глаза Змеи видят во все стороны от его тела одинаково хорошо. Ты не могла застать его врасплох, как бы ни была бесшумна, атакуя со спины. Он видел тебя так же хорошо, как и меня.
Его меч, наследие прародителя рода, всего лишь клинок. Однако, его мозг, всю свою жизнь учившийся лишь убивать, превращает его в ужасающе опасного человека. Я не много знаю равных ему, даже в Доме Смерти.
- Господин, вы сказали, что у него две сестры, - продолжала любопытствовать Индера. Она хотела изучить врага как можно лучше, предполагая, что ей ещё придётся с ним сразиться.
- Младшая сестра Глаз Змеи и Эфы покинула Дом Смерти, - сухо произнёс Коллекционер. – Более про неё ничего не известно. Слухи говорят, что в этом случае они бы убили её, но фактами эти сплетни не подтверждаются.
- Я буду больше тренироваться, чтобы победить его, - сообщила девушка. Коллекционер повернул голову, чтобы посмотреть на неё испытующим, строгим взглядом и она, увидев это, поправилась. – Чтобы защитить вас от него.
Стоявшие у дверей в комнату двое мужчин с подобными клинку Глаз Змеи мечами мрачно усмехнулись. У телохранителей Коллекционера было своё мнение о новом враге, но они были честными наёмниками и не собирались отказываться от контракта.

Поместье Змей, Дно. Девятый день, месяц Мученицы.

Вино в его бокале казалось застывшим кусочком льда или желе. Оно не плескалось даже, когда он подносил бокал к губам. Столь точны были движения убийцы, человека, прожившего все свои четверть века в Доме Смерти. Он был прекрасным наемником, но годился лишь для одной цели. Убивать.
Её каблуки, не таясь простучавшие по полу, не заставили обернуться. Кровь продолжала спокойно течь по жилам, пусть ему и было лучше всех известно, кто вошел в его дом.
Красивые глаза женщины тут же устремились на мужчину. Сильные, красивые ноги уверенно двигались к нему, широкие бёдра не могли не обращать на себя его внимания. Страх? Пожалуй, он был единственным человеком, кто не испытывал этого перед ней.
Глаза Змеи прекрасно видел вошедшую смертельно опасную красавицу, чьи чёрные волосы могли бы свести с ума любого. А также её язык, необычайно длинный, который облизнул пухлые губы, но показался при этом весь, изогнулся и снова спрятался в совершенном ротике.
Он знал все опасности, что таило её совершенное в своей красоте и угрозе тело. Но не шелохнулся, когда она оказалась прямо за его спиной. Рука не дёрнулась к клинку, который мог бы помочь, защитить.
И она, вместо смертельного удара, изогнулась, упираясь острыми локотками в спинку кресла и, длинным языком, дразня, лизнула его ухо. Только после этого женщина опустила руки, чтобы обнять его и поцеловать в щеку.
- Братик, - прошептала она с искренней, змеиной нежностью. Но в этом голосе было тепло, которое обращалось Эфой только к нему и ещё одному человеку. – Я соскучилась.
- Я знаю, сестрёнка, - произнёс он, отвечая теплом на тепло. Сильные руки его обняли женщину за плечи, а затем одним лёгким движение перекинули её через кресло, усаживая к себе на колени. – Я тоже очень соскучился.
- Больше лорд Угрюмых Гор не станет досаждать нашей сестрёнке, - довольная, похвасталась женщина. Она была не многим старше своего брата, всего на год, а выглядела даже младше. Пусть не глаза, но что-то в строении лица, делало убийцу более взрослым или даже старым, чем его Эфа.
Глаза Змеи улыбнулся, помня, как его сестра хотела убить лорда и поддержал её.
- Он заслужил тебя, - счастливая от похвалы, Эфа обняла его крепче и прижалась всем телом. – А ты не забыла про его брошь?
- Конечно, нет, братик, - мурлыкнула женщина, не отрываясь от тела Глаз Змеи. – Я же не могла тебя подвести.
- Спасибо, - искренне произнёс он, на что Эфа только кивнула. Глаза Змеи поднял бокал со стола около кресла и поднёс его к губам сестры. Та окунула свой по-змеиному длинный язык в него и сладко облизнулась.
Их сестра, вопреки всем слухам и сплетням была жива. В шестнадцать лет, то есть два года назад, девушка покинула Дом Смерти и стала женой молодого лорда Тёмной Долины. С тех пор, старшие брат с сестрой поддерживали её всеми доступными им методами и средствами. Враги лорда и леди Тёмной Долины жили не долго, а смерть их была совершенно противоестественной. Так погиб и хозяин Угрюмых Гор, что выступал против мужа их сестры на Совете лордов.
- А что будет с брошкой? – поинтересовалась женщина у своего брата.
- Слухи будут говорить, что она у Коллекционера, - улыбнулся Глаза Змеи. – и слухи эти будут правдивы.
- Коллекционер не откажется от подарка? – вскинула тёмные брови Эфа.
- Он о нём даже не узнает, - хищно улыбнулся брат, отпивая ещё вина из того же бокала, из которого пила и его сестра.
- Это всё та девчонка с Глазами Ангела? – улыбнулась Эфа.
- Ей пора вернуться в Дом Смерти, - согласился Глаза Змеи, вспоминая девушку, столь рьяно рвавшуюся его убить. Он знал, что у неё нет шансов. Когда-то его учили противостоять тому страшному оружию, что называется Глазами Ангела. Возможно, они в разы опаснее, чем его собственное зрение, но против него от них пользы пока не было.
- Она не бросит Коллекционера, - вздохнула Эфа, укладываясь поудобнее на тёплом плече брата.
- Да, - согласился Глаза Змеи. – Но, когда он отдаст её мне, всё изменится.
Довольная коварством своего брата Эфа громко и искренне рассмеялась.

Замок лорда, Раат, столица Тёмной Долины. Четырнадцатый день, месяц Самоубийцы.

В то время, как лорд Тёмной Долины убыл в город, оставив свою жену в замке наедине со слугами и охраной, в это безупречно охраняемое здание проникли двое. Конечно, можно было бы предположить, что это ошибка стражи, но так было лишь отчасти. Те, кто вошёл в замок, смогли бы войти совершенно в любое здание, и вряд ли было что-то, способное их остановить.
Кроме того, дом хозяина Тёмной Долины, был единственным местом, где их обоих ждали, как дорогих гостей. Как старших брата и сестру.
Леди Тёмной Долины обняла сестру, прижимаясь к её холодному, словно у змеи телу. Затем прижалась к тёплому телу брата. Она улыбалась, довольная их визитом. Так уж сложилось, что у маленькой Минеры было всего три любимых и дорогих человека: муж и эти двое, с кровожадными улыбками на лицах, несущих печати Дома Смерти. Леди не многим отличалась от своих единственных родственников и владела холодным оружием не хуже, а порой и лучше, чем любой из телохранителей лорда. Но однажды, она покинула Дом Смерти.
- Здравствуй, сестрёнка, - мягко прошептала Эфа. Глаза Змеи повторил её слова.
- Я так рада вас видеть! – воскликнула девушка усаживаясь на кресло. – Только вы заходите редко.
- Общение с Домом Смерти не поднимет репутацию приличной леди, - попробовал оправдаться брат.
- Пфф! – фыркнула девушка. Конечно, она была согласна с ним, но отсутствие возможности видеться с семьёй её раздражало. Однако, успокоившись, Минера снова обратилась к Глазам Змеи. – Вы по какому-то делу?
- К сожалению, - подтвердила Эфа, вытягиваясь на диване.
- Лорд Угрюмых Гор более не мешает Тёмной Долине? – поинтересовался Глаза Змеи, не спеша, переходя к цели своего визита.
- Нет, братик, - довольно улыбнулась девушка. – От старика вы нас избавили, а у молодого лорда слишком много проблем.
- Не так просто оказалось удержать тёплое местечко? – усмехнулась Эфа, облизывая пересохшие губы длинным языком.
- Да, - кивнула Минера. – Несколько лордов объединились и собрали против него довольно серьёзную армию.
- Насколько мне известно, - вступил брат. – Есть и те, кто хочет его поддержать.
- Тоже верно, - кивнула леди. – Но конфликт не даёт молодому лорду заниматься чем-либо другим. Он спешно ищет новых союзников, как в прочем и его враги. Я подозреваю, лорд Дна скоро присоединится к нему?
Глаза Змеи улыбался, внимательно смотря на свою сестру. Она уже очень хорошо разбиралась в политике. В отличие от Эфы, которой это было совершенно не интересно. Ему тоже приходилось смотреть в мутную воду политических интриг, хотя бы, потому что именно на нём лежала ответственность за семью с момента гибели родителей. В прочем, отец отлично обучил его.
- Лорд Тёмной Долины уже принял одну из сторон? – прямо спросил Глаза Змеи.
- Нет, - мотнула головой девушка. – Мы собирались остаться в стороне.
Глаза Змеи задумался. Именно такими он и предполагал действия мужа своей сестры. В данной ситуации Тёмной Долине не имело смысла вмешиваться, уже потому что в скором времени им самим грозила война с соседней провинцией. Ни Глаза Змеи, ни Эфа не могли ничего изменить в надвигающемся на их сестру конфликте, именно её муж должен будет стать агрессором. Так уж складывалась ситуация.
- Мне нужно, чтобы лорд Тёмной Долины выступил в союзе с лордом Угрюмых Гор, - объявил Глаза Змеи.
- Сейчас не лучшее время для войны, братик, - объяснила их позицию Минера. – Но если тебе это очень нужно, мы поддержим тебя.
- Не волнуйся, сестрёнка, - улыбнулся Глаза Змеи. – Мне просто нужно разбить Коллекционера.
- Всё твоя охота? – улыбнулась понявшая ситуацию юная леди.
- Да, моя маленькая, - согласился брат. – Я не буду просить много. Мне просто нужен флаг, - Глаза Змеи улыбнулся и закончил. – Пусть твой муж прибудет завтра к нам. Мы сможем поговорить вполне официально.

