Встреча в горах Кавказа

Сила нашего человека – в единстве!!!
Всю зиму Виктор Павлович, проживший безвыездно под Орлом, готовился к отпуску. Ему, первый раз в жизни, предоставляли отдохнуть летом: новая сельхозтехника позволяла выполнить полевые работы малым количеством людей. Соседский Павлик, открывал ему в Интернете многие заманчивые тур, по всему миру – от Канарских островов до Камчатки. Рассматривая фото и видео, что выкладывали пользователи на своих сайтах, Павлович остановился в выборе на Кавказе – две недели: «Увижу горы и леса по склонам, снежные пики, укрытые туманами, глубокие ущелья с бурлящими в них реками», – решил он. Правды ради, он читал и о трагических случаях произошедших в горах: некоторые группы туристов так и не вернулись на базы, хотя их поисками занимались спасатели. Но его душа трепетно сжималась в груди, от предстоящей встречи с доселе неведомым краем и его красотами. «Что бы со мной не случилось в пути, я не пропаду с голоду, – успокаивал он себя, предвкушая предстоящую поездку. – Найду съедобную траву, в лесах и лугах, что  у подножья гор. Приспичит – поймаю зайца или перепёлку».
И вот поезд мчит его к намеченной цели. В купе Виктор Павлович познакомился с попутчиками, – это весёлая молодая пара Дина и Олег, и немногословный их проводник Амирани. Как выяснилось, ребята нашли проводника по Интернету. Без колебаний, он решил примкнуть к молодым: они, так же как и он, шли в горы впервые. Дина и Олег, у них была намечена на сентябрь свадьба, с радостью приняли его в свою команду, но проводник категорически отказался вести с собой пожилого, хотя и жилистого попутчика. Дина сумела упросить Амирани взять с ними весёлого и умудрённого опытом человека: она рано лишилась ласки и внимания родных и воспитывалась в детдоме, поэтому тянулась к людям преклонного возраста. Олег поддержал просьбу будущей жены: он, год тому назад, потерял в автокатастрофе своих родителей. Павлович пообещал, что не станет обузой в предстоящем походе: «Если вы пойдёте на вершину, то я смогу подождать вашего возвращения в долине». После чего, проводник сдался, и поездка под стук колёс прошла в шуточной и весёлой обстановке.

После душного вагона, горы встретили путешественников ласковым ветерком, колыхавшим высокие травы. Вскинув рюкзаки на плечи, трое новоявленных покорителей гор, пошли вслед за проводником, здешним уроженцем.
Первый день, с короткими остановками, следуя изгибам реки, продвигались по её берегу. Не широкий бурный поток воды, перекатываясь через многочисленные камни, шумел непрестанно. Павлович, с детства привыкший к звукам лесов и полей, воспринимал происходящее с досадой, но своих чувств не показывал новым друзьям.
Ночной привал проводник распорядился сделать в лесу, что рос по склону горы. Поставили три палатки, одну молодая пара – это было их первое совместное путешествие, Павлович свою, и проводник, – чуть поодаль. На костре Дина приготовила овсяную кашу и вскипятила чай, пока он и Олег таскали валежины для огня. Амирани отлучился куда-то, а вернувшись, принёс мелкого дикорастущего лука.
Когда Павлович собирал хворост, то ему слышался голос, будто кто-то общается по телефону: но «сотовые» их группы находились «вне зоны досягаемости». Он носил телефон лишь для того, чтобы узнать время и как будильник: ему некому было звонить, жена умерла три года назад, и изредка являясь во снах.
Путники быстро поели, дым костра и горный воздух, придавали еде неповторимый вкус: затем разошлись по своим палаткам. Шум недалёкой реки и голоса ночного леса – убаюкивали, Павлович уснул мгновенно.

Проснувшись утром и позавтракав, путешественники, по еле заметной тропе, стали углубляться в лес. Для Павловича такой маршрут подходил: прохладно и привычно. К полудню, он стал отставать, то и дело, спотыкаясь на выступающих корнях вековых деревьев: усталость постоянного подъёма сказывалась. Видя, что попутчик прихрамывает и не поспевает, Дина обратилась к проводнику:
– Амирани, зачем спешить, мы что, так и будем бегать по горам, не замечая их красот? Я устала, и хочу отдохнуть!
– Хорошо, делаем привал, – холодно ответил проводник, видя, как старик тут же плюхнулся на мох.
Дина присела с Павловичем рядом, лучезарно улыбаясь Олегу: он с проводником пошли вперёд, проверить дорогу.
– Спасибо, дочка! – поблагодарил он.
– Мы с Олегом решили пригласить вас на нашу свадьбу в качестве посажённого отца. Вы согласитесь, Виктор Павлович?
– Я, конечно, приеду на вашу свадьбу. Мне же не нужно ни у кого спрашивать разрешения, ведь я одинок. Я вот что хотел сказать, наш проводник ведёт себя очень странно. Создаётся впечатление, будто он куда-то спешит. Может мне стоит оплатить его труд. Вы сколько заплатили ему?
– Немного. Амирани сам разместил объявление в Интернете, и сказал, что это его дело, помогать людям.
– Верить и помогать людям нужно. Когда я готовился к этому путешествию, то читал многие хвалебных отзывов, но попадались и о пропаже целых групп. Амирани не зарегистрировал нашу группу, а сразу повёл в горы, а везде расклеены объявления: Каждый, кто направляется в горы, должен встать на учёт.
– Виктор Павлович, поговорим в следующий раз, Олег с проводником возвращаются, – вставая, пообещала девушка.
– Раз отдохнули, то двинемся дальше, – добродушным тоном сказал подошедший Амирани.

