Архив. VIII. Это Господь

VIII. Это Господь.


Георгий очнулся, в комнате был полумрак. Он лежал на диване, на котором после бессонной ночи и всех приключений проспал весь день. Ему приснился какой-то сон, но он выскользнул из памяти, а с ним и что-то важное, что-то... нет, не вспомнить.

Георгий со свечой в руке обследовал весь дом. Окно в комнате, где обычно спал брат, зияло пустотой, на полу валялись стекла, щепки от притолоки, на подоконнике бурела высохшая кровь. В дереве застряла пуля. Значит, Лавр спасся, а с ним ушла и Софья. Неужели она тоже спрыгнула отсюда?

Георгий перегнулся через подоконник — на земле что-то темнело. Он спрыгнул вниз, поднял пистолет. Это был маузер с полным магазином патронов. Скорее всего, запасной пистолет Лавра, отдававшего предпочтение нагану.

В доме осталось много еды и питья. Георгий пообедал и расположился на диване, под которым брат прятал шкатулку. У нас самое надежное место — карман или пазуха. Вот тебе и пазуха, вздохнул он и приложился к горлышку бутылки, которую захватил с собой.

Из соседней угловой комнаты донесся странный звук, вроде как растворили окно, расколов при этом стекло. Георгий хорошо помнил, что там окно было открыто, а пол усыпан осколками стекла. Он встал с дивана, взял в руку маузер и направился в соседнюю комнату.

Комнату заливал лунный свет. На ветру трепетали просвечиваемые насквозь луной занавески. Никого в комнате не было, хотя не оставляло ощущение, что только что кто-то побывал здесь. Этот кто-то угадывался на уровне инстинкта. Суворов быстро оглянулся, ему показалось, что за дверь скользнула тень.

— Стой! — крикнул Георгий и выскочил за дверь. Сердце его страшно колотилось. Никого. Нервишки сдают, подумал он и, собрав волю, вернулся в угловую комнату и подошел к окну. Глядя на синий простор ночи, он успокоился. Вдали мелькали какие-то тени, но он не придал им никакого значения. Что тени, подумал он, надо остерегаться людей.

Нет, там были люди! Два силуэта вышли на дорогу и стали удаляться по ней под гору. Георгий опять спрыгнул на землю и поспешил за ночными прохожими.

Он потерял их из виду, но безотчетно следовал каким-то маршрутом. Ноги сами несли его. Внизу зашумела река, он спустился к воде и увидел в отдалении две фигуры. Они стояли в воде, и вроде как умывались. Во всяком случае, наклонялись к свинцовой воде и погружали в нее руки. Изредка перебрасывались словами. До слуха донеслось слово «брат». Русские. Он стал пробираться ближе к ним, сделал круг, но их на месте уже не застал.

Опять наугад выскочил на дорогу и вскоре увидел их. Когда подошел к ним ближе, они свернули к дому, поднялись на крыльцо и постучали в дверь. Никто не открывал. Постучали еще. Дверь открылась, появился мужчина размером с дверной проем, с керосиновой лампой в руке, осветил гостей... это был Лавр с Софьей!

— Лавр! — закричал Георгий. — Лавр!

Он вскочил с дивана, и ошалело уставился на стену с покосившейся картиной. Надо же, уснул. И тут он вспомнил, что именно этот сон видел днем. Точно так же увидел две тени, выпрыгнул из окна, устремился за ними вдогонку, нагнал возле реки, потерял из виду, снова нагнал возле дома, так же закричал: «Лавр!» Нет, он тогда закричал не Лавр, он тогда закричал: «Софья!»

Приближался рассвет. Там, где должно было взойти солнце, небо стало окрашиваться в голубовато-морковный цвет. Дома и деревья вдруг почернели, точно вырезанные из угля. Георгий спрыгнул в третий раз на землю. Но теперь он взглянул наверх, поднял камень и швырнул его в окно. Камень, звякнув, упал в комнате на пол. Не снится, подумал Георгий и сильно дернул себя за мочку уха. Не глядя по сторонам, он отдался воле ног, которые привели к тому самому месту, где он увидел брата с Софьей, а затем уже по памяти (его не оставляло чувство необычайности происходящего) он вышел к дому с высоким крыльцом.

