Религиозная тема в творчестве У. Х. Ханта

Правление королевы Виктории (1837-1901) отмечено переменами, коснувшимися практически всех сфер жизни вплоть до духовной. Научные открытия и технические новшества не могли не подорвать веру в незыблемость библейских истин. При этом важную роль по-прежнему играла религия – атеизм был несопоставим с викторианскими ценностями. Можно ли приспособить христианские идеалы к современному, постоянно меняющемуся миру – этот вопрос волновал умы, пожалуй, всего викторианского общества. Пожалуй, короче всего эту потребность общества сформулировал английский поэт Теннисон: «Пусть мысль с душой один язык найдет» . Даже изобразительное искусство столкнулось с необходимостью разработать новый художественный язык и живописные приемы для изображения религиозных сюжетов.
Творчество Уильяма Холмана Ханта (1827-1910), одного из лидеров братства прерафаэлитов, было направлено на объединение христианских идеалов и новых условий жизни. Собратья-художники полушутливо, полусерьезно называли его «великим священником прерафаэлитов» . Трудно сказать, был ли он в большей степени живописцем или проповедником, настолько глубоко религиозная составляющая проникла в его картины. Викторианской публике, привыкшей воспринимать произведения искусства как красивое украшение интерьера, полотна, наполненные дидактическим смыслом, казались оригинальными, хотя и несколько странными. Почти каждая новая его работа служила поводом к возникновению споров, но глубокого интереса долгое время не возникало.
Творчество Холмана Ханта вызвало интерес только ближе к концу XX века, в частности у британских исследователей. Среди наиболее значимых работ «Уильям Холман Хант и типологический символизм» Дж. Лэндоу (1979)  и Д. Бронкхерст «Уильям Холман Хант: каталог» (2006) . Стоит отметить, что при изучении живописного наследия Холмана Ханта стоит уделять особое внимание именно источникам, среди которых переписка Холмана Ханта с художественным критиком Джоном Рескиным  и труд художника «Прерафаэлитизм и братство прерафаэлитов» . Но основные источники – это живописные работы художника.
Выходец из небогатой семьи кладовщика в Чипсайде, Уильям Холман Хант воспитывался в атмосфере строгих протестанских добродетелей, часами читая библию и заучивая отрывки из священного писания. С большим интересом Уильям относился в живописи, но отец не поощрял стремление сына к этой профессии. Как и многие представители своего времени, Хант-старший был уверен, что добиться чего-то можно только тяжелым трудом, а не «легкомысленными» (как ему казалось) занятиями вроде живописи. Чтобы пресечь намерения сына стать художником, он определил Уильяма в контору клерком, что существенно затруднило занятия любимым делом. Но после нескольких неудачных попыток Ханту все же удалось поступить в школу искусств при Королевской академии вольным слушателем . Именно во время обучения он познакомился с книгой Джона Рескина «Современные художники» и был вдохновлен идеей о том, что искусство должно «…служить справедливости и правде…» .
Уильяма Холмана Ханта можно назвать сыном своего времени – не отступаясь от пуританских ценностей, он искал пути обновления религии в разных течениях протестантизма и других конфессиях. Определить к какой же церкви принадлежал Холман Хант, довольно трудно. С одной стороны его связывают с евангелическим христианством, направлением, приверженцы которого отличаются активной миссионерской деятельностью и верят в спасение через веру, личную святость и благочестие. Исследователи полагают, что Хант имен немало общих воззрений с широкой церковью, стремившейся соединить в своем вероучении крайние тенденции в направлениях англиканства и христианства. Близко к религиозному реализму Ханта и историческое толкование Священного писания, которое предлагала широкая церковь .
Главной составляющей творчества Холмана Ханта стало возвращение к утраченным моральным и религиозным идеалам. И жанровые и религиозные картины он насыщал множеством деталей, многие из которых на первый взгляд незначительны, но имеют важный символический смысл. В этом отношении интересен его диптих, соединивший две картины – «Проснувшаяся стыдливость» (1853) и «Светоч мира» (1854). Почему же художник решил поместить вместе две эти, казалось бы, разноуровневые работы, одна из которых может быть отнесена к бытовому жанру, а вторая представляет собой образец живописи на религиозную тему?
«Проснувшаяся стыдливость» затрагивает неприличную с точки зрения викторианской морали тему женщины на содержании. Хант изобразил комнату, которой был придан вид «фатальной новизны», подсказывающей зрителю, что это жилье специально снято покровителем для девушки-содержанки. Сцена происходит ближе к осени – об этом говорит отражение зеркале на стене желтеющих листьев, но живой природы как таковой на картине нет. В этом зритель, знакомый с привычными образами, может усмотреть истоки этой истории. Была весна, была встреча, знакомство, ухаживание, закончившиеся тем, молодая девушка, свернув с пути добродетели, очутилась в этой красиво обставленной золотой клетке. Только что молодая пара музицировала. Причем, девушка, одетая в неглиже, сидела на коленях у молодого человека. Что-то, скорее всего какая-то строчка исполняемого романса – «Свет дней былых» Томаса Мура - вызвала у девушки некие ассоциации, взволновали ее, напомнили ей о беззаботном детстве и  о двусмысленности ее положения. Она, изображена в динамичной позе, точно внезапно пробудившаяся ото сна. Удивленный и несколько раздосадованный (и возможно не принявший всерьез порыва девушки)  мужчина пытается ее отвлечь, вернуть к приятному ничегонеделанию.
