Медбрат

      Эту новогоднюю ночь Ольга встречала в больнице. Новенькое девятиэтажное здание красовалось на окраине небольшого курортного городка. Просторные палаты с огромными светлыми окнами, умывальниками и заправленными чистым бельём  койками.
В холле каждого этажа мягкая мебель, телевизоры. Они должны были напоминать уют домашнего очага. Три лифта возили своих пассажиров бесшумно, с приятной осторожностью, стараясь угодить своей просторностью и аккуратностью. Но больница всегда пахнет больницей. И как бы ни старались облагородить это место, оно всегда остаётся нежеланным. А тем более в новогодние праздники.
       Больных было мало. Все старались сбежать после дневных процедур за праздничный стол. Но наша героиня жила за триста километров от этого места, и могла только мысленно представить новогоднюю ёлку в своём доме. Что её привело в столь неподходящее время в столь неподходящее место не так важно. Важно то, что довелось ей созерцать из окна своей новенькой, чистенькой палаты. Не будем забегать вперёд, и оставить вам возможность посмотреть на это её глазами.
       Зима в этом году была не в меру мягкой. На календаре январь, а яркое южное солнце светит, как летом. Только ночью градусник опускается до минусовой отметки, как будто напоминая, что зима здесь, просто взяла небольшой перерыв. Снега почти нет. Белая пороша задержалась кое, где под ёлями больничного двора. Асфальт, вымороженный ночью и просушенный днём, манит к себе прогулочным настроением.
      Несмотря ни на что, живое тянется к свету. Вот и наша героиня, распахнула окно утреннему солнцу и вдыхала особенный запах загулявшей где-то зимы. Окно её палаты выходило во двор. В правом углу, которого размещалось одноэтажное здание морга. Оно утопало в зелени вечнозелёных деревьев, и поэтому не производило удручающего впечатления. Все знали о его предназначении, но не думали о неизбежности его посещения когда-либо. Просто любовались его незатейливой архитектурой и какой-то, как то не странно, уютности.
      Двери заднего двора распахнулись, и медицинская каталка свободно выскользнула наружу. Управляли этим не хитрым транспортом два молодых медбрата. То, что лежало на каталке, было небрежно прикрыто куцей белой простынёй. Ольга не сразу обратила внимание на происходящее под её окном. Медбратья закурили, и принялись что-то увлечённо обсуждать, размахивая руками. Их белые халаты были распахнуты, пепел от сигарет разлетался, при лёгком дуновении утреннего ветерка. Женщина продолжала любоваться солнцем, которое зацепилось за макушки елей и призывно дразнило своим теплом. Она улыбалась тёплым лучам, и позволила им ласкать её ещё не старое, но уже увядающее лицо.
      Громкий смех снизу заставил Ольгу очнуться от столь мимолётного блаженства и посмотреть вниз. Медбратья всё ещё курили, только теперь уже в обществе двух особ лёгкого поведения. Так почему-то решила женщина. Их вид вызывал неприязненное отношение к ним. Громкие неприятные голоса явно флиртовали, использую не совсем приличную лексику. Слова, как ножом, резала слух женщины и вызывала какое-то враждебное возмущение и отвращение. Теперь курили уже четверо, и клубы дыма поднимались в такт их гоготанию. Вся эта картина неожиданно дополнилась ужасающей деталью. Возможно, что кто-то осудит за столько циничное выражение автора. Но, увы, поведение медбратьев и их подруг, совсем не вписывались в рамки общечеловеческих понятий, и тем более, в понятие милосердия и сострадания. Этой деталью было мёртвое обнажённое тело женщины. Простынка сползла, и это беззащитное, искромсанное хирургами тело предстало перед глазами Ольги. Она чётко видела наспех наложенные послеоперационные швы, которые не смогли до конца изуродовать всё ещё красивый живот молодой покойницы. Светлые волосы прикрывали овал лица,  умиротворение и какая-то лёгкость исходили от него. 
    В какую-то минуту, Ольга хотела окликнуть медбратьев, но почему-то побоялась побеспокоить лежащую на каталке молодую женщину. В голове промелькнула мысль, что вот так же когда-то и её голую и беззащитную повезут медбратья на виду стеклянных глазниц больницы. И никто не заступится за неё, не одёрнет этих жестоких братьев от медицины.
       Ольга уже собралась бежать и спуститься вниз, как увидела пожилую медсестру, выходящую из двери здания. Быстрым движением она накрыла  тело, и строгим голосом приказала, катили его в морг. Недовольные медбратья отправились в сторону уютного домика, размахивая руками поочерёдно. Ольга не слышала их голосов. Она следила за молодым телом, которое вновь оголил ветер, сбросив с него огрызок белой ткани. И только когда каталка исчезла в потаённых  дверях, она отошла от окна.
       Ещё один раз женщина столкнулась с этими медбратьями в вестибюле при выписке из больницы. Вглядываясь в их лица, она пыталась увидеть в них что-то такое, что говорило бы об их нечеловеческом происхождении. Но так ничего и не увидела. Ольга решила для себя, что страшная проблема сокрыта где-то глубоко внутри этих молодых здоровых мужских тел. Искреннее сочувствие к медбратьям согрело её собственную душу.