Особо опасная особа

                Детектив «Особо опасная особа»

                1
…За окном шёл снег… Мягкими серебристыми комьями, он падал на каждый островок суши маленькой незаметной пушинкой, то и дело витая между невыносимыми ветрами холодной поры и тишиной застывших в поднебесье деревьев, покрытых лёгкой завесой безоблачности и инея.   
    Всё происходило в Москве. Атмосфера города в это время суток была удачным местом для свершения разнообразных преступлений, чем и занималась основная масса населения. Но имелись здесь и стражи правопорядка, что значительным образом ухудшало деятельность нарушителей. Им, то есть стражам, не раз давали подзатыльники, время от времени напоминая, кто есть кто. И вот настал тот долгожданный момент, когда мир начал обрушиваться, создавая всё новые и новые причины для недовольства собой и окружающими.
    По крайней мере так начинало казаться известному сыщику и ловеласу Егору Калинину, среднего роста мужчине, хорошего телосложения, с тёмно-каштановыми волосами, успевшему за свои двадцать восемь побывать в браке четвертый раз. Разрушал узы счастья, которые так прочно стягивали его горло, он сидя в суде и слушая выговор.
    Открывая дверь и выходя на свежий воздух, Егор всегда знал, что по пути он встретит раздосадованных родственников бывшей невесты, и собственную маму, которая видела Калинина исключительно на лавке в суде. Благодаря процветающему  бизнесу, построенном на сети успешных салонов красоты, Ольга Николаевна (так звали маму),к счастью Егора и её несчастью, виделась с сыном не так часто, как ей того хотелось бы; поэтому в кои-то веки приходя к нему в квартиру не могла выдержать подгоревшую яичницу и рассол в холодильнике. Темы разговоров были довольно однотипными: как женить? на ком женить? и почему нет? Последние утверждение  интересовало Егора в первую очередь.
   Именно поэтому, Калинин, завидев маму издалека, хотел было улизнуть, накрывшись капюшоном и гуськом пробираясь среди машин. Но судьба оказалась на этот раз безжалостной, и вид окоченевшего на морозе человека, шансов Егору не прибавил.
    - Егор! -тут же воскликнула  Ольга Николаевна, увидев знакомую бежевую куртку.
«Путь к отступлению закрыт, пора сушить сухие весла…» Некстати вспомнилась строчка из какого-то дешевого бульварного романа, купленного Калининым накануне.
    Неправдоподобно вывернувшись, Егор, выставив перед собой руки, крикнул:
- Мама!- с того момента прохожие начали поглядывать на него с тихим ужасом. А не добравшиеся до метро, быстро начали перебегать на другую сторону.
    Калинин стыдливо опустил руки и засунул их в карман. В эту минуту подошла мама, оглядела его с ног до головы , затем  по- деловому вынула из заранее приготовленной синей папки два листа белой, как снег, бумаги.
- Вот, - сказала она, протягивая Егору листочки.- Умна, красива, не замужем. Правда, есть один нюанс…
- Какой?- с нахмуренным лбом спросил её сын, поняв, что спорить бесполезно.
- Ну…У неё двое детей.
- Тогда она нам точно не подходит,- обрадовался Егор, медленно подходя к своей машине.
-Но ты ведь богат. Авось и клюнет.
-Почему же ты не клюнула на нашего отца?- Калинин как мог, пытался в который раз замять тревожащую тему, которую его мама считала своим долгом выполнить.
-На то были свои причины.
-Ага, и все они собрались вокруг Иван Иваныча с первого этажа.
-Как? Ты всё знал?- Ольга Николаевна чувствовала себя школьницей, которую уличили в том, что та целовалась в подъезде с мальчишкой. 
 - Не знал только сосед Виктор с пятого этажа, плохо видевший ночью и глухой на левое ухо. 
    Наконец Калинин дошёл до своей машины.
Открыв дверцу, оба спорщика замерли, хотя мама и порывалась что-то сказать в ответ.
Перед ними открылась картина, которая удивила их так же, как местного дворника тот факт, что Егор в два часа ночи выкидывает мусор.
    На переднем седеньи валялись вещи, которых его «Мерседес» и в помине не видел.
Зажигалка, каковой Калинин не мог представить даже во сне, золотая, инкрустированная большими сине-голубыми камнями (он не очень в них разбирался);
и одиноко лежавшая бежевая запонка на книге Достоевского «Идиот».
    Ольга Николаевна лишь брезгливо фыркнула. Не уловив иронии, Егор принялся разбирать временно захламленное состояние своей машины, всем видом показывая, что он знает откуда всё это безобразие.
- Это опять твои «поклонницы» здесь всё вверх дном перевернули?- с подозрительно прищуренным глазом спросила повеселевшая Ольга.
«Вверх ногами» это было назвать весьма затруднительно. Впрочем Калинин предпочёл промолчать. Хоть он и знал, что все эти вещи его не касаются, тем не менее покраснел до кончиков ушей. Но над этим ему стоило значительно задуматься, чем он и планировал заняться в ближайшее время. Впрочем, ответ на внезапно вставший вопрос о незнакомых вещах в его машине он, кажется, уже знал. Ведь иногда его близкий друг брал «Мерседес»
напрокат. Возможно, это он их оставил. Хотя и непохоже, что закадычный друг стал интересоваться классикой. «Ладно, потом разберёмся,» - подумал про себя Калинин и сел в машину.
    В конце концов, Егор ещё немного по препирался с мамой, затем сел в машину и «укатил по своим делам», как позже выражалась Ольга Николаевна, рассказывая очередную байку своим верным подругам о похождениях своего сына.

         
                2


    …Алла Литвинова, имевшая от природы роскошные волосы и искренние глаза, жила самой обычной жизнью, изредка заглядывая к своему вечному другу, Сашке Прутикову, который почти не расставался с духовным центром Москвы- белые колонны  красовались гордой вывеской художественный театр им. Красовского «Минипит», название которого так и не было разгадано никем из зрителей. Артисты местного масштаба  постоянно что-то укрепляли, репетировали, устанавливая и расширяя всё новые и новые рамки городского художества. Впрочем, люди приходили сюда не столько духовно обогатиться, сколько от души посмеяться над грандиозными проектами.
    Александр Прутиков был как раз тем счастливчиком, чья сумасшедшая мечта юности свершилась, принеся с собой большую славу её незатейливому воплотителю.
   Алла зашла именно в тот день, когда её институтский товарищ, директор всего этого величия, начинал примериваться к классическому искусству, ставя премьеру «Ромео и Джульетта», в которой решил сыграть главную роль. Литвинова ухитрилась попасть именно на эту душераздирающую историю, после чего долго жалела, несмотря на хохот, который распирал её по пути домой.
    Едва Алка зашла в зрительный зал, как услышала заветные слова, окончательно и бесповоротно запечатлённые в вечность.
- Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте- грозно и романтично произнёс Саша, начиная великие поклоны белозубой улыбкой до ушей.
    Но, как бы невзначай, вместо положенной по сценарию арфы, душераздирающе завыла скрипка, перекрывая все остальные звуки, учитывая и отборный мат Прутикова.
    И тут он не выдержал, показав остальным истинное обличье незадачливого парня эпохи средневековья.
    Словно по приказу, Сашка нервно поклонился, и держа на побелевшем от усердия лице запланированную во весь рот улыбку, въехал правой ногой заспавшемуся скрипачу прямо в челюсть. Тот, судя по всему не ожидал такого поворота судьбы, поэтому, не долго думая пнул локтём куда-то в сторону. Сторона оказалась тем же местом, что и низ живота Сашки. Прутиков, от неожиданности, так резко отскочил от скрипача, что врезался в  сзади стоящие декорации. Те с грохотом повалились на пол, задев местного водопроводчика Василия Ивановича, оказавшегося в тот роковой момент ближе всего к искусственному окну.
    В это время кто-то в зале, больше всех беспокоившийся за потерпевших, прокричал:
- Вызовите «неотложку»!
Затем на паркет, не выдержав напряжения, со звонким шумом упала люстра, предсмертно каркнув где-то в вышине потолка. После этого послышались шаги, и замерший зал с удивлением обнаружил медиков с чемоданчиками. Увидев скрипача, судорожно потиравшего челюсть, и не заметив булькающих звуков, доносящихся из глубин бархатного хлама, они принялись предоставлять первую медицинскую помощь «страждущему».
    Весь зал возмущённо воскликнул, указывая на перемешанную кучу бутафории. Медики тотчас пробрались к пострадавшим, перед этим два раза чуть не упав.
   …Когда наконец все были спасены, зрители разошлись по своим домам, а скрипач сидел с перевязанным подбородком, Алла, до сих пор стоявшая в стороне, начала успокаивать Прутикова.
- Ну…Ну…Не плач, всё обойдется,- Сашка прильнул головой к плечу Литвиновой.
