Путь к Свету Первая любовь

Глава вторая. Первая любовь.

Вскоре отец получил назначение на должность заместителя губернатора области, мы переехали в Оренбург и поначалу жили в служебной квартире, но со временем купили собственный дом. Морозным февральским утром отец отвёз меня в гимназию, в которой мне отныне предстояло учиться.
-Удачи, Андрей, - холодно сказал он на прощание, и автомобиль скрылся из виду.  . Я шёл по коридору и прозвенел звонок. Я поспешил на урок.

Учительница представила меня… Я окинул взглядом класс и встретился глазами с девушкой дивной красоты, добродушная улыбка играла на губах её, казалось, будто сияние исходит от лица её, из лучистых изумрудных глаз, от золотистых волос с завитками. Она светилась словно солнышко, которое одаривает всё живое своим теплом и нежностью. На мгновение я забыл, где я и что со мной.
-Присаживайся, Андрей, - повторила учительница, но я не слышал её; лишь смех, раздавшийся в классе, заставил меня прийти в себя.

Любовь ворвалась в мою жизнь, чтобы остаться со мной навсегда. Я сел за парту, украдкой поглядывая на девушку с золотистыми локонами.
-Машка, да он никак влюбился в тебя, а ещё говорят, что не бывает любви с первого взгляда, - донёсся задиристый голос с задней парты. Краска бросилась в лицо моё. Девушка, пленившая сердце моё, обернулась и посмотрела на меня с любопытством.
-Тихо, - прикрикнула учительница. – Вижу, Григорий, тебе не терпится выступить у доски. Прошу, похвастайся своими знаниями, расскажи нам о Новой экономической политике большевиков…      

Пока Гриша Алексеев у доски с усилием извлекал из недр памяти всё, что успел на перемене прочитать в учебнике о НЭПе, я был погружён в свои мысли; боль, страх, приятная истома, - всё смешалось в сердце моём; хотелось то ли плакать, то ли кричать от переполнявшего душу чувства. Девушки в классе переглядывались с улыбками на губах. Сорок пять минут урока пролетели незаметно, прозвенел звонок, несколько ребят повскакали со своих мест и бросились к дверям, будто играя взапуски.          
-Спасибо, удружил… - усмехнулся Гриша Алексеев.
Я очнулся от своего забытья и непонимающе уставился на него:
-Что?
-Куришь? – спросил он.
Я отрицательно качнул головой.
-Какой ты скучный, - скривил гримасу Гриша и скрылся за дверью. Только теперь я понял, что урок закончился. Всякий раз, встречаясь взглядом с Машей, я стыдливо опускал глаза. Детская застенчивость вцепилась в мою душу мёртвой хваткой, от прежней уверенности не осталось и следа… 
Ребята в классе подсмеивались надо мной, а больше всех - Гришка Алексеев:
-У тебя нет шансов…
-Это не тебе решать… - возражал я.
-Девушки не любят нерешительных…   
-Вижу, у тебя большой опыт, может, поделишься?
-Охотно… Бабам подавай внимание, комплименты и щедрые подарки… - с видом знатока проговорил Гришка.
-Кто тебе это сказал - старший брат? – усмехнулся я.
-Да иди ты… - обиделся Гришка и отошёл от меня. 
-Вот и поговорили… - сквозь зубы пробормотал я.
 
Я приветствовал Машу по утрам, но подойти и заговорить - не решался. Всякий раз, как я думал об этом, мною овладевало непонятное волнение, быть может, страх быть отвергнутым…

