Пестрые заметки про литературное вчера, сегодня и

               
          Пестрые заметки про литературное вчера, сегодня и завтра
              (избранные места из читательского дневника).



NB (!!!). Уважаемый читатель, для удобства чтения мною, автором, данная статья была разобрана на фрагменты, которые стали самостоятельными главками в сборнике "Заметки о писателях".  (см. "Л.Улицкая", "Ф.Искандер", "Д.Рубина","З.Прилепин", ""А.Солженицын", "М.Веллер","В.Пелевин", "Д.Джойс", "Е.Евтушенко" + "Писатель и время", где и  сформулирована ИДЕЯ всей этой статьи!!!)



Содержание оставшейся части:   Паустовский - П.Санаев ("Похороните меня за...") - А.Вознесенский -  Ахмадуллина  - ж."Дружба народов"(обзор за 2010г.)  -  "Хоспис литераторов" (обзор)- "Опять "Тройка" (шутливый портрет современных литераторов)- Вручение премии В.Распутину - Христя Ценская - В.Гафт - О роли классиков в жизни человека.               
               
               
                2010 г.

В последние два года  читаются (попадают под руку) почему-то только мемуары.
Паустовский, «Далёкие годы» - грустные и одновременно светлые  воспоминания писателя о  своей трудной юности.

Я влюбилась в Паустовского на 1-м курсе филфака, когда прочла его «Кара - Бугаз». Многие писали о простых людях, но так, как делал это он, ни у кого не получилось  лучше.

Он никого и ничего  не высмеивает, не бичует,  он разрешает всем и всему быть, он, как никто другой, по- братски  л ю б и т своего читателя.

И как-то незаметно совестит,   чистит его душу, в о з в ы ш а е т  её над пошлостью  и всегда учит умению находить прелесть в обыденной жизни и в обыденных людях. 

После его книг, как после грозы, дышать свежо и легко.

И ещё.  Он сам и его книги – это всегда встречи с  редчайшей честностью и правдивостью человеческих чувств и отношений. 
   
И ещё. У Паустовского нет политики и политиков, элиты и богемы, героев и преступников.  Вся  власть в его книгах принадлежит природе и простым людям.   

Благодаря его книгам, я никогда не страдала от провинциальной болезни, которая называется «В Москву! В Москву!»

Я научилась открывать и ценить высочайшие человеческие качества в тех, кто живёт рядом…
               
               
                ******* 
   
«Судьба - шлюха» Д.Щеглова, «Любовь одинокой насмешницы» А.Шляхова, «Раневская» Н.Цыркун, «Тайный дневник женщины» (сост. Ю. и М.Амелины) – книги – «диссертации» о непревзойденной Ф.Раневской.
          
«На экваторе судьбы» С. Гамова - о великих и не очень старухах и стариках.

Перечитала (через 35 лет!) с превеликой грустью  «Ни дня без строчки» Ю. Олеши,  М.Жванецкого,   «Моя Одесса»…

Дневникового жанра «Циники» Мариенгофа восприняла как «вырванные страницы» из «Доктора Живаго».

Немного становится страшновато, наверное, уже в силу возраста, от осознания «ужасности», быстротечности и какой-то «недосказанности» человеческой жизни.

Люди  умирают, так и не поняв, зачем и для чего «суетились» на этом белом свете.

И где они, великие философы? Жить для себя? Противно и неинтересно. Для людей?

«Я нужен народу?! – горько рассмеялся В. Астафьев в лицо молодому журналисту, бравшему у него последнее интервью. – Никакому народу я не нужен!»
          
Людям не нужны ни Толстые, ни Чеховы, ни Астафьевы. Они перешагивают и не через такие «иконы». И Шукшин им не «указ», и Пушкин.

Может, мы «перекормлены» классикой?

Или … все врут, что читали?
               
               
                *********

«Апокриф» по телеканалу Культура. Смешная и нелепая дискуссия Ерофеева с гостями о красоте на фоне того, что «делается дома» в России.

- Какие книги нас спасут?- спрашивает ведущий

- Апулей!

- Пауло Коэльо!- рекомендуют начитанные  собеседники.

А далее умничанье хозяина дискуссии на тему «искусство для искусства»:

«Представляете, красота не может спасти мир, она сегодня на стороне …зла»…

Боже мой, какое извращение сознания! Красота не может быть злой! Зло всегда уродец!

Как  «узок их круг», как «страшно далеки они от народа»!

Неужели они не понимают, что  от таких разговоров и таких книг
«Вероника»   захочет только одного  -  испытать оргазм  и  ...умереть!
               
 
                **********

22-24 мая.  Павел Санаев, «Похороните меня за плинтусом».
               
Сначала посмотрела фильм (режиссёр Снежкин) – три дня немого потрясения. Потом книга –  смеялась и  на последних страницах (монолог Бабоньки у дверей) …постарела лет на 20.

Книга и фильм – два разных, самостоятельных и, без всякого сомнения, очень талантливых произведения.
 
Что сказать? Ребенок «утер нос» классикам нашей литературы и, в первую очередь, Льву Толстому, положившему начало традиции изображения  «счастливого детства» как золотой поры человечества.

Книга и фильм вправляют мозги взрослым «несчастным» родителям.

Эта история -  ещё одно подтверждение выстраданной мною мысли: «Не могут быть счастливы дети, если несчастны их родители, и наоборот».
   
Очень не терпится  поскорее заполучить «Хроники раздолбая»!
               
                ************

1 июня. Не стало Андрея Вознесенского. 

Ещё одним красивым человеком на Земле стало меньше.   

