Последний гривенник

     Поезд шёл медленно и, стук колес не давал сосредоточиться. Мужчина в плаще, на вид старше 50 лет сидел один в полумраке последнего вагона электропоезда и пытался взглянуть на свою жизнь «со стороны». Как он,  заводила и балагур в молодости, когда ни днем, ни ночью  не мог обходиться без кампании, на склоне лет остался практически один. Без близких друзей, без любимого дела, без семьи и, даже, без особого интереса к самой жизни. Андрей Петрович стал все реже бывать у старых друзей на днях рождения, «серебряных» свадьбах и прочих мероприятиях, праздничного характера. Одинокий доцент университета растерял друзей по жизни, забросил на антресоли гитару и веселый нрав, стал сварлив и абсолютно равнодушен к работе. Поездка к близкому другу, Серёже Горбачёву на дачу было, скорее, желанием, просто проветриться. Они дружили со студенческой скамьи, и Сергей настойчиво звал его погостить. Дома, в одиночестве, делать нечего, вот и решил он навестить старого приятеля. Возвращаясь из  Пупышево, он припозднился и сел на последнюю электричку. Пустой последний вагон выбрал сам, и в полумраке ранней осени смотрел в окно. Осень начинала брать свое, и пролетающие кроны деревьев сливались в один желто-красный рисунок. Быстро темнело.
     Остановки были редки и недолговечны, а так хотелось где-нибудь постоять и отдышаться от этой спешки и тряски. Время видимо перевалило за полночь, часов он не носил, а мобильник на природу не брал.
     Очередная остановка затягивалась. Сидеть надоело, – пойти покурить пока стоим, что ли? - подумал Андрей Петрович, но что-то удерживало. Впрочем, остановка явно превысила все нормы времени. Преподавательская работа в Университете приучила его к бережному отношению ко времени, по крайней мере, к своему. Решив выяснить, что там случилось, он вышел в тамбур. Выглянув в окошко дверей, он обнаружил, что платформы не видно, - коротковата, - подумал он и  пошёл по вагонам вперед. Дверь в следующий вагон долго не поддавалась, да и сил было не так много.   
     Наконец, со скрипом удалось ее приоткрыть. То, что он увидел, повергло его в шок. Следующего вагона не было, не было вообще ничего, а метрах в десяти маячил тупик.
- О, Господи, как они посмели отцепить вагон по ходу поезда и отправить его в тупик, не проверив, есть - ли в нем пассажиры? -  немного придя в себя от ярости, он задумался, что же делать. Вагон холодный, ночевать в нем не очень хотелось, а слезть без посторонней помощи сложно. Он лег на живот и потихоньку стал спускать ноги к земле. Неожиданно, вес потянул его вниз, и он упал на насыпь, ударившись коленками. С трудом встав, он посмотрел на брюки,- да…, мало того, что они были порваны, так еще и перемазаны мазутом,- до красить и выбросить, - подумал Андрей Петрович и прислушался. Вдалеке звучало некое подобие музыки, - надо туда добраться и попроситься на ночлег,- размышлял он про себя, проклиная и РЖД и себя, за то, что не остался, как предлагали на ночь. Внизу насыпи, метрах в двадцати, он заметил едва заметную тропку, которая повиляв возле железной дороги, пропадала в ближайших кустах.
     Ну что ж, раз есть дорога, значит, здесь ступала нога человека.
Другого пути не было видно. С трудом спустившись с насыпи, он побрел по, едва видимой тропинке.
- Надеюсь, хищники здесь не водятся,- с сарказмом сказал он вслух и тут же услышал шорох за спиной. Со страхом повернувшись, Андрей Петрович увидел большую немецкую овчарку, по крайней мере, он так подумал.
- И не надейся, - глухим, хрипловатым голосом произнес зверь, нагло зевнув и обнажив кривые белые клыки.
Холодок от уже ни черта не соображающей головы очень быстро скатился до живота, и далее по прямому пути к пяткам.
- Ну что, погоняемся или ну его, чего тянуть то? – зверь говорил не открывая пасти, но это то, как раз, и пугало больше всего.