До наступления сумерек неспешно поднимались по нагорью, под сенью деревьев, не выходя на открытые участки. «Почему мы крадёмся как преступники? – размышлял Павлович. – Мы уж дважды, пересекли тропу с указателями, по которой ходят другие группы туристов. Что-то темнит наш проводник».
На границе леса и простирающихся альпийских лугов, до возвышающихся впереди гор, сделали привал на ночь. Ужиная у костра, Павлович, не обращаясь конкретно, высказался: «А почему мы не прошли немного вперед и не разбили лагерь вон на той возвышенности покрытой высокими травами? Там комаров поменьше будет – ветерок их сдувает». – «Слишком на виду, – не задумываясь ответил проводник, и спохватившись, добавил. – В лугах много змей. А вам это надо, чтобы в спальник заползла холодная гадюка, преследуя мышь!» – и выразительно посмотрел на голые ноги Дины: девушка уж сняла джинсы, в которых шла весь день, и сидела у костра в лёгком ситцевом сарафанчике, подчёркивающем её изящную фигуру. «Ой, Амирани, – воскликнула Дина, – вы хороший и мудрый проводник. Я с детства боюсь мышей. А если у меня на груди найдёт приют ползучий гад – я тогда умру от страха! Пойдём, Олежка, спать, согреешь меня. А то меня знобит, даже сидя у костра».