- Разве? Ты думаешь всё так просто? Неужели после того, что случилось на сцене, критики не напишут обо мне какую-нибудь скандальную статейку с заголовком, типа:
«Новый провал старой «Джульетты» или, того хуже: «Ромео и Прутиков – вещи несовместимые». О!.. – вдруг он резко повернулся на стуле, и с широко раскрытыми глазами, принялся учащённо говорить:
- А вдруг…А вдруг…Нет, этого не может быть …Им же сначала надо будет составить записку, потом её отослать , затем потребовать выкуп…Хотя…если нанять хорошего киллера…Впрочем, ему надо ещё и прилично платить…А если они потребуют у меня выкуп для оплаты крутого киллера …Да ну …Это уже полный бред…Зачем им тогда выкуп, если киллер меня  того… Ну а вдруг они захотят ещё и нажиться на моей смерти…Но ведь они приличные люди…Впрочем, сейчас, может быть, уже и нету приличных людей?..
- Ты что несёшь?
    Девушка забеспокоилась. Более того, она ужасно устала после долгих препираний с одной очень занятной семейной парой, которой срочно требовалась консультация адвоката. А так, как Алла была профессионалом в таких делах, чета влюблённых решила в этот вечер мучить именно её. Затем выше названый профессионал подумал и таки пошёл на чашечку кофе к своему другу. Но видно эта чашечка грозила превратиться в три капли валерьянки для Прутикова. Вдобавок Литвинова  переволновалась за Сашку, когда тот летел к расписным декорациям. И сейчас она никак не думала, что гений искусства, сидящий перед ней, уже бредит.
- Не волнуйся, я не брежу,- словно прочитав её мысли, ответил Сашка.- Просто, я подумал, что критики не захотят решать со мной проблемы мирным путём…
    У Аллы отвисла челюсть…
    Через десять минут валерьянкой отпаивали уже и Литвинову. Носясь вокруг неё, как бешеные зайцы, гримеры никак не могли, а может, не хотели, заметить чёрную фигуру в углу коридора, внимательно следящую за каждым движением.
…Алла, глубоко закутавшись в тёплый зимний шарф, шла по узенькой дорожке в конце улицы, так как метро было уже закрыто. Прутиков долго пытался привести её в нормальное состояние, но сказывалась усталость и постоянное нервное напряжение до этого. Поэтому домой Литвинова буквально бежала вприпрыжку – ночью мороз был особенно угрожающ.
    Странное ощущение, что за ней следят, нарастало с каждым разом всё сильнее. Алла уткнулась холодным носом в воротник пальто, как будто это могло избавить её от назойливых предчувствий. А вдалеке, тем временем, среди многочисленных арок и безмятежных фонарей, возникла чёрная тень и блеклый огонёк выкуренной сигареты. Невольно вглядываясь в темноту, Литвинова заметила едва уловимое движение в районе сине-зелёных деревьев. На какой-то миг Алле показалось, что она знает это едва различимое чёрное пятно, облокачивающееся на крону. Но только на один несчастный миг, а потом здравый рассудок победил невнятно шептавшее подсознание и подсказал ускорить шаг. Поравнявшись с чёрной тенью, Алла хотела было получше вглядеться в размытые краски, но внезапное любопытство ей дорого стоило. Мгновеньем позже Литвинова краем уха уловила медленно приближавшиеся шаги где-то сзади. До разума доносились слабые нотки паники и спасения бегством, но тело уже окаменело от ужаса и двигаться решительно не могло.
      Вдруг ей стало нечем дышать, ноги подкашивались с каждым рвением привстать, а руки не слушались хозяйку. В одну секунду всё закончилось и её забрало ночное царство обморока…
   

                3

...Красивые и тёмно-зелёные, с лёгкой ноткой усталости…Впрочем нет, светлые и серые, как ночной снег, и такие же таинственные…Казалась, весь мир отражается в глубине этих загадочных глаз…
     В этот момент Алла недовольно открыла глаза. «Прервать такой сон, такой сон», - мысленно запричитала она. И уже собираясь пригрозить кулачком кому-то наверх, Литвинова ощутила странную боль где-то в районе шеи и сразу же обессилено упала на диван. Вчерашние события пролетали перед глазами с головокружительной скоростью.
 И только после этого она поняла, что находится не у себя дома, не в уютном кресле, с чашкой чая в руках и тёплым пледом на ногах, а на каком-то старом, скрипучем и совершенно «недомашнем» диване, как любила поговаривать её верная подруга Лида Осипова. Вспомнив про неё, Алла сразу же решила ей позвонить. Сумочка оказалась у неустойчивых ножек многострадального дивана и Литвинова потянулась за шнурочком от телефона, который безвольно болтался на мобильном.
    После длинных гудков, в телефонной трубке послышался кокой-то шум, грохот, затем недовольный голос произнёс:
 - Я вас слушаю.
- Привет, это я, - неуверенно и как-то хрипло произнесла Алла . – Ты сейчас можешь говорить?
- Да. А что случилась? Ты опять куда-то влипла? Я же тебе говорила, завязывай ты с этим бизнесом. А то приходишь с работы уставшая, ужин приготовить некому…
- Лида! – окликнула её та.
- Чего?
- Я тебе о серьёзных вещах толкую, я ты…
- Ну да ладно, - быстро пришла в себя Осипова. – Говори, что произошло-то?
- Понимаешь, - начала Литвинова, - я здесь нахожусь в чужой квартире и не знаю, что мне делать. И что самое страшное: я не помню, как я здесь оказалась.
- Слушай, - серьёзным тоном произнесла Лида, которая просто обожала женские детективы, - а с тобой вчера ничего странного не происходило? Ну там, наркотики бандитам случайно передала или убили кого?
- Да нет, вроде бы. Всё, как обычно: встала рано утром, позавтракала, пошла на работу, позвонила шефу…Вот только, когда я шла от театра Сашки, поздно вечером домой, то, кажется…кажется …- Алла замерла с телефонной трубкой в руке, только сейчас                ощутив весь ужас случившегося, - меня кто-то душил…
- А говоришь, ничего такого не было, - мигом оживилась Осипова. И в то же время, как-то недовольно пробурчав эти слова, словно расстраиваясь, что вблизи Литвиновой, как на зло, не оказалось ни одного трупа, который можно было бы исследовать, и закрутить роман с одним из следователей.
- Предлагаю, вот, что, - немного поразмыслив, пришла к выводу Лида. – Пока ты находишься в квартире, обследуй там всё. Ну, картинки всякие, фотографии, личные вещи…В общем всё, что может хоть как-нибудь намекнуть о хозяине этого гостеприимного дома. А потом, когда встретимся через два часа в ресторане «Пентхаус», ты мне всё расскажешь с подробностями и я подумаю, то нам делать дальше.
    После этого Лида отключилась. Своим «мы» она всегда поддерживала Литвинову в трудных ситуациях.
    Подумав, Алла решила начать с прихожей.
    Встав со злосчастного дивана с громким скрипом и проходя мимо зеркала, угрожающе свисавшее со стены, она заметила своё отражение. Оно было,…нет, пожалуй, даже не уставшим, а каким-то диким. Волосы на голове всклокочены, одежда вся помятая и срочно нуждавшаяся в утюге. А на шеи виднелись ещё свежие синяки от незнакомых кожаных перчаток. Впрочем, даже, если бы они были знакомыми, Алле всё равно было бы неприятно обнаружить их на себе одним замечательным зимним утром.
    Закончив осмотр своей многострадальной шеи, Литвинова всё же продолжила путь по направлению в коридор.
     Наконец добравшись до заветной цели, Алла стала с нарастающим интересом рассматривать вещи, одиноко лежавшие на меленькой и не очень вместительной тумбочке.
    Так, чёрная шапка от известной фирмы, тёмно-коричневые с лёгким тёмным отблеском меховые рукавицы и серебристая ручка, лежавшая на исписанном телефонными номерами тетрадном листке. Всё это могло принадлежать, как, не любившему всё, связанное со светом, мужчине, так и мужеподобной женщине. Поэтому Алла перешла к шкафу, который стоял рядом с входной дверью.
    Шубы, утеплённые куртки, пуховики – всё это не давало ни одной зацепки, чтобы понять, кто же здесь всё-таки обитает. И Литвинова решила залезть в шкаф поглубже, чтобы всё, как следует, рассмотреть.   
     Но, почти просунувшись в узкую дверцу, Алла услышала телефонный звонок,
доносящийся из глубины, теперь уже такой далёкой, комнаты.
    Сначала девушка не имела желания отвечать, но всё же уговорила себя, что это может быть важно и быстро стала выбираться из кучи зимних вещей. В конце концов, не выдержав напора со стороны Аллы, доисторическая дверца шкафа со свистом грохнулась на пол. А за неё полетела и неудобная тумбочка, хрустнув у гостьи под ногами.
    Как бы не замечая всего этого бардака, Литвинова перепрыгнула через бывшую дверь и добралась таки до трезвонившего телефона.
- Да, - страстным шёпотом сказала Алла в трубку, - я вас слушаю.
- Здравствуйте, - прозвучал приятный голос, -  это Алексей Верников, хозяин квартиры. Я сейчас к вам приеду. Мне нужно забрать кое-какие бумаги. Все подробности на месте.
    Незнакомый голос отключился на другом конце провода, оставив стоять Аллу с зажатым в руках телефоном.
    После небольшого временного ступора, Литвинова принялась устраиваться на диване, чтобы достойно встретить Верникова.
