Хроники ротмистра Кудашева. Глава 14

ПАРКИН Владимир Павлович
«Меч и крест ротмистра Кудашева».
Историко-приключенческий роман.

«Хроники ротмистра Кудашева или Тайна Туркестанского золота».
Книга V историко-приключенческого романа «Меч и крест ротмистра Кудашева».

©  Владимир П.Паркин, автор, 2013.

*****     *****     *****
*****     *****     *****

ГЛАВА XIV.

*****
Какую информационную составляющую может нести артиллерийский салют.
Операция «Легализация». Лекция продолжается.
Что такое тиллак, и как велика Британская Индия.
Народы, племена, языки и обычаи.
74 мили от Амритсара до Лакхенпура.
Первые эскарпы, куртины и равелины Гималаев.
Новая информация – новые умозаключения.

*****

31-го декабря 1913 года.
Вице-Королевство Индия. Нью-Дели.

Ровно в двадцать один час Делийского астрономического времени жителей новой столицы Вице-королевства Индии встревожил первый выстрел артиллерийской батареи из десяти орудий, занявшей свою позицию на зелёном газоне перед беломраморным ещё не обжитом дворцом резиденции Его Высочества лорда Чарльза Хардинга, Наместника Его Величества Короля Георга Пятого в Королевстве Индия. Холостой выстрел.
Его Высочеству лорду Чарльзу Хардингу вместе с супругой пришлось, стоя на парадной лестнице дворца, выслушать не более и не менее, как тридцать один выстрел. Так положено по регламенту «Артиллерийских салютов Вице-королевства Индия».
Лорд Хардинг невольно вздрагивал правой щекой при каждом выстреле. В эту минуту он был рад, что не являлся членом Императорской семьи, которым по регламенту был положен сто один выстрел. Каждому! Хорошо ещё, зимний муссон отгоняет пороховые газы в сторону. Спасибо ещё изобретателям бездымного пороха. Салютовали бы из орудий времён Крымской войны, не увидели бы сотни приглашённых на торжество офицеров и генералов, послов и консулов, раджей и махараджей полномочного повелителя Британской Индии, скрытого сизой пеленой дыма чёрного пороха.
В тридцать первый и в последний раз дёрнулась щека лорда. Приветственное движение вице-монаршьей руки в белой лайковой перчатке своим гостям, и лорд Хардинг входит во дворец. За ним – его гости с паузой в движении на артиллерийский салют в честь каждого. По числу выстрелов согласно регламенту. По значимости и достоинству каждой персоны. Кому больше, кому меньше. Генерал-губернаторам и махараджам с навабами по девятнадцать, далее по нисходящей.
Генерал-майору Уилфреду Маллесону полагалось тринадцать. Был бы генерал-лейтенантом – был бы отмечен салютом пятнадцать раз.
Очень высокая честь, далеко не каждому радже предназначенная.
Советник Вице-короля по национальным вопросам, политический резидент Вице-короля Индии в независимом королевстве Кашмир и Джамму полковник Алан Фитцджеральд Мак’Лессон – Рами Радж-Сингх был бы удостоен одиннадцати артиллерийских залпов. Был бы. Если бы явился на торжество.
Равно как и отсутствующий генерал-майор Уилфред Маллессон, начальник  Разведывательного Отдела Главного штаба Индийской армии, руководитель отдела разведки в штаб-квартире Британской армии в Индии.

 Артиллерийская батарея из десяти орудий сэкономила боезапас, предназначенный на салют беглым огнём в двадцать четыре залпа, в честь отсутствующих политического агента и начальника разведки. Никто не считал. Никто не заметил.
Но вот два пустых кресла в огромном приёмном зале дворца за столами, рассчитанными более чем на тысячу мест, без внимания не остались. Махараджа Кашмира и Джамму своего «куратора» – политического агента Вице-короля на этом приёме не встретил. Был озадачен.
Генералы и адмиралы Британских Королевских Вооружённых сил переговаривались по поводу отсутствия начальника разведки. Одним словом:  «опала».

Для политика и царедворца пустое место за праздничным столом с нетронутой визитной карточкой на приборе, могло стать первопричиной конца его карьеры и положения в высшем обществе.

Причину отсутствия Рами Радж-Сингха, по крайней мере, официальную, знал только лорд Хардинг.
Причина отсутствия Уилфреда Маллессона понятна без объяснений. Так же, как и появившийся на правой щеке лорда Хардинга нервный тик.

Не прошло и месяца после злополучного покушения на Вице-короля. Новость быстро облетела цивилизованный мир.
Телеграфные агентства передавали, газеты писали, в Британии скорбели и негодовали одновременно, в Индии помалкивали, во Франции, в России и в Германии втихомолку злорадствовали. В Америке прикидывали, как на этом факте можно заработать. Не всё так просто и гладко в английских колониях!

Бомбисты, они и в Индии террористы. Торжественный выезд лорда Хардинга из резиденции был омрачён пороховой бомбой, брошенной с крыши дома в вице-короля, но попавшей в слона, на  чьей спине и восседал лорд. Хардингу повезло. Индус, сидевший сзади, своим телом закрыл господина от осколков. Погиб на месте. О слоне сведений не сохранилось. Тоже не повезло, не защитил собрата бог Ганеша. Сам лорд Хардинг был легко ранен в плечо. По всей видимости, был контужен. Ему повезло в 1905-м в Санкт-Петербурге в дни первой революции. Но от бомбиста пострадал в Индии. Впрочем, русские народовольцы давно перешли с пороховых бомб Петровских времён на динамит и «гремучую ртуть». От их подарков раненые не выживали. Считай, повезло.