Поместье Змей, Дно. Пятнадцатый день, месяц Самоубийцы.

- Ты же ещё не расплатился со мной за лорда Угрюмых Гор? – хищно улыбнулся Глаза Змеи. Глаза смотрящие на него не были напуганными, но смотрели неуверенно. Обе женщины, в качестве гарантов спокойствия находились рядом с ними. Обе они понимали нелюбовь этих мужчин друг к другу. И все четверо понимали, что пока между ними мир. Более похожий, правда, на военный союз. Много неприязни, но в случае чего, один бросится выручать другого из беды. Грань, отделяющая их до открытой вражды, казалась безумно тонкой, однако, Минера была уверена в её нерушимости.
Глаза Змеи знал, что когда лорд Тёмной Долины обидит его сестру, он убьёт его. Лорд Тёмной Долины считал, что безумный брат его жены способен слететь с катушек в любой момент.
Но Минера была уверена в обоих мужчинах. И в том, которого любила, как мужа, и в том, которого любила, как брата. Эти двое готовы были для неё почти на всё, оберегая и заботясь, каждый в меру своих возможностей.
- Ты утверждал, что тебе не нужны деньги, - согласился лорд. – Понадобились?
- Нет, - тон их разговора выглядел спокойным, но почему-то казалось, что они обмениваются не словами, а ударами клинков. – Мне нужна услуга.
- Конкретнее, - попросил лорд. – Минера сказала, что мы должны выступить на стороне Угрюмых Гор?
- Так и есть, - подтвердил Глаза Змеи. – Однако, это только номинально. Фактически, мне нужен флаг и сотня солдат. Мне хватит этого, чтобы уничтожить Коллекционера.
- Коллекционера? Он выступил против Угрюмых Гор?
- Да, - кивнул змееглазый.
- Что ж, не худший способ поправить свою репутацию, - согласился лорд. – Но я полагаю, он выставит значительно больше сотни наёмников?
- Его возможности позволяют использовать около тысячи, - говоря о деле, они перестали провоцировать друг друга.
- Тогда сотни тебе не хватит, - сделал вывод лорд.
- Эту сотню поведу я, - возразил Глаза Змеи. Его пустой, невидящий, страшный взгляд был направлен на собеседника. В золотых щёлочках зрачков сияла уверенность, и снова появился немой вызов.
- Ты убийца, а не полководец, - отрицательно покачал головой муж его сестры с видом человека, который знает, что говорит. – От тебя им будет немного проку.
- Ты плохо знаешь моего братика, - поддержала Глаза Змеи Минера. Лорд повернулся к ней, вопросительно глядя в полные уверенности глаза. – Правда! – горячо произнесла она, думая, что в её словах сомневаются. Но лорд испытывал это чувство не к ней.
Он покосился на Глаза Змеи, так и не изменившего направление взгляда, потому что и без того прекрасно видел сестёр. Лорду Тёмной Долины не верилось, что один, пусть даже и высококлассный убийца сможет уровнять сотню с тысячей на поле боя. Однако, спорить со своей женой он не собирался. На смерть она своего «братика» отправлять бы не стала.
Молодого лорда очень сильно удивляла теплота во взаимоотношениях этой странной семьи. Вечно жаждущая крови Эфа, от взгляда на повадки которой дрожь пробегает по телу. А уж её взгляд! Это воплощение ненависти ко всему окружающему миру. Недаром, когда Глаза Змеи обещает скормить ей неугодных, порой кажется, что он это в буквальном смысле. А может быть и не кажется вовсе?
Да и сам старший брат Минеры вызывал в нём совершенно откровенный страх. Движения, мимика, глаза… Особенно глаза! Лорд знал об их особенности, но это не могло изменить отношения к ним. Жуткие, чёрные. Неправильные! В них, конечно, нет той жажды крови, что в глазах Эфы, но и сострадания, жалости в них не найти. И сомнений. Самое непонятное в них. Никаких сомнений.
Минере, кажется, не досталось от родителей, ни жажды смерти, ни телесных мутаций. Совершенно обычная красивая девушка со своеобразными родственниками. Однако, когда в их спальню пробрался нанятый недругами убийца, она голыми руками убила его и выбросила тело в окно. У неё не ушло на это и минуты. Даже, каких-либо эмоций она при этом не испытала. Только, как выяснилось ещё через несколько минут, возбуждение. Странная девушка. Но безумно любимая, этого не отменить.
И все эти три существа, предназначенные, кажется, только чтобы наполнять кладбища постояльцами, неожиданно тепло относились друг к другу. Объятья, тёплые слова, постоянная забота друг о друге. Такой теплоты даже в нормальных семьях не встретишь. А у этих убийц… Может потому и любят друг друга, что на всех остальных это чувство почти не тратят. Только Минера. И кажется, у Глаз Змеи тоже не только две сестры.
- Пусть так, дорогая, - кивнул лорд. – Завтра я отправлю гонца к лорду Угрюмых Гор. Ему передадут, что я готов поставить в его распоряжение сотню воинов под властью нанятого Глаз Змеи.

Салан, столица Дряхлых Лесов. День двадцать первый, месяц Самоубийцы.