Молодые скрылись в палатке и по ночному лесу разнеслись томные охи и вздохи – видимо укладывались спать. Проводник засопел как разъярённый бык. Павлович молча залез в свою палатку и через минуту захрапел. Он знал, как это нужно делать, чтоб создать впечатление, смертельно уставшего, спящего человека. В молодые годы, после работы в поле и по дому, он засыпал мгновенно, а жена утром выговаривала с укором. «Я тебя прекрасно понимаю, милый. Но нужно что-то делать. Ты так ужасно храпишь, что у меня раскалывается голова и я не сплю». – «Неужто так страшно?» – «А вот послушай сам, ночью я записала на магнитофон твой храп и нечленораздельное бормотание». После того случая, он научился спать тихо, без шума. А похоронив жену, и оставшись на земле в одиночестве, детей у них не было, ночами не мог уснуть, и чтоб одолеть бессонницу, включал запись своего храпа. Эту запись, он слушал часто, она напоминала об ушедших молодых годах, и он засыпал – вспоминая.
Амирани посидел у затухающего костра – прислушиваясь к ночным звукам, затем встал, и взяв что-то в своей палатке, углубился в лес. Павлович ужом крался за проводником: в этом деле у него был опыт. Он много лет занимался охотой, выслеживал чуткого кабана, что осенью выходит к буртам с картошкой, а зимой бил зайцев. Отойдя подальше, Амирани достал спутниковый телефон и стал изъяснятся с собеседником на родном языке. Послушав немного незнакомую речь, Павлович стал тихонько сдавать назад, чтоб не треснула ни единая веточка – свет от полной луны, создавал в лесу причудливые тени.
Его голова упёрлась во что-то тёплое и мягкое. Он слышал учащённое сердцебиение человека. Женские руки обхватили его за плечи, и прижали к груди, а над ухом раздался шёпот: «Не шевелись, отец! Дай мне разобраться, о чём они договариваются. Всё объясню потом». Павлович понял, что и Дина следит за проводником. Его охватило блаженное состояние, в сознании всплыли молодые годы, когда, прижавшись, друг дружке, вот так же он с женой пережидал в скирде соломы дождь.
Разговор проводника с незримым собеседником перешёл на высокие тона, что свойственно жителям гор. «Уходим, – прошептала девушка, – сейчас он будет возвращаться». Они тихонько вернулись к лагерю и залезли в свои палатки: следом, бурча проклятья вернулся Амирани,
Павлович лежал на спине и через полог палатки смотрел в небо, обдумывая случившееся в ночном лесу. Видимо, он забылся в предутреннем сне – на фоне звёзд появилось лицо жены Марии с нимбом над головой: «Ты, дорогой, будь осторожен. Одноглазый ведёт вас к тёмному будущему. Впереди у тебя будет нежданная встреча. Но ты не верь её речам – они лживы. Увидишь двух ланей, не гони их. Они смогут заменить меня. Мой путь далёк, и мы не скоро свидимся. Удачи!»
В глаза ударил солнечный луч, и по лесу разнеслось разноголосое птичье щебетание: утро в горах наступает так же резко, как и сумрак. «Жена редко мне снится, и я не всегда могу понять её пророчество. Вот и сегодня, предупредила об одноглазом, но мы же в горах, а это не город! Когда выезжаю в райцентр, вот там не всегда поймёшь, что за человек перед тобой, а у нас в посёлке, каждый на виду», – открыв глаза, подумал он.
Поднявшись, разжёг костёр и, взяв котелок, спустился к ручью, что находился в десятке метров от стана. Долго умывался и протирал шею, стараясь смыть ночное видение, рядом на корточки опустился Амирани – умываясь.
Внезапно, проводник упал на колени и стал шарить руками по дну ручья. Затем заулыбался, вставляя себе в левую глазницу стеклянный глаз, и смущённо промолвил: «В молодости, ветка проткнула глаз, и мне вставили вот эту стекляшку».
На завтрак Дина не вышла из палатки. «Любимая заболела, по женской части. Мы можем один день побыть здесь?» – обратился Олег к проводнику. – «Ну, раз такое дело, – радостным голосом воскликнул Амирани, – то мы с тобой пойдём и постараемся добыть свежего мяса. Ты не против?» – «Да я с удовольствием!» – ответил парень.
Когда Олег и проводник скрылись за деревьями, из палатки вышла улыбающаяся Дина, и подсев к костру сказала: «Сейчас, Павлович, всё объясню», – девушка ела и рассказывала:
– У нас в школе-интернате был парнишка с Кавказа: горячий и влюблённый в меня. Мы много времени проводили вместе после уроков. Я учила его правильно выговаривать русские слова, а он обучил меня языку горцев. Кавказа заселён многими этническими группами, и почти в каждом ауле люди разговаривают на своём языке, но есть общепонятные слова. Поэтому я понимаю здешнею речь. Увидев, как ты вчера вечером последовал за Амирани, я отправилась за вами. Я сразу поняла, ты не понимаешь его речь, а мне нужно было знать, что задумал наш проводник. Из услышанного, я поняла, меня с Олегом ведут в рабство, а тебя убьют. Ты им не нужен. Ты заметил, как обрадовался Амирани моей болезни?
– Я так и предполагал! – воскликнул Павлович. – А проводник аж засветился, услышав о твоей болезни.
– Он паскуда, для меня засветился ещё при первой нашей встрече – облизывался, как кот возле сметаны. А вчера по телефону сказал, что первым делом «трахнет» меня, перед тем как преодолеем перевал, там нас ждёт заказчик. Я здесь по долгу службы, и знаю, Амирани боевик и потерял левый глаз, через него, мы выйдем на заказчика, что ждёт «живой» товар. Да, отец, так мы перекроем канал торговли людьми.
– Ты, дочка, не боишься, что я на их стороне?
– Нет, Виктор Павлович, – не боюсь! Сегодня ночью на мой телефон пришла «С М С», не только у проводника есть спутниковая связь, – ты чист. Ты случайно оказался здесь: судьба всегда ставит задачи человеку, чтоб проверить его ум. «Естественный отбор», – так говорит наш капитан, когда кто-то из новобранцев в структуру не проходит отборочные испытания. Давай вместе подумаем, как не допустить, чтоб сегодняшней ночью проводник не убил тебя. Ты теперь мой посажённый отец, я правда воспитывалась в детдоме и близких у меня нет.
Они долго сидели у костра и вырабатывали разные варианты, как противостоять Амирани.
После полудня вернулись охотники. Олег нёс на плечах газель, а в руках проводника был карабин. Все занялись приготовлением ужина, даже Дина. За сытным уженом, проводили закатившееся за высокие горы солнце. Весь вечер молчавший проводник, перед тем как идти спать, сказал: «Завтра поднимемся вон на ту гору, и перед вами, на долгие годы, откроется сказочная и новая жизнь, с голубыми озёрами».
Эти слова проводника не выходили из головы Павловича, он ворочался в спальном мешке и не мог заснуть. Сон пришёл, но кошмарный: он стоит на снежной вершине, а внизу – темное ущелье, и из него просят о помощи изможденные люди, разных возрастов. Проснулся в холодном поту и долго смотрел в тёмное пасмурное небо. «Скольких же людей этот Амирани отправил в рабство? Дина говорит, что многие родители пропавших, дошли с просьбами до Кремля, но найти в чужой стране наших соотечественников – непросто. К чёрту, все эти заигрывания с матёрым убийцей! Надо самому нанести первый удар и прервать его кровавую тропу», – решил он.
Расцветало, а он лежал и ждал. И вот, оглядываясь по сторонам, как дикий зверь, проводник пошёл к ручью умываться, – он за ним. Когда Павлович подошёл, Амирани усиленно мыл лицо. Зажав в руке крупный камень, он резко нанес удар по голове абрека. Павлович бил и бил камнем, рыча как зверь: «Смой своей кровью, слёзы и страдания тех невинных людей, что ты отвёл в рабство!»
– Что ты наделал, отец? – крикнула подбежавшая Дина. – Напрасно я караулила всю ночь! Сюда ведут вторую партию «рабов». Как мы найдём их и остановим? Я даже не знаю сколько их. По телефону Амирани разговаривал с женщиной.
– Ничего, – встретимся! Пойдём к перевалу, там и увидим. Скажем упал проводник в пропасть, на то и он проводник, чтоб идти впереди, – умываясь и успокаиваясь, ответил Павлович.
Втроём шли к вершине по каменистому гребню, стараясь обходить впадины, заполненные вековыми снегами, подошвы обуви скользили по поверхности льдов.