Сам лорд Хардинг, понятно, не считал, что ему повезло. Результаты расследования по факту терракции его не удовлетворили. Анархист, фанатик-одиночка – это объяснение не для главы Британской Индии. Лорд Хардинг перевёл в режим боевого дежурства все силы полиции, разведки и контрразведки, ему подчинённые.
Лорд Хардинг предполагал: за ничтожной фигурой террориста-одиночки стояли могучие силы враждебных, вечно завистливых алчных стран, прозевавших свой звёздный час колонизации планеты.
Стран, мечтающих о переделе мира, что не сегодня-завтра могут обрушить всю свою военную мощь на мирную маленькую Англию…

Задолго до тридцать первого декабря Мак’Лессон покинул Индию. Он не думал о своей политической карьере. Он действовал в соответствии с инструкцией, написанной им самим и подписанной коротким росчерком вице-королевской дланью. И не только. Были у него личные и более весомые причины оказаться в N под именем NN, нежели интересы лорда Хардинга.

*****
1 января 1914 года.
Дойчекайзеррейх. Германия. Берлин.

Новый 1914-й год Алан Фитцджеральд Мак’Лессон встретил в Берлине.
Ясное дело: не под именем, которое ему нарёк при крещении военный пресвитор Шотландской Церкви, служивший в одном полку с отцом младенца – капитаном Первого уланского Бенгальского полка из состава Бенгальской конной дивизии Фитцджеральдом Мак’Лессоном. Не под именем Гюль Падишах-Сейида, под которым был хорошо известен в Афганистане, Арабистане и в Северных провинциях Персии. И уж, конечно, не под именем Рами Радж-Сингха. Имя было простое. Таких имён в Германии тысячи. Шломо Фридман – мирный человек!

Эту операцию Мак’Лессон не доверил никому. Операцию легализации уже полученной ранее информации, касающейся только одного человека. Человека, вставшего на пути Мак’Лессона. Человека, который в одночасье смешал все его рабочие фигуры, все планы, все отработанные пути и маршруты, всю систему жизнеобеспечения независимого княжества Киштвари. Маленького, но независимого, мало кому известного, но своего. Родного. За него стоило биться. Пока о Киштвари не стало известно Раджу Чакрабати-Сингху, претенденту на трон Королевства Кашмир и Джамму, родному племяннику старого махараджи.

Что рассказать об этой операции? Если подробно, получится новый объёмный роман. Однако, это будет роман не о ротмистре Кудашеве, а о Рами Радж-Сингхе – Алане Мак’Лессоне. Личность того стоит. Не стоила бы,  рядом с именем Кудашева имя Гюль Падишаха и упоминать было бы незачем.

Буду краток, но точен и объективен.

В Германию Шломо Фридман прибыл налегке. Из Американских Соединённых Штатов. Настоящий, разумеется. Бежал от долгов. Мак’Лессон почёл долги Фридмана не серьёзными. Уплатил их одним касанием пера плотной бумаги чека. Фридман остался доволен. Условия, поставленные перед ним незнакомцем, показались ему более, чем привлекательными. С благодарностью передал ему свой паспорт и дал клятвенное заверение, что будет с удовольствием лечить свой ревматизм и остеохондроз в частной лечебнице доктора Готлиба, что в Пренцлау, столько, сколько будет нужно. Не покинет клинику без приказа герр… Простите, как вас?..

Мак’Лессону на операцию легализации не понадобилось и месяца. Обычное имя американца Шломы Фридмана, подкреплённое американскими и немецкими «шекелями», творило чудеса.
К двум-трём доверенным лицам Шломы Фридмана стекались подлинные документы из полицейских и судебных архивов, индивидуальные заявления и жалобы добропорядочных подданных Дойчекайзеррейха, в основном, молоденьких симпатичных фройляйн – актрис, проституток и благонравных дочерей солидных семейств… Вслед за ними –  судебные решения, чеки, векселя, счета оплаченные и просроченные, простые расписки, справки венерических диспансеров, газетно-журнальные фотографии, статьи и фельетоны, не увидевшие в своё время свет публикации. Мак’Лессон сам себе сказал «хватит», когда ему на стол была положена папка с документами на поставку ко двору махараджи Кашмира и Джамму партии горных скорострельных орудий Круппа из десяти стволов калибром 75 мм с боезапасом, средствами обслуживания и запасными частями. Осуществить переброс орудий из Германии в Кашмир обязалась частная турецкая фирма. На отдельном листе бумаги – отгрузочной накладной стояли знакомые Мак’Лессону чернильные росчерки стальным пером латиницей и на хинду. Имя человека, расписавшегося в получении товара и уплатившего за него, сумму, обусловленную контрактом, Мак’Лессону было хорошо известно.  Оно-то и привело его из Кашмира в Берлин.

Кипа документов была несколько раз перебрана. Каждый лист был многократно перечитан, взвешен. Отобранные документы были проверены. На проверку ушла ещё неделя. Из многочисленных берлинских нотариусов был выбран один. Из тех, кто предвидел, ждал и смертельно боялся неотвратимо надвигающегося ужаса войны. В один день нотариус стал состоятельным человеком. Ему понадобились сутки, чтобы нотариально заверить в трёх экземплярах пятьдесят два листа тридцати шести документов на двух языках – немецком и английском. Его ближайшим родственникам не потребовались и сутки, чтобы  за бесценок распродать своё имущество и приобрести билеты на поезд по маршруту Берлин – Париж – Марсель.

На третьи сутки берлинские, а за ним и иные европейские газеты взорвались сенсациознейшими разоблачениями похождений индийского раджи из этого, как его там?..  Кошмара!

Курс добровольно-принудительного лечения Шломы Фридмана в частной лечебнице доктора Готлиба был благополучно окончен. На «das Postamt» Пренцлау Шлома Фридман получил заказное письмо с собственным паспортом и банковским чеком на предъявителя, от пятизначной суммы которого к нему снова вернулся, вылеченный было, остеохондроз. Ну, от привалившего счастья не умирают. Будучи не глупым человеком и не лишённым некоторого воображения, Шлома поспешил покинуть Германию и вернуться в снова ставшие родными Американские Штаты.