Время шло… Пролетали дни и недели. Жгучая первая любовь не угасала, терзая душу мою. Я старательно занимался и тянул руку на уроках, быть может, хотел понравиться - она была прилежной ученицей и, конечно, догадывалась о моей любви; тем более, что ни для кого в классе это не было тайной. Случай подвигнул меня сделать первый шаг. На перемене я проходил рядом с нею, по парте покатилась шариковая ручка и упала на пол; я нагнулся, чтобы поднять её, и ощутил нежное прикосновение. Маша взволнованно глядела в мои глаза… Я положил ручку на парту и оглянулся. В классе, кроме нас, никого… Лучшего момента для объяснения не придумать.   
-Ты – чудо, о котором я мечтал, - горячо говорил я, - то, что я чувствую к тебе, словами не передать… Машенька…
Она коснулась моих губ рукою и ласково прошептала:
-И не надо слов… Я верю тебе, Андрей…
Вдруг в глазах её блеснули слёзы.
-Что с тобой? Отчего ты плачешь, Машенька? – удивился я.
Она попыталась улыбнуться.
-Ты необыкновенная, - прошептал я и обнял её. – Обещаю, ты будешь счастлива, девочка моя.
В этот миг вошли одноклассники, и я отпрянул в сторону…   
 
На другой день я пересел за парту Маши. Эта подростковая  любовь поначалу пошла мне на пользу. Я вновь выбился в отличники и радовался жизни. Дни мои озарились ярким светом. После уроков я провожал Машу до дома. Однажды её родители на неделю улетели в Таиланд, и она пригласила меня в гости…
Маша хлопотала на кухне.
-Какое варенье будешь: малиновое или вишнёвое? – спросила она и, не дождавшись ответа, поставила на стол две банки с вареньем.   
-Постой, Машенька… - я коснулся руки её. - Ничего не надо… Мне нужна только ты…
-Я не понимаю… - смущённо молвила она, опустив глаза. 
-Я люблю тебя… Я мужчина… Мне хочется близости… - страстно говорил я, не сводя с неё взора своего.
-А если я скажу – нет, ты меня разлюбишь? – тихо прошептала она.
Я взял и поцеловал её руку:
-Что ты, девочка моя?! Прости…
 Мне стало стыдно за себя. Я пил чай с вареньем, не смея поднять на неё глаза.
 
Отец Маши был бизнесменом и меценатом. Он собрал богатую коллекцию картин местных авторов. Я шёл в гостиную и остановился в коридоре, разглядывая полотна с видами города
-Оренбург - наш дом родной, - усмехнулся я. – Эта фраза приобретает новое звучание…   
-Тебе нравится город? – спросила она.
-Город как город… - отвечал я, пожав плечами. - Впрочем, неправда. Это особенное место, потому что здесь я встретил тебя. Кругом много красивых девушек, но таких как ты в моей жизни не будет… - я взглянул и заметил бледность на лице её. - По-моему, я говорю совсем не то… О жизни в городе А. остались не самые лучшие воспоминания… Я потерял маму… Небо на долгое время затянуло тучами, но теперь выглянуло солнце, и в сердце моём зажглась надежда на новую жизнь…
-Прости, что напомнила тебе о твоём горе… - вздохнула она.
-Ничего, Машенька, ты – моё солнце… - я готов был поцеловать её, но внезапно чёрный кот пробежал между нами и юркнул в одну из комнат этого дома.
-Это что ещё за нечисть? – усмехнулся я.
- Пойдём… -  она провела меня в комнату, где стояла двуспальная кровать, на которой устроился чёрный упитанный кот.
-Это Васька. Я подобрала во дворе котёнка… - начала она, но остановилась, заметив, что моё внимание привлекла картина на стене, изображающая рождение Венеры.
-Ты прекрасна как эта богиня, - восхищённо молвил я. Кот Васька вдруг бросился мне под ноги, я споткнулся и рухнул на кровать, ухватив её за краешек платья. Она упала в мои объятья. Мы в один миг засмеялись. Её чуть приоткрытые губы манили меня, и я нежно поцеловал её… Мы провели ту ночь в спальне её родителей, проспали и не пошли в гимназию…   

Дома отец встречал меня расспросами, но я не слушал его, поглощённый мыслями о прошедшей ночи: «Я причинял ей боль, но мне было хорошо. Жалко её… Она ещё совсем ребёнок, добрый и непосредственный ребёнок… Что же я натворил?» Муки совести терзали меня, и я устало отвечал отцу: «Эту ночь я провёл у друзей…» Я встречался с Машей, но и он даром времени не терял, устраивая свою личную жизнь.