    Сначала она села на подушки, подобрав под себя ноги. Но сочла это неподобающим для мало знакомой девушки. Поэтому, попробовала умоститься, положа ногу на ногу и разведя руки в разные стороны на спинку дивана. Затем подумала, что выглядит чересчур вызывающе, особенно в коротеньком зимнем пальтишке. А потому, только собираясь поставить обе ноги, Алла, запутавшись в широком и длинном пуховом одеяле, свалилась на пол, потянув за собой и разноцветные подушки.
    В этот неожиданный момент в замочной скважине с треском повернулся ключ.
   Литвинова, мигом преобразившись, скинула с себя тяжеленный пододеяльник на диван  и устало плюхнулась на гору подушек, недавно прибранных с пола. На этом месте Алла замерла, от волнения закусив нижнюю губу.
    Вскоре, визгливо скрипнув, входная дверь приоткрылась, и в небольшую, увешанную разнообразными коврами комнату зашёл привлекательный мужчина лет чуть больше тридцати с роскошной смоляной шевелюрой и аккуратненьким пробором. Мягкие черты лица словно вопили о своём безупречном спокойствии. Алла, которая ожидала увидеть перед собой пожилого мужичка с растрепанными сизыми волосами, несмотря на довольно мелодичный голос, была приятно удивлена таким сюрпризом. И всё же, извечная проблема каждой женщины давала о себе знать.
- Здрасьте, - неуверенно протянула Алла, приблизительно представляя себе, как она сейчас выглядит. Вставшие дыбом тёмные волосы беспрерывно щекотали мгновенно вспыхнувшие щеки, а не глаженный ещё со вчерашнего дня белый деловой костюм всеми силами пытался испортить первое впечатление незнакомца о его хозяйке, настойчиво теребя нервы Литвиновой.
     Но вот она наконец продолжила:
 - Очень приятно. Алла Александровна Литвинова.
    Она протянула руку, и Алексей Верников в ответ молча протянул ладонь Литвиновой.
- Здравствуйте, мне тоже очень приятно. Верников Алексей Вениаминович, как я уже говорил, - в свою очередь представился он.
- Кажется, вы хотели что-то забрать, - незатейливо предложила Литвинова.
- Да, конечно, - ответил тот и начал рыскать по каким-то ящичкам и тумбочкам, перерывая их с ног до головы.
   В скором времени, не выдержав напряжения, Алла задала животрепещущий вопрос.
- А как я сюда попала?
- Дело в том, - начал Верников, отчего-то вдруг остановившись на месте, как будто что-то соображая, - что, когда я шёл поздно вечером домой, то увидел вас, скачущую вдоль проспекта резвой походкой. Но вдруг, у вас от чего-то начали подгибаться ноги. Я решил, что вам, возможно, плохо и  поддержал вас. Оказалось, вовремя. Иначе вы бы упали на мокрый асфальт.
   Последнее предложение он произнёс тоном медика, сообщающего безнадежно больному его диагноз.
- А почему вы привезли меня к себе?- спросила, не без доли любопытства, Литвинова.
- Согласитесь, кто бы пожелал встретиться на своём пороге с бездыханным телом в три часа ночи?
- И тем счастливчиком, который так долго мечтал об этой встрече, оказались вы? – скептически поинтересовалась Алла.
- Ну не мог же я бросить вас на улице. А так, как вашего адреса я не знал, то пришлось привезти вас на мою старую квартиру, которая пока не сдается.
   В этот момент Алла почувствовала, что какая-то подозрительная мысль самолётом проскочила у неё в голове, но додумать она её не успела, когда сама же и прервала ход своих будущих умозаключений:
- И что мне теперь делать? – растерянно спросила Литвинова, быстро переводя стрелки разговора в более разумное русло.
- Я думаю, вам следует хорошенько во всём разобраться, - как бы между делом сказал Алексей, и, будто бы наконец обнаружив искомое, скороговоркой добавил:
 -  Во-первых, почему вы упали в обморок. А во-вторых, может быть, за вами идёт слежка?
   Потом собрал со стола какие-то бумаги и быстро ретировался, предупредив Аллу, что та может брать любые продукты, позавтракать, как следует и если хочет, то может уйти, оставив ключи под ковриком в коридоре. После этих слов Алла была, по меньшей мере, удивлена, что он не обратил на неё особого внимания и их короткие фразы не составили компанию продолжительной беседе. И не потому, что ей этого хотелось, вернее не только поэтому, но и потому, что это, по меньшей мере, странно. Впрочем, Литвинова решила над этим  сильно не задумываться – мало ли какие-то проблемы могут быть у человека. Возможно, он чего-то боится или кого-то…Но в таком случае, кого? В конце концов, может, он каждый день кого-то спасает и ему надоело со всеми задушевно разговаривать, что мало было похоже на правду.
   Но, когда скрипучая и противная дверь за Алексеем закрылась, Литвинова стала всё хорошенько обдумывать.
    Получалось плохо. Вопросов становилось всё больше, а ответов всё меньше.
    Зачем её душили? Кто её душил? Возможно, никакого душителя вовсе не существует и эту злополучную чёрную тень сотворила бессмысленная усталость женщины и плохое чутьё? Однако своей интуиции девушка доверяла на все сто процентов.   
    И всё же, в такое время порядочные люди спят, а если и не спят, то обязательно смотрят телевизор в обнимку с семьёй.
   Алла тоже давно хотела свою семью. Именно свою, чтобы, приходившего с работы любимого мужа она поддерживала словами любви, а он ласково обнимал её и нежно произносил какой-нибудь комплимент или спрашивал, как прошёл день, а Алла интересовалась его делами на работе, вдохновляла его. Затем прибегали счастливые детишки и наперебой щебетали. И её муж только улыбался в ответ.
    Алле хотелось, чтобы каждый день они не уставали друг от друга, а искали что-то новое или создавали это что-то сами.
    С такими чистыми мечтами, Литвинова, не позавтракав и оставив ключи от квартиры, как и договаривались, под ковриком, бодро пошла на встречу с подругой в кафе для выяснения всех обстоятельств дела.
    Но когда она вышла из подъезда, то перед её глазами предстала картина малого ледового побоища.
    Весь лёд, который ещё оставался маленькими островками лежать на замёрзшем снегу и который Алла, как оказалось, последний раз видела неподалёку от театра Прутикова,  исчез в этом незнакомом и таком холодном районе навсегда, размытый ночными дождями в жидкие лужицы. А тот белый пушистый снег, срывающийся вчерашним роковым и поздним вечером, теперь превратился в серые комки посреди каждой лужи. Казалось, даже лица сидевших на скамеечке около подъезда старушек отчего-то посмурнели. Алла старалась не обращать на эту невесёлую атмосферу жизни никакого внимания и двинулась к ближайшей вывеске метро.
    Идти по мокрому асфальту, оставляя за собой не менее мокрые следы Алле было чрезвычайно не приятно, особенно если учесть, что её сапожки мало походили на зимние.
     То ли из-за глубоких раздумий Аллы, то ли от шума машин, перекрывающего все остальные звуки, но факт оставался фактом. Литвинова, переходя очередной перекрёсток на пути к долгожданному метро, не заметила, как зелёный свет на покалеченном жизнью светофоре учащённо замигал и на смену ему пришёл красный, жизнерадостно светясь вперёд идущим. Таким образом, всё ещё лихорадочно думая о своём удушении, Алла даже не услышала пронзительного взвизга шин,  когда левую ногу вдруг, стремительно пульсируя, пронзила острая боль. Только тут Литвинова поняла, что произошло. Она быстро отдёрнула несчастную конечность в сторону и почти сразу же сообразила, что это было ошибкой. Новая волна остроты и покалывания обратилась против Аллы.
    Первая мысль, посетившая её, была желанием смыться куда подальше с проезжей части и она принялась доскакивать до заветной цели, всё ещё находившейся на другой стороне улицы. Но, удержаться на ногах ей было не суждено. Пошатнувшись, Алла с коротким вскриком стала падать. В ушах зазвенел воздух, лёгкий ветерок уже успел распутать волосы и… И тут её подхватили сильные мужские руки. Алла с лёгкой боязнью открыла глаза…

     Егор ехал медленно, словно проголодавшаяся пантера, ищущая добычу.
    В конце концов, после коротких переговоров со своей мамой, Калинин чувствовал заметное облегчение.
     Вообще-то, Егор сам выбирал себе невесту, и, когда Ольга Николаевна находила для него очередную пассию, то Калинин старался прикрыть резюме несчастной девушки лёгкими шутками. К тому же Егор постоянно находил какие-то важные дела, не терпящие отлагательств именно во время сватания. Впрочем, те четыре женщины, которые согласились выйти за него замуж, делали это по расчёту, надеясь в конечном итоге сбежать от Калинина на какие-нибудь солнечные Канары, прихватив с собой пару-тройку кредитных карточек. Но так как Егор Сергеевич Калинин был довольно успешным частным детективом, браки распадались, не доходя до первой семейной ссоры. Впрочем, и Егору были выгодны такие условия, служившие лишним поводом убежать от дорогой мамы.
     В ближайшем будущем, Егор планировал поговорить на эту тему  с Ольгой Николаевной, но времени для этого решительно не хватало.