Мак’Лессон к тому времени благополучно покинул Германию.
К тому времени он успел отправить на собственное доверенное лицо в Нью-Дели пятьдесят две страницы фотокопий, предназначенных лорду Хардингу. И не только для лорда Хардинга. Индийские газеты тоже будут рады свалившемуся с неба подарку – сенсации! Не почтой, нет. Телеграфом! И не только отправить, но и приобрести у самого изобретателя Артура Корна действующий аппарат, который тот называл «Phototelautograph» –  «Фототелеавтограф». Артур Корн тоже остался доволен размером инвестиций, сделанных Шломой Фридманом в поддержку таланта молодого физика.

В Нью-Дели будет видно, подарить ли это чудо техники «Фототелеавтограф» Британской Короне или оставить себе для собственных нужд. 

Не остался без подарка и махараджа. В его коллекцию европейских механических игрушек будет добавлена и японская: фарфоровый лучник, становящийся в позу, натягивающий настоящий лук, прицеливающийся и пускающий настоящую стрелу в цель, установленную, конечно, в надлежащем месте на условленном расстоянии. Под японскую музыку механической флейты. Будет махараджа доволен. Всё остальное у него есть!

*****
*****

Мой уважаемый постоянный читатель, пожалуй, уже привык, что каждая глава этих страниц хроники несёт в себе описания захватывающих приключений ротмистра Кудашева. Пожалуй, в этой главе их не будет.

Мои сожаления. Увы, русский роман – не американский сборник комиксов. Однако, я прошу не торопиться, не закрывать эту тетрадь, а набраться терпения. Речь пойдёт об Индии периода английского владычества, предшествующего Войне Великой или «германской» в 1914 году. Многие читатели, возможно, не найдут здесь для себя ничего нового. Информация не секретная, общеизвестная. В «Брокгаузе и Ефроне» тоже кое-что почитать можно, да и московский журнал господина И.Д.Сытина «Вокруг Света» Индию своим вниманием не обходит.
Тем не менее, позвольте и мне сделать этими хрониками небольшой информационный вклад, коего учебники для начальных училищ и гимназий ещё не содержат. Индия страна многих тайн и загадок. Ей и в будущем предстоит не одно столетие изумлять Европу своими скрытыми возможностями, богатствами и тем, что мы и помыслить не можем!

Ну, пролистает такой читатель эти страницы хроник, найдёт повесть по своему интересу. Это не страшно. Важнее, если хоть один читатель из всех «проглотит» эту главу одним махом! Вот и высшая благодарность автору. Значит, работаю не напрасно. 

В последующих действиях Кудашева будет нелегко разобраться, если не знать необычных условий места и времени, где ему приходилось жить, странствовать, набираться опыта и знаний, бороться за свою свободу, честь и достоинство, за право оставаться человеком. Любить свою Родину – Россию!

*****

12 января 1914 года.

Ночевали в Гурдаспуре. Большой город. Сикский. Выезд разместился в большом, достаточно комфортабельном караван-сарае. Настолько большом, что одновременно мог бы принять с полсотни выездов, подобных нашему. Караван-сараю лет триста, если не более. Словно крепость. Тёсаные и выглаженные гранитные блоки первого этажа достроены кирпичными стенами изумительной работы. Арки дверных и оконных проёмов, решётки кованые и прорезные мраморные, причудливой формы зубчатые ограды балконов и открытых верхних галерей. Номера первого класса в коврах, второго в добротных циновках. Третий класс – просторные, словно вокзальные залы ожидания, помещения. Спальные места – деревянные топчаны, покрытые войлоками либо соломенными циновками.

Караван-сарай – не только отель для проживания, это ещё и торговая биржа, и мелочный рынок для повседневных нужд путешествующих. Есть при нём и современная почта с телеграфом, и собственная полиция. Но этот «отель» не только для сикхов. Здесь можно встретить и правоверных мусульман в белых и зелёных чалмах, индуистов со знаками тиллак на лбу. Разумеется, караван-сарай разделён на части раздельного проживания не только представителей разных религий, но и по кастовой принадлежности самих индуистов.
Весь персонал караван-сарая исключительно сикхи. Сихк не «осквернится», оказывая услуги как брахманам и кшатриям, так вайшья и даже шудрам. Брахман, получающий предметы быта и пищу из рук сикха, не «осквернится». Но хлеб из рук вайшья есть не станет.
Конечно, чудны, такие обычаи для русского человека.
В этом отеле можно встретить как местных иудеев и армян, так и европейцев – не только англичан, но и французов, немцев, шведов, русских, даже богатых китайцев. Всем найдётся место. Вот вам и сикхи! Воистину – связующая сила разрозненных звеньев большой страны.

Прогуливаясь по коридорам и открытым галереям караван-сарая, мы с раджкумаром под прикрытием двух телохранителей вышли на открытую площадку третьего этажа подышать свежим воздухом. Под полотняным тентом удобные тиковые резные кресла с ковровыми подушками. Присели.
Чермен Дзебоев обратил моё внимание на прогуливающегося у парапета пожилого индуса с распущенными седыми неприбранными волосами, со знаками на лбу в две краски – белую и красную. Спросил меня:
– Сможете определить положение этого человека в индийском обществе?

Я ответил в силу своих знаний и представлений:
– Индиец. Индуист. Из касты не ниже брахманов. Возможно, служитель культа высокого ранга.

– И всё?

– Пожалуй, всё.
 
– Позволите дополнить?

– Я во внимании.

– Вы правы, этот человек индуист из касты брахманов. На его лбу знак тиллак, означающий, что он служитель бога Вишну, вишнуит. Тиллак вертикальный в форме латинского «V» белой сандаловой пастой, разделённый красной вертикальной чертой через весь лоб до самых волос. Тиллак – это ещё и отличительный знак принадлежности к определённой касте, к определённому малому народу, тайному братству, даже тайнопись для срочной информации братьям по сообществу. Вам надлежит знать всё это! Тиллак – прообраз «третьих глаз», якобы, имевшихся у божественных пришельцев. Третьих глаз, утерянных потомками, ещё древними ариями. Говорят, в тайных Тибетских монастырях хранятся останки гигантов, доступные лишь ламам, прошедшим особые обряды посвящения. Черепа этих останков, подобны черепам современного гомо сапиенса, но больших размеров и имеют отверстие для третьего глаза.