По ночным улицам Салана в одиночестве передвигаться было опасно. Не многие могли позволить себе такой риск. Тут только отвлечешься, а уже нож в боку. Да и не отвлекаясь можно было нарваться на неприятности в виде нескольких головорезов, вынырнувших из тёмной подворотни.
И всё же человек в широкополой тёмной шляпе и распахнутом плаще того же цвета до пят позволил себе такой риск. В прочем, было в нём нечто, что заставляло воришек и грабителей оставаться на своих местах, а то и поглубже прятаться в ночной темени. К примеру, золотые щелочки зрачков, светившиеся в тени под полами шляпы.
Глаза Змеи спокойно преодолел несколько улиц и застыл перед входом в большой, просторный дом в довольно не дорогом районе Салана. В окнах горел свет, и можно было предположить, что жильцы пока ещё не спят.
Костяшки пальцев тонкой руки Глаз Змеи трижды ударили в дверь. Острый слух мужчины услышал шаги внутри, приближающиеся к нему. Наконец они затихли, кто-то из хозяев застыл у двери.
- Кто?! – спросил грубый женский голос.
Глаза Змеи узнал говорящую, но пришёл он не к ней. Гахара, ещё известная, как Серая Гиена, не слишком любила его, хотя и никогда не отказывала ни в помощи, ни в гостеприимстве. Чего было больше в этом отрицательном отношении, ревности или стыда, Глаза Змеи не знал. Но знал, что Гахара его не любит. Пусть и обязана ему тем, что сейчас её счастью со Злым Дитя ничто не угрожает.
- Глаза Змеи, - представился он просто.
Дверь, сделанная на странный манер, отъехала в сторону, отправленная туда сильной рукой женщины. Гахара застыла перед ним, пристально смотря тёмными глазами. Возможно, она надеялась, что он уйдет, но этого не происходило. Кто бы другой уже получил удар длинным прямым клинком, что и сейчас был в ножнах за её плечом, но Глазам Змеи она была многим обязана.
Поэтому женщине пришлось отступить в освещенную комнату, освобождая гостю проход. Её бледные узкие губы были плотно сомкнуты, вместо радушной улыбки гостеприимной хозяйки. Но казаться таковой она и не пыталась. Гиена была наёмницей из Дома Стали, потомком рода, не менее древнего, чем семья Глаз Змеи и Эфы. Её предки успели повоевать во всех уголках мира, приняли участие почти во всех легендарных войнах, многие были довольно знамениты.
Ей досталась по наследству серая кожа, чуть более грубая, чем должно, но зато и более прочная. Настолько, что не каждый нож пробьет. Гахара была сильная, выносливая, правда несколько мужеподобная. Короткая стрижка также придавала ей мужественности в облике.
- Она будет рада тебя видеть, - сухо сказала она Глазам Змеи.
- А я рад видеть и тебя, - ему было совершенно плевать на отношение Серой Гиены к нему. Он не был святым и не требовал, чтобы его любили. В конце концов, с его то ремеслом и требовать такого было бы чрезмерно.
Первым о приближении Злого Дитя возвестил топот ног. По второму этажу кто-то бежал, колотя босыми ступнями по полу, и даже Гахара невольно улыбнулась. Когда, спеша, спускаясь по лестнице, глаза Злого Дитя увидели гостя, дом вздрогнул от радостного вопля:
- Змееглазый!
Это была красивая девушка очень не высокого роста. Её каштановые волосы были подстрижены под каре, челка скрывала лобик. Огромные голубые глаза сияли, когда она бежала к гостю, а руки были распахнуты в широкие объятья. Злое Дитя была наряжена в розовое, всё в белых бабочках, пышное платье и то, что ей не совсем двенадцать лет в ней выдавала только крупная, высокая грудь, видная через глубокое декольте.
Злое Дитя повисла на шее Глаз Змеи, заключив его в горячие, сильные объятия и чмокнула в щеку, сползая на пол.
- Ты чего не приходил так давно?! – возмущённо обвинила девушка, по-детски надув губки. Ей так и не суждено было повзрослеть. И даже состариться. Даже в старости она будет выглядеть именно так и также вести себя. Следы времени проявятся за несколько дней до смерти и высушат вечного ребёнка за две-три ночи. Это тоже наследственное, только Дом не тот, что у Гахары, а тот, что у Глаз Змеи. Тот, которым родители пугают маленьких хулиганов, когда они не слушаются их. Дом Смерти.
- Прости, Злюка, - улыбнулся Глаза Змеи. – Весь в делах.
- Ну, да, - продолжала обижаться девушка. – Сейчас поди тоже по делу, да? Нет бы чаю попить зашёл!
- Не обижайся, - мягко попросил змееглазый. – Я не могу часто заходить, меня не все здесь так любят, как ты, - он даже не косился на Гиену, Злое Дитя хоть и была ребёнком, но её ум превосходил и многих взрослых людей.
- Она всех не любит, кто меня обижает, - сообщила девушка, отклоняясь от мужчины, но руками теперь держа его ладони.
- Разве я тебя обижаю? – брови Глаз Змеи взлетели вверх, изображая удивление.
- Ты заходишь редко!
Гахара снова улыбнулась измышлениям любимой. Этим двоим совсем не нужны были мужчины, хватало и друг друга. Минера долго не могла понять, как они так могут. А вот Эфе было проще, но и она только понимала их, не больше. Сёстры Глаз Змеи были уверены, что мужчины им нужны обязательно, для нормальной, счастливой жизни. Серая Гиена и Злое Дитя считали иначе.
- Думаю, через пару недель я зайду, - пообещал мужчина. – С чем-нибудь вкусным.
Он улыбнулся и, продолжая держать его за руку, а во вторую схватив Гахару, Злое Дитя повела их на кухню.
- Про дела за чаем расскажешь, - заявила девушка.
Чай готовила Гиена, но никакого яда она туда не насыпала. Глаза Змеи следил за этим на всякий случай. Хотя, отравление – это не в стиле Гахары. Она, даже не имея шансов на победу, предпочитала честные поединки.
Специалистом по ядам и отравам всех видов была Злое Дитя. Вряд ли в Доме Смерти был кто-то, превосходящий её в страшных знаниях о приготовлении, действии и использовании смертельно опасных зелий и порошков.
- Рассказывай, - потребовала инфантильная леди, обнимая руками горячую чашку и начиная дуть на ароматный, сладкий напиток, в надежде, что он остынет.
- Мне нужен яд, - начал Глаза Змеи, кусая пряник, один из тех, что лежали на тарелке горкой, насыпанной Гахарой.
Три кружки горячего, сладкого чая и гора пряников на большой белой тарелке. Три человека, крови на чьих руках хватило бы на целое озеро. Три человека, которые за свою жизнь убили людей на целый город, даже не очень то и маленький. Зато чай с пряниками. Так мило. Так по-домашнему.
- Ты собрался кого-то отравить? – загорелись голубые глаза Злого Дитя.
- Да, Злюка, - кивнул гость. – И мне нужно очень много яда!
- Ого! – восхитилась девушка. – А много, это сколько?
- Это, Злюка, не меньше бочки, - девушка поставила чашку на стол и положила рядом пряник.
- Ты его в них силой запихивать собираешься? – засмеялась девушка.
- Мне нужно отравить около тысячи человек, - серьёзно произнёс Глаза Змеи. – Думаешь, пары ложек хватит?
- Ого… - протянула девушка, вновь откусывая от пряника и запивая чаем.
- Мне нужен яд, чтобы смазать им иглы шиповника, терновника, острые ветки. Я хочу, чтобы отряд в тысячу человек, продираясь через лес, передох, словно мухи, - объяснил свой план Глаза Змеи. Без подробностей, но достаточно доходчиво.
- Тогда тебе нужны «слёзы мёртвой невесты», - заключила Злое Дитя. – Правда и они могут оказаться слишком слабы, но всё же, их смертельная доза самая маленькая, по сравнению с остальными. Это из совершенно прозрачных жидкостей. Другие, я полагаю, могут не подойти?
- Ты умничка, Злюка! – согласился Глаза Змеи. – А у тебя есть «слёзы мёртвой невесты»?
- Столько? Пока нет, - улыбнулась девушка. – Но через пять дней, бочка «слёз» будет в поместье Змей.
- Спасибо большое, - улыбнулся Глаза Змеи.
- Ты обещал зайти через две недели, - напомнила Злое Дитя.

Подножье горы Предательства, Угрюмые Горы. Второй день, месяц Одиночества.