Я вспоминаю, как 35 лет назад  в сельской школе через эпидиаскоп я знакомила своих учеников с «архитектурной » поэзией  своего любимого автора.

Их очень забавляли и смешили «плавки Бога».

Разглядывая творения поэта («а луна канула»,  «пароходик молодой тянет ёлку за собой»,  кухаркино  «пух-харакири»)   я   вместе с детьми    получала огромное удовольствие не только от   игры со словом,  но и от общения через стихи с яркой, талантливой личностью…
 
  «ШаландышаландышаландышаЛандыши…»

   «Юнона и  Авось» вынула в 80-е из всех нас душу и умыла её   светлыми слезами. И до самой смерти она, душа наша, будет влажная.

Мир праху Вашему, Андрей Андреевич, и спасибо за то, что были моим современником.
               
                **********

22.08.10. Какое счастье было сегодня обнаружить, что Р.Брэдбэри жив и празднует 90-летие!
               
                **********
 
               
                2011 год.

 Февраль.    Обзор журнала «Дружба народов» (2010 г.)

Журнал «Дружба народов» был основан в марте 1939 года. В самом названии сформулирована главная концепция издания – отражать, изображать, укреплять дружбу народов СССР.

После развала Советского Союза для журнала наступили непростые времена, изменилась политика государства. Для стран СНГ на первый план вышли другие проблемы, у писателей появились  свои печатные издания.

Вместе с тем журнал стал отдушиной для тех, кто ощущает себя советским, верит в то, что, несмотря ни на что, можно и надо быть вместе.

Его особенность – разноязыкий автор и такой же читатель.

Главным редактором журнала является  Александр Эбаноидзе. Члены редакционной коллегии и редакционного совета, к сожалению, не «на слуху»: нет громких имен, таких как, например, Фазиль Искандер.

Позиционирование себя как независимый литературно-художественный и общественно-политический журнал, на мой взгляд, не оправдывает себя в должной мере.

Издание осуществляется при поддержке Федерального Агенства по печати и специального фонда СНГ, поэтому неясно – независимость от кого или чего декларирует трудовой коллектив редакции.

Общественно-политическая составляющая тоже номинальна, остроты и глубокого анализа современной действительности на страницах журнала за 2010 год не наблюдалось.

Поэтому, на мой взгляд, «Дружба народов» 2010 – это просто литературно-художественный журнал, а никакой не «независимый» и не «общественно-политический», как заявлен.

В журнале  5-6 постоянных рубрик (разделов): «Проза и поэзия», «Публицистика», «Нация и мир», «Критика», «Эхо», «Книжный развал».

Подавляющее число авторов имеют статус «постоянного»: Владимир Мощенко (поэзия), Василий Голованов (публицистика), Дмитрий Быков (критика), Ольга Кучкина (проза) и др.

Читать журнал, в целом, интересно. В нем печатаются авторы как ближнего, так и дальнего зарубежья, а также российские авторы. Есть авторы, которые пишут на родном языке, и их творчество представлено в виде переводов.

Обратила на себя внимание (на последней странице) следующая  информация: «Редакция не имеет возможности рецензировать и возвращать рукописи».

Подумалось в связи с этим: не самоустранился  ли трудовой коллектив от главной задачи «толстого» журнала – открывать и взращивать новые таланты?
               
                *********
    
Прочла  несколько номеров журнала, соскучившись,  с жадностью,  и не  обошлось, увы, без разочарования.

Измельчали авторы. Ни о какой дружбе народов  и речи нет, и вообще народов нет,  все разбежались по национальным квартирам или за бугор и  клянут в своих произведениях без всяких знаков препинания  либо настоящую жизнь, либо прошлую.

Но пара  произведений привлекла моё внимание.


                ******

Марина Владимировна Кудимова (стихи из цикла «Красота» и переводы армянской поэтессы Соны Ван) в рубрике «Двойной портрет»  (ж. «Д Н» №3 – 2010, стр. 81-87).
 

Сегодня хорошей поэзии мало, если не сказать, что совсем нет. И всё это понятно: кругом такая проза жизни, что о ней в стихах рассказать не каждому мастеру под силу.

Стихи самой М.Кудимовой мне не очень понравились (сложноваты для восприятия), а вот творения армянской поэтессы Соны Ван в её переводе, что называется, задели.

Они глубоки по содержанию, их хочется перечитывать, разгадывать и обогатиться зернами мудрости.

Может быть, это происходит потому, что Сона Ван по образованию  врач - психотерапевт и она знает, какие струны души читателя надо затронуть.

Лирический герой стихотворений Сонны Ван -  девочка (девушка) -философ, которая во всём находит смысл и живёт в ладу с окружающим миром.

Она ничего не боится, даже смерти:   Смерть, к месту поспевшая

                И снявшая симптомы тошноты,
                Счастье в ботинках десятого размера…


Главная тема – детство, вера, Бог, любовь.

Бог рядом, вот он: «Мать поворачивается внезапно и смотрит в профиль, как половинка Бога. Мне осталось найти лишь вторую его половину…».

В представленных стихах поэтессы, живущей в Америке, встает образ родной Армении и близких ей людей. 

Дед-священник, который «с 9 до 6 доказывал, что Бог есть, потом брал передышку».

Отец-инженер, который «с 9 до 6 доказывал, что Бога нет, а потом верил секретно».

Бабушка, которая  за шалости закрывала её в детстве в курятник.

Мать, у которой «не было времени ни на веру, ни на неверие», а лишь на «пурпурный лаваш наш насущный».