Стоя на вершине горы они осматривали прилегающие долины, поросшие лесами и травами: но ни одной группы туристов не было видно.
– Ну и куда идти дальше? – обращаясь к Павловичу спросила Дина. – За перевалом уж другая страна, со своими законами.
– Я уже извинился – виноват! Мне что, вырвать все седые волосы на голове? Придут! Перевал один. Понятно, связи с нашим проводником у них сейчас нет, и они выжидают. Предлагаю вернуться в лес и там переночевать, не спать же на холодных камнях.
– Согласен с отцом, – высказался Олег. – Сфотографировались на живописных фонах и хватит. Кого мы здесь ждём? Вернёмся в город и сообщим о гибели проводника, в горах всякое случается.
Дина подмигнула Павловичу, её будущий муж даже не подозревал, куда его вёл Амирани. Когда уже в темноте подходили к лесному массиву, меж деревьев увидели проблески костра.

Три женщины разом встали, рассматривая в свете костра нежданных гостей.
– Вы откуда идёте? – спросила чернявая в годах женщина.
– Сегодня мы поднялись на перевал Озёрный, и намереваемся вернуться назад, – непринуждённо ответила Дина, крепко сжимая руку Олега. – Мы можем поставить свои палатки рядом с вашими?
– Да, конечно! Садитесь поешьте с нами, пригласила старшая.
За ужином все познакомились, Яха – проводник, представила двух сестёр из Казани – Зою и Зухру. Дина назвала своих мужчин и сказала, что Павлович отец, её и Олега, а так же объяснила, что их семья сама проложила себе маршрут и не регистрировалась в управе: о погибшем проводнике даже не обмолвилась.
После еды Виктор Павлович лёг в своей палатке, но поспать в эту ночь, ему было не суждено: к нему забралась Яха, и они до утра провели время в любовных утехах. А затем спали до десяти часов утра.
Когда они вышли из палатки, Олег уж давно разжёг костёр, а Дина с Зоей и Зухрой  готовили обед. После обеда, все дружно, по просьбе Яхи, пошли к перевалу Озёрный. Улучшив минуту, Дина сказала Павловичу:
– Ну, ты и крепкий, папаша. Работал на этой женщине всю ночь!
– У меня не было связи с женщинами три года, а эта сама пришла. Ты что, всю ночь сидела за палаткой и слушала?
– Предположим не всю ночь, но удивлялась, как она умно выпытывала у тебя про нас. А ты молодец! За любовью не терял голову и грамотно отвечал на её коварные вопросы. Я уверена, – Яха и есть второй проводник, которого ждал Амирани. С девчатами я поговорила и убедилась, что они не подозревают, какой сюрприз готовится им. Мне пришлось всё объяснить Олегу. Придут встречающие с той стороны – накроем всех.

