Архив. XLI. Сколько б не было в жизни разлук, в эт

XLI. «Сколько б не было в жизни разлук, в этот дом я привык приходить»


Став в 1960 году профессором и уважаемым в институте человеком, Надежда Алексеевна за каких-то десять лет подмяла под себя не только кафедру, но и пол-института. Она была в расцвете сил, в зените славы, в пике женского обаяния.

Ободренная успехами на марсовых полях институтских междоусобиц, она, не встречая явного сопротивления, легкими набегами попыталась ограничить и свободу мужа. Надин установила обязательный доклад о том, куда он уходит, новый распорядок дня; внесла коррективы в его манеры. Ей, в частности, перестали нравиться шутки, отпускаемые профессором по любому поводу и в любом месте. Но когда она как-то заявила: «Теперь в моем доме все будет так, как я скажу», Георгий Николаевич мурлыкнул:

— В чьем доме? — и, не дожидаясь, естественно, ответа, вновь углубился в свои дела.


— Георгий! Иди, твою Серову показывают! — Надежда Алексеевна подумала: «Сейчас прибежит. Что-то не снимают ее больше. Жива? Голос и, правда...»

Суворов бросил свои дела и уселся в кресло. Можно было по пальцам перечесть дни, когда он устраивался возле телевизора из-за художественного фильма. Названия старых картин Георгий Николаевич не помнил, новых не запоминал. Он вообще редко ходил в кино, а с приходом в дом телевидения совершенно перестал смотреть фильмы.

— Чего их смотреть? Время только терять. Доступно — значит, нежеланно. И вообще, мне за два часа дают ответы на вопросы, которые я не могу разрешить всю свою жизнь.

Доступность дешевого вина, дешевых закусок и дешевых женщин всегда была Суворову не по нраву, хотя он нисколько не осуждал ее. А насчет женщин он вообще был убежден, что дешевыми их делает лишь нищета и скупость самих мужчин.

Если Георгий Николаевич и смотрел фильмы, то довольно рассеянно, мысли его при этом, пользуясь возможностью, улетали куда-то далеко-далеко. Редко кто из актеров заставлял поверить Суворова в истинность киношного чувства.

Но вот Валентина Серова чем-то неуловимым напоминала ему Софью, хотя и не была на нее похожа. Когда он слышал из другой комнаты ее голос, ему становилось грустно. И он откладывал дела, шел к телевизору и смотрел на нее или, не вставая из-за стола, слушал ее голос. Впрочем, фильмы с ее участием шли очень редко. Всего несколько раз за последние десять лет. А когда в доме появилась Лёля, и голос ее и смех звучали ежечасно, он уже не так остро реагировал на Серову. Надежда Алексеевна знала об этой слабине мужа, она хотела бы найти в актрисе какой-либо изъян, но он не находился.

«Сколько б не было в жизни разлук, в этот дом я привык приходить», — пела Серова, а Суворову казалось, что он видит и слышит Софью. Где она? Что она? В Тифлисе или в монастыре? Ссохшаяся старушка или, наоборот, раздобревшая почтенная матрона, а может, и...

— Говорят, она была любовницей Рокоссовского, — проронила Надежда Алексеевна.

— И что? — спросил Суворов.

— Да нет, ничего.


Рецензии
«Теперь в моем доме все будет так, как я скажу», Георгий Николаевич мурлыкнул:

— В чьем доме? — и, не дожидаясь, естественно, ответа, вновь углубился в свои дела.

И уж совсем по-женски:
— Говорят, она была любовницей Рокоссовского...

Браво!
Хорошо бы так жить, в капсуле своего мира, чтобы дерьмо обтекало её, не марая...

Миша Леонов-Салехардский   09.10.2015 12:44     Заявить о нарушении
Ой, как хорошо! Но невозможно... Мы же все от мира сего.
Спасибо за Ваши и мои раздумья.

Виорэль Ломов   09.10.2015 12:50   Заявить о нарушении
На это произведение написано 5 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.