А ещё двор в деревне, стог сена, куры…

В стихотворении «С чего бы эта радость» ею прекрасно описано физическое состояние счастья, знакомое каждому, кто хоть однажды взаимно был влюблен, – необычной, небесной, лёгкости в душе:

                Какая я …небесная
                Бесполым
                Мультяшным ангелом
                Стою в ночи
                Стрелой себе почесываю спину
                И голову задрав
                Смотрю на звезды…

Стихотворение армянской поэтессы «День стирки» сразу напомнило винокуровское «Моя любимая стирала», но, кроме темы, их ничего не объединяет.

У Соны Ван  со стиркой связана  некая тайна. На бельевой веревке, как на турнике, висят «умаянный святой от делать нечего», «правее от святого качает взад-вперед свою невинность моя ночнушка с глубоким декольте». 

Святость стиранного белья и «о, стирки славный день» свидетельствуют скорее всего о любовной тайне. И эта тайна имеет свое начало в стихотворении «С чего бы эта радость…».

Брызги счастья и юмора в стихотворении «Деревня».

Запертая бабушкой в курятник за шалости, юная героиня «выпрыгивала из заточения», «пестрые куры венчали её перьевым венком»…

А бабушка что-то бормоча «щипала куриц, как ромашку». И вот сцена прощения и примирения:

                Улучив этот миг

                я влетала в бабушку
                …………………………………
                И шептала
                уткнувшись ей в грудь:
                Любит - не любит….
                ба?
                Зардевшись и оглядевшись
                Она стряхивала меня
                Как застуканного
                воришку…

Сона Ван пишет только на армянском языке, поэтому удивившую меня особенность – отсутствие точек и запятых в стихах - скорее отнесу к художественным особенностям перевода М.Кудимовой.

И это читается и воспринимается естественно.

Замечательно прикоснуться к хорошей поэзии.

Как воды родниковой напиться, посветлеть, помудреть, оттаять сердцем!

                *****


     Рассказ Инны Кабыш «Саша + Маша» (ж. «ДН» №2 – 2010, стр. 69-77).

 
Рассказ Инны Кабыш «Саша + Маша» многотемен и многопроблемен, как сама жизнь. 

Семья и брак, школа и общество, отцы и дети, любовь и дружба.

Темы смерти,   религии,  современных форм хамства, таланта и его признания.

Переосмысление роли классической литературы и учителя в жизни человека.

Роль КГБ в судьбах людей, тема распада огромной страны и многое другое затрагивает писательница в своем небольшом произведении.

Сюжет прост: трижды разведенная учительница литературы Светка обращается к бывшему однокласснику Вовке (редактору глянцевого журнала) с просьбой отвезти её на кладбище.

После смерти отца её мать вышла замуж и сменила фамилию. И теперь лежат они на погосте под одной гранитной плитой, а фамилии у них разные.

А ей очень хочется, чтобы родители и там, в вечности, вместе были, как муж и жена. И чтобы обязательно крест на плите был.

Но в похоронном бюро «Последний приют» выяснилось, что, поскольку её отец был коммунистом, а мать баптисткой, православный крест они себе «позволить» не могут.

Проблема решилась на самом кладбище, куда они приехали. 
   
Копщик могил дядя Саша, с которым они познакомились,  оказался очень талантливым человеком. 

Он  за небольшую плату сочинял эпитафии, типа «Слишком этот свет жесток, отдыхай на том, браток».

Вот он и придумал, как решить  проблему нашей героини. Аллегорически и с подтекстом.

На листке, протянутом учительнице, было написано: «Саша + Маша = любовь».

Светка «ошарашенно» пробормотала:

- А разве так можно? А где крест?

- А это что? – дядя Саша ткнул пальцем в знак +.
             
Значительным в этом рассказе мне показался образ учительницы – умной, отлично знающей классическую литературу, но вместе с тем такой безалаберной, неустроенной, ищущей личности уже из нового времени.

Это уже не «Безумная Евдокия» и не «Дорогая Елена Сергеевна» советских времен.

Это типаж Гай-Германики из нашумевшего телесериала «Школа».

Это Светка, которая курит, три раза выскакивала замуж, сбегала из дому из-за отчима, школьницей потеряла девственность…
   
Вместе с тем она мудра, её речь логична и даже афористична. Например:

«Аборт – это не убийство, а самоубийство».

Или: «   …Катерина утопилась не потому, что Борис уехал, а потому, что другие остались…».

К художественным особенностям рассказа я бы отнесла следующее:

1) рассказ построен от первой до последней строчки в форме диалога;

2) бросается в глаза необычность построения фраз, нарушение грамматических норм согласования, что несколько затрудняет чтение, приходится перечитывать фразу, чтобы понять, кто из героев «скрывается» за очередным местоимением:

«….- Мать…, она ж у меня с Западной Украины, заявила отцу, что я не сомневаюсь, что ты им ответишь, а только на всякий случай знай: или я, или они…».

Или: «А молчавший до сих пор Вовка поддержал, что да, действительно, когда Светка ушла из дома, то жила у меня…., и Мария Николаевна тогда чуть с ума не сошла, а вы тут бюрократию разводите…».

Для героев – одноклассников, профессиональных  филологов, такое  «неграмотное» построение фраз как-то уж слишком.

Хотя, скорее всего, у автора этот прием «подслушанной речи» используется сознательно, ведь Светка с Вовкой друг друга прекрасно понимают и им «до нас» дела нет.

А ещё таким образом создается впечатление их близости и родства.

Удивительно, но в небольшом рассказе перед читателем вырисовывается огромная историческая эпоха: от времен Достоевского с Толстым до сегодняшних проблем Газпрома на Украине.