     Артрит в коленках и застарелый надорванный «ахилл» тут же напомнили Андрею нервным тиком, что шансы маловаты. Однако, вспомнив о притче про «лягушку в сметане», он неожиданно для себя, повернулся и рванул по тропинке к кустам. Холодная, не опавшая листва нещадно била по лицу. Сучья, как будто, издеваясь, возникали именно на его пути. Андрей не останавливался, хотя дыхание давало сбои, а сердце бешено колотилось. Он бежал изо всех оставшихся сил в сторону спасительной музыки. Вот уж кончились заросли кустов, несколько деревьев, и он на открытом месте, а там он начнет кричать и…, предательский корень быстро нашел контакт  с его  правой ногой.  Ближайшая березка вдруг стала быстро приближаться к несчастному доценту и резко «ударила» его по голове. Все потемнело в глазах, и он выключился.
***
     Очнулся он по привычке, не открывая глаз. Андрей прислушался. Тишину нарушал лишь тихий шелест берёз, даже музыки слышно не было. Осторожно открыв глаза, он с удивлением обнаружил, что березка стояла как и раньше, а вот шишка на голове была вполне осязаемой.
     Зверя видно не было, - Слава те Господи,- прошептал Андрей и неожиданно для себя быстро вскочил на ноги. Тело не ныло, как обычно. Природа омолаживает, а пробежка только пошла ему на пользу, может галлюцинации исчезнут,- подумал он и зашагал на вновь зазвучавшую музыку.
     Она стала различаемой и знакомой. Ну, да, старый хит от Модерн Токинг. Шагалось легко, дышалось с удовольствием. Места показались знакомыми. Ну да это же сюда  они, будучи студентами 4 курса  ездили на картошку. А впереди поселок Грязи, который находился от базы, где они жили километрах в пяти, сюда под вечер они толпой приходили на танцы к параллельной группе. Уходя под утро, так и не успевали выспаться. Но каждое утро, включая воскресенья,  «телектор с тражкой» ждали их на поле, пыхтя и пугая своим порожняком. Воспоминания нахлынули рекой.
     Вот и клуб, неужели и сейчас студенты ездят на картошку, надо найти преподавателей и переговорить. У входа стояли ребята и курили.
-Какие-то очень знакомые лица, неужели наши студенты?- подумал Андрей Петрович.
-Ребята, а где можно найти кого-нибудь из преподавателей?
Ребята дружно громыхнули до боли знакомым смехом,-
- Андрюха, ты чего, уже перебрал, заходи, твои давно уже здесь.
-Какой я тебе Андрюха? - подумал он и вошел в клуб.
Первое, что он увидел знакомые лица, бросило в жар,- опять «глюки»?- пронеслось в голове.
     Это были ребята из его группы и параллельной, только, только…, наконец, до него дошло, - тридцатилетней давности.
     Надо бы подумать, что делать, но оказалось, что думать в такой ситуации нечем. Придется довериться  рефлексам.  Когда он вошел в клуб, никто не удивился, только друг, Серёга Горбачёв, тот молодой из семидесятых годов,  подскочил, и с явным неудовольствием, прошипел,- Ты же не собирался, опять на Машку глаз положил?
     Да, действительно, так и было, они тогда даже подрались, впервые в жизни, не разделив, подружки. Но это было тридцать лет назад. Андрей оглядел себя, - Куда  делся плащ, костюм и хорошие импортные ботинки. На нем был его  джинсовый костюм, которым он очень гордился тогда в студенческие годы. Его привезла в подарок соседка, гостившая в Штатах. На ногах те самые китайские кеды, в которых он когда-то гонял в футбол. Проведя по своей, не понятно, откуда взявшейся шевелюре и животу, которого вдруг не стало, Андрей осознал, что произошло что-то чудовищное, или это сон,- Ущипни меня, Серый,
- Я тебя щипать не буду, я тебе все зубы повыбиваю!
- Да, кстати, во рту полным-полно зубов…
Андрей ущипнул себя, но кроме боли ничего не почувствовал.
- Господи, неужели  свыше ему дали второй шанс, при этом, забыв стереть память? И все знания, опыт, все это осталось при нём. Может это тот самый, модный сейчас портал времени, о котором все болтают на работе? И значит это ни какая не сказка, а вот он прямо передо мной, или позади…? А это означает, что можно все исправить. Господи,  получается, получается, что сейчас и  мама жива. Бросило в жар. Неужели  теперь он сможет сказать ей всё, что не досказал при жизни. Теперь всё, всё  будет по-другому!