    Размышляя таким образом, Калинин по привычке остановился перед зелёным светом, пропуская пешеходов, и уже хотел было ехать дальше, однако на этот раз удача обошла его стороной.
     Нажав на газ, Егор не заметил бледную фигурку на фоне потемневшего неба, а когда всё же смог её разглядеть, то резко притормозил, услышав при этом неприятный визг его шин.
     Быстро выбравшись из машины, Калинин подбежал к незнакомой фигурке и едва ли успел её подхватить от неминуемого падения. Вокруг сигналили нетерпеливые водители, напоминая о своём присутствии.
    Фигурка оказалась девушкой в коротеньком пальтишке и с тёмными рассыпавшимися на воротнике волосами.
     Вскоре незнакомка открыла глаза, полные недоумения.
     Сообразив, в чём дело, Егор отпустил её, аккуратно поставив на ноги.
- Осторожней надо быть, дамочка, - сказал Калинин и добавил:
- Скажите, хотя бы, как вас зовут?
Как только это прелестное создание открыло рот, Егор сразу же пожалел о заданном вопросе.
- Это мне-то надо быть осторожней? – возмущёно произнесла Алла. Пять лет работы адвокатом и напряжённое состояние последние два дня давали о себе знать. К тому же каштановая шевелюра незнакомца не сказывала на неё волшебного воздействия. Да ещё и его тёмно-голубые глаза… В них ни капли сочувствия!
 И Алла продолжила дальше:
 - Это вам надо быть осторожней. Куда вы ехали? Вы хотя бы иногда смотрите в лобовое стекло? Или вы начинающий водитель? В таком случае советую вам не садиться за руль. Вы вообще могли бы меня убить, если бы остановились на две секунды позже.
- В конце концов, я вас спас, - горячо заметил Егор.
- Ага, - сокрушалась Литвинова, - перед тем, как чуть не убили.
- Послушайте, - начал Егор, - я никого пока не убивал…
- Ещё немного, и я могла бы быть первой в этом списке, - скептически ответила Алла.
- …и первой в этом списке вы не будете, - ответил Калинин, а про себя подумал противоположное. – И если у вас было не очень хорошее утро, это ещё не означает, что у остальных должен быть не очень хороший день.
    Набрав в лёгкие побольше воздуха, Алла уже собиралась что-то сказать в ответ, но тут к остановке подошёл автобус, на котором можно было бы значительно сократить путь к
ресторану, поэтому Литвинова только и сказала, выпустив пару:
- До свидания, - и ретировалась по направлению к автобусу, с гордо поднятой головой и хромая на левую ногу.
Тут к нему подошёл какоё-то старичок и удручённо спросил:
- Что? Жена замучила?
- Нет, - просто ответил Егор, немного успокоившись, - это хуже жены.
Старичок проводил Калинина философским взглядом.
    Тем временем Егор подошёл к дверце машины, резко потянул её на себя и со всего маху плюхнулся на передние сиденье. Водители, недавно сигналившие всей пятернёй, поняли, что это гиблое дело, поэтому разъехались, кто куда.
      Нет, чтобы он ещё раз, не дай Бог, встретился с этой женщиной. Наверное, тогда весь мир перевернётся и станет вверх ногами. Возможно, тогда будет настоящий ураган и где-нибудь в Тбилиси объявят штормовое предупреждение. Нет, ну сколько надменности и гордости в избытке. Сколько пафоса в голосе. Пожалуй, с такой девушкой, он ещё не встречался даже в кошмарных снах. Впрочем, ладно. Они ведь всё равно больше не встретятся. Москва-то большая.
     С такими мыслями, повернув ключ зажигания, Егор продолжил свой путь.
      

                *                *                *


    А в это время Алла как раз подходила  к уютному кафе.
    С самого начала девушка решила ничего не говорить подруге о недавнем хозяине квартиры, который её каким-то чудом спас, и даже о недавнем ранении (нога уже почти не болела), потому как она ещё сама не до конца разобралась во всём, а впутывать сюда Осипову раньше времени не хотелось. К тому же в голове всё ещё вертелась назойливая мысль, которая пока никак не хотела всплывать на уровне сознания.
     Впрочем, были и другие мысли, которые хотели тщательного обдумывания со стороны Аллы. Например, тот циничный и надменный тип, чуть не сбивший её по дороге к метро. Почему-то именно этому мужчине она желала посвятить свои раздумывания в данный момент. Какой же он всё-таки, самоуверенный и равнодушный, казалось бы, ко всему живому в этом мире. Литвинова искренне считала, что больше они никогда не встретятся.
     Тем не менее, мысли Аллы не влияли на внешний мир, поэтому Литвинова безмятежно стала оглядываться по сторонам в поисках чего-нибудь интересного.
     Неподалёку сверкала новогодняя ёлка, весело подмигивая всеми цветами радуги. Рядом стояла какая-то скамеечка, на которой сидела молодая семейная  пара, о чём-то ласково и самозабвенно переговариваясь. Под ногами влюблённых сидел тощий полосатый кот, хищно уставившийся на высокого мужчину, с огромной радостью жующего бутерброд.
    Пока Литвинова, ни разу не бывавшая в этом районе, рассматривала здешние прелести зимнего пейзажа, к ней подошёл какой-то мужичок лет пятидесяти и попросил позвонить, так как его тёте стало плохо.
    Алла недоверчиво посмотрела на мужичка, и уже решила было дать мобильный, даже потянулась к маленькому карманчику на пальто, но тут незнакомец резким движением правой руки схватил её сумку и потянул на себя. Литвинова из последних сил ухватилась за ремешок, но было уже поздно. Старичок с бешеной скоростью рванул с места преступления, прижимая к груди свою добычу. Алла ещё планировала крикнуть: «Караул! Ловите вора!», но вовремя остановилась, потому как нежданный вор уже скрылся за тёмным переулком. Несчастная и неглаженная, Литвинова поплелась к кафешке.

 
    - Ты чего? – обеспокоенно спросила Лида Осипова.
    Минуту назад подруга Аллы медленно прихлёбывала ароматный чай, как тут в дверь ресторанчика ворвалась какая-то взлохмаченная девушка, отнюдь не похожая на аккуратно уложенную деловую женщину, голос которой не так давно Лида слышала в телефонной трубке.
    Когда незнакомка одним махом пересекла весь зал и присела на мягкий стул напротив Осиповой,  то только тогда она узнала в этом безумии свою близкую подругу.
    И вот, сжимая в руках чашку с горячим кофе, Алла наконец вскинула голову и посмотрела на Лиду невидящими глазами
- У меня сумку украли, - всхлипнула Литвинова.
- Как? – переспросила Осипова. – Как, украли?
- Вот так, - обиженно проворчала Алла, - на улице. Прямо из под самого носа.
- Ну ты хоть видела, куда убежал вор? – озабоченно произнесла Лида, наблюдая за тем, как Литвинова большими глотками уничтожает восхитительный напиток.
- Ага, - недовольно сказала Алла, - в тёмный переулок, где этого шустрого старичка наверняка днём с огнём не сыщешь.
- Старичка? – с долей любопытства поинтересовалась верная подруга.
- Да-да, ты не ослышалась. Именно старичка. Я ещё тогда удивилась: и почему это он так быстро бегает?
- Да-а… - протянула Осипова, с удовольствием уставившись на официанта с тарелкой греческого салата, который всё приближался к их столику. – В наше время мужики так расплодились, что даже у добропорядочных старичков и то совести нет.
     Официант поставил перед Лидой маленькую мисочку с листьями салата, и Осипова принялась уничтожать всё её содержимое. 
   Лида была немного старше Литвиновой и тоже мечтала о женском счастье. Впрочем, она не только об этом мечтала, но и упорно действовала в этом направлении. Но поддерживать она действительно умела. Когда Алла находилась только на первой ступени собственного бизнеса, Осипова одолжила ей денег для открытия адвокатской конторы. Долг Литвинова ей уже вернула, а собственный бизнес, о котором она так мечтала, прилично развивается.
-  А что у тебя там было? – хрустя свежими помидорами, спросила Лида.
- Где? – не сразу поняла Алла, мечтательно задумавшись о процветании и расширении собственной фирмы.
- Конечно же, в сумке, - удивилась Осипова, догрызая последний кусочек сыра. – Ну, в той, которую украли.
- Ах, да, - спохватилась Литвинова. – Кажется, паспорт, кошелёк с дисконтными картами, ручка и блокнот с адресами всех моих клиентов.
    Именно блокнота Алле было жаль больше всего. С картинкой красивого летнего пейзажа: сосны, ели и прочие кустики, да ещё узкая тропинка вдоль леса – всё напоминало Литвиновой детство, когда утром можно было бы пробежаться по росе и вдохнуть в лёгкие свежий лесной воздух. Впрочем, телефонные номера и адреса её подопечных всё же были важнее.
- А больше там ничего подозрительного не было? – задала очередной вопрос Лида, коварно прищурив глаза, как будто в недрах никому не нужной сумочки профессионального адвоката могла оказаться секретная международная документация за прошедший год.