Путешественники поднялись на вершину, сёстры были без ума от открывшего перед ними вида. «Идём вперёд, – распорядилась Яха. – Там горное озеро, отдохнём и позагораем».
Группа неспешно стала спускаться по каменистой тропинке с хребта: никакой пограничной черты не увидели. За следующим выступом скалы, им открылась живописная картина. В маленькой долине, некогда образовавшейся после схода лавины, простиралось высокогорное голубое озеро с кустарником и деревьями по берегам. Через природную платину, перегородившую ущелье между скал, перекатываясь по камням и устремляясь вниз, вытекал кристально чистый ручей. Туристы были зачарованы, и беспрестанно щелкали затворами фотоаппаратов: всё было таким красочным – аж дух захватывало. Дина отошла вдоль ручья, за камни, и в чистом горном воздухе разнёсся зуммер телефона: слов не возможно было разобрать, разговор проходил полушёпотом.
Яха вскочила с камня, на котором сидела и, достав из-за пояса пистолет, направилась за выступающую скалу. Но не успела она свернуть за уступ, как получила удар ногой в лицо. Женщина, взмахнув руками, и не удержавшись на скользких камнях узкого выступа, вскрикнула и полетела в глубокое ущелье. Прижимаясь к уступу, выла Дина. Приблизившись к Павловичу, она развела руками и горестно сказала:
– Так нелепо получилось! Извини, старик, я этого не хотела. Просто мне сообщили, что и эта группа не зарегистрировалась, как и наша.
– А что тут плохого? – воскликнула старшая из сестёр Зоя.
– Да так-то оно так, вроде ничего тут нет криминального, – вздохнув, высказался Павлович. – Вы же видели, везде расклеены предупреждения: Нельзя идти в горы, не встав на учёт и не утвердив маршрут.
– Наш проводник Яха, указывала на такие объявления, говорила: «Это всё для новичков. Я знаю эти горы с детских лет, и проведу вас куда надо», – недоуменно воскликнула Зухра.
Дина достала из нагрудного кармана удостоверение со своей фотографией и гербовой печатью Министерства Внутренних Дел России, и показывая его сёстрам, сказала:
– Вас, девчата, вели в рабство, как и нас. Но своего проводника мы нейтрализовали раньше.
Убрав удостоверение, она по спутниковому телефону связалась с капитаном недалёкой заставы. Выслушав скорбную новость, собеседник приказал: «Вы находитесь на чужой территории. Мы не можем забрать вас сейчас. Ждите у озера гостей. Я буду на связи».
– Вот так, девчата, обстоят дела. Вы согласны помочь мне обезвредить международную банду торговцев людьми? – спросила Дина у ошарашенных сестёр.
Повисло тягостное молчание, сестры смотрели друг на друга. Потом обе повернулись к Павловичу, и Зоя спросила:
– Виктор, вы тоже состоите на службе?
– Нет, девчата, я такой же турист, как и вы. Волею судьбы мы встретились в этих горах. Я уж не молод, но обещаю охранять вас, как родных.
«Мы согласны идти с тобой и помочь нашей стране!» – хором ответили сёстры.