     Он повернулся к Горбачёву. Серёга,  лучший друг еще со школы. Сколько приключений было у них, все и не упомнишь. Один божественный напиток, придуманный ими, нельзя забыть даже через тридцать лет. «Сухой закон» в колхозе соблюдался строго, ну или, почти строго. Вдвоем, они нашли способ изыскать у местного населения ингредиенты этого чуда виноделия. Благодаря смеси местного самогона и, тайно привезенных, не менее приятных нектаров, был изобретен  этот чудесный напиток. Он раздавался  на дискотеке друзьям и знакомым девчонкам. Все было здорово и весело, хотя на утренней борозде отчетливо выделялось веселое  питейное братство. Однако, на Маринку Кравцову напиток произвел неизгладимое впечатление - ее печень не приняла наших правил игры и нагло выбила бойца из компании пьющих. В честь этого события, божественный дар местного и ленинградского самогоноварения был наречен фирменным названием: «Удар ослиного копыта в печень Марины Кравцовой». Приключений, розыгрышей  и незлобного  хулиганства в их совместной деятельности было предостаточно.
     Все это промелькнуло в голове Андрея в доли секунд. Он повернулся к Сергею, - Все будет нормально, Серый, прорвемся!
     Тогда  роман Андрея  с Машкой  продержался до приезда в город, да и то на одних вздохах и поцелуях. Он тогда еще понял, что существует какая-то колхозная магия. Люди там и в городе это разные люди, и то, что казалось неотразимым и родным, здесь, по приезде в город изменялось кардинально. Еще там, на картошке он обратил внимание на девушку, из параллельного потока. Ее имя он узнал только по приезде в город. Женя, Женечка Доброхотова была  стройной, скромной девушкой.  Даже голоса он ее не слышал ни разу, но по приезде в город влюбился, как ему казалось, и не мог при встрече отвести взгляд. Ее глаза, огромные, карие вступали в противоречие с хрупкой фигуркой и приковывали его взгляд намертво. Просто подойти и познакомиться он тогда так и не смог.  После тридцати пяти  таких проблем не возникало, наглости хватало и не на такое, другие времена,  иные нравы…
     Много лет Андрей вспоминал эту первую свою любовь, эти огромные грустные глаза, светлые смешные кудряшки, любовь не состоявшуюся и желанную. Его всю жизнь мучило то, что он, возможно, прошел мимо своего счастья, мимо чего-то очень родного и очень близкого. Гоняясь за эфемерной удачей и успехом, упустить такое Чудо.  Даже по истечении тридцати лет, его бросало в слабость от бессилия все вернуть и обрести то, что изначально Судьба ему предназначала.
     Все это пронеслось у него в голове мгновенно, и с началом нового танца, он  похлопал Сережку по плечу, уверенно прошел мимо ошарашенной Машки и подлетел к Жене.
-  А можно Вас пригласить,- чопорно спросил он,
- Конечно, можно, почему нет? Андрей.
-Откуда ты знаешь, как меня зовут?
- Тебя все тут знают,- улыбнулась она своей почти детской, наивной и такой знакомой улыбкой.
     Медляк от Джо Дассена приятно овевал танцующие пары.
Слегка прижав Женю к себе Андрей, вдруг почувствовал,  как дрожит ее хрупкое теплое тело.- Тебе холодно?- по дилетантски спросил он, совсем забыв, как ведут себя юные особы.
- Нет, все хорошо, все очень хорошо.
     Они станцевали пару танцев, потом зазвучали быстрые мелодии, и они отошли к стене. Андрей никого не видел вокруг, только ее, хотя воспоминания выхватывали то одно, то другое знакомое лицо из той студенческой жизни.
-Вообще-то интересно на себя взглянуть подумал он про себя, а вслух спросил,- а  у вас есть тут  где-нибудь  зеркало, хочется привести себя в порядок?
- Хм, конечно есть, в бараке, пойдем, только чего тебе в него смотреться?
Помогая надеть Женьке куртку,  он услышал:
- Мне впервые парень помогает с курткой, ты джентльмен?
- Только с тобой,- ответил Андрей, вновь, коря себя за  забывчивость  манер  колхозной жизни семидесятых.  Они вышли на улицу. Пройдя через знакомый, со студенчества, двор они вошли в женское отделение жилого барака.