И на фоне этой эпохи судьба героини кажется такой ничтожной.

Ничтожной для прошлого, для современности и уж тем более для будущего.

Кладбище, на котором покоятся родители Светки, недействующее.

«- А разве может быть недействующее кладбище? – выдохнула Светка.

Наступила тишина, только слышно было, как в коттеджном поселке работают экскаваторы.

 - Если может быть город на костях,- нарушил молчание Вовка,- то почему бы не быть поселку?».

Несмотря на грустные мысли, рассказ не оставляет впечатления «нытья от безысходности».

За героиню нам не страшно: она сильна, умна, умеет держать удары судьбы. Рядом с ней Вовка, он её, без сомнения, любит.

А ещё есть талантливый дядя Саша, который копает могилы, сочиняет посмертные «тосты» и не жалуется на жизнь.

На предложение редактора Вовки издать книгу его творений, он «презрительно сплюнул:

- Оно мне надо! И, обведя рукой кладбище, изрёк: - Вырубленное топором не зачеркнешь пером».

Рассказ заставляет  задуматься о смысле человеческой жизни, о взаимоотношении с родителями, о природе человеческой души, о судьбе талантливых людей, о том, что надо не ныть, а активно решать проблемы, какими бы они сложными не казались.


                **********
 
Август.  Читала (перечитывала) то, что под руку попало:

Вересаев, «Пушкин в жизни» (взахлёб, страшно);

Аверченко, рассказы (о вчерашнем сегодня, грустно);

Л.Толстой, рассказы (о вечном, мудро);

В.Токарева, повести новые (жизнь описана сегодняшняя, но ощущение, что  про вчера);

И.Грекова,   «Кафедра» (производственный роман про трудную и счастливую жизнь вчера);

М.Щеглов, «Студенческие тетради» (обидно, тоскливо от осознания  несправедливости жизни)

Пелевин, «Ананасная вода…» и др. (пошло, извращенно и безрадостно про сумасшедшее
сегодня);

Акунин, «Чайка» (8 дублей заумной галиматьи)…
               

Для искусства и литературы, в особенности, очень важно умение «выпрямлять» человека, разглаживать душевные морщины.

Для этого нужно быть не кривым зеркалом, а нормальным, узнаваемым («Себя, как в зеркале я вижу…»)

Не уродовать, не превращать читателей  в «нравственных калек».

Будить Человека  в человеке надо – вот миссия писателя!


 
                **********
               
                Б.Васильев, «Вам привет от бабы Леры».            
 
«Дом, который построил дед» (читалось тяжеловато).

 «Вам привет от бабы Леры»: уплакалась от правды жизни, от невероятной  красоты человеческой, от встречи с чем-то таким родным и дорогим….

Рада успеху мастера, а он всё скромничает: «Не ждите от нас, нашего поколения, ничего, нового мы уже не напишем, не успеем!»

«Баба Лера»   - наше лекарство от патологии.

               
 
                *********

21.08.2012.  Смотрела по каналу «Культура» старейшую экранизацию Гоголя «Мертвые души».

Читала роман от корки и до корки  дважды в жизни: в юности и лет в 40.

Чувствую, что надо ещё раз перечитать.

Вещь гениальная! По глубине и широте жизни,  понимания природы человека книге этой нет равной.

Разве только Данте.

Спроси кого, читали ли «М.д.», все соврут, что читали.

Да если б читали, разве укатилась бы наша Русь на той проклятой тройке в сегодняшнее «никуда»?
               

               
                **************

11 марта.  Наши уходят и не «понемногу». Не стало Бориса Васильева.

Красивый человек, замечательный писатель, честный, удивительной скромности и мудрой тишины.

Всё ли успел сказать, что хотел? Грустно. Невосполнимая потеря. Теперь и о нём – был…

Ещё помнится стыдное прощание с В.Беловым, позабытым, позаброшенным.

А юбилейный «бунт» В.Распутина?

Заросла народная тропа к ним ещё при жизни. Зато какие эпитафии после!

О человеке надо говорить, пока он слышит, а заботится, пока дышит…
   
Борис Васильев в своих книгах  через прошлое стремился понять настоящее время и …  «подстелить соломку»   трудному  будущему.

               
                ***********


 15 – 16 апреля.       «Хоспис» …  литераторов.            
               
         
В городской библиотеке порекомендовали  новую книгу со странным названием.   

Взяла пестрый, светофорного оформления,  сборник и с радостной мыслью о том, что наконец-то  хоть кто-то объединился, когда разъединились в нашей стране уж, кажется,  все, приступила к чтению.

Увы, удовольствия от содержимого  получила лишь местами, пытаюсь разобраться, почему. Итак,

«Книга, ради которой объединились писатели, объединить которых невозможно» (М.: Фонд помощи хосписам «Вера», 2009 г.)

Автор          ! произведение     !         краткий сюжет            комментарий
В. Пелевин, «Онтология детства». Детство в тюремном бараке… глазами ребенка.  Какая зоркость к внутреннему миру, окружающему быту!   Оказывается, я ничего о Пелевине не знаю!


Дуня Смирнова, «По-любому» Мгновения жизни человека. Женщина гладит бельё, выпивает рюмочку за рюмочкой и настраивается на измену мужу, которого очень любит. Поток сознания. Очень правдоподобно.


В.Сорокин, «Черная лошадь с белым глазом»

21 июня 1941 года – один день крестьянской семьи глазами 10-летней девочки. Мирное небо, процесс покоса, портреты косарей, колоритные детали быта (ах, как хорошо топленое молоко!), речи («Нябось, нябось!»)…И ни слова о роковом завтрашнем дне. Хороший рассказ! Будто в гости к своим родным заглянула…в прошлое.