Под деревьями на берегу озера, развели костёр и поставили палатки. Поев и поплескавшись в прохладных водах озера, сестры легли спать, а Дина, Олег и Павлович, дежурили по два часа до утра – ночью ничего не произошло.
Утром Дина позвонила на заставу и доложила обстановку. «Выбери позицию и наблюдай за тропой. Встречающие придут, но вначале они рассмотрят ваш лагерь, так как у них нет связи с проводниками. При появление кого-либо, будь то чабан, сразу звони», – услышала она распоряжение. После звонка она устроили «гнёздышко на вершинке скалы, что поднималась посреди деревьев, укрыв себя мхом и ветками. Остальные туристы загорали на берегу, рассказывая друг другу о своей жизни.
Олег поведал коротко о себе. В свою очередь, Павлович рассказал о своей нелёгкой жизни, где служил, как познакомился с женой и как она умерла, не оставив ему ребёнка. Сёстры, слушая его рассказ, искренне сокрушались, что у такого «мужика» нет наследника. Зоя рассказала об их с сестрой прожитых годах: рано осиротели и уехали в город, устроились на работу в больницу нянечками. Помогая друг другу в учёбе, окончили училище на медсестёр. Так и не вышли замуж, но зато смогли выжить в людском круговороте. На два года младшая Зухра, вообще мало говорила, она полностью преклонялась перед старшей сестрой – это уважение и подчинение было во всём. После полудня, с юго-востока стали наползать облака, и пошёл тёплый дождик.
Все быстро оделись и сидели под акацией. «Я отнесу Дине поесть, – взяв котелок, сказал Олег. – Жалко мне будущую жену – день жарилась на солнце, а теперь – мокнет». Парень ушёл, а Зоя, подвинувшись вплотную к Павловичу и глядя ему в глаза, спросила: «Виктор, а смог бы ты взять нас в жёны?» Он видел, как обе женщины смотрят на него, в их взглядах была надежда, тревога, сомнения и ещё что-то такое, чего он не мог понять. Опустив голову и видя, как подросшие озёрные волны разравнивают прибрежную гальку, а дождик заравнивает следы от их босых ног, оставленные на узкой песчаной полосе, подумал: «Моя жизнь катится к закату. Я жил, суетился, но после меня останется лишь чистое и ровное поле – ни травинки, ничего! По чужим бабам не бегал, это тут, Яха «охмурила» меня. Что ответить сёстрам? Они на двадцать лет моложе меня. А забеременеет от меня, кто будет выводить детей в люди? Хотя тут, в горах, живут преклонных лет аксакалы и имеют малолетних детей, ровесников внукам. Сейчас в нашей стране не запрещают вступать в брак и с двумя женщинами сразу, об этом заявляют с экранов телевизоров, главное чтоб мужчина смог прокормить семейство. А смогу ли я это сделать?» Из-за деревьев выскочил Олег и скороговоркой выпалил: «Сюда спускается пастух в халате. Будьте начеку, а я побегу к Дине. Если что будет новое, сообщу», – и парень вновь умчался.
«Вот что, девчата, – обращаясь к сёстрам, сказал Павлович. – Я сейчас подыщу местечко, чтоб вас спрятать. Следуйте за мной». Он нарубил топориком веток ели и, усадив в каменную нишу женщин, укрыв их лапником. «Сидите тихо и не вылезайте, чтоб ни случилось». Не сделал он и пять шагов от схрона, как услышал приказ:
– Стой, русский! Брось топор.
Виктор повернулся и увидел человека в поношенном халате, с автоматом Калашникова в руках, направленным на него.
– Ты что, уважаемый, белены объелся, угрожаешь мирному путнику, а как же хвалёное горное гостеприимство? Даже не поздоровался, – рассматривая незнакомца в папахе, мягко произнёс Павлович.
– Шайтан тебя бери! Вот моё гостеприимство – примерь! – коверкая от волнения русскую речь, выкрикнул горец, и кинул под ноги Виктора наручники.
Павлович неспешно нагнулся и взял в руку «браслеты». В это время щелкнул сухой выстрел «ТТ», затем второй, следом – длинная автоматная очередь разрезала тишину ущелья. Горец дёрнулся и вывернул шею в ту сторону. Виктор прыгнул, и пролетев эти три метра, разделяющие его и абрека, саданул обушком топорика по голове незнакомца. То ли папаха смягчила удар, то ли замаха не хватило, но они сцепились, и нанося друг другу удары кулаками, стали кататься по земле. Абрек был намного моложе и ловок, и уже пару раз приложил головой противника о каменистую почву, а тот работая наручниками как кастетом, молотил ими в лицо врага.
Павлович почувствовал, – противник сползает с него, ослабевая свою хватку: несколько ударов металлическими наручниками и враг
затих. Сев верхом на поверженного, он заломил тому руки за спину и защёлкнул на них наручники. Лишь после этого поднял голову, и понял, почему абрек отпустил его: сёстры, покинув своё убежище, и сейчас ещё держали за ноги врага.
«Век не забуду вашей помощи, девчата! – хриплым от волнения голосом поблагодарил он женщин. – Затаскиваем его в нишу и вы сидите с ним рядом. Слышите, не шуточная заварушка разворачивается». В лесу трещали автоматные очереди и одиночные щелчки «ТТ». Сняв у поверженного абрека с шеи автомат, и пошарив по многочисленным карманам куртки, что находилась у того под халатом, нашёл гранату. Втроём, затащили потерявшего сознание врага и закидав всех лапником, Павлович пополз, вглубь лесочка, к скале, где отстреливалась Дина. «Виктор! – услышал он громкий шёпот Зои. – А когда этот очнётся, он начнёт кричать». – «Слушай, подруга, сними свои трусы и забей их ему в пасть. Пусть понюхает запах русской женщины, за этим они «припёрлись» сюда!»