Совсем ещё мальчишка, всего восемнадцати лет от роду, молодой лорд Угрюмых Гор стоял около палатки, ставшей штабом армии, вступившейся за него. Здесь было всего три тысячи его воинов, да ещё две тысячи наёмников, итого пять. Остальные четырнадцать тысяч были приведены новоявленными союзниками. Их было много, но, честно говоря, они были не слишком сильны. Только трое носили титулы лордов.
Лорд Дна, что объявил о желании помочь первым, был крупным мужчиной в годах. Фактически, именно он и командовал союзной армией. У него были совершенно седые волосы и усы, а глаза, казалось, пронизывали насквозь. С ним пришло три тысячи воинов, а это, в сложившейся ситуации, довольно много.
Лорд Туманной Пустоши, тоже был очень сильным союзником. Он привёл с собой пять тысяч воинов и дополнительно привёз много хорошего, высококачественного оружия, которым можно было бы оснастить не меньше двух тысяч воинов. Этот крупный розовощёкий весельчак приехал на войну, как на праздник и много смеялся, шутил. Ещё он успевал хвалиться своей силой и удалью. Сам лорд не слишком нравился новому хозяину Угрюмых Гор, но выбирать не приходилось. Пять тысяч мечей – слишком много, чтобы отказываться.
И последний – лорд Тёмной Долины. Но этот человек привёл с собой всего сотню воинов. Сначала он сам и его уже состоявшиеся союзники осмеяли молодого лорда, но когда тот назвал имя командира своего отряда, лорд Дна смеяться перестал и остальных угомонил. Однако, ничего и никому объяснять ни тот, ни другой не стали.
Лорду Угрюмых Гор не было известно, кто такой Глаза Змеи. Всё, что он понял – это человек из легендарного Дома Смерти. Но ведь и про тот ничего толком известно не было. Только то, что есть ещё Дом Стали и Дом Власти. Но тайна Домов оставалась недоступной почти никому.
Самого командира сотни Тёмной Долины он не видел, тот со своим отрядом устроился на левом фланге будущего поля боя. И лорд их заходил редко, более уделяя времени своей молодой жене, которую зачем-то привёл на место сражения.
В военном совете участвовали всего двое союзных лордов и один, ради которого здесь все и собрались. Кроме них туда входили четверо помещиков, двое из которых были неплохими полководцами, а двое других привели самые большие помещичьи отряды – по две тысячи мечей.
Они всё успели решить и спланировать. Благо, опытных полководцев набралось достаточно. Только отряд Тёмной Долины, как выяснилось, собирался действовать самостоятельно.
Эта сотня сорвалась с места, как только на горизонте показались высланные вперёд разведчики, чтобы предупредить о прибытии врага. Глаза Змеи не стал ждать и увёл свой отряд вперёд и влево. Позже, разведчики доложили, что с той стороны, приближается отряд Коллекционера, помещика, что вступил в союз со врагами лорда Угрюмых Гор.
Лорд Тёмной Долины и его жена на двух чёрных скакунах поднялись выше, на холм, собираясь наблюдать за действиями своих воинов. Те ушли не слишком далеко, но встали на пути приближающихся превосходящих сил врага.
Лорд Тёмной Долины видел, как фигура в плаще и шляпе выдвинулась вперёд, почти на сотню шагов опередив своих подчинённых. Отряд, двигавшийся на них, никак не насчитывал той тысячи, которую они предполагали ранее.
- Он уже нанёс удар, - сообщила Минера. – Яды убили почти половину.
Так и было. Глаза Змеи и тот наёмник из Дома Стали, что командовал отрядом противостоящих Угрюмым Горам, знали, сколько было тех, что вышли от Коллекционера. Но три дня назад они начали умирать.
Что осталось от тысячи? Вчера их было чуть более половины. Какие-то страшные яды, Бродяга, наёмник, так и не понял, откуда они взялись. Но люди начали умирать. Их тошнило, у них кружилась голова, появлялась слабость. А потом, измученные рвотой, они засыпали, чтобы больше никогда не проснуться.
Бродяга не знал, что с этим делать. Полковой лекарь не справлялся. Всё, что он смог сказать, сводилось к тому, что это был какой-то не знакомый ещё яд. Люди предполагали, что среди них есть предатель, но Бродяга считал иначе. Он ещё помнил разговор о враге Коллекционера, человеке из Дома Смерти. Это их почерк, так они ведут войны.
А вчера, остановившись у небольшого озера, чтобы хоть чуть-чуть отдохнуть, погибли те, кто пил воду из этого водоема. Две сотни за одну ночь. Они даже не успели обнажить оружие, а уже потеряли почти половину отряда.
Бродяга только вздохнул, когда дорогу им перегородил тот самый человек, о котором говорили Коллекционер и Индера. Глаза Змеи, убийца из Дома Смерти. Он стоял впереди, на пятьдесят шагов и на вдвое большем расстоянии от своего отряда. В ножнах убийцы покоился длинный клинок, в котором по рукояти угадывался меч, подобный тем, что используют воины Восхода.
Как бы искусен не был Глаза Змеи, за спиной Бродяги стояло полтысячи солдат, прошедших уже не одну и даже не две битвы. Всего один противник не представлял серьёзной угрозы, даже не смотря на то, что эти полтысячи были измучены усталостью и отравой, пронизавшей их тела. Не многие избегли этой участи, но они всё ещё были готовы сражаться.
Однако, отряд застыл на месте. Бродяга взглянул на шедшую рядом с ним Индеру, чьи глаза выглядели странно потухшими. «Что с ней?». Наёмник не привык к такому. Обычно перед битвой её жуткие глаза полны азарта, жажды крови. Но сейчас этого не было. Позади себя он услышал шепот клинка, извлеченного из ножен, за ним ещё и ещё. А когда оглянулся, увидел, как люди падают на колени, с выражением смертельной тоски в глазах.
В руках у некоторых были мечи, у других, кто носил с собой, кинжалы. Бродяга не понимал, что происходит. Индера упала на колени и потянула из-за голенища мягкого, высокого сапога свой нож.
- Какого черта?! – заорал он, обернувшись на Глаза Змеи. Тот спокойно стоял, сверкая жуткими глазами, в сторону войска Коллекционера. Ладони убийцы были сплетены на груди.
Из-за спины наёмника раздался хрип. Он вновь посмотрел на свой отряд и понял весь ужас происходящего. Его люди, словно сошедшие с ума, убивали сами себя. Вот один, вот другой, вонзали кинжалы и мечи себе в шеи или в грудь, пропуская лезвие между рёбер, прямо в сердце. Один, вонзил длинное узкое лезвие мизерикордии себе в глаз и умер, с жутким воплем.
- Что за кошмар там творится?! – воскликнул лорд Тёмной Долины, наблюдая за происходящим с возвышения.
- Глаза, - объяснила его леди. – Это зеркало души.
Взгляд Минеры был спокоен и холоден, словно ничего не происходило. Словно там, в далеке, целый отряд не собирался свести счёты с жизнью. Она уже видела то, что сейчас делал её любимый брат. Он не часто применял своё оружие, но не первый раз при ней.
- Это Душа Змеи, - объяснила девушка. – Простые люди не способны пережить весь её жуткий холод.
По лбу Бродяги текли капли холодного пота, когда он смотрел, как его отряд сам себя убивает. Он смотрел то на Глаза Змеи, то на них, умирающих от собственных рук. Именно это и было на самом деле страшно.
Индера сидела на коленях на мёрзлой земле месяца Одиночества, а сталь её кинжала приближалась к рёбрам. Ей было уже всё равно. Стало вдруг так безразлично, так пусто внутри. Смысл её существования пропал. Будущее выглядело скучным и безнадежным. Зачем доживать до битвы? Зачем убивать людей? Зачем встречать рассвет за рассветом? Смерть решит все вопросы и проблемы, избавит от всех трудностей.
Острие кинжала чуть кольнуло тонкую кожу, ещё пока через одежду. Руки немного дрожали, но уверенности в выборе уже хватало. Не было смысла оставаться в мире живых.
Наваждение пропало, когда она уже почти совершила роковое усилие. Девушка в испуге отбросила кинжал и не поднимаясь поползла в сторону, подальше от страшного оружия, которым чуть сама себя не убила.
Бродяга вдруг понял, что страшное чувство отпустило людей, но теперь на них двигались люди лорда Тёмной Долины. Первым, прямо перед ним оказался Глаза Змеи. Благо, Бродяга успел извлечь клинок из ножен. И даже успел отразить первый удар. Время позволило ему и ответить, сильным и быстрым рубящим ударом по диагонали, сверху, слева.
Больше он ничего в своей жизни сделать не успел. Тот удар, который он нанёс прошёл мимо. Глаза Змеи неуловимо сместился вправо, столь быстро, что клинок не задел даже широких полей его шляпы. Глаза Змеи понёсся дальше, в гущу не отошедших ещё от шока врагов, только догоняемый своим отрядом. Скользящее движение клинка, перерезавшее горло Бродяги было почти незаметным.
Полтысячи человек погибли ещё до фактического начала битвы. Глазам Змеи и воинам Тёмной Долины потребовалось не более четверти часа, чтобы закончить бойню и превратить отряд Коллекционера в корм для червей.
Почти весь.
- Ты будешь жить, - обратился он к дрожащей под деревом Индере, с ужасом взирающей на него. – Я не причиню тебе вреда. Но ты доложишь Коллекционеру о случившемся.