Е.Гришковец, «Спокойствие»
Жаркое лето в городе. Отец и муж отдыхает от семьи, которую отправил на море. Что сказать? Завидно. О таком спокойствии мечтает каждый. Жена тоже.

Виктор Ерофеев, «Реабилитация Дантеса»
Музей Дантеса, г. Сульц, Франция. «У меня задание от моей интеллигентной мамы плюнуть на могилу Дантеса»,- заявляет герой,  а дальше описание  нездоровых фантазий.   И результат вояжа: «Дантесы нужны жизни не меньше, чем Пушкины», «Все нормальные люди - Дантесы».

И мат, мат, соленый, грязный, пошлый! Пушкин выставлен таким идиотом, что это уже не шуточки, а… оскорбление национальных  чувств.

Захотелось спросить: «Г-н Ерофеев, что я вам сделала, за что вы меня так ненавидите? Вы для кого пишете?»

А.Кабаков, «Убежище»
Серьезная вещь о сегодняшнем дне вчерашнего диссидента, у которого  внутри в 90-е сформировалось «нечто вроде собственного министерства иностранных дел» и «министерства обороны для защиты рубежей». Главное оружие – деньги – было очень надежным и не давало осечек. Но однажды он почувствовал, что является «пятой колонной внутри себя». Затосковала его душа … об убежище и нашла, опять же с помощью денег,  себе «бункер» в… храме.

Л.Улицкая, «Отставная любовь»
Середина  прошлого века. История тайной любви советского генерала и секретарши еврейского происхождения. Лагерь, прощеное предательство, смерть подруги. У Улицкой всегда точны заголовки. Невыносимые муки и страдания  описываются ею сухо, скупо и без истерик, ведь всякая жизнь во всякие времена не сахар. Идею понять трудно: любовь как спасение от жути жизни или любовь как наказание за благополучное жизнеустройство?

Э.Лимонов, «Остался один» (фрагмент)
Смерть и похороны матери. Герой «бегло пробежал по годам их совместной жизни, там не было печали…»  Смерть как праздничный элемент жизни. Труп как воспоминание. И жизнь продолжается: «Одна мать … ушла, другая мать, мать моего сына, осталась». Когда-то герой мечтал остаться один на всем белом свете. И когда это случилось, состояние это ему не понравилось.
 
Автобиографично, узнаваемо. Эдичка, по-прежнему, весь в себе, любимом. Но это только так ему кажется. На самом деле он уже давно вышел из себя, смотрит на себя со стороны и не может понять, как в таком состоянии жить. Кризис, однако.

Досадная опечатка на стр. 145 и 179: Маканин и Москвина – кто что написал?
Читать не стала, ибо мой мозг не воспринимает  таких «апичаток», как  Чехов «Муму» и Тургенев «Каштанка». На месте авторов подала бы в суд на издательство.

В.Войнович, «Роман» (трагедия) История- анекдот из жизни стареющего писателя. Смеялась до слёз! Ай да Войнович, ай да с …н сын!

Б.Гребенщиков, «Краткая история…»
Галиматья, оскорбительная  не столько для читателей, сколько для тех, кто опубликован рядом!

А.Геласимов, «Жанна»
Время действия – нулевые. Девочка Жанна в трудной жизненной ситуации. «Гимн» людской подлости и равнодушию, хотя читаешь и думаешь: есть истории в жизни пожутче и пострашнее, а тут и поплакать не над чем. Обыденность горя, битва за выживание. В чем-то девочке можно и позавидовать современным «жаннам». Жаль, не удалось автору увидеть и показать «типическое в типических обстоятельствах». Ну, не Достоевский, и слава Богу.

А.Хургин, «Беруши»
Описанный женский тип – не то отрицательный, не то … Непонятный, нереальный, придуманный.  Пустой… Неглубоко.

Л.Юзефович, «Гроза. 1987».
Урок ПДД в школе эпохи перестройки. Очень живописно! Читала и молодела: так всё знакомо и правдиво описано. Автор сумел передать атмосферу эпохи.  Великолепно выписаны  учителя и дети. Спасибо.

                ********
            
Что сказать о прочитанном? «Достать чернил и плакать»?

Иногда кажется, что современная литература представляет собой … судейскую коллегию.

Писатель– истец (Прилепин), писатель– судья (Веллер), писатель – прокурор(Пелевин). 

И многочисленная армия писателей –  «адвокатов», их «помощников», «делопроизводителей», защищающих и обличающих то, за что им  … заплатили. 

Из самой читающей страны в мире мы превратились в самую пишущую?

«Палата №6» теперь называется «хосписом»?
 
Вот  рой  моих мыслей по итогам прочитанного:

            
1) я осознаю, что чтобы в «писательском Переделкине»  громко «залаяла» такая породистая собака, как Лев Толстой, должна сначала побрехать и потявкать  разная мелочь.

Но сегодня есть опасность, что в этом многоголосном хоре мы  можем  не расслышать главную партию.

Где новые Белинские, Добролюбовы, Писаревы?

Где те, кто откроет нам новых Некрасовых, Гоголей?

Кто отделит зёрна от плевел?

Толстые журналы не работают с рукописями?!! Не несут ответственности за содержание! Не разделяют точек зрения!

Литературные критики не  борются с   серой посредственностью и  пошлостью?!

               
Страна завалена  книгами, а почитать нечего!

Кто разгребёт эти завалы и разложит всё по полкам?

Издательства эксплуатируют одни и те же имена и плодят графоманов!

