Глава 3. Расследование началось

Зайдя в квартиру, я действительно обнаружил Холмса, развалившимся в кресле.
- Ватсон, мне пришлось расплатиться с кучером вашими деньгами. У меня не было ни копейки, - не отрывая головы от спинки кресла, лениво проговорил Холмс.
- А, по-другому и не может быть! – возмутился я, - Я не помню еще ни одного раза, когда за кучера платили вы, Холмс.
- Хватит вам жаловаться, Ватсон, - спокойно ответил Холмс и встал с кресла, - Надо проанализировать обнаруженные улики.
Я снял пальто и шляпу и подошёл к лабораторному столу Холмса. Мой приятель уже выложил найденные улики на стол.
- Вы даже не спросите, как поживает мисс Карпентер? – спросил я, подойдя к Холмсу. Он отвлекся от микроскопа и ответил:
- Мне безразлична мисс Карпентер, Ватсон. Все ваши бессмысленные попытки как-то свести меня с ней ни к чему не приведут. Я вынужден вас огорчить.
- Холмс, я конечно, понимаю, что все это не мое дело, но вы, что удивительно, не замечаете, что…
- Ватсон! У меня сейчас дела поважнее, чем чувства мисс Карпентер! – вскипел Холмс, - Я пытаюсь рассмотреть под лупой откушенный палец. Если вам интересно, то стойте и молчите, если же нет, уйдите и не мешайте мне.
- Хорошо, Холмс, будь по вашему, - ответил я, - Вы успели найти что-нибудь?
- Несмотря на то, что вы постоянно надоедали мне мисс Карпентер, да, успел. Под ногтем черная земля, а вот здесь, посмотрите, сбоку, у фаланги, видны следы зубов. Очень похожи на собачьи.
- Следы укуса на оторванном пальце… Мне даже страшно представить, - промолвил я.
- Воры не нашли того, за чем пришли, а епископ упрямо молчал. Один из негодяев имел глупость наклониться к нему и погрозить пальцем. Весьма опрометчивый поступок, - Холмс ухмыльнулся.
- Епископ был связан по рукам и ногам, но голова его оставалась свободной. Бедняга в приступе ярости откусил вору палец.
- Ватсон, я уверен: если мы сумеем найти причину столь дикого поведения епископа, мы вплотную приблизимся к разгадке.
Холмс взял скальпель, который был найден в небольшой лужице крови на столике в кабинете епископа.
- Так, - протянул Холмс, почистив скальпель, - Тут написано «Б.Уайтч.». Интересно, что это значит?
Холмс сказал это так тихо, что я не все расслышал, поэтому я переспросил. Но тут же он задал мне встречный вопрос, совершенно другого содержания:
- А сколько всего больниц в районе Уайтчепел?
- Если считать бесплатные лечебницы, то их столько, что не обойти за месяц. Полагаете, скальпель из больницы?
- Да. Видите аббревиатуру? Больница Уайтчепела. Надо подумать, доктор. У нас нет времени на то, чтобы проверять каждую больницу в Уайтчепеле. Ладно, пока продолжим.
Холмс взял небольшой кусочек веревки и положил его под увеличительное стекло. Он что-то тихо говорил, я не мог разобрать, что именно, и очень долго рассматривал под стеклом. Затем он взял какой-то камень, непонятно откуда взятый, и тоже стал его рассматривать.
- Вы что-нибудь обнаружили, Холмс? – спросил я.
- Да. В веревке были видны фрагменты какого-то черного камня, цвет которого неестественный. Эти фрагменты для изучения слишком маленькие. Далее, веревка истерта только с одной стороны. Ну и я осмотрел камень, который нашел неподалеку от двери, выводящей на веранду епископа. Этот камень не что иное, как гранит, окрашенный в черный цвет. И земля под ногтем откушенного пальца и на веревках, которыми был связан убитый – из одного и того же места.
- Как вы это поняли?