Остановившись возле дома, Георгий с трудом перевел дыхание. Надо же, всю дорогу бежал, и бежал со всех ног, сердце вон едва не зашлось. Во рту пересохло. Неужели я нашел их? Господи, неужели нашел?

Поднялся на крыльцо (здесь семь ступенек) и постучал. Никто не отозвался. Постучал в другой раз. Дверь открылась внезапно, в дверях стоял громадный, как медведь, мужик с ружьем наперевес. Он направил на Георгия дуло. В это время за спиной Георгия раздался голос:

— Вахтанг, это мой брат.

Георгий оглянулся — Лавр с пистолетом. Из-за Вахтанга появилась Софья. Она кинулась Георгию на шею. Лавр хохотнул, похлопал брата по плечу, и все четверо зашли в дом.

— Ради бога, дайте воды, — были первые слова Георгия.

— Как ты нашел нас? — спросила Софья. — Ты ему говорил про этот дом?

— Я и сам только что узнал про него, — ответил Лавр.

— Как ты нашел нас? — допытывалась Софья.

— Сам не знаю, — в смущении ответил Георгий. — Приснилось, и пошел.

Он рассказал им свой двойной сон.

— Это удивительно, — сказала Софья. — Странно, что ты его увидел дважды.

— Если б не дважды, я бы и внимания на него, может быть, не обратил. А то кряду! — воскликнул Георгий.

— Это Господь, — сказала Софья.

Лавр хохотнул, судорожнее, чем обычно.

— Он. Он, — подтвердил он.

Вахтанг в задумчивости вышел и через несколько минут пришел вместе с женой.

— Вера вот говорит, что такой сон бывает, когда человек очень сильно любит кого-то. Ты, как видно, очень сильно любишь своего брата, — сказал он, насупив брови.

Лавр вздохнул и поглядел на Софью.

— У него двойной сон, — заметил он.

За завтраком Георгий узнал о том, что прошлой ночью Залесский с приспешниками напал на Лавра. Лавр был ранен в плечо, но, слава Богу, не смертельно, кость не задета. Им с Софьей удалось убежать, но шкатулка похищена. Сам Георгий поведал о своем кратковременном заточении. О Залесском и его письме Георгий при всех решил не рассказывать, зато во всех подробностях рассказал о своих приключениях, слегка присочинив о побеге из сарая.

— Это Залесский! Его почерк! — то и дело восклицал Лавр, хотя тут же осаживал себя: — Эту бы весточку да вчера! Я бы его, мерзавца, тепленьким взял! Сейчас ищи его. Найду, непременно найду. Это дело чести. Это дело семейной чести, чести Суворовых! — глаза Лавра налились кровью. Вахтанг, глядя на него, тоже засопел. Брови его стали в два раза гуще.

— Разве не Бахметьевых? — сняла накал Софья. Все рассмеялись.

После завтрака Лавр попросил оставить их с Георгием наедине и спросил:

— Я знаю, это он. Покажи мне то место.

Георгий начертил на бумаге путь от того места до дома Софьи.

— Если напрямик, вот так, это не так уж и далеко отсюда, — сказал Лавр. — Наверняка должны остаться следы. Мне показалось, Жорж, что ты очень уж подробно рассказал про свой побег. Что-то тут не так? Перебор, милый. Раскалывайся. Залесского видел?

— Видел, — сознался Георгий и протянул брату письмо.

Тот прочитал его, хохотнул и, сложив вчетверо, опустил в карман.

— Благодарю, Жорж. Вот это, поистине, неоценимый факт. Теперь я точно знаю: шкатулка у него. Ну, а про перл я поговорю с ним особо, при встрече. Прощай, брат. Если найду шкатулку, свидимся. А нет, так нет.

— Я с тобой, Лавр.

— Брось, Георгий. Тебе не хватало мараться в нашем дерьме. Один управлюсь.

— Их там четверо. Даже пятеро. Один азиат — мысли читает.

— Анвар? Знаю. Он-то мне и поможет. Прощай.

— У меня твой пистолет, — Георгий достал маузер.