Современные писатели воюют друг с другом за источники гонораров, возводят баррикады, устраивают митинги и марши;

пишут и издают свои «нетленные» творения   с такой же скоростью, как пекутся жареные пирожки.

            
Нужно время для осмысления, но писатели так спешат-торопятся, как будто  боятся опоздать   на   поезд литературной славы в эпоху глобальных перемен.

            
2) точка зрения Улицкой (см. предисловие к сборнику): «естественное движение человеческой жизни от молодости, силы, красоты и здоровья к увяданию, болезням, страданиям и смерти омрачается либо облегчается социальной средой» -  показалась мне привязанной за уши, неубедительной и тенденциозной.

Содержание произведений сборника совсем не об этом!!!

Получилось, что Улицкая в предисловии говорит «о Фоме», а авторы в своих произведениях  «О Ерёме».

            
3) любой сборник, альманах предполагает хотя бы один принцип объединения авторов (тема, герои, проблематика,  время действия, время создания произведений и т.д.). 

В этом сборнике даже намёка на какую-то общность нет!

Мы услышали странный хор  …    из   покрикиваний, покашливаний, стонов, визга, откровенного бреда, смеха и пришёптываний.

          
4) неясно, а очень хотелось бы знать, пожертвовали ли авторы свои гонорары хосписам «Вера» или же, наоборот, заработали?

          
5) и ещё:  утешатся ли  смертельно больные люди из хосписов, о которых пекутся авторы,  прочитав данные произведения?

Для какого читателя этот сборник написан?!!

Ощущение, что для них читатель – помойное ведро, куда можно все отходы выбросить.

Ощущение, что современный писатель – это паук, который тянет из себя паутину для ловли читателей-мух…

          
6) ощущение, что сборник создавался впопыхах,  и  авторы вынули из  столов свои «творения» по принципу «На тебе, Боже, что мне негоже».

Жаль времени, потраченного на читку!

7) рекомендую - требую: сборник из библиотек изъять, а издателям принести публичные  извинения читателям!

               
Считается, что учитель литературы – лучший друг писателя, потому как именно он «родит» ему  армию читателей и почитателей.

Увы,   этому  «хоспису»  я  не «подружка»!               
               

                ********
               
                «Опять …  «Тройка»

    (шутливый  взгляд на современную литературу придирчивого читателя)
 
             
Современная русская литература  (нулевые – начало десятых) являет собой, на мой взгляд, печальное зрелище. 

Если попытаться  нарисовать коллективный портрет  ныне здравствующих писателей, то лучше всего подойдет сюжет знаменитого полотна  В.Г.Перова «Тройка». 

И тогда получится следующая «живопись»…

         
В центре картины   на краях огромной обледеневшей бочки (= символа российской действительности), широко расставив ноги,  стоит хихикающий гражданин «Поэт».

Над его головой на воздушных шариках в шлеме лётчика завис М. Веллер.

Между ног гражданина-поэта крупная голова …  рыгающей женщины.

На маленьком, лежащем на боку, бочонке расположились три дамы: одна в погонах и с лупой, другая с собачкой, а третья с бутербродом.

Из подолов их пышных платьев на мостовую щедро вываливаются «полчища» томов.

За их спинами (в позе Кейт Уинслет на «Титанике») стоит старая женщина в вязаной шапочке и медицинском халате.

Одной рукой она держит за хвост  обезглавленный труп мыши, а другой -  её голову на скальпеле.

В бочке дыра, из неё торчит, простите,  …  попа.

На «щеках» мягкого места  тату: «Это я, Эдичка!» 

Сзади бочку не то подпирает, не то на неё опирается … подвыпивший Захарка.
          
Вдоль высокой глухой стены справа налево расположились: 

- экстравагантный поэт прошлого в расшитой рубахе-косоворотке (озабоченно чистит щёткой свои глянцевые сапоги);

-  пара доживающих свой век  уставших писателей, сидящих на стопках своих книг (один курит трубку, другой опустил голову в задумчивости);

-  рядом  нестареющий писатель-эмигрант, размешивающий кисточкой краски на мольберте;


- господин в темных очках  с сачком для ловли насекомых;

- ещё один господин в тёмных очках: в одной руке у него книга Чехова, в другой – Достоевского. Из обеих книг выглядывают закладки в виде денежных купюр…

Правая сторона мостовой заполнена тесным рядом неизвестных, как мистер Икс, поэтов. 

Их поэтические уста заклеены … скотчем.   

Лицо  Ю. Кублановского  открыто, но он молчит … за компанию.

         
Бочку волокут трое измождённых творцов: в центре Ю. Поляков с указкой, справа А. Проханов … с пылающим сердцем, слева … в хромающей позе М. Жванецкий.

Место жизнерадостной  дворняжки Перова  заняла   «импортная»  кошечка с голубым  бантом, на хвосте трубой надпись: «Ура, диктант!»

         
В глубине картины, позади всей этой процессии, в промозглой мгле позабыта – позаброшена ещё одна бочка.

На ней еле виднеется надпись: «Классики»…      

У картины стоит в задумчивости одна-единственная зрительница - старая учительница литературы с большими очками на носу.

В голове у неё   «просвечивали две мысли: одна была  чёрная, а другая белая – недозрелая»…(А.Возн.)
               

                **********       

12 июня 2013 года. Вручение Государственной премии В.Г.Распутину в День России – бесценный подарок российской интеллигенции.

Я  смотрела церемонию награждения и плакала от счастья.

Дожил! Устоял! Преодолел!