- Да нет, - подумав, сообщила Алла, - всё, на что мог охотиться предполагаемый вор, это…
- Что? – хищно спросила Осипова. Если бы не её аккуратный внешний вид и собранные в изящный хвост волосы, можно было бы подумать, что это пятнистая пантера, вышедшая  на ночную охоту.
- Это именно тот блокнот, в котором записана информация почти про всех моих клиентов, - просто ответила Литвинова, словно не замечая разочарованных глаз подруги.
- Пожалуй, ты права, - со вздохом согласилась Лида.
– А вдруг, - медленно произнесла Осипова, - это просто банальный вор, нападающий на всех без разбору?
- Нет, - уверенно ответила Алла, - банальные воры нападают на добропорядочных  граждан где-нибудь в тёмном переулке, а не у всех на виду.
- А может, он был в отчаиньи? – не сдавалась Лида. – Хотя…- продолжила она, - Знаешь, в любом случае всё надо, как следует выяснить…
- Я с тобой согласна, - призналась Литвинова. И в душе у неё промелькнула мысль, что кто-то ей уже об этом говорил.
- И поможет тебе в этом частный детектив, - радостно заключила Осипова.
Алла хотела было посомневаться в предложении подруги, но всё же решила, что спорить с ней бесполезно и в сущности, та была права.
- Ну что, пошли? – внезапно спросила Литвинова, отпивая последний глоток когда-то горячего кофе и гонимая ветром любопытства.
- Куда? – опешила Лида, украдкой цепко хватаясь за большущую чашку с чаем, словно это не её только что посетила сумасшедшая идея.
- Как куда? – даже удивилась Алла. – Конечно же, к частному сыщику. Спасать судьбу.
    Лида, наконец оторвав от чашки вцепившиеся и украшенные недавним маникюром пальцы, быстро забрала свою сумку с миниатюрного стульчика, готовая к немедленным и грандиозным действиям.
    Вскоре из кафе вышли две окрылённые женщины, и засеменили вдоль снежных улиц и беспечных фонарей, изредка оглядываясь назад.

                *                *                *
    …Спасать свою жизнь пока было не от кого, но и объявление частного детектива, подрабатывающего на полставки, никак не находилось. Девушкам пришлось искать газетные ларьки чуть ли не на каждой станции метро, расспрашивая удивлённых, а  может, просто не выспавшихся, прохожих, где в ближайшем районе можно найти газеты или журналы.
     И вот, после трудного, по идее выходного, дня поиски всё же увенчались успехом, приоткрыв Алле сквозную дверь и впустив её в холодное помещение, гордо именуемое складом и наполненное запахами свеженапечатанных страниц чёрно-белых газетёнок. На книжных полках стояли какие-то пыльные книги, а внизу, на полу, среди многочисленных журналов, валялись, потрёпанные временем и людьми, цветные газеты.
     Первая мысль, посетившая Лиду,  при входе в не очень освещённый зал, была о том, не обдурят ли их, пустив по миру с пачкой прошлогодних глянцевых журналов. Но её помышления оказались напрасны, когда к девушкам навстречу вышел представительный, не очень высокий, мужчина лет так под пятьдесят с лёгкой сединой и усталым от жизни лицом.
- Чего вам? – загробным голосом пробасил он, и все приятные впечатления об этом человеке мигом испарились.
- Нам бы, - пролепетала Алла, - газетку с объявлениями, - наконец выдавила она из себя.
- Там, - мужик ткнул пальцем куда-то влево, - газеты и журналы за этот год. Может, что полезного и найдёте. Только, когда уходить будете, дверь можете оставить открытой, - и добавил:
- Кстати, у нас сейчас перестановка, поэтому там не все номера. Если будет надо, я могу покопаться ещё на старом складе.
- Нет, нет, что вы, - поспешно заверила его Осипова, - нам и этого хватит. Вот так, - сказала она и от души широким жестом обвела круг над головой.
     Мужик только хмыкнул и быстро ретировался в сумраки далёкого подвала.
В том, что он может, обе девушки даже не сомневались. Но вот, смогут ли они осилить эту кучу макулатуры, подруги нисколько не были уверены.
     В конце концов, поровну разделив стопки газет, Алла принялась искать нужные объявления. Ей попадались всякие, но те, которые так были нужны, не хотели появляться в поле её зрения. Мысли путались от избытка информации, а глаза уже почти слипались:
 « Продам хомяка. Недорого. Требования к несчастному животному таковы: трёхразовое питание, регулярные прогулки. Звонить по телефону в любое время суток, в любой день недели по телефону: 456-77-85. Просьба откликнуться всех желающих!»
    О том, что этот хомячок может когда-то быть бедным или, что ещё менее возможно, несчастным, Алле в голову прийти никак не могло. Но вот то, что у животного в ближайшем будущем имеется реальный шанс переесть на всю оставшуюся жизнь, закрутилось в её сознании с бешеной скоростью.
    И всё же, то было не то объявление, о котором она мечтала последние часа два.
    Может, это:
« Частная фирма по поддержке женщин в трудных ситуациях. Не пожалеете потраченной ночи. Спросить Рубика».
    Опять что-то подозрительное. Впрочем, первая часть казалась не такой уж и страшной.
    Наконец, вовсе выбившись из сил и пересмотрев почти все номера за этот год, Алле на глаза случайно попалось очередное объявление. Литвинова машинально принялась его читать:
« Частное детективное агентство. Раскроет, обезвредит, расследует». После чего прилагался адрес и телефон.
    Автоматически набрав указанный телефонный номер, Литвинова расслышала только короткие гудки в ответ. Занято. Не в состоянии поверить в собственную удачу, Алла сначала аккуратно отложила мобильный в сторону, а затем мимовольно подпрыгнула на месте.
   Лида, заметив это, удивлённо спросила:
- Ты что, что-то нашла?
Алла только кивнула и показала объявление подруге.
- Ну что? – бодро сказала Осипова. – Пойдём?
- Куда? – ошеломлённо переспросила Литвинова.
- К твоему агентству.
- Но ведь уже поздно, - произнесла Алла, вглядываясь в циферблат наручных часов. Стрелки показывала пол одиннадцатого вечера.
- Наверняка, частный детектив, который там промышляет, работает в сверхурочные часы. Тем более, наше дело не терпит отлагательств.
- Да? – не поверила Литвинова. – Ну, что ж. Раз уж телефон всё равно не отвечает, то придётся топать.
     Когда они вышли на свежий и одновременно морозный воздух, уже наступил глубокий вечер, стремительно перерастающий в глубокую ночь. Шёл лопатый пушистый снег, весело перекликаясь с лёгким зимним ветерком.
    Вот за проспектом показались снежные фонари, а за ними царил полумрак. Тем не менее, пройдя небольшую улочку, Алла и Лида очутились на просторной и освещённой улице. Несмотря на позднее время, люди сновали в разные стороны.
- Наверно, нам туда? – поинтересовалась Лида, указывая куда-то перед собой.
- Ну, да, - неуверенно произнесла Алла, ещё не до конца догадавшись, куда показывала Лида, но решив следовать за Осиповой  весь оставшийся путь.
    И не прогадала.
     Свернув с обочины, Лида целеустремленно направилась к большому тёмно-коричневому дому, считавшимся в этом районе одним из престижных. Завидев его издалека, Осипова исступлённо остановилась, подняла
голову вверх, невнятно пробормотав:
- А нехило детективы проживают.
- Да, ты права, - только и ответила Алла, ведь её глазам предстало двадцатиметровое здание с витиеватой аркой на входе и замысловатыми барельефами почти над каждой внешней стенке жилого балкона. Неподалёку от дома расположился уютный широкий газон, который даже в потеплевшую зимнюю ночь приветливо подрагивал зелёными травинками, не осторожно выбравшимися из-под растаявшего снега.
     Наконец придя в себя, Алла твёрдо взяла Лиду за руку и потащила к предмету её вожделения. За время короткого путешествия по направлению к заветной квартире, от Осиповой можно было услышать только обрывки предложений и слова восхищения:
- Вот это да! Ты представляешь? Нет ты не представляешь... Что означает жить в таком доме, а? Каждый день просыпаться под чудесные звуки газонокосилки…
    Лида  ещё что-то говорила, но Алла не помнила, что именно. В этот момент она её совершенно не слушала. Литвинова была полностью погружена в ход своих мыслей. Она себе просто не представляла, как встретится с этим частным детективом, как она ему всё расскажет? Самое главное, возьмётся ли он за это дело? Или посчитает, что оно не требует срочного вмешательства с его стороны; что ей просто всё померещилось?
     Впрочем, долго рассуждать не пришлось.
     Достигнув нужной двери, девушки притаились, не решаясь позвонить.
     Лида притихла, потому, как пристально изучала обитую красным деревом дверь. Будучи арт-дизайнером, Осипова имела ещё и профессиональный интерес.
     Алла же просто не решалась дотронуться до дверного звонка. И всё же, преодолев свой страх, Литвинова твёрдо подняла руку и легко нажала на миниатюрную кнопку.
     Сначала не было слышно ни единого звука. Алла ещё раз надавила указательным пальцем в тоже место. Только после этого с той стороны двери послышались бодрые шаги. Лида насторожилась в предвкушении нового знакомства. Алла же опустила глаза вниз, от волнения прикусив нижнюю губу и нервно отряхивая полы пальто от снега.