- Элементарно, по её консистенции. Эта земля сохранила впитанную влагу, хотя в Лондоне уже около недели не было дождя.
- Вероятно, эта земля с берега реки или из другого места, где влага дольше испаряется… - предположил я, - Например, из шахты или траншеи.
- Берега Темзы - глинистые, а в образцах глины нет, значит, этот вариант исключен. Ближайшая шахта расположена в дюжине миль отсюда, так что маловероятно. Значит, остановимся на третьей гипотезе.
- Траншея? – спросил я.
- Яма, - ответил Холмс и тут же, не дав мне спросить, продолжил, - Ватсон, дайте-ка ваш список Лондонских больниц.
- Осмотр скальпеля натолкнул вас на какой-то вывод? – спросил я.
- Именно.
Я отошел от стола и подошёл к своему книжному шкафу, стоящему слева от камина. Вскоре я нашел нужную книгу, весьма потертую из-за того, что я часто её использовал. Я подошёл к столу Холмса и положил перед ним книгу, раскрытую на нужной странице.
- Вот раздел, где перечислены все больницы Уайтчепела, - сказал я, - Нужно найти больницу или лечебницу, расположенную рядом с неким местом, где недавно рыли ямы.
- Да, спасибо, Ватсон. Я посмотрю немного попозже, - ответил Холмс и добавил какой-то сильно пахнущий реагент в пробирку. Я невольно отошел от стола. И сейчас я понял, что Холмс изучает ту разбитую склянку. Вскоре мой приятель развел такую вонь по всей квартире, что мне пришлось открывать окна.
- Яд! – воскликнул Холмс, - Верный друг хитроумного убийцы. Обнаруживается лишь при вскрытии.
- Вам удалось выявить какой-нибудь активный компонент? – спросил я.
- Боюсь, у меня не хватает познаний в этой области… Без сомнения, над этой ядовитой субстанцией поработал опытный химик.
- Химик-преступник! – воскликнул я.
- Да-да…Вас не затруднит найти мою монографию по отравителям? – попросил Холмс.
Я уже привык прислуживать Холмсу, поэтому очередная его «просьба» не была столь тяжка для меня. Монографий у Холмса не так уж и много: по пеплу, по грязи из разных мест Лондона и по отравителям. Единственная трудность, вставшая передо мной – это бардак, который Холмс разводит там, где ступает его нога. Вскоре я нашёл нужную книгу, хотя я бы даже сказал тетрадь. Подойдя к столу, я отдал её своему другу.
- Ага, вот этот Ганс Шильман, искуснейший химик, - сказал Холмс, - Прочитайте, если вам интересно, Ватсон. Можете даже вслух.
Я взял тетрадь из рук моего приятеля и стал читать:

«Имя: Ганс Шильман, кличка: Крысобой.
Родился 20 января 1839 года в Германии. Арестован 5 мая 1888 года.
Срок заключения: пожизненно.
Признан виновным по следующим обвинениям: отравление, покушение на отравление, кража и скупка химических веществ, убийство, покушение на убийство, похищение с отягчающими обстоятельствами, жестокое обращение с животными, наезд на пешехода, незаконное использование химических веществ, злоупотребление доверием, состояние опьянения при исполнении служебных обязанностей.