Однажды я застал его с молодой женщиной. Увидев меня, она отскочила в сторону.
-Мог бы и постучаться, - с досадой обронил отец и представил свою пассию. - Это Анна Николаевна, она будет приходить к нам в гости…
-Здрасте, - сказал я, состроив гримасу, и вышел из его кабинета. «Предатель, - негодовал я. – Недолго ты о матери помнил…»
 
Анна Николаевна за ужином без умолку говорила о своей работе. Её болтовня меня раздражала, и я не выдержал:
-Я не завидую вашим пациентам, если в больнице лишь чепуху молоть горазды.
-Андрей! - гневно прикрикнул на меня отец.
-Что? – с вызовом бросил я.
-Володя, это пройдёт… Возраст… - неуверенно заступилась за меня Анна Николаевна. 
-Возраст? – подхватил я. – Да, может, вы и правы, у меня возраст… переходный, но я не забываю тех, кого любил…    
Я бросил с шумом нож и вилку и встал из-за стола.

Вскоре Анна Николаевна переехала в наш дом. Я в упор не замечал её, но однажды столкнулся с ней в коридоре.
-Андрей, - сказала она, - мы с твоим отцом любим друг друга и будем вместе. На твоём месте я бы радовалась за него…
-На моём месте… - в негодовании проговорил я. - Вы знаете, что значит потерять самого родного человека?
Она укоризненно покачала головой:
-Не думай, что ты один во всём свете пережил горькую утрату. Моя мама, слава Богу, жива, но я росла без отца, что бросил её, когда она была беременна мной. Андрей, нельзя жить одним прошлым…   

«Он привёл в наш дом женщину… А я чем хуже него?» - подумал я и решил Машу познакомить с отцом. Помню, мы сидели в гостиной перед включённым телевизором. Отец вошёл, и она вскочила с дивана.
-Это девушка моя, я люблю её и намерен на ней жениться, - сказал я, пряча улыбку в уголках губ.
-Что? – переспросил отец от удивления.
-Не сейчас, конечно… со временем… - добавил я, сдерживая приступ смеха.
Маша чувствовала себя неловко. Это было жестоко с моей стороны использовать её в своём противостоянии с отцом. Он недоумённо качнул головой и исчез в своём кабинете.   
-Я, пожалуй, пойду, - сказала Маша, и слёзы блеснули в глазах её.
-Останься, прошу тебя, и прости… - я, наконец, понял, что поступил нехорошо, обнял её и прошептал. – А сказал я правду… Я люблю тебя и хочу жениться на тебе, но нам придётся подождать…

Маша вызвалась помочь Анне Николаевне на кухне, и вскоре они подружились. За столом отец украдкой поглядывал на юную гостью; она смущённо опускала глаза. После ужина я пошёл провожать Машу, а, когда вернулся, Анна Николаевна молвила с улыбкой на губах:       
-Девочка хорошая… А с отцом помирись… Он тебе зла не желает…
-Обойдусь и без ваших советов, - буркнул я и юркнул в свою комнату, где громко включил музыку. 
Я строил планы на жизнь, в которых неизменно была она – моя милая Машенька. Девятый год учёбы подходил к концу, нам предстояли экзамены. Мы решили через два года вместе поступать в юридическую академию, а потом пожениться… Но пьяный водитель иномарки в один миг вдребезги разбил все наши мечты о счастье…

9 мая 2002 года.
В тот день отец был на праздничных мероприятиях, посвящённых Дню победы, Анна Николаевна накануне уехала к родным в Орск. Мы с Машей остались вдвоём, разговаривали и смотрели телевизор. Я не подозревал, что вскоре моя жизнь даст трещину. За ужином появился отец, окинул её мрачным взглядом и обратился ко мне:
-Нам надо поговорить…
Я вошёл в его кабинет, оставив чуть приоткрытой дверь.
-Я сегодня видел директора гимназии… На тебя опять учителя жалуются… Андрей, когда это кончится? Ты давал мне слово… - он отчитывал меня, и гневом пылали глаза его.
-Отец, это было только один раз… - пытался оправдаться я. - Мы не пошли на труды… Кому нужен этот предмет?