- Ты можешь повторить этот трюк? – спросил лорд Дна, когда Глаза Змеи и чета повелителей Тёмной Долины предстали перед ним и юным хозяином Угрюмых Гор.
- Да, - спокойно ответил убийца. – Но я не смогу заставить их закончить начатое. Почти никого.
- Этого и ненужно, - решил лорд Дна. – Достаточно будет того, что они опустят клинки.
- Выберите самых защищенных, - посоветовал Глаза Змеи. – Ни оружие, ни доспехи не защитят их от меня.
- Хорошо.
Когда настоящая битва за право на Угрюмые Горы началась, сотня Тёмной Долины выдвинулась в самом центре, атакуя тяжёлую пехоту лорда Холодных Земель. Это были сильные и опытные воины, закованные в прочную, тяжёлую сталь. Они собирались укрываться от врагов за крепкими, окованными металлом щитами, готовые проливать чужую кровь и дорого продавать свои жизни.
На деле всё обернулось иначе. Две тысячи воинов Холодных Земель покорно ждали, когда сотня из Тёмной Долины и поддерживающая её тысяча из Угрюмых Гор перебьют их, всех до последнего. Но для Глаз Змеи бой закончился, когда иссякли силы, потраченные на то, чтобы показать врагам Душу Змеи. Он уже не был в сознании, когда двое людей лорда Тёмной Долины вынесли его с поля боя.
Но победы было уже не избежать, пусть вся сотня и осталась лежать у подножия горы Предательства.

Побережье Кровянки, поместье Коллекционера. Тринадцатый день, месяц Одиночества.

Они остались совсем одни. Кто теперь будет принимать Коллекционера всерьёз?! Даже часть слуг покинула своего хозяина. Остались только самые верные. Среди них Индера и второй наёмник из Дома Стали. Это был седовласый мужчина, чьё тело покрывало множество шрамов, говоривших о многих боях, в которых он принял участие. Он ещё не был стар, но был весьма опытным ветераном.
Его звали Радох, но известен он был, как Злой Пёс. Всё, чем он занимался с тех пор, как Индера принесла весть о разгроме отряда Коллекционера, это её тренировки. Они спаринговались почти целыми днями, благо хозяин не показывал носа из поместья. То он любовался своей огромной коллекцией, то наблюдал за тренировками. Не только холодная погода за окнами опустевшего дома и страх убийцы заставляли его сидеть взаперти. Коллекционера больше нигде не ждали, он никому не был нужен. От него отказались, списав, как отработанный материал.
Сейчас мужчина сидел на кресле, в тренировочном зале, наблюдая, как Злой Пёс сражается с Индерой. Жестко, беспощадно. Удар за ударом, это не было простым спаррингом. Радох вымещал на девчонке свой страх перед убийцей, который должен придти за его нанимателем, обращая в злобу. Коллекционер не останавливал его, позволяя наносить раны, только заботясь о том, чтобы она была жива. Она становилась лучше, быстрее, но всё ещё не была достаточно искусна, чтобы успеть нанести удар.
Пусть Глаза Ангела и давали ей возможность видеть незащищённые, уязвимые места противника, она просто не успевала провести атаку. Злой Пёс не жалел её и сейчас. Вот она бросилась в очередную атаку, но не смогла защититься от неожиданного и сильного удара в живот. Отлетела назад, растянувшись на брюхе.
За окном уже темнело, вечер медленно вступал в свои права. У девчонки уже почти не оставалось сил, Радох избивал её уже более трёх часов. Эти садистские тренировки развивали её, но всё ещё слишком медленно.
Злой Пёс с ухмылкой наблюдал, как Индера пытается встать. Избитая и помятая, из пореза на левой скуле до сих пор текла кровь уже около получаса. Девчонка упёрлась руками в пол, приподнялась, подобрала под себя сначала одну ногу, затем другую. Он уже готовился ткнуть её мечом в плечо, нанеся не опасную, но болезненную рану. Мужчину прервали на взмахе руки.
- Хватит! – резкий голос, знакомый из прошедших лет, старых боёв. Где то на плече у Радоха отозвался зудом старый шрам. – Прости, милая, что не вмешался раньше. Но этот героический подъем с моего ракурса… - человек в затененном углу зала, отделенный от Злого Пса телом девушки, задумался. – был потрясающе красив.
Глаза Змеи проник в зал совсем недавно. Он только и успел, что полюбоваться соблазнительными ягодицами девушки, теряя преимущество внезапности. Но этот фактор не был для него значащим, мужчина был уверен в своём превосходстве.
- Глаза Змеи, - прорычал Радох.
- Да, Злой Пёс, - улыбнулся пришедший. – Не буду желать тебе здоровья, но я рад тебя видеть.
- Я ждал тебя, - ухмыльнулся наёмник. – Мы слишком давно не встречались.
- Мне понравились известия о том, что ты продался Коллекционеру, - оскалился Глаза Змеи. Он сделал шаг, выходя из тени, представая в своём привычном облике. Левая рука на ножнах, чуть приподнимая большим пальцем клинок. Змеиные глаз сверкают золотыми зрачками, тень от полей шляпы скрывает верхнюю половину лица.
А всё его тело, созданное для убийства, дышало жуткой, ощутимой даже посторонним, злобой. Глаза Змеи пришёл, чтобы убивать.
Индера всё же поднялась, опираясь на свой клинок, и теперь стояла в полный рост, сжав меч двумя руками. Она вновь была готова защищать своего господина, сражаться рядом с тем, кто истязал её на безжалостных тренировках. Взгляд, обращенный на неё пришедшим, был, как ни странно, значительно мягче. В нём была странная, тёплая жалость.
Это не помешало ей зажечь свои глаза холодным, неприятным светом, покрыв лицо сетью взбухших вен. Кровь из пореза брызнула чуть сильнее.
Она атаковала первой, но её клинок не встретил ни сопротивления, ни плоти. Глаза Змеи шагнул в сторону, отбросил мечом сталь последовавшего за ней в бой Радоха и развернулся вокруг своей оси, вбивая меч в живот наёмника. Девушка обернулась, понимая, что не успеет отразить удар, если он будет нанесён с такой же скоростью, но Глаза Змеи неспешно вынимал меч из плоти поверженного врага. Он всё ещё не собирался её убивать.
Индера снова напала на Глаза Змеи, стремясь отвлечь незваного гостя от своего господина, но её широкий рубящий удар не состоялся. Прямой клинок девушки быстро ушёл  вверх, а тело убийцы толкнуло её, бросая в сторону. Она запнулась о его ногу и полетела на пол.
Возможно, этого бы и не случилось, но тело Индеры было слишком измучено жестокой тренировкой, у неё не оставалось сил даже на то, чтобы подняться теперь с пола. Змееглазый знал это. Она выдала своё состояние слабым стоном, вырвавшимся из девушки, когда она столкнулась с досками, устилающими пол тренировочного зала.
Она с трудом повернула голову, чтобы посмотреть на того, кто теперь, по её размышлениям должен был добить её, но увидела на лице со страшными, нечеловеческими глазами неожиданную тёплую жалость. Не ту, что унижает человека, но ту, что является следствием сострадания.
- Неправильный подход к тренировкам, - сообщил Глаза Змеи, поворачиваясь к так и не покинувшему своё кресло Коллекционеру. – Воин должен не падать от усталости, а наоборот, быть в более высоком тонусе.
- Мы не ждали тебя так рано, - мрачно объяснил мужчина. – Я думал, ты насладишься ещё своей победой, понаблюдаешь, как я мучаюсь. В одиночестве, в медленном разорении, в позоре.
- Когда ты ждал меня? – спросил незваный гость.
- В конце месяца Чистоты, - тихо ответил Коллекционер. Он боялся, но не пытался сбежать, понимая всю бессмысленность затеи. О бесполезности сопротивления, господину Индеры также было известно. – Или, как ты его называешь, месяца Мёртвых. Я думал, ты будешь мучить меня не меньше месяца, прежде, чем убить.
Глаза Змеи какое-то время молчал, а потом неожиданно рассмеялся. В смехе его было столько презрения, столько брезгливости, что Коллекционер даже вздрогнул, не понимая.
- Я не собираюсь тебя убивать, - губы теперь соответствовали его глазам, расплывшись в змеиной улыбке.
Удивлению Коллекционера не было предела. Это противоречило его пониманию мира. Вот уже несколько месяцев, он считал, что Глаза Змеи ненавидит его и пытается убить. Живя в страхе, он пытался защищаться, как мог и чем мог. И всё же, ничего не получалось. Проклятый убийца уничтожил его репутацию, сначала сплетнями о том, что он стащил брошь лорда Угрюмых Гор, затем полным фиаско в битве у горы Предательства. Коллекционер думал, что каким-то образом стал личным врагом этого страшного человека.
Но вот теперь, оказывается, что всё иначе.
- Но, - мужчина запнулся в удивлении. – Чего же ты хочешь?!
Глаза Змеи медленно поднял свой клинок и приставил его к шее Коллекционера. Чуть надавил, раня тонкую, мягкую кожу холодной, заточенной, словно бритва сталью. Его жуткий слепой взгляд пронзил глаза Коллекционера так, что тот вжался поглубже в своё кресло.
- Я оставлю тебе твою жизнь, - сообщил убийца. – Но залогом её станет Индера. Пока она будет верно служить мне, я не трону тебя.
Лежащая на полу девушка слышала эти слова, и её потухшие глаза расширились в изумлении от этого подлого требования. Надежда, что господин может и отказаться, внутри Индеры ещё не погасла, но жуткие слова Глаз Змеи, когда они только встретились, отчётливо всплыли в её памяти. «Он предаст тебя». Это звучало словно приговор.
Коллекционер всё ещё молчал. Кажется, он потерял дар речи от страха и растерянности.
- Индера, - позвал он дрожащим голосом. – Индера, пожалуйста. Ты же всегда защищала меня, Индера, - Коллекционер просил, а девушка смотрела на него обреченным взглядом. – Ты должна защитить меня и сейчас, - слова его звучали жалко, но Глаза Змеи всё равно улыбался, слушая их. В глазах Индеры он сейчас видел смесь отчаяния, обиды и ненависти, а это значило, что девчонка сама не оставила себе выбора. – Служи ему, пожалуйста. Служи верно, словно он это я. Спаси мою жизнь.
Глаза Коллекционера смотрели жалобно, в них едва не стояли слёзы. Жуткое ощущение меча на горле и убийственного змеиного взгляда, размазывали его по креслу, словно кровь по стенам.
- Хорошо, Индера? – спросил Коллекционер, по-бабьи приподняв брови. Именно по-бабьи, а не по-женски.
- Да, господин, - девушка отвернулась и теперь просто распласталась по полу. Она больше не хотела, ни сражаться, ни сопротивляться. Человек со страшными глазами оказался прав, и теперь ей предстояло унижаться перед ним и изображать верность. По щекам Индеры потекли слёзы, солёные и не вкусные, о которых она уже так давно забыла.
Она только начала думать о собственном неопрятном будущем, когда чьи-то руки аккуратно перевернули её и подняли вверх. Не сильно и резко, как поднимают, чтобы поставить на землю и даже не так, как помогают подняться. Её подняли на руки и не собирались отпускать.
Индера лежала на руках Глаз Змеи, с удивлением смотря то вокруг себя, то на него. К ней ещё никогда не прикасались столь бережно. Что он хотел, этот её странный новый господин? И зачем она ему на самом деле?
- Не расстраивайся раньше времени, - шепнул Глаза Змеи. – Всё будет хорошо.
- Да, господин, - равнодушно бросила Индера.
- Глаза Змеи, - возразил он. – Моё имя – Глаза Змеи.