История и описание подсудимого:
Несмотря на многочисленные психические проблемы и неврозы, Ганс Шильман - выдающийся химик и не менее выдающийся математик. В возрасте 21 года, несмотря на успехи в указанных дисциплинах, был исключен из университета Вены из-за вздорного характера. После исключения о нем ничего не было слышно в течение четырех лет. В июне 1864 года был задержан в ходе расследования дела «Штутгартское отравление», в котором фигурировал в качестве основного подозреваемого. Он сумел сбежать от вынесенного приговора и скрыться. Высказывались предположения, что он нашел убежище в Лондоне. Скотланд-Ярду удалось установить, что он живет под именем Леонардо Гримальди. Полицейские, прибывшие арестовать его, были отравлены, и он снова бежал. Напасть на его след удалось лишь в 1880 году, когда он устроил тайную лабораторию на заброшенном химическом заводе. Во время обыска Шильмана на месте не оказалось. Из документов, найденных в лаборатории, стало ясно, какой дьявольский план он составил: он решил отравить резервуары с питьевой водой в нескольких частях города. Мотивы его остаются неясными и сегодня. Его арест 5 мая 1888 года произошел благодаря счастливой случайности: когда Шильман бродил по округе в состоянии опьянения, выкрикивая, что собирается отравить город, его опознал полицейский. Ни один из допросов не дал результата; Ганс Шильман молчал, изредка роняя бессмысленные фразы».

- Этот человек настоящий псих! – воскликнул я.
- Да, и при этом величайший специалист по ядам, - ответил Холмс, не отрываясь от своей записной книжки, в которую он что-то вписывал, - И, к счастью, сейчас пребывает в тюрьме строгого режима Уэстгейт, в Лондоне.
- Значит, он не мог приготовить этот яд.
- Я бы не спешил сбрасывать его со счетов. Как утверждают в Скотланд-Ярде, этот человек необычайно умен. А великие преступники способны вершить свои черные дела даже из-за решетки. Завтра же нанесем визит мистеру Шильману. А теперь, Ватсон, соединим найденные факты, - сказал Холмс, откинулся на спинку стула и соединил кончики пальцев, - Веревка, найденная в кабинете епископа, истерта с одной стороны – это говорит нам о том, что веревка использовалась всегда с одного края. Если она использовалась только с одного края, то это может говорить нам лишь о том, что с помощью этой веревки что-то куда-то опускали, скорее всего, в яму. Земля, принесенная убийцами епископа – влажная. И теперь зададимся вопросом, Ватсон, что же это за яма такая с влажной землей, и куда что-то можно опустить?
- Хм… - я задумался.
- Ответ на поверхности, Ватсон.
- Неужели могила?
- Именно! Теперь вернемся к нашему красивому булыжнику, который, как я уже говорил, нашёл около двери на веранду. Этот камень – осколок гранита, покрашенного в черный цвет. Могила, веревки, земля, - все это может напоминать нам о кладбище. Значит, сделаем вывод, что осколок гранита от некоего памятника. Теперь вспомним про скальпель. Наши убийцы-неудачники вряд ли работают в Уайтчепельской больнице или лечебнице. Скорее всего, они просто напросто украли этот скальпель. Значит, мы можем смело утверждать, что больница находится рядом с кладбищем. А теперь, открываем ваш справочник, Ватсон, и ищем, какая же больница или лечебница Уайтчепела находится неподалеку от кладбища!
Сказав это, Холмс склонился над книгой, которую я ему дал, и стал искать там нужный нам адрес.
- Нужная нам лечебница № 46-61, прямо напротив кладбища на Уайтчепел-стрит, - победно заявил Холмс, - Продолжим анализ, Ватсон. Из всего вышесказанного мы приходим к выводу, что убийца с откушенным пальцем работает на Уайтчепельском кладбище или часто там бывает. Гробы опускают в яму с помощью веревок, он мог взять одну из них. А гранитная крошка – это с надгробий.
- А чтобы украсть скальпель, ему достаточно было перейти через улицу, - сказал я.
- Именно, Ватсон, вы делаете успехи. Но все же вернемся к епископу. Насколько вы помните, мы с вами пришли к выводу, что епископ грыз собственные руки. Но почему же он это делал? И что же заставило его откусить убийце палец?
 - Может быть, он просто сошел с ума? – предположил я.
- Да, Ватсон, вы совершенно правы. Епископ сошел с ума, но это было не что иное, как помутнение рассудка, вызванное ядом. Наши убийцы заставляли епископа пить яд из той самой склянки, которую мы нашли. Именно яд привел епископа к такому дикому поведению.