Полз он медленно, всматриваясь в моросящую мглу: стрельба почти стихла, лишь одиночные выстрела «Калашникова» разносились вокруг. Меж деревьев увидел фигуру в камуфляжной одежде. Прижав приклад к плечу, и тщательно прицелился: его очередь, буквально срезала противника, эхом затухая в горах.
За недалёким от него камнем услышал возгласы. Вытащив из кармана лимонку, дёрнул чеку и швырнул туда. Он не смог вжаться в землю и почувствовал, как горячий металл чиркнул по голове: кровь стала заливать лицо. Обтираясь рукавом, и об траву, пополз, обходя утёс, на котором дежурила Дина.
Осторожно вглядываясь – дождь прекратился и уже первые солнечные лучи пробивались к земле, – увидел скалу, торчащую как зуб дракона из земли. У скалы с окровавленным лицом и повисшей плетью левой рукой сидел Олег, а у его ног лежала Дина: джинсовая её куртка была вся в крови. Над ней стоял человек в камуфляже и тыча в девушку стволом автомата кричал: «Сколько вас здесь, «москалей»? Отвечай, русская стерва».
Виктор долго прицеливался: глаза слипались от засыхающей на ресницах крови. Затем потянул спусковой крючок, до отказа, пока автомат не клацнул – патроны кончились.
Подбежав, опустился на колени у окровавленной Дины: на девушку навалилось прошитое его очередью тело противника.
– Я в порядке, – чуть слышна промолвила Дина. – Посмотри вон их рюкзак, найди аптечку.
Павлович начал рыться в объёмистом рюкзаке, в лесу раздался треск сучьев. Он потянулся к пистолету, что лежал у ног девушки.
– Нет! – сказала она. – Он пуст.
Столкнув с неё поверженное тело врага, он вытащил у того из-за пояса чудный пистолет.
Видя его недоумение, Дина тихо сказала: «Кнопка слева и передёрни затвор» приготовившись к стрельбе, Павлович распластался на земле. Меж деревьями замелькали в светлых платьях сёстры.
– Бегом сюда! – приподнимаясь, приказал он. – Вот бинты, перевяжите раненых. А я выдвинусь вперед.
– Отец, по ту сторону камня, я уронила рацию. Сообщи на заставу, а то я не успела.
– Потом, вначале осмотрюсь!
Неспешно, расширяя обзор, он начал ходить, удаляясь от своих. Нашёл двоих, разорванных гранатой, и того, что срезал первой очередью. «И того – четверо. Мой связанный, будет пятым». Прочесав лесок и никого больше не найдя, привёл к скале человека, что сковал наручниками при помощи сестёр: у пленного изо рта торчали женские трусы, что носили женщины СССР в восьмидесятые годы.
Павлович оценил работу медсестёр: Олег, был перебинтованный с головы до ног, а у Дины, сквозь повязку, на правом плече, видимо из нижней женской рубашки, проступала кровь, а другие, бурые пятна на её одежде, оставил простреленный, в камуфляжной форме, что лежал у её ног.
– Виктор, давай я тебе наложу повязку на голову.
– Не стоит Зоя. У тебя уже кончился бинт, а моя царапина подсохла и не кровоточит, лишь голова гудит. Видишь, Дина вызывает вертолёт – сейчас всё «утрясётся». А я пойду, умоюсь в озере. Кавказские горы – это сплошные лечебные источники, так что, мне ненужно мотать на голову чалму – я православный, заживёт! Здешний воздух, поднимет на ноги и мёртвого, только вот этих, что пришли за живым товаром – вряд ли.

Павлович разделся и поплавал в озере, остужая разгорячённое боем тела. На берегу Зоя протянула ему махровое пляжное полотенце с рисунком дельфина на нём, рядом стояла Зухра.
– Молодцы, сёстры, стойко держались! – похвалил он женщин, смотрящих на него как на бога.
– Мы за тебя держались, и будем держаться всегда, если скажешь нам – да.
Он накинул на их головы полотенце и подтянул обеих, крепко поцеловал каждую в губы и выдохнул:
– Да, и опять да!
Сёстры радостно повисли на нём, целуя его лицо. Обе шептали слова, которые входили прямо ему в сердце: «Мы будем тебе верны, пока стоят эти горы – любимый!»

Над леском заходил на посадку вертолёт. Винтокрылая машина приземлилась на каменно-галечный «пятачок» в начале ручья, и из неё выпрыгнуло четыре пограничника, с автоматами за плечами. Павлович указал им на скалу, возвышающую в центре лесного массива.
Вначале в «вертушку» погрузили раненых Олега и Дину. Следом пленённого. А затем, собрали и загрузили всех убитых и их оружие. После чего, к Павловичу обратился командир пограничников: «Василий, ты можешь сопроводить девчат в долину за перевал Озёрный? Нам предстоит ещё найти в камнях Яху и забрать тело Амирани, а вертолёт и так перегружен».– «Я справлюсь с поставленной задачей! – твёрдо заверил Павлович. – Когда мы выйдем в город, то сразу явимся в комитет по регистрации туристов, оттуда свяжусь с вами» – «Добро!» – залезая в вертолёт, крикнул капитан.
– Отец, – высунувшись, позвала Дина, – подойди! Она обняла его за шею и, поцеловав, как любящая дочь, шепнула: – Смотри, старичок, не оплошай! Сестры вижу голодные до мужика! Рассчитай свои силы правильно. Не забудь, ты посажённый отец! Жди телеграммы! – и выхватив, у него из-за пояса пистолет, что он забрал у поверженного им человека в камуфляжной форме, крикнула: – Вот теперь всё, до встречи!
Они втроём смотрели вслед улетающему вертолёту.
– Жаль, – протянул Виктор. – Дочурка забрала нужную игрушку. Чем я буду защищать вас в дороге? А вдруг, медведь нападёт, или новый нехороший горец встанет на нашем пути.
– Держи, наш любимый мужчина, – Зоя протягивала пистолет. – Его обронил тот, в халате, когда вы боролись. Жаль, мои трусы улетели вместе с ним.
– Да я вам куплю такие вещи, на которые вы только «глянете»! У меня есть свой дом с двадцатью сотками, и сбережения в банке имеются. Будем жить припеваючи! – засовывая за пояс пистолет, воскликнул он.
Сёстры вновь повисли на нём, целуя и милуя.
– Не сейчас, дорогие, не сейчас. Вот перевал пройдём и окажемся в лесу, там и будет наша брачная ночь! Тут хорошее и красивое место, но запах крови пока не выветрился. Я не хочу, чтоб наши дети, впитали его. Быстро собрались и выдвигаемся, – приказным тоном закончил он.