Побережье Кровянки, поместье Коллекционера. Восьмой день, месяц Скомороха.

Шаг, шаг, ещё один шаг. И ни одна половица не скрипнет. Её заставили вспомнить каждую из них, чтобы знать, какая забита надежно, а какая выдаст присутствие. Она справилась, хотя поначалу и вовсе не верила, что это возможно. Ему удалось её убедить, а ей удалось вспомнить.
Глаза были спокойны. Не нужно лишнего света, который выдаст её присутствие. Своё дело Глаза Ангела уже сделали – четвёрка наёмников из Дома Стали лежала мёртвой в предыдущей комнате. Когда-то она не могла о таком и мечтать, теперь, спустя меньше полугода, в этом не было ничего сложного. Враги просто умерли, так и не сумев ей помешать.
Серафим была довольна собой. В который раз она доказала превосходство Дома Смерти над Домом Стали. Её учитель будет доволен. Девушка улыбнулась, любуясь отражением Луны на холодном металле кинжала.
  Она многое потеряла за последнее полугодие. Господина, меч, имя. По традициям Дома Стали, ей бы стоило покончить с собой. Но Серафим слишком многое успела приобрести. Любовь, кинжалы, новое имя. Она больше не откликалась на простое человеческое «Индера». Он назвал её Серафим.
Кто он такой, человек, именем и образом которого забито её сознание? Его звали Глаза Змеи. И когда-то она пыталась его убить. До сих пор становится тошно от этих воспоминаний. Убить его. Хорошо, что это невозможно. Его способности до сих пор столь сильно превосходят её жалкие умения, что остается только гадать, как он этого достиг.
Но Глаза Змеи говорил, что она сможет его превзойти. Серафим считала, что он врёт, но в нём было слишком много уверенности. То есть, скорее, конечно, веры. Она знала, что ей не превзойти его, но и не стремилась к этому. Зачем? Если рядом есть Глаза Змеи, который защитит от любой беды.
Воспоминания о любимом человеке заставили Серафим остановиться. Девушка впервые за последние четыре с половиной месяца, даже почти уже пять, оказалась одна. Без Глаз Змеи рядом было жутко неудобно. Пропало чувство комфорта, спокойствия.
Это первую неделю жизни в Поместье Змей, она пыталась прятаться от него и его жуткой сестры. Зато все остальные месяцы она бегала за ним хвостиком, стараясь ни на шаг не отходить. Эта вылазка стала первой, но отказаться от неё она не посмела. Нужно было убить всё лишнее из своего прошлого.
Серафим облизнулась, представляя свою цель. Она стала настоящей дочерью Дома смерти. Глаза Змеи хорошо обучил её, убрав лишние чувства, эмоции. Он позволил ей оставить только две страсти: себя и убийство. То и другое стало её наркотиком.
Убийца прижалась к стене, разгоряченная собственными мыслями. Ей вдруг очень-очень сильно захотелось к нему вернуться. Но она уже видела его, стоящего за оградой поместья. Глаза Змеи, конечно, знал, куда она ушла. Иногда ей и вовсе казалось, что он всегда всё знает.
Тепло внизу живота было приятным, но несколько мешающим обстоятельством, а потому Серафим заставила себя сосредоточиться на цели её сегодняшнего визита. Для этого ей пришлось клятвенно пообещать собственному телу, что удовлетворит это желание сразу после убийства.
Старое поместье она помнила теперь наизусть. Серафим теперь вообще могла вспомнить почти всё, что видела и слышала в своей жизни. Это было почти не сложно, и этому её научил змееглазый.
Убийца тихо шагнула в роскошную комнату своей спящей жертвы. Здесь так ничего и не изменилось. Огромный ковёр во всю стену, где был вышит Его Величество, король Готарус I, совокупляющийся с наложницей. Этот ковёр был ценен тем, что его вышила дочь императора, ставшего последним монархом этих земель.
Пол покрывала шкура медведя, последней добычи Эрлинда, которого называли Первым Охотником. Чаша первого императора, ожерелье последней императрицы, подлинные картины легендарных художников, личные вещи почти всех людей, вошедших в историю. Но в его комнате пребывали только самые любимые Коллекционером экспонаты.
Заметив же ещё два предмета, Серафим поняла, что ошиблась. Изменения были. Кроме привычных вещей здесь стояли и два сравнительно новых предмета, придававших комнате некоторую трагичность. Кубок Первого лорда Костяной Равнины и брошь лорда Угрюмых Гор. Девушка улыбнулась при виде их. Эти предметы познакомили её с Глазами Змеи.
Она развалилась на кресле, что когда-то принадлежало одному из самых кровавых лордов истории. Чёрные бриджи, чёрный свитер, чёрные волосы и белые глаза. Два кинжала покоились в ножнах на бедрах. Настоящая дочь Дома Смерти.
- Зачем ты пришла? – спросил Коллекционер, просыпаясь. Она не шумела, но взгляд её был настолько жёстким, что смог разбудить спящего человека.
- Покончить со своим прошлым, - ответила Серафим.
- Вот значит как, - мужчина не шевелился, разговаривая с ней только открыв глаза. – Не велика, оказалась цена твоей верности. Не прошло и полгода, а ты уже предала меня.
- Ты слышишь себя, Коллекционер?! - улыбнулась девушка. – Я родилась в Доме Смерти. У меня даже и предназначения нет иного, кроме убийства. А ты о верности… Старый дурак.
- Да, - согласился Коллекционер. – Я ошибся, надеясь перевоспитать тебя. Надеялся, что ты сможешь быть благодарной за то, что для тебя сделано. Действительно, дурак. Вы утратили всё человеческое. И тело, и души.
Серафим молчала, и её жертве более нечего было сказать. Девушка думала о том, как его убить. Вонзить кинжал в горло? Ей нравилась эта точка поражения. Шея вообще очень удобная мишень. Перед смертью убитый ещё какое-то время мучается, бьётся в конвульсиях, агонии, захлёбываясь собственной кровью.
Короткий удар в сердце. Когда-то ведь Коллекционер спас ей жизнь, вытащил с самого дна. Кем бы она стала без него? Сумел бы Глаза Змеи найти её? Выходит, она многим обязана этому отвратительному отродью. Тогда позволить умереть быстро?!
- Охрана! Охрана!!!! – прервал её мысли громким неожиданным воплем Коллекционер. – Ты слишком много болтаешь для настоящей убийцы! С четырьмя наёмниками из Дома Стали тебе не справиться! Охрана!!
Брови Серафим сначала удивлённо приподнялись, а затем она звонко свободно рассмеялась, совершенно не сковывая себя. Звук эхом отражался от стен комнаты, гуляя по древностям, наполняющим его, становясь мрачным жестоким. Смех резко прервался и осталось только его мрачное эхо.
- Можешь кричать, пока не сорвёшь горло, - жестко объявила Серафим. – Твои наёмники слишком ленивы, чтобы придти к тебе на помощь. Я бы сказала, мертвецки ленивы.