Картина насыщена деталями, говорящими о двусмысленном  положении женщины: на полу лежит партитура романса «Бесполезные слезы» на стихи А. Теннисона, которая говорит об утраченной невинности, «смерти при жизни» . Недалеко лежит скомканная перчатка, которая намекает зрителю о том, что через некоторое время девушка будет брошена любовником. Яркой деталью является введение в композицию картины кота и птицы, которой удалось ускользнуть из его лап. Интересно, что их позы напоминают позы мужчины и женщины, что говорит о возможном благополучном разрешении ситуации.
В своих воспоминаниях Хант писал, что он был впечатлен историей малютки Эмли, героини романа «Дэвид Копперфилд», которая бежала за границу с богатым аристократом и в итоге оказалась в публичном доме . Художник не собирался делать иллюстрацию к роману, поскольку драматическая встреча дяди и племянницы или двух влюбленных не смогла бы передать главное – «добровольное изменение и мгновенная решимость начать достойную жизнь, которые и необходимо было подчеркнуть» .   
Решение творческой задачи пришло из Библии – в одной из притч Хант прочитал слова «как он снимает одежду в холодную погоду, так он поет песни печальному сердцу» . Художник писал, что эти «слова…вызвали желание показать как человек, способствовавший падению девушки, мог сам неосознанно оказаться посредником для передачи божественного послания» . Иными словами человек,  толкнувший девушку на неверный путь и способствовавший ее падению, мог невольно оказаться причинной пробуждения стыда и нравственности.
Слова из Притчей Соломоновых были написаны на раме – подобный прием часто применялся Хантом и другими прерафаэлитами чтобы подготовить зрителя к восприятию самой картины. Зрители, однако, не рассмотрели религиозного подтекста. Друзья Ханта посчитали что «Пробудившаяся стыдливость» - сатира на современные нравы в духе «Модного брака» или «Карьеры проститутки» Уильяма Хогарта. А критики и посетители выставки Королевской Академии и вовсе не поняли, а может быть постеснялись понять замысел, видя на холсте то ссору между мужем и женой, то перепалку между братом и сестрой . В результате Холману Ханту, чтобы раскрыть религиозный смысл, пришлось поместить в каталоге выставки пояснение к картине – цитату из Библии «укрепите ослабевшие руки и утвердите колени дрожащие; скажите робким душою: будьте тверды и не бойтесь; вот Бог ваш, придет отмщение и воздаяние Божие; Он придет и спасет вас» .
Задуманная как парная к «Проснувшейся стыдливости», картина «Светоч мира» стала первой в полном смысле религиозной картиной, созданной Хантом. В одном из писем к своему другу Уильяму Беллу Скотту он писал, что был побужден к написанию этой картины божественной волей . На раме и в каталоге была приведена цитата из Откровения Иоанна Богослова: «Се стою у двери и стучу, если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним, а он со Мною» .
Хант изобразил на картине Иисуса Христа идущего со светильником в руке по миру и стучащегося в дома – души людей. Он одет в светлые одежды и красный плащ, на голове его корона с терновым венцом. Христос остановился у одной из дверей – судя по всему, она давно не открывалась, настолько вход зарос бурьяном и сорной травой.
Согласно первоначальному замыслу действие должно было происходить днем, но увлекшись изучением световых эффектов, Хант решил изобразить ночную сцену. Для этого он отправился в графство Суррей, где на пленэре изучал проникающий через деревья лунный свет. Закончена была картина в мастерской, где Хант устроил некое сооружение, позволявшее ему достигать необходимых световых эффектов в любое время.
Пристальное внимание к свету не случайно – при таком освещении фигура Христа выглядит более телесной, твердо стоящей на земле. Художник объяснял, что с одной стороны это был своего рода разрыв с академическим искусством, которое предписывало изображать фигуры Бога и святых подчеркнуто идеализировано. С другой - объемность фигуры как нельзя лучше показывала, что Христос вполне реален, он жив многие века и все это время терпеливо ждет пробуждения спящих душ . Христос направляет фонарь на закрытую дверь, в надежде, что свет проникнет сквозь щели и достигнет заблудшего сердца. Сам он не может войти в дом – у двери с наружной стороны нет ручки, поэтому открыть ее может лишь тот, кто находится внутри.
Важное значение имеет светильник, который держит в руке Христос. Стремившийся в своих полотнах к детальной точности, он изготовил макет фонаря. Семь граней символизировали церкви Апокалипсиса, а разные отверстия указывали на множество форм религии. Хотя у них различные вероучения, все они несут  единый свет в человеческие души .
Художник писал, что иконография картины не была основана на церковном или древнехристианском символизме – язык этих символов был придуман людьми для выражения абстрактных идей, в то время как природные символы (как и сама природа) созданы самим Богом. Хант считал, что его «природная символика» будет понятна любой аудитории, поскольку не требует знаний иконографической традиции . Но он ошибся, ведь он был «художником без доверия» и его символы почти никого не заинтересовали.
Джон Рескин опубликовал статью в Times, где высоко оценил и замысел и художественные качества картины, назвав «Светоча мира» «одним из самых прекрасных произведений на религиозную тему, которые появлялись в этом веке или каком-нибудь другом» . Только спустя десятилетие картина приобрела популярность в Англии и за ее пределами, главным образом благодаря многочисленным гравюрам и открыткам, затем последовали литературные и музыкальные аллюзии на картину.
Диптих «Проснувшаяся стыдливость» - «Светоч мира» по признанию самого художника оказался единственной (и неудачной) попыткой соединить современность и библейские мотивы видения духовной истины. Тем не менее, обе картины стали поворотным моментом в творчестве художника. Новое восприятие религиозных истин позволило ему впоследствии создать свою систему символов, передающих глубинный смысл, казалось бы, будничных тем и внешнюю приземленность возвышенно-отвлеченных образов.

(опубликовано в сборнике научных трудов "Новый век: история глазами молодых" выпуск 11, 2013 год)