Ужаленные

Заметки о России

Как живет российская глубинка?
«Хуже не бывает» - ответят,  раздосадовано сами жители.
«Ужасно» -   вторит обремененный долгами и сомнительным комфортом европеец, поддакнет и потерявший свою мечту американец.
Но я возражу…
В достославные советские времена, наш новозаревский колхоз, в обязательном порядке поголовно кодировал трудящихся.
И те работали.
Ударно на 110 процентов.
Доярки, не писавшие диссертаций получали не меньше доцентов.
Так было…
Но жизнь не стоит на месте.
Пролетарии, действительно поверили в свою исключительную избранность и не защитили себя в эпоху смуты и грабежа.
Закрылись заводы, завалены шахты, мертвыми надгробиями стоят фермы.
Забыли и про кодирование.
По черному запил мой сосед пастух по фамилии Христосенко…
Как живет деревня?
Пьет и не работает.
Не работает и пьет.
Но живет.
У всех свои дома не в пример американцам!
Без бремени ипотеки и прочих отростков  общества всеобщего благоденствия.
Кто не пьет, тот обязательно строится, масштабами первых советских пятилеток.
Дом, в пять этажей строит ортодоксальный трезвенник Лешка, внешне похожий на мексиканца, а не на русского.
Без ссуды и страховок.
Своими золотыми руками и первобытным инженерным чутьем.
Огромный дом метров 500, а то и более.
Как такое может быть в ужасно бедной России?
Отвечу стихом:

Мыслей Россию не пронять,
Рулеткой новой не измерить
Здесь через слово, вспоминают мать,
Которой, только можно верить…

Ну и очередную мою частушку:

У СЕЛЬПО опять собрание,
Все «ужалятся» хотят
Трезвость - это наказание,
Наслаждаться все хотят…