- Что?! – вытаращил глаза мужчина. – Но ты не могла…
Когда-то она действительно не могла, он был прав. Были времена, когда и один опытный воин Дома Стали являлся непосильным противником. Но всё изменилось, когда за её обучение взялся Глаза Змеи.
Он объяснил девушке, что её мутация, как и его – не просто изменения тела. В первую очередь, это метаморфоза мозга. Именно поэтому, несмотря на то, что существовала мутация, именуемая Змеиное Тело, которое целиком досталось Эфе, главным сокровищем их семьи оставались Глаза Змеи, унаследованные им.
Также и с Глазами Ангела. В той семье, которой Серафим никогда не знала, существовали и другие метаморфозы, передаваемые по наследству. К примеру, Кровь Ангела, позволявшая игнорировать любые яды, наркотики и отравляющие вещества. Но Серафим всё же досталась самое сильное из семейных сокровищ.
Глаза Змеи объяснил, почему. Всё дело в изменениях мозга. Тот факт, что Глаза Ангела позволяют девушке видеть слабые, уязвимые места противника – это очень здорово, но не является главной их мощью, потому что разум здесь затрагивается слабо. Если же усилить приток крови, сконцентрироваться и заставить наследие предков работать на полную силу, то результатом станет расчёт слабых мест противника не несколько секунд вперёд.
Тогда Серафим ему снова не поверила, но он опять смог её убедить. Потому что заставил это страшное оружие работать. Несколько недель ушло у девушки на то, чтобы научиться пользоваться этой страшной силой, но она справилась и теперь четыре наёмника из Дома Стали не составили для неё каких-либо трудностей. Она просчитала, как их убить и куда нанести удары ещё до того, как извлекла кинжалы из ножен.
Змееглазый, конечно, научил её не только убивать своих противников, но и защищаться. Глаза Ангела могли видеть дыры не только в чужой обороне, но и в её собственной. Этому он её тоже научил, хотя девушка ещё не в совершенстве овладела искусством защищать себя, с помощью унаследованной особенности. То есть, пробелы в обороне Серафим видела, но не всегда могла с достаточной скоростью исправиться. К счастью, в бою с наёмниками Дома Стали это не пригодилось, они оказались довольно удобными противниками.
Вспоминая своего учителя и любовника, Серафим приняла решение о том, как же убить Коллекционера. Девушка, не спеша, встала и уверенно направилась к постели жертвы. Глаза Ангела сквозь ночной мрак, царивший в комнате, били холодным светом в мужчину. На лице проступила сеточка вен, которая так нравилась Глазам Змеи.
Серафим помнила, его нежные поцелуи в эти набухшие, напряженные вены. Может быть у него странный вкус, но они оба не слишком обычные люди. В конце концов, ей тоже безумно нравятся его глаза, которые почему-то пугают обычных людей. Такие слепые, такие пустые, такие влюблённые в неё и в смерть.
Левая рука Коллекционера лежала под подушкой. Надеялся ли он, что Серафим не заметит этого?! Девушка не знала, но не собиралась раздумывать над этим ненужным вопросом. Там он прятал свой кинжал, покрытый опасным ядом из далёких южных земель.
Мужчина нанёс удар быстро, но не настолько, чтобы Серафим, чьими партнёрами по спаррингу были Эфа и Глаза Змеи, не смогла уклониться. Отравленная сталь отправилась в сторону, ударившись в идеальную поверхность зеркала Первой леди Дна. Постель Коллекционера испачкалась в крови, а мужчина зажал своё запястье.
Любуясь паутиной трещин на зеркальной плоскости, многие века до того идеально ровной, Серафим слизнула кровь с холодного лезвия своего кинжала. Это тоже был его излюбленный прием, даже не наносить удар, а просто выставлять лезвие на пути руки сжимающей оружие, заставляя противника самого ранить себя. Конечно, кинжал не меч, но обезоружить врага можно и им.
Серафим откинула одеяло в сторону и, нисколько не стесняясь обнажённого мужского тела, поставила ногу на грудь врага. Коллекционер не Глаза Змеи. Полноватый, рыхлый, покрытый густой шерстью, он совершенно ей не нравился, представляясь только уродливым куском недобитой плоти.
Улыбка девушки стала холоднее той стали, острие которой она приставила к низу полного живота бывшего хозяина. Переставшие сверкать жутким светом глаза смотрели со спокойным довольством.
Тело врага дрожало, под её коленом, что только добавляло ей азарта. Серафим, словно хищница, почувствовавшая страх жертвы, была преисполнена убийственной решимости повторить сталью движение, однажды совершённое Глазами Змеи. Именно после него она перестала служить Коллекционеру.
Это было после третьей попытки убить его. Третьей не за всё время, что они были знакомы, а лишь за ту неделю, что она жила в его доме. Первый раз, за ужином. Эфа покинула поместье, чтобы вновь удовлетворить свою вечную жажду смерти и они трапезничали вдвоём. Она напала на него, когда он был безоружен и, как ей казалось беззащитен.
В руках Индеры были кинжалы, но Глаза Змеи справился с ними и голыми руками, после чего оставил её лежать на столе, совершенно поражённую его ловкостью, его силой. Мужчина забрал с собой бутылку бурбона и ушёл в свою часть поместья, закрыв за собой дверь.
Она второй день жила в его доме. На следующий день она прокралась в его спальню, надеясь застать спящим. Она знала, что не шумела. Глаза Змеи подтвердил это позже. Вот только, убить его не получилось и тогда. Его жуткий взгляд, страшная способность видеть всё вокруг себя не отключалась и во сне. Обычный человеческий мозг спал, но доставшийся от стоявших у истока Дома Смерти предков придаток следил за всем происходящим и ночью. Именно эта, не спящая часть Глаз Змеи, и разбудила его, почувствовав опасность.
Глаза Змеи оставил её в своей постели, покинув спальню, чтобы запереться в кабинете. Он пил. Индера подглядела за ним, чтобы увидеть, как он в одиночестве, медленно и тоскливо выливает в себя ещё одну бутылку бурбона. Глаза Змеи не закусывал, а просто мучил свой организм огненным зельем.
Тогда она ещё никак не могла понять, почему они продолжают заботиться о ней, несмотря на эти покушения. И Глаза Змеи и его жуткая сестра, уже вернувшаяся, на тот момент. Она кушала вместе с ними, за одним столом и в одно время, их слуги готовили ей роскошную ванную с благовониями и парфюмерией, стоившей баснословных денег на рынке. В прочем, скорее всего, она не продавалась на обычных рынках. Ей всё это нравилось, но Индера не понимала, почему двое убийц так спокойно относятся к её покушениям на хозяина дома.