-Да какая разница, что вы пропустили? – вспылил отец. - Из-за этой девчонки ты совсем потерял голову… В твоей жизни таких немало ещё будет. Благо, природа ни внешностью, ни умом не обделила тебя … Плохо она на тебя влияет… Плохо… Не пара она тебе…
-Она тут ни при чём. Это была моя инициатива. И не смей так говорить о ней… - вскричал я и выбежал из его кабинета. В этот миг хлопнула входная дверь.
-Маша?
Я понял, что она слышала наш разговор.
-Что ты встал? Беги, догоняй её, - усмехнулся отец. Этих слов я долго не мог простить ему, как и того, что случилось после…   
Я вышел во двор. Калитка была распахнута настежь, но вдогонку за ней я не бросился, а наперекор отцу пошёл неспешным шагом…

На перекрёстке, за которым начинался жилой массив, горел зелёный сигнал светофора, но люди не торопились переходить дорогу и о чём-то оживлённо переговаривались. Высокий юноша в очках не выпускал из руки телефон:
-А девчонка-то была красивая… Жалко…
Седовласая женщина в преклонных летах сокрушённо причитала:
-Мы старики живём, а молодые помирают… Всегда так было…
-Что случилось? - спросил я у юноши в очках.
-Машиной девушку сбило на моих глазах… -отвечал тот и ткнул куда-то пальцем. Я увидел, что у края дороги под белым покрывалом, сплошь покрытым красными пятнами, лежит мёртвое тело… Поодаль стоял автомобиль ДПС, и в сторонке курили сотрудники милиции. «Бедная девушка», - подумал я и продолжил свой путь. Внезапно в глаза мне бросился луч света, я зажмурился и пригляделся: золотом горел браслетик в виде змейки, что был на руке, не прикрытой белой тканью. «Как у Маши, - подумал я, сделал два шага и остановился поражённый догадкой. – Его Маше подарила мать…»
 -Боже мой! - вскричал я и, всё ещё лелея надежду на ошибку, бросился к телу погибшей девушки. Сдёрнув покрывало, я увидел золотистые кудри и незабываемые глаза моей возлюбленной, которые теперь безжизненно устремились в небо… 

Ко мне подошёл сотрудник милиции :
-Вы знали её? Вы родственник?
Я не отвечал на его вопросы и глядел вдаль невидящим взором. В этот миг жизнь потеряла для меня всяческий смысл. «Нет мне жизни в этом мире без тебя», - отчаянная мысль пронзила мой разум чудовищной болью.
-Молодой человек, покиньте место происшествия! - потребовал милиционер, схватив меня за плечо. Я рванулся и выбежал на дорогу навстречу несущейся машине. Водитель, кажется, сигналил и пытался затормозить… 
«Мы снова будем вместе», - думал  я, вспоминая её улыбки, слова и слёзы. Но в последний миг неведомая сила дёрнула меня с проезжей части, и я покатился по земле… Автомобиль проехал мимо и остановился за моей спиной. Я растерянно оглядывался по сторонам и слишком поздно заметил приближение руки, сжатой в кулак…   