– Есть тому научные доказательства?
 
– Немало европейских учёных погибли в пропастях и в снегах Тибета… Что касается этого субъекта, то продолжу. Он религиозен, но не служитель храма. Мог бы быть преподавателем или духовным наставником в богатом доме, даже при дворе какого-нибудь раджи. Нет. Он не торговец. Он здесь с дипломатической миссией. Попросту – политический агент. У него в нашем караван-сарае назначена встреча. Достаточно рискованная для профессионала. Он нервничает. Часто смотрит вниз. Как увидит того, кого ждёт, быстро спустится. Скорее всего, с французом. Сам он для нас иностранец из французской колонии Пондишери, что на востоке Индии, но на западном берегу Бенгальского залива. По национальности тамил. Окончил Сорбонну. Почти парижанин. О, побежал! Идемте, увидим, кого он ждал.

Подошли к парапету, посмотрели вниз. В тени смоковницы стоял католический священник с газетой в руке!

Мы вернулись в свои кресла.

– И что теперь? – спросил я.

– Ничего, – ответил Чермен. – Он нам нужен? Мне – нет. Что скажете про мою характеристику данной личности?

– Информации море. Но откуда? Я не прочёл по его внешности и десятой части.

– Поживёте с моё в Индии, ещё и не то сможете. Правда, нужно уметь наблюдать, подмечать и много знать. Теперь – полная раскладка. Индуизм – самая сложная религиозная культовая система в мире. Жизни не хватит на то, чтобы только прочесть её священные книги. Но внешнюю атрибутику вы знать будете. Тиллаки – не самое сложное. Научитесь читать. Про Сорбонну: у него на пальце кольцо выпускника этого университета. Из кармана шервани торчал уголок сложенной газеты. Я узнал алфавит санскрита и даже язык – тамильский брахми. Не зная тамильского, мне удалось прочесть лишь обрывок имени собственного – «…ндишери», я понял – Пондишери. А тамила от раджпута отличу по внешним признакам безошибочно, как вы отличили бы перса от армянина или текинца от эрсары! Ничего сложного. Вам задача: знать об Индии как можно больше. Всё, всё, всё! Здесь нельзя быть слепым и глухим. Ошибки стоят очень дорого. Правда, от них не застрахован никто. И я сам, и наш Рами Радж-Сингх. Потому учиться приходится ежедневно, ежечасно. Жизнь ежеминутно подкидывает всё более сложные задачи. Хочешь остаться в живых, видеть солнце – научись грамотно и оперативно решать эти задачи!

За ужином, поданном в номер, беседа, вернее лекция, читаемая раждкумаром для единственного слушателя, была продолжена.

Я отдавал должное интеллектуальному уровню Чермена Дзебоева: он не только обладал фундаментальными академическими знаниями с поправками, внесёнными собственным опытом и обновляющейся объективной информацией, но был блестящим лектором, который мог бы стать гордостью любого европейского университета.
В своих лекциях он был чрезвычайно последовательным. Ход его мысли мог отклониться на освещение второстепенного вопроса, но нить повествования никогда не была прервана или запутана. Вот и сегодня он вернулся к теме, на которой остановились в прошлый раз в Батала.

– Поговорим о так называемой «Британской Индии». Этот термин англичане не только употребляют сами, но и широко запустили по всему свету. Этот термин в ходу и в Европе, и в Америке. В русском языке слова легко переставляются, русский язык не так конструктивен, как английский. Британская Индия или Индия Британская, с первого взгляда, не всё равно ли? Но смысл изменяется. Индия – Британская! Так все и думают. В том числе и сами англичане. Насколько это верно? Чисто юридически – на пятьдесят пять процентов. Именно 55 процентов территории субконтинента под названием Индостан на сегодняшний день принадлежит Британской Короне под названием Королевства или Вице-королевства для точности Индия. Земля и все природные ресурсы с  нею связанные на территории юрисдикции Королевства являются государственной собственностью, за исключением тех владений, которые принадлежат отдельным подданным Великобритании, как индусам, так и англичанам на праве, переданным этим собственникам Короной. Эти территории управляются на местах непосредственно генерал-губернаторами администрации Королевства Индии. Разделены на штаты или провинции. Оставшиеся сорок пять процентов следует отнести на территории, занимаемые так называемыми «Туземными княжествами». Самые крупные из княжеств: Хайдарабад, Джамму и Кашмир, Майсур, Траванкор, Барода, Гвалиор, Индаур, Кочин, Джайпур, Джодхпур, Биканер, Джайпур и Патиала. Перечислять княжества средние и совсем мелкие нет необходимости: их число достаточно велико – шестьсот одно! Есть совсем крошечные. Большинство из них в Катхияваре на полуострове в штате Гуджарат, в Западной Индии, в зоне так называемых Северных территорий в Гималаях. Подавляющее большинство из них связано с Королевством Индия договорными отношениями.
Форма правления во всех княжествах абсолютные монархии. В зависимости от рангов политической и исторической значимости в Индостане княжества возглавляют монархи, которые носят титулы махараджи, раджи – индуисты, низама или наваба – мусульмане.
 Собственные «кабинеты министров» или «диваны» в княжествах формируются отнюдь не демократическим путём.  Нет ни малейшего намёка на парламентаризм. Княжества, связанные с Королевством Индия  договорными отношениями, обязаны содержать при дворе монарха представителя британской администрации. Его называют «резидентом» или «политическим агентом». Во многих княжествах даже членами кабинета министров при монархе являются английские чиновники. Реально один такой «резидент» курирует несколько мелких княжеств. Следует помнить особо: на этих территориях не действуют английские законы частного, уголовного и гражданского законодательства в отношении туземцев, подданных княжества.
Не следует забывать и о том, что Королевство Индия разделяет полуостров Индостан с колониями, или «заморскими департаментами» Республики Франция под названием Французская Индия. Это территории Пондишери, Карайкал и Янаон на Коромандельском берегу, Маэ на Малабарском берегу и Чандернагор в Бенгалии. Кроме того, не следует забывать, что первооткрывателями колониальной эпохи в Индии были португальцы. Португальская Индия существует до сих пор. Она владеет Гоа, Дадра и Нагар-Хавели, Даман и Диу. Город-порт Бомбей до 1661 года принадлежал Португалии, его название с «порту» переводится как «Хороший Залив».
Так что с этой поправкой территория Британской Индии формально не превышает 50-ти процентов Индостана.