Эфа любила рассказывать за столом о своих похождениях, но она делилась с братом не своими сексуальными подвигами. В мельчайших подробностях женщина рассказывала, как убивала того или другого человека, и столько страсти было в её речах, что у девушки холодела кровь в жилах от мысли о том, что Эфа должна была сделать с обидчицей своего нежно любимого «братика». Но не делала даже попыток, хотя точно знала про оба покушения, в этом Индера была уверена.
Глупая девчонка, она тогда ещё не понимала ничего из происходящего. Её последнее покушение состоялось в тренировочном зале. Глаза Змеи сжимал в руках свой клинок, предлагая лёгкий спарринг, чтобы не терять форму. Но тренировочный бой не состоялся. С яростью фурии, со всей своей ненавистью она накинулась на него, собираясь убить, но не сумела.
Теперь мужчина не стал ей мешать. Она почти вбила свой кинжал ему в шею, а Глаза Змеи стоял и не шелохнулся, когда Индера двигалась в его сторону, когда заносила руку для удара. Лезвие клинка её застыло, уперевшись в кожу его груди, чуть натянув её, почти проткнув. На полированной поверхности стали отражался холодный свет её глаз.
Затем она разрыдалась и упала перед ним на колени, бросив на пол кинжалы. Индера тогда плакала взахлёб, некрасиво, шмыгая носом и утирая слёзы рукавом свитера. Она сидела на полу, прижав колени к груди и уткнувшись в них. Они провели, застыв в таком положении не меньше получаса, после чего он поднял её на руки и отнёс в ванную. Девушка забыла погасить глаза и он, как потом признался, не удержавшись, поцеловал её надувшиеся, напряженные вены.
Индера не сопротивлялась, ни когда он раздевал её, ни когда он мыл её, получая искреннее удовольствия от ласк его нежных, умелых рук. Горячая вода расслабляла тело, а его движения – душу. Эта ванная стала для неё словно катарсис, который смыл всю боль, весь протест, что заставляли девушку бороться с Глазами Змеи.
Она сама пришла к нему в спальню одетая только в халат, который мужчина дал ей, после омовения. То есть, сначала, Индера честно пыталась уснуть, собираясь на следующий день поговорить с Глазами Змеи, но проворочавшись час в роскошной постели, до которой он снова донёс её на руках, девушка отправилась расставлять все точки над i.
Он сидел в своём кресле, в тёмном тёплом халате, любуясь языками пламени, извивающимися в камине. Так уж сложилось, что они с сестрой очень любят огонь. Возможно, поэтому в их доме камин есть столь во многих комнатах. Индера скромно присела тогда на пуфик и, будь он простым смертным, даже не была бы в поле его зрения.
Но он был наследником одного из самых страшных секретов Дома Смерти. Поэтому, увидев её, желающую ответов, мужчина начал свой рассказ. О всей долгой истории своих поисков девочки с Глазами Ангела, которую он встретил впервые, когда ему было одиннадцать.
Пятнадцать лет назад, в самый разгар войны. Когда последний император объявил Дом Смерти слишком опасным и приговорённым. Когда Дом Стали и Дом Власти объединились против своих тайных страхов и выступили открыто. Тогда, в эпоху гонений, волнений и неуверенности в завтрашнем дне, маленький Глаза Змеи, скачущий на коне позади своего отца, увидел девочку с горящими ангельским светом глазами.
Он так и не смог её забыть. Одинокую, испуганную, растерянную, стоящую в грязном потрёпанном платье и не знающую, что ей делать. Тогда отец и мать не послушали его, считая, что семья Ангелов уже погибла в полном составе.
А через год преследователи смогли найти его мать, которую и убили, взяв числом и напором. Тогда же, отец отправился за головой императора. Глаза Змеи не знал, получилось ли что-нибудь у отца, потому что мать Злого Дитя, а ещё Безмолвный, Белая Вдова, Руки из Стекла и многие другие убийцы Дома Смерти в то же время двинулись за той же целью. Факт заключался в том, что императора и его наследников не стало. Убийц, за ним пошедших, тоже.
С тех пор Глаза Змеи искал девочку с Глазами Ангела, живя втроём со своими сёстрами. Маленькие убийцы, вернувшиеся в своё поместье, справились довольно неплохо, будучи прекрасно обучены своими родителями к тому времени и только совершенствовались, всерьёз занявшись любимым ремеслом.
Услышав его историю своих поисков, Индера, понявшая, как и зачем оказалась в этом доме, поднялась и пересела к нему на колени. Она хотела что-нибудь сказать, но не найдя слов просто прижалась к его губам, передавая себя полностью в его руки. Ей больше не хотелось никуда бежать и никуда идти. Ей больше не нужно было другого господина, она отдала в руки Глаз Змеи не только своё тело, которое отдал ещё Коллекционер, но и душу, и всё, что ещё составляло её.
Она лежала на его постели, а он склонился над ней и коснулся пальцем низа её живота. Затем он нежно, медленно повёл пальцем вверх, заставляя девушку закрыть глаза от наслаждения.
Серафим улыбнулась воспоминанию и двинула свой кинжал вверх, вспарывая покрытую довольно густыми волосами кожу Коллекционера. Мужчина заорал от боли, когда два дюйма отточенной стали вошли в его плоть и начали резать её, направляясь снизу вверх. Серафим улыбалась, глядя на то, как он пытается извиваться, прижатый коленом к мягкому матрацу.
Кровь брызгала ей на лицо и одежду, но она только слизывала её, когда та попадала на губы. Её улыбка или, скорее, оскал сейчас ничем не отличалась от той, с которой убивала Эфа или Глаза Змеи. Когда кинжал дошёл до кости грудины, крик Коллекционера сменился визгом, тут же перешедшим на хрип. Серафим рассмеялась и сильнее надавила на рукоять, убирая теперь колено. Она, словно ребёнок, радовалась агонии жертвы, остановившись только перед самой шеей.
Девушка рывком извлекла кинжал из тела и вытерла его об одеяло, очищая металл от крови. Сталь не плоть, она ржавеет, слишком долго будучи испачкана алой жидкостью. Но планы девушки в этом доме не заканчивались. То, обещание, что она давала своему возбуждённому азартом охоты телу, Серафим собиралась сдержать, не покидая поместья.
Убийца прошла в комнату напротив и, откинув плотную штору, показалась в окне, из которого было прекрасно видно ожидающего её Глаза Змеи. Хищно улыбнувшись, девушка махнула рукой любовнику, приглашая его войти. Здесь когда-то была её комната, в которой она провела множество грустных, одиноких ночей…