— Вот как? Где нашел? Ну, да ладно, оружие негоже терять, это не дамские побрякушки.

Лавр обнял Георгия, поцеловал его и выскочил в окно. Георгий едва сдержал себя, чтобы тут же не выскочить следом. Пойду через пять минут, решил он. Спустя минуту он посмотрел в окно. Зашла Софья, быстро подошла к окну.

— Где Лавр? — спросила она. — Это он на повороте? Пошли!

— Я ему вернул пистолет.

— Ружье возьмем.

— А Вахтанга?

— Нет, брата нельзя, он за версту начнет реветь и палить.

Софья дала Георгию ружье, сама взяла кинжал, обернув его большим платком. Они вылезли в окно и направились к дому на окраине города.

— Какой он безрассудный! Весь горит, рана-то страшная! — досадовала Софья.

Георгий отмалчивался. Он соображал, как незаметнее подойти к дому.

Стало темнеть. Никто не встретился по дороге. Очень скоро они оказались на том самом месте: справа дом на возвышении, а слева, через дорогу, хозяйственные постройки, где удерживали Георгия. Как не спешили, Лавра догнать не удалось. Провалился, как сквозь землю. Оставив Софью под акацией, Георгий осторожно приблизился к дому. Ни звука. Поднялся на крыльцо, открыл дверь, зашел.

— Никого?! — Георгия поразило отчаяние в голосе Софьи.

— Никого.

— А там? — указала Софья на постройки. — Пошли, посмотрим.

Дверь в пристройку была открыта, в самом помещении пусто. Георгий потоптался, решил взглянуть, нет ли кого в яме. Подцепил крышку и приподнял ее. Осторожно заглянув в яму, крикнул:

— Есть кто?

— Что-то шевелится, — сказала Софья, вцепившись Георгию в рукав. — Погоди.

Она нашла жердь, Георгий пошарил ею в яме. Из ямы донесся стон.

— Кто ты? Отвечай! — крикнул Георгий. — Буду стрелять!

— Георгий? — неожиданно прозвучало снизу. — Это Анвар.

— Это знакомый Лавра, — сказал Георгий. — Дай-ка кинжал.

Он спустился в яму, едва не наступив на связанного Анвара. Разрезал веревку.

— Кто это такой мастак вязать узлы?

— Кто же? — хмыкнул Анвар. — Капитан.

— Чего это он так с тобой?

— Не понравилось ему, когда я ему его же мысли сказал.

— Вы чего там, зимовать решили? — крикнула сверху Софья.

Она помогла им выбраться из ямы и ушла в дом в поисках еды. Анвар сел на скамейку возле сарая и стал разминать руки и ноги.

— Давно он ушел? — спросил Георгий.

— Вчера.

— А тебя что, вот так и оставил?

— Вот так и оставил. Мог бы и хуже оставить. Пожалел в последний момент. Подумал, если кто из моей родни найдет мой труп, ему несдобровать. Правильно подумал. Но сделал неправильно.

— Шкатулка у него?

— У него. Глупый человек. Чужое добро только укорачивает век. Благодарю тебя, ты мне теперь побратим. Лавр мне побратим. И ты побратим.

— С Лавром давно знакомы?

— С германской. Друг без друга нам не жить.

— А что ж ты не помог ему сейчас?

— Я капитану дал слово помочь ему в деле. Откуда я знал, что эта шкатулка Лавра? Я исправлю свою ошибку.

— Как? Ты знаешь, где Залесский?

— Конечно, знаю. Катит в Питер. Там у него дела. А потом за кордон.

Из дома вышла Софья и позвала мужчин ужинать. На столе их поджидало вино, овощи, полкружка сыра, хлеб.

— Капитан впопыхах забыл свой любимый сыр, — заметил Анвар. — Вы ведь Софья? О вас я знаю много хорошего.

— Надо же, в этой кутерьме даже не познакомились друг с другом! — засмеялась Софья и тут же помрачнела.

— Лавр тоже едет в Питер, — сказал Анвар.

— Георгий, ты будешь сопровождать меня? — решительно спросила Софья.

— Хоть на край земли! — вырвалось у Георгия.

— Я покажу, где край земли, — пообещал Анвар.