     Из маленького зеркальца на Андрея смотрело лицо, памятное по   
многим старым фотографиям, которые он ни как не желал отождествлять с собой. Он отложил зеркало на маленький столик у Женькиной кровати. В комнате девчонок он в те времена  не бывал. Все чистенько, аккуратненько и приятно пахнет. Хорошо, что ребята  не пускали к себе девчонок, да они бы и не пошли,  вот бы шок у них был. Неожиданно даже для себя, Андрей осторожно привлек девушку к себе и поцеловал в губы. Она не сопротивлялась, хотя в глазах ее, как ему показалось,  был испуг и непонимание. Она отстранилась и спросила:
- Ты всех при первом знакомстве…?
- Да, нет, просто ты мне очень нравишься, очень давно, ты даже не можешь представить себе, как давно,-  ответил он предельно искренне.
- Да ты меня заметил-то  только сегодня, а раньше, даже, ни разу не взглянул в мою сторону,- рассмеялась  Женя.
- Мы были знакомы в прошлой жизни, - решил отшутиться он и привлек ее к себе. Поцелуй был долгим и желанным.  Прервал его топот в прихожей. Женя отстранилась от него и стала поправлять, что-то на столике.  Вошли три соседки Жени по камере, девчонки рассмеялись.
- Вот тебе и тихоня,- сарказм Машки был явно недоброжелателен.
- Что там, все закончилось? - спросил Андрей.
- Да, почти. Танцуют только медляки.
- Пойдем, еще потанцуем, - повернулся он Жене. Она кивнула своими кудряшками,  и они демонстративно прошли к прихожей.
     Все оставшиеся танцы они были вместе, шептались ни о чем:
о девчонках, которые обязательно будут сплетничать. О картошке, на которую ехать изначально не хотелось, но уж лучше здесь, чем в институте. Он шептал ей какие-то милые глупости на ушко, удивляясь, как быстро уходит от него все из той жизни двадцать первого века,  и как все ближе и ближе становится парень из второго измерения пожелтевших фотографий. Андрей Петрович превращался стремительно в Андрея, и почти не сопротивлялся.
     Все разошлись, они остались в клубе одни. Свет выключили, и полумрак окутал зал, где только что, было веселье, гремела музыка и веселые голоса. Фонарь с улицы через окно чуть-чуть  освещал их первое свидание наедине. За сценой лежали несколько матов. К ним-то он и потянул ее за руку.  Женя не сопротивлялась.
- Есть возможность прожить, так как надо:  я заведу настоящую  семью,  я буду путешествовать с Женькой и детьми  по всему миру,  я займусь серьёзной наукой.  Мысленно он «нарожал» уже троих детей, а наука, вновь стала чем-то притягательным и зовущим. А главное,  Женька,  надо жить ради нее,  надо каждый день напоминать ей  о том, как он ее любит,  как он нежно относится ко всему, что ей дорого. Она будет счастлива только со мной,  -  вспышки романтических мыслей  озаряли  его воспаленный  мозг.
- Интересно, а ведь тогда,  тридцать лет тому назад, он думал бы в этот момент о совсем другом!  Мысль больно ударила по самолюбию.  Андрей Петрович уже ревновал ее к тому, почти близкому, но  такому молодому не только телом, но душой парню из его молодости. Эмоции зашкаливало. Они лежали на матах,  и  Андрей снова привлек ее к себе и поцеловал. Целуясь, он понимал, что, скорее всего, он первый, кого Женька  целует так. Он забрался рукой в ее кудряшки, отчего стало еще теплее и приятнее. Ее волосы пахли как то, особенно, неведомым ранее и чарующим запахом. Голова кружилась, а тело просило большего. Поцелуи становились все жарче. Он стащил с нее футболку, под которой другой одежды не оказалось. Ничего вспоминать не пришлось, он обнимал и целовал ее как в молодости. Чувства и тело все помнили. Женя неумело отвечала. Ее чувственность была такой близкой и понятной, что Андрей осознал, что они одно целое, и без этого самого близкого существа ему не жить. Он расстегнул ее легкие брючки и стал их медленно стягивать.  Вдруг она заплакала настоящими солёными слезами. Ее слезы были у него на лице, на губах, на руках:
-Ты чего?- как можно нежнее спросил  Андрей.
-Не знаю,-  прошептала Женька и улыбнулась.
- Не бойся, я тебя не обижу,- сказал он, глядя в ее огромные заплаканные глаза. Он вдруг с ужасом подумал, о том, чтобы мог бы  здесь натворить тогда, когда был молод, когда не было ни теперешних мозгов, ни опыта прожитых лет, ни понимания происходящего. Груз прожитых лет, которым он только что гордился, начинал давить и мешать жизни этого молодого тела и души. Так ли уж хорошо, что ему сохранили сознание старика…
Он снял с себя дедов амулет, и повесил ей на шею,- все будет хорошо!