Чермен Дзебоев закончил говорить. Жестом пригласил спуститься в номер. Напомнил:

– Надеюсь, Александр, вы усваиваете материал, поданный на слух. Я понимаю, лекция несколько затянута, но извинений принести не могу. Эту информацию нужно знать и помнить. Экзамен на знания у вас будет принимать сама Индия!

*****

Ужинали в номере. Номер большой. Весь в коврах. Есть электричество. Против комаров, как везде дымятся курильницы. Этим запахом пропитаны стены, мебель, ковры, постели и сами люди. Курительные палочки изготавливают из тончайших опилок сандалового дерева с ароматическими и дезинфицирующими свойствами, такими, как смола ладана, проклеивают рисовым отваром. Такая палочка не горит –  медленно  тлеет. Комары от этого дымка не дохнут, но и в помещение не летят. Жить можно. Но от этих сладких запахов Индии нигде нельзя уберечься. Я так и не привык к ним.

За ужином Чермен Дзебоев продолжил свой рассказ.
– Сначала информация. Потом анализ. Потом – синтез, выводы. Не устали, Александр?

– Слушаю самым внимательным образом. Могу повторить предыдущую лекцию слово в слово.

– Хорошо. Я продолжу.
Сегодня расскажу о некоторых индийских обычаях и языках. Начну с тех, что ближе к дому. Мы едем в северо-западное княжество, или, как его у нас называют, Королевство Кашмир и Джамму, ибо оно состоит из двух ранее самостоятельных княжеств, его возглавляет не просто раджа, а Его Величество Махараджа. По своим исторической, территориальной, экономической и политической значимостям в Индии Кашмир и Джамму уступает только Хайдарабаду и Майсуру. Но при въезде в Нью-Дели ко двору Вице-короля Индии махарадже положен артиллерийский салют по высшему разряду в двадцать один залп.
Северным и северо-западным соседом у Кашмира – Афганский Эмират, правителем которого эмир Хабибулла-хан с  1901-го года. Довольно беспокойный сосед. Шаткий мир с Афганистаном поддерживают англичане. Они с 1905-го года выплачивают эмиру сто шестьдесят тысяч фунтов стерлингов в год за полный отказ от самостоятельной внешней политики. Большая часть этой суммы покрывается Кашмиром.
На востоке Кашмир граничит с Тибетом. Пока проблем нет. Но его границы хорошо охраняются с двух сторон.
На юге у нас крупное формально независимое, но под британским протекторатом, княжество Химачал-Прадеш – Страна снежных гор со столицей Симла или Шимла.

Я кивнул. Помнил Симлу. Был на приёме у Вице-короля Индии лорда Хардинга вместе с генералом лордом Фальконером. Ничего не сказал. Не прокомментировал.

Чермен Дзебоев продолжил:
– С запада и с юго-запада у нас Пенджаб. Вы его, вроде, знаете. Махараджа Пенджаба «царствует, но не правит». Ему положено семнадцать артиллерийских залпов. А его генерал-губернатору – девятнадцать! 
Пенджаб – житница Индии. Кашмир – сокровищница! Так говорят.
Теперь о том, какие народы и племена населяют эти княжества и на каких языках говорят.
В Кашмир и Джамму говорят на кашмири, догри, урду, ладакхи, годжри, пунчи-чибхали, шина, уйгури, деванагари. Двор, чиновники, немногочисленная интеллигенция – учителя, врачи, инженеры с образованием европейского типа, торговцы и промышленники говорят на английском и на хинду – языки межнационального общения. В ходу четыре системы письменности – бхатри. Четыре религии – индуизм, сикхизм, ислам и христианство. В каждой из которых, две и более, ветвей исполнения и понимания обрядов и тонкостей вероисповедания. Казалось бы, хватит оттенков и различий! Нет. Теперь в умах ещё и политический разнобой – от ярого радикализма до умеренного негативизма. Есть и собственные атеисты. Марксисты. Германофилы, русофилы. Кому это надо? Думаете, англичанам? С их известной политикой разделяй и властвуй? Да, это правда, благодатная почва. Замечательная миссия быть связующим звеном, высшей инстанцией и судебной, и карательной. Они мастера внутренней политики. Сначала всех перессорить, потом вмешаться, навести порядок, примирить, а главное – ещё на этом и заработать. Обеим сторонам выставляется счёт, в котором подсчитывается стоимость каждого израсходованного патрона, каждой меры зерна, съеденной лошадью!
Говорят, «в капле воды отражается весь мир!». Так, на малом примере я вчерне пытаюсь обрисовать положение во всей Индии. Пока мне удалось осветить лишь одну из граней. Но их сотни. Пока едем, пройдёмся по многим, не прочитанным читателями за пределами Индии, страницам…

Горьким, очень печальным страницам.