     В этот момент раздался щелчок и перед Литвиновой появились два тёмных ботинка. Причём каких-то очень знакомых ботинка. Алла медленно подняла удивлённый взгляд и ахнула:
- Вы?! – хором произнесли Алла и Егор. У последнего только что закончился рабочий день, и он ещё не успел переодеться, как в дверь вдруг позвонили. А когда он открыл, то на пороге стояла та самая бешеная дамочка, чуть не попавшая под его машину. Уж кого - кого, а её-то он точно не ожидал здесь увидеть.
     Алла, в свою очередь, была ошарашена не меньше. И всё же неуверенно, с долей недовольства, спросила:
- А что…кхм-кхм, что вы здесь делаете?
- Ну…- начал Егор не без усмешки, - как вам сказать? Я здесь живу.
- Да? – переспросила Литвинова, - что ж, значит, мы ошиблись. Правда, Лида?
    Осипова, кажется, уже представляла себе, как будет сидеть у камина с чашкой чая в руках, поглаживая мохнатого добермана.
- А? Что? – медленно приходила в себя Лида.
- Я говорю, нам уже пора. Мы ошиблись адресом. Да? – повторила Алла, в данный момент, всеми фибрами души желая  исчезнуть с поля зрения нежданного незнакомца навсегда. Она никак не могла поверить, что в огромном городе, среди множества домов и улиц, среди множества людей, ей попался именно этот тип.
- С чего ты взяла, что мы ошиблись? – серьёзно спросила Осипова, не до конца вникнув в смысл сказанного.
     Алла решила всеми силами вытащить Лиду на улицу и там всё объяснить, и уже взяла Осипову за руку, повернула по направлению лестничной площадки, как тут неожиданный голос окликнул её:
- Действительно, с чего вы решили, что ошиблись адресом? – спросил Егор, опершись, крепим плечом о дверной косяк и взмахнув тёмно-каштановой шевелюрой.
   Алла недовольно остановилась. Лида совершенно ничего не понимала. Она обернулась и переводила недоумённый взгляд с Литвиновой на Егора:
- Вы что, знакомы? – спросила она, сообразив, что к чему.
- Ну, да, - наконец созналась Алла, - он меня чуть не сбил своей машиной.
- Дамочка, вы же сами переходили улицу на красный свет.
- Да? – задохнулась от возмущения Алла, - да вы мне …
- Так, подождите, - вмешалась Лида. – Давайте разберёмся. Это вы частный детектив или мы протопали до половины двенадцатого ночи два километра по холодным улицам этого милого райончика зря?
- Почему же? – переспросил Егор, - вы абсолютно правы. Это я – частный детектив.
     Литвинова тихонька взвыла.
- Тогда вы, наверно сможете нам помочь? – Осипова не прерывала свой допрос, несмотря на упрямые пинки под бок.
- Ну…
- Вот и прекрасно, - Лида быстрым шагом направилась в чужую квартиру.
   Калинин тяжело вздохнул, предполагая, что ночка выдастся весёлой. И не ошибся.
   Алла прошла мимо него с гордо поднятой головой. Лида же нетерпеливо притопывала за ней.
   Пока Егор щёлкал дверными замками, Алла набросилась на Осипову:
- Ты что, смерти моей хочешь?
- Я – нет. Но вот ты, похоже, да, - внесла свою лепту Лида. – Тебе ведь нужна помощь?
- Да, но не от этого бесчувственного типа, который чуть не убил меня.
- Но не убил же, - ответила Лида, осторожно поглядывая в сторону прихожей.
- Ты вообще, на чьей стороне? – обижено переспросила Алла.
- Я – на стороне справедливости. Тем более, нам одним с твоими загадочными покушениями не справится.
- Да?...- возмущённо произнесла Алла, но договорить ей опять не дали. Уставшая от бесконечной неизвестности, от того, что всё ещё больше запутывается, Алла только искала повод, чтобы возмутиться.
   В довольно  большую комнату, служившую, по-видимому, гостиной для её хозяина, вошёл Егор.
- Итак, начнём?
- Что начнём? – спросила Литвинова, подозрительно прищурив глаза.
- Объяснения, естественно - искренне удивился он. – Это же вам от меня что-то надо?
- Нам от вас ровным счётом ничего не надо, - снова взъелась Алла.
- Но ведь не я вас пригласил на чашечку кофе в полночь, - ответил Калинин.
- А то, - сказала Алла. Лида хотела было остановить её, но на этот раз Литвиновой уже  никто не смог бы помешать. Острый конфликт, в который раз прозрачным облачком повис в воздухе. Алла парировала дальше:
- Конечно, не пригласили. Потому что вы бесчувственный человек. Вам наплевать на двух совершенно беспомощных женщин.
     Егор бросил беглый взгляд на, внушительных размеров, Лиду Осипову, образ которой дополняла большущая сумочка на мощном плече.
     Алла тем временем продолжала:
- Вы меня чуть не переехали и даже не извинились.
- Послушайте, я вас не переезжал. Вы пока живы. И… - Егор осёкся. Договорить он не успел, потому, как замеченная на лбу нежданной гостьи красная светящаяся точка требовала немедленных действий.
     Калинин, ни слова не говоря, повалил Аллу на пол, которая стояла в метре от него. И вовремя. Так, как над ухом со свистом пролетела пуля и врезалась в покалеченный жизнью диван, распотрошив его на части. Лида, сообразив, что Егор не просто так ложится на пол, и тоже заметив какое-то красное свечение поблизости Аллы, также бросилась на пол и, на всякий случай, накрыла голову руками.
     Вдруг красный огонёчек исчез, и в комнате воцарилась полная тишина, нарушаемая только нервным сопением Аллы, ничего не понимающей в данный момент.
     Калинин аккуратно приподнялся на локте с совершенно растрепанной Литвиновой, затем осторожно стал подползать к подоконнику.
- Что это вы… - хотела было спросить Алла, но Егор быстро прижал указательный палец к губам, сделав знак сидеть тихо и не высовываться. Литвинова предпочла молчать. Тем более, что звенящий свист пули над головой напугал её до такой степени, что теперь она ничего не смогла бы сказать даже под дулом пистолета.
     Калинин тем временем подполз к окну, встал на четвереньки, внимательно вглядываясь в ночной полумрак. Вся эта картина выглядела бы очень даже комичной, если бы не напряжённая тишина, повисшая в воздухе.
    Егор в это время подвёлся на ноги и отряхнул руки от двухнедельной пыли.
- Ну, что же, - будничным и даже каким-то восторженным тоном, что немало удивило Аллу, произнёс он. – Похоже, за вами охотятся. Причём, с уверенностью говорю вам, что это непрофессионал.
- С чего вы взяли? – на одном вздохе выдавила из себя Алла. Многочисленные          нападения всё же вывели её из строя на определённый момент. Ей было ужасно жаль себя.
   Для того, чтобы собраться с мыслями, она быстро встала с пушистого ковра.
   И теперь она стояла напротив истрёпанного жизнью и свистящей пулей дивана, дрожа осиновым листом.
     Осипова же решила, что, как и любой другой предмет интерьера, она не будет привлекать к себе особого внимания, если ещё немного полежит на мягком пахучем коврике и, как следует, успокоится. Литвинова в это время ничего вокруг себя не замечала. Всё-таки, не каждый день с тобой происходит так много головокружительных событий. По крайней мере, не с ней.
   А Калинин принялся отвечать:
- С того, что опытный киллер не будет даже надеяться, а уж тем, более, стрелять в новоиспечённую жертву, если та уже давно и бесповоротно спряталась под подоконником, - нравоучительным тоном заключил свой доклад Егор.
     Пока он, по всей видимости, наморщив лоб, о чём-то серьёзно задумался,  и ходил по комнате, Алла в это время пыталась подпрыгнуть на месте, чтобы окончательно прийти в себя, но выданная Лидой на время внушительных размеров сумка мешала осуществить долгожданную мечту. Поэтому она прекратила все попытки и сосредоточилась на том, чтобы как можно быстрее во всём разобраться и наконец-то упасть в бесконечно тёплый сон, в котором не будет всяких там киллеров, воров и неожиданных незнакомцев, всюду желающих тебя переехать.
     Егор же уже изрядно подустал, тем более, что внезапная работа,  также внезапно и появившаяся, не была запланирована в его ночном графике. И всё-таки, он любил свою детективную деятельность, поэтому решил, что подвернувшаяся ситуация теперь просто ждёт от него каких-либо решений.
    Чувство порядочности, сидевшее где-то в глубине его подсознания не давало отпустить этих двух сумасшедших дамочек одних на улицу, чтобы их там опять застиг врасплох новоиспечённый киллер (какое-то пятое, или, может быть, шестое чувство подсказывало Егору, что, если с ними что-нибудь случится, то одна из них точно будет приходить к нему в очень страшных снах). Поэтому, немного поразмыслив, он сказал следующее:
- Послушайте, вам сейчас выходить одним на улицу опасно…
- Вы предлагаете нам остаться? – перебила его Алла с некой долей надежды голосе, потому как она устала и выматалась так, что осталась бы сейчас даже у этого бесчувтвенного, как ей казалась, незнакомца.