- А мне тебе нечего подарить,- сказала девушка,  а  потом вдруг, достала из кармана брюк новенькую десяти  копеечную монетку, 1975 года выпуска с дырочкой для цепочки, - возьми, пусть она тебя бережет,- и поцеловала его…
     Они целовались  всю ночь, так как он этого хотел, в перерывах между поцелуями, он говорил ей какие-то добрые слова. О том, что ближе Женьки он никого не мог даже представить. Что он всю жизнь будет заботиться о ней. Что он за всю свою долгую жизнь никого так не любил. Она смеялась, считая его слова о «долгой» жизни шуткой. Голова кружилась. Заснули они под утро.
***
     Проснувшись, он вспомнил все, и тепло радости разлилось по всему телу. Женьки рядом не было.
- Господи я ведь опоздаю в борозду,- сверкнуло в мозгу.
     Быстро вскочив с матов, он вдруг, отчетливо  понял, что ноги и все тело неимоверно ломили. Закряхтев, он вышел в зал. Зал  был не тот, что вчера, все обветшало, пол, где они вчера танцевали, прогнил и в некоторых местах провалился, стекла в окнах отсутствовали напрочь. Тень сомнения холодом прошла по вдруг постаревшему телу. Андрей провел рукой по еще вчера густой шевелюре, и понял все.
     Неожиданно заскрипела дверь, напугав его. В клуб вошел мужик в ватнике и злобно прорычал:
- Дед, ты чё, с ума сошел.  Как ты сюда дьявол старый, попал, я ведь вчера на замок закрыл клуб, чертовы бомжи, нет от вас покоя.
     До поезда он добирался около часа на автобусе, хотя вчера от железки добежал за полчаса. Андрей Петрович ухмыльнулся, - спринтер!
     Электропоезд медленно подходил к Санкт-Петербургу. На часах было начало девятого. В рваных брюках и грязных ботинках он сидел один на скамейке. Осеннее утро было холодным, а вагоны еще не начали протапливать. Он, как-то осунулся и еще больше постарел. Укутавшись по- плотнее в плащ, Андрей Петрович пытался разобраться, что же произошло. 
- Это все было, это никакой не сон, - уговаривал старик самого себя,- не возможно в один миг вернуть все и тут же потерять. Устоявшаяся жизнь теперь казалась такой бессмысленной, такой пошлой и бесполезной, что от осознания этого заныло сердце. Комок в горле от бессилия, что-то изменить, что-то исправить, отозвался дрожью во всем теле.
- Неужели мои неосознанные желания мне только привиделись.
     Еще минута и он зарыдал бы, не обращая внимания ни на кого. Засунув замершие руки в карман плаща, Андрей вдруг вздрогнул  и медленно  достал что-то, судорожно зажав ЭТО в кулаке. Андрей Петрович долго сидел, боясь просто пошевелиться, нарушить это равновесие ожидания.  Он не хотел даже двигаться и думать о чем либо. Это была последняя его надежда неизвестно на что. Андрей медленно и со страхом разжал кулак.
***
     На ладони лежала простая монетка, монетка из прошлого века с дырочкой для цепочки или верёвочки. Ему стало необыкновенно легко и хорошо, все тело расслабилось, темные мысли ушли в никуда. Он улыбнулся и закрыл глаза.
- Поезд прибыл в Город – Герой,  Ленинград, - раздалось из динамиков.
Поезд последний раз дернулся и остановился, толпа пассажиров ринулась  к выходу,- эй дедуля приехали, - пытаясь растолкать старика, хлопнул его по плечу молодой парень в джинсовом костюме и китайских кедах. Нелепо одетый старик в модном плаще, потертых древних джинсах и старых разбитых кедах  медленно завалился на сиденье. На его губах застыла умиротворенная  улыбка, из-под закрытых век стекала последняя слеза...
- Не уж-то помер? Надо сообщить дежурному.
     На пол  из руки старика упала монетка. Парень поднял ее – новенькие десять копеек образца теперешнего, 1975 года с дыркой для веревочки или цепочки. Он внимательно посмотрел на нее, чему-то улыбнулся, засунул гривенник  в карман джинсов и пошел из вагона прочь.
***