Все эти тяжкие времена за любимого миллионами россиян писателя, олицетворяющего совесть, душу народную, его талант, мудрость, доброту, искренность, честность,  очень переживалось.

Мы  не забыли  выступление Валентина Георгиевича при получении им премии А.Солженицына, в котором он выразил всё, что чувствовал тогда, в конце 90-х,  простой народ – ощущение предательства,   одиночества, ненужности и безысходности.

Увы, он тогда властями услышан не был!

То, что Распутин пару лет назад не захотел публично праздновать в Москве свой юбилей, в народе восприняли как  мужественный  и высоконравственный поступок. 

Ему, страдающему от того, что родная деревня вымирает от пьянства и безработицы,  не пристало устраивать «пиры во время чумы».

И то, что сегодня он принял из рук президента эту высокую награду, очень неожиданный,  знаковый и значимый  момент для всех нас!

               
В его ответной речи, скомканной от волнения, мы услышали главное: пришло время собирать камни – Россия устояла!

Если 1998 год вошел в новейшую историю страны как год расправы, уничтожения, вытеснения из всех сфер жизни носителей важных духовных «скреп» народной цельности:  интеллекта, совести, чести и честности, справедливости, преданности Отечеству, профессионализма.

То 2013 год (очень этого хочется!)  отныне будет  годом возвращения русской интеллигенции из «внутренней эмиграции» в  новую жизнь.

               
15 лет смуты! 15 лет издёвок с экрана: если вы такие умные и талантливые, то почему не богатые?

Дошло до  «изобретения» новой житейской «мудрости»: быть   хорошим и правильным –  вредно для жизни!   

Люди «заблудились» в жизненных ориентирах и человеческих авторитетах - приоритетах, они не понимают, как и зачем жить, какими быть, что за новая «порода» человека выводится.

И вот они, первые проблески истины! И вот оно, «наше» время!

Загребуще - рукастые «умники и умницы» с купленными званиями, дипломами, должностями на глазах у всей страны «догребают»  последние метры до своего «финиша».

На сцену жизни выходит новый герой – победитель - марафонец.

Уставший, битый,  потрёпанный жизнью, но устоявший!

             
Распутин, Васильев, Белов, Астафьев и многие другие  представители российской культуры и  интеллигенции  - плоть от плоти народной – все эти годы жили  бок о бок с народом, помнили о народе и служили ему примером достойного образа жизни.

Они выполнили свою главную миссию: остались людьми с высокой буквы, сохранили в себе человеческое в нечеловеческих обстоятельствах и не предали нравственные идеалы.

Потому и устояла Россия! Виват!
               
               
                *******

Август.  1986.    Крым. Алушта (сопровождала группу школьников в Артек)
               
                Христя Ценская.

Ядвига Семеновна, хозяйка квартиры, снимаемой мною, книг не любила и не читала, но,  узнав, что я учительница литературы, с удовольствием рассказывает мне о жене Ценского:

- Знаешь, яка Христя была? Наденется-а-а – шляпка на голове, юбка на юбке, и все с оборками… Приедет за молоком на «Победе», аж целых две фляги закупит! Шофер их прёт, а она одну юбку задерет, другую, достанет замусоленные леденцы и дитям, которые с матерями за молоком пришли, сует. Моей Иришке подала, так я на её глазах выбросила! Пусть ими своих собак кормит!

А собак у них было! Штук 8, это для них столько молока. Сады их стерегут. Слива у них, что те яблоки. На выставку придешь, а она их разложит в корзиночки по пять штук…нате, мол, любуйтеся! Им все можно – Ценская!

А померла как? Не знаете? Кто-то стал писать ей анонимные письма: положи туда-то 100 рублей, а не то убьем. В милиции посмеялись сначала, а потом охрану выделили, но долго караулить не стали. Кому нужно было караулить эту старуху? Она поехала в Киев жаловаться, там и попала под трамвай. Привезли её домой в гробу, здесь и похоронили

 Много лет спустя читаю эту фольклорную  историю и думаю горькую думу о судьбе русского писателя: как она незавидна… по причине людской зависти.
               
                **********
          
Эпиграммы В. Гафта, которые в самиздатовском варианте «докатились» до нашего провинциального городка, аккуратно переписаны мной  на страницы еженедельника за 1981 год.

Гафт неожиданно смело «гафкнул» во все свое талантливое горло на всеобщих любимцев, на целую «стаю» собратьев – дворняжек, которые, по-видимому, с точки зрения автора, возомнили себя и о себе на пустом месте неизвестно что.

Что это было? Пощечина по «звездности», по беспочвенному зазнайству, незаслуженному почиванию на лаврах?

Скорее всего, это была пощечина общественному вкусу, но такая… «вкусная», потому что заставила задуматься современников о своих  пристрастиях, разбила всеобщее «одобрямс», а еще открыла и  возвысила до небес по-пушкински искрометного самого Гафта.

Особенно досталось Евтушенко.

Правда,  я к тому времени уже знала наизусть «дорогих литсобратьев» и поэтому авторитет любимого поэта от злой эпиграммы не пострадал.

А я и  сегодня люблю по-прежнему и автора-«злодея», и персоналий его сатиры: Евтушенко,  Доронину, В. Ланового, О. Даля, Джигарханяна, О. Ефремова, М. Казакова, И. Квашу, Л. Ахеджакову, Ию Савину, Г. Волчек, И. Смоктуновского, Л.Броневого, О. Табакова и всех-всех.Перечитываю и ничего злого не вижу. 

Почти 30 лет прошло, интересно было бы узнать, простили ли автор и   здравствующие ныне его  «объекты» друг друга?