Скоро мы научились беседовать и в дороге.  Нам уже не мешали ни её постоянный шум, ни людская сутолока.
В этом потоке кипела собственная жизнь. Свадьбы, похороны, ссоры, драки, разбойные нападения, похищения. Выстрелы. Призывы о помощи, бесконечные нескончаемые просьбы о подаянии. На обочинах дороги живые скелеты людей, умирающих от голода.
На пропускных санитарных пунктах многовёрстные заторы. Индусы в военной форме, англичане в белых халатах бегло осматривают проходящих на предмет выявления больных оспой, чумой либо холерой. Выявить больного – половина дела. Гораздо труднее изолировать его от людей здоровых для лечения, вырвать из рук родственников. Крики, вопли, стоны, плач, проклятия.

Короткие комментарии по этим темам Чермена Дзебоева:
– В долинах Инда и Ганга собирают невиданные для Европы урожаи зерна дважды в год. Это теория для учебников географии. Это во времена сытых коров. Реально, бывают годы, когда мощнейшие по силе наводнения и селевые потоки разрушают ирригационные системы, смывают в океан ростки риса, а жестокие засухи превращают плодородные равнины в пустыню. Потери населения многомиллионные! Тем не менее, Британия своего не упустит. Её корабли и в эти годы не уходят из портов Бомбея и Калькутты с пустыми трюмами.
Феодализм в Индии не лучше и не хуже, чем в России, Германии  и самой Великобритании. Нельзя быть монархом и иметь большое сердце. Махараджа может огорчиться болезнью собственного ребёнка или любимого тигрёнка, но он равнодушен к гибели от голода целой деревни. Чем в этом монархи России или Великобритании выше продажных туземных монархов Индии, порабощённой англичанами? Я видел умирающих от голода крестьян на Кавказе. Знаю, что русское Поволжье регулярно страдает от голода…

Я спросил:
– Разве не существует резервных фондов спасения населения на случай стихийных бедствий, на случай голода?

Чермен ответил:
– В самой метрополии умирают от голода йомены не только в Ирландии, в Шотландии и в Уэльсе. В самом Лондоне. Почему в Индии должно быть лучше? Властям не интересны дополнительные убытки. Управлять можно только голодными. Сытый человек независим. А потери никого не волнуют. На земле всегда больше людей, чем она может прокормить. Мне это уже сумели растолковать в Калькуттском университете!

Разговор не имел продолжения.

Как-то, я послушал своего лакея – мистера Бхота. Получил новый бездонный источник информации. Правда, не совсем добросовестной информации, но занятной. В форме мифов, преданий и просто сплетен. Изюминка в пироге никогда не помешает. Фольклор – одна из величайших, важнейших составляющих культуру народа. Где, как не в фольклоре, как воду в бездонном колодце вечную, но всегда свежую, черпают  свои сюжеты художники, поэты, музыканты? Как знать,  написал бы Пушкин «Руслана и Людмилу», не слушай он в детстве сказки Арины Родионовны.
Временами, пока раджкумар занимался делами со своим собственным окружением, на стоянках слушал и я своего сказочника. Бхота был рад моему вниманию. Рассказывал о махараджах, придворных нравах, тайнах, интригах, злодействах. О неисчислимых богатствах, хранящихся в недрах подземных хранилищ храмов и дворцов, накопленных за тысячелетия. По секрету, выдал мне, как не чужому человеку, великую тайну: у махараджи Кашмира и Джамму в гаражах стоят сорок девять новеньких «Роллс-Ройсов», которые обслуживают сто механиков-англичан из самой Англии!
На его рудниках стоят бурильные установки, приводимые в действия паровыми машинами, выписанными из Америки. А золота и драгоценных камней в подвалах столько, что гора их этих сокровищ погребла бы под собой его самый высокий дворец! В доказательство своей правоты он делал честные-честные глаза и клялся: «так все говорят, сахиб!».
Потом мистер Бхота начинал перемывать кости соседним махараджам.
У Хайдарабадского низама гарем из трёхсот пятидесяти вечно юных жён кроме тех четырёх, что родили ему сыновей. В его дворце есть большой бассейн из розовой яшмы, в котором обнаженными девственницами устраиваются различные игры в мяч. Победительница имеет шанс попасть в гарем!  У прадеда махараджи Навангара первая жена была красоты божественной, но имела хвост и перепонки между пальцами. После того, как она родила одиннадцатого сына, хвост у неё отвалился, но перепонки оставались до самой смерти. Махарани Чхатарпура по ночам умела летать, но с рассветом утрачивала эту способность. Однажды она задержалась в небе. Взошло солнце, и с его первыми лучами махарани упала с высоты и разбилась насмерть.
У махараджи Сиккима юная дочь полюбила молодого и красивого стражника, победившего в стрельбе из лука всех иных воинов. Выбрала момент и убежала из гарема к своему возлюбленному. Юные влюблённые решили бежать из Сиккима, куда глаза глядят. Погоня была недолгой. Их поймали, связали и привезли на суд махарадже. Махараджа был в хорошем расположении духа. В этот день в его слоновнике родился совершенно белый слонёнок! Это был добрый знак. Юных влюблённых поженили... Так простой кшатрий стал раджкумаром. Правда, его потом всё-таки отравили. Дворцовые нравы!

Последнюю повесть слушал не только я. За брезентовым тентом фуры стоял сам Его Высочество Раджкумар Джамму Радж Дигора Урсдон-Синг.
Мистер Бхота не увидел его.

*****

Чермен знаком увлёк меня за собой. Мы отошли в стороны, сели на камень в тени ивы, опустившей свои зелёные косы в воду безымянного ручья. Мне было неловко, словно меня застали за каким-то непристойным занятием. Похоже, Чермен испытывал похожее чувство.
Без моих вопросов начал сам:
– Как вам эти притчи, Александр?

– Притча, в отличие от других устных фольклорных жанров всегда содержит некую завуалированную мудрую мысль. Рассказ о махарани навёл меня на мысль, что в стране, где властвует не народное просвещение, а культы и суеверия, очень легко сначала распустить слух о необычайных способностях неугодной махарани, а потом сбросить её на камни площади с минарета. Мораль: сама виновата, долеталась!
 
