Банзай

               
               
   Как приятно почувствовать свободу русскому человеку после почти векового томления в застенках «Железного занавеса». За олигархами артистами, бандитами и проститутками потянулись теперь и мы, так называемая средняя прослойка.  Нас теперь встретишь в любой точке планеты. Нас все узнают и не только за наш язык, который не способен внятно излагать ни на каком, кроме своего родного, но и потому как мы отдыхаем, совершаем шопинги, или проводим культурные досуги, как набиваем требуху, уплетая немыслимые порции, пользуясь щедротами «Шведского стола». Мы можем просадить уйму денег в кабаке или казино, на восторженную зависть заморским господам. Можем «мести» все подряд, а можем рядиться за какую-нибудь безделушку, выторговывая иностранную денежку. А можем просто умыкнуть, где что плохо лежит, не корысти ради, сувенира для. Уж очень мы питаем страсть ко всякого рода сувенирам, в особенности которые на халяву.
   Туристическая ярмарка в Токио. Два наших соотечественника неторопливо обходят стенды, представленные туристскими фирмами, как птичка по зернышку поклевывают выставленные для привлечения посетителей сувениры, где ручки, где брелоки, где магниты для холодильника, а где и конусообразные корейские тростниковые шляпы. Во дела! Походу любуются попадающимися на встречу экзотическими танцами разных народов, потчуются у земляков с «Трансаеро» русской водочкой, у узбеков отведывают курагу, миндаль, болгары встречают ракией с салями.… На душе легко и отрадно, баульчики как на дрожжах  пухнут от обилия всякой всячины.
     - Ну, дела Андрюха! Никак  в коммунизм попали! – приближаясь к выходу и ощупывая пакеты, воскликнул один из друзей.
     - Колян, а во еще стенд! – Отозвался вошедший во вкус Андрюха. – И хозяев не видать. Зачистим?
     -  Банзай Андрюха!
     - Что-то кроме каталогов да проспектов и нет ни хрена. – Вопросительно взглянул Андрюха на своего спутника.
     - Как? А вот глянь две пары палочек, они ими едят, какой никакой, а тоже сувенир. – Резюмировал Николай, протягивая другу пару простеньких склеенных воедино спиц. – Как говориться с паршивой овцы хоть шерсти клок. – Засовывая свою пару в пакет, заключил он.
   Отойдя несколько шагов от стенда, им повстречался японец, радушно улыбаясь, он, нес в каждой руке по чашке в форме восточной кисы какого-то варева. Друзья невольно повернулись в сторону его следования пораженные одной и той же мыслью. Они видели, как японец тщетно шарил руками по стойке, как подошедший напарник что-то говоря, указывая по направлению к выходу, где уже успели затеряться в толпе покинувшие их столовые принадлежности.