36. Самолюбие и вешалка

В Мукачево семья Штернов сначала занимала половину просторной квартиры на первом этаже жилого дома. В другой половине жила семья папиного сослуживца и друга – Абрама Яковлевича Керпера. С ним и его женой Евой Яковлевной они дружили всю жизнь. Их дочка Нета была младше Любы года на три. Впоследствии, когда Керпер закончил службу в Армии, их семья переехала в Ленинград.

Любочка прожила в Мукачево более четырех лет (5-8 классы). Семья Штернов была дружной. Но инциденты случались. Иногда папа был недоволен Любой и говорил, стараясь быть серьезным:

– Положу Вову на Любу и буду бить Вову, пока Любе не станет больно.
Если же в чем-то виноват был Володя, папа чуть менял слова:
– Положу Любу на Вову и буду бить Любу, пока Вове не станет больно.

Но на самом деле, Любочка не помнит, чтобы папа когда-нибудь дал ей пощечину или каким-то образом побил ее.

Впрочем, Любочке запомнился такой эпизод. На письменном столе у нее был беспорядок. Папа сделал ей несколько замечаний, просил навести порядок.

Поскольку Любочка проигнорировала его просьбы, он однажды смахнул все со стола на пол и сказал Любочке:

– Вот теперь ты наведешь порядок.

В Любочке взыграло самолюбие: 

– Сам смахнул, сам и убирай.

Такую грубость спустить было нельзя. Папа поймал Любочку. Поискав глазами ремень и не найдя его, папа попросил Вову принести что-нибудь, чтобы наказать Любу. Шестилетний Володя с готовностью принес деревянную вешалку для верхней одежды, т.е. доску со штырями, которая стояла на полу в прихожей, ожидая, пока ее повесят ее на стену.

Вот это воспоминание о том, что Вова с готовностью принес этот деревянный предмет, чтобы папа ее поколотил им, остались у Любочки на всю жизнь, как предательство со стороны Володи. На папу она не обиделась, потому что он был прав.

Сегодня Любочка даже и не помнит, ударил ли ее папа этой вешалкой или нет. Она говорит, что, может быть, папе даже стало смешно, что ему дали в руки вешалку, чтобы поколотить ее, и все обошлось.

Продолжение следует: http://proza.ru/2013/09/27/162