Чермен не улыбнулся, но в знак согласия качнул головой, сказал:
– Вот потому вы будете учиться, прежде, чем начнёте работать. Палец на спусковом крючке при взведённом затворе делает легчайшее еле заметное движение, а от выстрела может произойти обвал, подвижка гигантского ледника, который сотрёт в тонкий ил большую плодородную долину со всеми её обитателями. И, заметьте, пуля, как предмет убийства необязательна, достаточно и звука выстрела!

Помолчал, потом горько улыбнулся:
– Я не слышал притчи, которую вы рассказали. Я из всех рассказанных Бхота слышал последнюю. Не сомневаюсь, вы уже составили некую аналогию в форме версии. Она не верна, Александр. По крайней мере, в своей первой части.
Видно, пришла пора, Александр, рассказать вам свою повесть. Как вы знаете, я покинул Персию в марте 1907 года. Мне было девятнадцать лет. В мае Рами Радж-Сингх привёз меня в Сринагар, где исполнял должность правительственного политического агента при дворе махараджи Кашмира и Джамму. Это очень высокий пост. И сегодня Рами Радж-Сингху полагается при дворе Вице-короля Индии артиллерийский салют в одиннадцать залпов! Он усыновил меня. Я был уверен, что остался круглым сиротой. Я был представлен махарадже как сын. Но моя история получила огласку. На меня смотрели как на принца из горной страны Осетии, что являлась одним из княжеств большой империи – России. Принцем, потерявшим свою семью, свою родину, свои земли, свои привилегии в результате революции 1905-го года. Здесь это слово тоже в ходу, Александр! Конечно, это не совсем так, но в тот год я мало что понимал, не владел языком и прочее. Дзебоевы дворянского рода. У нас было своё имение в Дигора, земля, даже лес! Отец закончил Пажеский корпус, Николаевскую Императорскую Академию Генерального штаба Российской Империи… В октябре я уже учился в Калькуттском Университете. Через год на одном из приёмов, устраиваемых махараджей, познакомился с его младшей дочерью. Ей было четырнадцать. Она была в европейском платье. Настоящая принцесса. Мы полюбили друг друга с первого взгляда. Это увидели все приглашённые. В следующий день мы были обручены. Полгода переписывались. Какое счастье было получить в Калькутте письмо из Шринагара. Маленький конверт с двумя- тремя строчками на английском и строчкой на кашмири! Примерно, с таким текстом: «В нашем саду зацвели персики. Посылаю два лепестка. Мама сказала, у меня, точь-в-точь, такие щёки!». Я целовал эти лепестки и писал письма ежедневно.  О Калькутте, об учёбе, новых удивительных знаниях, о серебряном кубке, завоёванном в поло. Да, я был сыном очень богатого и влиятельного человека. У меня была собственная конюшня. Дальше – проза. Ничего необыкновенного. Через полгода мы были женаты по сикхскому обряду. Никто не посчитал, что брак был неравным. Хотя, наше семейное осетинское состояние по сравнению с богатством махараджи и сравнивать нельзя. Свадьба была и в Амритсаре, и в Джамму, и в Шринагаре. В свадебной процессии шли сто слонов. В положенное время у нас родился мальчик. Через год – второй.
В моём сегодняшнем статусе есть одна тонкость.
Настоящим раджкумаром – наследником престола являюсь не я, но мой первенец. Но меня так называют и в Шринагаре, и в Джамму, и в Амритсаре. В Англии я носил бы титул принц-консорт. Предполагалось, что я буду раджой второго княжества – Джамму. Это собственное обещание махараджа как-то всё откладывал и откладывал. Меня это не беспокоило.
Мне не хватало для полноты счастья только моих родителей!
Махараджа тоже был счастлив. Часами играл с внуками, забыв о государственных делах, охоте и развлечениях. Он, не имевший собственных сыновей, был на седьмом небе от счастья обучать старшего из мальчиков стрельбе из лука, верховой езде на пони.

Но несколько месяцев назад из Лондона прибыл выпускник Кембриджа племянник махараджи, сын его умершего младшего брата. Полагаю, он готовился к своему приезду весьма основательно. Был встречен народом, праздничным слоновым выездом, музыкой, фейерверками… Говорил речи, убеждал народ, что они могут и должны жить лучше, чем живут сейчас. Намекал, что европейские системы парламентаризма могут быть привиты и на земле Кашмира и Джамму. Я сказал «из Лондона»? Правильнее было бы сказать, из Берлина и Вены, где он жил последние три года. При дворах Габсбургов и Гогенцоллернов именовал себя наследным принцем Кашмира Радж Чакрабати-Сингхом. Привёз старому махарадже гору подарков: часы с кукушкой, охотничье огнестрельное оружие, цейсовские бинокли, игрушки-автоматы, вроде фарфорового повара, готовящего на электрической сковородке яишницу. Кроме того – полное оборудование и проект небольшой гидроэлектростанции, автомобиль «Мерседес-Бенц» и две скорострельные горные пушки Круппа. В общем, такая яишница. Без осетинской брынзы. Из Министерства юстиции Королевства была выписана и оплачена, разумеется, юридическая комиссия, которая шесть месяцев проверяла дела Окружного Суда княжества Джамму, Председателем коллегии судей которого я являюсь. Не столько проверяла, сколько пропадала на пикниках. Ничего существенного, что могло бы опорочить практику судопроизводства Окружного суда Джамму в общем и меня в частности – не нашли. Но сам факт проверки дал повод подозревать суд в предвзятости по отдельным делам.  Пошли разговоры. Махараджа без всяких объяснений вызвал из Джамму к своему двору мою жену с детьми – свою дочь и внуков. Я понял, мои дни сочтены.
Плюс ко всему, Рами Радж-Сингх в отъезде. Я не знаю, где он. Обещал вернуться не позже 10-12-го февраля. Он был очень озабочен! Я ушёл в отпуск и уехал в Амритсар. Хотел успокоиться, очиститься, привести в порядок душу и тело. На беду ли, на счастье ли, мне на глаза попалось объявление о предстоящем гладиаторском бое. Вызов всем мастерам сабельного боя посылал мало кому известный Дактар Хатхи – Исцеляющий Слона! Дальше вы знаете.