- Нет, - поспешно ответил Егор, мигом оживившись. Его усталость, как рукой сняло. А такой, казалось бы, близкий и сладкий сон, только что сел на первую попавшуюся електричку и предательски помахал ручкой.
    Тем не менее, Калинин тут же нашёл уважительную причину:
- У меня кровать одна.
   Но злосчастное джентльменство, в который раз не вовремя выбравшееся из глубин его сознания, сыграло с Егором злую шутку.
- Но, возможно, именно в этот момент доморощенный киллер готовит на вас нападение.
- Решено. Мы остаёмся здесь, - окончательно вслух решила Алла. И облегчённо вздохнула.
    Тем не менее, Калинин до такой степени вымотался за сегодняшний день, что теперь ему было глубоко наплевать на открывшееся чувство вежливости. В конце-концов, это его работа. И охранять, как уже выяснилось, его клиенток,предстоит именно ему.
- Ну, что? – внезапно спросила Алла. – Где у вас здесь ванна?

 
    Кровать, как назло, оказалась действительно одна. Алла про себя это отметила. Но делать нечего, так как киллеры-новички стреляют обычно в одни и те же окна. Это она точно знала из детективных романов. Ну, а комната с именитой кроватью находилась в гостиной.
    Что касается Лиды, то ту забрал к себе переночевать близкий друг, как выяснилось, Егора Калинина, Вася Щепкин. Средних лет, подкачанный голубоглазый брюнет сразу же поднял Осипову с грязного пола и заставил забыть о недавних ночных кошмарах. Именно поэтому, Алла теперь глубоко вздохнула и наконец успокоилась на какое-то время, подставив ладони струям тёплой воды, падающей в ванну и разбивающейся на тысячи мелких брызг.

   …Из ванны Алла вышла вся такая свежая и вымытая, с мокрыми, но пахучими волосами на голове. Егор, по всей видимости уже видел сладкие сны(наверное, тоже устал от нескончаемой сумасшедшей ночи), так как Литвинова плескалась и приходила в себя довольно таки долго. Полотенце ей выдал хозяин квартиры. А вот ночную рубашку пришлось заменить на найденный на одиноком крючке в ванной махровый пушистый халат, котрой был настолько велик Алле, что каждое движение она делала очень аккуратно, с некой опаской поглядывая на полы халата.
    Алла осторожно прикрыла дверь в ванную и двинулась по направлению к долгожданной кровате, желая как можно скорее пересчитать в уме всех прыгающих через забор овечек.
    Наконец Литвинова добралась до разложенного дивана и попыталась как можно удобней умоститься. На спине? Неудобно на потолок смотреть. Зачем он ей? На боку? Лицом к хозяину квартиры? Нет, не пойдёт. 
    В конце концов Алла повернулась и легла на бок, лицом к тёмному окну, за которым было так тихо и умиротворённо, что Литвинова сразу же провалилась в нескончаемый сон. Но…сон оказался не таким уж и нескончаемым. И мимолётная дрёма развеялась уже через десять минут благодаря внезапно проснувшейся совести, с которой Алла хоть и была знакома, но виделась с ней нечасто.
     Однако, совесть проснулась и сразу напомнила Алле, что та даже не поблагодарила своего спасителя, то бишь Егора, за спасение своей жизни. Сначала Алла просто отмахнулась от этого(мол, зачем ему вообще её благодарность, ему наверняка каждый день говорят огромное спасибо за очередное раскрытое дело) и ещё раз попробовала мирно заснуть. Но совесть упорно продолжала стучаться в глубины подсознания. В конце концов Алле стало даже как-то стыдно и крайне неудобно перед частным детективом,
ведь он всё же ей жизнь спас, чего не случалось с ней уже давно. Поэтому она решила от всего сердца поблагодарить Егора.
- Послушайте, - тихо начала она, переворачиваясь на спину, - я, конечно же, вам очень благодарна за спасение моей жизни и за то, что вы не поленились рисковать собой ради совершенно незнакомой женщины, которая пришла к вам в пол первого ночи, - но тут, прервав свой монолог, Алле почему-то захотелось плакать. То ли от того, что она так устала за последнии рабочии дни и за последнюю сумасшедшую ночь в особенности, а теперь вообще не может заснуть. То ли от того, что ненависные гусиные перья,    выглядывающие из подушки, щекотали ей нос. Этого она наверняка знать не могла.                Поэтому, всхлипывая, продолжила:
- Но…
   Здесь уже Аллу прервали. Причём совершено не тактично.
   Лёжа на боку и видя, по всей видимости, загадочные сны, Егор…храпел. Да-да, храпел. Алле почему-то стало даже как-то обидно. Она ему, можно сказать, здесь душу раскрывает, не может уснуть, а он…А он тихо и мирно спит. Да ещё и хропит!
    Не выдежав лёгкой нотки недовольства, Алла пнула Егора локтём прямо в бок. Но тот, видимо, никак не хотел расставаться со своими сновидениями. Именно поэтому, не заметив совершенно никаких действий со стороны Аллы, Калинин и дальше продолжал весело похрапывать, посапывая в перерывах.
    Крайне возмущена, Алла попыталась ещё раз толкнуть Егора. Но тот, очевидно, не хотел менять своё сонное царство на возмущённую до глубины души полусонную женщину, поэтому всеми силами пробовал благополучно заснуть. Тем не менее, он всё же повернулся лицом к Литвиновой, и, причмокивая, сладко зевнул.
    На этот раз Алла не удержалась и со всей, присущей ей возмутительностью, произнесла:
- Вы храпите!
- Это не новость… - полусонно ответил Калинин, опять поварачиваясь к стенке.
  Наверное, Литвинова, ожидала любой другой реакции. Может, он запустил бы в неё подушкой или вообще обиделся бы. Но чтобы просто так вот ответить…Нет, в голове у неё не укладывалось.
    Впрочем, Аллу всё же уже кланило в сон, поэтому, опять повернувшись к онемевшему от ночного мороза окну, она закрыла глаза и уснула самым сладким и продолжительным сном  младенца.
     А до полусонного сознания Литвиновой донеслось, что почему-то именно мелодичный храп Егора усыплял Аллу лучше, чем любое снотворное…

               
   Встала Алла не сразу, потому как бессонная ночь давала о себе знать.
   Ещё немного повалявшись, Литвинова решила окончательно просыпаться и во всём начинать разбираться. «Прямо стихи какие-то»,- подумалось ей.
    Егор, по вей видимости, проснулся уже давно и теперь готовил яичницу, запивая  ароматным кофе.
   Кстате сказать, яичницу Алла последнее время недолюбливала. То ли она не любила яиц в принципе; то ли просто неумела готовить, что было более жизненно. Ко всему прочему, Алле было ещё и до ужаса жаль тех птичек, у которых забирали их детёнышей и поджаривали на быстром огне. Когда-то она даже мечтала стать вегетарианкой и даже сейчас старается есть как можно меньше мясного, но каждый вечер, приходя с работы уставшей, ей так хочется чего-нибудь эдакого, что, не в состоянии удержаться, она предавалась разврату и доставала из холодильника свежезамороженную курицу. Впрочем, когда силы есть и не нужно никуда спешить, Алла всем сердцем сочувствует птичкам и соблюдает собственную диету.
    Тем не менее, вернувшись сознанием к прохладной комнате и вкусно пахнущему кофе, Алла подумала и решила, что надо было бы сейчас собрать все свои усилия воедино и наконец встать с тёплой постели для того, чтобы прояснить всё, что случилось вчера ночью. К тому же, надо ещё Лидку проведать. Как она там? Хотя… с таким красавчиком Осипова наверяка не пропадёт.
 - Ладно, - произнесла Алла вслух и, ещё раз сладко зевнув, добавила:
- Пошли в душ.
Проходя мимо ошеломляющих запахов кухни и бодрого Егора, который как раз переворачивал поджаренную яичницу, выглядевшую довольно аппетитно, Алла услышала какое-то бормотание. Подумав, что она ещё не до конца проснулась, Литвинова бросила предрассудки. Но когда какое-то насвистывание опять донеслось до неё, Алла не удержалась и заглянула в дверной проём. Нет, ей не послышалось, Калинин весело насвистывал какую-то незнакомую мелодию и посыпал новоиспечённую яичницу всяческими специями, доставая их со всевозможных полочек и ящичков.
    Решив всё же идти умываться, Алла, уже было повернув голову по направлению к ванне и, очевидно, не подозревая, что находится в непосредственной близости от дверного косяка, со всем треском и со всей мощью стукнулась о деревянную планку.
   Молчать было невозможно. И Алла об этом знала.
- Ай!.. – сквозь недавние насвистывание донеслось до Егора.
Калинин, привыкший ложиться поздно, а вставать задолго до трезвона навязчивого будильника, и на этот раз, не изменяя своей собственной традиции, проснулся довольно рано.
    Приготовив завтрак, Егор планировал сделать пару телефонных звонков, один из которых предназначался, собственно, Щепкину(узнать, как там у него дела). Затем надо было бы как следует, разобраться с этой сумасшедшей дамочкой, потому как, похоже, Алла скоро станет клиенткой Калинина, если уже не стала.