На небосклоне уж давно царствовала луна, когда путники вступили под полог леса. Разожгли костёр, и сёстры принялись готовить еду. Виктор, взял котелок и пошёл к ручью. На берегу, он разделся и поплескался в холодных водах. Затем, подхватил одежду и котелок с водой, «рысью» побежал к костру. Зоя и Зухра обтерли его полотенцами и усадили ближе к огню. Поев, женщины отправились к ручью и долго там плескались. Потом залезли в палатку к Павловичу с возгласами: «Мы замёрзли! Согрей нас, милый!»
Трое суток пролетели как один миг: любовь, еда, короткий отдых и вновь любовные утехи. Виктор сам удивлялся своим возможностям, но скорей всего, дело было в «ненасытности» сестёр, ведь до встречи с ним, они были девственницами.
Когда пришли в город, то сразу позвонили на заставу. «Я уже хотел посылать бойцов, на ваши поиски», – радостно воскликнул капитан.

Счастливое время настало для Петровича. Он каждый день открывал для себя радостные мгновения. Жёны способствовали этому, то приготовят что-то новое и вкусное, то подарят своё рукоделие, будь то тёплые носки или сшитая ими рубашка. Сёстры успевали сделать всё по хозяйству, на столе были свежие куриные яйца и зелень с огорода. Вначале, соседи встретили настороженно приезжих, но их помощь в медицине и просто добрые слова, растопили «лёд» недоверия. В ноябре пришла долгожданная телеграмма – приглашение на свадьбу Олега и Дины.
Приехавшая на свадьбу, семья Полевого, вызвала разно толки у немногочисленных гостей.
– Ты, папка, даёшь! – поглаживая по двум круглым животикам сестёр, воскликнула Дина. – А как вы живёте?
– Вначале, соседи в посёлке судачили, а теперь замолчали: девчата мои работящие, а место на земле всем хватит. Как тебя с Олегом, подлатали врачи?
– Подлатали, подлатали. Занимай со своими жёнами почётное место. Ты у нас не посажённый отец – герой! Все приглашённые сегодня гости – мои коллеги, а они-то знают, что произошло с нами в горах.
Свадьба прошла весело и шумно. Прощаясь с уезжающими, молодожёны Ковылёвы и многие из сослуживцев Дины, пожелали приехать на рождение детей Павловича, и пообещали привезти нужные подарки.

Майские дни в семье Полевого протекали в волнительном ожидании. И вот в конце месяца, сёстры успешно разродились: у Зои – сын, а у Зухры – дочь.
Много гостей было на крестинах в доме Павловича. Дина приехала пополневшей: она носила под сердцем второго ребёнка. Виктору вручили новый паспорт: в графе семейное положение, стояла печать с надписью: Зарегистрирован брак с Клёст Зинаидой и Зухрой Николаевной… – сослуживцы Дины постарались. Так же были вручены паспорта и почётные грамоты от заставы № … сёстрам. За праздничным столом все поздравляли семейство Виктора Павловича и не только с рождением детей, но и преподнесли ему красную коробочку с орденом Георгиевский крест четвёртой степени. Жители посёлка, знавшие его как мастеровитого работника, были удивлены и искренне радовались за земляка, приговаривая: «Вот орёл, и отпуск провёл в горах, как настоящий джигит!»
Жизнь продолжалась, и Виктор Павлович, принимает её такой, какая она есть. Дети спят в саду днями, а жёны как сговорились, вновь забеременели.
Дина, Зоя и Зухра, благополучно родили по второму ребёнку, и все девочки. Теперь обе семьи часто гостят друг у друга. А когда подрастут и окрепнут дети, планируют показать им красоты Кавказа, ставшего знаковым для их родителей.
Июль 2013 г. Трада.