Я очень жду, мне очень хочется верить, что В. Гафт ещё напишет (или уже написал?) что-то такое стоящее о нашем поколении. Он очень мудр и талантлив и, увы,   непростительно скромен.               
               
                ************         
               
                О роли «классиков» в жизни.
         
Лето,  2010 год.   Подрабатываю  на городских общественных работах в ООО «Зеленстрой». 

В тот июльский день привезли нашу бригаду   в городской парк Победы тую полоть, заросшую по макуху. Нас, женщин, трое. Работаем, что называется, в поте лица, а   мужчина лет 55,  сидит, прохлаждаясь, в тенёчке,  на скамейке.

На  полушутливое  замечание   соблюдать трудовую  дисциплину   получаю вдруг приличную порцию  грубости. 

«Умен ты или глуп, велик ты или мал, не знаем мы, пока ты слова не сказал», - вздыхаю я и соседке по грядке сетую: «Сразу видно,  в школе неважно  человек учился, с родным языком не дружит,  книжек, наверное,  мало читал …».
               
Недружелюбный  тип   неожиданно  продолжил разговор и оказался … очень даже начитанным. Он парировал  мою критику с  театральным  пафосом примерно такой тирадой:
       
  - Я не вижу вокруг себя в радиусе ста тысяч километров, кому, мадам, кроме вас, нужны  все ваши Толстые и их толстые книжки, чему они такому умному учат, кого они счастливыми сделали?

О чем они говорят? О том, как «всем смертям назло», испытывая «горе от ума», вырубать «вишневые сады» … с Вассой Железновой и Дядей Ваней?

Как, прислушиваясь к тому, «о чем плачут лошади», превращаться в «цемент», «закаляться, как сталь»?

Отказываясь от «премии», будучи «героем нашего времени»,  подметать  «Матренин двор»? 

Погасив «пожар» и поймав «царь - рыбу», собирать «деньги для Марии»? 

Став «дачниками», ощущать себя «На дне» «Детьми солнца»…

Продолжать или этого достаточно? 


Я «смешалась»: обидеться или восхититься? Победила первая эмоция.    

На языке заворочались  змейками  «сердитые» строки собственного сочинения, и я их, размахивая тяпкой,  с нарочитой  весёлостью продекламировала:

Повстречала я вчера серую посредственность

Глазки щурила она, зло меня приветствуя,

Губки скорчила брезгливо, словно скушала дерьмо,

Зря старалась, потому что это старое кино…
 ……………………………………
…………………………………..

Перед последней строфой я сделала вздох, задержала кислород в легких, выдохнула и, как бы диктуя, закончила:
   
Как ворона
                белой масти
Я живу
               свой век
                не зря:
Превращаю будни
                в праздник,
В красный день календаря!

               
Я читала свою галиматью, как стреляла, –   за себя, а надо было бы ещё «отомстить» за Толстого, за Распутина с Астафьевым.

Я приготовилась продолжить «стрельбы», однако мой противник отвернулся - ретировался.

Соседка по грядке  и пара свидетелей сцены из числа  прохожих  «отвесили» мне аплодисменты.

Пожилая женщина тронула меня за плечо:

«Я так давно вживую стихов не слышала, и чтоб наизусть, чтоб выразительно …  Вы не знаете, почему их перестали читать?»

               
После обеда бригадир оставил новоиспеченного «критика» классики     на базе, чтоб «кабычегоневышло». 

Но  в  перерыв, успокоившись, я  настроилась и    запустила получасовой  поэтический «фейерверк»:

«Послушайте, ведь если звёзды зажигают…», «… А знаете ли вы, бездарные многие, думающие лучше б нажраться как…», « Вот вы, мужчина, у вас в усах капуста где-то недоеденных и недокушаных щей…».   

Полтора десятка стихов «по просьбам трудящихся … в рабочий полдень»,    я прочла  весело, с восторгом, легко. Как на уроке в любимом классе!

Закончила декламации «Хорошим отношением к лошадям».

И надо же, мне удалось «убить» этого «жуткого» типа  аж  на целую неделю (столько молчал!). 

В коллективе же,  как только я появлялась, разговоры отныне  заходили только на  высокие («приличные») темы, а мат в рабочей среде  не то  онемел, не то умер…
 
               
В последний день, после окончания работы, выходя из   автобуса на своей остановке,    Вова (так его звали)  впервые поглядел мне в глаза,  и, прощаясь,  громко посетовал на то, что мало работает над собой,  и пожелал мне …  удачи и счастья.

Двери закрылись, я отвернулась к окошку, глубоко вздохнула и  медленно выдохнула.

Я мысленно  сказала ему в ответ:

- В трудные времена всё самое ценное   опускается на дно жизни, в самую его гущу, потому что имеет вес. Доктор Живаго, например…

Это только дерьмо не тонет.

Какое счастье осознавать, что ты не дерьмо.

И что человек, который рядом  с тобой, тоже …

                *********
               
Классика делает нас не просто людьми, а … интересными, красивыми  людьми!

Она формирует в нас нравственный стержень.

И даже за грубой коркой шершавой жизни можно с легкостью обнаружить   в себе и других  её узорчатые наряды, сотканные из  шелковых нитей-мыслей…

Это только «сверху», снаружи, мы    кажемся  серыми неудачниками.

А заглянешь внутрь – и онемеешь от восторга перед богатством внутреннего мира.

Кто прикоснулся к вечному, к классике, тот уже спасен, очеловечен ею.

И ему внизу, в народной гуще, не страшно…


PS: Низко склоняю голову перед теми, кто прочел до конца. С П А С И Б О!