- Холмс, вы как всегда гениальны, - ошеломленно произнес я.
- Вы как всегда слишком рано меня хвалите, Ватсон, - спокойно ответил Холмс, но я заметил радостный блеск в его глазах. Ему же все-таки приятны мои слова, как и, кстати, внимание к его скромной персоне мисс Карпентер, - И поэтому, я все-таки закончу свою мысль, мы можем видеть, что убийцы работают на человека, который располагает неким сложным ядом. Этот человек куда более сведущ в химии, чем они сами!
Холмс замолчал, как будто еще над чем-то задумался. А я удивлялся в это время потрясающим дедуктивным способностям моего друга. Я никогда бы не додумался до того, до чего додумался Холмс! Господь не наградил его талантом к астрономии, например, но зато наградил его отменным умом.
- Кстати, Ватсон, - отвлек меня от мыслей Холмс, - Вы помните Уиггинса и его шайку? Моих осведомителей с Бейкер-стрит?
- Да, конечно. Ваша «тайная полиция». Насколько я помню, этот Уиггинс – их вожак?
- Именно. Я решил снова воспользоваться их услугами и попросил ребят узнать адрес племянника епископа.
Холмс встал из-за стола и подошёл к окну, выходящему на Бейкер-стрит. Уже стемнело, на улицах было пустынно. Лишь где-то издалека слышалось цоканье лошадиных копыт.
Буквально сразу же мы услышали топот босых ног по лестнице. Через несколько мгновений перед нами появился Уиггинс, мальчишка-беспризорник, в ободранных штанах, куртке и охотничьей кепке моего друга, которую Холмс сам лично отдал Уиггинсу.
- Здрасьте, мистер Холмс, - сказал мальчишка.
- Уиггинс, мой юный друг, - начал Холмс, - Ты добыл те сведения, за которые мистер Ватсон собирается тебе заплатить?
Я удивился, что должен был платить этому беспризорнику, но все же не сильно. Я привык везде платить за моего друга.
- А то, мистер Холмс. Добыл! – довольно ответил Уиггинс.
- Что ж, так и быть… Вот, держи пару пенсов, - ответил я и протянул мальчишке две монетки.
- Спасибо, мистер доктор. Тот человек живет рядом с Кенсингтоном.
- Он живет один? – спросил Холмс.
- Да. Он снимает комнату у пожилой леди.
- Она тебя видела? – продолжал Холмс.
- Нет, мистер Холмс, меня никто не видел.
- Отлично, - довольно улыбнулся Холмс и обратился ко мне, - Ватсон, дайте нашему юному другу еще шиллинг за осмотрительность.
- Ну да, конечно… - недовольно протянул я, - Само собой…
Я никогда не «славился» жадностью, но мне уже стало жалко те деньги, которые я отдал за Холмса! Но, ничего не поделаешь… пришлось отдать шиллинг тайному агенту Холмса.
После того, как дверь за Уиггинсом закрылась, я обратился к Холмсу:
- Вы не устали? Я с ног валюсь.
-Нет. Мой организм устроен иначе. Не припомню, чтобы я когда-нибудь уставал от работы. Чего я не выношу, так это безделья. Отправляйтесь спать, Ватсон. Мы выходим на рассвете.
Я отправился спать и вскоре заснул мертвецким сном».
В это время наши маленькие любознательные герои сидели на чердаке и с интересом слушали Грейс.
- Ух ты! Настоящее приключение! – воскликнула она.
- Вот здорово! – также радостно воскликнула Эмили, - Лучше, чем какие-то сказки. Ну, и что было дальше? Читай!
- Я и читаю! – недовольно ответила Грейс, - «Да простят меня читатели, но я не стану описывать все кошмары, которые досаждали мне той жуткой прошлой ночью. Я знал, что произойдет нечто из ряда вон выходящее, но все равно оказался не готов к тому, что ждало впереди…