   Однако, спокойным утро быть не обещало с того самого момента, как Литвинова треснулась лбом о косяк. Впрочем, Егор тоже всегда считал что эта планка находится не там, где нужно и не раз уже отбивал о неё макушку. Несмотря ни на что, этот факт частный следователь принял, как неизбежное.
- Что с вами? – спросил Калинин, беззаботно выкладывая новоиспённый завтрак на тарелку и совершенно не глядя на несчастную девушку, продолжил:
- И где это вы так ухитрились, а? Я, вроде бы, вчера спасал вас без этой шишки.
- Ага… - только и смогла ответить Алла, повернувшсь к выходу из кухни и в который раз намереваясь дойти до ванны.
 …Время завтрака давно уже прошло, поэтому, особо не купаясь, Алла приняла ободряющий холодный душ и, быстро одевшись в уже двухдневный деловой костюм, вышла из ванной, твёрдо намереваясь позавтракать.
   На тарелке всё ещё дымилась та самая яичница, присыпанная чем-то зелёным. Видимо, укропом. Рядом стояла небольшая чашка кофе.
- Усаживайтесь, - тоном психолога порекомендовал Егор, который только что приступил к своей порции.
- Спасибо, - искренне ответила Алла, напрочь забывая о всех принципах по поводу еды и вегетарианства и наслаждаясь, наверно, самой хрустящей в мире яичницей. М-да, похоже она действительно не знала, как приготовить елементарное блюдо. Стало стыдно. Но, невзирая на это, Алла продолжала с обожанием уплетать вкуснейшие кусочки.
   Егор же деликатно хрустел неподалёку.
Когда завтрак решительно подходил к концу, Калинин подумал, что неплохо было бы разобраться в этом дурацком и казалось бы, бессмысленном покушении. Ведь Егор абсолютно явно заметил, как недоделанный киллер целился только в кожаный диван, а не в саму Литвинову.
  Он поделился своими мыслями с Аллой.
- Может, вы и правы, - задумчиво ответила уже его потенциальная клиентка. – Но тогда почему он не смог предупредить меня вполне вменяемым способом?
- А вот это ещё предстоит выяснить, - загадочно сообщил частный сыщик, напрочь смерившись, что дела этой дамочки, теперь и его дела также.
   Тем не менее, энтузиазма Калинина Алла никак не разделяла. Думать о том, что кто-то охотиться за ней совсем не хотелось. 
    Но её мрачные мысли прервал внезапный дверной звонок, который самым лучшим образом вывел Аллу из временного транса.
    Егор тем временем пошёл открывать, думая, что лишь один Васька Щепкин способен приходить к нему в 11 часов утра и рассказывать всё то, что он собирается сегодня сделать. Впрочем, Калинин уже привык и, поэтому с удовольствием слушал абсолютно каждую гениальную идею преупевающего бизнесмэна, работающего в довольно приличной фирме.
    На удивление сыщика, на пороге оказался оказался совсем не Васька, а довольно крупный, с мелкой щетиной и серьёзнейшими, широко поставленными, глазами, запросто способными остановить любого воришку, капитан местной милиции, внешним видом которого, похоже, уже начали пугать непослушных детей.
- Где я могу найти, - начал удивительно мягким тоном капитан и, заглянув в небольшую красную книжечку, судя по всему паспорт, продолжил:
- Где я могу найти Литвинову Аллу Александровну? Тысяча девятсот… - договорить он не успел, так как, услышав своё имя и фамилию из уст родной милиции, Алла быстро выбежала из кухни и, уставившись на капитана самым серьёзным взглядом, который Литвинова только могла состроить, просто сказала:
- Это я, - и поспешно добавила:
- Что-то случилось?
    Милиоцонер смерил её строжайшим выражением лица, как-бы на глаз пытаясь опрелелить, она это на самом деле или не она. Егор в это время про себя ухмыльнулся, подумав о том, что каждая женщина, как и эта дамочка мечтает, чтобы год её рождения оставался всем и всему незвестным навеки.
    В конце концов, сжалившись, страж закона всё же протянул хлипкую книженцею  законной владелеце и произнёс:
- Капитан Сорокин, - лениво представился уже Сорокин и продолжил:
- Мы тут, гражданочка, нашли вашу сумочку, - пропел капитан и протянул Алле ту самую сумку, которую у неё увёл тот шустрый старичок! Литвинова так разволновалась, что принялась рыться в ней прямо под носом у законника, проверяя всё ли на месте, и опереждая таким образом следущую просьбу капитана. Больше всего Аллу удивило то, что в сумке, как ни странно абсолютно всё было на месте: от драгоценного блокнота, к которому, по всей видимости, даже не притронулись, до небольшого мобильного. Впрочем, казалось в этой злосчастной сумке всё перевернули вверх дном и теперь каждая мелочь никак не могла найти своего места.
- Где вы её нашли? – почти выкрикнула Литвинова, радуясь тому, что хотя бы одной загадкой станет меньше. Но, похоже, она глубоко заблуждалась.
- Один мужчина, не будем называть его фамилии ради интересов правоохранительных органов, - ответил Сорокин, таинственно щурясь, - пришёл к нам и заявил, что нашёл чьи-то документики прямо в парке на скамеечке под деревом и срочно требовал вмешательства. Ну, мы и разобрались в чём дело-то. Нашли в вашем паспорте какой-то телефончик и позвонили. Решили, раз держите в таком важном документе, значит весьма важный телефончик. Ответила нам какая-то женщина, спросила, кто мы. Наши оперативники всё ей поведали, а она говорит, приезжайте, мол по такому вот адресу и найдёте её в такой-то квартире. Ну, мы и приехали, чтоб отдать положенную вам вещь.
   Выслушав всё это, Алла начинала смутно припоминать, как недавно записывала на какой-то листик новый  телефон Лиды, который та преобрела и очень гордилась этим, а после этот самый листик второпях сунула в свой паспорт.
- А вы кто такой, гражданин? – спросил тем временем капитан, указывая на Калинина.
- Я? – переспросил Егор, стоявший в сторонке, пока Сорокин рассказывал свою историю.
Сообразив, что надо что-нибуть придумать, потому как узнав истинную фамилию Калинина, доморощенный милиционер, накак не хотевший отставать, не расспросив каждого фамилию имя отчество, вполне может догадаться, а затем и раскопать в каких-нибудь архивах, что Егор был замешен в одном не очень-то законном деле, помагая своему давнему приятелю. А то и вообще могли посадить.
   Поэтому, не особо заворачивая сюжет, сыщик произнёс:
- А я муж вот этой вот гражданочки, - ответил Калинин, имея в виду Литвинову и, любовно приобняв её за талию, нагло продолжил, не обращая внимания на недоумённый, а потом и вовсе возмущённый взгляд своей подопечной:
- Мы недавно поженились и провели незабываемый медовый месяц.
Таким образом частный детектив обеспечил себе полное алиби на время ведения того самого, в принципе совсем не законного, дела. И добавил:
- Да, дорогая?
Алла, которая ничего не могла понять, всё же решила подыграть Егору, а затем устроить ему грандиозную семейную ссору со всеми вытекающими отсюда последствиями.
- Да, кхм…милый, - ласково, сквозь зубы ответила новоиспечённая жена.
- Ну, что ж, тогда до свидания, гражданочка, - с некоторой грустью в голосе произнёс Сорокин и удалился. Видимо, его всё же зацепило то, что никаких преступников в данной квартире не оказалось и рассчитывать на внеочередные премии от начальства бессмысленно.
   В конце концов Алла вырвалась из объятий Калинина со всей подобающей случаю возмущённостью. Благо, первый муж Литвиновой как нельзя лучше умел вызывать в ней это чувство, при каждом воспоминании. Ещё когда, будучи довольно неразборчивой в выборе противоположного пола, она как-то сдуру выскочила замуж за единственного, как ей
казалось, «своего» мужчину. Тогда Алла считала, что любит его до смерти. Впрочем, ему, похоже, супружеская жизнь представлялась иначе, и поэтому каждый день Литвинов закатывал ей такие сцены ревности, подозревая во всех изменах сразу, масштабу которых могла бы позавидовать самая заядлая скандалистка. И после бесконечных допросов, Алла вдруг осознала, что возлюбленный Гриша Литвинов далеко не единственный. Именно поэтому, Алла с гордо поднятой головой покинула столь скоропалительный брак, решив искать новые впечатления. Гриша не возражал и немедленно нашёл себе другую, влюбившись ненадолго, но до беспамятства.
    И вот сейчас, стоя на запыленном паркете и с возмущённым видом выясняя отношения с мужчиной, которого знала неполные сутки, но тем не менее чуть не убитая и уже спасённая им же, после того, как её душили, обокрали, а также покушались на её жизнь, Алла, кажется, нашла самые, что ни на есть новые, впечатления.
- Что это вы придумали? -  продолжала Литвинова, напустив на себя самое возмутительное выражение лица, которое только знала.
- А что? Вам – сумка, мне – обворожительная женитьба, - небрежно бросил Егор, обдумывая внезапное появление утерянной дамочкой сумки. И тут же добавил:
- Вас что-то не устраивает?...