Я решил вставить слово:
– А как же письма, которые я получал от Рами Радж-Сингха? Его перстень с печаткой? Инструкции, которые получили вы в отношении меня? Мой вывод: Рами Радж-Сингх держит ситуацию под контролем!

Чермен Дзебоев ответил:
 – Мы живём не в восемнадцатом веке. Телефон, телеграф, пресса, паротурбинные двигатели, скоростные железнодорожные экспрессы и морские теплоходы – изменили мир. Рами Радж-Сингх получает срочную информацию и согласно ей отдаёт распоряжения, которые исполняются беспрекословно, точно и в срок.  Мы никогда не узнаем тех, через чьи руки вы получили свои письма. Того, кто подбросил мне объявление о предстоящем сабельном бое. Мы с вами могли бы ехать в поезде. Прибыли бы в Джамму за три дня. Но время нашего возвращения рассчитано Рами Радж-Сингхом. За это время должна быть проделана определённая работа. Как с вами, Александр. Эту работу мы делаем и сделаем. Так и с окружением махараджи, включая его кабинет министров, а главное – его племянника, явного претендента на престол! Что из этого выйдет, Бог весть. Радж Чакрабати-Сингх пошёл ва-банк, он не боится наёмного убийцы, такое злодейство создаст ему ореол мученика, начнутся волнения. Махараджа может быть низложен, и Королевство – отойти под юрисдикцию Британской Индии, потерять независимость, превратиться в провинцию. По большому счёту, меня весь этот прогнозируемый катаклизм не беспокоит. Я боюсь за жизнь своих детей. Вот она – первая и последняя преграда узурпатору на его пути к трону!   

Я пожал Чермену руку.
 – Спасибо, что доверились, Чермен Владимирович! Теперь нас двое. Мой собственный путь домой в Россию теперь лежит через Кашмир и Джамму. Мы вместе будем распутывать этот узел. И не только мы вдвоём. В вашей благополучной судьбе заинтересован воистину очень влиятельный человек. Полагаю, его исчезновение из вашего поля зрения связано именно с нарушением политического баланса в Кашмире и Джамму. Сегодня Рами Радж-Сингх там, где был завязан первый узел притязаний узурпатора.

– Где? – спросил Чермен.

– Где, как не в Германии, – ответил я и про себя подумал: «Ежу понятно!».

****

1 февраля 1914 года.

Курс на северо-восток «Норд-Ост»  с небольшими отклонениями от 38 до 45 градусов в связи с рельефом местности продержался от Амритсара до самых предгорий Гималаев. Не удивительно. Старая караванная дорога, хорошо протоптанная за тысячелетия лет миллионами ног людей, коней и слонов.

От Амритсара до Лакхенпура 74 мили. Здесь дорога круто поворачивает на северо-запад под углом в 70 градусов. Курс от Катхуа до самого Джамму «Вест-Норд-Вест» на 298 градусов.
Мы в дороге уже двадцать два дня. Мне нравится.
Можно скучать по мирной домашней жизни,  но наслаждаться впечатлениями, которые может принести только дальний путь. 

Предгорье Гималаев. Первые эскарпы, равелины и куртины самой неприступной в мире крепости – возвышенности, холмы, отроги и стены южного хребта Малых Гималаев. Цепь холмов Шивалик. За Шивалик – хребет Пир Панджал. За Пир Панджалом – Высокие Гималаи!
Дневной зимний сухой зной сменился тёплом солнечного света в сочетании прохладных воздушных масс, струящихся с ещё далёких снежных вершин. Да, горы – это здорово! Ни за что не променял бы альпийские холмы Копет-Дага или Гиндукуша на Александрийские средиземноморские знойные пляжи!

Наш выезд двигался немного быстрее, чем ранее. В день проходили четыре, а то и все пять миль. Вечерние лекции-беседы продолжались. Время от времени вестовые раджкумара доставляли ему почту. Я в таких случаях всегда оставлял Чермена Дзебоева одного. Не тревожил его дурацкими расспросами – «что там нового?». Знал, настанет час, буду осведомлён.  По моим расчётам, в Джамму должны были бы быть не ранее восьмого февраля.

Седьмого февраля вестовой раджкумара вернулся с таможенного поста «Пенджаб – Кашмир и Джамму» с перемётным ранцем, туго набитым письмами и газетами.

Первые развёрнутые номера националистически настроенных индийских газет «Ветер Индии» и «Молодые Львы» броскими заголовками приковывали внимание читателей: «Доколе национальные богатства Индии будут проматываться богачами в притонах и венерических клиниках Берлина и Лондона?!», «Кашмир вооружается Германией?!», и прочее в том же духе. Имперская «Нью-Дели ньюс» была сдержанней: «Махараджа Кашмира и Джамму был принят Его Высочеством Вице-королём Индии лордом Чарльзом Хардингом. Стороны обменялись мнениями по ряду существенных вопросов внутренней и международной политики. По окончанию аудиенции Его Высочество и махараджа совершили совместную верховую прогулку в пригороде Нью-Дели.».

От газетных новостей нас отвлёк тяжёлый мерный стук копыт. Оглянулись на тракт. Нам навстречу от Джамму  четыре першерона в упряжках по два тянули два артиллерийских орудия, наглухо укрытых брезентом в походном положении. Для меня камуфляж не помеха. Я такие уже видел: горные пушки Круппа.
 
Чермен Дзебоев без слов протянул мне газеты. Но его взгляд, казалось, так и говорил мне: «Ну, Кудашев, ты даёшь!»!

*****     *****     *****
*****     *****     *****

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

***  *****  ***
***  *****  ***