***
Я очнулся в автомобиле, подле меня за рулём сидел милиционер, что пытался оттащить меня от тела Машеньки.
-Парень, - сказал он, - прости, у меня не было выбора…
-Это вы меня ударили? - спросил я, потирая шишку на лбу.
-Да, я… Это была твоя девушка?
-Зачем вы мне помешали? - злобно прошипел я.
-Поверь мне, так было лучше для тебя. Я знаю, что ты чувствуешь… Я сам недавно потерял жену… Мне было плохо, но я нашёл в себе силы, чтобы жить дальше.
-Да чего ради? – вскричал я. - Я жил для неё, а теперь её нет… А откуда вы знаете, где я живу?
-Старушка сказала, что ты сын Владимира Романова… - отвечал он на мой вопрос.
-Ах, вот вы почему стараетесь… - усмехнулся я и вновь помрачнел. – Это я виноват в её смерти…   
-О чём это ты? - нахмурился милиционер. – Она попала под машину…
Остаток пути ехали молча.
-Спасибо, что подвезли, и до свиданья, - сказал я, вылез из машины, нажал на кнопку звонка: вышел отец и накинулся на меня:
-Ты где был?
Но я, ни слова не говоря, проскочил в дом, заперся в своей комнате и лёг на кровать. Слёзы наворачивались на глаза мои, но я повторял про себя где-то услышанные слова: «Мужчины не плачут…»
-Андрей, открой, пожалуйста, - донёсся тревожный голос отца. – Сын, не дури, прошу тебя…
Я не двинулся с места. Он постоял под дверью и ушёл, но ещё несколько раз подходил и прислушивался. Едва сон сморил меня, я увидел бледное мёртвое лицо, потускневший взгляд неподвижных зелёных глаз и с криком проснулся…

Утром отец снова попробовал достучаться до меня:
-Андрей, впусти меня… Нам надо поговорить…
Я поднялся, открыл дверь и снова лёг, отвернувшись к стене.
-Сынок, - сказал он, и голос его дрогнул, - прости меня, дурака… Разве мог я подумать?!

Я обернулся и впервые увидел своего отца плачущим; он выглядел измождённым, будто не спал всю ночь, но более всего меня поразила седая прядь волос, которой прежде не было на голове его.   
-Я никогда себе этого не прощу! Я хотел отомстить тебе за Аню… Прости…
-Папа, не вини себя… - сухо молвил я. - Никто не виноват… Это был несчастный случай… 
-Обещай, что не будешь делать глупостей…
-Обещаю… А теперь оставь меня одного…
-Андрей, если тебе… - начал он, но я перебил его:
-Спасибо, папа, если мне понадобится твоя помощь, я непременно скажу…

Неделю я лежал на кровати в своей комнате и потускневшим взором глядел в потолок, изредка выходя из своего добровольного заточения… Отец не сказал мне, что мама Маши скоропостижно скончалась, узнав о гибели единственной дочери. Я не был на похоронах и, к счастью, не видел убитого горем человека, потерявшего семью свою…

Из Орска вернулась Анна Николаевна… Она постучала в мою дверь, и я нехотя впустил её.  Помню, она пыталась отвлечь меня и рассказывала какие-то смешные байки из своей студенческой жизни. По вечерам она приходила и садилась подле меня. От неё я узнавал новости о мире, от которого отгородился стенами своей комнаты. Однажды между нами завязалась тёплая беседа, и мы проговорили до самой ночи.
-Андрей, - сказала она, - ты должен выйти, чтобы жить… Тебе надо сдать экзамены… Маша хотела бы…
-Не поминай её имени, - вспылил я. – Кто ты такая, чтобы лезть в мою жизнь?
-Ты хочешь, чтобы я ушла? – спросила она с обидою в голосе.
Я отвернулся в сторону: вспыли воспоминания, тоска нахлынула на душу мою, из глаз сами собой полились слёзы.      
-Ну что ты, Андрей, не убивайся… У тебя ещё вся жизнь впереди… - сочувственно молвила Аня.
Я обнял её, словно мать родную, и зарыдал:
-Аня, почему Он отнимает у меня тех, кого я люблю? Сначала мама, теперь Маша…
 -Поплачь, мальчик мой, - приговаривала Аня, ласково гладя меня по голове, - я никому не скажу об этом… 
 Своей заботой и вниманием она вернула меня к жизни…